Текст книги "Приключения экспериментатора или ОН плюс ОНА равно Я (СИ)"

Автор книги: Юлия Самсонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 42 страниц)

Глава 12

Чанси.

Войдя в алтарную залу, каждый из нас выпустил на свободу по светлячку. Стало относительно светло, лишь в дальних углах залы продолжали метаться теневые сполохи. Одним движением кисти мама закрепила все наши светляки по периметру стены. Таким образом, на каждой стене оказалось по два огонька и один самый большой светящийся шар занял место ровно над треногой. Внимательно посмотрев на нас, а вернее на наши руки, мама поинтересовалась:

– И где доски-переводчики, что я передала вам в пользование? Или вы собираетесь заниматься археологическими изысканиями?

– Ой, ма, это я забыл! – хлопнув себя по лбу, признался Порядок. Правильно, он у нас главный! Нам простительно что-либо забыть, а вот ему… Ничего, меньше будет гадости придумывать, а то ишь, придумал – Кондивилу в комнату к Саше прислал – изверг.

Со стороны Океана раздалось:

– Не переживайте, скажите, где они, и Андил за ними сбегает.

– Па! – возмущенный возглас Мореандила явно дал понять отцу, что тот против использования его в качестве гонца.

– Сын, это не обсуждается! – грозно нахмурив брови, ответил ему отец.

– Ваше величество, все доски остались в библиотеке, – признался братец.

«Точно… Блин, как мы умудрились абсолютно все доски там забыть?»

– В общем, Андил, ты меня понял – дуй к мастеру Ренкарусу за досками. И шустренько, шустренько! – подтолкнув сына в сторону выхода из залы, велел Океандил.

Стоило только мальчику выбежать за дверь, как светлячок, что ему принадлежал, стал гореть заметно тускнее. В это же время мама подошла к алтарю, вытянула руки в сторону треноги. Я хотела же крикнуть «Мама, осторожней!» но поведение лианы увивающей алтарь заставило меня промолчать.

Стоило маме оказать в зоне доступа треноги, как все три ветки зазолотились и стали отрастать. Они не стали вживляться ей под кожу, как описывали Саша с Тэрканом. Одна ветка обвила стан, другая дотронулась до руки и, как мне кажется, принялось поглаживать кожу, третья ветка дотянулась до головы и зарылась в волосах.

Мама же открыла до селе закрытые глаза. Мне с трудом удалось сдержать испуганный вскрик. Я всегда замечала, что когда мама «видит» ее взор становится отсутствующим, до нее трудно докричаться, и даже тормошение не всегда выводит ее из состояния транса. А сейчас глаза мамы были полны первозданной тьмы.

«Хаос… в них клубился хаос» – поняла я. Я буквально кожей чувствовала присутствие родной стихии в глазах родной матери. По телу побежали мурашки: ноги, руки, спина, и всей толпой затерялись в волосах на затылке. Ощущение того, что волосы встают дыбом, привело меня в чувство.

«Пор, все в порядке?» – нерешительно спросила я близнеца.

«Все хорошо, не волнуйся» – успокоил меня он, – «А ты разве не чувствуешь, что он не причинит ей ни малейшего вреда?»

«Даже для меня Хаос всегда был переменчивым. В один момент все хорошо, а в другой – все вокруг рушится. Да, сейчас я не ощущаю его вражды, но все может измениться!» – попыталась я объяснить Порядку принцип магии Хаоса. Им не возможно управлять – он слишком не постоянен. Его можно направлять, исподволь помогать принимать ту или иную, нужную тебе форму, но никогда не указывать, что нужно делать.

«А мама и не управляет им, она с ним разговаривает…» – сообщил мне брат.

«Как? Разве Хаос обладает разумом?» – наверное, глаза у меня в данный момент размером с блюдце.

«Наверное, маме ведь это удается… Может, ты просто еще не доросла?» – даже в мыслях у брата слышна улыбка.

«Кто его знает?» – мысленно пожала я плечами.

И вдруг мама заговорила. Ее речь текла совершенно плавно с большим набором шипящих звуков. Не знаю, что это за язык. Почему в этом мире, где речь разных народов понятна всеми без разбора, именно этот звучит так странно, так притягательно.

– Хаш'шта Эм'мессе Дерррасинэ. Шах'танэ Омме'ссинэ Ш'штарастэ. О'мэиэ Русстине'штир'рештэ. Ххестириште'ннэ соэстинэ. Ромэи'штиштэ Поэштиниэ'нитэ. Соэше'истиние Поэстиши'эштэ Дергреште.

Затем лиана потихоньку освободила мамину талию, запястье, а самая последняя вросла обратно в треногу та, что затерялась в волосах. Когда ветви вновь окаменели, мамины глаза приняли привычный для нас с Пором оттенок темной зелени с легким вкраплением медовых смешинок. Взгляд снова стал осмысленным, им она и обвела всех, кто стоял возле алтаря.

– Что-то произошло? – поинтересовалась она в легком недоумении.

– А вы разве не помните того, что только что произнесли? – в легком замешательстве спросил Океандил.

– Хм, честно? Я не всегда помню то, что говорю. Видите ли, я Провидица. Специфика моего дара в том, что я могу видеть наяву и во сне. А то, чему вы были свидетелями только что – это прорицание! Так что рассказывайте, что тут только что было? – уперев руки в бока, заявила мама.

– Ма, – подойдя ближе к нашей общей родительнице, Порядок заглянул ей в глаза и продолжил, – дело в том, что как мне только что нашептала Чанси, ты слилась с Хаосом. Именно он, а вернее его магия, говорила сейчас с нами при твоем непосредственном участии.

– И что я только что сказала? – продолжая требовательно смотреть на Порядка, спросила Провидица.

«Сейчас она не мама, и не подруга, а именно Великая Провидица Калина – Провидение мира Эльдор. Почему только ей так важно знать, что она сейчас произнесла? Неужели это так важно?» – промелькнула мысль. Мне показалось, что она ушла моментально, но мама успела ее уловить, она повернула свои мудрые глаза ко мне:

«Всегда важно знать, что ты сказал и увидел… От этого может зависеть твоя жизнь и жизнь близких тебе людей» – пришел ответ на мою мысль. – «Представь, ты увидела, как кто-то целится в грудь Алекса из замагиченного лука. Представь, что может произойти, если ты вовремя никому не расскажешь о том, что увидела, если не сможешь предотвратить меткого выстрела? Тебя замучает совесть и раскаяние, ведь ты потеряешь свою любовь по собственной глупости и недальновидности.»

«Как это сложно…» – подумала я. «Я никогда не воспринимала предсказания так…»

«Пора дочка взрослеть. Пора брать на себя ответственность. От тебя зависит слишком много в этой истории…» – откликнулась мама.

– Так мне кто-нибудь может сказать, что я только что произнесла? – выходя из себя, воскликнула она.

– Ма, проблема в том, что мы не поняли и слова из того, что ты сейчас сказала, – обреченно склонив голову, отозвался Порядок.

– Это плохо, это очень плохо… – пробормотала себе под нос Провидица. – Ладно, вы не поняли, но хоть запомнили те слова, что прозвучали? Возможно, в будущем кто-нибудь вам сможет расшифровать их.

– Я, конечно, не буду утверждать, что запомнила все слова и ударения, как положено, но воспроизвести при случае смогу, – задумчиво прищурив глаза, сказала Саша, – А еще лучше, запишу их, когда окажусь в непосредственной близости от ручки с чернилами.

В этот момент в алтарную залу вбежал Андил.

«Вечно он пропускает самое интересное!» – хихикнула я.

«Не переживай, СВОЕ он точно не упустит» – ответила мне мама.

– Вот, я принес доски! – протягивая все шесть штук отцу, похвастался он.

– Анди, а зачем шесть? – поинтересовалась у мальчугана Кори. – Алтарь ведь имеет форму цилиндра, а не параллелепипеда.

– Ну… Э… Ну, не знаю я! Сколько мне их дали, столько и принес! И вообще, скажите спасибо, что я за ними сбегал! – надувшись и сцепив перед собой руки в замок, воскликнул Мореандил.

Мама присела перед расстроенным пареньком и на полном серьезе, глядя ему прямо в глаза, сказала:

– Спасибо тебе большое!

Затем она встала с корточек, и, посмотрев на Океана, которому мальчик передал доски, попросила:

– Ну, так вы сегодня приступите к переводу или нет?

– Да, что это я? – спохватился Океан и передал доски ребятам. Вначале их забрали даймоны, потом подошел Порядок с Игорем, а затем уже и я с Сашей. Когда мы протянули руки за досками, наши ладони соприкоснулись, и будто ток прошелся по нервам. Я отдернула руку, посмотрела на Сашу, и в ее глазах заметила разгорающийся пожар страсти.

«Угу, значит, Алекс все же вернулся!» – поняла я.

«Так он ведь сам сказал, что пока идут научные изыскания, он будет главенствующим в их тандеме с Сашей сознанием» – пронеслись в голове мысли брата.

Наконец, последней забрав свою дощечку у императора, я обернулась на маму и поинтересовалась:

– Ма, а что дальше?

Мама подняла на меня полный непонимания взгляд, затем перевела его на Порядка, оглядела всех присутствующих в зале и произнесла:

– Ребят, а мне почему-то казалось, что вы отлично можете думать самостоятельно! Или раз я с вами, то вам и извилинами шевелить не надо? Провидица все видит, все знает, она скажет, что нужно делать! Детский сад «8 Марта», ей богу! Нет уж, ребятки, думайте сами!

Прямо на глазах у изумленных ребят образ провидицы стал истончаться. Вначале она стала плотным сгустком тумана, потом полупрозрачного облака, все еще держащего форму тела, а затем легким намеком на тень. Еще через мгновение пропал и он. Да, в этом вся наша мама. Если мы в состоянии сами решить накопившиеся проблемы, то зачем нам помогать? До всего нужно доходить собственным умом. В принципе, как будущий родитель, а я надеюсь, что однажды им стану, я с ней согласна! Но… с позиции ее дочери – ну, почему она не хочет помочь нам хоть один раз?

«Да потому, что один раз поможешь, потом вечно придется вас из всех передряг вытаскивать. А так, вы знаете, что можете рассчитывать только на себя, свои ум и магию» – раздался в мыслях мамин голос.

«Не, ма, это я все прекрасно понимаю, просто лишний раз хочется почувствовать себя малышкой. Когда родители решают за тебя все проблемы» – вздохнула я, отвечая на мамину реплику.

«Ничего, скоро и ты поймешь, что по-другому поступать просто нереально. Иначе дети могут сесть на шею и, как говорил мой отец, «ножки свесить».

«Ты еще появишься?» – спросила я напоследок.

«Скорее всего, нет!» – ответила она.

– И что это такое? – поинтересовался Мореандил с любопытством оглядываясь: то на меня, то на Пора, то на отца.

– Ничего, просто наша мама помахала нам ручкой, – довольно сдержанно ответил Порядок.

– Не махала она ручкой, что вы ерунду говорите? – не поняв оборота речи, употребленного моим сильно умным братцем, Андил посмотрел на отца. Видя, что тот улыбается, поинтересовался, – Ну, что я такого опять сказал?

– Ничего, – Океандил потрепал вихрастую голову сына, – ничего. Это просто так говорят.

– Ага, – утвердительно кивнул Игорь, у нас еще в ходу такая фраза: «Ушел по-английски» – значит, не прощаясь.

– Ребят, хватит вам уже лясы точить! Мы зачем здесь с вами собрались? Учить Мореандила культуре речи? Или исследовать алтарь с треногой? – оборвал всеобщее веселье Тэркан.

Вот, действительно, истинный ученый! Кто о чем, а он о непонятном. Что ж, исследовать, так исследовать.

– И как? – вертя в руках свою доску, в пространство комнаты выдохнула Саша.

– Так, ребят, давайте поближе подойдем и посмотрим, на эту алтарную живопись! – предложил нам Игорь и подал всем нам пример, когда подошел вплотную к алтарю и опустился перед ним на корточки. Переглянувшись, мы тоже подошли поближе к треноге. Тэркан сразу же вытащил из-за пазухи одну из своих пробирок. Передал ее в руки к Кори и попросил:

– Корвинэ, подержи, пожалуйста.

На что Кори отреагировала достаточно неожиданно:

– А у самого что, руки не действуют?

Мы оторвались от созерцания каменной глыбы и снизу вверх посмотрели на водную даймон. Тэркан растеряно хлопая ресницами, поинтересовался:

– Кори, ты чего?

– Ничего, – пожала та плечами, – просто. Почему сразу: подержи то, посмотри это. Сам не можешь все делать?

– Не могу, – спокойно ответил он, – ты держишь, я, управляя стихией, захватываю небольшую порцию жидкости и, направляя ее к тебе, закупориваю в пробирку, которая будет находиться у тебя в руке. А теперь ответь: Я смогу сделать захват жидкой энергии, если мои руки будут заняты?

– Упс, – раздалось со стороны Игоря. – Кори, кажется, тебе придется извиниться.

Водная даймон смущенно глядя из-под опущенных ресниц, протянула руку за пробиркой. Забрав ее у Тэркана, произнесла:

– Извини, Тэр, я не подумала!

– Ладно, бывает, – откликнулся воздушник, продолжая рассматривать виновато склоненную голову Корвинэ. – Что ж, ребят вы пока рассматривайте, а я попытаюсь пробу взять.

Тэркан сделал несколько быстрых круговых движений указательным пальцем правой руки. С удлиненного синеватого ногтя сорвалось нечто весьма схожее с небольшим смерчем. По велению руки даймона смерч, плавно вращаясь, начал перемещение в сторону треноги. Зависнув над чашей, он погрузился в жидкость. Энергия, собранная в треноге, принялась вращаться, следуя за мини вихрем. Затем вихрь вновь стал подниматься над чашей. Он был уже не такой стройный, как раньше, он был большим в диаметре, но быстрее в скорости вращения воронки. Ведь теперь воздушному вихрю приходилось удерживать в себе жидкость. Медленно, сантиметр за сантиметром, вихрь все ближе продвигался к пробирке, наконец, зависнув над ее горлышком, он начал удлиняться, уменьшаясь в диаметре воронки. А затем произошла медленная остановка вращения и жидкость, подхваченная смерчем стекла по краям воздушного водоворота, как по стенкам крана. Пробка наполнилась до краев. Боясь потерять хоть каплю жидкости, Тэркан сразу же закупорил пробирку пробкой и убрал ее во внутренний карман черного бархатного камзола, расшитого фиолетовой нитью.

Мы все, как завороженные, смотрели за процедурой наполнения пробирки. И я, и Саша стояли и смотрели на все это действо затаив дыхание. Казалось, что Корвинэ от напряжения вообще перестала дышать. Даже ребята напряглись в самый ответственный момент. И только Океандил с сыном наблюдали за процедурой с долей здорового любопытства. Когда мы уже начали дышать, Океан произнес:

– Ребят, а для чего все эти сложности? Я мог вам дать специальную стеклянную трубку из лаборатории. Или вы думаете, что мы здесь совершенно отсталые?

Переглянувшись между собой, мы зашлись в истерическом смехе. От переизбытка эмоций я даже выронила свою доску. Однако она не упала на пол, как это можно было предположить, ее тыльная сторона соприкоснулась с алтарем. В таком положении она и замерла, а на доске проявились первые слова на неизвестном нам языке.

Это заметила я и Саша, которая стояла рядом со мной. В то время как мы с ней одновременно наклонились к доске, Тэр поинтересовался:

– Ваше величество, вы издеваетесь? А зачем я тут цирковое представление устраивал? Вихри-смерчи создавал? Неужели нельзя было дать трубку? Обязательно над нами смеяться?

– Ребят, ну, откуда мне знать, что их у вас нет? Пробирки ведь имеются, значит, и трубки должны быть. А не попросили, следовательно, нашли другой способ взять пробу жидкости. В принципе, отлично справились. Зато я теперь знаю, чего от вас можно ожидать. Ветер, вода. Осталось выяснить, на что способны остальные.

Алекс.

«Мне бы самому хотелось бы знать, на что я способен. Только кто мне это скажет, если даже Ал все время отмалчивается.» – подумал я, все ниже склоняясь к доске. Наши с Чанс руки одновременно коснулись доски. Я с трудом подавил вспыхнувшее в женском теле возбуждение. Кинув мимолетный взгляд на Чанси, заметил, как она шевелит губами и что-то шепчет. Переведя взгляд на доску, которую все еще держал правой рукой, тоже внимательно всмотрелся в проявленные слова. Слова были написаны не справа налево, как я привык, а сверху вниз. Первый столбец я прочитал на одном дыхании:

«Имя мое затерялось в веках, помню его только я, да друг из народа нереев. Жили мы в мире и радости на островах, что Аланаром зовутся.»

Мы с Чанси переглянулись и она, подняв голову, позвала:

– Порядок, иди сюда.

Ребята сразу же прекратили пререкаться, и подошли к нам. Порядок присел на корточки и посмотрел на доску со стороны Чанси. Губы его тот час же зашевелились. Закончив читать, он велел:

– Давайте, передвигайте. На следующий столбец переставляйте.

– Подождите! – вклинился между нами Андил, – А нам вы сказать не хотите, что там написано?

– Да, Пор, ты, конечно, извини, но узнать смысл этих иероглифов никто не откажется. Уж я точно, – свысока поглядывая на Порядка, сообщил Океан.

– Да, что тут говорить? Написано: Имя мое затерялось в веках, помню его только я, да нерей. ИЗ всего этого следует, что письмо на алтаре оставил Правитель эльфов перед тем, как ушел вслед за своим народом. – Порядок начал строить логическую цепочку.

– Дальше: Жили мы в мире и радости на островах, что Аланаром зовутся. Это подтверждает сделанный Порядком вывод. А вот для того, чтобы прочитать дальше, нам нужно перенести доску на следующий столбец с буквами.

– Ну, так переставляйте! – нетерпеливо воскликнул Андил.

Очень аккуратно мы передвинули дощечку направо, и на доске проступило продолжение:

«Нас было два народа: эльфы, мы жили на поверхности островов и гномы, что заселили недра земные. Именно они и стали причиной гибели…»

Прочитав вслух этот столбец, мы на пару с Чанс передвинули доску дальше и дальше. Постепенно мы ознакомились со всем текстом целиком:

«Погрузившись на нижние уровни рудника, гномы стали причиной того, что острова Аланара опустились в пучину морскую. Раса гномов погибла, захлебнувшись в копях. Эльфы спасены народом морским. Используя магию, они помогли нам опуститься в пещеры, носящие имя Сердце Аланара. Мой народ, найдя проход в междумирье, покинул пределы старого мира в надежде найти новое пристанище. Захватив с собой последний росток мелорна, они прошли дорогой богов, сокрытой терцовой лианой. Я же их Правитель, Терлинитиэль Тер'Ткер, остался здесь у спасшего нас народа нереев. Остался, несмотря на то, что мой народ просил меня сопровождать их в нелегком пути. Я обещал, что долго не задержусь, и вскоре присоединюсь к поискам нового дома. Едва я почувствовал зов своего народа, я стал готовиться к путешествию. Наконец, рассказав другу о том, как пополнять жизненный потенциал лианы, я собираюсь уйти через грань междумирья по дороге богов. Я знаю, когда-нибудь мы вернемся в родной мир. Жаль, что друга я уже не застану в живых. Мы вернемся, в этом нам помогут посланцы старого мира.

 
Пройдя по дороге богов,
отыщут они пристанище эльфов.
цветочный дурман окутает шлейфом,
Ту, что дороже всех близнецов.
Пройдешь испытание ты:
Когда поддашься внезапному гневу,
Спасешь из огня желанную деву,
Сгоришь… воплотившись в мечты…»
 

– Как-то мне не очень нравится это предсказание! – заявила Чанси.

«А уж как мне не нравится то, что здесь написано!» – подумал я, глядя на подругу. – «Слишком это предсказание напоминает мои с Чанси взаимоотношения. Особенно та часть, когда кто-то там должен спасти «ту, что дороже всех близнецов».

Чанси.

«Офигеть! Нет, ту вот так всегда, когда хочется поделиться с мамой наболевшим, ее обязательно не бывает рядом! А сейчас именно такой момент! Уже которую ночь мне снится этот чертов огонь, я, привязанная к древу посреди помоста, и глаза Саши, запрыгнувшей ко мне. Уже которую ночь просыпаюсь в холодном поту от осознания того, что она сгорает прямо у меня на глазах. А вместе с ней сгорает и Алекс. Кошмар… И чувствует мое заднее место, все это будет! И огонь, и я, привязанная к столбу в окружении столпа пламени, и глаза Саши перед тем, как ее охватывает жар, от костра. И самое главное! Если я огненное дитя, воплощение хаоса, которому пламя не причинит ни малейшего вреда, лишь дым от костра, заставит закашляться, то она, он…»

На глазах проступили слезы, я как наяву видела то, что сны показывают мне последнюю неделю: беспомощный зов Саши, пляшущее пламя пред глазами и полную обреченность в глазах у влетевшей на помост подруги в безуспешной попытке меня спасти. А потом…

«Нет, не думать, не думать, не думать…»

«Чанс? Сестренка? Ты чего?» – как набат в голове раздался вопрос Порядка.

«А?» – я завертела головой. – «Что?»

«Сестренка, ау! Это я Пор, твой брат! Ты в порядке что-то случилось? ТЫ ужасно побледнела!»

«Все в порядке» – попыталась я убедить Пора.

«Эй, ты кого пытаешься обмануть? Я же твой брат! Твоя противоположность! Я ведь знаю, что ты чувствуешь, потому что чувствую тебя как самого себя!» – сопротивляясь моей попытке выкинуть его из головы, воскликнул Порядок.

«Позже…» – глядя на задумавшегося о чем-то Алекса подумала я. – «Пойдем ко мне, там я тебе все расскажу!»

«Хорошо! Только просьба: не скрывай от меня ничего! Я ведь все равно рано или поздно узнаю то, о чем ты так часто думаешь!»

Океандил.

Все это время посматривая на переглядывающихся между собой Сашу и Чанси, Чанси и Порядка, Порядка и Игоря, успел выставить из алтарной залы сына и счастливых даймонов. Ну, на счет Тэркана-то все понятно! Он истинный ученый, достал пробу неизвестного науке вещества и радуется как ребенок новой игрушке. А чему радуется Кори? Минуту подумав, проведя параллель между поведением даймонов, и супружеской четой управляющего и кухарки понял: Корвинэ радуется тому, что у Тэркана все получилось!

«Ох уж эти мне влюбленные!»

«А ты что не таким был?» – раздалось в голове.

«Немертея?» – На один единственный миг я застыл. «Неужели это мне только показалось?»

«Океандил?» – вновь раздалось в мыслях.

«Немертея?» – повторил я. – «Не может этого быть! Она же статуя… Неужели ожила?»

Из алтарной залы я буквально вылетел, пробежал коридором, не остановился даже тогда, когда меня окликнул Андил. Бежал до тех пор, пока не оказался у статуи с жемчужницей. Провел рукой по холодному каменному изваянию, и с трудом сдерживая навернувшиеся на глаза слезы, опустился на мраморный пол. Обхватил ладонями голову и тихонько подвывая, простонал:

– Немертея… девочка моя, когда?

Порядок.

Голова была полна идей. Наконец, мы узнали, что здесь произошло из первоисточника. Да, жаль, что мамы сейчас нет с нами, но, думаю, мы и сами теперь со многим справимся. Нужно всего лишь открыть проход в междумирье, пройти «дорогой богов», отыскать эльфов, водворить их на историческую родину и все…

«Да… Как говорит Игорь, планы у нас Наполеоновские. Тут еще внезапно побледневшая сестра напугала. Да и у Саши или у Алекса, (кто он сегодня?) тоже вид не особо радостный. Что у них могло произойти за несколько минут, в присутствии стольких человек, так, что никто ничего не заметил?»

Внезапный порыв ветра вывел меня из задумчивости. В последний момент я успел заметить выскальзывающего из залы Океандила.

«Да что здесь происходит?» – с этой мыслью я последовал за выбежавшим императором. Нашел его у статуи жены. Он сидел на полу, обхватив руками голову, и безутешно рыдал. Через мгновение он поднял на меня отрешенный взгляд, потрясший меня до глубины души. В его глазах горела бешеная надежда!

– Что такое? – попытался я узнать, в чем собственно дело. Однако император на мой вопрос никак не отреагировал, только поднялся с пола, подскочил к статуе и, заглядывая в каменные глаза, воскликнул:

– Немертея! – казалось, еще чуть и он начнет трясти статую. Внезапно камень стал превращаться в слюду, проясняться, а затем они обрели ярко насыщенный изумрудный цвет. Их взгляд наполнился блеском, смыслом и пониманием происходящего. Однако кроме глаз в статуе ничего больше не изменилось, но Океандилу хватило и этого. Он ласково провел по щеке каменной жены и, приблизившись к самому уху, едва слышно прошептал нежное:

– Я очень тебя люблю! Скорей возвращайся!

Никогда в жизни я не поверил, если бы мне сказали, что из глаз статуи могут течь слезы. Но это действительно было так. Стараясь не нарушать возникшую идиллию, я тихонько, на мысочках, покинул их.

«Пусть… Теперь мне нужно переговорить с Чанси и узнать, что твориться в душе собственной сестры.»

Вернувшись в алтарную залу, я никого не застал.

«Ну… и куда делась моя неугомонная сестренка?»

«Чанси, ты где?» – по близнецовой связи кинул я.

«У себя. Где мне еще прикажете находиться?» – вернулось мне недовольное.

«Мне откуда знать? Может, ты опять у Алекса зависла?» – недоуменно пожал я плечами.

«Кажется, ты хотел со мной поговорить? Вот и поговорим… Приходи скорее, пока я не передумала!» – велела мне сестренка и тут же отключила нашу с ней связь.

«Ладно, значит, потопали!» – направляясь к комнате Чанси, подумал: «Что же здесь происходит?»