Текст книги "Миссия в Сайгоне"

Автор книги: Юлия Меллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Внезапно Малко увидел, что на преследуемой машине зажглись стоп-сигналы, и он попросил девушку сбавить скорость. Они находились на границе Сайгона, около трущоб. "Пежо-204" повернул налево, и когда мотороллер доехал до этой улицы, идущая впереди машина исчезла. Но немного дальше, опять налево, открывался глинистый и темный переулок.

– Остановитесь здесь, – сказал Малко.

Шлюха затормозила.

– Тебя ждать?

Он заколебался.

– Нет.

Она усмехнулась.

– Если она все-таки не захочет тебя, я буду перед "Континенталем" в течение часа... но ты вернешься пешком.

Вьетнамка умчалась с шумом, в восторге от того, что получила три тысячи пиастров. Малко подождал, пока она исчезла за углом, и углубился во мрак. Он сразу же поскользнулся. Дорога состояла из сплошных колдобин и ничего не было видно.

Через сто метров дорога повернула направо. По ее сторонам стояли темные дома. Из осторожности, Малко вытащил пистолет. Это было такое место, где спокойно могли перерезать горло. Стали падать крупные капли дождя. Вспышки молний осветили небо, и Малко увидел "Пежо-204", стоявший в пятидесяти метрах от него. Почти сразу же разразилась гроза, и на него обрушилась лавина огня.

Ослепленный, он продолжал продвигаться вперед и лишь приблизившись метров на десять к "Пежо-204", остановился. Невозможно было разглядеть, сидел кто-нибудь в машине или нет.

Он проклинал себя за эту авантюру. Вдруг неожиданно хлопнула дверца машины. В долю секунды, когда горело освещение салона машины, он смог заметить силуэт выходившего из машины человека. Потом "Пежо-204" осветился всеми фарами и рванулся вперед в открытые ворота.

Малко откинулся назад, поскользнулся и упал на мокрую глину. Машина исчезла. Он встал, страшно злой, и прижался к стене. Он не знал, увидели ли его в свете фар... Заскрипели ворота, впереди послышались шаги, и свет электрического фонарика ослепил его. Это произошло так быстро, что он не успел спрятать пистолет.

Малко поднял его машинально, готовый защищаться, но свет уже погас.

Дождь все усиливался. Он все еще оставался неподвижным, ожидая нападения, но ничего не произошло. Незнакомец, осветивший его, ушел. Вилла была темной. Он подошел к самой решетке, но ничего не увидел: невозможно было хоть что-то разглядеть в такой темноте. Оставалось только повернуть назад. Его одежда прилипла к телу, и он дрожал, несмотря на то, что шел теплый дождь.

Ему долго пришлось добираться до освещенных улиц. Добрался... Никого... Где-то вдалеке, около Ну-пуанг, раздалась пулеметная очередь.

* * *

Шлюха на мотороллере болтала с толстым полицейским, когда он вышел из такси. Она тотчас же подошла к нему и расхохоталась, увидев его жалкий вид. Он был в глине с ног до головы.

– Ты сделал бы лучше, если бы остался со мной, – иронически проговорила она. Ну, а теперь-то ты хочешь?

Пылая от ярости, Малко рванулся в отель. Ночной дежурный ошеломленно посмотрел на него.

– Я упал, – пояснил Малко.

Он взял ключ от номера и поднялся к себе. Стоя под душем, все еще продолжал ругаться: он вел себя, как мальчишка, а то, что он видел, еще ничего не значило. У Мирей могло быть просто свидание, которое неудачно закончилось.

И если бы не существовало в его памяти раздробленного тела Мэрилин на площадке перед "Каравелл", Малко бы прекратил свои поиски доказательств виновности полковника Тука.

Глава 10

Двое полицейских спокойно перекачивали бензин из бака "дофина", стоящего напротив "Континенталя", используя для этого трубку и бидон. Вероятно, они поживились за счет какого-нибудь водителя такси. В два часа ночи улицы Сайгона были совершенно пустынны, и они ничем не рисковали.

Малко, облокотившись на перила балкона своего номера, поднял голову. Слышался треск и жужжание наверху. Большой вертолет низко пролетел над крышами. Полицейские закончили свою работу, сели в джип и удалились по авеню Ле-луа.

Малко никак не мог заснуть. Казалось бы, он должен чувствовать себя удовлетворенным: его официальная миссия в Сайгоне продвинулась с "согласия" генерала Ну. Но странные происшествия, которые произошли после его прибытия в Сайгон, очень его тревожили. Он был уверен, что Мэрилин не покончила с собой. Следовательно, в ее рассказах кое-что обязательно должно было быть правдой. Нужно поговорить с Ричардом Цански о Мирей. Наверное, не надо говорить ему о том, что она работает на полковника Тука. В любом случае ЦРУ будет заинтересовано узнать, какую информацию отправляли каждую неделю в Ханой.

Немного успокоившись, он вернулся в комнату и вдруг чихнул. Не хватало еще подхватить насморк при температуре в 38 градусов!

Перед тем, как лечь спать, он долго смотрел на фотографию своего замка. Скоро, наконец-то, у него будет парк! Еще одно поручение, хорошо оплачиваемое, и его мечта осуществится.

Он заснул, мечтая о французском парке и сожалея, что у него не было под рукой даже одной бутылки французского вина!

* * *

Телефонный звонок был неприятен. Говорил женский голос. По поручению комиссара Ле Вьена Малко приглашался в качестве "специального советника" принять участие в патрулировании на борту сторожевого катера по реке Сайгон. Встреча назначалась в одиннадцать часов на набережной, напротив отеля "Мажестик".

Малко обещал быть на месте вовремя. Почему нет? Встреча с Ричардом Цански назначена на четыре часа, а собственный кабинет на улице Во-тан не слишком привлекал его. Даже вместе с Ту-ан.

Вечером он совершит прогулку на Фанг-динг-фунг, 95, чтобы попытаться отыскать таинственного приятеля метиски. Возможно, он сможет что-нибудь разузнать о ней. Если документы, о которых она говорила, действительно существуют, их следовало перехватить.

Малко надел белые брюки, наценил любимые черные очки, чтобы скрыть свои золотистые глаза, и вышел. В коридоре он встретился с краснолицым канадцем из СИС, которого сопровождала молодая вьетнамка. Члены СИС занимались продажей пенициллина.

* * *

Бары с такси-герлс располагались почти на самих тротуарах улице Ту-до вплоть до самого порта.

Через полуоткрытые двери были видны девицы, занимающиеся шитьем и болтовней. Малко прошел мимо трех очаровательных девушек, намазанных, как принцессы. Они сидели прямо на тротуаре и поглощали китайский суп, весело болтая при этом. Это были часы отдыха.

Через каждые десять метров какой-нибудь вьетнамец задевал Малко бормоча:

– Доллары, доллары...

Они стоили на черном рынке триста девяносто пиастров, в четыре раза дороже официального курса. И это было лучше, чем вьетнамские монеты... Раньше, чем Малко дошел до порта, он весь покрылся потом. Жара была тяжелой и влажной.

Река Сайгон, желтоватая, метров пятьдесят шириной, окружала город от зоологического сада до китайского квартала. Самые элегантные жители Сайгона в прошлом совершали прогулки по воде вдоль ее берегов. Но теперь прогулочные суда были заменены вооруженными сторожевыми.

Нос многих судов заканчивался огромным драконом, словно флотилия собиралась участвовать в карнавале. Малко пересек улицу. Нечто вроде пустыря, заполненного ресторанами на открытом воздухе для докеров и других служащих порта, простиралось до самого берега. С дюжину вьетнамцев поглощали пищу, присев на корточки, перекликаясь и смеясь. Корейское судно разгружалось неподалеку от красного павильона, в котором и была назначена встреча. Люди-лягушки – подводные диверсанты из вьетконговцев – не колебались, когда получали задание проникнуть в порт Сайгона и потопить какое-нибудь судно.

Солнце, отражавшееся в окнах отеля "Мажестик", ослепило Малко. Некогда этот отель был куплен правительством Вьетнама, и спецслужбы тут же установили микрофоны во всех комнатах, что очень скверно отразилось на его репутации. Туристы были редки сейчас во Вьетнаме, исключение составляли только неустрашимые японцы, тоскующие по войне в джунглях.

Внезапно Малко почувствовал, что кто-то прикоснулся к его запястью. Он опустил глаза как раз вовремя, чтобы заметить худую темную руку, уцепившуюся за его часы.

Владелец этой руки, рахитичный вьетнамец, с сухим треском сорвал часы и побежал со всех ног. Громовой хохот его соотечественников, занимающихся едой, наградили его за этот поступок.

Совершенно инстинктивно Малко бросился за ним. Его грабитель бежал вдоль реки, поощряемый криками окружающих. Малко вдруг показалось, что бежит он не так уж быстро. Действительно, расстояние между ними заметно сократилось. Малко не мог бежать очень быстро, он вообще с трудом мог бежать на большие дистанции после ран, полученных недавно в Гонконге. Вне себя от ярости, он на бегу перепрыгнул через трех докеров, спящих в пыли, и схватил вора за левую руку. Он ожидал сопротивления, драки, но реакция вора оказалась совершенно иной. Даже не пытаясь освободиться, он начал вопить, как сумасшедший, созывая криками своих товарищей, находящихся на пустыре.

В мгновение ока Малко был окружен несколькими вьетнамцами с угрожающими физиономиями, которые начали толкать его.

– У меня украли часы, – запротестовал он по-вьетнамски. – Позовите полицию!

Казалось, что они вообще не понимают его, а двое из них так толкнули его, что он упал. И сразу же все скопом накинулись на него. Его били ногами, кулаками, палками. Он закричал, и ему удалось подняться на ноги. А в двадцати метрах от них, на авеню Вах-данг, никто, казалось, и не замечал драки.

Теперь вопрос состоял уже не в том, чтобы отобрать украденные часы, а в том, чтобы избежать линчевания. Вор схватил его за ноги и снова повалил в пыль. Несколько вьетнамцев подхватили его за руки и потащили к реке. Палка просвистела возле его головы. Врагов было четверо, все были молоды и походили на бродяг. Другие товарищи вора, прибежавшие на его крики, окружили их, создав тем самым стенку, и стояли пассивные и заинтересованные. Это, безусловно, было забавнее, чем зрелище дерущихся петухов.

Через какое-то время Малко понял, что имеет дело с профессионалами, и что они вовсе не жаждали его часов. Посреди дня, прямо на улице Сайгона они убивали его!

– На помощь! – закричал он изо всех сил в надежде на то, что его услышат со сторожевого катера.

Удар в живот прервал его дыхание. Он снова покатился на землю ближе к реке. Четверо бродяг опять набросились на него. Чья-то рука пыталась засунуть грязную тряпку ему в рот.

Теперь он уже валялся не в пыли, а на траве. Он находился всего в полуметре от глинистой и желтой воды. Еще один удар, и он погрузился в воду, головой вперед. Потом он вынырнул из-под воды, и почувствовал, что чьи-то руки держат его за талию. Его враги последовали за ним и теперь барахтались вокруг него. Он заметил блеск ножа.

Почему он не взял с собой пистолет!

Один тип вынырнул позади него и схватил его за плечи, повиснув на нем всей своей тяжестью. Малко нырнул, глотнул воды, теплой и противной, и вытянул вперед руки, чтобы защищаться. Неимоверным усилием ему удалось всплыть, но его уже довели до такого состояния, что он не мог активно двигаться. Теперь его могли спокойно заколоть.

Он опять погрузился в воду и через нее, как сквозь туман, увидел две фигуры на берегу: двух американских солдат в форме.

– Эй!!! – неистово завопил он. – Я американец!

Не сразу он смог увидеть результат своего вопля, потому что голова его снова исчезла под водой. Но когда он всплыл, то услышал выстрел, и пуля пролетела в десяти сантиметрах от одного из вьетнамцев. Выставив огромный автоматический кольт, один из американцев открыл огонь по его врагам. Другой, вероятно, побежал за подкреплением.

Вскоре один из вьетнамцев исчез в кровавой воде: пуля разорвала ему спину. Малко ободрился. Другие нападавшие от неожиданности выпустили его и он, освободившись, сразу поплыл, стараясь оторваться подальше от своих противников.

Со страшной быстротой подкатил американский джип, чуть не въехав передними колесами в воду. Из него на ходу выскочил морской пехотинец с М-16 в руках. Автоматическая очередь взбаламутила воду позади Малко. Голова его ближайшего противника разлетелась на куски, и он исчез под водой в огромной красной луже. Двое оставшихся старались отплыть подальше, плыли очень быстро почти все время под водой.

На берегу пятеро американцев стреляли, как в тире, из пистолетов и М-16. Стали подбегать другие вьетнамцы, но один из солдат дал в воздух длинную очередь, чтобы удержать их на расстоянии.

Совершенно измученный, Малко плыл уже с трудом. Ему было трудно дышать и он заметил, что вода около него окрашивается кровью. Видимо, его все-таки сумели задеть ножом. Берег казался невероятно далеким. Голос по-английски закричал ему:

– Держитесь, плывите сюда!

Наконец он почувствовал под ногами глину, но вязкое дно оседало под его тяжестью. Тогда один из солдат прыгнул в воду, погрузившись по пояс, и вытащил его на берег.

Лежа плашмя на животе, Малко закрыл глаза. Страшная боль раздирала его грудь. Он никак не мог поверить, что остался жив!

– Скажи-ка мне дружок, – спросил его голос с южным акцентом, – что это с тобой случилось? Тебе повезло, что у меня всегда с собой оружие. Иначе нельзя в этом проклятом городе! Если бы не это, то тебе пришлось бы плохо.

Слишком обессиленный, чтобы отвечать, Малко лежал неподвижно. Его стошнило. Он хотел подняться, но тут же упал опять.

– Сейчас приедет санитарная машина, – сказал другой голос. – Лежите спокойно! Ведь вам, наверное, говорили, чтобы вы не прогуливались в одиночку по Сайгону? В какой организации вы здесь работаете?

– Я принадлежу к персоналу посольства, – пролепетал Малко.

Он открыл глаза. Оранжевое небо кружилось в его голове. Строгое лицо сержанта военной полиции наклонилось к нему.

– Что же произошло?

– У меня украли часы, и я захотел поймать вора, – ответил Малко. – А его сообщники накинулись на меня.

Сержант покачал головой.

– Мы достали двоих, может быть, троих. Одному удалось убежать. Вы удачно отделались!

Сирена санитарной машины прервала слова сержанта. Малко подняли и положили на носилки.

* * *

– Вы совершенно сошли с ума, – холодно проговорил Ричард Цански. – Вы опытный агент! У нас девичьи нервы!

Золотистые глаза Малко потемнели. Он был вне себя от ярости. Часом раньше он вышел из госпиталя, подлеченный и в сухой одежде. Он даже успел купить новые очки и вовремя явиться на свидание.

– Если бы в реке Сайгон на моем месте трепыхались вы, – возразил он, возможно, вы были бы того же мнения, что и я. Повторяю вам: этим людям совершенно не нужны были мои часы, они хотели убить меня.

По своему обыкновению, когда Ричард Цански хотел произвести впечатление на своего собеседника, он держался немного в профиль, подставляя Малко свою мертвую половину лица с натянутой, как на барабане, кожей и стеклянным глазом. Кондиционер тихо урчал, и на столе первого номера ЦРУ не было ни пылинки. Даже запахи Азии остались снаружи. Здесь все казалось ясным и простым. Малко тщетно перечислял странные совпадения: исчезновение девушки-переводчицы, страшное убийство Митчела, смерть Мэрилин и, наконец, покушение на свою жизнь. Ричард Цански стоял на своем.

– Послушайте, – сказал Цански, – покончим с этой историей. Я тоже много думал обо всем этом. Ведь я не дурак! Нет ничего таинственного в том, что произошло за эти дни.

Прежде всего, смерть Митчела. Я уверен, что он был убит по приказанию тех людей. Я знаком с их методами. У них одних был интерес ликвидировать его, чтобы досадить мне. О них я вам уже говорил.

Что касается Мэрилин, то вы должны были бы сделать выводы после того, что случилось с Митчелом. Она вытащила из него такое количество денег, что он вынужден был утаивать часть вознаграждения предназначенного для генерала Ну. Когда он умер, она решила продолжить эти игры с вами. Что же касается ее смерти, то и здесь я не вижу никакой тайны. Такого сорта девицы всегда имеют врагов, даже если ваша гипотеза о ее насильственной смерти верна.

– А как быть с тем, что они меня похитили? – прервал его Малко.

Ричард Цански поднял руку.

– Подождите. Остается сегодняшний инцидент. Так вот. Выловили тело одного из нападавших. Это маленький бродяга, хорошо известный вьетнамской полиции. Он уже много раз нападал на американцев и всегда ради кражи. Вы знаете, что в Сайгоне неспокойно. Солдат попросили ходить только по двое. И это не случайно. Теперь вы удовлетворены?

Малко пожал плечами. Нет, он не был удовлетворен, но пока не мог ничего противопоставить холодной логике патрона ЦРУ.

Ободренный его молчанием, Цански продолжал:

– Что же касается вашего похищения, то я уверен, что это опять дело рук тех людей, которые убили Митчела. Им хотелось знать больше о нашей операции.

Это был единственный пункт, по которому Малко мог согласиться с Цански. Сейчас он был немного недоволен тем, что рассказал Цански о махинациях Митчела, но считал себя не в праве держать это в секрете. И это как бы подтверждало теорию Цански: Мэрилин была авантюристкой, вытягивающей деньги из Митчела.

Американец выдвинул один из ящиков своего стола, вынул оттуда желтый конверт и бросил его на колени Малко.

– От американских налогоплательщиков, – цинично сказал он.

Конверт не был заклеен, и Малко открыл его. В нем были весьма плотные пачки новеньких билетов по сто долларов.

– Это "напоминание" генералу Ну, – сказал Цански. – Вы оставите конверт на столе, уходя от него. И можете быть уверены, что он не бросит его в корзину для бумаг. Воспользуйтесь случаем и скажите ему, что я срочно нуждаюсь в списке вьетнамского персонала, на который мы сможем твердо рассчитывать.

Малко смотрел на Цански. Огромные татуированные руки, лицо с грубыми чертами, ужасное ранение, мощные плечи. Такие люди как он, жесткие, уверенные в себе, желающие побеждать любой ценой, составляли силу Америки. Но тут же Малко задал себе вопрос: приспособился ли этот человек к войне в Азии?

– О чем вы думаете? – резко спросил Цански.

– Я любовался вашей татуировкой, – сладким голосом ответил Малко. Никогда не позволяйте вьетконговцам приближаться к вам. Они могут захотеть оставить ее себе на память.

Ричард Цански криво улыбнулся, он был страшно задет. Собеседники представляли собой резкий контраст. Малко – в элегантном костюме с галстуком. Цански – в рубашке с закатанными рукавами. Он даже не встал с места, отпуская своего посетителя небрежным жестом.

Позвоните мне сегодня вечером и сообщите, как все пройдет у вас с генералом Ну. И не вздумайте оставить себе половину...

В душе Малко бушевала ярость, но он заставил себя приветливо улыбнуться на прощание. Он уже начал привыкать к Азии! Тихо и вежливо прикрыл за собой дверь, выходя из кабинета. Двое охранников у лифта приветствовали его. Охрана Секретной службы сообщила о продвижении Малко по зданию своим коллегам внизу, как только он вошел в кабину лифта.

– Говорит шестой. Только что спустился клиент.

Это была нормальная процедура. Таким образом, никто не рисковал потеряться в этом здании.

Малко вышел из здания посольства через заднюю дверь. По своему служебному положению для деловых разъездов он имел право на служебную машину с телефоном, водителем которой был вьетнамец, как и на всех посольских машинах.

* * *

– Вы!!! Но вы мне не позвонили...

Мадам Ну казалась одновременно и огорченной, и обрадованной появлением Малко. Одетая в синюю тунику, кончающуюся у бедер, босиком, с сильно подведенными глазами, она легко поцеловала Малко и закрыла за ним дверь.

– Пойду посмотрю, сможет ли генерал принять вас, – громко сказала она тоном светской дамы.

Ее бедра иронически проколыхались перед ним. Вернулась почти сразу же.

– Генерал вас ждет.

Малко прошел в известный уже ему салон. Толстый Ну что-то читал. Он встал, прошел навстречу Малко и горячо пожал ему руку.

– Счастлив видеть вас снова.

– Я оставлю вас одних, – с фальшивой скромностью проговорила Элен.

Она удалилась, так вертя ягодицами, что Малко не знал, куда ему отвести глаза. Когда они остались одни, толстый Ну вздохнул.

– Моя жена должна была вас предупредить, что я и в самом деле не чувствую себя способным выполнить миссию мистера Цански.

Полнейшая покорность судьбе отразилась на его лице. Еще немного, и Малко не знал бы, как поступать дальше. Чтобы собраться с мыслями, он выпил немного чая. Каков старая каналья!

– Я уверен, что вы себя просто недооцениваете, генерал, – серьезно проговорил он наконец. – Вьетнам нуждается именно в таких людях, как вы прямых, храбрых, мужественных, искренних, до конца преданных делу своего народа.

– Разумеется, разумеется, – поспешно согласился генерал Ну. Он был очень доволен и его маленькие глазки совсем исчезли под складками жира. – Но я, знаете, предпочел бы спокойно жить со своей женой. Я вполне довольствуюсь своими пятнадцатью тысячами пиастров пенсии, – тяжело вздохнул вьетнамец. У меня нет никаких желаний...

– Я вас вполне понимаю, – по-прежнему самым серьезным тоном проговорил Малко. Он достал из кармана конверт и положил его на стол. – Да, кстати, у меня есть небольшое послание для вас от мистера Цански.

Жирные пальцы как будто равнодушно пощупали конверт, после чего он мгновенно исчез, как исчезает муха, на лету проглоченная птицей.

– Я прочитаю этот потом, – сказал генерал.

Малко стало стыдно от всей этой комедии. Подумать только, что такой человек, как Цански, использует для достижения своих целей подобных типов! Толстый Ну абсолютно ничем не отличался от нынешних вьетнамских правителей. Их жадность и коррупция не знали пределов. Каждый военный сектор Вьетнама являлся объектом рэкета. Будь это что угодно: одежда, рис, корица, техника, лес – ничто не могло быть продано, чтобы генералы-правители не получали свою долю. И все это, не считая опиума, антибиотиков и валюты. И непрерывный поток долларов, попадающих в их карманы, только усиливал процесс гниения. Было совершенно очевидно, что и генерал Ну хочет получать свою долю.

В салоне появилась Элен, одетая уже в другую тунику. Малко встал.

– Я должен вас покинуть. Но у меня к вам есть еще небольшое дело: мистер Цански хотел бы иметь список людей, на которых можно вполне положиться в необходимых случаях.

– Я подумываю об этом, – неопределенно ответил вьетнамец. – Правда, я не совсем уверен, смогу ли я...

– Конечно, сможете, – уверил его Малко.

Элен скромно опустила глаза. Она проводила Малко до передней и на секунду прижалась к нему.

– Все будет хорошо, – сказал она, – я ему прочищу мозги. Позвоните мне поскорее, в эти дни его часто не бывает дома...

И опять жара навалилась на Малко, как удар. Собирался дождь. Бесстрастный вьетнамец ждал его, сидя за рулем машины. Малко хотелось бы знать, на кого он работает: на вьетнамцев, на специальную полицию, на вьетконговцев или же на всех троих вместе?

– Улица Во-тан, 259, – сказал он, садясь в машину.

* * *

Ту-ан была более кокетливой, чем всегда. Она красовалась в своей юбочке школьницы и прозрачной блузке. Встретила Малко с большой сердечностью.

– Комиссар Ле Вьен находится в Дананге, – заявила она, – а я смертельно скучаю. Где вы были сегодня утром?

Малко рассказал ей о нападении, жертвой которого он стал. Вьетнамка сначала слушала внимательно, сопровождая его рассказ сочувственными вскрикиваниями и всплескивая руками, а потом фыркнула:

– А вы уверены, что это был не муж какой-нибудь вьетнамки, с которой вы успели закрутить любовь? У нас бывает и так: где-то что-то взорвалось, все думают, что вьетконговцы, а на поверку выходит, что это рук ревнивых мужей. Глупцы!

Ей очень понравилось ее предположение, и она повторила свои слова несколько раз. На секунду образ генерала Ну промелькнул в голове Малко, но это было бы пределом идиотизма. Хотя... в Азии все возможно!

– Вы поведете меня угоститься мороженым? – просительно сказала Ту-ан. Мне не хочется работать.

– А вы уверены, что комиссар Ле Вьен находится в Дананге? У меня с ним назначено свидание.

– Он уехал вчера вечером и до завтра не вернется.

Она уже взяла свою сумочку и встала, но Малко остановил ее.

– Ту-ан, я хочу, чтобы вы проверили, было ли назначено мне свидание в одиннадцать часов на сторожевом судне, находящемся напротив отеля "Мажестик". Кстати, выясните, должен ли был я принять участие в патрулировании, которое организовано специальной полицией.

– Но ведь это Морские силы! – воскликнула Ту-ан. – Для того, чтобы все это выяснить, мне потребуется несколько часов!

– Я поведу вас есть мороженое после того, как вы выполните мою просьбу, – твердо сказал Малко.

Ту-ан вздохнула, снова села и взяла телефонную трубку. В течение четверти часа кабинет был наполнен криками и гневными восклицаниями. Ее маленькое треугольное лицо то и дело искажалось от злости. Ту-ан ругалась со многими собеседниками. Она говорила так быстро, что Малко было очень трудно уследить за ее речью. Но на том конце провода ее понимали.

Наконец, она торжествующе положила трубку.

– Они посмеялись над вами, – с нехорошими нотками в голосе сказала она. – Это судно напротив отеля "Мажестик" вообще не должно трогаться с места, потому что защищает грузовые суда. И на сегодняшнее утро не было назначено никакого свидания. Даже командира судна сегодня нет на месте. Ну, а теперь вы поведете меня есть мороженое?

– Да, вы это заслужили, – важно ответил Малко.

Итак, уверенность Ричарда Цански была всего лишь мыльным пузырем. Малко начинал все яснее понимать, почему война во Вьетнаме никак не может закончиться! Если такое можно вытворять с американцем в самом Сайгоне... Если патрон ЦРУ продолжает здесь мыслить и действовать, как цивилизованный человек...

Они вышли на уличное пекло. Очень низко пролетели два американских бомбардировщика, загруженные бомбами и реактивными снарядами. Вот это была война чистая и новая, безо всяких азиатских подвохов.

– Я хочу мороженого с корицей, – заявила Ту-ан.

Может быть, Ричард Цански и на этот раз попытается все объяснить с позиции своей прямолинейной логики? Но Малко решил поставить на этом деле точку. У него не было никакого желания отдыхать в одиночестве на дне реки.

Глава 11

Маленький бар напротив "Континенталя", как и каждый вечер в это время, был заполнен журналистами, которые появлялись здесь после отлетов самолетов в 16.30. Большинство выпусков информации для прессы состояло лишь из одного листка с ограниченным тиражом. Многие руководители различных учреждений, заинтересованные в прессе, покупали бумагу на черном рынке. И это устраивало всех. Цензорам было очень мало работы.

Малко увидел Чана в кругу полудюжины коллег. Заметив Малко, он сразу встал и направился к нему.

– Садитесь с нами, – предложил он Малко.

– Спасибо, – ответил Малко. – Но прежде я хотел бы вас попросить устроить мне встречу с Колином. И как можно скорее. Чан посмотрел на него, плотно сощурив глаза.

– Мистеру Цански это очень не понравится.

– Тем хуже для него. Это возможно?

– Приходите сегодня вечером к Мими. На авеню Нгуон-ху, если свернуть налево после ресторана "Атарбеа". Около десяти часов.

– Тогда до скорого, – сказал Малко.

Он вышел из заполненного и прокуренного бара. Безусловно, журналисты во Вьетнаме были в курсе всех событий за последние двадцать пять лет. И занимались тем, что обменивались "утками" и всякими невероятными предположениями и прогнозами. Разумеется, место их постоянных встреч было нашпиговано филерами и подслушивающими устройствами. Даже пепельницы были здесь небезопасны.

* * *

Он пробрался между мотоциклами, стоящими около тротуара до самого здания МАКВ. Оттуда он мог позвонить Ричарду Цански без риска быть подслушанным вьетнамцами.

Днем отель "Президент" был еще более зловещим. Малко сразу поднялся на двенадцатый этаж. Теперь он решил не пренебрегать любыми возможностями проникнуть в тайны Сайгона и защищаться при любых обстоятельствах. Его суперплоский пистолет теперь всегда будет с ним.

Он легко нашел комнату, которую занимали Мэрилин и черный. Она была заперта. Он постучал. Никакого ответа. Немного дальше по коридору открылась дверь. Накрашенная физиономия позвала Малко.

– Псстт! Иди.

Он подошел. Это была маленькая, неумело раскрашенная вьетнамка. Ее платье заканчивалось почти на животе. Еще одна, которую затронула мода "мини".

На скверном вьетнамском Малко объяснил, кого ищет.

– Она ушел, – ответила она на ломаном английском. – Но я тоже очень хорошо делать это.

Наверное, это была единственная фраза, которую она знала по-английски. Вьетнамка взяла руку Малко, чтобы положить ее на свою грудь, но он вежливо высвободил руку. Тогда она отвернулась и закрыла за собой дверь.

Он еще некоторое время поблуждал по коридору, потом заглянул в зал. Музыкальный аппарат играл, и вокруг бильярда по-прежнему толпились солдаты и шлюхи.

Малко старательно осмотрел все, даже террасы. В туалетах спали в ожидании вечера девушки, свернувшись клубочками. В лифте мальчишка ущипнул его за руку. Это на самом деле был замечательный дом... В регистратуре он описал черного Эда, сказал, что это его приятель, которого он ищет. Безразличный ко всему вьетнамский служащий объяснил ему, что его друг уехал накануне.

– Куда?

Служащий этого не знал, и ему было наплевать на это. Он любезно сообщил Малко, что если он ищет девушку, то двенадцатый этаж полон ими. Лично он может предложить одну таиландку, очень опытную и за умеренную цену. Увидя безразличие Малко, он снова погрузился в свои записи.

Малко сел в такси и попросил отвезти его на улицу Фанг-динг-фунг, 95. Дом был заперт. Он стал стучать в дверь и барабанил до тех пор, пока ему не открыла какая-то девушка-кореянка. Жестом Малко попросил отвести его на второй этаж. Апартаменты, в которых он встречался с метиской, были заперты. Он просунул под дверь записку со своим именем и номером телефона в "Континентале". На всякий случай, может быть, таинственный знакомый Мэрилин знает что-нибудь...

Когда он приехал в "Континенталь", дождь лил как из ведра. Мотоциклисты продолжали стоически ездить под дождем. Их окружали брызги воды, а сами они были мокрые до нитки.

* * *

По самым оптимистическим подсчетам предполагалось, что на один квадратный метр площади приходится миллиард гонококков и, кроме того, огромное количество неизвестных микробов, таких же злобно-агрессивных. Около тридцати такси-герлс слонялись по помещению у Мими.

Малко и Чан, стоя у бара, храбро отбивались от батальона такси-герлс, окруживших их с определенными намерениями, которые не обманули бы и скромного семинариста. Сидя позади своей кассы, хозяйка, худая и некрасивая, следила за тем, чтобы поступки ее подопечных не заходили за границы позволенного законом. Танцы и публичное ощупывание были запрещены. Большинство девиц сдавалось лишь после огромного количества зелья, принятого ими.