Текст книги "Девочка моего брата (СИ)"
Автор книги: Юлия Рябинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Музыка в этой части клуба играла негромко, поэтому слышимость была нормальная. Но мне разговаривать особо не хотелось. Не потому, что я не доверял Генке, нет. Просто Даня была моим… чем-то личным. Чем-то, что было только у меня. Чем-то, что я никому не мог рассказать, да и не хотел, это только мое.
– Это все новой проект, Геныч. Какая-то неуверенность меня гложет, и не могу разобраться, в чем! Может, подстава какая будет, например, по бабкам кидок?
Вскидываю бровь и, прищурив глаза, фокусирую зрение на танцполе. Молодежь сегодня в ударе. Все, как заведенные, крутятся друг перед другом и трутся потными телами. Хмыкнул про себя. Дожил, называется. Бля, мне всего двадцать восемь, а чувствую себя на все сто.
Кома Егоркина все соки повытянула из меня, да и из родителей. Вся наша семья как будто на век старше стала. Хотя врачи и не дают никаких прогнозов, и сколько так будет еще продолжаться – неизвестно, но мне и этих пяти лет уже за глаза…
Блуждающий взгляд неожиданно цепляется сначала за длинные ноги – я их явно уже где-то видел – затянутые в черную кожу. Следом идет упругий зад, такой аппетитный, что невольно сглатываю слюну… Длинные белокурые локоны, завитые в крупные кудри, подскакивают в такт движением девушки. Она активно вертит своим аппетитным задом, и мне кажется, что этот зад крутиться прямо передо мной, потому что вижу его как будто в приближении.
– Эй, Илья, ты чего залип? – толкает меня Геныч, а я в предвкушении, что девушка должна вот-вот повернуться, даже затаил дыхание.
И вот блондиночка ведет задницей по кругу и, плавно изгибаясь змеей, поворачивается ко мне лицом.
– Блядь… – мое напряжение просто разорвало все внутри.
Этого не может быть… Откуда здесь взялась Даня?! Да еще в таком виде?! Да еще с этим утырком в компании!
Да-да, Романа я тоже увидел сразу же, как только прояснилось в глазах. Этот сукин сын терся о мою Даню своим потным телом и так, совсем ненавязчиво, цеплялся за округлые выпуклости девушки. А она, видимо, этого совершенно не замечала, потому как улыбалась и продолжала танцевать.
Я вскочил со своего места.
– Сука, убью… – рычу себе под нос, и в этот самый момент Даня поворачивается ко мне лицом и смотрит прямо на меня. Прямо. Блядь. На меня.
Улыбка растягивает ее губы, и она, как будто получая удовольствие от того, что нашла зрителей, выпячивает свой зад и трется об этого гребанного урода.
– Убью… – шиплю сквозь зубы и дергаюсь в сторону лестницы.
– Илья, Илья, что с тобой? Остановись! Ты куда? – Геныч хватает меня за плечо и сжимает с такой силой, что болью отдается в лопатке.
– Ген, ты что? Решил меня без руки оставить? – передергиваю плечами, пытаясь сбросить руку товарища.
– Нет, Илья, пытаюсь уберечь от глупостей. Кто эта девчонка? Это ты из-за нее такой хмурной?
– Чего? – уставился я на него. – С чего ты взял?
– Да ты на себя посмотри, дружище! – кривит губы Гена. – Ты как открытая книга, читай не хочу.
– Бля, Ген, чушь говоришь, – мне наконец-то удается сбросить с себя его руку, – эта девушка… то есть мать… – оглядываюсь туда, где Даня извивается в руках Романа, и у меня кровь в венах от ревности сворачивается в тугую патоку, вытесняя весь алкоголь. – Короче, Ген, у этой девушки ребенок от моего брата.
– Ого! – присвистнул он.
– Да, Ген, – я разворачиваюсь на пятках и быстрым шагом спускаюсь вниз.
Глава 6
Не знаю, насколько правильно я сделала, что согласилась-таки на предложение Ромы пойти в клуб, но отказывать ему тоже не стала. Мне необходимо было отвлечься. И Рома со своей настойчивостью в этот раз оказался как раз кстати. Илья своими поступками совсем выбил меня из колеи. Да и глупая, жарко вспыхнувшая ревность норовила поглотить меня с головой после его заявления, что мне не должно быть интересно, где он проводит время. Конечно же, я понимала, что парень не моя собственность, что брат Егора мне никогда и не принадлежал, кроме той единственной ночи, которую мне пришлось вычеркнуть из своего прошлого навсегда. Вот только оказалось, что чувства из сердца вычеркнуть не получилось.
– Лика, давай к бару, еще выпьем немного! – прокричал мне в ухо Роман, когда я, вспоминая молодость, зажигала на танцполе.
– Не-е-е-е, я не хочу. Ты иди, я еще потанцую! – ответила ему, продолжая колыхаться из стороны в сторону в такт музыке.
– Хорошо! Я ненадолго! Надеюсь, ты не успеешь найти на свою очаровательную попку приключений! – он мне озорно подмигнул, а я с головы до ног залилась румянцем.
– Пошел ты, Рома, со своими подколами, знаешь, куда?!
– Ага! Уже ушел! Если что, маякуй, я возле бара!
Я уже не слышала его голоса за громкой музыкой. Крутанулась вокруг собственной оси, освобождая себе больше места, и, поддаваясь пленительным ритмам попсы, начала изгибаться под музыку.
– Даня! – рявкнул мне в ухо до боли знакомый голос, и все вокруг меня вдруг замерло, превращаясь в топкую тягучую массу.
Я не могла поверить в то, что за спиной может стоять именно Илья, но ведь голос я точно его слышала. Медленно поворачиваюсь к парню лицом и… Вуаля, передо мной стоит Илья.
– Что ты тут делаешь? – изумленно выгибаю бровь.
– Хм, то же самое могу спросить у тебя, и не строй из себя… ты прекрасно видела меня там, – он кивком головы показывает куда-то на верхний этаж, а я почему-то вместо того, чтобы послать этого придурка подальше, стою и думаю над тем, почему я должна его была там увидеть.
– Я тебя не видела, – отвечаю ему, – и давай уже, говори, что хотел, и проваливай? Ты мне мешаешь танцевать, – в голос вкладываю всю резкость, на которую только способна, находясь рядом с этим парнем.
– Отдыхать? – он прищурил глаза, но я успела в них заметить злость.
Он злится?! Но что я сделала не так? Я же, в конце концов, не лезу в его «личную жизнь», какое он право имеет лезть в мою?
– А что здесь такого? – пожимаю плечами. – Тебе то до этого какое может быть дело?
На его лице проскользнуло странное выражение. Но разгадывать загадки сейчас – это не про меня, да я если выпью еще немного алкоголя, то могу забыть, какой сегодня день! Хотя… навряд ли.
– Илья, говори как есть. Я не могу понять, чего ты от меня хочешь, – эти недомолвки парня начинают меня раздражать.
– Слушай сюда, – шипит Илья, хватая меня за локоть и прижимая к себе, – мне плевать, с кем ты трахаешься и как проводишь свое время. Я больше всего беспокоюсь о твоем сыне. Ты что, оставила его одного?
В первые секунды я просто опешила до такой степени, что ничего не могла сказать. Просто стояла и открывала рот, не издавая ни звука, словно выброшенная на берег рыба.
Что он сейчас имел в виду?!
– Илья! – выдыхаю я.
Злость клокочет у меня в горле. Если этот придурок имеет в виду то, о чем я подумала… Я за себя не отвечаю.
– Ты сейчас мне сказал о том, что я оставила Марика дома одного?! – сжимая до боли в челюсти зубы, цежу сквозь них вопрос.
Уж не знаю, как я сейчас выглядела со стороны, но желваки на скулах Ильи дернулись, и я это заметила. Молчит, а молчание, как известно, подразумевает под собой ответ «да». Но мне мало моих догадок, я хочу услышать это от него лично.
– Даже не думай врать! – толкаю его кулаком в плечо. – Не смей мне, сука, врать! Ты думаешь, что я совсем больная, раз оставила четырехгодовалого ребенка одного дома?!
– Даня, спокойно. Я этого не утверждал, я только предположил…
– Ах, ты предположил, гребаный засранец!
У меня перед глазами как будто забрало упало. Я в один миг себя почувствовала Жанной Д'Арк. Еще бы меч мне в руки, и покатилась бы эта симпатичная головушка, в которой нет ни капли здравомыслия, с плеч.
– Тебе лучше в самый кротчайший срок исчезнуть отсюда, Илья. Иначе я за себя не ручаюсь! – рычу ему прямо в лицо.
– Я даже ни на шаг не сдвинусь с места, пока ты мне не скажешь, с кем находится мой племянник.
Илья с каждой секундой все больше и больше начинал злиться. И я, видя эту картину, понимала, что он действительно подумал, будто я Марка могла оставить одного. От этого осознания меня буквально разорвало чувство возмущения. Сцепив пальцы в кулак, я с силой треснула ему в живот. Одна эмоция за другой врезались мне в грудь, не давая сделать вдох. Боль, гнев и разочарование – все эти чувства душили, затуманивали рассудок. Какое же он ничтожество! Зачем он это делает? Ведь один раз он уже уничтожил меня, обвинив том, что это я причина несчастья, произошедшего с Егором. Теперь пытается обвинить в том, что я непутевая мать?!
– Ты что делаешь? – шипит Илья, хватая меня за локоть.
А я замечаю, как вокруг нас собирается толпа зевак. Где-то в голове проскользнула здравая мысль, что нужно убираться отсюда. Такое внимание к моей персоне мне нужно. Представляю, как завтра по всему городку начали бы шушукаться об этой потасовке.
– Я ухожу! – бросаю ему в лицо и, вздернув подбородок, резко разворачиваюсь, чтобы как раз упереться прямо в своего спутника.
– Что происходит? – Роман непонимающе переводит свой взгляд то на меня, то на Илью в ожидании ответа.
– Не твое дело, – отталкиваю его в сторону и широким шагом направляюсь к выходу, проталкиваясь сквозь толпу зевак.
Только выскочив на улицу, я почувствовала, насколько была возбуждена, так как порыв холодного ветра пробрал мое разгоряченное тело до костей.
«Чертов упрямец!» – от досады притопнула ногой и, обняв себя за плечи, обвела взглядом прилегающую к клубу стоянку в поисках такси.
– Даже не думай об этом, – раздался за спиной голос Ильи, и я от неожиданности шарахнулась в сторону.
– Ты совсем придурок? Зачем так подкрадываться к людям? – я возмущенно запыхтела и засопела, напоминая себе пышущего пламенем дракона.
– Даня, даже не начинай, – спокойным голосом проговорил Илья, не глядя в мою сторону, – я уже прокомментировал тебе свое отношение к твоей личной жизни. И если тебе это кажется чрезмерно неправильным, то в следующий раз позаботься о том, чтобы у людей, которые не по своей воле связаны с тобой, не возникало непристойных мыслей по поводу твоей кандидатуры в роли матери.
У меня от его речи челюсть устремилась к асфальту. Я не могла поверить, что он говорит все это про меня.
– Слушай меня… – охрипшим от возмущения голосом отвечаю Илье, – …говорю один раз и больше не повторяю. Я не знаю, что ты в своей тупой башке себе там надумал.
Делаю шаг к нему, и мне кажется, что эмоции, распирающие меня изнутри, даже рост мой сделали выше.
– Если до тебя не дошло с первого раза, то со второго должно по-любому дойти. Во-первых, ты не в праве мне указывать, во-вторых, Марик мой ребенок! Мой и ничей более, и только мне решать, с кем и как его оставлять, и в-третьих… – я сглатываю собравшуюся во рту слюну, – …пошел ты к черту, Илья! К черту, ты понял?!
Но вместо какого-либо ответа изо рта Ильи вырывается громкий свист, и следом парень поднимает руку.
– Ага, а вот и наше такси, – он подцепил меня под локоть и, не обращая никакого внимания на мои попытки вырваться, подтолкнул к авто.
– Да что же такое происходит? Ты совсем страх потерял, Илья? Какое ты имеешь право так со мной себя вести? Ты мне никто…
– А вот здесь ты ошибаешься, – он сделал выразительную паузу, и как раз в этот момент мы приблизились к такси. – Шеф, свободен?
Илья вроде бы задал вопрос и должен как минимум дождаться обратного ответа, но он уже открывает дверь, заталкивая меня в салон.
– Свободен, свободен, – отвечает седой таксист.
И тут у меня созревает план. Дебильный, конечно, но все же почему не попробовать.
– Я поеду домой… но без тебя, – кривая ухмылка появляется на моих губах, когда бью пяткой Илью в колено.
Парень расширяет от боли глаза и, чтобы не застонать, сцепляет челюсти так сильно, что видно, как натянулись желваки.
– Придурок, – отталкиваю его от двери и захлопываю ее.
– Дядечка, поехали, пожалуйста, – состроила жалобное лицо для водителя, – а то этот парень убить меня хочет…
– Твою мать… Так и знал, что здесь какая-то херня, – буркнул водитель, и машина дернулась с места.
– Спасибо вам, – я расслабленно откинулась на спинку сиденья, – я не забуду вашу доброту.
– Ну, так выбирать парней нормальных нужно, девочка. Ты же, когда в этот клуб шла, наверняка знала, какая у него репутация? – нахмурился дядечка, с негодованием рассматривая меня в зеркало заднего вида.
– Если честно, то я не местная, – я запнулась, лгать в таких мелочах паскудное дело, – точнее, я только недавно вернулась домой после долгого отсутствия. И про этот клуб знать не знала. Меня пригласили…
– А, ну, тогда простительно, – тут же смягчился таксист, – но теперь знай, если хочешь остаться в целости и сохранности, в это заведение больше ни ногой. Там такие выходки не прощают.
И он замолчал. А у меня в голове мозги зашевелились от бурной деятельности. Теперь я в этот клуб уж точно ни ногой. Вот только другой момент меня сейчас волновал куда больше. Что теперь мне делать с Ильей? Как себя с ним вести? И правильно ли я сделала, что дала согласие на знакомство Марика с его бабушкой и дедушкой? Вопросы… Куча вопросов и ни одного ответа. Вот и сходила ты, девочка Лика, повеселиться. Захотелось, называется, тряхнуть стариной. А вместо этого… А вместо этого наделала кучу глупостей и как бы не нажила себе страшного врага в образе Ильи.
Протяжный выдох сорвался с губ, и я прикрыла глаза. Грань ненависти и любви к Илье стерлась. Я это чувствовала сердцем. Все, что между нами произошло… Все как будто бы картонное, ненастоящее. Мы как будто с ним плохие актеры в таком же паршивом кино. И я понимаю, что, если все это не прекратить, то это может перерасти во что-то большее.
И в этот момент моя фантазия быстро разложила все паззлы по местам, представляя моему взору красочную картинку. Эпическое сражение двух титанов, в роли которых, конечно же, я и Илья. Ссоры, возможно, драки, борьба за право быть для моего мальчика родственниками…
Распахиваю глаза, когда машина резко тормозит, и я чуть не утыкаюсь со всей силы в сиденье носом.
– Черт! – вырывается изо рта, и я выставляю руки перед собой в запоздалой попытке смягчить удар.
– Блядские черные коты! Ты посмотри, что творят?! Под колеса прямо так и бросаются… Ну-ка брысь отсюда! – выкрикивает в открытое окно водитель, а я наконец-то делаю шумный выдох-вдох.
Оказывается, я задремала немного, и уже через пару домов будет мой.
– Дальше не нужно ехать, я выйду здесь, – протягиваю водителю деньги и выбираюсь на свежий воздух.
– Всего хорошего, дамочка, – салютует мне мужчина, и авто трогается с места, а я неспешным шагом, шурша мелкой щебенкой под подошвами, шагаю домой.
Завтра нужно бы о многом подумать. Сейчас же нужно постараться успокоиться. С Ильей нам предстоит жить в одном городе, а это значит, нужно прийти к общему знаменателю. А он лишь один: ради здорового общения между нашими семьями нам с ним придется зарыть этот чертов «топор войны» в землю.
Иначе…
Я нажимаю на ручку калитки и открываю дверь. Дом… как же хорошо дома. Родные стены… это моя крепость.
– Долго же, однако, тебя пришлось ждать, – прорезает ночной воздух голос Ильи, и мое сердце пропускает удар.
Вглядываюсь перед собой в темноту и замечаю, как темный силуэт парня отрывается от угла дома и делает шаг ко мне.
– Не подходи, – пискнула я.
От переизбытка эмоций мой голос пропал, а вот инстинкты самосохранения обострились до предела, и я пулей кинулась к крыльцу.
Глава 7
Я перехватил сучку как раз в тот момент, когда она ступила на порог.
– Это все бесполезно, Даня. От меня не убежишь. Ты же это понимаешь, – разворачиваю ее к себе, и меня будто молнией прошибает. Ее взгляд заставляет сердце бухаться о ребра с такой частотой, что больно становится за грудиной. – Даня?!
Но девушка тут же опускает взгляд и упирается в мою грудь кулачками.
– Отпусти, – шепчет она, пытаясь отстраниться.
– Я просто хочу поговорить, – стараясь справиться со своими эмоциями, отвечаю ей.
– Илья, – она громко сглатывает, и я в тусклом свете ночи вижу, как хаотично пульсирует венка на ее шее и дрожат ресницы, – поверь, сейчас не время. И… я хотела извиниться за то, что произошло возле клуба и в клубе.
– Если только поцелуешь меня… – перебиваю ее.
Черт! Зачем я это сказал? Это не я, это все гребаная фантазия, которая семимильными шагами бежит впереди меня.
– Илья! – возмущенно лопочет Даня, и я, не глядя, чувствую, как ее щеки вспыхивают румянцем.
Где-то в глубине души понимаю, что зря я начинаю ворошить прошлое, ведь Даня мать моего племянника… хоть выжигай эти слова у себя на сердце, чтобы помнить об этом постоянно.
– Но ты же именно этого хотела от меня, не так ли?
Я схожу с ума? Почему мой рот говорит совсем противоположное тому, что диктует рассудок?
– Когда я этого хотела, Илья, ты отверг меня, а сейчас я этого не хоч…
Я не дал ей договорить. Силой сломив преграду в виде ее рук, я впился в ее рот поцелуем. Чертова память тут же подбросила мне воспоминания о том, какой эта девочка может быть горячей и отзывчивой на мои ласки. И руки, будто отказавшись слушать команды мозга, принялись блудить по телу девушки.
Спустя уже несколько секунд мой член готов был перейти на другой уровень сближения, о чем сигнализировала нарастающая пульсация в основании ствола. Скользя ладонями по спине Дани, я остановился там, где значилась граница дозволенного, и, долго не раздумывая над тем, что можно, а чего нельзя, сжал ее задницу и впечатал своей возбужденный орган в ее пах.
– Черт! – выдохнула Даня мне в губы и вцепилась ногтями в лопатки.
– Хочу тебя, Даня! Прямо здесь и прямо сейчас, – я качнул бедрами вперед так, чтобы у девушки и сомнений не осталось в моих намерениях.
Короткий выдох, сорвавшийся с губ девушки, сказал все за нее. Она меня хочет так же сильно, как и я ее. Вот только всеми возможными способами пытается скрыть от меня это. Возможно, Даня делает правильно, что отгораживается от меня. Ведь это та граница, которую мы не должны переступать.
– Я потом буду жалеть об этом, – чуть слышно говорит девушка, и эти слова действуют на меня так же отрезвляюще, как если бы она мне дала пощечину.
Я медленно, очень медленно разжимаю пальцы и отпускаю ее. В памяти делаю заметку, что Даня сама не спешит от меня отходить. Она продолжает так же стоять на месте, вплотную ко мне, вот только во взгляде ее больше не вижу того дикого блеска желания. А может, мне показалось? Возможно, я придумал себе все? Может, это все алкоголь, которого Даня выпила, как я понял, немало?
– Не надо жалеть, Лика, – это ее второе имя резануло слух, будто металлический скрежет железа о железо, но я сам хотел стереть тот момент интимности, который всегда присутствовал между нами, когда я называл девушку Даней (ведь так называл ее только я), – этого больше не повторится.
Лицо девушки скривилось, как будто она съела кусочек лимона. И развернувшись ко мне спиной, не сказав ни слова, скрылась за входной дверью.
Придурок!
Я постоял еще пару секунд, созерцая черноту полотна, а потом пошел прочь от этого дома. От Дани. И от чертового соблазна трахнуть эту девчонку прямо сейчас.
Когда я оказался в машине, то так и не смог включить зажигание, чтобы уехать. Откинув спинку кресла, я продолжал стоять на месте рядом с домом Дани. В голове был полный бардак. Я не знал, что делать. Как дальше вести себя с ней? То, что я ее хочу до боли в паху, только дурак не смог бы признать, но я не дурак. Я просто больше не желал испытывать ту боль, которую однажды уже испытал и пережил.
Сделав глубокий выдох, я решил для себя одно: пока Даня живет в моем городе и пока мой племянник находится рядом с ней, я не позволю ни одному козлу приблизиться к ним ни на шаг. Даже такому козлу, как я.
И только после того, как это утверждение самому себе уплотнилось и толстым пластом осело в сознании, на душе полегчало до такой степени, что я решил вернуться в бар и напиться вусмерть. А еще неплохо было бы все-таки трахнуть одну из шлюшек в баре.
Выезжая на дорогу, я заметил, как из калитки Дани выходит заспанная девушка, которую возле обочины поджидает такси. Как же я облажался, когда обвинил Даню в том, что она легкомысленная мать. И вот эта показательная правда в виде няни как затрещина судьбы для меня, чтобы мою душу теперь терзали муки совести.
Я должен все исправить. Завтра же я постараюсь все исправить. И пусть для этого мне придется каждый день мастурбировать в кулак от вида аппетитных форм малышки, но я больше не позволю себе и пальцем до нее дотронуться.
Утро выдалось суровым и жутко сухим для меня. Хоть я вчера и не поехал обратно в бар, но до этого я достаточно выпил, чтобы сейчас меня мучило похмелье.
Откинув с себя влажное от пота одеяло, медленно встал с кровати. Голова гудела, как турбина самолета. Чуть пошатываясь, цепляя углы, добрел до кухни. Бутылка холодной минералки, неизменно стоявшая в холодильнике, спасла меня от смертельного обезвоживания. Ледяной душ и после две таблетки аспирина добили похмелье, превратив меня в нормального человека.
По дороге на работу я выстраивал про себя речь, которую буду говорить этому несозревшему мудаку. Уж я ему постараюсь втолковать, что Даня не просто девушка с ребенком, с которой он может поиграть, а потом, когда его богатенькой заднице надоест, расстаться с ней. Так у него вряд ли получится. Я совсем не доверял столичному засранцу, у которого еще молоко на губах не обсохло. Да мне кажется, он и не до конца осознает, насколько серьезно решение встречаться с девушкой, у которой есть ребенок. Но если я увижу в нем потенциал, то, пожалуй, дам ему шанс попробовать сделать Даню счастливой. Ведь этого не успел сделать ни Егор, ни тем более я.
На работу я сегодня приехал один из первых. Парковка перед офисом была полупуста. Отлично. Значит, еще будет время порепетировать речь. Блядь, чувствую себя как-то неправильно. Возможно, это все потому, что взял на себя роль старшего брата Дани, хотя никаких родственных чувств я к ней не испытывал. Только лишь ревность и злость от того, что придется наблюдать за всей это чепухой в роли свахи.
***
– Илья Андреевич.
В дверь просовывается Роман, и я взглядом приглашаю его зайти.
– Что-то случилось?
Я вижу, как парень смотрит на меня с неким любопытством, будто вчерашняя история поставила нас на один уровень.
– Случилось, Роман. Присаживайся.
Парень опускается в кресло, принимая небрежную позу.
Блядь. Внутри закипает злость мгновенно. Как же бесят меня эти приезжие богатеи. Ведет себя так, будто мы с ним давние друзья и с малых лет в одной песочнице играем. Уволю нахер и не посмотрю на то, что в офисе не хватает архитектора.
Не знаю, что узрел в моем взгляде Роман, но, когда я открыл было рот, чтобы поставить этого молокососа на место, он вдруг поменялся в лице.
– Я понял, вы не по рабочим моментам меня вызвали, – он вдруг весь подобрался и сделался сразу серьезным.
– Схватываешь на лету, молодец, – я встал со своего места, подошел к окну.
– Вы по поводу Лики хотели что-то спросить?
Я уловил, как интонация в его голосе поменялась, но оборачиваться не стал, не хотел, чтобы он углядел хоть одну эмоцию на моем лице. А они, уверен, были.
– Да, именно о ней, – сделал выразительную паузу, – я не знаю, насколько вы тесно общаетесь с Ликой… – как же непривычно было произносить ее второе имя. – Она говорила тебе, кто я?
– Хм, да нет. Как-то нам еще не довелось разговаривать о ее прошлой жизни, – просто сказал он.
А я теперь на сто процентов убедился в том, что Роман с Даней не находятся в близких отношениях. Иначе ей бы пришлось хоть как-то обмолвиться парню, от кого у нее ребенок.
– Я дядя ее сына, – глухо сказал ему.
– Ого. Я даже не в курсе был…
– Я надеюсь, этот разговор останется между нами, – перебил я его и, полностью справившись с эмоциями, повернулся к нему лицом.
– Конечно, – кивнул парень.
– Я скажу тебе две простых вещи, над которыми тебе придется очень хорошо поразмыслить, прежде чем дальше подкатывать к девушке моего брата.
У пацана даже кадык дернулся от напряга.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что Данилика не просто девчонка, которой можно присунуть и послать потом нахер. У нее есть ребенок, а это уже другой статус у девушки и другие требования к парню, который хочет ей присунуть, вкурил?
По его взгляду я понял, что он внимательно впитывает мои слова.
– Ну, как бы я изначально был в курсе того, что Лика – девушка с прицепом.
Я аж воздухом поперхнулся.
– Кхе, – кашлянул в кулак.
Вот как это называется сейчас, ребенок – прицеп. Ну, хорошо, о'кей.
– Это хорошо, что тебя не пугает ответственность. А еще ты должен засечь себе в голове: если обидишь ее… я просто так этого не оставлю. И это не угроза, Роман, это констатация факта. У девочки нет брата, который мог бы за нее постоять, но у нее есть я. Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы перед тем, как начать трахать ее, ты подумал семь раз.
– Я понял, Илья Андреевич, – сухо проговорил он. – Я могу идти?
– Можешь. Иди. Работы у нас накопилось очень много. А на носу корпоратив, – я продолжал, как примороженный, стоять на месте, наблюдая за парнем, и прежде, чем тот вышел, бросил ему в спину: – Пусть этот разговор останется между нами.
– Я понял, – и парень захлопнул за собой дверь.
Понял, блядь, он! Ни хера он не понял. Этим столичным мажорам плевать на все человеческое. Знаем. Видели уже таких. Пробовали на вкус.
Порывисто выдохнув, я подошел к столу и с силой впечатал в столешницу ладонь. Переживания за Даню и Марка заклокотали где-то в районе глотки.
Нахера я ввязываюсь во все это дерьмо? Меня же, сука, об этом никто не просит, а если Даня еще и узнает, что я веду разговоры за ее спиной, то и вовсе все попытается сделать назло. Сука дерзкая не уступит же. Пойдет наперекор.
В голове мысли начали прокручиваться будто через мясорубку. Все, к чертовой матери, перемешались, не позволяя выцепить единственно правильную. Ну, что ж, значит, придется идти наощупь. Все через задницу. Как и всегда у меня. Усевшись в кресло, закинул ноги на край стола. Достал телефон. Мой мозг легких путей не ищет. Разблокировав экран, я набрал Гену.
– Да, Илья.
– Зайди сразу ко мне. Есть дело.
– Какой ты активный с утра, – хмыкнул друг в трубку. – Через пятнадцать минут буду.
– Жду, – и отключился.
***
Стоя возле дома Дани, я даже не мог представить, что мой разговор с Геннадием подтолкнет меня к подобным действиям. И после того, что между нами произошло, это, пожалуй, самый идиотский поступок, который я мог только совершить. Уехать бы, конечно, можно было… но я не мог. Не мог поступить по-другому. Когда узнал от Романа о том, что он не собирается отступать от своей идеи покорить сердце Дани, во мне вдруг проснулась какая-то ревность и сраный дух соперничества. Вот только соперничать мне придется не за сердце дамы, а за возможность стать для девушки кем-то большим, чем братом бывшего парня. А еще побороться за внимание племянника, которого у меня не было целых пять лет. И на всю эту дурость меня подтолкнул разговор с Геной. А я, если честно, рассчитывал на совершенно другой исход нашей встречи. Я думал, друг мне даст дельный совет, например, о том, как избавиться от навязчивой мысли защитить, помочь и… блядь, затащить девчонку своего брата в постель. Но то, что я услышал, в первые секунды обескуражило меня, а вот дальше было хуже. После того, как оправился от его совета, чуть не разругался с Геной в пух и прах, но вовремя включив мозг, понял, что друг в чем-то прав. И пусть с первой частью истории, которую он рассказал, я абсолютно не согласился (ну, это ж надо было предложить жениться на Дане, что за бред?!), но со второй я был абсолютно солидарен. Я переступлю через себя. Затолкну все свое влечение к девчонке в глухую комнату сердца и запру на хренову тучу замков, как я это и сделал пять лет назад, но найду подход к ней и моему племеннику. И никто, и ничто меня не остановит.
Достаю с заднего сиденья букет цветов, большую машинку на пульте управления и еще не остывшие боксы с роллами. Насчет последнего я, конечно, был не уверен, но девчонки должны любить подобные вещи. По крайней мере, буду надеяться, что Генка не ошибся.
Подходя к калитке, я заметил, как колыхнулась занавеска на окне, вот только не успел разглядеть, была ли это Даня, или, возможно, сквозняк. Но эти мысли недолго занимали мою голову, так как через пару минут на пороге появилась сама Даня. Разгоряченная, со сверкающими глазами, она была похожа на дикую фурию, которая в любой момент готова накинуться на меня и откусить к гребаной матери мою непутевую голову. А следом за ней в дверном проеме показался малой. И я тут же обратил все свое внимание на него.
– Привет, мужик, – улыбнувшись, подмигнул Марку.
– Привет, дядя Илья, – сдержано так махнул мне ручонкой мальчик, хотя я видел, как блестят нетерпением его глаза в ожидании подарка.
– Здравствуй, Лика.
Я смотрел ей в глаза и понимал, что будет сложно найти взаимопонимание, а может, даже невозможно. Коротко выругавшись, я протянул ей цветы.
– Что это? – скрестив руки под грудью, она кивнула на букет.
– Лик, – я сжал стебли цветов с силой, потому как тон девушки не предвещал ничего хорошего, а я приехал не для того, чтобы меня отшивали, – давай поговорим.
Стою как гребаный придурок с вытянутой рукой и цветами перед девчонкой, у которой на лице написано, что она меня вот-вот пошлет.
– Мам, может, вы поговорите? – дернул ее за край футболки Марк, и я в недоумении перевел на мальчишку взгляд.
Я даже и представить себе не мог, что в таком возрасте дети настолько сообразительны.
Правда видно было, что парнишка соображал исключительно в свою пользу. Очень хотел получить подарок. Улыбка невольно растянула губы, и я, не удержавшись, вновь перевел взгляд на Даню и шагнул вперед. Она продолжала гнуть свою линию. Поджатые губы, хмурые брови, вот только выражение глаз ее выдавало с головой. Взгляд был наполнен неподдельным восхищением и любовью, такой чистой и искренней по отношению к сынишке, что у меня засосало под ложечкой.
– Марк, так нечестно, – мягко проговорила она, потрепав сына по голове.
– Мам, ну, ты же знаешь, что если долго сердиться, то вот тут, – племянник провел пальчиком между своих бровей, – будет некрасивая морщина, и ты у меня станешь страшненькой.
И после этих слов Даня, не выдержав, прыснула со смеху. Боже. Это было настолько прекрасно, что моя дыра в груди заполнилась чувством радости и любви одновременно. Это было странное, пугающее чувство. И сейчас я реально забеспокоился о том, что зря пришел сюда.
– Ладно уж, ты преувеличиваешь, – наконец перестав смеяться, отозвалась Даня и посмотрела на меня, – давай цветы, я их поставлю в воду. Они же не виноваты в том, что их покупают такие идиоты, – последнее она прошептала одними губами, чтобы не услышал ребенок, – как ты.
