Текст книги "Девять жизней одной Кошки (СИ)"

Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Что бы лучше понять ситуацию, нужно пообщаться с Арго. Количество дел на оставшуюся часть дня и ночь перед казнью возрастает с пугающей скоростью.

– Итак, я вас озадачила, правда? – Хмыкнула, встала с лежанки и грациозно прошлась от угла до дверей. Повернулась лицом к мужчинам и, прислонившись к деревянной поверхности, чарующе улыбнулась.

– Да. Поправь меня, если я ошибусь, но ты уже нарисовала себе прелестную картину жизни втроём, не так ли? – Энтони прищурил глаза. – То есть, ты настолько ненасытна, что мало одного мужика?

– Оу, неужели кто-то подумал, что я усомнилась в его мужской силе? Боги, да как я могла? – Хотелось расхохотаться, но подобный поступок только всё ухудшил бы. Им не просто, оба сильные и оба собственники. Делиться с кем-то, тем более с равным по силе противником, не в их интересах. Но им ПРИДЁТСЯ смириться с подобной ситуацией. – Энтони, я люблю вас обоих. Ну не совсем обоих, в чувствах к тебе я не уверена, то есть, не уверена, что это именно любовь. Но вы мне нужны как воздух, как сама жизнь. Это, достаточная причина, чтобы требовать вас в личное пользование?

Не дождавшись ответа, выскользнула из камеры и захлопнула дверь, повернув оставленный Аланом ключ в замке. Им нужно поговорить, без меня.

На плечи легли мужские руки и по-дружески похлопали, утешая.

Хмыкнула и обернулась, благодарно улыбнувшись Алану, после чего махнула рукой и пошла в сторону своего кабинета, который, как я точно знала, сейчас пустует. Точнее, никто просто не может туда войти, я же не могла оставить свои вещи, тайники и кое-какие секреты без должного присмотра? А справиться с охранной системой, созданной магией на моём уровне, как-то не у всех получается. Да и мной было ясно казано, что при попытке проникновения туда с помощью банальной силы, всё вокруг взлетит на воздух. Моим словам привыкли верить.

Быстро проскользнула в потайной коридор, на одном дыхании пробежала вверх по лестнице и остановилась возле двери в свою "святая святых". Не совсем точное название для рабочего кабинета, но в данный момент он у меня ассоциируется именно с этим.

Жестом руки сняла охрану и вошла, с неким удовольствием вдохнув запах давно не проветриваемого помещения. Пыль, старые бумаги, пролитое вино, забытая еда. Всё это говорило про прошлую жизнь, и мне было приятно вспомнить о ней.

Медленно приблизилась к своему столу, провела когтями по его поверхности, оставляя следы на дереве, и с сожалением отступила. Похоже, я уже попрощалась с этим этапом своего пути. Но, наверное, мне не жалко, может, самую капельку.

– Шелара, – выдохнули от двери, и я обернулась, с улыбкой встречая тех двоих, что теперь не смогли бы предать меня даже по очень весомой причине. Распахнула объятия, делая молчаливое приглашение, и они приняли его, не задумываясь о последствиях. Для них я центр мира и не важно, что именно я скажу или сделаю – эльфов не волнует.

Карлиэль обнял меня за талию, прижал к себе. Арсир встал за моей спиной и, просунув руки между мной и светлым эльфом, точно так же прижал к себе. Ничего личного в этом не было, объятия носили скорее дружеский характер или даже… Не знаю, трудно описать то, что связывало меня с этими двумя опасными врагами.

Стоило чуть шевельнуться, и они оба, одновременно отступили в сторону, преданно заглядывая мне в глаза. Они ждали, что я им скажу.

– Мне нужны ваши люди и ваши способы действий, – медленно, неспешно и не повышая голоса начала объяснять суть дела. – Я хочу, что бы вы уничтожили верхушку Отступников и Гильдии Правосудия. Самых сильных, самых лучших, самый… Думаю не стоит пояснять, кто имеется ввиду?

– Устранять тихо или же так, что бы все об этом знали? – Вопросительно изогнул бровь светлый эльф. На его лице не отразилось никаких эмоций, кроме обожания и любви ко мне.

– Громко. И слышно, – я неприятно улыбнулась, заставив дроу и эльфа вздрогнуть от неожиданности, но они не испугались, глядя так же преданно, как и до этого. – Так, что бы все вздрогнули, а те, кто останется жив, боялись сделать лишний шаг. Я хочу что бы они умирали мучительно долго, после пыток, которым сами подвергали кого-то из осуждённых. Я хочу, что бы Отступники вкусили все прелести собственных ритуалов.

– Доказательства приносить? – Арсир довольно улыбнулся. На его лице появилось выражение предвкушения жестоко игры, правила которой наверняка уже выстроились стройным и абсолютно нелогичным рядом в его мозгах. – Всегда мечтал начать коллекционировать скальпы или же головы. Они довольно неплохо смотрелись бы в моей личной коллекции.

– Мне плевать, как вы будете это делать, – усмехнулась и тряхнула волосами. – Главное, что бы никого из могущественных, сильных или каких-то ещё судей и Отступников, членов Гильдии, не осталось.

– А Высший? – Карлиэль подошёл ко мне и провёл пальцем по щеке. Без какого-то намёка, простое проявление нежности.

– Я не уверена, что вы сможете без угрозы для себя подобраться к этому во всех смыслах интересному субъекту, но его устранение также было бы весьма кстати, – вздохнув, потрепала его по щеке и сложила руки на груди. Мужчины спокойно ждали продолжения. – Но! Если вы заметите, что вам угрожает опасность, отступайте. Он, конечно, хорошая жертва, самая лучшая. Однако, я не хочу подставлять вас, поэтому он всего лишь пожелание. Ясно?

– Как скажешь, – Арсир хмыкнул и склонился в поклоне, при этом взяв мою руку и коснувшись губами ладони. Чуть задержав мою руку, он выпрямился и улыбнулся. – Твоё слово для нас закон, Шелара. Мы можем идти?

– Да, – я кивнула головой, отведя взгляд и смотря в окно, на ярко освещённую площадь. – Берегите себя.

– Ещё увидимся, – рассмеялся Карлиэль и они вышли из кабинета, тихо притворив за собой дверь.

А я осталась стоять на месте, чувствуя себя неуютно. Дело не в том, что я сомневалась в принятом решении. Нет. Такая зачистка была лишь вопросом времени. Меня смущало то, что я испытывала сожаление от того, что сотворила такое с этими двумя.

Странно испытывать жалость к тем, кто так поступил с тобой, попортив кожу, и оставив много шрамов, как напоминание. Ещё боле странно, испытывать к ним хоть какие-то тёплые чувства. Но…

– Хватит, – глубоко вздохнув, приказала сама себе. Эти размышления не приведут ни к чему хорошему, нужно создавать маячок и возвращаться к моим мальчикам. Будем надеяться, что эти двое пришли к какому-то компромиссу. – У меня есть дело, вот о нём и буду думать.

Решив это для себя, я отошла от стола и приступила к исследованию своих тайников. Мне нужны два медальона, в которые я вложу собственные волосы, закреплю их кровью и магией. Так можно будет отследить носителя данного украшения в любом месте. Хочется верить, что мне хватит времени…

Посмотрела в окно, присев на корточки у подоконника, под которым имелся маленький тайник со специальными снадобьями.

Ощущение неправильности происходящего меня не покидало.

Камера.

Энтони ещё пару минут смотрел на закрывшуюся за Шеларой дверь, после чего усмехнулся и посмотрел на соперника.

Маг делал вид, что никого, кроме него тут нет. Забавно.

– И что ты думаешь? – Кот не желал играть в молчанку. Нужно решить всё именно сейчас, пока ещё есть время, и эта глупышка не успела что-то предпринять. А в том, что она может им устроить что-то очень "весёлое" у него не было никаких сомнений. – На счёт её слов.

– Я не хочу делить её с тобой, – спокойно ответил человек, не отведя взгляда и нисколько не испугавшись. – Но что-то мне подсказывает, что она бросит нас обоих, если мы не договоримся, не так ли? Или ты другого мнения?

– К сожалению, для меня, ты прав, Алексан, – Энтони задумчиво закусил нижнюю губу. Шелара была непредсказуема. Это ему нравилось и претило одновременно, потому как предугадать, как она поступит в следующий раз невозможно. – Но я не согласен на совместное проживание. Я всё-таки кот, чужой запах может привести к слишком серьёзным последствиям. Да и ты, мой дорогой соперник, вряд ли потерпишь моё присутствие в постели.

– Что ж, это действительно так, – маг усмехнулся. – Тогда остаётся только один вариант. Мы живём рядом, в соседних домах, или же в доме на двух хозяев. А кого она выберет на ночь – это уже её дело, не так ли?

– Ты настоящий дипломат, – Энтони улыбнулся и подошёл к человеку, взяв его за горло, и чуть сжал, задумчиво рассматривая предполагаемую жертву. – Но рано или поздно, она с тобой попрощается. Я прослежу за этим.

– Не думаю, что тебе понравиться следить за этим всю жизнь, – маг холодно и равнодушно смотрел на кота. Его рука, с зажатым в кулаке ножом, оказалась прижата к левому боку Энтони. – Она меня любит, ты сам слышал.

– Это ещё ни о чём не говорит.

– Ты прав, – кивнул головой Алексан и чуть надавил на нож. Кот поморщился от боли в боку. – Но сначала нужно дожить до того момента, когда она попытается меня бросить. Тогда и решим наши разногласия, согласен?

– Согласен, – Энтони чуть дёрнулся и повёл головой.

Они разошлись по разным углам камеры и молча дожидались прихода Шелары.

Сколько времени прошло – неизвестно, но вот кот чуть дёрнулся и повернул голову в сторону двери:

– Она идёт. Улыбнись, иначе она может моментально выставить нас обоих и послать далеко и надолго.

– О да, – со смешком согласился маг. – Это вполне в её стиле.

Мужчины одновременно шагнули к двери, неприязненно посмотрели друг ну друга, но всё же заставили себя улыбаться. И как раз вовремя, ключ повернулся в замке и в камеру вошёл предмет их спора, улыбаясь чуть вымученно и устало. Мужчины вздохнули, переглянулись и, взяв её за руки, подвели к лежанке, устроив на соломе.

Алексан положил голову девушки себе на колени и стал гладить её по волосам.

Энтони положил на колени ноги Шелары, нежно массируя напряжённые мышцы.

Оба молчали, как молчала и девушка. Спустя пять минут она протянула каждому по медальону: простой овал, с незатейливым растительным орнаментом на крышке, одетый на цепочку из сплава серебра и золота. Они оба почувствовали в этих украшениях магию, но спрашивать опять-таки ничего не стали.

Они так и сидели, молча и наслаждаясь прикосновением рук к телу, а так же ощущением такого важного тела под руками. Почему-то обоим было очень тепло и уютно в этом обществе.

Жизнь девятая

Мне редко снятся сны, я бы даже сказала никогда. Иллюзии – это для тех, кто хочет уйти от реальности, а я привыкла воспринимать мир таким, какой он есть. Зачем бежать от того, что независимо от вашего желание настигнет и разрушит все мечты и грёзы?

Но когда я вернулась в камеру и оказалась на коленях, пусть и частично, Алексана и Энтони, то почти сразу же уснула. И впервые в жизни мне приснился сон.

Мне снилось, что я стою на балконе небольшого, аккуратного домик, окружённого пышным, цветущим садом. Было где-то около полудня, солнце стояло высоко. Лёгкий ветерок трепал мои длинные волосы и обдувал тело, проникая сквозь тонкую ткань летнего платья. Мне было хорошо и уютно, словно я нахожусь дома, там, где меня любят и ждут.

Послышался детский смех, ему вторили мужские голоса. Звуки раздавались снизу, с улицы, и я перегнулась через перила, ища взглядом тех, кто их издавал. Едва не упала, почувствовав пинок в живот и с удивлением осознала, что беременна. Причём, если верить ощущениям, то это не первая беременность.

Удовлетворённо вздохнула и погладила значительно округлившийся животик. В моей душе царил мир и покой, я была счастлива. Поэтому не вздрогнула, когда меня обняли чьи-то крепкие, заботливые руки и прижали спиной к широкой мужской груди.

– Тебе надо больше отдыхать, – голос принадлежал Алексану. Маг нежно провёл руками по моему телу, коснулся губами виска. – Ты вчера слишком переутомилась.

– М? – Я улыбнулась и потёрлась щекой о его плечо, мурлыча какую-то песенку.

– Что "м"? – Рядом появился Энтони и слегка коснулся моих волос. – Дети, конечно же, цветы жизни, но если это будет такой же бесёнок, как и первый, боюсь нам понадобиться много успокоительных средств.

Я рассмеялась, легко и не принуждённо. У меня сеть любимые мужчины, дети, дом… Мне хорошо и спокойно. Я… Счастлива…

Ледяная вода вывела меня из состояния сна. Я резко подскочила и, открыв глаза, с ненавистью посмотрела на того, кто посмел разрушить мою хрупкую иллюзию.

– Вставайте, – равнодушным тоном бросил Свен, один из Подготовителей. Этот отдел Гильдии Правосудия занимался приговорёнными к казни. Они мыли, одевали, кормили, развлекали, исполняли последние желания… В общем, они готовили несчастных к этому великому, по их мнению, действу, что называлось смертью. – Время.

– Ты такая дрянь, Свен. Кто б знал, – усмехнулась и медленно поднялась, жалея, что не могу сейчас ударить его. Или убить. На выбор.

Свен неприятно улыбнулся. Вообще в этой личности было мало чего хорошего, что можно ожидать от человека. Особенно гадко видеть его ухмылку, потому что я прекрасно знала его страсть к мёртвым телам. Особенно женским и детским. Иногда я радовалась, что мы не казним детей, им ни к чему испытывать на себе после смерти мерзкие прикосновения этой твари. В нашем мире итак нет ничего хорошего, пусть хоть это обойдёт их стороной.

По внешнему виду этого урода трудно поверить, насколько извращенно его сознание и восприятия мира. Примерный семьянин, завидный муж и отец. Красивый и сильный, умный, ловкий. И полностью прогнивший внутри.

Он был среднего роста, немного худощав. Лицо миловидное, с огромными невинными глазами, обрамлёнными густыми чёрными ресницами. Короткие светлые волосы, слегка растрёпанные, что только красило его. И циничная, наглая усмешка на губах. Боги очень неудачно пошутили, вложив всю гадость в столь затейливую оболочку.

– Ну ты же знаешь, – он усмехнулся, протягивая мне какие-то документы. Скорее всего, приговор или ещё какая-та чепуха. – Этого вполне достаточно.

– Благодарю, за оказанную честь, – моей улыбкой наверняка можно было одевать синюю гладь озёр во льды, а из таких вот мужчин делать красивые сосульки, на которых я бы потом когтями вырезала прекрасные узоры. Документы, так заботливо подсунутые мне под нос, пришлось взять. Не то, что бы я горела желанием читать перечень статей, по которому меня приговорили к смерти, но и слушать их перечисление как-то не было желания. Особенно в исполнении Свена.

Пробежалась взглядом по тексту и фыркнула, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос. Я, конечно, подозревала, что на меня повесят всех собак, но не думала, что они будут настолько глупы, что бы повесить на меня обвинение в изнасиловании несовершеннолетних девочек. Интересно, хоть кто-то поверит в эту чушь?

Впрочем, это не имеет значения, в общем-то, за что меня убьют, главное, что это сделают.

– Ознакомилась? – Свен чуть поджал губы. Насколько я его знаю, данный жест означает нетерпеливость. Он жаждет побыстрее заполучить в своё пользование моё тело, я прекрасно вижу, как расширились его зрачки от желания, как он борется с учащённым дыханием. Его руки сжаты в кулаки, ведь я представляю собой довольно интригующее зрелище, в облитом ледяной водой платье. Какое разочарование для него наступит в конце, пепел – это всего лишь пепел. И ничего больше.

– Конечно, – кивнула головой и бросила бумаги на пол. Свен мерзко улыбнулся. Остальные Подготовители стояли с совершенно безразличными лицами. По сути, им всем наплевать на осуждённого, их волнует сам процесс обращения со смертником, как с яркой, умирающей куклой: мыть, одевать, кормить, красить, поить и развлекать, исполнять последнюю волю.

Эта мысль заставила меня задуматься. А чего бы я хотела, в качестве предсмертного желания? Увидеть, как корчиться в адских муках кто-то из моих врагов? Ну так они скоро все, практически, испытают на себе прелесть зачистки. Какой смысл торопить события? Месть, это блюдо которое подают холодным. В любом случае.

Тогда что?

Впрочем, этот вопрос не требовал сие минутного решения. Обдумать и прийти к какому-то определённому решению я вполне успею за то время, пока мной будут заниматься Подготовители.

– Следуй за мной, – Свен насмешливо кивнул головой и медленно направился к выходу. А мне не оставалось ничего другого, как только пойти за ним. Выбора-то всё равно нет.

Мы шли по длинному, плохо освещённому коридору. На стенах, то тут, то там, висели полусгнившие скелеты, в порванной, истлевшей одежде. Никогда не любила спускаться в комнаты для подготовки к казни, и впервые делаю это добровольно.

Мы прошли сквозь высокие, резные деревянные двери и оказались в первой комнате. Здесь ярко светили магические светильники, а обстановка напоминала шикарную гостиную публичного дома: вульгарно и роскошно одновременно. Кажется, эта комната называлась "Первой ступенью: омовением".

Свен приблизился к следующей двери и обернулся, замерев возле неё, как страж. Внимательно осмотрел меня, возможно уже в десятый раз за это время и отрывисто кивнул своим спутникам, отдавая разрешение.

Меня подвели к мягкому дивану, обтянутому красным бархатом. Резные ножки, из явно очень дорогого дерева (подготовка к смерти не должна проходить в дешёвой обстановке, это унижает само величие момента) были выполнены в виде головы львов. Слегка передёрнула плечами и поморщилась. Такое пренебрежение к кошачьим задевало, хотя, скорее всего, мне просто неуютно находиться здесь, ведь в памяти всё ещё свежи остатки сна. Лучше бы мне ничего не снилось.

Две молчаливые девушки, в глухих, чёрных плащах, с капюшонами, надвинутыми на лицо, споро раздели меня, оставив только бельё, после чего подвели к центру комнаты, где имелся небольшой, круглый бассейн, от которого шёл ароматный горячий пар. Пахло лавандой, которая, по идее должна была приносить успокоение осуждённому. Но у меня ещё в детстве на неё выявилась другая, противоположная ожидаемой, реакция. Вместо того, что бы мирно смотреть на мир, в меня как будто бес вселялся. Как оказалось, безумие кошачьих очень чувствительно именно к этому аромату.

Глубоко вздохнув и приказав себе успокоиться, я позволила снять с себя бельё и медленно спустилась по небольшим ступенькам в отливающую синевой воду. Погрузившись по подбородок, набрала в лёгкие воздуха и нырнула с головой на дно бассейна.

Вдоха хватило на три минуты пребывания под поверхностью горячей воды, но этого оказалось достаточно, что бы лаванда начала действовать и внутри меня заклокотала ярость, требующая выхода. Сдерживала я её одним лишь усилием воли, которого явно скоро станет не достаточно. Нужно побыстрее выбираться из этой комнаты, отделанной в тёмно красных и чёрных тонах, разбавленных золотыми пятнами. Мебели тут минимум, но вся она в точно таких же красках. Не знаю, кому может нравиться подобная обстановка, но меня она раздражала и вызывала приступ брезгливости.

Подождав, пока лёгкие не начало жечь от нехватки кислорода, оттолкнулась ногами от дна бассейна и стремительно всплыла на поверхность. Вынырнув, жадно глотнула воздуха и провела руками по лицу, убирая лишнюю воду. Только после этого снова открыла глаза.

Свен по-прежнему стоял возле следующей двери. Девушки сидели на диване, между ними лежала одежда, приготовленная для того, что бы принимать участие в казне, в роли главного действующего лица. На краю бассейна лежало душистое мыло и мягкая губка. Помогать мыться мне не собирались, да я и вряд ли согласилась бы.

Взбив густую пену, медленно, с чувством, толком и расстановкой стала тереть тело, начав с шеи и не спеша продвигаясь дальше. Торопиться не было смысла. Казнь проводили ближе к вечеру, а точнее на закате. Считалось, что это самое подходящее время для отпуска грехов у всяких нехороших личностей.

Рассмеялась, сдувая кусочки пены с кончиков пальцев. Вряд ли кто-то когда-либо задумывался о том, к какой категории их причислят, при удобном случае. И уж тем более, никто и не подозревает, что может оказаться среди тех, кто по идее не достоин даже смотреть на землю или на кого-то из её жителей. Забавная ситуация.

Жизнь вообще, забавная штука.

Закончив с омовением, ещё раз нырнула, прополоскав волосы, предварительно намылив их, и с сожалением покинула тёплые объятия воды. Подготовляющие моментально оказались рядом со мной, стоило сделать шаг на нагретый теплом камина камень. Обернув моё тело в большое, мягкое полотенце, проводили меня к глубокому креслу. Усадили, заставили откинуть голову назад и аккуратно начали вытирать мои волосы.

Я не шевелилась, полуприкрыв глаза и позволяя им делать со мной всё, что они сочтут необходимым. В данный момент, на меня навалилась странная апатия и, чтобы не происходило вокруг, это волновало меня в самую последнюю очередь.

Мои мысли занимали отнюдь невесёлые думы. Как редко судьи задумываются о том, каково это на собственной шкуре ощутить безнадёжность приговора. Даже зная, что я по-настоящему не умру, во всяком случае не сегодня, я чувствовала, как подкрадывается паника, как внутри растёт и расцветает буйным цветом безысходность.

Стиснула зубы и сжала руки, чувствуя, как нежную кожу ладоней вспарывают острые когти. Хватит. Никогда не жалела себя и не стоит начинать этого делать. Сложно? Больно? Устала? Но никто не заставлял играть с сильными мира сего. Ну а раз играешь, то будь любезна, терпи и не жалуйся. Тем более, что осталось не так уж долго изображать из себя очередную

Подготовители закончили расчёсывать и заплетать мои волосы, Жестами попросили встать и я послушно поднялась. Полотенце размотали, моё тело смазали косметическим маслом и стали одевать. Складывалось ощущение, что со мной обращаются как с куклой, но в этом контексте мне даже было любопытно проследить за их реакцией на моё безвольное поведение. К тому же, безумие легче удерживать в себе, не реагируя на окружающий мир.

Обычное, закрытое бельё. Следом натянули скромное платье, приятного тёмно-серого цвета, приталенное, с воротником под горло и шнуровкой на спине. Довольно симпатичное, надо признать. И кто же его выбирал? Или оно для всех одинаковое?

– Идём, – Свен удовлетворённо осмотрел меня с ног до головы, подождал, пока девушки наденут мне на ноги кожаные туфли без каблуков и взмахом руки открыл следующую дверь.

Меня подтолкнули в спину, и я покорно шагнула следом, с некоторой отрешённостью подумав, что в другой комнате стану гораздо спокойнее. Там не будет запаха лаванды.

Эта комната ничем не отливалась от предыдущей. Разве что отсутствием бассейна посередине, зато его заменил низкий столик, заставленный тонким фарфором, на котором были самые разнообразные блюда, наверняка невероятно вкусные. Желудок предательски забурчал, но я осталась невозмутимой. Кончено, вряд ли меня захотят отравить, но разве это должно хоть как-то уменьшить мои подозрения относительно столь щедро накрытого стола?

– Еда не отравлена, – Свен поморщился, заметив мой скептический взгляд на его заявление. – Мы жаждем увидеть твою казнь. Какой смысл убивать тебя по-тихому?

– Ты меня утешил, – улыбнулась, чуть показав выступающие клыки и грациозно, насколько это было возможно в платье с довольно узкой юбкой, уселась на пол, подобрав ноги под себя. Девушки всё так же молча поставили передо мной тарелку с аппетитно пахнущим жарким, пододвинули салатницу и кубок с кроваво-красным вином. Судя по запах, это было лёгкое, столовое вино, предназначенное для полуденных трапез.

Поморщилась. Подобный вид алкоголя мне никогда не нравился, но вряд ли стоит возражать, а то моё последнее желание станет вовсе не тем, чем я хотела бы.

Свен и девушки отошли к следующей двери, предоставив мне возможность в одиночестве наслаждаться угощениями, чем я, собственно и занялась. Время ещё есть, можно доставить себе удовольствие.

Наколов на вилку кусочек мяса, обмакнула его в предоставленный соус и медленно положила в рот, тщательно переживала, проглотила и облизала губы, невольно обратив внимание на то, как напряглись Подготовители. Улыбнулась, коварно, соблазнительно. Разум моментально просчитал возможность поиграть на нервах этих ребят. Отрешённость и бездействия не произвели нужного эффекта, вывести их из равновесия не получилось. А если сыграть по-другому?

И я начала искушать их.

Как заставить троих невозмутимых членов Гильдии Правосудия, отдела Подготовителей, нервничать? Очень просто. Искушайте их. Заставляйте желать вас, видеть не только очередную жертву, но что-то большее.

Может ли это сделать полукровка-кошка, когда-то бывшая судьёй? Ну, если верить учащённому дыханию, поджатым губам и расширившимся зрачкам, ещё как может!

В течение следующего часа я развлекала себя ненавязчивым и весьма тонким обольщением стоящих около дверей Подготовителей, пользуясь всем арсеналом уроков, что преподнесли мне мои мимолётные связи, любовь и просто увлечения, коих за мою жизнь случалось не мало.

Искусство флирта порой даёт очень много тому, кто умеет правильно его использовать.

Жаркое закончилось, последнюю каплю соуса я собрала кусочком белого хлеба, из муки тонкого помола. Допила вино, чуть поморщившись от противного привкуса, и встала, аккуратно отодвинув от себя пустое блюдо.

Подготовители внимательно следили за мной, жадно пожирая глазами мою фигуру, но тут же отшатнулись, увидев улыбку. Жёсткую, циничную, полную презрения. Искусство унижение собеседника, освоено мной в таком же степени совершенства, как и искусство соблазнения.

– Следующая комната? – Вопросительно изогнула бровь, ровным шагом приблизившись к Свену. Он вздрогнул, немного растерянно посмотрел на меня, оглянулся на девушек, что поражённо рассматривали нас и нервно махнул рукой, открывая следующую дверь. – Благодарю, – кивнула головой и первой вошла в помещение, пропахшее… Сексом.

Удивлённо вскинула брови, рассматривая обнажённых мужчин, мальчиков, подростков, седовласых стариков. Те в свою очередь безразличным взглядом скользили по моему телу. Хм, пожалуй, мне стоило раньше более тщательно изучить работу не только судий.

– И? – Равнодушно спросила у Свена, замершего рядом. – Ты предлагаешь мне выбрать кого-то из них? Или я должна переспать с каждым? Не думаю, что у нас хватит времени, мой дорогой Свен.

– Разве тебе не хочется получить удовольствие перед смертью? – Впервые за наш путь подала голос одна из девушек, откинув капюшон. Моему взору предстала юная человечка, с огромными наивными зелёными глазами и нежной припухлостью губ. Было в ней что-то от Киетты и я, улыбнувшись, поймала её за подбородок и прижалась к ней в ярком, злом и властном поцелуе, сминая нежные губы. Её возглас удивления превратился в едва различимый писк, сменившийся стоном. Она расслабилась в моей хватке и отдалась на волю ощущениям, которые явно испытывала впервые. Фыркнув, резко оттолкнула малышку, обрывая поцелуй и резко ударила с небольшого замаха по щеке, оставляя глубокие царапины.

Подготавливающая вскрикнула и упала на пол, прижимая руку к щеке. По тонким белым пальцам стекала алая кровь. В глазах застыла боль пополам с унижением и обидой.

– Свен, эта комната вряд ли сможет вызвать у меня что-то кроме раздражения. Если ты не возражаешь, то я бы предпочла двинуться дальше. Или ты хочешь сам кого-то из них попробовать? – Мой голос был предельно вежлив, но мужчина не мог не уловить насмешку, звучавшую в вопросе-предположении и покрывшись гневным румянцем, он снова взмахнул рукой, открывая следующую дверь. – Я так и думала, что ты не захочешь насладиться на глазах у публики.

Рассмеявшись, я пошла в сторону следующей комнаты, мимоходом отмечая выражение облегчения, проскользнувшее на лицах содержащихся здесь. в душе появилось вновь то гадкое ощущение брезгливости. Если бы мне сейчас предложили даже грязное озеро, я бы с удовольствием нырнула в него, что бы смыть с себя приторный запах благовоний, которыми окуривали эти помещения.

Новое помещение, прежний интерьер и прежний запах. Слишком сладкий, вызывающий вязкое противное ощущение горечи на языке.

Здесь оказалось на удивление пусто. Только мебель, огонь в камине и столик, с одним единственным листком бумаги на его поверхности. Вопросительно посмотрела на Свена, тот усмехнулся и кивнул головой на стоящий у стола стол с высокой спинкой.

– И что я должна сделать? – Усевшись на указанный предмет мебели, закинула ногу на ногу и сложила руки на груди. – Написать завещание? Или подробное указание того, кому, как и куда вбить осиновой кол по поводу моей смерти? Ну же, Свен, я не умею читать мысли. Подскажи мне, а?

– Ты должна написать свою последнюю волю, – чуть помолчав, всё-таки снизошёл до ответа Подготовитель. Мне захотелось рассмеяться, легко непринуждённо. Ну а так как в этот день отказывать себе в чём-то, особенно в столь малом, было бы верхом глупости…

Мой смех отразился от стен, усилившись эхом. Подготовители молча ждали, когда я успокоюсь, хотя по некоторым признакам было легко догадаться, что скоро у них начнётся нервный тик. Жаль, что у меня нет в распоряжении ещё хотя бы пары дней, в противном случае они бы не отделались только им.

– Муррррр, – промурлыкала, довольно потягиваясь и проводя когтями по столешнице, снимая с неё тонкую стружку. При этом раздался очень неприятный скрип, правда, для меня прозвучавший как лучшая из мелодий. Хмыкнула и открыла глаза, чуть склонив голову на бок. Свен старательно притворялся статуей, которая знать ничего не знает. Как же нехорошо с его стороны обманывать бедную кошку. – Маленький мой, последняя воля довольно размытое понятие. Не пояснишь, а?

– Тебе даётся право отпуска всех грехов, – сквозь зубы процедил Свен, явно начиная всерьёз задумываться о вменяемости осуждённой, сидящей перед ним. – Но ты должна завещать всё своё имущество, все свои тайники и секреты в пользу Гильдии.

– О как, – восхищённо присвистнула, взяв листок бумаги в руки, и потянула его, в противоположные стороны, прислушиваясь к такому звонкому в наступившей тишине звуку рвущейся бумаги. Но тут же передумала и подбросила его вверх, полоснув когтями. На пол упали лишь тонкие полоски, всё что осталось от такого чистого, ослепительно белого листа бумаги. Жалко дерево, что было потрачено на столь бездарно используемую вещь. – А может мне ещё и карту нарисовать, что бы никто, случаем, не потерялся? М?

– Можешь сделать и так, – милостиво кивнул Свен, не распознав в моём голосе сарказма. Хотя, скорее всего, он предпочёл его проигнорировать. Ну-ну, посмотрим. Слова можно не заметить, притвориться, что не слышал. Но кто сказал, что я ограничусь словами, а?

Медленно поднялась, одним плавным движением оказалась около Подготовителя и схватила его за горло одной рукой, второй заставила открыть рот и вытащила зык, насколько это было возможно, без лишнего членовредительства. Свен испуганно выдохнул, но благоразумно не стал вырываться. Лишиться языка таким способом очень унизительно для его должности и рода деятельности.