Текст книги "Академия М Ч С. Попасть и не пропасть (СИ)"

Автор книги: Юлия Солнечная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 26
О невезении

– Знаешь, это уже не просто странно, это очень подозрительно.

Поздним вечером того же дня мы сидели с Элаей на подоконнике и наблюдали за очередным похождением фигуры в черном плаще. Это был уже второй случай после каникул. Происходящее меня удивляло, так как кем бы ни был этот человек, но столько раз проскользнуть незамеченным по пустым коридорам – большое везение, а может быть талант. Фигура, однако, особым воображением не обладала и шла по тому же маршруту, что и в предыдущие разы, даже за кустами с одинаковой скоростью пробегала. Ну никакого креатива.

– Зря мы не рассказали ректору, когда была возможность, – рефлексировала подруга, мрачно взирая за разворачивающейся картиной. – Слушай, а вспомни, когда мы ее в прошлый раз видели.

В голосе подруги появился энтузиазм, и я с любопытством перевела взгляд на нее.

– Не помню, но по тебе видно, что ты точно не забыла. Так что там с временем?

– Не с временем, а с датой, – поправила она и продолжила: – это было две недели назад. А если хорошенько пораскинуть мозгами, то можно заметить, что и в прошлом семестре перерывы были такие же.

– Это если считать, что мы заметили все вылазки. А вдруг нет?

– Будем считать основной гипотезой, что перерыв две недели, – непререкаемо возразила соседка.

– И что из этого следует? – решила не перечить ей.

– Не знаю.

–Тогда, что это нам дает?

– Через две недели мы будем поджидать ее на улице и проследим, куда она пойдет.

Н-да, гениальным мыслям стало тесно в умненькой головке и теперь они лезут наружу.

– А если нас поймают? – я все еще надеялась образумить подругу, но все оказалось тщетно.

– Но ее ведь до сих пор не поймали. Не может же нам так не везти?

Ага, как же, не может. Еще как может. И по закону подлости, именно этот момент выберет ректор, чтобы прогуляться по парку.

– А что уж тогда не сейчас? – не смогла не съязвить я. – Затаимся рядом со входом и поймаем нашего ходока.

– Ты гений! – с энтузиазмом подпрыгнула Элая и чуть ли не захлопала в ладоши. – Одевайся!

– Вообще-то, я пошутила, – обреченно поведала я уносящейся переодеваться подруге, но она меня уже не слышала и лишь хлопнула дверью напоследок.

И вот крадемся мы по темным коридорам на цыпочках, из-за углов выглядываем да тени своей пугаемся. Но что удивительно, до выхода дошли без происшествий, и даже когда я споткнулась в темноте о свои же ноги и грохнулась с лестницы, пересчитав пятой точкой все ступеньки и матерясь на скупердяев, жалеющих свечей на освещение, никто не прибежал посмотреть, кому это ночью не спится. Элая шикнула на меня (никакого сочувствия!), помогла подняться и потащила дальше, придерживая за руку, чтобы не упала еще раз. А может быть решила, что вдвоем падать веселее.

Входная дверь противно скрипнула, я аж скривилась от этого звука, но времени на лишние эмоции не было, вдруг кто-нибудь увидит? Кстати, странно, что наша плюшечка не бдит на рабочем месте. Хотя ей ведь тоже спать хочется, а замены за все время я так и не заметила.

Большие пышные кусты были весьма кстати. Мы за несколько секунд добежали до них и уселись прямо в корнях. Обзор здесь был замечательный, а главное, что со стороны парка нас не было видно. Только мы не учли одного факта – это со стороны прогулочных дорожек нас было не разглядеть даже при наличии небольших фонарей, а вот со стороны академии и из окон в частности...

Короче, не успела моя спина устать от скрюченного положения, а шея удлиниться от излишнего любопытства при выглядывании из кустов, когда над нашими головами послышалось насмешливое:

– Я смотрю, что свою любовь к кустам вы привили и своей подруге?

От неожиданности мы заорали и подскочили на ноги. Мой затылок встретился в подбородком соседки, и в тишине, нарушаемой лишь стрекотанием сверчков, прозвучало громкое: «бумц». От боли из глаз хлынули слезы, и вот с таким перекошенным, но в то же время жалобным лицом я и посмотрела на того, кому тоже не спится.

«Чего и следовало ожидать», – пронеслись в голове обреченные мысли, и я сникла, а ведь все так хорошо начиналось.

Мы стояли посреди кабинета главы академии и рассматривали опущенными глазами каменный пол. Я раньше и не замечала, какой он красивый, а вон в том углу трещина пошла, неужели никто не видит. О, какая интересная резьба на ножках стола...

– Вы так и будете молчать? – недовольно произнес ректор, сверля нас мрачным взором.

– Так вы ничего и не спрашивали, – ляпнула я и только потом поняла, что и кому говорю. Быстро сделала невинное лицо и перевела взгляд на потолок, там такой барельеф красивый, срочно нужно его рассмотреть.

Кто-то зарычал. И это была не я, и даже не Элая. Она вообще стояла словно каменная статуя, такая же неподвижная и бледная. Да-да, храбрая она только когда обещает, что нас пронесет, но я ее не виню, самой страшно.

Краем глаза посмотрела на де Ниля, и лучше бы я этого не делала. В глазах его сверкала не только злость, но и какая-то мрачная решимость. Вот только какая, мне было не понятно, и от этого было еще более жутко.

– Что вы делали на улице? – процедил мужчина, и я даже решилась ответить.

– Выслеживали того, кто ходит по ночам.

Лицо его приобрело недоуменное выражение, а потом, скривив уголок рта в намеке на улыбку, он спросил:

– Вы сами-то поняли, что сказали?

И я поняла, в миг осознала, как это все звучит со стороны: шатаются ночью две девицы, нарушая правила академии, прячутся в кустах, а когда их ловят на горячем, утверждают, что вылавливали таких же нарушителей, как и они сами. Ну не смешно ли это? С одной стороны да, а вот с другой...

– Мы несколько раз замечали, как один и тот же человек крадется по парку в сторону озера, сегодня тоже в окно увидели и решили узнать, кто это, когда он обратно возвращаться будет. Выжидая, спрятались в кустах, а потом вы появились.

– Вот значит как, – мужчина нахмурился и сосредоточенно стал произносить что-то одними губами. Через минуту лицо его разгладилось, но свои действия пояснять он не спешил. Только смотрел на меня, о чем-то напряженно думая, и барабанил пальцами по столу.

В неведении мы оставались недолго, еще спустя минут пять в кабинет постучали, а получив разрешение войти, в проем просунулась сначала голова, а потом и все остальное туловище.

– Вы вызывали? – уточнил мужчина лет тридцати пяти на вид в помятом костюме и растрепанными со сна волосами. Кажется, он преподавал иллюзии у старшекурсников.

– Да, магистр Брок. Мне только что сообщили, что некто покинул академию, нужно дождаться его у входа. Только позаботьтесь, чтобы вас никто не увидел.

Дождавшись, когда посетитель согласно кивнет, ректор продолжил давать указания.

– Когда поймаете, приводите ходока сюда, нужно разобраться, почему чары на воротах молчали.

Поняв, что больше от него ничего не требуется, магистр отправился на ночную охоту, а я поняла каким образом нашу вылазку обнаружили. Значит чары есть, как я и опасалась. Должно быть, покинувшая стены альма-матер девчонка, а я уверена, что это именно девушка, очень талантливая, скорее всего старшекурсница, если смогла обойти заклинание.

– А теперь вернемся к вам, – вспомнил о нашем существовании де Ниль. Какими бы благими не были ваши порывы, но устав вы нарушили. Вас, – он посмотрел на Элаю, – я застаю в такой ситуации впервые, во избежание дальнейших ночных похождений завтра, а точнее уже сегодня утром, вы встанете на час раньше и пойдете помогать на кухне, там как раз должны привезти продукты на месяц, их будут разгружать, а лишних рук не хватает. Что же касается вас, – взгляд перешел на меня, – это не первое нарушение, и о наказании с вами мы поговорим отдельно.

От этого тона по коже поползли неприятные мурашки, я не знала, что собирается предпринять ректор, но чуяла, что ничего для меня хорошего. А уж когда он отослал Элаю досыпать оставшиеся до кухонной экзекуции часы, мне стало совсем не по себе. Коленки хотели было задрожать, но я стиснула зубы и заставила себя расслабиться. Не дело это, свой страх показывать. Не съест же он меня, вот и не стоит трястись.

– Что же мне с вами делать, студентка, – безэмоционально произнес глава академии, и даже по лицу его не было понятно, что он думает по этому поводу. Не могла предположить и следующее:

– Хотя, знаю. За вами нужен постоянный надзор, чтобы вы вновь не решились нарушать правила, написанные задолго до вашего рождения.

Он ледяным взглядом посмотрел на меня и голосом, не предполагающим отрицательного ответа спросил: – Вы ведь с этим согласны?

Я как китайский болванчик закивала головой, боясь сказать хоть слово не то что против, а даже вслух.

– Не слышу.

– Да, – неуверенно проблеяла я.

– Что ж, если вы согласны, то должны одеть вот это, – он выдвинул ящик стола и достал оттуда серебряный браслет с крупными синими камнями. Очень красивое украшение, вот только какое отношение оно имеет к наказанию?

Поняв, что ручки к цацке я не тяну, ректор сам схватил меня за левое запястье и застегнул замочек браслета. Я и глазом не успела моргнуть, так быстро все произошло. Однако, выпускать мою ладонь мужчина не спешил. Стоял, загадочно улыбался и поглаживал ее большим пальцем.

В голове заметались панические мысли, – во всех книжках фэнтези, когда на руку одевался браслет, то это означало либо помолвку, либо женитьбу. Потом я вспомнила, что во втором случае должен быть алтарь, кровь и прочая жуть и немного успокоилась. Ничего непоправимого не произошло.

Еще раз попробовала забрать свою руку из цепких пальчиков, но мои жалкие потуги не заметили, а может, не пожелали заметить. Вместо того, чтобы отпустить, мужчина притянул меня к себе и начал склоняться к губам, обдавая теплым дыханием. Я поняла, что если что-нибудь не предпринять, то меня снова поцелуют. И ладно, если на этом все и ограничится, а если нет? Все-таки мы ночью одни в его кабинете, и даже секретаря, чтобы внезапно прервать на самом интересном, и то нет. Поэтому, не долго думая, я выпалила:

– Что означает этот браслет?

Ректор мгновение поколебался, но затем отстранился от моего лица и даже сделал шаг назад, но руку так и не отпустил. Некоторое время он раздумывал, что мне ответить, и я сразу поняла – соврет. А если не соврет, то сильно недоговорит. Почему я так решила? Просто взгляд у него сейчас был оценивающий и полный какой-то решительный. С таким выражением хороших новостей не приносят. И я, напрягшись всем телом, приготовилась к самому худшему.

– Ничего особенного в украшении нет, – попробовал соврать ректор, но замолчал, заметив мой скепсис. – Ладно, кое-что есть, но вреда оно не несет.

Я все не унималась и сверлила его недовольным взглядом, даже не вспоминая, что еще несколько минут назад меня отчитывали за провинность.

– Хорошо, – прорычал он, этот браслет – гарант того, что ты выполнишь один мой приказ, он заставит его выполнить.

– А при чем тут...

– При чем здесь надзор за твоей неугомонной особой? – прервал де Ниль, и я кивнула. – Все просто, этим приказом будет явиться на нашу свадьбу, где ты добровольно смешаешь свою кровь с моей и пройдешь обряд. И вот тогда, – он снова сжал меня в железных объятиях, – ты всегда будешь под присмотром. Моим присмотром.

Я на миг замерла, пытаясь осознать услышанное, а потом пришла паника. Не может все так закончиться, просто не может. Я задергалась в его руках, пытаясь вырваться, но силы были не равны. Подавляющий властный поцелуй накатил пожаром на мои губы, подчиняя и заставляя смириться со своей участью. Но я смиряться не хотела, и со всей силой укусила за губу, от чего на языке появился металлический вкус. Нарочито медленно облизав кровоточащую губу, мужчина немного отстранился, чтобы заглянуть в мои испуганные глаза, но наказывать за выходку не стал, а лишь хрипло произнес:

– Понимаю, тебе нужно время, чтобы осознать новый для себя статус, но надеюсь, что на этом с членовредительством будет покончено.

– У вас же есть девушка! – воскликнула я, пятясь назад к двери.

– Любовница, – поправил меня Франц, наблюдая за моим отступлением, но не делая попыток остановить. И я поняла почему. Дверь была закрыта, и как бы я ее ни дергала, она оставалась глуха к моим мольбам открыться. Отчаявшись, я даже опробовала на ней волшебное: «Сим-сим, откройся», но и это эффекта не дало.

– К тому же, – продолжил как ни в чем не бывало ректор, – одно другому не мешает.

От шока я даже перестала мучить дверь и с прищуренными от возмущения глазами посмотрела на этого... козла. А как еще его называть? Он получается, не только хочет заставить выйти за него замуж, но и от любовницы отказываться не собирается. А значит от меня ему нужны только магически одаренные наследники. Ну нет, женишок, я такого не допущу. Гнев придал мне новые силы, с которыми я и двинулась, но уже в противоположную сторону.

– Вы, – прошипела я, тыкая пальцем в твердую мужскую грудь, – да как вы смеете! Я... Неужели вы думаете, что я буду это терпеть?

Теперь я уже не шипела, а рычала, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться в красивое лицо длинными острыми ноготками, прочертив ими борозды, заполняющиеся алым цветом его крови.

– А куда ты денешься? – ректор откровенно насмехался надо мной. – К тому же, твоя ревность проявляется очень забавно.

– С чего вы взяли, что я ревную? – от его нелепого предположения я даже заскрежетала зубами.

– От тебя и твоих крылатых детей Нинея полчаса билась в истерике. Скажешь, что это не ревность?

– Не понимаю о чем вы, – прорычала я, размышляя, где успела спалиться. Ведь иллюзию накинула, не мог он определить, что это я.

– Амелия, Амелия, думаешь я не запомнил твою ауру, когда она практически идентична моей? И как думаешь, много ли людей, имеющих схожие энергетические потоки? Вижу по твоим глазам, что ты все осознала. Идея использовать личину была хороша, если бы ты устраивала представление для кого-нибудь другого, но вот со мной такой номер пройти не мог, – огорошил меня ректор и оповестил:

– Свадьба через две недели. А теперь тебе пора спать.

Из кабинета я вылетела как пробка из бутылки, громко хлопнув при этом дверью. Во мне клокотала ярость и отчаяние, и первое что я сделала – попыталась снять злополучный браслет. Повертев его из стороны сторону, замочка я не нашла, хотя помню, что он был. Дернула со всей силой в стремлении порвать, но плетение оказалось прочным и выдержало. Тогда я попыталась расплавить часть металла, но добилась лишь ожога на коже и запаха паленых волос. Браслет остался цел.

Вне себя от злости я понеслась прочь из замка. Мне просто необходим был свежий воздух, а еще, нужно подумать, что можно сделать, чтобы избежать навязанной свадьбы.

От сильного толчка входные двери с грохотом ударились о стены, но мне было все равно. Какая разница, если меня снова увидят здесь. Хуже наказания быть не может. Я побежала со всех ног, запинаясь о корни деревьев и натыкаясь на колючие ветки разросшихся кустарников. Из глаз текли злые слезы, ухудшающие и без того плохой обзор, и когда я в очередной раз запнулась и упала, то просто уткнулась головой в колени и разревелась.

Запрокинув голову вверх, увидела многочисленные звездные скопления на чистом безоблачном небе. Лишь одинокая ворона летела по своим делам. Захотелось стать такой же вольной птицей, чтобы вспорхнуть и улететь прочь отсюда, но в отличие от свободных крылатых созданий, бежать было бесполезно. Все равно найдут и вернут, а если верить ректору, то я сама же и приду, браслет позаботится.

От обиды и злости в горле появился ком, а потом, как и на каникулах, в груди стал распространяться пожар. Я попыталась было его потушить, но он только нарастал, грозя спалить как меня, так и все в округе.

Перепугавшись, я вскочила на ноги и хотела побежать к озеру, но не успела. Энергия, заполнив сосуд до краев, хлынула из моих ладоней сотнями сверкающих молний. Одна за другой они срывались в небо, а потом вновь устремлялись к земле, чтобы ударить в нее. Прозвучал гром.

Я в ужасе сжалась и спряталась под ближайшим деревом, чтобы переждать буйство стихии, когда после очередного оглушительного удара на небо стали стремительно набегать кучевые облака, перекрывая собой свет звезд. Стало темно, а еще, очень тихо. Но продлилось затишье какую-то минуту, а потом, громким стуком крупных капель о дорожки грянул ливень. Он становился все сильнее и сильнее, пока не стал сплошной стеной, загораживающей всякий обзор.

Обратно я добрела вся мокрая, а вода, оставляющая грязную дорожку вслед за мной, давала любому случайному свидетелю знать, где живет недоразумение, вывалявшееся в грязи словно поросенок. Да, мне сегодня капитально не везет – землю, по которой я шла, не хило так размыло, а хлюпающие под ногами лужи не только норовили оставить обувь в своих мокрых объятиях, но и являлись причиной того, что я два раза успела принять грязевые процедуры. И не скажу, что они мне пришлись по душе. Апофеозом всему явился магистр Брок, выскочивший на меня из-за кустов и прооравший: «А кто это у нас не спит?» На это я лишь злобно зыркнула в его сторону и, махнув грязной рукой в его сторону, от чего он сразу отпрыгнул назад, сказала, что сегодня уже виделись, и вообще, ловить нужно не меня.

Мужик сразу скис и поспешил вернуться на наблюдательный пост. Я его понимала, мало того, что спать не дают, так еще и дождь впервые за много месяцев решил обрушиться на бедную голову.

Когда я прошла по коридору метров двести и хотела уже свернуть к лестнице, ведущей в женское общежитие, услышала голоса за спиной. Интересно, кто это может быть. Горя любопытством, я притаилась в надежде, что меня не заметят и пройдут по другому коридору, а даже если и по этому, мне было уже все равно. Приведут к ректору и что? Пусть видит, до чего меня довел, козлина такая.

Голоса тем временем стали громче, и я поняла, что встретиться с их обладателями все же придется. В одном из них я уловила Брока, а значит он кого-то поймал, и сейчас я увижу эту неуловимую личность.

Парочка достигла развилки коридоров, свернула в мою сторону, и я в шоке застыла, увидев...себя.

Я, которая вовсе не я, тоже удивилась, выпучив глаза и приоткрыв рот, а потом выражение удивления на ее лице сменилось паникой. Глаза ее забегали в поисках путей отступления, но не находили их. Да и магистр прочно вцепился в руку, чтобы добытая с таким трудом добыча не дала деру. Было странно наблюдать за собой со стороны, – я словно смотрелась в зеркало, но в то же время, что-то в клоне было чуждое, не свойственное мне.

Затянувшуюся тишину, прервал усталый голос мужчины:

– Вы пойдете с нами.

Не став задавать ненужных вопросов, я последовала в кабинет главы академии. Сейчас все должно разъясниться.

Следуя за конвоиром и своей копией, я вошла в кабинет и аккуратно прикрыла за собой дверь. Ректор стоял у окна и наблюдал за буйством стихии, постукивая пальцами по подоконнику и о чем-то размышляя.

Его, видимо, уже оповестили о том, что объект пойман, так как к нашему приходу он оказался готов, а вот к сестрам близняшкам, разлученным в младенчестве и встретившимся парой минут назад – нет. Мужчина перевел взгляд с незнакомки на меня, а потом спросил нашего провожатого:

– Это то, о чем я думаю?

Магистр кивнул и ответил:

– Я решил, что вам станет любопытно, и не стал снимать.

Я не поняла ничего, зато девушка после этой фразы заметно занервничала и стала коситься на дверь. Демонстративно перегородила ей выход и вопросительно уставилась на ректора. Он больше медлить не стал, проговорил заклинание, и в следующее мгновение лицо девушки пошло рябью, а затем перед нами предстала... Азиза. Шок – это по нашему.

Я стояла и с недоверием смотрела на ту, которую долгими вечерами обучала иллюзиям и еще удивлялась ее прилежности и настырности. А эта поганка мало того, что постоянно нарушала устав, так еще и личину накинула, чтобы все шишки на меня сыпались. Руки зачесались, чтобы проредить ее шевелюру, и я было уже открыла рот, чтобы высказать все, что о ней думаю, но первым отмер де Ниль.

– Я так понимаю, что с данной иллюзией вы ходите не впервые? – холодным тоном обратился он к Азизе, а не дождавшись от трясущейся от страха девушки соответствующей реакции, гаркнул: – Отвечайте!

– Н-н-не впервые, – проблеяла эта овца и с надеждой посмотрела на меня.

Это что, она думает, что я ее защищать буду? Нет, я удивляюсь людской наглости – сначала подмазалась к нашей компании, репетитора дармового нашла, так же внезапно перестала с нами общаться, а теперь вот это. Жажда крови отразилась в моих глазах, от чего предательница затряслась еще больше.

– Подробности, – потребовал ужас всея академии. Но девушка только опустила голову вниз и молчала как партизан. Ни повторное требование, ни угроза отчисления на нее не подействовала.

Крепкий орешек, что же она такого скрывает, что колоться не хочет. Интересовало это не только меня, а так как была ночь, и магистр, вырванный из теплой кровати, еще надеялся в скором времени в нее вернуться, то выдал дельное предложение – допросить на шаре истины. В следующее мгновение шар был водружен на стол, а руку упирающейся Азизы положили сверху. Но говорить она стала только после угрозы сдачи страже со всеми неприятными последствиями.

Оказывается, незадолго до поступления в академию к ней домой пришли люди. Кто это был, она не знает, так как они не представились. Как они узнали о проснувшемся в ней даре – тоже, да и какое значение имеют их имена, когда они предложили деньги. Много денег. Жившие весьма бедно родители девушки ухватились за шанс разбогатеть и согласились. Им объяснили, что поручение нужно будет выполнить в академии, а чтобы убедиться в достаточном для поступления дара у дочери наивных простаков, люди принесли с собой определитель его уровня. После того, как они удостоверились, что девушка годится для дела, ей передали несколько артефактов с подробной инструкцией и авансом за работу.

Тут бы наивным родителям и девчушке начать беспокоиться о бесплатном сыре и легких деньгах, но нарисованные воображением золото да шелка напрочь отбили всякую чуйку. Поэтому деньги они забрали себе, а дочурку благословили на подвиги. И это были именно подвиги. Впрочем, трудности она придумала себе сама, так как в инструкции не было ни слова написано о том, что она должна переться в лес именно ночью.

Хотите узнать, зачем же она изображала оборотня, бегая ночами под луной? Отвечу, – чтобы поработать землекопом. А если еще точнее, пресловутые артефакты надлежало зарывать в землю в определенном месте каждые две недели. А чтобы она ненароком не заплутала, к нему вели красные стрелки на деревьях. Кто их намазюкал она не знала. Так же как не знала, что это за артефакты такие и зачем их нужно в землю прятать. Ей сказали, она сделала. А после того, как дали оставшуюся часть оплаты, то даже намек на вопросы быстро истаял из девичьх мозгов, заполнив их думами о новом гардеробе, в котором она точно найдет себе жениха. Ведь она магичка, а таких даже без сходства ауры могут взять в жены лишенцы, надеющиеся на талантливое потомство. Выразилась она не так прямолинейно, но суть я уловила.

– Как вы обошли заклинание на входе? – продолжал допрос ректор.

– Я его не обходила, – покраснев проговорила девица и, увидев грозное лицо главы академии, добавила: – я из окна в туалете на первом этаже вылезла.

Ректор еще больше нахмурился, от чего во мне появилась уверенность, что утром кому-то сильно влетит за просчет, а все окна вплоть до последнего этажа будут замагичены.

– Сегодня вы тоже закапывали артефакт?

Немного помявшись, девушка отрицательно мотнула головой.

– Ливень тропу размыл, дойти до места я не смогла.

– Тогда положите его на стол, нужно изучить свойства. Ваше счастье, если это что-то безобидное, ну а если нет, то разговор будет совсем иной.

Запуганная Азиза вытащила из кармана металлическую квадратную фиговину, напоминающую блестящую работу обкурившегося мастера, представившего сей шедевр на выставке современного искусства, и положила ее на самый край. Мое любопытство подняло голову, чтобы лучше рассмотреть диковинный предмет, но он был убран в ящик до того, как я смогла рассмотреть использованное при его создании плетение.

– До выяснения всех обстоятельств вам запрещено выходить из стен академии. Не только за пределы ее территории, но вообще из здания. Я понятно выражаюсь?

Дождавшись положительного кивка, ректор уточнил:

– Вы обладаете какими-либо сведениями о внезапном появлении осадков? Нет? Тогда можете идти.

Я тоже хотела ускользнуть вслед за бывшей подругой и с трудом сдерживающим зевоту магистром, но моим мечтам не суждено было сбыться. Попросив меня задержаться на пару минут, мужчина подошел вплотную ко мне и положил ладони на мои плечи.

– Прости, если обидел тебя или огорчил. Но ты должна понимать мои мотивы. Ты действительно мне нравишься... Да, нравишься, – повторил он, услышав мое скептическое хмыканье. – Несмотря на твое развязное поведение и дерзкие выходки, я предлагаю тебе быть не просто любовницей, а женой. И ты должна ценить это, ведь я не последний человек в королевстве.

Развязное поведение? Должна ценить? Да что он возомнил о себе? И вообще, кто так извиняется? Попросил прощения и сразу облил помоями. Не сдержавшись, я изобразила глубокий поклон и голосом, полным нарочитого обожания начала свою речь.

– О, сударь, благодарствую, что ваше восхитительство снизошло до меня презренной и осчастливило вестью благой, да браслетом дорогим. Не ведала я, что счастье такое свалится внезапно на меня да не знаю как радость свою вам выказать. Вам поклона хватит, аль на колени пасть да в экстазе забиться?

И я сделала вид, что собираюсь упасть на колени, но меня вовремя поймала его рука.

– После свадьбы я найму тебе учителя этикета и хороших манер, – возвращая меня в вертикальное положение, обреченно произнес глава академии. – Иди уж, досыпай. И чтобы занятия не прогуливала.

Идея прогулять первую пару у меня проскакивала, но я быстро от нее отказалась, так как на парте тоже спится нормально. Поэтому я изобразила на лице оскорбленную невинность и ушла, хлопнув дверью.