Текст книги "Лекарь для оборотней (СИ)"
Автор книги: Юлия Скворич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Одарив нас троих рекомендациями таким образом, Даниэль растворился в воздухе.
– Значит Маяк, – Андрэ выглядел словно кирпичом шарахнули. Он был не просто в шоке, в ужасе.
Кирилл закрыл глаза, прислушиваясь:
– Ощущение такое… я практически точно знаю, что и как. Столько вариантов решений. Могу заставить тебя многое сделать. Столько всего внутри. И силы!
– Так и должно быть, – проговорил наш вожак. Держась правой рукой за голову.
– Но я и правда больше не чувствую вашей связи с Андрэ, это побочка такая?
Я отрицательно качнула головой.
– Мы больше не связаны, зелье полностью убрало связь.
– Стерва не ошиблась. Думал пугает. Неужели совсем ничего не осталось? – он снова зажмурился, замерев. – Я найду ниточки…
– Нет, – также обречённо качнул головой вожак.
Кирилл поник:
– Силы леса тоже не чувствую.
– Её тоже нет, – просто сказала я.
В глазах Андрэ просквозило понимание:
– Так это ты…
Вид у него был… виноватый. Почему? Я сама приняла решение и ни о чём не жалею, теперь точно. Маяк – лучшее, что могло произойти со стаей, которая стала теперь семьей для меня и Настёны. Цена… Нет, цена не важна для близких. Разберёмся, мы же вместе. Я взглянула на руки, они всё ещё в этой бурой дряни. Захотелось срочно в душ, стереть эту дрянь вместе с кожей.
Кирилла передёрнуло:
– Фу, блин. Сила смерти, замешано на крови жертв. Лучше тебе не знать, очень тёмные материи. Прям отсюда чую их страх и боль. Надо что-то делать! Вика, я найду выход, у меня хватил сил!
Андрэ сжал его плечо:
– Завтра. Сейчас всем мыться и спать. Вика… – он наклонился к моему лицу. Но я покачала головой, не надо.
Не говоря ни слова больше Андрэ выбежал из кабинета так быстро, будто за ним гнались все бесы преисподней.
Кирилл подал руку, глядя на меня как на умирающую, помог добраться по лестнице до комнаты. Всё убеждая меня на каждом шагу, что мы найдем решение. Я не слушала.
Из ванной я выбралась с великим трудом, последними усилиями. И так и повалилась на постель. Только успела закрыть глаза – как Кирилл растолкал с первым лучом солнца. Проспала почти сутки.
Андрэ на кухне не появился. Ни у кого не было аппетита, а после вчерашнего и сил тоже не было. Кирилл, вопреки новообретённым способностям, проснулся совсем без настроения. Даже Настёна не шуршала. Зашугал всех Иваныч.
Не успели допить кофе, и в резиденции появился Даниэль.
– В кабинет, – просто повелел он.
Андрэ уже был на месте. Чернее тучи, сидел он за столом отца, будучи теперь ответственным за стаю.
Лекарь окинул нас хозяйским взглядом:
– Все целы?
– Да. После нашего разговора объявим всем о Маяке, – молвил вожак.
– Это верно. Ваша стая в безопасности с этого дня. Пройдёт совсем немного времени и вы обретёте былую силу и славу на много поколений вперёд.
– Как будто она поможет… – прошептал тот.
Даниэль картинно закатил глаза:
– Ты же не надеялся всерьёз на долгую и счастливую жизнь с ней, когда планировал ловушку с самого начала? Я ведь предупреждал тебя заранее. Не в моих правилах глумиться и мучить. У тебя был выбор. Времени на принятие было достаточно.
Андрэ вскочил из-за стола:
– Ты говорил, что когда появится то, чего я долго ждал, я должен буду сделать выбор. Или оно или мой брат. Только ты забыл тогда упомянуть, что мой брат будет Маяком и спасёт стаю от вымирания.
– Помнишь, что ты тогда ответил? – усмехнулся Лекарь.
Андрэ молчал, стиснув зубы.
– Ты всё знал, к чему сожаления? – безжалостно продолжал Даниэль.
– Но это было в тот день, когда Дмитрий от нас ушёл. Прошло столько лет, откуда мне быть уверенным что моя единственная – та, о ком ты говорил? Что Кирилл – Маяк? Как я должен был выбирать между ними?
Понятно, почему я по итогу в этой комнате. Понятно, почему альфа отстранился от меня в тот самый день, когда Иван приехал за нами в дом Владимира. Иван просто передал вожаку напоминание Даниэля о выборе. Андрэ лишь метался между мной и Кириллом и не мог выбрать. Понятно, чем Даниэль третировал нашего альфу.
– Надо признать, ты долго держался, – сказал Даниель, с таким видом, будто ничего он особенного не делает в этой жизни. – Упирался до последнего. Отвергал истину. К счастью, твоя пара избавила тебя от мук выбора. Каково это когда кто-то за тебя проделал грязную работу? Проблема решена, успокойся и живи. Она жива и без дара потому, что родилась человеком. Ты бы на её месте погиб.
– Я бы знал, за что плачу!
– И она знала.
Кирилл глянул на меня, затем на брата.
– Ясно, в чём дело, – упавшим голосом выдавил он. – Почему мне не сказал? Взял обещание позаботиться о Викуське, а главного не сказал.
– Это что-то изменило бы? – горько спросил старший.
– Нет, не изменило. Ты прав. Но ты всегда мне говорил о важном.
– Прости, личное.
Кирилл рассердился:
– Ты собирался отдать ему свой звериный дар?
– Я не знал, в чём заключался выбор, я решил, что это выбор между вашими жизнями. Если бы так повернулось – то да, собирался. Не важно на кого пал бы выбор, второго я защитил бы ценой своего зверя. Вы оба должны жить. Я выбрал обоих.
– Ценой своей жизни: без зверя ты не выживешь, ты не человек, ты альфа. Ты бы убил себя! Нельзя забирать звериный дар у оборотня! А теперь ещё и Викуся…
Даниэль с живым любопытством наблюдал за разыгравшейся сценой.
– Андрэ… – теперь я уже не выдержала, – ты и не думал оставаться в живых! Хотел нас оставить?
Тот повернулся ко мне… лучше бы я его лица сейчас не видела…
– Это не важно, – сказал он, – Кирилл достаточно подготовлен, Иван и Драмир помогут ему управиться со стаей, и тебя не оставят.
От его слов пробежал мороз по коже. Я живо представила, как мы предаём огню тело отдавшего свой звериный дар вожака. Кирилл сзади издал стон, он отвёл взгляд прежде чем я поняла, это видение не моё – видение Маяка, одна из его новых способностей видеть вероятности, о которых он говорил. И была она настолько сильной, что накрыло нас всех. Кирка ещё не умел ею владеть.
– Не говори так, словно тебя уже нет! – выкрикнула я, слишком больно было. – То, что мы были связаны, ничего не значит?
Андрэ отвечал спокойно, понятия не имею, как ему это удавалось:
– Мы не делили ложе, ты человек и вполне вероятно, что моя смерть не подействует на тебя, в той же мере, что на меня. В отличие от меня, ты бы жила дальше, вне нашего сумасшедшего мира. Я готов был заплатить цену, но ты вмешалась. Раз ты сделала выбор за меня – имей мужество принять последствия.
– Поэтому ты отдалился?
– Если бы я был ближе, тебе было легче пережить утрату?
Опять – двадцать пять! Почему он так не хочет жить?
– Погоди, если бы я выбрала истинную связь вместо Маяка, то что бы ты сделал? – не могла не задать этот вопрос Даниелю. – Забрал жизнь у Андрэ?
– Нет, я бы подчинился твоей воле, ни один дар нельзя отнять силой. Уничтожить можно, отнять – нет.
– Тогда почему ты…
– Заставлял его? Это уже не имеет значения. Как оказалось, твой альфа не готов делать такие выборы. Ему проще умереть, чем принять ответственность.
Андрэ резко обернулся к Лекарю, желая глазами выразить всё, что думает о нём, но того не впечатлило:
– Твой дар и твоя сила мне без надобности, они бесполезны. Требовался дар леса и определенный час, которого я дожидался много лет. Я нашёл и то и другое. Но в одном ты прав альфа: если бы потребовалось возвращать кого-то из них из-за грани мира живых, ты мог бы заплатить жизнью за жизнь другого. Закон равновесия этого не исключает: жизнь за жизнь. Я до последнего часа не знал, чем обернётся эта ночь, какая из нитей вероятности протянется сквозь ваши судьбы. Я лишь вовремя ухватился за нужную. Все живы, обошлись малой кровью. Успокойтесь оба! – Лекарь начал терять терпение. – Ничего с вашей подопечной не случится. Будет в безопасности, – раздражённо заключил Даниэль. – Сказал помогу, значит помогу. Отправится в стаю Донатиона.
Андрэ поднял глаза на него:
– Дон? Который младший? – Даниэль кивнул ему. – Хорошо, что он.
– А связи? – немедленно спросил Кирилл.
– Связи есть, она оттуда родом.
Чего? Они точно про меня? Откуда я родом?!
– Слова лекаря не принято оспаривать, вы видите сквозь пространство и время, вам решать, вмешиваться или нет, – Андрэ склонил голову, вслед за ним младший повторил жест. – Я благодарен тебе за помощь.
– Так-то лучше, – благосклонно молвил Даниэль. – За всё нужно платить. Заберу её завтра. Приду…
– С рассветом, – монотонно пропел Кирка.
– Мальчик, вижу, вам всем тут есть о чём поговорить, когда закончите – жду тебя снаружи. Начнёшь осваивать новые обязанности. Ты должен увидеться с главой Ковена.
– Понял, – отозвался Кирка.
– Хорошо, что твой отец обратился в Ковен напрямую. Мы поможем. Но вернуть ей лесной дар почти невозможно, – он смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. – Ты знала за что платила, без жалоб.
Я покачала головой, какие жалобы. Хоть живы остались.
Кирка вглядывался мне в глаза ища подтверждение словам Лекаря, пока тот растворялся в воздухе. Иллюзионист хренов.
– А я, дурак, не сразу догадался, решил, что Маяк – подарок Ковена.
– Маяком нельзя стать, его нельзя подарить, ими рождаются. Я не догадывался этом, но ты наверняка уже был Маяком с рождения. Но без друида в стае ты не мог раскрыть свой дар, всё могло плохо кончиться. Благодари Вику, и всех богов, – ответил старший.
– Не сильно-то ты им благодарен, я погляжу, – хмыкнул младший. – Викусю отправят под защиту Дона?
– Да. Наилучший вариант. Если она родом оттуда – там должно быть её родовое место.
Он ещё что-то продолжал говорить, но я услышала только одно. Получается, я завтра уеду от них? Я что, больше их не увижу? И даже Настёну и Иваныча?
– Вы что, меня в ссылку? Куда? Зачем? Почему?
Кирка посмотрел на меня большими глазами:
– Да ты что! Какая ссылка!
Андрэ повернулся к окну:
– Я объясню, – остановил альфа. – Вика. Существует непреложное правило в любом сообществе сверхъестественных существ: человек не связанный с сообществом кровными, парными или магическими узами, не может жить там на постоянной основе, это закон. Он придуман не нами, создан не просто так. Лишь потому, что все правила нашего мира соблюдались на протяжении многих веков – мы не вымерли и остались в безвестности. Это правило не нарушалось никогда. Чужаки долго не задерживаются, не успев узнать кто мы такие. Мы постоянно меняем контрактников. Ты не друид и не пара больше. Нельзя здесь оставаться.
Опаньки. Сейчас я припоминала, как слышала что-то подобное от Ивана, когда мы добирались до резиденции, в мой первый рабочий день, что мне придётся как можно скорей принять новые обязательства… Надо было запоминать, и быть внимательней. Надо было спрашивать. Когда же голова, что находится на моих плечах начнёт уже думать? Значит связи… можем ли мы…
Мелькнула шальная мысль:
– Если нам с тобой…
Андрэ продолжал смотреть на небо:
– Не выйдет. С человеком такое возможно, только если ты пара. Иван и Настёна, Драмир и Лика, они пары. Ты не о том говоришь. Прислушайся к себе, что сейчас чувствуешь?
Я закрыла глаза, сосредоточилась: внутри также пусто как и вчера после зелья. Ничего нет. Того притяжения больше нет. И Андрэ на внимательный взгляд воспринимался уже не с тем же восторгом, как в первый день. Красив, как и прежде, но не бог. Безусловно привлекательный. Манеры всё ещё казались эталоном мужественности и благородства – это да. Но неотразимым его делала связь. Он ведь просто мужчина, а не божество, коим я его недавно ощущала. Слишком гордый, прямой, слишком закрытый, привыкший в этой жизни рассчитывать только на себя и отвечать за жизни всех, кто рядом, кроме собственной, никого не допускающий к своим проблемам. Теперь же и вовсе недосягаемый. Если рассудить здраво, то с Киркой мы больше дружны, чем с ним. Но как же обидно, что мы больше не связаны так сильно… как хочется опять иметь те ниточки, чтобы притягивать за них его каждый раз обратно.
Недосягаемый… проклятье. Кого я обманываю. На чистоту – он же всё ещё хорош. Как же тоскливо. Тоска по тем чувствам, что испытывала рядом с ним. Не хватает. Это было так сильно, что теперь началась ломка. Долго же я буду хотеть пережить подобное снова. Слишком много сильных эмоций было рядом с ним, адреналина. Можно ли всё вернуть, повторить? Хочется тех же ощущений, что в первый раз. Но их больше нет.
Андрэ понимающе ждал пока я проникнусь.
– У меня также, – подтвердил мою догадку. – Но я не нарушу правила, – бесстрастно заявил он. – Ты замечательная девушка: храбрая, искренняя, добрая, импульсивная, этим и мила, лучшая из всех, что я знал и когда-либо узнаю, – честно говорил он. И будь проклята эта его честность вместе со всеми его принципами. – Ты была моей душой, а не парой. Ты стала бы лучшим друидом и лекарем в моей стае если бы твой дар сохранился, поверь, я понимаю это, – он тяжело сглотнул, подбирая следующие слова. – Всё сложилось – как сложилось, и мы с Кириллом благодарны тебе за помощь, мы твои должники до конца наших дней, у тебя право требования к нашей стае навечно и посмертно. Но… Ты поймёшь. Нужды многих – важнее нужд одного или нескольких.
Я прикоснулась к его руке, он стоял спокойно, и выглядел отстранённым. Опять запер все эмоции.
– За судьбу не беспокойся, – продолжил он. – Если Даниэль говорит, что со стаей Дона у тебя есть связь, значит так оно и есть. Видимо, он серьёзно покопался в твоём прошлом, это и правда твоя стая иначе Дон не согласился бы принять тебя. Разберётесь на месте. Останешься у них. И останешься жива. А мы найдём Александра, и сообщим, когда правосудие свершится, чтобы тебе нечего было бояться. Наша стая больше тебя не потревожит и не навредит.
Его слова снова не вязались с его поведением:
– После всех слов, ты просто так отдашь меня неизвестно кому?
– Дон – нормальный мужик. Я знаю его. Знал его отца. Даниэль не зря тебя у него хочет спрятать. Только ничего не бойся, они не волки, как мы, они другие. Надо просто привыкнуть.
Нормальный мужик?!
– Шутишь?
– Разве видно, что мне весело? – повысил голос Андрэ, второй раз на меня за всё время, что я его знала. – Забыла, сколько раз была на краю гибели из-за нас?
Нет, нет! Это отговорки! Я не хочу бросать их. Они все стали моей семьёй. А как же Настёна?
Я вдохнула побольше воздуха и поправ гордость с надрывом взмолилась:
– Ты можешь хоть раз, один единственный раз поступиться своими принципами?
Глаза Кирилла заблестели, с мученическим выражением на лице, он отвернул взгляд в сторону.
– Не могу и не имею права, – ответил Андрэ.
Только теперь я поняла, что значит характеризующая фраза Кирилла «он строгих моральных принципов».
– То есть когда я тебе больше не пара и не лекарь, буду мешать? Конечно, с Маяком ты быстро найдёшь себе другую пару, ты теперь свободен, – господи, что за чушь я несу. Прекрасно понимаю, что это невозможно. Я просто в отчаянье, и не хочу уходить, мы столько пережили вместе за такое короткое время, услышь же меня чурбан!
– Вика… – шепнул Кирка останавливая.
Не нужно, сама знаю, что понесло не туда. Но ничего не могу поделать со своими эмоциями.
– Нет, потому что так будет по закону. Постарайся понять: всё, что делается – это для общего блага, для твоего блага тоже, – мягко словно ребёнку объясняет.
– Определённо не понимаю! Тебе больше не нужно выбирать между мной и Кириллом, я бы не заставила тебя как тот…
Он перестал терзать облака своими невозможными синими глазами и посмотрел на меня:
– Там ты будешь в безопасности. И мы тоже. Дон – мой друг. Всю охрану я лично вымуштровал, следом и отправлю, пока не найдём Александра, будут охранять. Теперь у меня не будет недостатка в ресурсах.
– Если вопрос стоит так, то я лучше останусь здесь: за твоей спиной самое безопасное место.
– Не кипятись, Вик, – тихо попросил Кирка.
Но меня уже не остановить.
– Думаешь, ты герой? Да что ты знаешь о героизме?
И нарвалась на ответ:
– То, что героизм – не драконов сражать в дамских романах. Подлинный героизм – это преодолевать себя каждый день и не сломаться. Преодолевать трудности постоянно сложней, чем совершить одномоментный порыв. Не у каждого силёнки хватит, и никаких лавров тебе и наград, ничего. Главное – с ума не сойти в процессе. Ведь они, трудности, никогда не заканчиваются. Одну ты жизнь спасёшь, две, или тысячи – никто не узнает. Подлинные герои остаются безвестными, они проявляют свою силу до последнего дня жизни. Каждый день, не выбирая. Ты пойдёшь. Та девушка, что я знаю, самоотверженная, и достаточно сильная, чтобы жить дальше.
Я открыла рот и захлопнула обратно. Даниэль прав: с самого начала наши отношения были обречены на провал.
Андрэ, ох, Андрэ! Взрослый, устоявшийся мужчина, почему ты не пресёк зачатки моих глупых чувств на корню, если с самого начала знал, что они бесплодны? Я, которая никогда ещё не любила – полюбила тебя, и даже не поняла этого… Ты ведь опытней меня, ты всё видел. Не смог противостоять связи? И я не смогла, и никто б не смог… Проклятье, я ведь знала, что идеалов не существует! При всей своей широте горизонтов ума, мой идеал держал свои чувства глубоко, и был скуп на эмоции, которые проявлял в узком кругу. Увы, мне в том кругу места больше не будет.
Я могу долго рассуждать на тему – могло ли у нас что-то получиться, и что я сама сделала свой выбор, но исход один. Кажется, я хотела спуститься ради него в преисподнюю, а он собирался отдать за нас жизнь. Думаю даже это было бы легче, чем то, что мы испытываем сейчас.
– Андрэ… – в моём голосе столько мольбы, не знаю, что я собиралась сказать. Что могло подействовать как последний аргумент?
Тот сжал кулаки, костяшки побелели от напряжения. Но глаз не отвёл. Смотрел прямо, строго, честно. Словно ждал удара, или слов после которых…
– Вика, ненавижу себя за то, что сейчас скажу, но тебе лучше выйти, – еле слышно произнёс Кирка, легонько коснувшись плеча сзади, заставляя обернуться.
А на лице мальчишки… словно воткнул нож в собственную свежую рану и проворачивает его там. Из-за меня. Опомнилась, когда это увидела. Живо представила, каково ему было сейчас произнести такое после того, что я для него сделала. Но он это сказал, выбрал то, что правильно. И теперь если я останусь, уговорю всех нарушить правила их мира – буду их мучить. Нельзя так с теми, кого любишь.
Я вышла не оборачиваясь, дальнейшие споры бессмысленны. Кирка прав. Он Маяк, он сделал как лучше для всех, он будет всегда поступать как лучше, его будут слушать. Нельзя все наши старания, боль, жертвы… нельзя спускать в мусор, не для того всё было.
Весь день я не выходила из комнаты. Никто из парней не заходил. Я знала, что Кирилла забрали в Ковен, его ждал Даниель, и навряд ли сегодня отпустит, ведь они говорили же про какой-то симбиоз между ними. Очевидно, Андрэ тоже был занят улаживанием ситуации, после всего, что случилось. Казалось бы теперь он должен отдохнуть, когда этот кошмар закончился, но нет. Всё только начинается. Сейчас нужно столько всего восстанавливать, созидать, создавать новые связи – дел невпроворот.
Ближе к вечеру прибежала Настёна с горящими глазами и красным лицом. Ревела… Замечательно, хоть ей объяснять не придётся, сил нет никаких. Принесла фруктов на ужин, от которых я вежливо отказалась. От всей души старалась поддержать, растормошить меня, но видимо, я не была готова к общению в этот день. Я видела, как она счастлива не смотря ни на что, как ей хорошо с Иваном и была искренне рада за неё. Но немного завидовала. Ведь она имеет право остаться с ними навсегда. И её связь при ней.
Ночью перед моим отъездом произошло ещё кое-что. Мне приснился странный сон. Я будто находилась на границе между сном и реальностью. Совершено явственно ощутила прикосновение губ к виску, и лёгкое касание тёплых пальцев к волосам. Я чётко ощущала, как кто-то стоит за изголовьем кровати. Но когда проснулась и резко села обернувшись назад – никого не было. Дожилась, мерещится уже всякое.
Утро отбытия ознаменовалось привычной головной болью, нехваткой кофеина и звонким будильником в лице синеглазого мальчишки.
– Вик, с вещами на выход, – скомандовал он.
– Что, уже? Как с вещами? Я ещё сухарей не насушила, – пряча страх за бравадой, пошутила я.
– По дороге насушишь, – также пошутил Кирка с подозрительно красными глазами и мятым, не спавшим ни минуты лицом.
Вещей у меня здесь не осталось, мой рюкзак пропал тогда брошенный на крыше. В нашу квартиру мы с Настёной теперь долго не вернёмся. И не потребуется думаю, мне сказали, что в новой стае меня обеспечат всем необходимым:
– Что можно брать с собой?
– Ничего, лучше перестраховаться. По правилам, всё нужное тебе предоставят там. Даниэль проведёт порталом, поэтому не бери ничего, что может навести на след.
Даже новый телефон забрали под предлогом прослушки. На этом моменте у меня закрались подозрения.
– Что будет с Александром? – спрашиваю с замиранием.
– Когда его найдут, – Кирилл не сказал «если», он был уверен в результате, – его ничто не спасёт.
Тяжёлый выдох вырвался из лёгких, остывая в пространстве. Действительно, будет безопасней подальше от них. Мало ли чем навредит моё присутствие. Кого ещё может послать Александр? Мы и понятия не имеем, какие у него связи.
– Милая, выпей кофейку с миндалём, для тебя варила. Он тебя взбодрит, – подходит с блюдцем с огромной чашкой Софья. Ты ж мой ангел небесный!
– Спасибо, Софья…
Как я буду по ним всем скучать…
По ходу, проводить меня пришла вся стая. По крайней мере все, кого здесь знала. И это было странно. Непривычно. И рвало душу.
Дмитрий улыбнулся, пообещал передать через Кирилла, который теперь прочно связан с Ковеном, мне новый чемоданчик когда разрешат, укомплектовав его как положено. Настёна и Иван (!) крепко обняли. Подруга попросила написать, когда появится связь. Также поступил Антон Владимирович, вот уж не знала, что он так обеспокоен моей судьбой.
Пока я отходила от их неожиданно нежных жестов, Драмир отвёл в сторонку, неловко кашлянув, тихо предложил:
– Если ты решишь сию минуту остаться, только скажи, мы с Ликой…
– Спасибо Драмир, – прервала я его, качая головой, пока он не сказал лишнего, за что придётся расплачиваться. Мало ли какие у них наказания, надо будет изучить весь их кодекс на досуге. Никто из них не нарушит правил из-за меня.
Затем явился Даниэль. Не мудрствуя лукаво он шевельнул кончиками пальцев, словно воду стряхнул, и прямо в воздухе среди деревьев засветился проход.
– Сколько продержится? – деловито спросил Андрэ.
– Сколько потребуется. Не медли, – молвил Даниэль, оставаясь на этой стороне.
Андрэ аккуратно подтолкнул меня под лопаткой. Пришлось идти первой.
На той стороне, почти такой же поляне, за исключением деревьев, нас встречала кавалькада из двенадцати всадников. Тринадцатый, тот что по центру, находился ближе всего в проходу – спешился, и скинув капюшон, решительным шагом направился к нам.
– Сделай загадочное лицо, дура, – дружески посоветовал сзади Кирка, приблизившись к самому моему уху. Шутить изволит, клоун. Господи, как был ребёнком, так и остался.
Всего на миг ладонь Кирилла соприкоснулась с моей в кармане куртки, сунув мне в руку прямоугольную холодную стальную подушечку. Пальцы нащупали гладкую обтекаемую поверхность. Телефон с яблочком! Тот самый, что Андрэ подарил перед операцией, единственная память о нём теперь. Переполняемая эмоциями, с благодарностью посмотрела на мальчишку, едва сдерживая слёзы.
– Кирка, тебе пора, – напомнил Андрэ.
– Семь футов тебе под килем, сестрёнка, – часто смаргивая, шепнул мальчишка с такой же, как у меня улыбкой и сделал шаг назад переступая границу прохода, оставаясь с той стороны.
Всадник приблизился.
– Приветствую, Дон, это она, – сказал Андрэ на латыни.
– Андрэ, – кивнул Дон, протягивая руку альфе,
Ого, вот это честь: сам вожак меня встречает. Не кого-то там послал.
– Моё имя Донатиан, – произнёс тот для меня на русском с лёгким акцентом, похожим на британский. – Рад приветствовать вас на нашей земле.
– Рада приветствовать, – согласно этикету, очень вежливо ответила я.
Внешне он ничем не отличался от других, ни ростом, ни облачением. Пронзительный взгляд, волосы с медным отливом, почти как у меня. Разве что лицо хранило благородный, волевой оттиск. Альфа, вожак. Дон указал раскрытой ладонью, предлагая своего коня.
Андрэ едва ощутимо тронул меня, напоминая о манерах. И я пошла. Позади подозрительно шмыгнули носом, но я, трусиха, боялась оборачиваться.
На меня надели тот же плащ, что и у остальных. Голову спрятали под капюшоном. Через секунду лёгким движением руки вожака я оказалась на коне, а ещё через миг – хозяин коня занял место за моей спиной. Теперь я должна следовать за ними, оставив всё, что пришлось пережить – позади, и начать жить заново.
