Текст книги "Прощай и люби меня"

Автор книги: Юлия Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Женька приехал через час.

– Есть хочешь? – спросила я, он покачал головой.

– Поел в ресторане, – ответил коротко, приглядываясь ко мне.

– Деловой ужин? – поинтересовалась я, злясь на себя и стараясь выглядеть равнодушно.

– Ага. А у тебя с Петренко?

– Какие у нас могут быть дела?

– Значит, просто соскучилась? – хмыкнул Женька, а я покраснела.

– Гуляла по городу, проезжала мимо…

– И решила зайти. Кстати, твоя с ним фотография на стене вызвала интерес у моих спутников, особенно после встречи в фойе.

– Я не просила его вешать ее на стену, – буркнула я зло, Женька рассмеялся.

– Что между вами было? – спросил вдруг. Я уставилась непонимающе, и он рассмеялся еще веселее, качая головой. – Прости, иногда я забываю, с кем имею дело.

– Что ты сейчас имел в виду? – пронаблюдав, как он покидает кухню, я направилась за ним.

– Не бери в голову. К черту Петренко, иди ко мне.

Часа через полтора я вышла из ванной, Женька, прикрывшись простыней, сидел на кровати, прислонившись к стене. Внезапно я спросила:

– Эта девушка, которая была в ресторане, вы давно знакомы?

Женька удивленно вздернул брови.

– А что?

– Просто, – пожала плечами и добавила, – забей.

Уселась на край кровати, наблюдая, как в Женькиных глазах пляшут озорные огоньки.

– Ты что, ревнуешь? – спросил он, с трудом сдерживая улыбку.

– Вовсе нет, – я опять начала краснеть, он привлек меня к себе, посмеиваясь.

– Какая же ты дурочка, – сказал, обнимая, – можешь быть спокойна, я не интересуюсь другими женщинами.

– А они тобой?

Женька рассмеялся, но потом посерьезнел, заглядывая мне в глаза. Не знаю, о чем он подумал, но мне стало неуютно, особенно когда он сказал:

– За себя я ручаюсь.

Поспешно кивнув, я улыбнулась, вышло натянуто, Женька, хмыкнув в своей дурацкой манере, добавил:

– Давай ложиться.

Он быстро уснул, а я лежала, разглядывая темный потолок. Последние Женькины слова не выходили из головы. Что он имел в виду, сказав, что ручается за себя? Что он не изменит, а вот уверенности во мне нет? Вряд ли Женька видит соперника в Петренко, он знает, что отношения наши далеки от интимных, остается только Марк. Он терзается вопросом, что будет, объявись тот? Не уйду ли я к нему?

Я поморщилась. Как это все глупо. На прямые вопросы я не могу дать ему ответов, особенно о Марке. Буквально только что Женька закинул удочку, и я чуть ли не остолбенела. Он год назад понял, что нас с Марком связывает что-то в прошлом, пришел к выводу, что я сижу в ожидании его любви, которой тот не спешит меня одаривать. А теперь я с Женькой… И что?

Женька считает, что я смирилась с отъездом Марка? Не верю я в это. Я вспомнила сцену в том доме, где мы оказались под прицелом киллера. Бросив взгляд на Женьку, мирно спящего сейчас, я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Он верит мне, иначе бы не отменил свадьбу и не пришел ко мне. И этого для меня должно быть достаточно.

Утром я проснулась вместе с Женькой и приготовила завтрак, очевидно, в жизни моей что-то изменилось.

– Попахивает семейной идиллией, – усмехнулся Женька, и я в ответ.

– Кстати, помнишь, твой отец приходил с женщиной… – я на мгновенье запнулась, поймав Женькин взгляд, быстрый и внимательный, словно чего-то ожидающий, но тут же продолжила. – Тебе не показалось, что у них роман?

Женька вздернул брови, словно ожидал услышать что угодно, кроме этого. Через пару секунд рассмеялся.

– Не думаю.

– Почему?

– Если тебе интересно, отец предпочитает женщин до тридцати пяти лет, конечно, вкусы могли измениться, окажись эта журналистка чем-то исключительным, но я ничего похожего не заметил. Отец не выставляет своих женщин на показ, а дама постоянно крутится возле него, насколько я знаю, она пишет книгу, а отец усиленно ей помогает.

«Помогает не сунуть нос, куда не следует», – мысленно добавила я, но вслух ответила односложно:

– Понятно.

Еще поглазев на меня, Женька кивнул и встал, допивая кофе.

– Я поехал.

– В обед приедешь?

– Вряд ли, много дел.

Поспешно кивнув, я проводила его до двери. Закрыв ее, вернулась в кухню и, достав из ящика сигареты, закурила. После эпизода в машине курить при Женьке спокойно не получалось, потому я стала шифроваться. Как знать, может, вовсе брошу?

Выдохнув дым, я задумчиво уставилась в окно. Насторожился ли Женька, когда я заговорила об Иванченко? Может, и нет, по крайней мере, вопросов задавать не стал. Впрочем, это ни о чем не говорит. Вряд ли он рассчитывает получить правдивый ответ. Как и я, кстати, приди мне в голову поинтересоваться, что у него там за дела на работе и какую конкретно работу он имеет в виду. Еще раз поморщившись, я затушила окурок и выбросила в ведро. Стоит занять себя чем-то, а то меня опять занесет. Есть один отличный способ забыть о ненужных мыслях – занять голову новыми ненужными мыслями. И я не придумала ничего умнее, чем отправиться по адресу, где был прописан Юрий Горенко.

Район находился на окраине и походил на один из тех, что живут своей собственной, как будто не связанной с остальным городом, жизнью. Вообще, он числился неблагополучным, в том плане, что тут водилось много шпаны и разборки были делом обычным, однако с виду выглядел вполне ничего: серые хрущевки вперемешку с зелеными дворами и улицами. С дорогами было хуже, частенько во дворах попадались не асфальтированные участки, или просто колдобины, такие, что ехать было почти невозможно.

Потолкавшись на нужной улице, я бросила машину возле продуктового ларька, отправившись искать дом на своих двоих. Он оказался недалеко, примыкал к основной асфальтированной дороге, правда, номер был с другой стороны, потому я его и проглядела. Напротив дома располагалась детская площадка, по периметру которой стояли скамейки. Было около одиннадцати, погода хорошая, так что неудивительно, что на площадке копошилось шесть малышей. Взрослые сидели на одной из скамеек: три молодых девушки и две дамы около шестидесяти. Я решила попытать у них счастья.

– Юрку ищете? – удивившись, одна из дам окинула меня взглядом. – А домой заходили?

– Его нет, – пожала я плечами, на что вторая заметила:

– Да его почти никогда нет. Он целыми днями на работе.

– А где он работает?

– Вот уж не знаю. Как вернулся, устроился куда-то, пашет круглыми сутками, – она снова посмотрела на меня, – ты знаешь, что он в тюрьме сидел?

– Знаю. Вообще-то, я его друга ищу, только имя забыла, мы в клубе познакомились, не знаете, с кем он общается? – соврала я наугад.

Дамы переглянулись, и первая сказала:

– Мы его не видим, с кем водится, не знаем. До тюрьмы он с Пашкой Пархоменко общался, может, тот знает…

– Точно, видела я их как-то вместе, – кивнула вторая, а я спросила:

– Где можно Пашку найти?

– А чего его искать? Соседний дом, первый подъезд, двенадцатая квартира. Вот уж кто всегда дома, так это Пашка.

– Тем не менее, деньги у него водятся.

– Да известно, откуда они у него.

Я прислушивалась к разговору между дамами, пока вторая не опомнилась:

– Ты к Пашке сходи, а больше не к кому, Юрка ни с кем не общается после возвращения. Утром на работу, возвращается поздно, а то и вовсе на несколько дней пропадает.

Поблагодарив, я отправилась к соседнему дому и вскоре звонила в двенадцатую квартиру. Дверь мне открыл парень лет тридцати, невысокий тощий брюнет с глазами навыкате, пухлыми губами и выпирающей челюстью. Не успела я слова сказать, как он присвистнул, протягивая:

– Вот это да. Красотка, ты адресом не ошиблась? – и радостно заржал.

Только я подумала, что разговор будет сложным, как в прихожей появился еще один субъект: тоже лет тридцати, высокий хорошо сложенный брюнет симпатичной наружности. Одет он был в легкие брюки и белую футболку, руки держал в карманах, а на меня смотрел с интересом и насмешкой, так что я снова подумала о предстоящих трудностях. Если первый парень походил на дурачка, то второй на хитрого типа, и еще вопрос: с кем проще найти общий язык.

– Вадик, ты бы заткнулся, а то пострадаешь почем зря, – усмехнулся вновь появившийся.

– Неужто к тебе? – не поверил тот.

– Это мы сейчас узнаем. Вам кого надо, девушка? – поинтересовался высокий доброжелательно, но все с той же насмешкой.

– Мне нужен Пархоменко Павел.

Тощий опять присвистнул и даже за сердце схватился.

– Вот уж счастье привалило, – заметил высокому, тот добродушно ответил:

– Смойся и сиди в комнате.

Добродушно-то добродушно, но что-то в его интонации подсказало тощему, что лучше не спорить. Он скрылся в комнате, а брюнет кивнул мне:

– Проходи, – и направился по коридору в кухню.

Потоптавшись у дверей, я разулась и направилась следом. Квартира была двушкой, переделанной из трешки: между кухней и комнатой снесена перегородка, так что кухня вышла просторная, со столовой. В квартире сделан евроремонт и мебель первоклассная. Пожалуй, замечание женщин о том, что у Пархоменко водятся деньги, не было преувеличением.

– Садись, – мужчина кивнул на стул, а сам замер, опираясь спиной на гарнитур и разглядывая меня.

– Вы Павел Пархоменко? – поинтересовалась я все-таки.

– Я.

– Я хотела поговорить о вашем знакомом.

– Это котором?

– О Юрии Горенко.

Пархоменко усмехнулся, доставая сигареты и закуривая. Мне тоже захотелось, но обстановка не располагала, и я продолжила сидеть, как есть.

– А чего же ты у своего дружка не спросишь о Юрке?

– У кого? – нахмурилась я, Пархоменко хмыкнул.

– Да хоть у кого. Хочешь, у Миронова, хочешь, у Петренко. Любой из них нароет всю подноготную.

На мгновенье перехватило дыхание, но я все же сумела взять себя в руки.

– А откуда вы знаете, что они мои друзья? – спросила мужчину, он опять усмехнулся.

– Об этом все, кому надо, знают. Ты подружка местных божков, они трахают тебя по очереди и очень тобой дорожат, так что зарываться мне, конечно, не стоит, – сказано это было так насмешливо, что было ясно: ничего на самом деле парень не боится. Я от сказанного покраснела и разозлилась, потому что причин к этому не видела.

– Так раз не стоит зарываться, может, мы поговорим?

– О Юрке? – спросил Пархоменко и пожал плечами. – Ну хорошо, что ты хочешь знать?

– Вы в курсе, где он работает?

– Вроде экспедитором, возит по области всякий хлам.

– Вы общались после его возвращения?

Пархоменко снова усмехнулся, разглядывая меня.

– Общались. Пару раз я ему предлагал присоединиться ко мне, то есть заняться бизнесом, но он отказался.

– Почему?

– Видать, во время отсидки просветление настало, не захотел связываться с темными силами, – Пархоменко хмыкнул, а я нахмурилась.

– Вы ведете незаконные дела?

– Какой у нас разговор занятный выходит.

– Ладно, я вас поняла. Значит, Горенко отказался, предпочтя зарабатывать деньги честным путем.

– Ага. Правда, не уверен, что экспедиторам много платят. А по моим прикидкам, не особо Юрка бедствует.

– То есть?

– То и есть, только не спрашивай меня, откуда я это знаю. Знаю, и все.

– Вы близко общаетесь?

– Мы с ним вообще не общаемся. До того, как его посадили, дела вели совместные. Потому я пришел к нему по старой памяти, помочь хотел. Только Юрка и разговаривать со мной не стал. Перекинулись несколькими фразами, и все. А я, как дурак, коньяк притащил… Короче, Юрик дал понять, что нам не по пути. Оно и неудивительно, ему теперь ни с кем не по пути. Надо сидеть и не высовываться.

– Почему?

Пархоменко снова ухмыльнулся.

– Это ты у него спроси, чего он от всех бегает. Кто-то может посчитать, что он не расплатился за убийство, отсидев в тюрьме. А кто-то, наоборот, желает расплатиться с ним.

– Я вас не понимаю, – я продолжала хмуриться.

– Немудрено. Я же сам ничего не знаю. Юрка тебе слова не скажет, можешь не пытаться, но с твоими дружками ты узнаешь все, что надо.

– Вы об убийстве, которое совершил Юра? Но ведь речь шла о непредумышленном…

– Само собой, – то, каким тоном Пархоменко произнес данные слова, заставило насторожиться.

– У вас есть основания полагать, что у Горенко были причины убить того человека?

– У Горенко или еще у кого… Слушай, красавица, я ничего не знаю, а догадками и слухами делиться не собираюсь, за такое мне могут по голове настучать.

– А чем занимался Юра до того, как сел в тюрьму? Я имею в виду, неофициально.

Лучезарно улыбнувшись, Пархоменко выдал:

– Наркоту возил по нашему прекрасному городу.

От этих слов я нахмурилась, но прикинув, решила, что не все так плохо: убийство произошло шесть лет назад, Женька ведь мог еще не заниматься этим бизнесом. Да и знать такую мелкую сошку, как курьер, ему вовсе ни к чему. Под ложечкой, тем не менее, неприятно засосало, Пархоменко снова усмехнулся, наблюдая за мной.

– Что ж, красавица, если вопросов больше нет, прошу откланяться.

Поднявшись, я направилась к выходу и, попрощавшись с Пархоменко (тощий так и не показался), удалилась.

Глава 6

Ситуацию требовалось срочно обмозговать. Олег, передавая данные о Горенко, сказал, что парня посадили за непредумышленное убийство, подробностей он не вызнал, а стоило бы. Пархоменко намекает, что не все там чисто. А еще Олег назвал Горенко мелкой сошкой, но о его профессии не упомянул. Не мог не узнать ведь. Ладно, это сейчас отложим. Я набрала Олега, он ответил почти сразу.

– Помнишь, ты давал мне данные на Горенко? – поздоровавшись, я сразу перешла к делу, Олег только вздохнул. – Мне нужен адрес его сестры.

– Ты так и не объяснишь, чем тебя заинтересовал парень?

– Пока нет. И еще вопрос: о том убийстве, за которое его посадили, ты совсем ничего не знаешь?

– Честно сказать, нет. Я попросил узнать общие данные, мне сообщили, что парень сидел, и все.

– Я бы хотела взглянуть на дело.

– Предлагаешь копаться в архивах?

– Я тебя прошу, это очень для меня важно.

Помолчав, Олег вздохнул:

– Хорошо, дай мне пару дней, как дело будет у меня, сообщу.

– Спасибо, ты мой спаситель.

– Боюсь, кроме тебя никто так не считает. Адрес сестры скину минут через двадцать.

Олег управился за пятнадцать, я сидела это время в машине и курила, размышляя. Если верить Пархоменко, то произошедшее убийство могло быть преднамеренным. Что можно выудить из его рассказа: Горенко работал наркокурьером, убил человека и попал в тюрьму на шесть лет. Появившись в городе после освобождения, ведет тихий, неприметный образ жизни, нигде не светится, с прошлыми незаконными делами не связывается, как и с дружками. Устраивается на работу, сутками пропадает, плюс намеки на то, что деньги у парня водятся, только он ими не пользуется. Деньги за убийство?

Тут пискнул телефон, сообщая о пришедшем смс. Сестра Горенко жила на другом конце города, вздохнув, я отправилась туда, надеясь, что сумею застать ее. Район оказался из новых, с рядом расположившихся одна подле другой многоэтажек, образующих замкнутые дворы с устроенными в них магазинами, детскими садами и всем, что еще можно запихать в этот квадрат, дабы сделать жизнь человека комфортнее, удобнее и обособленнее.

Сестру Горенко звали Людмилой, фамилию она теперь носила Светлакова. Набрав номер квартиры на домофоне, я стала ждать, вскоре ответил женский голос.

– Добрый день, – доброжелательно сказала я, – я бы хотела поговорить со Светлаковой Людмилой.

– А вы кто?

– Знакомая ее брата Юрия, – приврала я, на несколько секунд возникла пауза, потом голос сказал:

– Проходите. Четвертый этаж.

Пискнул домофон, и я проследовала к лифту. Выйдя на четвертом этаже, увидела у одной из дверей среднего роста блондинку лет двадцати семи, полноватую, но привлекательную. Одета она была в домашнее платье до колена, меня рассматривала с настороженностью и любопытством.

– Вы Людмила? – спросила я на всякий случай, женщина кивнула.

– Проходите.

Квартира оказалась просторной и уютной. Обстановка не шикарная, но и не из дешевых. Словно поймав меня на этой мысли, Людмила сказала:

– Муж хорошо зарабатывает.

Покраснев, я кивнула, проходя в кухню. За столом сидела девчушка лет четырех и ела суп. При моем появлении она громко поздоровалась, я ответила, улыбнувшись.

– Иди в комнату доешь, – буркнула в ее сторону Людмила, указывая мне на стул. Девочка, схватив тарелку, радостно ускакала, вскоре я услышала за стеной голоса из мультика. – Вы сказали, что Юрина знакомая?

– Да… Мы познакомились не так давно… – я соображала, что бы соврать, дабы разговорить Людмилу, больно напряженно она на меня смотрит.

– Как вас зовут?

– Анна. Мы с Юрой несколько раз виделись, но потом он вдруг перестал отвечать на мои звонки, я ездила к нему домой, но его там не застать…

– Он сейчас в командировке, – Людмила вздохнула, грустно уставившись в окно, – но скорее всего, и по возвращении не захочет с вами общаться.

– Почему?

Женщина размышляла, косясь на меня. Я решила облегчить ее мучения.

– Я знаю, что он сидел в тюрьме, он мне говорил. За непредумышленное убийство.

Людмила на этих словах поморщилась.

– Ужасная история, – заметила, вздыхая, – просто нелепость.

– Почему?

Женщина еще помолчала.

– После возвращения мы с Юркой не общаемся. Один раз виделись, он заезжал… Мать на него квартиру переписала при жизни, то есть он владелец, а я только прописана в ней. Но дело не в этом, конечно… Юрка освободился год назад, но год от него не было ни слуху, ни духу… Перед выходом письмо прислал, мол, есть дела, пока не могу вернуться. Думал устроиться в другом городе. А после того письма тишина. Адреса его нет, где искать, непонятно… Вы поймите, не то, что мне квартира нужна, просто… Может, он вообще в ней жить не стал бы, а так можно сдать, и деньги получать… Они никогда лишними не будут… Ну ключи и документы у меня хранились, после его письма я и подумала, чего квартире простаивать? Пока Юрки нет, можно жильцов пустить. Это прошлым летом было. Приехала, а там… – Людмила на мгновенье нахмурилась. – Там все вверх дном, вещи разбросаны, мебель вспорота, можете себе представить? Я перепугалась до жути, вызвала полицию, они приехали, посмотрели и руками развели, мол, ничего не украдено, значит, не ограбление. Я спрашиваю, что же тогда, вот мне следователь и заявил, – тут Людмила перешла на шепот, а я склонилась к ней ближе, испытывая странное чувство тревоги, – мол, похоже, кто-то что-то искал. Ну я и стала соображать. В начале мая я заезжала, все было нормально. Я тогда прибиралась, думала, Юрка вернется… А спустя месяц – такой разгром… Выходит, как раз после того, как Юрка освободиться должен.

– Думаете, это Юра что-то искал?

– Вряд ли. Если бы он спрятал что-то в матерней квартире, уж не забыл бы, куда, так ведь? Выходит, кто-то другой. Но если до Юркиного освобождения квартира интереса не представляла, значит, это как-то связано с его выходом?

– Он мог вернутся в город, не сообщив вам об этом?

– Даже специально сказав, что не вернется, чтобы мне в голову не пришло об этом думать. Ну или чтобы отвести от себя подозрения, если его искать будут. Мол, вот и письмо есть, что Юра не приедет.

– Но зачем ему это надо было? – осторожно спросила я, мысленно радуясь, что женщине не пришло в голову, что она разбалтывает секреты совершенно незнакомому человеку. Было видно, Людмиле давно хотелось с кем-то поделиться, но, видимо, было не с кем.

– В этом и вопрос… Само собой, в квартире я порядок навела, насколько это возможно было. Мебель менять не стали, дорого это, и неизвестно, появится ли Юрка… После этой истории пускать туда жильцов не решилась, мало ли что, потом отвечать придется… в общем, почти год стояла квартира запертой, а тут Юрка сваливается, как снег на голову. Пришел, я дверь открыла, так меня даже дрожь пробрала от его взгляда. Вроде он, а совсем как чужой: холодный такой, равнодушный, хоть и силится показать радость… Ну и я постаралась приветливой быть, только, по-моему, мы оба поняли, что играем из рук вон плохо. Честно сказать, хоть это и ужасно, и он брат мне родной… Но когда он уехал, у меня словно отлегло от сердца, настолько неуютно рядом с ним было…

– Он приезжал за ключами?

– Да. Забрал ключи и документы. Сказал, правда, что я имею права на квартиру, и он мне выплатит за нее долю, но я только отмахивалась. Он из тюрьмы вернулся, попробуй еще на работу устройся после такого, а тут доля за квартиру… Да и все это было так… неправильно, что ли, не искренне… В общем, разговор не задался, прошлое он вспоминать не хотел, я его расспрашивать боялась, рассказала о себе, как живу, да он это и так знал, письма я ему писала. Ну и все, ушел и больше не появлялся. Сам не звонил, а я повода не могу найти после той нашей встречи… У меня подруга детства в соседнем подъезде живет, через нее узнала, что Юрка экспедитором устроился, часто в отъездах, вот несколько дней назад уехал, и не видно пока… Так что если он вам отпор дал, не думаю, что выйдет продолжить знакомство, – закончила она, вспомнив причину, с которой затеялся разговор.

– Как вы считаете, – аккуратно спросила я, – это он в тюрьме так изменился?

Людмила покусала губы, кидая на меня взгляды, и быстро заговорила:

– Вроде это само собой, да? Кто знает, что он там пережил… Тюрьма – такое место… Но ведь он мне письма писал, и я ему, и мама, пока была жива… Он, наоборот, еще нас подбадривал, мол, вернусь, и все хорошо будет, срок небольшой, время пролетит быстро… И все в таком духе. И даже последнее письмо, перед выходом, оптимистичное было, мол, я обязательно приеду, как только с делами разберусь… – Людмила вздохнула. – А приехал только через год, и такой… словно подменили человека.

– Вы с ним были близки?

– Всегда. Он же старший брат, отца у нас не было, замерз по пьяной лавочке, мы еще маленькие были… Мать одна растила, Юрка и считал, он вроде главы семьи должен быть. Я его всего на три года младше, так что мы частенько в одной компании крутились, он меня опекал, защищал, если считал, что какой парень неподходящий возле меня, так беседы проводил, – тут Людмила грустно улыбнулась, – и с годами это не проходило. У меня кавалеры были, но все как-то не складывалось, а он меня поддерживал, мол, придет твое время, встретишь своего человека… Ну а потом вся эта история…

– А что конкретно случилось? – ненавязчиво поинтересовалась я. – Юра не рассказывал, говорил только, что сидел.

– Да просто ужас. На ровном месте все произошло, никто даже не понял, как… День города был, мы тогда еще жили в той квартире, а там район такой… Вы были, должны понимать. Вечером кутеж, все пьяные по улицам шатаются. И так шпаны полно, а тут еще праздник… Ресторан есть на районе, богатый, но там, в основном, одни бандиты, только не откровенные, а которые покруче. Неподалеку площадь со скамейками, там всегда полно народу, молодежи. В тот день, само собой, все битком было. Мы с подругой с площади шли мимо ресторана, а Юрка меня встретить решил, боялся, пристанет кто-нибудь. Тут из ресторана компания выкатила, человек восемь, мужики, и прямо на нас. Я хотела уйти, но Светка, подруга, одернула, мол, мужики при деньгах, хорошая партия, все такое… Я ей говорю, ты на их лица посмотри, по каждому тюрьма плачет, а она, мол, да что лица, главное, что у них в карманах. Светка всегда меркантильной была, хотела найти мужа богатого, кстати, ей это удалось, сейчас в Италии живет… Впрочем, к делу это не относится. Мужики нам стали что-то говорить, а я вижу, они навеселе, мне не по себе стало, я Светку тяну, мол, пойдем, а она только руку одергивает, улыбается и кокетничает. Тут они предложили поехать куда-нибудь посидеть, дура поймет, чем это все кончится, я решительно отказалась и уйти хотела, а меня один мужик за руку схватил… Начал что-то болтать, мол, не бойся, а сам такими глазами смотрит… На пальце кольцо обручальное, не старый, конечно, лет тридцать пять ему тогда было… Но все равно мерзко. Я вырваться хотела, а он цыкнул: не рыпайся, – и не отпускает. Я испугалась, стала вырываться, вот тут Юрка на них и налетел. Он за меня всегда горой, не дай Бог что… Сначала ударит, потом начнет разбираться… И в этот раз так было, только их больше… Началась потасовка, мы со Светкой бросились к площади, там машины с охраной и полицией были, прибегаем назад… И оказалось: Юрка того мужика, что ко мне приставал, ножом пырнул, сам избит… Слава Богу, никаких серьезных увечий не было, только лицо разбито, да синяки, ничего не сломано даже… Ну а как вопрос встал, Юрка даже не отпирался. Дальше понятно: суд, признали превышение самозащиты, дали пять лет. Мы все боялись, что дружки мужика убитого постараются, Юрку засадят надолго или вообще убить прикажут… Но он отделался пятью годами. Нам говорили, очень повезло ему, мог надолго сесть, учитывая обстоятельства.

– А вы точно уверены, что он убил?

– Ну а кто? – нахмурилась Людмила. – Да Юрка сразу сознался. У него нож был, дедов, мать его хранила, а Юрка себе взял, везде таскал. Не то чтобы он боялся кого-то… Просто нравилось, что у него фамильная ценность есть. Вот этим ножом он мужика и…

Мы немного помолчали. История вырисовывалась в высшей степени странная. Прежде чем действовать дальше, надо все обдумать. В одном Пархоменко прав: убийство может оказаться куда более запутанным, чем признано следствием. Я поднялась, Людмила, опомнившись, сказала:

– Я вам даже чая не предложила…

– Ничего страшного, спасибо за беседу… Надеюсь, Юра вернется из командировки и позвонит.

– Я тоже надеюсь, – заметила она, провожая меня, и я не поняла, кого она имела в виду – меня или себя.