Текст книги "Прощай и люби меня"

Автор книги: Юлия Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Юлия Николаева
Прощай и люби меня

Глава 1

Я стояла в комнате, прислушиваясь к его шагам и покусывая губу. Не скажу, чтобы волновалась, но актерствовать подобным образом мне еще не приходилось, поэтому некоторая неловкость присутствовала. Дверь открылась, Женька зашел в комнату и замер на пороге с открытым ртом. Правда, удивление быстро сменилось заинтересованностью.

– Вот так сюрприз, – усмехнулся он, прикрывая дверь, я слегка пожала плечами, мол, ничего удивительного.

Просто захотела сделать любимому сюрприз на день рождения и нарядилась в костюм медсестры. По Женькиному взгляду было видно, что сюрприз удался. Короткий халатик, неприлично обтягивающий грудь, белые чулки и туфли на каблуках: и считай, мужчина у тебя в кармане. Похлопав глазками, я направилась к нему. Впрочем, игры в медсестру и пациента быстро закончились, потому как смотреть на меня в таком виде было выше Женькиных сил, и очень скоро мы погрузились в сладострастие.

Я уже была практически на пике удовольствия, когда дверь в комнату внезапно распахнулась, и я увидела Женькиного отца. Сзади него маячило испуганное и одновременно смущенное лицо одного из парней, по всей вероятности, тот приехал вместе с Женькой, чтобы забрать документы, такое частенько случалось. Охнув, я сползла со стола, на котором сидела, а Женька, чертыхнувшись, стал натягивать джинсы. Сцена не затянулась, Миронов-старший быстренько удалился, прикрыв дверь и сказав, что ждет в гостиной. Как только мы остались одни, Женька рассмеялся, правда, сдержанно.

– Вот уж не думал, что подобная ситуация может приключиться в таком возрасте, – покачал он головой.

Я натянула джинсы и майку в крайнем смущении. Мои отношения с Женькиным отцом и так нормальными не назовешь. Если начистоту, мы с Мироновым-старшим враги, и только то, что я с Женькой, мешает уничтожить ему меня окончательно и бесповоротно. А такую цель он, кажется, преследует с начала нашего знакомства.

Около года назад мы случайно столкнулись, когда я вляпалась в историю, где фигурировал весомый компромат на Миронова. Тогда Станислав Игоревич был еще только бизнесменом, но активно строящим карьеру на политическом поприще. Так что компромат, особенно в чужих руках, был для него большой угрозой. А тот, как назло, попал в руки не к кому-нибудь, а к моей первой любви. Марк всегда был подлецом, но подлецом исключительно удачливым, а главное, азартным. Когда-то он и мною воспользовался в личных целях, а именно обогатился и свинтил в теплые края.

Я же осталась без любви, без смысла жизни, но с большой вероятностью скорой смерти. К счастью (хотя тогда я так не считала), мне помог сбежать подельник Марка, Леша Максимов, которого тот в последствии убил. Марк вообще не любил ни подельников, ни свидетелей, потому со временем начал чистить хвосты истории, в которую меня втянул, а так как я могла пригодиться, он снова использовал меня в качестве орудия свершения своих планов.

Как назло, его планы частенько пересекались с планами Миронова, который тоже не был глупцом и нащупал между нами нить. Однако как только Марк разделался со своими делами, он вновь исчез, а я осталась. Для Миронова я была как гость в горле, потому что он был уверен: у меня есть на него компромат. Но на тот момент мы с Женькой погрузились в такую глубокую пучину взаимоотношений, что Станислав Игоревич не решался избавиться от меня, по крайней мере, в открытую.

В конце концов, мы с Женькой разбежались по разные стороны, и почти сразу я оказалась впутана в очередную политическую интригу, в результате которой должна была сложить голову или оказаться за решеткой. В столь хитроумном плане поучаствовал и мой друг Ярослав, хотя язык с трудом поворачивается его так называть. Ярослав Петренко в нашем городе не последняя личность, я бы даже сказала, одна из первых, активно строящий свой бизнес и ничем не гнушающийся.

Сошлись мы неожиданно, и хотя со стороны казалось, что дружба наша будет короткой, на деле она становилась только крепче. Что не мешало моему знакомцу пихать меня куда ни попадя, дабы достичь очередной своей цели. Пару раз я пыталась порвать эти странные отношения, но удерживало то ли стремление держать опасного человека возле себя, то ли, как ни удивительно признавать, странная привязанность к Петренко. Его отношение ко мне охарактеризовать я не бралась, потому для меня и всех окружающих оставалось загадкой, как я обосновалась в его жизни.

В конце концов, я плюнула на все домыслы и перестала гадать, что к чему, тем более, может, и невольно, но Ярослав посодействовал нашему с Женькой воссоединению. Я на тот момент уже и не чаяла, ведь Женька собирался жениться на Насте, секретаре Миронова, но в последний момент отменил свадьбу. Я перебралась в его дом очень быстро. Разговоров о прошлом мы не заводили, Настю я больше не видела, хотя и знала, что она по-прежнему работает на Миронова. Человек имеет свойство забывать плохое.

Если Марк разбил меня так, что пришлось собирать по кусочкам, то теперь многие проблемы отваливались сами собой, потому как казались ничтожными по сравнению с пережитым когда-то. Спустя всего месяц совместной жизни я, чувствуя себя любимой и желанной, оправилась и стала похожа на нормального человека. То есть так говорят окружающие, и я склонна им верить. Страхи, преследовавшие меня поначалу, утихли, и хотя где-то в глубине души я все еще боялась, что может произойти нечто такое, что разрушит все, что у меня есть, жизнь с Женькой успокаивала и дарила счастье, которого, как я думала, у меня уже не будет.

– Я жду тебя внизу, – сказал Женька, направляясь к двери.

– Что? Зачем? Я не хочу спускаться.

– С твоей стороны это будет некрасиво. Отец заглянул к нам в мой день рождения.

Я открыла рот, но он сделал непроницаемое лицо.

– Спускайся.

Распустив хвосты, я причесалась и потопала вниз. Женька сидел на диване, Станислав Игоревич прибыл не один, с ним была женщина. Они расположились в креслах напротив дивана.

– Иди сюда, – Женька похлопал рядом с собой, и я плюхнулась, старательно пряча взгляд.

– Знакомьтесь, – тут же сказал Миронов, поворачиваясь к своей спутнице, – это моя хорошая знакомая, Иванченко Александра Ильинична, журналист из Москвы, приехала к нам в город на некоторое время.

Я приветливо улыбнулась и пожала даме руку, мазнув взглядом. Ей было около сорока пяти, немного полноватая, но выглядела хорошо: прическа, дорогой костюм, макияж. Рукопожатие было крепким, а взгляд любопытным, подозреваю, Миронов успел сболтнуть, чему он стал свидетелем. Парня из Женькиной свиты уже не было. Я нырнула к Женьке под плечо, продолжая прятать взгляд и чувствуя, что краснею. Заметив это, он усмехнулся. Его ситуация, скорее, забавляла. Оказалось, Миронов, действительно, заехал поздравить сына с днем рождения. Мы выпили чаю, немного поговорили о мелочах, и вскоре они с дамой откланялись. Оставшись одни, мы с Женькой переглянулись, и он усмехнулся.

– Что? – посмотрела я на него.

– Кажется, я так и не получил свой подарок, – хмыкнул он и, резко подхватив меня и перекинув через плечо, потащил наверх.

На следующий день Женьке пришлось уехать, несмотря на то, что у него вроде как был выходной. И на то, что вечером мы собирались праздновать его день рождения. Провалявшись полдня в постели, я отправилась в салон красоты, чтобы подготовиться к торжественному мероприятию, и уже на выходе оттуда была поймана телефонным звонком Ярослава. Надо сказать, Женька к нашей с Петренко дружбе относился с прохладцей, не очень понимая, на чем она держится. Я тоже не понимала, потому и ему объяснить не могла, однако за прошедший месяц мы с Ярославом пару раз пили кофе. Немного посмотрев на телефон, я все же сняла трубку и сказала:

– Я очень занята. У тебя что-то важное?

– Конечно, – усмехнулся он, – прямо сейчас сижу в кафе, наблюдая за одной женщиной, не мог тебе об этом не сообщить.

– Что за женщина?

– А ты поверни голову направо.

Повернув, я увидела в кафе на другой стороне дороги улыбающегося Петренко.

– Может, выпьем кофе за счастливую случайность?

Прикинув, я решила, что лишние двадцать минут роли не сыграют, и направилась к переходу.

– Выглядишь отлично, – поприветствовал меня Ярослав, впрочем, последние две встречи он тоже начинал с этой фразы, добавляя, что любовь красит людей. Я уселась напротив, официантка поставила передо мной кофе.

– Готовишься к дню рождения любимого? – кивнул он на мою прическу, я кивнула в ответ. – По-моему, ты уже сделала ему шикарный подарок.

– То есть? – насторожилась я, глядя на него поверх кружки.

– Я о вчерашнем событии. Костюм медсестры? Анечка, умеешь ты удивить даже такого опытного мужчину, как я.

Я закатила глаза, невольно заливаясь краской.

– Как ты узнал вообще?

– Все так же. Женькин парнишка шепнул моему по знакомству, тот поделился с другим, а уж другой рассказал мне. Все под впечатлением и не могут спать спокойно.

– И это мужчины, – хмыкнула я.

– А то, такую красоту увидели. Миронов поди тоже теперь грезит наяву. Как у вас с ним?

Я пожала плечами.

– Мы не особенно общаемся. За этот месяц ни разу и не виделись. Настроен он, конечно, доброжелательно, но…

– Ясно. А что за дама с ним была?

– Какая-то знакомая. Журналистка из Москвы.

Ярослав немного покивал, глядя перед собой, потом откинулся на сиденье и посмотрел в окно, в задумчивости потирая подбородок.

– И тебя ничего не смущает? – повернулся он ко мне, я нахмурилась. – Я вполне допускаю мысль о том, что любящий отец заехал поздравить сына в день рождения. Но без предупреждения, да еще с какой-то дамой…

– К чему ты клонишь?

– Только к тому, что случайности с Мироновым происходят не так часто, и большинство из них – продуманные им самим.

– Ты считаешь, – протянула я, – он пришел не просто так, а с какой-то целью?

Ярослав пожал плечами и, выпрямившись, сделал глоток.

– Проверить не мешало бы. Любви к тебе он не испытывает априори, и только сынок удерживает Миронова оттого, чтобы не оттяпать тебе голову в темном переулке.

– Но чем ему поможет журналистка?

– Как знать, что она за птица. И как знать, что мог задумать Миронов.

– Ты меня запугиваешь.

– Я просто хочу сказать, будь осторожна, – Петренко нагнулся ко мне, опершись о локти, – глупо надеяться, что ты находишься в безопасности, потому что встречаешься с сынишкой местного депутата. Тем более, когда последний сам не прочь сжить тебя со свету. Никто же не спорит, что план ему нужен безупречный, но ты его знаешь – на такие он мастак. Так что выпадай иногда из состояния любовной эйфории и смотри в оба. Как зовут журналистку?

Я напрягла память.

– Фамилия Иванченко. Александра Ильинична Иванченко.

– Хорошо, я посмотрю, что она из себя представляет, – на этих словах Петренко поднялся, отсчитав несколько купюр, бросил их на стол, и, наклонившись ко мне, чмокнул в щеку, чего обычно за ним не водилось. Я даже рот открыла, но сказать ничего не успела, ибо он шепнул:

– Помни, уши есть везде.

Хлопнув меня по плечу, ушел, оставив с неоднозначными впечатлениями. С одной стороны, все это напоминало паранойю, теперь я от каждого нового знакомого должна шарахаться, предвидя заговоры? С другой… Ярослав смотрит на несколько шагов вперед, так что не доверять его словам глупо. Как и доверять. Что у него теперь на уме: стремление помочь или очередная игра в ловлю на живца? Я откинулась на сиденье, вытягивая ноги и глубоко выдыхая. Последние две недели мыслям подобного рода в моей голове место было заказано, потому сейчас они вызвали головную боль и раздражение. Неужели так и будет продолжаться? Должен же быть конец этой веревке, дергаться всю жизнь, ожидая подвоха то с одной стороны, то с другой, я не смогу.

Глава 2

Но не реагировать тоже не могла и, покидая кафе, непроизвольно поглядывала по сторонам, конечно, никого не заметила и разозлилась. Злость моя вылилась на Женьку, который позвонил сказать, что подъедет сразу в ресторан.

– Чего ты беснуешься? – поинтересовался он, и в голосе скользнули подозрительные интонации. Я дала задний ход: не рассказывать же ему о моих пароноидальных наклонностях.

– Просто все идет не так, как задумывалось.

– Не парься, я тебе обещаю, все будет, как надо, и даже лучше.

– Ну конечно, – пробормотала я, повесив трубку, и стала одеваться.

Женька оказался прав. Он приехал без опоздания, и вечер шел очень даже неплохо. Я отметила, что по сравнению с прошлым годом заметна разница: если тогда был клуб и наркотики, то сейчас ресторан и вполне цивильный вечер. Женька был весел, заметил мне тайком, что хочет смыться и оказаться со мной в спальне. Я погрозила ему пальцем, но его утащили на другой край стола, и разговор продолжить не удалось. Направившись в туалет, я столкнулась с одним из его друзей.

– Отлично выглядишь, – заметил он, усмехнувшись. Кажется, его звали Дима. Высокий, худой, темноволосый, с насмешливо кривящимся ртом. По сути, я не была знакома с Женькиными друзьями и сегодня старалась запомнить их имена.

– Спасибо, – улыбнулась я, намереваясь пройти мимо, но он привалился к стене и, снова усмехнувшись, сказал:

– Все-таки он тебя получил.

– Что?

– Женька. Ох, как он этого хотел, – Дима почесал бровь, складывая руки на груди, – все уши прожужжал. Сказал, она будет моей, и точка. Чего бы этого ни стоило. Я еще посмеялся, не боишься, что, получив желаемое, поймешь, что оно тебе не нужно. Но он стоял на смерть. Потом, правда, Настя появилась, и на время он успокоился… – Дима сбился и хмыкнул, разводя руками. – На кой черт я тебе это говорю? Извини, перебрал немного. Короче, поздравляю.

Хлопнув меня по плечу, он удалился в зал, а я, немного постояв, направилась в туалет. Разговор оставил неприятный осадок. Я впервые задумалась о том, что для многих я непонятно откуда взявшийся человек. Все они, наверняка, были приглашены на свадьбу, а теперь гадают, что же произошло? Более приближенные смотрят с пониманием, но любопытство читается в глазах у всех.

– И плевать, – сказала я своему отражению, когда мыла руки.

Не это меня тревожило. А слова о том, что Женька добился меня, как и хотел. Помню, год назад один его знакомый сказал, что в столкновении с Женькой проще сразу сдаться, он все равно получит то, чего желает. Хотя бы из принципа.

Выйдя в зал, я встретилась с ним взглядом, он хитро улыбнулся и не сводил с меня глаз, пока я не села рядом.

– Ты как всегда самая красивая, – шепнул мне, – давай свинтим отсюда, у меня множество идей, и все они гораздо интересней посиделок.

– У тебя день рождения.

– Вот именно, – он потянул меня за руку, и мы выскользнули из зала в коридор, а вскоре оказались на парковке в его машине. В ней мы и зависли. Но я совершенно не могла расслабиться, и Женька, конечно, это почувствовал.

– Что-то не так? – и взгляд, прищуренный и настороженный.

Он чего-то боится? Я вдруг подумала, он, как и я, хватается за каждое хорошее мгновенье, как за соломинку, а в глубине души ждет, когда с той или иной стороны привалит очередное приключение, способное разрушить все в один момент. И если я сейчас скажу что-то не то, он закроется и станет подозревать, придумывать, что происходит. Конечно, не прошло месяца, как мы вместе, но видно, что пропасть, разделявшая нас, никуда не делась, мы просто сделали вид, что ее нет, балансируя на тонкой веревке взаимоотношений, растянутой над невероятной высотой.

– Я… Я не знаю, – это все, что я смогла сказать, но этого было достаточно. Женька откинулся на сиденье, шумно выдохнув, повернул ко мне голову.

– Что происходит?

– Ничего. Просто я подумала… Твои друзья ничего обо мне не знают, смотрят с недоумением, боясь спросить тебя, что происходит. Еще месяц назад ты собирался жениться…

– О Господи, – казалось, Женька вздохнул облегченно, – выбрось эту дурь из головы. Я взрослый мальчик, и могу делать, что хочу. И мои друзья это понимают. Тебя они не знают, но дай им время.

– Кто-то знает.

– Кто?

– Например, Дима. Кому ты еще рассказывал обо мне?

– Димка мой близкий друг, и с его стороны свинство – болтать об этом с тобой.

– Он просто сказал, он рад, что мы все-таки вместе.

– И что?

– Ничего, – я пожала плечами и улыбнулась, – я тоже рада. Просто все это для меня… как-то странно.

– Надо иногда общаться с людьми, – усмехнулся он, – а не только с потолком.

– Очень смешно.

Надо сказать, этот месяц мы с Женькой мало разлучались. Я почти все время торчала у него дома. Один раз встретилась с Олегом и пару раз с Петренко. Женька, немного поглазев на меня, притянул к себе.

– Расслабься, – шепнул мне, – все хорошо.

И как в остальные дни этого месяца, я ему поверила, хотя уже начинала чувствовать, что это не совсем так.

Утром Женька уехал на работу, а я вместо того, чтобы спать дальше, стала глазеть в потолок. Это мне жутко не понравилось, не потому даже, что напоминало о прошлом, а потому, что не сулило ничего хорошего в настоящем. Я встала, быстро приняв душ и позавтракав, отправилась пешком в центр. Облегчения это не принесло. Выйдя из очередного магазина с пустыми руками, я стала подумывать о том, чтобы с кем-то встретиться, как увидела на другой стороне дороги садящуюся в автомобиль Александру Иванченко, спутницу Миронова в тот злосчастный вечер. Повинуясь импульсу, я быстро перешла дорогу и поздоровалась с женщиной. Она посмотрела с легким недоумением, но узнав, растянула губы в улыбке, вполне искренней.

– Анна? – спросила меня, я кивнула. – Рада встрече.

Я снова кивнула, тоскливо думая, что бы еще сказать. Причин для общения не находилось, кроме домыслов Петренко, что появилась женщина в нашем городе неспроста. Выходит, я настолько помешана, что готова подозревать человека за то, что он возник в моей жизни?

– Извините за тот вечер, – сказала я, чтобы хоть что-то сказать, Александра Ильинична усмехнулась.

– Дело молодое, а ваш свекор не самый деликатный человек.

– Мы с Женей не женаты, – зачем-то ляпнула я, неловко улыбаясь, женщина улыбнулась в ответ. Она нерешительно топталась на месте, явно размышляя, как бы поскорее уехать, и поэтому я выдала:

– Может, выпьем кофе? – и махнула рукой в сторону небольшой кофейни напротив нас.

Александра Ильинична посмотрела с удивлением, но не нашла повода отказать. Через пару минут мы сидели за столиком и ждали заказ. Я выспрашивала у нее о столичной жизни, Иванченко, расслабившись, разговорилась.

– Что же привело вас в наш город? – поинтересовалась я, принимая у официанта чашку. Сделав глоток, Александра Ильинична ответила:

– Собираюсь написать цикл статей о формировании власти в различных областях.

– Станислав Игоревич вам в этом помогает?

Иванченко рассмеялась.

– Весьма условно. Я довольно известный журналист, Аня, и он проявляет логичный интерес к тому, что я собираюсь написать. Как понимаете, ему бы не хотелось ударить в грязь лицом.

– А вы собираетесь разоблачать все и вся? – пригляделась я к женщине, она усмехнулась.

– Пока что я просто осматриваюсь. Ну а вы, чем вы занимаетесь?

Вот это вопрос, который лучше оставить без ответа. Я размыто поведала о своих делах и увлечениях, кофе был выпит, а я так и не поняла, что хотела получить от этой беседы. Мы уже попросили счет, когда Александра Ильинична сказала, что на пару минут отлучится. Сумку она оставила на сиденье. Как я не пыталась убедить себя в том, что поступаю бесчестно, но сунула туда нос. Сумка была небольшая. На виду лежал телефон и записная книжка.

Бросив взгляд в сторону туалета, я вытащила ее и быстро пролистала. Информации было много: встречи, телефонные номера, можно не пытаться запомнить. Внутри лежал сложенный листок. Развернув его, я увидела запись: "Ю. Горенко", – и рядом несколько вопросительных знаков. Быстро вернув все на место, я достала кошелек и вытащила купюру. Счет принесли вместе с возвращением Александры Ильиничны, я же пыталась унять дрожь в руках.

Смотреть в глаза женщине стало сложно, быстро попрощавшись, я отправилась в сторону дома, коря себя на чем свет стоит. Что вообще за идея лазить по чужим вещам? Какова была моя цель? Что я хотела найти? Какое-то признание, доказательство того, что женщина появилась неспроста? Так ведь она статью пишет, а я роюсь в ее сумке. А если бы она вернулась в это время? Я даже себе не могу объяснить мотивацию поступка, куда уж ей. Что она в принципе обо мне думает? Не расскажет ли о нашей встрече Миронову? Тот может истолковать мой интерес по-своему.

Я тихонько простонала. А если он решит, что я надумала поделиться с Иванченко информацией и искала с ней встречи? Хотя откуда я знала, что она окажется на той улице? Я могла следить от ее дома, это объяснение Миронова вполне устроит. Как бы он с перепугу не выкинул чего-нибудь эдакого… А если Петренко был прав, и на самом деле Иванченко и Миронов в одной упряжке, мой интерес для них только на руку, они уверятся, что я попала в ловко расставленную ими ловушку.

Я замерла столбом, переводя дыхание. Здравствуй, дорогая Аня, давно не виделись. Что еще придумаешь, что выкинешь на этот раз? Кажется, я говорила себе, что меня все это больше не касается, выходит, это были пустые слова, а на деле, бросили косточку, так я и несусь за ней, как голодная собака.

– Пусть даже не надеются, – грозно сказала я в воздух и направилась в сторону дома.

Угрозы мои были только попыткой уверить себя, что я изменилась. Стоило оказаться дома, как я загрузила базу данных по городу. Горенко в нашем городе оказалось трое, но лишь один был с нужными инициалами: Юрий Витальевич. То есть, я предположила, что данное совпадение вовсе никакое не совпадение, и Иванченко зачем-то искала этого мужчину. Я выписала его адрес и покинула дом, стараясь особенно не задумываться о том, что делаю. Однако, когда разместилась в машине, раздался телефонный звонок, оказалось, Женька.

– Я освободился пораньше, – заметил он мне, – может, где-нибудь перекусим?

Я согласилась, решив не тревожить его своими изысканиями, он, чего доброго, решит, что я спятила, и запрет дома. Впрочем, когда это меня останавливало?

Улыбнувшись данной мысли, я покинула машину и на своих двоих отправилась в центр, благо до встречи было время. Разместившись в небольшом уютном кафе, мы сделали заказ, вдруг я поймала Женькин взгляд, направленный на дверь, хотя он и попытался скрыть его. Обернувшись, увидела идущего по залу Петренко. Он был с мужчиной, увидев нас, расцвел улыбкой, что-то сказав спутнику, направился в нашу сторону, пока тот располагался за столиком неподалеку. Я вздохнула, подозревая, что вечер будет испорчен.

Ярослав, сияя белизной зубов, пожал Женьке руку, мне, кстати, тоже, и поинтересовался, как у нас дела.

– Все хорошо, – я неловко улыбнулась, пряча взгляд, Женька смотрел хмуро. Петренко или делал вид, что этого не замечает, или ему было наплевать на неловкость ситуации. – А у тебя как дела?

– Лучше всех, как обычно. Не буду вам мешать, встретимся как-нибудь на неделе, – подмигнув, он отбыл к своему столику, не дав мне ответить. Нам принесли заказ, я вяло заковыряла вилкой, бросая на Женьку взгляды. Он задумчиво хмурился, глядя перед собой.

– Не понимаю, что тебя с ним связывает? – спросил все-таки, и я вздохнула, откладывая вилку.

– Обязательно сейчас об этом говорить?

– Нет, можем поговорить, как обычно – никогда.

Я бросила на него быстрый взгляд, вздохнув, откинулась на спинку сиденья.

– Да я сама не знаю, почему мы с ним общаемся, – выдала в сердцах, Женька только усмехнулся, вздергивая бровь и складывая руки на груди. Ему бы еще косяк дверной, чтобы занять свою любимую позу.

– Это звучит неправдоподобно.

– Но так и есть.

Он посверлил меня взглядом.

– Ведь он тебя использует, даже не скрывая этого.

– А было бы лучше, если бы скрывал? – немного грубо поинтересовалась я, но тут же добавила. – Извини.

– Да ладно, – Женька снова усмехнулся, и в усмешке этой не было ничего хорошего, – я понимаю, я фигура в твоей жизни не настолько значительная, чтобы раскрывать свои секреты. Поехали домой, – он поднялся, бросив на столик деньги, пошел к выходу, не посмотрев на меня.