Текст книги "Мой нежный враг (СИ)"
Автор книги: Юлия Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 14
Заперев дверь на щеколду, которая теперь уже не казалась надежной, я уселась на край кресла, глядя перед собой. Что-то ситуация нравится мне всё меньше: быть просто подозреваемой как-то приятней, чем вот это все, что происходит вокруг. С моей первой мысли о том, что на самом деле я втянута в какую-то историю, прошло совсем немного времени, а она подтвердилась уже более чем. И самое дурацкое, что игра эта наверняка опасная, а я даже не понимаю, что происходит.
Определенно, мне нужно узнать о жизни и делах Матвеева как можно больше, найти любые зацепки, которые могли бы помочь. Я набрала Даньку, он ответил, когда я уже хотела повесить трубку.
– Ты чего уехала и не попрощалась? – спросил меня.
– Прости, Дань, так вышло. Вы еще в кафе?
– Нет, приехали домой вот, сейчас дядя Гена подъедет, он только вернулся.
– Самсонов? – встрепенулась я. – Дань, а можно я тоже приду?
– Зачем? – не понял он.
– Хочу немного поговорить с ним о Матвееве.
– Ты все еще со своим расследованием носишься? – уверена, он покачал головой. – Ладно, приезжай.
Как хорошо, что он никогда не умел мне отказывать.
Через полчаса я уже входила на территорию дома, почему-то немного волнуясь. То, что Самсонов должен что-то знать – бесспорно. Но захочет ли рассказать? Совсем не факт. Но сейчас я готова выбить из него информацию в прямом смысле этого слова. Матвеев общался с Петренко, а потом недовольный и злой звонил Самсонову. Со своим другом и бизнесменом последнюю неделю они виделись чаще обычного.
Зачем Самсонов летал в Вену и что за дела такие, что не смог вернуться даже на похороны лучшего друга? А мог ли он быть сам замешан в его смерти? В конце концов, когда в игру вступает бизнес, дружеские чувства порой отходят на второй план. Зато алиби у него стопроцентное, не подкопаешься.
За этими мыслями я доскакала до квартиры и только когда передо мной открылась дверь, чуть ли не поморщилась. Как я могла забыть об Анне Николаевне?
Улыбнувшись, спросила:
– Можно зайти?
Она отошла в сторону, пропуская меня. Данька вышел из гостиной почти сразу.
– Проходи, дядя Гена уже подъезжает.
– Скажите, Катя, – влезла тут же матушка, – вы серьезно пытаетесь сами расследовать смерть Гоши?
Я послала Даньке уничижительный взгляд, он смутился, но ничего не сказал.
– Да, пытаюсь, – ответила, проходя в гостиную за парнем. – А что вам не нравится?
– Мне не нравится то, что вы впутываете в это моего сына, – женщина уселась в кресло, положив руку на подлокотник, уставилась на меня. – Может, вам в жизни не хватает эмоций и вы ищете их разными способами, но подумайте о том, что подвергаете опасности других людей. В частности, Данилу.
– Ну мам, – начал было сам Данила, но она только привычно махнула в его сторону рукой.
Тут раздался звонок в дверь, Данька смылся в прихожую, а Анна Николаевна, резко подавшись вперед, негромко заговорила:
– Не знаю, на что вы надеетесь, Катя, только учтите, сына моего вы не получите. Я хочу, чтобы вы перестали вообще появляться в его жизни, ясно вам? Вы и так опозорили его сегодня в ресторане, когда так бесцеремонно вели себя с Ярославом Александровичем.
Я только рот открыла. Я бесцеремонно себя вела? Ну ничего себе! Ладно, Катя, наберись терпения, глотни побольше воздуха и ответь спокойно.
– Знаете, Анна Николаевна, я не планировала появляться в жизни вашего сына. Это он сам не давал мне прохода все эти месяцы, и его отец тоже, когда хотел силой заставить меня сойтись с Даней. И когда Георгий погиб, я Даню к себе не звала, понятно? Это он без меня не может, он без меня, а не я без него. И если вам так хочется, чтобы меня не было в его жизни – поговорите об этом с ним.
Я замолкла и, услышав сзади движение, обернулась. Данька стоял на пороге, глядя на меня печальными глазами. Слышал, значит. Ну отлично. А эта грымза видела его и не остановила меня. Впрочем, может, так даже лучше, сколько уже можно питать иллюзии?
Неловкую сцену нарушил появившийся в гостиной мужчина лет сорока пяти, высокий, полноватый, шумно дышащий. Мне он почему-то не понравился. Сложно сказать, почему, смотрел на всех вполне дружелюбно. С Анной Николаевной обнялся, мне пожал руку, коротко сказав:
– Геннадий.
– Катя Авдеева, – ответила я, он кивнул, не выявив никаких эмоций. Знал, что я это я? В том, что не в курсе моей причастности к произошедшему, сомневаюсь. Ну раз с Матвеевым они были большие друзья, мог и о той истории знать. Ладно, поговорим – увидим.
– Ужас какой-то, – присел Самсонов в кресло, шумно выдохнув, – я как в тумане. Командировка эта дурацкая еще, никак было не успеть. Дань, молодец, что все организовал.
– Это не он, – влезла матушка.
– А кто?
– Ярослав Петренко, – ответил
Данька, – сказал, он папин партнер по бизнесу.
Лицо Самсонова надо было видеть. На нем одновременно появилось удивление, задумчивость и недовольство. Не заметить это было сложно, потому Анна Николаевна аккуратно спросила:
– Гена, ты его знаешь?
– Знаю, – ответил Самсонов, глядя в стену и о чем-то размышляя. Такая реакция мне не нравилась от слова совсем. Посмотрев на Даньку, мужчина спросил: – А как вы вообще с ним связались?
– Так он сам пришел, – пожал тот плечами. – Сказал, возьмет всю организацию на себя. Да мы не знакомы так-то.
– Зато вот Катерина с ним близко знакома, – не удержалась Анна Николаевна, Самсонов перевел на меня внимательный взгляд. Я только глаза закатила.
– Очень близко, – съязвила в ответ, – целых два раза виделась.
Слукавила, конечно, немного, но да ладно.
– А вы всем мужчинам позволяете себя обжимать при второй встрече?
Да, эта дамочка не из тех, кто сдается. Посмотрев на Самсонова, я сказала:
– Нет у меня ничего с Петренко и не было. – Данька на этих словах заметно оживился, я мысленно вздохнула. Очередные ложные надежды. И чего он в меня вцепился? – Вы можете уже объяснить, чем он вам не угодил?
– Да, Гена, – влезла матушка, куда же без нее. – Кто он нам? Друг?
– Друг? – усмехнулся Самсонов. – Это вряд ли. Скорее уж, враг.
Я на этих словах опустила глаза, уставилась на руки, пытаясь как-то осмыслить информацию. Враг. Он враг. Ну ведь я и сама думала, что появление Петренко было неспроста, что он преследует личные цели? Тогда какого черта внутри сейчас такое неприятное ощущение?
Я подняла на Самсонова хмурый взгляд, мужчина, кажется, все это время меня разглядывал.
– Можем мы поговорить наедине? – спросила его, наблюдая недовольство на лице Анны Николаевны, Данька сидел в растерянности.
– Конечно, – бодро согласился Самсонов, тут же поднимаясь. – Пойдемте в Гошин кабинет. Вы же не против? – спросил у остальных, ему никто возражать не стал.
– Сам хотел с вами поговорить, – сказал Геннадий, когда мы разместились в кабинете на диване. – Вы ведь были там в момент смерти?
– Там меня не было, я была в туалете, – все же уточнила я.
– Расскажете?
Пожав плечами, я поведала вкратце произошедшее. Самсонов слушал, задумчиво жуя губы. И хотя определено ему тут были рады и доверяли, мне почему-то он упорно не нравился.
– А Петренко? – задал вопрос Геннадий, когда я замолкла. Я пожала плечами.
– Он приехал сюда, мы были с Данькой, потом он приехал ко мне задать вопросы о случившемся. Вот и все.
– А то, что Аня говорила…
– Ничего такого не было, я просто попросила его познакомить меня с теми, кто был на поминках. Я нахожусь в подозреваемых, и хотела узнать хоть что-то, нащупать след…
– Вы серьезно? – Самсонов отчетливо удивился. – Не думаю, что лезть в это – разумная идея, Катя. Мы даже не знаем, кто его убил и за что, вы сами себя подвергаете опасности.
Я вздохнула, кивая головой, как бы соглашаясь. И вдруг подумала: все это говорят, кто слышит мои слова о расследовании. Все, кроме Петренко. Он не только спокойно отнесся, но еще и как будто сам предположил раньше меня, что я буду лезть в это дело. И вроде как ничего удивительного не увидел в этом. Занятно.
– Вы можете объяснить, что не так с этим Петренко? – перевела тему. – Если он враг, то зачем тогда объявился?
Самсонов задумчиво пожевал губу.
– Ярослав очень непростой человек, Катя. В нашем городе он личность не просто известная, одна из значимых. Не преувеличу, если скажу, что наш город во многом держится на нем.
Я вздернула брови в удивлении. ничего себе, даже так. Нет, я, конечно, подозревала, что он не прост, но чтобы настолько…
– Что значит держится? – спросила мужчину. Он вздохнул.
– В другой ситуации я не стал бы особо распространяться, потому что все это ни к чему молодой красивой женщине… – я только дернула бровью на данный комплимент. – Но обстоятельства складываются таким образом… Уверен, Петренко появился не просто так.
– И что ему надо от Даньки? – задала я логичный вопрос. Ведь именно он наследник дела Матвеева, значит, и спрос с него. Самсонов взглянул на меня с сомнением. – Я имею в виду, он хочет забрать бизнес Георгия?
– Не думаю, что Петренко нужны рестораны Гоши…
– Тогда что? – вкрадчиво спросила я, глядя на Самсонова неотрывно. Он явно почувствовал себя не в своей тарелке. Тоже мне политик, вьется, как уж на сковородке. – Он же ваш друг, должны у вас быть хоть какие-то мысли, за что его могли убить? Мог это сделать Петренко? – спросила я прямо. Самсонов вздохнул.
– Мог, – сказал в итоге, я чуть не выругалась, отворачиваясь.
– И вы знаете, за что? – уставилась на мужчину исподлобья, оперевшись локтями на колени.
– Я уже говорил, Катя, не думаю, что вам стоит в это лезть.
– Я тоже так не думала, но кажется, мне особенно не дают права выбора.
– То есть? – теперь Самсонов напрягся.
– Георгия убивают во время обеда со мной, тут же появляется Петренко с расспросами, за мной следят какие-то непонятные субъекты, мою квартиру перевернули вверх дном. И если вы мне сейчас опять скажете, что это никак не связано с убийством Георгия – я рассмеюсь вам в лицо.
Самсонов устало вздохнул, закрывая глаза. Немного так посидев, выпрямился, устремляя на меня взгляд.
– Он был моим другом, Катя, – сказал мне. – Но я, честно, мало знаю о том, что он затевал.
– Затевал?
– Гоша хотел податься в политику. Я обещал посодействовать в этом вопросе, но ему было мало подобного движения по лестнице. Он хотел всего и сразу, такой тип человека.
– И? – нахмурилась я.
– Он что-то задумал. Я не знаю, что, правда, не знаю. Гоша говорил последнее время полунамеками, обещал рассказать, когда дело выгорит. Он был уверен в успехе. Сказал, что раскопал золотую жилу, которая позволит ему сразу выдвинуться вперед и занять высокое место в нашем городе, да и, возможно, не только в нашем. Я пытался выпытать подробности, но Гоша молчал, боялся спугнуть удачу, так он говорил. А примерно за неделю до смерти вдруг настроение его изменилось. Сказал, появились некоторые трудности, кое-какие люди могут начать вставлять палки в колеса, надо подготовиться к встрече с ними. Я спросил, какие, но он не стал вдаваться в подробности. Через пару дней вдруг ни с того ни с сего Гоша позвонил и попросил о встрече, стал выспрашивать подробности о Петренко. Конечно, что-то и сам знал, я уже говорил, Ярослав в нашем городе личность известная. Единственное, что я мог предположить, что Гоша каким-то образом задел интересы Петренко. И я сказал ему: не лезь к этому человеку, он тебя сметет и не заметит. А Гоша ответил: еще посмотрим, кто кого. И все, больше я ничего не смог из него выпытать. Понял только, что они могли сцепиться на почве общих интересов.
– И Петренко велел от него избавиться, – закончила я, Самсонов вздохнул. – Вам не кажется странным с его стороны выбрать такой способ убийства? Не особенно надежный, скажем так. Проще нанять киллера, нет?
Самсонов усмехнулся.
– Вы, Катя, рассуждаете прямо как боевая подруга Джеймса Бонда. Хотя да, в случае Петренко, наверное, проще, только…
Мужчина снова замолчал, погружаясь в раздумья.
– Только что, – поторопила я его. Он поднял на меня глаза.
– Только в случае Петренко нельзя быть заранее уверенным ни в чем. Говорят, он большой затейник, и может так все закрутить, что ты даже не заметишь, как давно пляшешь под его дудку.
Глава 15
От Даньки я выходила в растерянности. Уселась в машину и уставилась перед собой. Мысли упорно разбегались. Вот ты значит какой, Ярослав Петренко, очень умный хитрый тип, привыкший играть чужими судьбами. И я – часть этой игры? Самсонов утверждал, что Георгий не упоминал обо мне в связи с последними событиями и своими планами в политике. Как друг Геннадий знал о той истории, когда Матвеев охмурил меня, чтобы проверить чувства к его сыну, но был уверен, что после моего с Данькой расставания история полностью закончилась. Только вот, судя по всему, Георгий не спешил делиться с другом всей информацией.
Но я чувствовала: каким-то образом он вплел меня в свою жизнь. Не знаю, связано ли это с политикой и его грандиозной идеей покорения мира, но что-то определенно есть. Следователь предположил, в моей квартире что-то искали, то есть некто тоже нащупал эту связь между мной и Георгием. Нащупал настолько, что решил: Матвеев мог мне что-то дать на хранение?
Или все-таки и это только игра? Очередной ход в моем запугивании, попытка создать иллюзию того, что я нахожусь под пристальным наблюдением многих глаз, так ведь сказал Петренко? И ребятки, следившие за мной, и разгром – может быть, это всего лишь часть игры Ярослава. Игры, финала которой я, к сожалению, не вижу.
Мотнув головой, я достала телефон. Как бы там ни было, а поговорить с Петренко не помешает.
Набрала его номер, разглядывая данную мне визитку, он ответил почти сразу. И голос такой вкрадчивый, низкий, аж завораживает. Наверное, долго тренировался.
– Привет, это Катя Авдеева. Мы можем встретиться? Есть разговор, – я постаралась придерживаться нейтрального тона.
– Конечно, я сейчас в ресторане, приезжай, – он назвал адрес.
Знаю я этот ресторан, в центре, жутко дорогущий и пафосный. Самое место для Петренко.
– Я буду минут через десять, – сказала в ответ, мы распрощались.
Отложив телефон, глубоко вздохнула. Ладно, один разговор, и на этом на сегодня закончим изыскания, нужно все хорошенько обдумать, прежде чем действовать дальше. Впрочем, как действовать, я все равно не представляла.
Швейцар на входе улыбнулся мне очень даже дружелюбно и дверь открыл, чем вызывал приятные эмоции, я ведь явно выгляжу не особенно подходяще для данного заведения. Метрдотелю я сразу сказала, что меня должен ждать Петренко.
– Сейчас уточню, – вежливо ответила девушка и отошла в сторону звонить.
Я стала бродить по холлу, рассматривая висящие на стене картины. Так увлеклась, что прозевала момент появления Ярослава. Он как обычно незаметно оказался за спиной и сказал на ухо:
– Нравится?
Вздрогнув от неожиданности, я закрыла глаза, выдыхая. Ну что за человек. Открыв глаза, ответила:
– Да, вполне ничего.
– Хочешь, твою повешу тоже?
Я только фыркнула, поворачиваясь и делая сразу шаг назад, чтобы избежать близости. Ярослав, оглядев меня быстрым взглядом, спросил:
– О чем хотела поговорить?
Я сделала неопределенный жест рукой.
– Понятно, – усмехнулся он, – ну пошли.
Развернувшись, двинул в сторону коридора, уходящего в сторону от прохода в зал. Может, так типа випки, как в “Короне”? Я пошла следом, разглядывая широкие плечи и сильные руки мужчины. Ярослав успел переодеться и теперь был в джинсах и легкой светлой рубашке. Мы прошли к двери, он отворил ее и сделал приглашающий жест.
Я зашла внутрь, осматриваясь.
– И чей это кабинет? – задала вопрос, обозревая большой рабочий стол, стеллаж в углу, диван и два кресла вокруг низкого столика.
– Мой. И ресторан тоже.
– Ничего себе, – присвистнула в ответ, проходя к столу и рассматривая бумаги, лежащие на нем.
Какие-то счета, с такого расстояния толком не разглядеть, да и вряд ли бы он разложил тут что-то секретное. Пока я размышляла об этом, по сторонами от меня на стол легли мужские ладони, и все тот же вкрадчивый голос прошептал на ухо:
– Ты зачем пришла, Кать?
От этого вопроса по телу почему-то побежали мурашки. А может, от дыхания Ярослава на моей шее. Я развернулась в его захвате, оказавшись лицом к лицу, поинтересовалась:
– Когда ты перестанешь нарушать мою личную зону?
– Когда ты перестанешь носить такие провоцирующие юбки, – он улыбнулся уголками губ.
Я усмехнулась. Мы сцепились взглядами, Петренко смотрел спокойно и внимательно, с привычной насмешкой. Я просто смотрела, потому что пытаться понять, что у него в голове, не представлялось возможным. Взгляд Ярослава в какое-то мгновенье изменился, он сузил глаза.
– Так зачем ты пришла, Кать? – спросил он как-то чересчур низко, не отводя взгляда. Я нервно сглотнула.
– Поговорить, – сказала в ответ, вышло неожиданно хрипло.
Кашлянула. Взгляды мы так и не расцепляли, а вот лица становились все ближе. Он что?… Он собрался?..
Додумать я не успела, потому что через мгновенье Петренко подхватил меня под бедра и усадил на стол, а следом начал целовать. Каюсь, в первое мгновение я растерялась, но только в первое, а потом… Потом вцепилась в его плечи и ответила, причем с большой охотой.
Поцелуй был жадный, напористый, какой-то даже ненасытный, он будоражил, уводил разум куда-то далеко. Очень далеко, потому что к тому моменту, когда я оторвалась от Ярослава, тяжело дыша, у меня уже была расстегнута блузка, а я сама тянула из пряжки конец ремня на джинсах Петренко.
"Ты что творишь, ненормальная?" – мелькнуло в уме, но Ярослав начал снова целовать, запуская руки под мою юбку, и остатки мыслей покинули меня окончательно, а я сама отдалась окутывающей меня страсти. Ярослав не был нежен, и вообще все происходящее было так пошло, что заводило еще больше. Стол в кабинете, задранная юбка, случайный секс с притягательным мужчиной… которого я знаю, блин, три дня!
Вот это падение, Авдеева, такого за тобой еще не водилось. Даже с Матвеевым было дольше, а там хотя бы у нас было много общих тем для разговоров. А тут что… Ничего, кроме невероятной тяги и желания, которому я отдалась, рвалась навстречу этому мужчине, стонала, сжимая его сильные плечи, и уносилась куда-то далеко, чувствуя, как он двигается в унисон со мной.
А потом все предсказуемо кончилось. Я сидела на столе с дрожащими ногами, пустой головой и невозможно приятной слабостью в теле, пытаясь как-то вернуться в реальность. Ярослав, сделав пару шагов назад, стал одеваться, я последовала его примеру, взявшись за блузку непослушными пальцами. И на черта придумали пуговицы, насколько проще было бы застегнуть молнию.
Слезла со стола, оправив юбку, подняла глаза, Петренко стоял напротив, сложив на груди руки и рассматривая меня. Коса, наверное, изрядно растрепалась, да и плевать. Что-то надо сказать, наверное? Что в таких ситуациях говорят? У Петренко явно больше опыта, пусть сам и говорит.
– Пойдем поужинаем, – сказал Ярослав, словно прочитав мои мысли.
Кивнув, я последовала за ним, думая, о чем буду говорить. У меня особенно плана-то не было, а случившееся в кабинете совсем выбило из колеи. Самое дурацкое – мне понравилось. То есть так понравилось, что слов нет. Только очевидно, что с моей стороны это большая ошибка. Пока я удерживала между нами некую грань, было как-то проще, а теперь… Ой, Авдеева, да успокойся ты уже. Подумаешь, переспала с мужиком, ну и что такого? Для него это просто секс, который ничего не значит, ты тоже не маленькая девочка, так что нечего тут… Ну переспала с малознакомым мужчиной, с кем не бывает.
Да уж, так себе наставления.
Мы вышли в холл, когда я услышала, как Ярослава окликнули. Мы синхронно обернулись и увидели парочку: девушку и молодого мужчину. Ее я сразу узнала, та самая блондинка, с которой Петренко светился в газетах больше других. Мужчине было лет тридцать с небольшим, и очевидно, что если Петренко и светился, то больше ему уже не светит: между этими двумя явно любовь, видно невооруженным глазом.
Парочка приблизилась к нам, мужчины пожали руки, причем вновь прибывший, кинув на меня быстрый взгляд, усмехнулся.
– Я в машине, Ань, – сказал девушке и удалился.
Она тоже смущенно на меня посмотрела, но потом перенесла внимание на Ярослава.
– Как поживаешь? – поинтересовался он, девушка улыбнулась.
– Хорошо, – вытащив из сумочки небольшую открытку, протянула ему. – Вот, это тебе.
Ярослав открыл открытку и усмехнулся.
– Я уже был на его свадьбе, мне не понравилось, хотя было довольно весело.
– Очень смешно, – укоризненно взглянула на него девушка, хотя и улыбнулась. – Приглашение, если что, на двоих.
И покосилась на меня. Я тут же опустила взгляд и мысленно чертыхнулась. Пуговицы на блузке были застегнуты через одну. Я начала стремительно краснеть, отвернувшись, принялась правильно застегиваться. Боже, какой стыд, они конечно, поняли, чем мы занимались в кабинете… Растрепанная девица с плохо застегнутой блузкой. Ну вообще прекрасно!
Пока я возилась с пуговицами, они успели распрощаться.
– Идем, – кивнул мне Петренко, мазнув взглядом по груди, усмехнулся. Вот ведь гад!
– Ты что, не мог про блузку сказать? – прошипела я, когда мы сели за стол. Ярослав широко улыбнулся.
– Я решил, так и задумано.
Ответить, что я думаю по этому поводу, не успела, потому что нам подали меню. Я тут же почувствовала зверский голод, потому заказала жаркое и салат.
Когда официант удалился, Ярослав откинулся в кресле и принялся закатывать рукава рубашки, наблюдая за мной. После секса смотреть ему в глаза почему-то стало сложнее. Я принялась оглядывать зал.
– Мне кажется, или на нас косятся? – все же задала вопрос. Ярослав неопределенно качнул головой.
– Все может быть.
Так, ладно, меньше лирики. Посмотрев в глаза Ярославу, сказала:
– Мою квартиру обыскали.
Он не особенно бурно отреагировал, но мне все же показалось, что напрягся. Нахмурившись, сказал:
– Подробности.
Я рассказала, как вернулась домой и что там обнаружила, наблюдая за мужчиной. Он слушал внимательно, отведя взгляд в сторону, и явно о чем-то размышлял. Вообще, было похоже, что полученная информация ему не особенно приглянулась.
Когда я замолчала, как раз пришел официант с напитками. Сделав глоток воды, Ярослав отставил стакан на стол и сказал:
– Заедем к тебе после ужина.
– Зачем?
– Хочу взглянуть на твой разгром.
Я пожала плечами, Петренко вновь погрузился в думы. Ели мы молча, правда, к концу ужина я не удержалась и спросила:
– Чем тебя так напряг этот разгром?
Ярослав бросил на меня быстрый взгляд.
– Не могу придумать, кто бы это мог сделать, – сказал все-таки. Я дернула бровью.
– А варианты есть? Хотелось бы их услышать.
– Услышишь, когда будут, – коротко ответил он и поднялся.
В квартире молча прошелся по комнатам, осмотрел бардак, а потом задумчиво уселся на край кресла. Я почесала шею.
– Следователь считает, что-то искали, – высказала мысль. Петренко кивнул, но не уверена, что услышал. Поднявшись, сказал:
– Переночуешь сегодня у меня.
Я захлопала глазами.
– Не думаю, что это хорошая идея, – заметила ему.
– Кать, давай без препирательств. Если ты права, и кто-то что-то ищет, он может прийти к тебе непосредственно. И не факт, что будет добрым.
Я немного просверлила его взглядом. Внутри крутилось много мыслей. Первая, самая дурацкая: он за меня переживает. Вторая, куда более разумная: не хочет упустить рыбку, которая может приплыть на живца, то есть меня. Третья, еще более неприятная: все это устроено Петренко, и домой к себе он меня везет специально, чтобы я была под его присмотром, и таким образом ему было бы проще продолжать вести свою игру.
