Текст книги "Тот, кто меня сломал (СИ)"
Автор книги: Юлия Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Потом он будет очень часто повторять эти слова, радуясь. А потом все, с чем ему “повезло”, раздавит его.
После свадьбы мы улетели в свадебное путешествие, благо, как раз начались летние каникулы. Потом было самое счастливое в моей жизни лето, а потом наступил новый учебный год. Я погрузилась в школьные дела, Стас приступил к работе. До этого он занимался только рестораном, а теперь подался в строительство. Он очень переживал, говоря, что от успеха в этой области будет зависеть многое. Я поддерживала его, понимая, как ему трудно.
Стас единственный ребенок в семье, с детства он не знал ни в чем отказа и все получал легко и без усилий. Ресторан – дело не столь хитрое, сколь строительный бизнес. А для Стаса это вообще, выходит, был первый бизнес-проект. Первые неудачи не заставили себя ждать. Казалось бы, он довольно известный человек, но его связи не помогали. Если бы был жив отец, он бы, наверное, посодействовал, но он умер несколько лет назад, оставив Стасу хорошее наследство и бизнес, связанный с ценными бумагами. Стас его почти сразу продал, поняв, что не потянет. В целом, он был даже в чем-то беспомощен, оказавшись в бизнесе, потому как никогда не варился в подобной сфере.
Желая помочь, я стала выспрашивать подробности и сама не заметила, как увлеклась. Я изучала документы, рынок, конкурентов, анализировала все данные, подкидывала Стасу решения и предложения. И постепенно его фирма начала вылезать на арену. Появлялись новые заказы, я впихивала его в тендеры, наводила на знакомство с людьми.
Стас советовался со мной по каждому вопросу, и хотя я волновалась, что таким образом могу ущемить его гордость, ошиблась. Он только искренне радовался тому, что я у него есть, и наши отношения крепли день ото дня. Крепла и его фирма, доходы росли, имя начинало мелькать в строительном бизнесе.
Но счастье не может длиться вечно, о чем мы со Стасом забыли, а жизнь напомнила.
Глава 3
Шел второй год нашего замужества, был конец зимы, весна пришла рано, снег почти стаял, светило солнце, и настроение было самое что ни на есть хорошее. Я сидела в небольшой пекарне, куда частенько заглядывала выпить кофе и купить нам со Стасом пирожные. Звякнул колокольчик, и я подняла глаза на дверь.
В пекарню вошел молодой мужчина, на вид чуть за тридцать, высокий, короткие светлые волосы аккуратно уложены. Одет дорого и стильно, пальто подчеркивает хорошую фигуру. На таких мужчин девушки обычно оглядываются, вздыхая. Вот прямо как официантка сейчас. Подавив улыбку от этой мысли, я вернулась к кофе. Мужчина, осмотревшись, направился к моему столику.
– Разрешите?
Я подняла на него глаза: он смотрел с интересом и уверенностью, что ему не откажут. Учитывая, что кроме меня в пекарне никого не было, и столики пустовали, вряд ли он присаживается от безысходности. Широко улыбнувшись, я ответила, инстинктивно подвигав пальцами правой руки:
– Извините, я замужем.
– Я знаю, – он тоже улыбнулся и, отодвинув стул, сел напротив меня. – Вашего мужа зовут Маркелов Станислав Александрович.
Я не заподозрила подвоха, слишком уж нереальным казался подобный расклад. Присмотревшись к мужчине и не узнав, вежливо поинтересовалась:
– Мы знакомы?
– Нет, – улыбнулся он, – но я много о вас слышал.
К нему подошла официантка, трепетно заглядывая в глаза, но мужчина не удостоил ее вниманием. Заказав чашку эспрессо, уставился на меня, разглядывая весьма бесцеремонно. Скользнул взглядом по шее вниз, к груди. И хотя у меня кофта была с весьма скромным декольте, я почувствовала себя неуютно.
– И что вы хотите? – поинтересовалась я, стараясь оставаться в рамках приличий, хотя сейчас появление мужчины мне совсем не нравилось.
Он перегнулся вперед, поставив локти на стол, и заявил, глядя мне в глаза:
– Я хочу тебя.
От этих слов вкупе со взглядом я почувствовала себя крайне неуютно. А смотрел мужчина так, словно он уже получил то, чего хотел. Я невольно сложила на груди руки, психологическая защита, да, но мне было все равно, она была мне нужна.
– Я вас не понимаю, – сказала спокойно.
Он пожал плечами. Официантка поставила на стол чашку эспрессо, кивнув девушке, мужчина сделал глоток и пояснил уже мне:
– На самом деле все просто. За последний год в нашем городе появилась молодая, но очень быстро набирающая обороты компания. Вот даже странно, какие у Маркелова вдруг оказались способности к бизнесу, а? Был парень как парень, что называется, золотая молодежь. Тратил папины денежки, открыл ресторан, наслаждался жизнью и никуда не лез. Решил попробовать себя в бизнесе, неудивительно. Не преуспел, что тоже неудивительно. А потом – бац! – и резкий взлет за короткий срок. Понимаешь, к чему я веду?
Он продолжал смотреть насмешливо и изучающе, я молчала, глядя исподлобья. Конечно понимала, к чему он ведет, но молчала. Что-то же ему надо, и пока я не знаю, что, вступать в диалог не стоит.
– В общем, тот факт, что Станислав Александрович в один момент вдруг стал талантливым и нестандартно мыслящим бизнесменом не мог остаться незамеченным. И то, что его компания за короткий срок стала чуть ли не лидером рынка – тоже. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: что-то тут не так. Сопоставляем данные и что? Оказывается, больше года назад наш дорогой друг женился на бедной девчонке с окраины, учительнице математики. Поговаривали, он купился на ее красоту, иначе, что бы его побудило взять в жены бесприданницу, когда вокруг столько прекрасных дам? Но меня терзают подозрения, что одной красотой тут не обошлось, хотя она, безусловно, на лицо.
Он допил кофе и снова откинулся на спинку стула, как бы передавая мне эстафету в разговоре. Честно сказать, речь его не произвела впечатления. Естественно, у Стаса есть конкуренты, и даже если они узнают, что на самом деле фирма держится на мне, что с того? Того факта, что мы преуспеваем, это не изменит.
Сделав глоток уже остывшего каппучино, я поинтересовалась:
– И к чему вся эта бравада?
– Так я вроде сказал в самом начале: я хочу тебя.
Не удержавшись, я хмыкнула.
– Простите, а вы на какой ответ, собственно, рассчитываете?
Мы сцепились взглядами, он смотрел изучающе, я старалась быть спокойной. Снова сложила руки на груди, и мужчина опустил на нее взгляд, довольно равнодушный, кстати, но я голову склонила, выражая тем самым свое презрение.
Он усмехнулся, кивнув чему-то своему, взяв зубочистку, открыл упаковку сунул палочку между зубов. Повернулся к окну и пару секунд следил за движением, а потом тихо сказал, не поворачивая головы:
– Откажешься, твоему мужу конец.
Я замерла, переваривая эту фразу. Мне кажется, даже смысл ее дошел не сразу, но почему-то стало страшно. Может, оттого, как спокойно этот мужчина сказал подобное, а может, потому что я видела: такой, как он, может это сделать. Пока я приходила в себя, мужчина, повернувшись ко мне, широко улыбнулся.
– Что вы такое говорите? – сказала я все-таки. Он только пожал плечами.
– Ты слышала.
Выдержка мне отказала. Подавшись вперед, я резко поинтересовалась:
– Вы в своем уме?
Он только вздохнул, откинувшись на спинку стула, сложил на груди руки, как я пару минут назад.
– О тебе отзывались как об умной женщине. Давай, Карина, соображай быстрее. Мне уже надоело тут сидеть.
Я закачала головой, глядя на стол, пытаясь ухватиться за скачущие мысли и не находя ни одной полезной.
– Но так ведь нельзя, – выдала в итоге, – вы не можете просто взять и убить человека. Я расскажу обо всем Стасу, и у вас будут неприятности.
Мужчина равнодушно пожал плечами. Я вскочила, нервными резкими движениями нацепив пальто, схватила сумочку. Пальцы дрожали, вынув из кармана пару купюр, я кинула их на стол. Мужчина сидел без движения, наблюдая за мной спокойным равнодушным взглядом.
Я сделала шаг в сторону выхода, он схватил меня за запястье.
– Пустите, – дернула я руку, мужчина и не подумал послушаться.
Подняв на меня глаза, сжал пальцы вокруг запястья, заставляя ответить ему взглядом.
– Если твой муж узнает, – сказал спокойно, – он не проживет и пару дней. Дело даже не во мне, слишком многим людям в городе Маркелов стал неугоден. Может, тебе станет легче оттого, что ты сохранила ему верность, но радоваться этому придется над его могилой на кладбище.
Я мелко закачала головой, нервное, наверное, неосознанные движения, не хотела, не могла принять ситуацию.
– Вы не посмеете, – сказала тихо, снова попытавшись вырвать руку.
Он разжал пальцы, вставая рядом со мной, оказываясь слишком близко для незнакомого человека. Захотелось сделать шаг назад, но я осталась стоять, прибитая его взглядом к месту.
– Хочешь проверить, посмею или нет? – вздернул он бровь, достав из кармана бумажник, бросил на стол купюру, а рядом положил визитку. – Два дня тебе на раздумья, жду звонка.
Развернувшись, он вышел, в окно я видела, как мужчина, подняв воротник пальто, перешел дорогу и сел в черный «БМВ». Через полминуты машина тронулась и укатила. Я обессиленно рухнула обратно за столик. Смотрела в пространство, не соображая ничего.
Девушка-официантка, подойдя, робко поинтересовалась, можно ли забрать деньги и чашки? Вздрогнув, я кивнула, в последний момент схватив визитку, лежащую на столе. Опустив глаза, прочитала:
«Арсений Петрович Карельский, генеральный директор «ПровансНедвижимость»».
Имя мне ни о чем не сказало, а узнать больше об этом человеке явно бы не помешало. Но как? Моих знакомств на это не хватит…
Вот тут в голову и пришла неприятная мысль:
«Ты что, не позвонишь сейчас Стасу и не расскажешь ему о случившемся?»
Я сжала пальцы на визитке так, что они побелели. Я должна рассказать, это самое правильное. Стас найдет, к кому обратиться за помощью, как решить этот вопрос. И Карельский найдет…
– У меня есть два дня, – пробормотала я, даже не осознавая, что говорю вслух, – я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю.
Наконец, поднявшись, выползла из пекарни, на улице похолодало, тучи затянули небо, задул холодный ветер. Я шла по дороге, не замечая этого. В голове бился только один вопрос: что делать? К кому обратиться?
У меня не просто нет подходящих знакомств, в принципе нет знакомств в это мире. Стас не особенно тащил меня в свое общество, видя, что я туда не стремлюсь. Мне и впрямь хватало его и своей работы. В любом случае, к какому бы из знакомых людей я не пришла, мои вопросы о Карельском наверняка очень быстро дошли бы до Стаса.
В итоге я позвонила Леше. Он был элитным парикмахером, через его умелые руки проходило немало известных личностей нашего города, а мы лично с ним сошлись на теме того, что заканчивали один институт.
Он на три года меня старше, по образованию – учитель русского языка и литературы, по призванию – парикмахер, что говорится, от Бога, к тому же известный сплетник. Обычно он занят на месяцы вперед, но со мной согласился встретиться, правда, предупредил, что времени у него немного.
Леша, а если быть точнее, то сейчас Алекс, стоял у дверей своего салона и курил дорогие тонкие сигареты. Молва единодушно причисляла Лешу к гей-сообществу, он эти слухи не опровергал, а судя по внешнему виду, даже активно поддерживал, но мне как-то признался, что натурал до мозга костей.
– В такой профессии почему-то больше доверяют геям, – хмыкнул он тогда, – а мне, знаешь ли, несложно притвориться, за такие-то деньги.
Таким образом Леша большую часть времени был Алексом, закатывал глазки, кокетливо хихикал и делал ручкой на прощание. Чем он занимался вне работы, я узнать не пыталась.
Леша, увидев меня, устало улыбнулся и поздоровался.
– Что за срочность? – поинтересовался он.
– Знаешь этого человека? – решила я не тянуть, протягивая визитку. Леша скользнул взглядом по тексту и посмотрел на меня, вскинув бровь.
– Что? – спросила я. Он усмехнулся.
– Откуда интерес?
– Познакомились недавно. Знаешь ты его или нет?
– В нашем городе его мало кто не знает, – выдыхая дым, заметил Леша, – молодой бизнесмен, денег куры не клюют, поговаривают, имеет дело с криминалом.
– Это все? – спросила я, так как Леша замолк.
– Смотря, что ты хочешь узнать, – пожал он плечами.
– Он опасен? – ткнула я пальцем в визитку.
– Безусловно, если решит стать таковым. В обычное время само добродушие и обходительность, но только дурак может встать на его пути. Сметет и не обернется.
Вот уж метко прозвучало. Даже не зная этого человека, я бы дала ему подобную характеристику. Кивнув, спрятала визитку в карман, думая о своем.
Леша, понаблюдав за мной, спросил:
– С чего вдруг интерес к данному типу?
– Конкуренты мужа, – невесело усмехнулась я. Леха сделал понимающее лицо.
– Не повезло. Я бы советовал отступить. Такие, как Карельский, своего добиваются любой ценой.
Это я уже поняла.
– Пусть это останется между нами, – попросила парня.
– Обижаешь, – протянул он гнусавенько и даже кокетливо хлопнул меня рукой по плечу, превратившись на мгновенье в Алекса. Я улыбнулась и собралась уходить, но решила узнать еще кое-что.
– А что можешь сказать о моем муже?
Леша хмыкнул.
– Ну и вопросики у вас, девушка.
– Я не обижусь, честно. Общая информация меня устроит.
Леша пожал плечами, отбрасывая окурок в урну.
– Мажор, отец оставил большое наследство единственному ребенку, чем тот не преминул воспользоваться. Жил в свое удовольствие: вечеринки, бабы и абсолютное легкомыслие, потом внезапно остепенился, женился, занялся бизнесом и преуспел. Так подойдет?
Кивнув, я попрощалась с Лешей и отправилась по дороге в сторону дома. По всему выходит, что Карельскому и его компаньонам появление на горизонте Стаса совсем не нравится.
Настолько, что они готовы действовать решительно. Останавливает их, наверное, только то, что сейчас не девяностые и можно договориться. Хотя способы договариваться у них те еще. Пока этот Арсений мне ничего толком не предложил, но не думаю, что там будет что-то приятное.
Но чем ближе я подходила к дому, тем больше меня пугала другая мысль: Стас скоро вернется, что мне делать? Как вести себя? Может, стоит рассказать ему? Он проявит благоразумие, я уверена. Мы где-нибудь спрячемся, заплатим кому надо, чтобы решить все проблемы…
Только казалось, это не поможет. Карельскому почему-то нужно сделать все моими руками, иначе бы он тем же спокойным тоном заявил самому Стасу о том, что его ждет, если он не уйдет с арены. Я не знала, почему все так, и это вводило в беспокойство больше всего. Ведь причина должна быть, правда?
Дома я залезла в интернет и прочитала все, что имелось там о Карельском. Честно сказать, негусто. Только официальные сведения. Лидер на рынке строительства, развивает семейное дело, доставшееся от отца, не женат. Отбросив телефон в сторону, я легла на кровать, запуская руки в волосы.
Скоро придет Стас, я должна решить, как поступить. В конце концов, как они узнают, что я рассказала все мужу? У нас будет два дня, чтобы разработать план, а одна я не могу, просто не могу, не знаю, что делать.
Встав, прошлась по комнате, вспоминая слова Карельского, его взгляд. Если он узнает… Как? Да черт его знает, как! Если узнает, я не прощу себе…
Хлопнула входная дверь, я вздрогнула всем телом, поймала в зеркале бледное отражение с испуганным взглядом. Облизнув губы, глубоко вздохнула. Сейчас, Карина, надо решаться. Через мгновенье Стас был на пороге, я по-прежнему стояла посередине комнаты, так и не двинувшись с места.
– Почему не встречаешь? – улыбнулся он, проходя, сам меня обнял, я, словно отмерев, прижалась к нему, ища в любимом мужчине защиту и ответ на вопрос, что мне делать.
– Я люблю тебя, – прошептала, подняв глаза, сглотнула подступивший к горлу ком, – даже не представляешь, как я люблю тебя.
– Малышка, – его взгляд наполнился нежностью, от которой стало больно внутри, – я тоже люблю тебя, – он коротко поцеловал меня и внимательно посмотрел в глаза, – ты чего такая грустная?
Я ответила на его взгляд, словно вглядываясь в самую глубину глаз, а потом сказала, прижавшись головой к его груди:
– На работе устала.
Оказывается, это так просто. Соврать тому, кого любишь больше жизни. Просто сказал, и все. Повернул стрелку пути в другую сторону. Может, еще не поздно нажать стоп-кран и все исправить? Я сжала пальцами пиджак Стаса, закрывая глаза.
– Я вообще не понимаю, зачем ты работаешь, – Стас поцеловал меня в волосы, поглаживая по спине.
Отстранившись, прошел к шкафу и начал переодеваться. Я смотрела на его спину и думала: малая ложь всегда перерастает в большую и разрушает все. А значит, и нас тоже разрушит. Только вот я не могу рисковать Стасом, не могу.
Глава 4
Мы встретились с Карельским в той же пекарне. Когда я пришла, он уже сидел за столом, на этот раз в глубине зала.
«Подальше от окна», – почему-то подумала я, усмехнувшись. Он был облачен в костюм и выглядел в этом заведении не уместно, или оно выглядело неуместно рядом с ним, точно даже не скажешь.
Окинув взглядом мои джинсы и свитер, сделал глоток кофе, кивая на стул напротив. Повесив куртку на спинку стула, я села, передо мной тут же поставили чашку каппучино. Я удивленно посмотрела на мужчину.
– Позволил себе сделать заказ за тебя. Каппучино, правильно?
Я только посмотрела исподлобья, притянув чашку, сказала:
– Да, спасибо.
Кофе мы пили молча, поглядывая друг на друга. То есть это я кидала взгляды, а вот Арсений рассматривал меня почти все время, чем, безусловно, нервировал. Отставив чашку, я поинтересовалась:
– Мы же не кофе сюда пить пришли? Говорите ваши условия.
Карельский, усмехнувшись, откинулся на спинку стула и сказал:
– Да все просто. Твой муж должен уйти из бизнеса и больше туда не соваться.
– Хорошо, – кивнула я, – это не так сложно сделать, несколько провальных сделок, сорванные сроки, плохая репутация. Я уговорю Стаса закрыть бизнес.
Карельский устало вздохнул.
– Немного поясню ситуацию, – заметил мне, – в нашем городе все сферы деятельности поделены давно, и те, кто их занимает, сидят на своих местах прочно и уступать не собираются. Твой муж, если бы был несколько сообразительней, не продавал отцовский бизнес, а занялся им. Но он потерял и эту нишу, тут уж не попишешь. Другое дело, что с такой умницей женой Маркелов может преуспеть в любом деле…
– Я поняла, – перебила его, – для моего мужа места в большом бизнесе этого города нет. Это вы хотите сказать?
– Точно.
– Значит, я сделаю так, что он будет сидеть в ресторане и наслаждаться жизнью, никуда не влезая.
Арсений, задумчиво почесав бровь, сложил руки на столе. Я нутром чувствовала: ничего хорошего он мне не скажет, но чтобы то, что я услышала дальше… Нет, о таком я и подумать не могла.
– Ну гарантировать ты ничего не можешь, – сказал Карельский, – к тому же, мне нравится ваша фирма. Мы сделаем вот как: ты уговоришь Маркелова переписать фирму на тебя, потом разведешься с ним, причину обеспечим, не переживай. Фирма отойдет мне, а ты немного поработаешь в ней, приведешь в нужное состояние.
Он говорил так, словно это уже решенный вопрос, словно и сомнений быть не может, что я соглашусь. Я слушала, стараясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие, а перед глазами плыло.
Гнев, страх, жалость, боль – эмоции охватили меня одновременно, и я держалась из последних сил, чтобы сохранять ясность ума, которая сейчас мне была нужна как никогда.
– Я не пойду на это, – сказала, когда Карельский замолчал.
– Ты не поняла, Карина, это не предложение. Ты знаешь цену вопроса, так что решай.
Все-таки не выдержав, я поставила на стол локти, зарывшись пальцами в волосах, спрятала за ними лицо. Думай, думай, черт возьми, должен быть какой-то выход. Но я не видела его.
– Почему так сложно? – наконец подняла на Карельского глаза. Он пожал плечами.
– Можно и проще. Нанять киллера, например. Я играю на опережение. Твой муж сейчас многим, как кость в горле, со своим успешным бизнесом. Некоторые не привыкли договариваться, как я, действуют по старинке. Пока ситуацию еще можно разрулить без крови. Я обеспечу безопасность твоему мужу, если ты примешь мои условия.
– А потом? Что будет потом? – вопрос, наверное, прозвучал беспомощно и как-то слишком абстрактно, да и не Карельскому отвечать на него.
Что будет потом с моей жизнью, со мной, что от меня вообще останется после этой истории – это никому не интересно. Кашлянув, я добавила:
– Я отработаю на вас, и что дальше?
– Будешь свободна, – он равнодушно пожал плечами. – Надеюсь, понимаешь, что с Маркеловым ваши дороги разойдутся навсегда? – Я криво усмехнулась. – Пойми меня правильно. Это вначале будут обиды и ненависть, но жизнь такая штука… Окажетесь в одной постели, ты в сердцах во всем покаешься, и вы придумаете гениальный план мести всем обидчикам. – На это я снова усмехнулась. – Всякое бывает. Мне-то плевать, потому что ничего у вас не получится. Однако моя репутация пострадает, а я беру сейчас ответственность на себя. И вот это мне совсем не нужно.
Я только покачала головой. Как забавно, у него страдает репутация, а у меня рушится вся жизнь. Вот прямо сейчас, в этот самый момент от нее уже отлетают куски, разбивая вдребезги мой привычный мир. В груди стало не хватать воздуха, появилась тупая боль.
Нет, я знала: это еще не боль, так, слабые предвестники. Боль будет потом, и ее будет так много, что она заполнит меня с ног до головы, будет переливаться изо дня в день и разъедать, как серная кислота. Я должна отдать всю свою жизнь, всю себя ради того, чтобы Стас остался жив. Что ж, для меня это равноценный обмен.
И в тот же момент я словно услышала, как в голове тикают секунды, обратный отсчет нашего со Стасом счастья уже пошел. И мне захотелось бежать, бежать к нему, чтобы забрать себе каждое ускользающее мгновение.
– Я сделаю все, как вы хотите, а вы должны гарантировать безопасность моему мужу, – сказала, посмотрев Карельскому в глаза, он ответил внимательным долгим взглядом, а потом кивнул.
Убедить Стаса переписать на меня фирму оказалось совсем несложно. Кроме того, что он не особенно разбирался в юридических аспектах, еще и доверял мне на сто процентов. И если я сказала, что так будет лучше, значит, так будет лучше.
Врать в вопросах бизнеса было просто, не то что в личных отношениях. Зная о скорой разлуке, я стала сгустком нежности и любви, урывала каждое мгновение, стараясь проводить со Стасом все свободное время.
Конечно, муж заметил всплеск чувств, но был ему только рад, отдавал мне себя, а я впитывала его, рисовала в памяти, прятала внутри, зная, что кроме этих воспоминаний мне ничего не останется.
Все оборвалось в один миг. В апреле я «застукала» его с другой. Накануне на фирме был небольшой корпоратив, на который я не пошла, сославшись на головную боль. Стас не приехал ночевать, а утром я накрыла его в номере отеля с какой-то девицей в обнимку.
Стас не понимал, что вообще происходит, пытался оправдаться, но выходило так себе. Я уехала на свою старую квартиру и подала на развод. У нас был заключен брачный договор, по которому при разводе каждый оставался с тем, что принадлежало ему, включая нажитое во время брака. Машина, квартира – все осталось за Стасом, мне отошла фирма.
Бракоразводный процесс прошел быстро, хотя и с шумом. Если вначале Стас оккупировал меня с целью оправдаться, то очень быстро в его голове наступило просветление.
Все-таки идиотом он не был, да и не так сложно сложить два и два. Понял, откуда росли ноги у измены, какова истинная цель развода, и как ловко бедная девчонка с окраины вдруг стала завидной невестой с отличным приданным. Безусловно, этот факт любви ко мне не прибавил.
Карельский к тому же почти сразу забрал меня жить к себе, потому что внимание Стаса к моей персоне было чрезмерным, и он боялся, что я могу дать слабину. Естественно, Стас и это все свел к простой формуле: Карельский мой любовник, с которым на пару я решила провернуть всю эту аферу.
Никогда не забуду, как он смотрел на меня в день подписания последних бумаг. Мы оба были с адвокатами, а мне, кажется, еще и охранник бы не помешал.
– Тварь, – кинул коротко Стас, я сжала под столом кулаки, впиваясь ногтями в ладони.
Держись, Карина, осталось немного. Все закончится, и можно будет пойти и сдохнуть. Я улыбнулась и произнесла:
– Иногда может не повезти, Стас.
Он раздул ноздри, убивая меня взглядом.
– Странно, что я не понял сразу, что ты обычная шлюха, которая ляжет под любого, кто предложит больше. Думаешь, с Карельским ты надолго? Он выкинет тебя за порог, как только ты ему надоешь.
– А я еще кого-нибудь найду, – держала я улыбку, все сильнее впиваясь ногтями в ладони.
Стас резко встал, громко отодвигая стул, адвокаты вздрогнули, напрягаясь, я продолжала сидеть без движения. Пусть ударить, пусть, мне все равно.
Но Стас только молча вышел, закрыв за собой дверь в кабинет и в мою жизнь заодно.
Мужчины переглянулись, адвокат Стаса заметил:
– Что ж, все вопросы решены.
Поднявшись, я кивнула, попрощавшись, медленно вышла из кабинета. Коридор был пуст, я почти побежала в сторону туалета. Меня вырвало, душили слезы, которые я больше не могла сдерживать.
Не знаю, сколько времени я там провела. Встав у раковины, посмотрела на свое отражение. Бледное лицо с пустыми глазами, размазанная косметика. Открыла кран, подставляя под него ладони, на каждой было по четыре красных метки от ногтей. Я стояла, глядя на бегущую воду, ни о чем не думая, пока не раздался стук в дверь.
Удивленно заморгав, перевела на нее взгляд, внутрь заглянул мой адвокат.
– Карина Константиновна, – сказал, кашлянув, стараясь не смотреть в мою сторону, – у нас еще есть дела.
Я только кивнула, он прикрыл дверь. Быстро умывшись и приведя себя в порядок, я вышла.
Приехали мы домой к Арсению. Вот у кого был праздник, так это у него. Кроме Карельского нас с адвокатом встретил Коновалов Вячеслав Семенович, зам Арсения, он мне не нравился.
На вид лет пятидесяти, лысый, с маленькими глазами, взгляд которых всегда кажется липким, и улыбкой на губах, которая, не знаю, кого могла бы обмануть. Скользкий тип, я бы не стала вести с ним дела, но Карельскому, безусловно, виднее, с кем связываться, а с кем нет. И если держит возле себя такого человека, значит, выгоду имеет. В том, что Арсений неплохо разбирается в людях, я не сомневалась.
Я мечтала только об одном: закрыться в выделенной мне комнате и не выходить оттуда без необходимости, однако Коновалов чуть ли не с порога стал совать мне в руки бокал с шампанским. Взяв его, я тут же поставила бокал на стол, решив, что адвокат и без меня все расскажет, двинула в сторону комнаты, но Арсений схватил меня за запястье. Не глядя, кинул:
– Останься.
Руку отпустил, а я только зубы сжала. Взяв бокал, села в кресло, Коновалов весело заметил:
– Дал бы девочке отдохнуть. Развод такое изматывающее дело. Сам разводился три раза, и все три, кстати, удачно.
Он сам засмеялся своей шутке, адвокат растянул губы в улыбке, Арсений никак не отреагировал, я сделала большой глоток. Раз уж мне так необходимо находиться здесь, расслабиться не помешает.
– Нет, серьезно, – заметил снова Коновалов, – Карина что-то бледновата.
Ну надо же, какая забота. Карельский соизволил повернуть в мою сторону голову. Прошелся равнодушным взглядом по лицу, не остановившись ни на секунду, и снова отвернулся.
– Как все прошло? – задал вопрос адвокату.
Я сделала еще один большой глоток, допивая шампанское. С утра я почти не ела, плюс пережитый стресс, так что алкоголь резко ударил в голову, расслабив мышцы. Наконец мне стало плевать на происходящее. Пусть ненадолго, но все же.
Адвокат, поправив очки, покосился в мою сторону и заметил:
– В целом, неплохо. Без оскорблений не обошлось, но Карина Константиновна держалась хорошо.
Я невольно хмыкнула, видимо, слишком громко, потому что присутствующие покосились в мою сторону.
– Отлично, – заметил Арсений, – документы по передаче фирмы готовы, как я понимаю?
– Да, они со мной.
– Тогда предлагаю не тянуть.
Мы прошли в кабинет Карельского, Коновалов остался в гостиной допивать шампанское. От меня требовалось немного – поставить подписи. Пробежав глазами по тексту, я расписалась, Арсений тоже, и все было кончено.
Когда адвокат и Коновалов уехали и Карельский закрыл за ними дверь, я поинтересовалась с легкой язвительностью:
– Теперь я могу пройти к себе?
Карельский молча сверлил меня взглядом, стоя на пороге гостиной. На этот раз он осмотрел меня с ног до головы, и хотя платье на мне было более чем скромное, я почувствовала себя неловко и обхватила за плечи.
– Отдохни, – кивнул Карельский, – с завтрашнего дня начнем работу. Введешь меня в курс всех дел. Я уже говорил, я хочу, чтобы эта фирма стала дочерним предприятием «Прованса», способным существовать самостоятельно. Твоя задача полностью поменять штат и наладить рабочий процесс.
– Почему ты не наймешь для этого какого-нибудь профессионала? – все-таки спросила его.
– Ты и есть профессионал. Ты подняла фирму с нуля, не взирая на высокую конкуренцию. К тому же, я буду рядом, так что всегда помогу в сложных моментах.
Он замолчал, мы снова уставились друг на друга. Как звучит-то, а. Всегда помогу. Сначала ворвался в мою жизнь, разрушил ее, сломал меня, а потом говорит такие слова. Да не пошел бы ты куда подальше вместе со своей помощью?
Но ничего такого я не сказала, молча кивнув, развернулась и ушла в комнату.
