Текст книги "Иду за тобой (СИ)"

Автор книги: Юлия Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Я шла, глядя вперед. Со стороны все так и есть, но есть одно но: кроме меня моей жизнью, кажется, хочет распоряжаться кто-то еще. Данила вдруг остановился и взяв меня за подбородок, приподнял лицо к себе. Разглядывал с интересом и насмешкой.

–Что? – поинтересовалась я, он улыбнулся.

–Больше всего меня удивляет, что при такой красоте ты совершенно не умеешь обращаться с мужчинами и не видишь очевидного.

–У меня не было возможности научиться.

–Согласен, – он меня отпустил и не спеша пошел дальше, я последовала за ним.

–К чему была эта сцена? – спросила недовольно, Красовицкий неопределенно качнул головой.

–Навеяло что-то, чистый воздух, кислород ударил в голову.

–Клоун, – покачала я головой, он рассмеялся.

–Ладно, кто у нас остался: ты и сынок. В твою вину не хочется верить, так что я малодушно решил, что ты ни при чем.

–Я действительно ни при чем.

–Остается сынок. Тут, конечно, возникают сомнения: обделенный отцом, мало зарабатывающий, но... все это не вяжется с его характеристикой.

–А какая у него характеристика? – против воли спросила я.

–Положительная, – Данила усмехнулся, – маменькин сынок, тихий, послушный, женат три года, жена, правда, немного подкачала, но каждому свое.

–Что значит подкачала?

–Ну он тихий интеллигентный мальчик из, в общем-то, приличной семьи, если считать, что воспитал его отчим. Девчонка же из неблагополучных: отец алкоголик, к тому же сидел, мать всю жизнь тащила семью на себе. Но любовь зла, и у них, судя по всему, все отлично, по крайней мере соседка красочно расписывала их страстные крики за стеной.

Я спешно уставилась на дорогу, опустив голову, надеясь, что Данила не заметит моей реакции. Рома говорил, что у них с женой давно нет отношений, правда, что значит давно, если учесть, что они всего три года женаты? Она могла ему изменять, а соседка, слыша крики за стеной, думала, что это счастливая пара предается страсти.

–О чем задумалась? – вернул меня в реальность Данила. Я быстро улыбнулась, вышло вымученно.

–Мне, пожалуй, пора, – в голове не осталось никаких мыслей кроме как о Роме. Я поняла, что должна поговорить с ним, иначе сойду с ума.

"Вот это точно похоже на болезнь", – констатировала я печально, садясь в машину. Данила хотел проводить меня, но я, попрощавшись, быстро припустила назад, оставив его недоумевать. Включила зажигание и замерла, почувствовав чужой запах. Я успела бросить взгляд в зеркало заднего вида, перед глазами мелькнула кепка, а дальше я почувствовала удар в шею и провалилась в небытие.

Приход в себя был быстрым, словно я никуда и не пропадала. Открыв глаза, я увидела, что еще светло, но в комнате было сумрачно: окно закрывали плотные жалюзи. Я лежала на кровати, рядом с ней стояла тумбочка, чуть поодаль шкаф. У всего происходящего было два отрицательных момента, с осознанием которых в сердце мое начал закрадываться страх: во-первых, мои руки были прикованы наручниками к спинке кровати и во рту был кляп, а во-вторых, я находилась в той самой комнате, где был убит Женя. Я дернула руками, пытаясь освободиться, но не преуспела. Изловчившись, села, легче от этого не стало. Попыталась вытащить руки из наручников, лихорадочно соображая, что же произошло?

Он ждал меня в машине, вырубил и привез сюда. Вряд ли с хорошими намерениями. И тут перед глазами всплыла картина: мы с Данилой идем к парку, он кому-то пишет. О моей встрече с ним никто не знал. Красовицкий, поняв, что я его подозреваю, решил избавиться от меня? Увел подальше от машины, дал команду, а после забалтывал сказками. Нашу встречу могли видеть, это слишком рискованно. А чем, собственно, он рискует? Данила-то остался в парке, он вне подозрений.

Тяжело дыша носом, потея, я истерично задергала руками, пытаясь вырваться. Результат нулевой. Меня вряд ли отпустят живой. Я так боялась, что меня убьют, я просила о помощи, я всем говорила, что нахожусь в опасности, и никто меня не услышал. Меня убьют, а я даже не знаю, за что. Убьют теперь, когда я свободна от оков брака, от страха быть разоблаченной, когда я встретила человека, который что-то перевернул в моей душе. А ведь я даже не сказала ему об этом.

"А о чем ты раньше думала"? – раздался голос внутри. О, как же все были правы, настойчиво твердя, что надо просто жить и радоваться, а я, глупая дура, металась из стороны в сторону, надеясь на что-то, не понимая, что счастье лежит передо мной...

Размышления не вели к освобождению, я задыхалась, тяжело дыша, всхлипывая.

"Я не сдамся", – нетвердо, но настойчиво прошептал внутренний голос, и я стала аккуратно выкручивать руки из наручников, когда услышала шаги и замерла. Стояла полная тишина, я сидела, раскрыв глаза от ужаса, глядя на дверь. По виску моему стекала капелька пота, сердце почти остановилось, но нервно подскакивало с каждым шагом, доносящимся с лестницы. Это было невыносимое ожидание, в голове стучало, перед глазами стало мутнеть, когда, наконец, скрипнула дверь.

На пороге стоял он – мой ночной преследователь. Только я его увидела, как ко мне вернулась некоторая ясность сознания. Страх ненадолго отступил, я взглянула на мужчину с любопытством. Ему было около тридцати, невысокого роста, широкие плечи. Он был без кепки, короткие каштановые волосы обрамляли вытянутое лицо с низким подбородком. Вообще, парня можно было назвать симпатичным: ярко-голубые глаза с длинными густыми ресницами, нос с едва заметной горбинкой, рыжеватая щетина вокруг пухлых выразительных губ.

–Очухалась, – усмехнулся он, проходя в комнату и замирая у шкафа. Пока я его разглядывала, он занимался тем же в отношении меня. На его слова я помычала в ответ что-то вроде развяжи рот.

–Да ты же всю округу поднимешь своим криком, – усмехнулся он. Я покачала головой. Парень смотрел в сомнении. Но все-таки подошел и стал развязывать тряпку, стягивающую мне рот. – Только попробуй закричать, мало не покажется, – пригрозил мне.

Первым делом я глубоко вздохнула и несколько раз открыла и закрыла рот.

–Кто ты? – спросила, глядя на парня. Мне было страшно, безумно страшно, но вместе с тем я понимала, что умереть, не зная правды, не могу. Парень на мои слова усмехнулся.

–Я твоя совесть, – ответил мне, я похолодела.

–Тебя нанял Женя?

Парень вдруг рассмеялся, качая головой.

–Ну зачем тебе все знать? – поинтересовался у меня, – умерла бы спокойно, с улыбкой на губах и верой в вечную жизнь.

–Тебя нанял Женя? – сцепив зубы, повторила я свой вопрос. Парень посмотрел с жалостью, но тут же лицо его приобрело хищное выражение. Он сел на другой край кровати, не отводя взгляда.

–Хочешь знать правду? – задал вопрос, я не ответила. – Я тебе скажу. Только будь готова к тому, что она тебе не понравится. Знаешь, как ты умрешь? Повесишься. Не сумев выдержать нервного напряжения, заболев манией преследования. Человек, которого никто не видел, преследователь, желающий тебе смерти. Хорошо придумано, правда? А знаешь, кто это придумал?

Мы встретились глазами, и я медленно покачала головой, не веря пришедшей мысли. Парень же закивал.

–Вижу, что знаешь. Наш дорогой Роман Евгеньевич, ум и надежда российской интеллигенции.

–Ты врешь, – не выдержала я, парень усмехнулся.

–Ты это ему скажи, правда, вряд ли получится. Рома сейчас активно отрабатывает свое алиби, торча в торговом центре напротив твоего дома, чтобы никому в голову не пришло связать твою смерть с ним.

–Я хочу знать все, – зажмурив глаза, чувствуя, как становится нечем дышать, проговорила я.

–Хорошо, полчасика у нас есть, – он устроился удобней, опершись на спинку кровати, – по чесноку, идея раскрутить папашу принадлежала Ленке, моей сестренке и жене Ромы. Я бы ему с удовольствием набил морду за его похождения, но надо сказать, он оказался прав: стоило ему пристроиться у тебя между ног, как ты перестала соображать, что вообще происходит. Так вот, мать Ромкина сильно болела, и ему нужны были бабки. Он обратился к отцу, и тот их дал, но знаешь, с какой формулировкой? Она получает по заслугам, все равно сдохнет, хоть гроб закажешь. Папашка, кстати, оказался прав, но Ленку эти слова жутко разозлили, и она решила ему отомстить, наняла детектива, и тот выведал, что у его молодой жены есть любовник. Недолго думая, Ленка инкогнито отправила папашке фотки, но тот не проникся. А когда умерла Ромкина мать, Ленка предложила раскрутить папашу на бабло. Рома отправился сюда разведать обстановку, и вскоре ситуация стала очевидной: отец очень богат, но на пути стоит его женушка.

–И тогда вы решили избавиться от обоих, – раздался голос, и в проеме появился Веселов. Я только рот открыла, а он наставил на парня пистолет с глушителем. – Давай без лишних телодвижений. Медленно встаешь и идешь ко мне.

Парень сидел, стреляя глазами по комнате, но ослушаться не посмел. Медленно встав, направился к Веселову, но вдруг выкинул из рукава нож и запустил его в Антона, тот увернулся, лезвие чиркнуло по плечу, следом раздался щелчок, и мой преследователь, мой ночной кошмар, рухнул наземь с дыркой в груди. Сначала я увидела только разорванный кусочек в кофте, но тут вокруг него начало расползаться темное пятно, и мне резко подурнело.

–Вот черт, – недовольно высказался Веселов, глядя на парня. Приблизившись, обыскал его, в кармане обнаружился ключ от наручников, так что вскоре я сидела, потирая запястья. На них были красные следы, но без синяков. Если бы план удался, вскоре бы краснота спала, и ничто не навело на мысль о том, что я была убита, а не покончила с собой, повесившись в комнате, где погиб мой муж. Нет, стоит сказать иначе: где мой муж был убит своим сыном.

И вот тут накрыло окончательно: волна истерики и бессилия захлестнула меня, но не успела развиться, потому что я грохнулась без чувств.

В себя я пришла в машине, лежала на заднем сиденье, впереди сидел Антон, мы куда-то ехали, вероятно, в сторону города. Увидев меня в зеркале заднего вида, он спросил:

–Как чувствуете себя?

Я посмотрела на него тяжелым взглядом.

–Как вы оказались в Сосново? – задала вопрос.

–Я приставил человека присматривать за вами. Вы рассказали о моем появлении Селезневу? – Я покачала головой. – Почему?

–К слову не пришлось. После нашей встречи я столкнулась с... – я запнулась, но продолжила, – с этим парнем с дачи, нервы шалили, и я просто забыла рассказать.

–Значит, повезло. Если бы они знали, могли испугаться и затаиться, впрочем, им надо было действовать оперативно, иначе рисковали быть раскрытыми. План, кстати, не так плох. Сначала убивают отца, сам Селезнев или этот дружок – неважно. Все улики указывают на вас, никому даже в голову не приходит копаться в персоне сыночка. Потом нужно вывести вас на мысль о том, что вы в опасности, довести до нервного стресса, заставить поверить окружающих, что вы не в себе, и дело сделано. Миллионы переходят сынишке, который растерянно трет затылок, мол, я и не ожидал, а правда остается похороненной навеки.

Веселов бросил на меня взгляд, я смотрела в окно. Мы ехали в сторону города, и я понимала, что скоро увижу Рому. Я не могла поверить в то, что слышала, осознавала, что так и есть, но не могла поверить. Впервые в жизни я открылась человеку, я обнажила перед ним свою душу, он заставил посмотреть на себя с другой стороны, и он же уничтожил меня, а вместе с тем все то хорошее, что начало во мне зарождаться.

Я не заметила, что сжала кулаки, впившись ногтями в ладони. Не чувствовала боли, хоть она и была, она, наверное, помогла мне сдержать рвущийся из груди крик. Я бы хотела, чтобы он вырвался и разорвал меня на части. На мгновенье мелькнула мысль: лучше бы меня убили там, в Сосново. Я не знала, что мне делать дальше, как жить.

Перед глазами всплыло Ромино лицо, а за ним – лицо Жени. Сын оказался похож на отца. Даже слишком похож.

–Что.. – начала я, но пришлось откашляться, голос не слушался, – что вы с ним сделаете?

Веселов бросил на меня быстрый взгляд:

–Для начала выбью из него правду.

–Я не хочу его смерти, – твердо сказала я, чувствуя, что голос предательски дрогнул на последнем слове. Антон бросил на меня очередной взгляд.

–Несмотря на то, что он хотел вас убить?

–Несмотря ни на что. Вы должны передать его в руки полиции.

Веселов промолчал, и до самого дома не было сказано ни слова.

Рома был в квартире, открыв дверь, я увидела, как он настороженно выходит из гостиной. При моем появлении глаза его на мгновенье округлились, но он тут же взял себя в руки.

–Лиза, что происходит? – голос его звенел таким беспокойством, что я готова была поверить его словам, и внутри меня что-то взорвалось болью.

–Я тебя ненавижу, – закричала я, – слышишь?! Ненавижу! Как ты мог?! Как ты мог?!

Я бросилась на него, но Антон ухватил меня за локти и удержал.

–Пусти! – крикнула я.

–Лиза, успокойтесь, – сказал Веселов без эмоций.

–Пусти!

Я посмотрела на Рому, на мгновенье поймав свое перекошенное лицо в зеркале. В его глазах был страх, даже больше – это была паника. Антон, видимо, тоже увидел ее, потому что сказал:

–Не дергайся, парень, один уже умер, не вняв этому совету.

И Рома резко обмяк, плечи его опустились, глаза потухли.

–Нам лучше поговорить в другом месте,– продолжил Веселов, – вы, Лиза, ложитесь, отдохните.

Рома медленно и спокойно подошел к Веселову, глаза его смотрели перед собой, ноздри подергивались, казалось, он сейчас расплачется. Я стояла призраком, пошатываясь. Мы встретились взглядами, когда Антон взял его под локоть и подтолкнул к выходу.

–Я не убивал, Лиза, – выкрикнул Рома, но голос его сорвался, и он прошептал, – я клянусь, я не убивал.

Веселов вытолкнул его на лестничную клетку, и дверь захлопнулась. Немного постояв, я рухнула на пол и зарыдала, громко, протяжно и с подвываниями.

Спустя пару часов я лежала, свернувшись клубочком, на полу кухни. Слышала, как открылась дверь, раздались шаги, вскоре надо мной оказался Антон.

–Лиза, да что же вы, – сказал недовольно. Подняв, перенес меня на кровать.

–Что с Ромой? – тут же спросила я. Веселов сжал зубы.

–Дает показания. Мы с ним переговорили и отправили к следователю. История банальна: он с женой и ее братом решили избавиться от богатого отца и его жены, стоящих на пути к деньгам. Сначала надеялись на развод, помня историю первого брака. Но Романов, узнав о вашей измене, ничего не предпринял, тогда троица решила избавиться от вас обоих. Убили отца, по всей вероятности, это дело рук братца, он отлично управлялся ножом, к тому же имел судимость из-за поножовщины. Свалить убийство на вас не получалось, Селезнев втерся к вам в доверие, пока его деверь вас запугивал. Узнав о серьезных людях из Москвы, команда решила ускориться, в итоге мы имеем, что имеем. Он, конечно, все отрицает. Убийство отца доказать сложно, потому что прямых улик нет, деверь пропал, жена будет все отрицать, так что заговор сложно распутать. У парня есть шансы остаться на свободе. Я еще побуду здесь пару дней, Елизавета Владимировна, так что звоните, если будут вопросы.

Веселов ушел, я лежала, глядя в потолок, в голове билась одна мысль: Рома может остаться на свободе. Он не будет гнить в тюрьме за убийство своего отца и за мою растоптанную жизнь. Он вернется к своей женушке и продолжит радоваться настоящему, будет строить планы на будущее. А я, что делать мне?

Зазвонил телефон, с трудом поднявшись с кровати, я добралась до сумки, но оказалось, он лежит на столе в кухне. Видимо, Антон вытащил его и включил. Я сняла трубку, даже не посмотрев на экран.

–Лиза, ты дома? – услышала встревоженный голос Данилы.

–Да, – ответила спокойно, правда, с хрипотцой, завывания не прошли даром.

–Я звонил тебе после нашего разговора, ты была недоступна...

–Это Рома.

–Что?

–Рома убил Женю. И хотел убить меня. – Я рубила предложения, не вникая в их смысл.

–Что? Черт... Где ты? – бестолково спросил он.

–Дома.

–Я сейчас приеду.

Он появился минут через тридцать, увидев меня, изменился в лице, видимо, выглядела я хуже некуда.

–Ты цела? – задал вопрос, пройдя и уставившись на меня. Я посмотрела в его глаза и увидела в них беспокойство и страх. Но это был другой страх, страх за меня. Это меня так удивило, что я замерла, а потом рассмеялась, чем еще больше испугала Данилу.

–Лиза... – неуверенно сказал он.

–А все-таки я выбила тебя из колеи, – произнесла я, Красовицкий, осознав мои слова, выдохнул и усмехнулся. Обнял, прижимая к себе, и сказал негромко:

–Какая же ты глупая.

Спустя неделю я приехала в гости к Машке. Она встретила меня с нервозным беспокойством, о произошедшем я ей поведала по телефону, но выбраться удалось только сейчас. Рома находился под следствием, меня пока допросили только один раз, Данила не позволял наседать, учитывая мое состояние. Я сидела у Машки, пила чай, а она мартини.

Вот что, – высказалась наконец, – жизнь окунула тебя в полное дерьмо, но вытащила и вроде как даже дает возможность отмыться. Забудь обо всем случившемся и начни заново.

Зазвонил телефон, это был Данила, предложил забрать после встречи с Машкой.

–Все-таки я была права, – хмыкнула подруга после моего разговора, наблюдая в окно за пакующейся машиной Красовицкого, – парень запал на тебя сразу и без вариантов. По-моему, отличный экземпляр, что скажешь?

Я пожала плечами.

–Я теперь всего боюсь, и меньше всего хочу думать о мужчинах.

–Ничего, с таким быстро забудешь о печалях.

–Ты знаешь, Машка, – призналась я, – вдруг Рома сказал правду?

–Ты о чем? – нахмурилась она.

–Что, если это не он убил Женю? Не в том плане, что это сделал его деверь, а в том, что они вообще не имеют к Жениной смерти отношения?

–Ну а кто тогда?

–Я не знаю. Но не могу отделаться от этой мысли. Как он тогда на меня посмотрел в дверях и сказал: клянусь, я не убивал.

Машка некоторое время неотрывно смотрела на меня, потом вздохнула, хлебнула мартини и рубанула:

–Что за жизнь такая. Почему тебе просто не успокоиться? – Мы посмотрели друг на друга, и Машка добавила, – твоего мужа убили по моему заказу.

–Что? – не поняла я.

–А что я могла еще сделать? – Машка вскочила и стала нервно ходить по комнате, я следила за ней, не в силах сказать ни слова. – Я смотрела на тебя и видела, что ото дня в день тебе все хуже и хуже. Было ясно, что твой муженек хочет тебя в могилу свести. А за что? Ну изменила, ну подумаешь! Да он сам в этом виноват!

Я обалдело переспросила:

–Ты заказала Женю?

–Я не специально, – выпалила Машка, я только еще больше уставилась на нее, и подруга рявкнула, – да черт возьми! После того вечера, когда ты в бар пришла, мы на квартиру поехали к какому-то типу крутому, я выпила и слово за слово, о тебе рассказала, что есть подруга красавица, а муж гад, жизни не дает. Он и говорит, так в чем проблема – от мужа всегда можно избавиться. Я посмеялась, а он мне опять, мол, я серьезно. Если выбор стоит между им и твоей подругой, помоги ей. И я вдруг подумала: а ведь это выход. Идеальное убийство, понимаешь? Никто никогда не свяжет его со мной, зато ты получишь свободу, как и хотела.

Подруга замолчала, а я силилась найти слова. Происходящее осмысливалось ясно: я толкнула Машку на убийство. Будучи слабой, не в силах изменить себя и свою жизнь, я обратилась к более сильному человеку и вывела его на мысль о том, чтобы избавить меня от неугодного в моей жизни персонажа. Машка, кажется, почуяла направление моих мыслей.

–Только не надо смотреть на меня, как Ванечка Карамазов на Смердякова, – продолжила она, – ты тут ни при чем. Это было мое решение, поняла? Только мое, и ничье больше.

–Как? Как ты...

–Да я сама не знаю... Он обозначил сумму, на следующий день я заплатила и дала информацию о твоем муже, сказала, где вы сейчас. Я до конца не верила, честно. А то, что он вот так с ходу в ту же ночь его убьет... Я в таком странном состоянии была: с одной стороны, страшно оттого, что ты совершил убийство, а с другой... Это словами не передать... Одновременно сладостное и страшное ощущение власти, того, что ты, жалкое человеческое существо, можешь провернуть такое... – Машка еще раз хлебнула из бокала и посмотрела на меня, я сидела с открытым ртом. Подруга уселась напротив и схватила мои руки, – Лизка, ты себе не представляешь, что я пережила. Это только в начале кажется, что все, сделано и отрезано. Решиться на подобный шаг – это только начало пути, да и что с меня взять, ежели я пьяная была, когда соглашалась? И даже убийство не финал, только завязка. Самое страшное потом начинается, когда ты ждешь каждый день: вдруг догадаются, кто за всем стоит, придут, арестуют меня, посадят в тюрьму. Ты вообще представляешь меня в тюрьме? А вместе с тем, Лизок, какой-то азарт внутри щекочет, что все мне удастся, и этот азарт не дает ни покаяться, ни сознаться... Когда ты мне сказала, кем твой муж был, я до смерти перепугалась. Одно дело, когда менты ищут, не особенно парясь, или ты рыскаешь, другое – когда серьезные дядьки пытаются разыскать убийцу профессионального киллера. Честно сказать, то, что Рома на такую подлость решился в отношении тебя, а все за него ухватились, – мне только на руку стало. Остается надеяться на то, что его оправданиям теперь никто не поверит.

–А если бы была возможность вернуться обратно, ты бы...

Я не смогла договорить, бестолково глядя на подругу, Машка закусила губу, отвечая ясным взглядом.

–Мы такие, Лиз, – сказала вдруг, – можно с собой бороться, но мы такие, как есть. И знаешь, что самое интересное: мы обе знаем ответ на твой вопрос. – Я посмотрела на нее, не в силах сознаться в том, что она права. Глубоко в душе я была рада тому, что Женя ушел из моей жизни, что я стала свободна. Я была рада, что избавилась от Сережи, которого не любила. В глубине, где-то совсем далеко, куда страшно даже заглянуть, я была рада, что Рома ушел из моей жизни. Потому что пока он рядом, рядом и тень его отца. А теперь я свободна, по-настоящему свободна: от проблем и обязательств. Рядом со мной сильный красивый и богатый спутник, мы подходим друг другу, и он явно испытывает ко мне нежные чувства. Я богата и могу наслаждаться жизнью, не заботясь о завтрашнем дне. И сейчас, глядя на Машку, я вдруг поняла это ощущение: странного разыгрывающегося внутри меня чувства, пугающего и сладостного чувства свободы и власти. Она, увидев мои глаза, медленно улыбнулась.

–Видишь, Лизка, ты меня поняла. Так что иди к своему красавчику и наслаждайся жизнью, которую создала себе сама.

Снова зазвонил мобильный.

–Ну где ты там? Все в порядке? – поинтересовался Данила. Продолжая смотреть долгим взглядом на Машку, подмигнувшую мне и сделавшую глоток из бокала, я ответила с едва заметно играющей на губах улыбкой:

–Все замечательно. Я буду через пять минут.