Текст книги "Любовь на троих (СИ)"

Автор книги: Юлия Ляпина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Прекрасные дамы! Прошу любить и жаловать. Анастасия Сотникова, наш новый идейный вдохновитель и талисман!

Всеобщий потрясенный вздох.

Ром деловито продолжил:

– Мы сейчас к Виктору Сергеевичу, а вы, Светочка, – он приобнял за талию пухленькую блондинку в желтом пиджаке, – сделайте нам кофе.

Блондинка хлопнула сильно накрашенными ресницами и унеслась в здание. Мы пошли гораздо медленнее, слыша за спиной шепотки.

– Не тушуйся, – сказал мне Ром – Светка – первая сплетница. Как только увидит тебя в кабинете Вика, тут же всем разнесет, что ты с ним спишь.

– Почему?

– Потому. Главное – это поднимет твой авторитет на недосягаемую высоту.

– А если я загляну в твой кабинет?

– Будет тоже самое.

Я хмыкнула, немного смущаясь и краснея. Мы поднялись по узкой лестнице на второй этаж и направились к административному блоку.

В здании мне очень понравилось: прохладные коридоры с приятным, рассеянным освещением, красивые двери темного дерева и запахи бумаг и кофе в приемной.

Кабинет Виктора был рабочим: в шкафу стояли потрепанные тома энциклопедий и юридических журналов, на столе аккуратно разложены папки с делами, а сам Вик что-то читал на мониторе, делая пометки в блокноте.

Увидев нас, кивнул приветственно и указал рукой на широкий кожаный диван. Роман тотчас меня туда усадил. Точнее, сел сам, а меня попытался затянуть себе на колени. Я выкрутилась и села рядом. Тогда он, словно в рассеянности, начал перебирать мои пальцы, потом начал их покусывать и изредка целовать. В итоге, Вик раздраженно отбросил ручку и уставился на нарушителя спокойствия пронзительным карим взглядом.

Ром лукаво усмехнулся, перевел взгляд на часы и. смачно поцеловав мою шею, исчез, махнув на прощание рукой. Я растерянно потерла влажную кожу и тут в дверь постучали: в кабинет с подносом в руках вплыла Светочка. Она ласково пропела:

– Кофе, Виктор Сергеевич ...

Вик как-то разом расслабился. Кивнув секретарше на столик у дивана, мужчина спрятал бумаги в сейф и сел рядом со мной. Я бросила на него взгляд. Сегодня Вик выглядел, как всегда, безупречным и холодным, но что-то неуловимое мелькало в его глазах...

– Настя, я помню твое требование ничего не покупать, но посещение приличного салона красоты ты взяткой не назовешь?

Я поставила на блюдце крохотную чашечку и, глядя Вику в глаза, сказала:

– Мне нужно знать, для чего я пойду в салон красоты. Менять в своей внешности я ничего не буду. Никаких накладных ногтей, нарощенных ресниц и татуированных бровей...

– Нет, нет! – Вик возмущенно взмахнул рукой. – Просто комплекс оздоравливающих процедур.

– Хорошо. На общие оздоравливающие процедуры я согласна Спасибо.

– За что? – удивился Вик.

– За заботу о моем здоровье, – серьезно ответила я. – Это еще одно очко в пользу заключения контракта. Раз я нужна вам здоровой – значит, какое-то время буду жива.

Вик поперхнулся кофе и едва не заляпал свой безупречный пиджак. Потом взглянул мне в лицо и покачал головой:

– Прости, не знал, что ты так нас боишься.

Я только пожала плечами. Делиться своими страхами с мужчиной мне не хотелось. Виктор вздохнул, вышел из-за стола и, подойдя к дивану, протянул мне руку:

– Ты еще не сказала мне «добрый день»...

Я было приоткрыла рот, чтобы сказать сакраментальное приветствие, но он, склонившись, нежно коснулся уголка моего рта. Лизнул его и, ласково прикусывая мою губу, скользнул глубже. Это был какой-то другой поцелуй, со вкусом кофе. Горьковатый и крепкий – извинение. Или просьба отложить старые обиды и верить настоящему.

Я тихонько всхлипнула, боясь довериться, но Виктор был нежен и нетороплив.

Когда он от меня оторвался, я уже забыла, что мы куда-то идем. Мужчина, чуть улыбнувшись уголками губ, потянул меня за собой. Почти прижимаясь друг к другу, мы вышли из кондиционированной прохлады в полуденную июльскую

жару. Я остановилась на мгновение, пережидая алые «зайчики». На периферии зрения мелькнула знакомая тень.

– Отчим?

Виктор уже подходил к своей машине и никого не увидел.

Вик привез меня за город, на бывшую спортивную базу, пустующую по случаю буднего дня. Здесь сдал меня приветливой даме с идеальной укладкой и вычурным маникюром.

Улыбчивая дама завела меня в кабинет со стеклянными стенками и. расспросив о здоровье, самочувствии и дате последних «женских дней», заполнила карту.

Потом мы вернулись к Вику. Администратор обсудила с ним процедуры и оплату. Я не вмешивалась. Меня усадили на высокий стул за стойкой фитобара, напили успокоительный чай с медом и пообещали буквально через пару минут отвести в рабочую часть салона.

Так все и случилось: нежно коснувшись губами моих губ на прощанье. Вик пообещал забрать меня в пять часов, и был таков. Поулыбавшись ему вслед, представительная дама, нежно щебеча что-то о поднятии жизненного тонуса, повела меня по светлому коридору в большой зал. Сюда выходило множество дверей.

За одной дверью мне велели оставить всю одежду и переодеться в толстый махровый халат с эмблемой центра. За другой меня ждала огромная ванна с кипящей водой, пахнущая совсем не розами:

– Садитесь, пожалуйста. Виола сейчас придет. – Администратор ушла, и я осторожно присела на стульчик.

Через минуту в комнату влетела обаятельная рыжуха в зеленом халатике и с порога начала стрекотать:

– Добрый день! Меня зовут Виола, и я ваш личный косметолог на сегодня. А пока раздевайтесь и начнем.

Почему-то этой бойкой Виолы я стеснялась больше, чем Вика на пляже Может, потому, что в первый раз оказалась в таком месте? Усадив меня, словно немощную старушку, в ванну и отрегулировав потоки воды. Виола аккуратно спрятала мои волосы в шапочку и нанесла на лицо и руки какой-то крем:

– Полежите буквально минуточку, сейчас позову девочек для полной обработки.

Эти слова меня слегка испугали, но ничего страшного не случилось: пришли еще две молодые женщины в светлых халатах. Одна занялась волосами, вторая – ногами и руками. Виола следила за перемещением моего тела из ванны на стол из деревянных плашек. Оттуда в ванну с серой грязью. Потом я переместилась в душ. И снова на стол, в пищевую пленку и толстые простыни. И так по кругу... Две девушки с бейджиками «Ольга» и «Валентина» всюду ходили за нами, катая за собой столики с инструментами.

Из бесконечных разговоров я поняла, что девушек весьма интересует моя персона. Правда, не сама по себе, а в приложении к Виктору Сергеевичу.

В четыре часа дня меня торжественно извлекли из последней на сегодня бочки, растерли, охладили. Высушили и уложили волосы, сделали легкий макияж и вывели к холл к Вику. Он довольно меня осмотрел, похвалил мастериц и тут же попробовал на вкус мой новый блеск с вишневым ароматом:

– Идем, – сказал он, тяжело дыша. – Ты так непривычно пахнешь! – и, подхватив под руку, вывел из здания.

Мне казалось, что я лечу, так было легко и хорошо. Я словно пребывала в невесомости. Распаренная кожа ощущала легчайшее дуновение ветра. Собственные волосы чувственной тяжестью лежали на плечах и дивно пахли. На лицо сама собой наползала улыбка.

Свернув за угол, Вик прижал меня к себе. Его длинные чуткие пальцы оказались за поясом моих джинсов, а горячий рот – на шее. Я почему-то не сопротивлялась, а сама выгибалась навстречу в сокровенном желании прижаться покрепче, потереться бедром о его бедро. Наконец, совсем потеряв голову и вспомнив какой-то дурацкий фильм, обхватила его талию своей ногой. Вик хрипло застонал и. подхватив меня за вторую ногу, удерживал на весу.

– Прости, ты сейчас так хороша, что я теряю голову, – шептал он, ласково прикусывая мне шею и ключицы, зализывая укусы. Я растекалась, таяла и крепче вцеплялась в его пиджак. О времени нам напомнил охранник, переминающийся за его плечом.

Поставив меня на землю. Вик растерянно поправил на мне одежду. Не удержавшись, чмокнул в шею:

– Идем! Нам пора, – он потянул меня к стоянке.

Я шла, еле переставляя нот.

В машине нас ждал Сан. Он внимательно на меня посмотрел и втянул носом воздух. Потом кивнул Вику и пересел на заднее сидение машины.

Охранник сел за руль. Меня грубовато сгребли в охапку, прижали и начали нашептывать на ушко, как я замечательно выгляжу, как непривычно пахну и как по мне ужасно соскучились.

Я смущалась и краснела, но это кажется. Сана еще больше раззадоривало, потому что его грубоватые пальцы уже отыскали дорожку ведущую к моему скромному белью. Водитель, не оборачиваясь, спросил, куда нас везти. Сан отыскал среди растрепанных волос мою пунцовую физиономию и полюбопытствовал:

– Поедем домой?

Тут-то я и призадумалась. Сегодня истекал третий день, а я так и не решила, подписывать контракт или нет. И маме не дозвонилась. Если сейчас я соглашусь – зуб даю, что проснемся мы с кем-то из братьев в одной постели! А хочу ли я этого?

Словно ощущая мои сомнения, Сан усадил меня на серую замшу сидения и аккуратно откинул волосы с лица. Мне немедленно захотелось обратно, в его объятия, но голова упорно напоминала, что это не лучший выбор на данный момент.

Посмотрев на меня еще ра,з и ласково обрисовав контур моих губ кончиком пальца. Сан принял решение сам:

– В ресторан Вик, сегодня в «Папе Карло» Кирилл собирает всех, очередной развод отмечает. Рому сразу позвони, пусть подтягивается.

Вик тотчас щелкнул кнопкой телефона, зажатого в подставке, и сообщил Рому, чтобы тот подъезжал к «Папе Карло». Затем позвонил в ресторан и заказал столик на четверых.

Я молча сидела и размышляла: на меня решили произвести впечатление дешевым шиком или припугнуть возможными последствиями?

В ресторане было еще тихо, маленькая эстрада пустовала, а за барной стойкой девушка в белой рубашке и алой бабочке неторопливо насыпала в банку кубики льда.

–Добрый вечер, – сказал Сан, выдвинувшись вперед. – У нас заказан столик на четверых.

Девушка встрепенулась и нажала небольшую кнопку. Звонка никто не услышал, но из скрытой драпировкой арки вышагнул приятного вида мужчина с окладистой черной бородой и проводил нас к столику.

Подошедшие следом юноша и девушка подали солидные папки с меню и отошли, давая нам время сделать выбор. Я быстро просмотрела темно-зеленые строчки на желтоватом фоне. На вопрос Вика, выбрала ли я себе еду – пожала плечами:

– Я просто проголодалась, а что здесь готовят действительно вкусно – не знаю.

– Хорошо, мы поможем, – сказал Вик.

Мужчины принялись обсуждать меню, а я разглядывала зал. Тонкие неоновые трубки светильников еще не горели. Слабый свет падал из занавешенных окон. Когда мы сели, официант зажег свечу в круглом пузатом подсвечнике, а девушка принесла бокалы и яблочный сок.

Потягивая холодную освежающую жидкость через соломинку, я продолжила осматривать зал. Пока мужчины выбирали блюда из списка, в ресторан вошли невысокий кругленький мужчина и высокая худощавая женщина. К ним немедленно подошел чернобородый администратор. Он проводил гостей в соседний угол.

Там за столом уже собрались люди. Они приветствовали пару громкими нетрезвыми голосами. Очевидно, это и была та вечеринка, которую устроил неизвестный мне Кирилл. Оглядев зал и увидев знакомых, пара решила поздороваться. Сан и Вик пожали мужчине руку, а с дамой ограничились легкими поклонами.

Представленный официально Кирилл сцапал мою ладошку, облагороженную неброским профессиональным маникюром и. заглядывая в вырез, начал рассказывать, как он счастлив познакомиться с новой сотрудницей знаменитых братьев Волковых.

Вик немедленно отвлек его вопросом о юридической стороне развода, а Сан протянул мне салфетку. Пригласив нас непременно присоединиться к празднованию его третьего развода, Кирилл удалился, а мы с облегчением подозвали официантов, чтобы сделать заказ. Как раз в этот момент появился улыбающийся Ром и дополнил список каким-то экзотическим жарким в горшочке.

Потом он плюхнулся на диванчик рядом со мной и поинтересовался:

– По какому поводу гулянка?

– Кирилл третий развод отмечает, – кисло ответил Сан, устроившись по привычке в углу.

– А мы что?

– А мы помогаем Насте сделать выбор, – веско вставил Вик и посмотрел на меня своими медовыми глазами

– Понятно... Ну что ж. я сейчас добавлю кое – что к закускам, – и Ром отошел к стойке.

Вернулся он минут через десять, убирая кошелек. На столе уже стояла часть заказа: грузди в сметане и запотевший графинчик – для Александра; темная пузатая бутылка коньяка и лимон, посыпанный кофе – для Виктора; и нечто невообразимо оранжевое, с орешками кешью на закуску – для Рома. Мне принесли графинчик прозрачной жидкости с пузырьками:

– Тоник, – кивнул Ром, – немного горчит, но очень приятный. И бодрит.

Выпив по бокальчику каждый своего, мы приступили к еде. На моей тарелке были запеченные на гриле овощи и мясо, у мужчин только мясо. Всевозможные соленья они, правда, употребляли, но исключительно под горячительные напитки.

После первых кусочков мы замедлились: за соседним столом прибавилось гостей. Многие косились на нашу компанию, подходили поздороваться и рассматривали меня со странным жадным любопытством.

От этих взглядов я сжималась и норовила стечь под стол Ром, смеясь, извлекал меня оттуда, тискал за ребра и даже попытался украсть поцелуй, но Сан так на него глянул, что мне опять увиделся припавший к полу заигравшийся щенок и нависший над ним злой серый волк.

За окнами стемнело. В зале сразу загорелись неоновые трубки, складываясь в панораму города. За соседним столом шумели, и мне тоже почему-то захотелось пошуметь. Горьковатая газировка оказалась вкусной. На каждый тост я смело прихлебывала из бокала, а то и просто запивала жирноватое на мой вкус мясо.

Вдруг в темной части зала зажглись софиты. Под потолком бесшумно закрутился зеркальный шарик размером с большой мяч. На эстраду вышел импозантный мужчина в черном и негромко запел.

Постепенно смолкло все: разговоры, стук приборов, шелест салфеток и дорогих платьев. Была только музыка, которая качалась словно волна и, как волна, уносила всех. Очнулась я в центре зала, в руках Вика. Он церемонно сделал шаг назад, поцеловал руку. Поблагодарил за танец, и проводил к месту под шум аплодисментов. Хлопали, конечно, музыканту, но часть восторгов досталась и нам.

Ром показал мне большой палец. Едва я успела отхлебнуть газировки, уволок меня в круг еще раз. Этот танец был другим тут я не плыла – я летала! Демонстрируя свою силу, под звуки рок-н-ролла Ром раз за разом подбрасывал меня к потолку. Я весьма порадовалась, тому, что на мне джинсы, хотя еще пятнадцать минут назад сожалела об отсутствии юбки.

Танец с Саном был четок и выверен. Неожиданно это оказалось знойное танго! Не уступая своим братьям, Сан крутил меня словно пушинку, ухитряясь провести пальцем по щеке, положить ладонь на бедро или припасть в картинном поцелуе к шее. Одновременно он притискивал колено к самой мягкой части моего тела.

Другие пары, расступаясь, любовались необычным зрелищем: девушка в джинсах танцует с мускулистым мачо в черной обтягивающей футболке и кожаных штанах!

Наступил небольшой перерыв. Почти все вернулись к столам, чтобы пополнить запас сил и выпить. Мне неожиданно стало легко, я расслабилась и перестала коситься на людей, которые подходили здороваться.

Улыбаясь и строя глазки, я с удовольствием наблюдала, как мрачнеют мои кавалеры. Сан все время сверлил подходящих тяжелым взглядом. Вик старался быстро оборвать разговор, и только Ром ухитрялся меня подначивать, и пытался целовать взасос.

Мне стало очень весело. Я слушала, как меня представляют «новой сотрудницей фирмы» и тихо хихикала, вполголоса комментируя Рому высказанные мне любезности:

– «Надеемся на плодотворное сотрудничество» – что, тебе студенток не хватает, индюк старый, еще и на чужих сотрудниц глазки пялишь?... «Рад знакомству» – не знакомству ты рад, а поводу! Думаешь, чем я зацепила Волковых, и нельзя ли повторить трюк твоей племяннице? Точнее, надоевшей любовнице?

И все в таком духе. В результате, наговорившись вдосталь, я обиделась на Вика, когда он попытался отобрать у меня графинчик с газировкой... Не то третий, не то четвертый по счету. И пошла танцевать с Ромом.

Тем временем на эстраду, сменяя утомившегося певца, выскочили девушки в задорных коротких юбках и непонятно как сидящих на взбитых блондинистых кудрях котелках. Лихо оттопав высоченными каблуками по паркету задорный канкан и продемонстрировав всем гостям зала черные кружевные подвязки, они убежали. Их сменили бородатые мужики с хриплыми голосами и цветомузыкой, бьющей по нервам.

У меня загудела голова, и я вновь принялась за газировку, заедая ту листиками салата. К тому моменту, как фоном к утомленным разговорам зазвучала тихая музыка, я почти спала на плече Рома. И очень хотела печь на что-нибудь помягче.

Виктор вынул бумажник и расплатился. Кажется, я была неправа: меня не учили и не уговаривали, просто уступили моим страхам и подозрениям. Похоже, я все это попыталась высказать очень заплетающимся языком, но Вик коснулся губами моего лба и шепнул:

– Спи, любимая!

Последним, что я слышала, уже закрыв глаза, был его вопрос к Рому:

– Гад! Что ты добавил в тоник?

– Водку, – не смущаясь, ответил парень. – Вино она пить не стала бы, а расслабиться не помешает, завтра день икс.

Вик ответил:

– В глаз получишь дома! – потом вздохнул и поправил мою голову на своем плече.

Утром мне было как-то не по себе: вечер помнился смутно, глаза не открывались. Косметику я не смыла, поэтому веки опухли, ресницы буквально склеились. А еще рядом кто-то громко сопел.

Пить хотелось невыносимо. Уж что говорить про головную боль!

Подумав, я осторожно разлепила один глаз-правый. Замерла: в моей постели лежал Ром! Я старательно разлепила второй глаз и поняла, что не ошиблась: рядом спал Ром. причем, голый! По крайней мере – до талии. Ниже пояса все прикрывало легкое одеяло. Оно так выразительно топорщилось, что мне немедленно захотелось оказаться на канадской границе.

Стараясь не шуметь, поползла к краю кровати, отмечая – я тоже голая! Удивилась: ничего, кроме головы, не болит.

Опухшие губы я не считаю. Целовалась я вчера до, после и во время каждого танца Интересно, сколько помады досталось хитрым братцам? Учитывая, что поправляла макияж я после каждого танца. Из принципа!

Ром шевельнулся, и поймал меня за лодыжку:

– Доброе утро! – не открывая глаз, он притянул меня к себе, уложил поудобнее и с чувством поцеловал.

– Как спалось?

– Не помню, – буркнула я. – Пусти, мне в ванную надо!

И уже сползая с этого искусителя, поинтересовалась:

– А вообще, что ты тут делаешь?

Ром зевнул, потянулся, демонстрируя мне великолепные мышцы и ровный загар. Неспешно улыбаясь, ответил:

– Вик боялся – тебе ночью станет плохо.

– А чего сам не остался? – Я быстро присела. Закуталась в обнаруженный у кровати халат, прячась за кровать от восторженного голубого взора.

– Он не хотел тебя смущать, вот и оставил утешителя.

– Утешителя? – мочевой пузырь давило невыносимо, но и разобраться в ситуации требовалось.

– А ты не помнишь?

– Нет! Ой, подожди, не рассказывай! – я все-таки сбежала в ванну. Глянув на себя в зеркало, удивилась – выглядела вполне терпимо. Разве что умыться нужно, ну и душ неплохо принять, пахнет от меня неаппетитно.

Пока умывалась, в ванную пришел Ром. Подмигнул мне и скрылся в кабинке туалета. Вышел и занял соседнюю раковину. А я еще удивлялась, зачем их две?

– Так что я вчера такого натворила, что мне понадобился утешитель?

– Да почти ничего, – вздохнул Ром. – Только напилась до зеленых белочек и принялась Вику на ушко рассказывать жуткие истории из своей жизни. Его проняло и, когда мы приехали, он попросил меня присмотреть ночью за тобой. Мало ли...

– Истории? Из моей жизни? Все, больше не пью! Эх, разве можно со мной так шутить?

Ром был на удивление серьезен.

И тут в голову ударила следующая мысль:

– Ром, но почему напилась? Ведь я пила только газировку?

– Ну-у, – парень почесал в затылке и схватил зубную щетку в упаковке. – На самом деле ты пила водку с тоником. Не думал я, что это будет так... откровенно.

– Что? – Во мне боролись ярость, обида и смех: – Скажи, я случайно не поведала вам душещипательную историю о красных трусиках в белый горошек?

– О тех, которые стали малы и хранятся до сих пор в шкафу у бабушки?

Ром подмигнул мне, ухмыляясь, я, красная как помидор, сбежала в душ, Этот коварный тип заглянул туда минут через десять с предложением потереть спинку и получил струю воды в лицо. Отплевавшись, громко крикнул, что ждет меня за завтраком внизу и испарился.

К гардеробу я шла с тяжелым сердцем, в голове билось как колокол: «последний день», «последний день». С такими мыслями я вынула из гардероба строгую белую рубашку и длинную плиссированную юбку. Волосы уже подсохли и легко уложились в низкий строгий пучок. Чуть-чуть туши на ресницы, блеск для губ, и все, можно идти!

Внизу тихо играла музыка, раздавались голоса, звенели чашки. Я спустилась к «чайному алькову» и замерла в удивлении: Ром в одних джинсовых шортах с голым торсом, смеясь, отмахивался салфеткой от Вика. Сердце стукнуло в восторге.

Но разве это Вик". Вместо застегнутого на все пуговицы юриста передо мной сидел спортивный мужчина в бежевой футболке и кремовых шортах до колен, он свободно смеялся, отпивал чай и подкалывал младшего братишку.

Пока я хлопала глазами на младших, из кресла поднялся Сан, и мое глупое либидо сделало кульбит: обтягивающая черная футболка подчеркивала его шикарную фигуру «мистер Вселенная». Серые глаза лучились смехом, а улыбка была чудо как хороша:

– Настя! Доброе утро! Садись, хочешь чаю? – огромная рука потянулась к пустой чашке. И тут Вик запулил в Рома кренделек с сырным кремом. Тот ловко отбил его полотенцем прямо в чашку Сана. Коричневая жидкость плеснула, брызги полетели во все стороны. Я с ужасом уставилась на белую ткань блузки, по которой струился горячий чай, а потом, неожиданно разрыдавшись, убежала в сад.

Наревевшись и размазав по лицу все, что нарисовала утром, я отыскала знакомый фонтанчик и тщательно умылась. Здесь меня и нашел Вик.

– Настя, ты не обожглась?

– Нет, – Я уже успокоилась и вспомнила о неразобранной до сих пор сумке. Она так и валялась на дне роскошного гардероба.

– Ты вспомнила то, что случилось вчера?

– А что случилось вчера?

– Ты дозвонилась соседке, и она сказала, что твою маму увезли в больницу.

– Соседке? – И тут вспомнила – я дозвонилась до соседки! Она плакала в трубку и говорила, что маму увезли в больницу. Сломанные ребра. Сотрясение мозга. Винтовой перелом руки. Отчим узнал, что я не приеду на лето.

Меня затрясло,

А Виктор как ни в нем ни бывало продолжал:

– Хорошо, что ты пожаловалась мне. Вот если бы узнал Сан, на одного отчима в твоей жизни стало бы меньше. А так... повисит этот дурак на букву «му» месяцок на растяжках, да и получит третью группу инвалидности. И все. А мог бы угодить в морг.

Я воспринимала его слова как фоновый шум, перед глазами стояла мама после очередной «беседы» с отчимом. Слезы застилали глаза

– Кто из вас отвезет меня в город?

– В город? Ты хочешь походить по магазинам?

Я подняла на него удивленные глаза и впервые обратилась по имени:

– Виктор, я думаю, вы уже поняли, что я не та девушка, которая вам нужна, и... Мне нужно к маме!

– Глупая, – он подхватил меня подмышки и заглянул прямо в глаза, которые я смущенно прятала, боясь снова расплакаться. – Ты вчера подписала этот чертов контракт!

– Что?!

– Да, подписала при всех, еще в ресторане, и... – тут Вик улыбнулся так широко и счастливо, что я едва не полезла к нему обниматься. – Призналась в любви.

– Я? В любви?..

– Ты. В любви.

– Кому?

– Нам.

– Вам?

– Всем троим! – тут Вик не удержался, и засмеялся. – Самое главное -аргументировала, почему не сможешь найти нам невест.

– Почему? – убито спросила я, обвисая в его крепких ладонях.

– Потому что ты нас никому не отдашь!

Со стоном я спряталась на его плече, прикрываясь растрепавшимися волосами.

– Настенька, – Вик поставил меня на бортик фонтана и отвел ладони от пылающего лица. – Тебе пока к маме нельзя.

Я встрепенулась, сердце испуганно забилось:

– Почему?

– Она сейчас в больнице, ее лечат, и волновать ее запрещено. Самое главное – она знает, что отчим до тебя не добрался.

Я побледнела, ладони похолодели в один миг:

– Он меня искал?

Вик тряхнул головой:

– Искал. И даже нашел. Мы не зря держим охрану. Я запретил подпускать его к тебе. Но вчера узнал о твоей матери. Сейчас этот тип в больнице с переломами всех конечностей.

Я испуганно всхлипнула. Вик сжал мне плечо, даря безмолвное утешение:

– Выйдет нескоро, – глаза Вика недобро блеснули. Он ласково прижал меня к себе: – Я никому не позволю обижать мать моей девочки! И на счет лечения не волнуйся – это теперь наша забота.

Я заплакала. И от облегчения – мама жива! И от ужаса – он меня искал! Виктор гладил меня по голове, шептал на ушко что-то утешительное, а потом намочил в фонтане скользкий шелковый платок и промокнул лицо.

– Тс-с-с, не расстраивайся. Он не стоит твоих слез.

Я тихонько уточнила:

– Вик, я правда подписала тот контракт?

– Правда, – так же тихо отозвался Вик. Засмеялся: – Неужели ты не увидела сегодня, что мы счастливы?

– Счастливы? – Я чувствовала себя ошарашенной.

– Иди ко мне на колени, и я кое-что тебе расскажу. Теперь, когда ты принадлежишь нам, ты имеешь право это знать. – Вик сел и устроил меня на коленях, но совсем не так, как маленькую девочку. Юбку он небрежно задрал до пояса и усадил меня «верхом».

– Не дергайся. Поверь, для нас по-прежнему важно твое согласие. Во всем. – Устроив меня удобнее и потеревшись подбородком о мою макушку, Вик начал свой рассказ: – Мы действительно оборотни. Ром сказал тебе правду, только не уточнил – какие.

Я дернулась, но он не пустил. Прижал мягко к плечу:

– Мы волки. Ты мажешь не верить пока, но должна знать. Оставить потомство может только самый сильный.

– Ты?

– Я.

– Но...

– Или не я. Каждый должен иметь возможность завоевать самку. Нельзя впустую разбрасывать свои гены, поэтому мы ищем одну женщину, одну для всех. Ту, за которую мы сможем сражаться. Еще точнее – ту, за которую будут сражаться наши звери.

Я ошарашено отстранилась и сжалась в комок, а он спокойно кивнул и глухо продолжил:

– Как понимаешь, нам подходит не каждая девушка. Даже те редкие, которые подходят, могут не согласиться разделить свою жизнь с семейством оборотней.

– Поэтому вы придумали контракт?

– Поэтому. Но поверь, его предлагали немногим.

– Но предлагали?

– Да. Двоим. Они отказались.

– А почему?

– Одну напугал Сан, вторую я.

– Поэтому со мной разговаривал Ром?

Виктор пожал плечами:

– Он самый обаятельный и ближе к тебе по возрасту.

Вздохнув, я немного поерзала: из-за непривычной позы трусики врезались в нежное место. Вик застонал и вдруг лизнул мою шею!

– Виктор, подожди! Скажи мне, как это будет?

– Что будет?

– Как вы собирались жить дальше?

– Ты официально выйдешь за замуж. За кого именно – решать будешь сама. – успокоил меня шатен.

– А дети?

Вик коварно подышал мне в ухо, стиснул талию и сказал:

– Детей ты сможешь родить только от сильнейшего, это заложено в наших генах. Они будут оборотнями, как и мы. Самцами.

Мне опять резануло слух. Ну не верю я в эти сказки! «Сумерк» они пересмотрели, что ли?

Я опять вздохнула, но привычка доводить дело до конца никуда не делась:

– А интим? Вы все меня пытаетесь соблазнить!

Вик гулко хмыкнул и провел носом от уха до ямки между ключиц:

– Спальня твоя. Захочешь пригласить кого-то из нас в свою постель – пожалуйста, захочешь спать одна – возражать не будем. Но... – тут Вик осторожно переместил свои руки выше. – Для того, чтобы заниматься любовью, не обязательно ложиться в постель, – снова лизнул мне шею. – И если это может повлиять на твой выбор, – Вик склонил свою идеально вылепленную попову и прижался к моим губам.

Это было сладко. Бесконечно сладко и тягуче, как мед.

В голове замелькали неприличные картинки, подсмотренные в интернете. Наверное, я как-то задышала, или застонала, потому что Вик тут же встал, и выпустив меня, окунул голову в фонтан. Потом выпрямился, встряхнулся и задумчиво протянул:

– Первый раз все же лучше в постели, бортик фонтана ... хм., низковат.

Я покраснела так, что пришлось умыться, чтобы охладить щеки.

– Пойдем, сейчас можно позвонить в больницу, поговорить с твоей мамой, а потом поедем в город.

– Зачем?

– Тебе нужна новая одежда.

Я не обрадовалась:

– У меня все есть.

– Настя, – Вик надвинулся, как крепостная башня, – не спорь, пожалуйста. Мы должны представить тебя клану. Это официальное мероприятие.

Он сказал это строго, но спокойно, споено оставляя мне выбор. Хотя я осознавала – подписав контракт, я на год превратилась в их собственность. А выручив маму, они получили мою вечную благодарность бесплатным приложением.

Мы вместе двинулись к дому. Но из-за слез я промахнулась мимо очередной плиты и едва не подвернула ногу. Хищно оскалившись, Виктор схватил меня за талию и забросил на плечо:

– Тс! Так надежнее! – заявил он. придерживая меня за коленки и провокационно поглаживая чувствительную кожу. Я не хотела висеть кулем – подперла руками подбородок и уперлась острыми локтями в мужскую спину. Вик зашипел, но на землю меня ставить не стал, просто ускорил шаг.

На крыльце сидел Ром. Потягивая чай из большой чашки, рядом стоял Сан. На перилах стоял бокал сока. Увидев меня рядом с Виком, братья присвистнули и стукнулись ладонями:

– Я тебе говорил – найдет!

– А я и не спорил, – ухмыльнулся Сан, подошел ближе, снял меня с плеча Вика и поцеловал, – добро пожаловать в семью, Анастасия!

Следующим меня облапил Ром:

– Привет еще раз.

– Но-но, парни, пора собираться! – строго сказал Вик и предложил, -позвоним сейчас?

Я закивала:

– Да хочу скорее, поговорить с мамой! – Надо убедиться, что она жива, и порадовать будущим заработком...

Виктор не дал мне раскиснуть: вынув из кармана телефон, поводил пальцем по экрану и сунул мне в руки:

– Алло! Мама!

До меня донесся слабый голос:

– Доченька!

– Мама! Как ты?

– Все хорошо! Жених твой все устроил.

Я смутилась, какой жених? И заторопилась, перебивая:

– Мам, врачи что говорят?

– Говорят, недельки через три выпишут. Могут и раньше, но я даже одеться сама не могу.

В мамином голосе слышалось искреннее возмущение, ведь она всегда все делала сама, а тут вот незадача – и одеться не может, и кашу приносят уже сваренную на тарелке.

Я всхлипнула, стало жалко и себя, и маму Смуглая рука перехватила телефон, и Виктор уверенно заговорил в трубку.

– Мария Николаевна? Это Виктор, да. У Насти все хорошо, не волнуйтесь. Как только поправитесь, мы поможем вам приехать к нам в гости. Врачи вас навещают? Обслуживание устраивает? Если будут сложности – звоните.