Текст книги "Сотвори для себя мужчину"
Автор книги: Юлия Михайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
3
В первые месяцы 199… года неожиданно для всех в Северной Италии наступили беспокойные дни. В Албании, стране традиционно бедной, с забитым и неразвитым населением, вспыхнула и прокатилась короткой, но грозной волной «революция обманутых вкладчиков». Опасаясь за собственную жизнь, через границы, минуя соседнюю распавшуюся Югославию, хлынули потоки беженцев.
Мел, ездивший в Падую и Венецию по делам и видевший этих людей, не сомневался, что среди них могут оказаться обыкновенные мародеры, которые не преминут в суматохе пограбить комфортабельные дома. Желая защитить семью от непрошеных гостей (иногда ему приходилось отлучаться из дома надолго), он купил револьвер 38-го калибра и научил Дашу стрелять. Убедившись, что жена пользуется оружием довольно сносно (или, во всяком случае, без испуга, свойственного многим женщинам), он, перекрестившись в душе, убрал револьвер в сейф, стоявший в спальне близнецов (маленькая семейная хитрость, вряд ли способная сбить с толку грабителей).
…В то утро Мел уехал в Милан, взяв с собой Боя: собаке нужно было сделать профилактическую прививку.
– Дашенька, мы с Боем вернемся часам к шести. Ты справишься с остальными "пушистиками"?
Всех членов своей семьи Мел с некоторых пор называл "пушистиками", а всех вместе – "пушистым зверинцем". Вначале из-за Боя, потом из-за Насти кудрявой и темноволосой (настоящая итальянка!). Даша всегда была "пушистая", только розово-блондинистая. Таким же "пушистым" был и Александр, похожий на мать (обычно он требовал, чтобы ему оставляли длинную челку, которую старательно зачесывал набок). Что же касается Георгия, то он – почти точная копия отца – попал в разряд "пушистиков" скорее заодно. Волосы у него были темные и совсем не вьющиеся.
– У меня кое-какие дела по хозяйству. Пошлю мальчиков в лавочку синьора Никколо; они на велосипедах обернутся за пятнадцать минут. Нужно купить всякой мелочи: хлеб, минеральную воду, виноград кончился, апельсиновый сок. Да и вообще продукты кончаются. Когда мы с тобой сможем отправиться в Стрезу для основательных закупок?
– Отправь Жорж-Алекса за тем, что не требует выбора, а я кое-что привезу вечером: мясо, фрукты, овощи, вино и соки. О'кей, малышка? Не скучайте без меня…
Даша, держа за руку почти полуторагодовалую Настю, вышла из дома. Мел загрузил в машину флегматичного Боя, махнул рукой на прощанье и уехал.
– Мальчики, спускайтесь вниз, – крикнула Даша сыновьям, маячившим в окнах второго этажа.
Вскоре все сидели за столом в просторной кухне: аккуратно одетые, причесанные близнецы, маленькая Настя на высоком стульчике, красивая спокойная Даша. На завтрак ели овсяные мюсли; Даша и Алекс выпили по стакану апельсинового сока, Георгий предпочел томатный, Насте выдали полстакана виноградного. Братья получили дополнительно по яйцу и бутерброду с ветчиной; себе Даша сварила крепкий кофе, детям какао "без пенок". Пенки были хуже, чем пауки и гусеницы. В конце завтрака Александр осведомился у матери:
– Мамочка, тебе надо что-нибудь сделать по хозяйству? Мы поможем. А потом мы хотим опробовать удочки и рыболовную снасть, что лежат у папы в ангаре.
– Конечно, Жорж-Алекс, дела всегда есть. Нужно взрыхлить землю под окнами и перед входом, скоро высаживать гиацинты и цикломены, а потом луковицы гладиолусов пора перебрать и выставить на свет…
Это все какие-то несерьезные женские дела, – недовольно заворчал Георгий, но тут же умолк под укоризненным взглядом брата.
– К сожалению, – продолжила Даша, – я пока не могу поручить вам серьезную мужскую работу, например, перестелить пол в винном погребе. Но, надеюсь, вы после садовых дел не откажетесь съездить на велосипедах в лавочку синьора Никколо и кое-что купить.
– Ух ты, мамочка, вот это уже дело… а то какие-то луковицы! обрадовался за себя и за брата Георгий.
Настя, внимательно слушавшая разговор, повернула хорошенькую головку к матери и громко произнесла:
– Хочу на велосипедах!
Она говорила пока не очень чисто, поэтому старалась выражаться лаконично.
– Ты же не умеешь, – засмеялись братья.
– Папа меня катает, – упрямо продолжала малышка, не принимая возражений.
Близнецы переглянулись и обратились к Даше.
– Мамочка, а и вправду можно. Я прикреплю к раме Настино сиденье, как делает папа, а Гоша повезет корзину с продуктами. А, мамочка? – Прокатить, как отец, сестренку на "велике" – в этом, право, было что-то мужское, взрослое! Да и покомандовать можно! Братья обожали руководить Настей.
– Ну как, мамочка? – настаивал Георгий. Даша колебалась. Почувствовав это, малышка заголосила:
– На велосипеде! Как папа катает! И киндер-сюрприз!
– Какой еще киндер-сюрприз?! Так вот почему ты хочешь ехать с братьями! Папа тебе покупает шоколад? А ведь тебе нельзя! Придется с папой поговорить! – рассердилась Даша.
Плач усилился.
– Хорошо, Настя, братья привезут тебе мятных конфет прямо сюда!
– Хочу выбирать… сама, как с папой! – голосила любимица Мела; впрочем, чувствовалось, что она мгновенно замолкнет, если выполнить требования маленького деспота.
– Ладно, – сдалась Даша, – если вы, Жорж-Алекс, хорошо закрепите сиденье и поедете не слишком быстро, я отпущу с вами сестру.
– Не волнуйся, мама, прокатим с ветерком и доставим в лучшем виде, повторил любимую присказку отца Георгий.
– Вот именно "с ветерком" я и не хочу, – нахмурилась Даша.
– С ветерком, с ветерком, – застонала Настя.
– Настасья, если ты будешь скандалить – вообще не отпущу, – строго прикрикнула Даша. Маленькая хитрюга тотчас замолкла. – Но вначале, Жорж-Алекс, работа по саду! Сейчас я одену Настю, пусть она около вас покрутится. Лавочка все равно открывается только в одиннадцать. Скажете синьору Никколо, что я заеду в среду и расплачусь за все.
Утром Даша собиралась заняться итальянским. За два года жизни в Италии они все, включая близнецов, овладели бытовым разговорным языком. Но Даша, будучи лингвистом, не могла и не хотела останавливаться на достигнутом. Во-первых, ей хотелось помочь Мелу, который активно готовился (и даже не просто готовился, а уже делал конкретные шаги в этом направлении) к осуществлению своей идеи: "проталкивать" на западный рынок мало кому известные российские патенты (без переводов на основные европейские языки здесь было не обойтись). А во-вторых, ей было просто интересно. Европа такая маленькая! Англия, Франция, Германия… – все близко, все рядом, путешествовать можно без проблем. Но для этого нужно хорошо знать язык той страны, которую собираешься посмотреть, и… иметь деньги.
Семья жила безбедно, однако деньги были нужны. Мел, разумеется, не оставил затею в течение двух-трех ближайших лет войти со своим капиталом в банк миланских знакомых в качестве компаньона. Как-никак в банковском деле он был "профи"! Кроме того, подросших сыновей нужно было устраивать в школу, и непременно в престижную, как того хотелось родителям; а для этого также требовались деньги. Словом, Даше хотелось вносить ощутимую лепту в семейный бюджет и чувствовать себя в какой-то мере экономически независимой; все-таки она была женщиной с менталитетом, сформированным в советское время.
– Мама, мы готовы! – с криком вбежали в комнату перемазанные в земле близнецы. – Грядки вскопаны, можем ехать!
– Я уж вижу, – улыбнулась Даша, поправив выбившуюся прядку. – Идите умойтесь сначала, поросята!
– Будьте осторожны и возвращайтесь скорее, – напутствовала она детей, рассчитав, что "на все про все" им понадобится минут сорок. – Да, возьмите с собой сотовый, если возникнут вопросы – звоните!
Посадив Настю на маленькое сиденье, прикрепленное к раме, мальчики уехали. Сварив себе крепкий кофе, Даша устроилась на диване прослушивать лингафонный курс с "техническим уклоном".
Вскоре ей показалось, что в доме кто-то есть: сверху раздался неясный скрип. "Наверное, птица залетела", – подумала она, вспомнив, что окно в спальне мальчиков на втором этаже открыто. Скрип повторился, затем еще и еще – в комнате явно кто-то ходил. Сердце тревожно застучало. Может, связаться с Мелом? Сотовый у него с собой… Нет, пожалуй, не стоит… Нужно подняться в спальню и посмотреть…
Даша подошла к лестнице и, затаив дыхание, прислушалась. Как будто никого нет, тишина. Но проверить все-таки надо…
Она начала осторожно подниматься по ступеням, придерживаясь за перила, потом спросила негромко:
– Эй… Кто… тут ходит?
В ответ дверь спальни распахнулась, и на пороге возникли двое молодых парней в коротких – до талии – кожаных куртках, "косухах", как говорят в России. Куртки были потрепаные и старые, а парни – небритые, с неприятно бегающими глазами.
– Кто вы? Как вы сюда попали! – отпрянула Даша, от неожиданности протараторив вопросы по-русски.
Один из парней, как кошка, прыгнул вперед, очутился у Даши за спиной и, не говоря ни слова, втолкнул ее в спальню.
– Кто вы? Как вы сюда попали? – повторила она по-итальянски, стараясь не выдать охватившего ее страха.
Парни, видимо, не понимали, о чем она спрашивает, хотя догадаться было нетрудно. Один из них, засмеявшись, изобразил нечто похожее на карабканье по лестнице и показал на окно.
Так вы по садовой лестнице забрались? спросила Даша и, спохватившись, перешла на английский: – Who are you? What do you want? "Кто вы? Что вы хотите?"
Этот язык им был знаком.
– Albainies… – нехотя проговорил первый. – Money? "Албанцы… Деньги?" – Голос его напрягся.
– I have not cash at home. We use credit cards… "У меня нет денег дома. Мы пользуемся кредитной картой."
– Show me "Покажи.", – потребовал второй.
Даша подошла к стенному шкафчику и, покопавшись в нем, достала карточку "Express". Заросший трехдневной щетиной албанец с нескрываемым интересом повертел ее в руках.
– Money!!! Quickly! "Деньги!!! Быстро!" – настойчиво повторил он, пряча карточку в карман.
– I have not money "У меня нет денег!", – повысила голос Даша. Оттеснив Дашу к окну, парни вышли, заперев дверь снаружи. Лестница, по которой они забрались в дом, лежала на только что вскопанных близнецами грядках. По звукам, доносящимся снизу, Даша поняла, что незваные гости шарят в холодильнике в поисках еды; затем раздалось приглушенное бульканье жидкости, разливаемой в стаканы. "Пьют вино", – догадалась она и, посмотрев на часы, в отчаянье заметалась по комнате. Дети вернутся с минуты на минуту! Захмелевшие албанцы могут их напугать, обидеть и даже… даже… убить… Настя… Маленькая Настя… А вдруг эти негодяи… Нет… нет… только не это… О Мел, ну почему ты уехал так не вовремя, почему?
Бросившись к телефону, чтобы позвонить Мелу, она обнаружила, что провод оборван.
…Весело переговариваясь, братья подъехали к воротам виллы. Настя, удовлетворенная киндер-сюрпризом (все-таки купленным вопреки материнскому запрету!) и мятными леденцами в ярких обертках, которые она обожала, вела себя спокойно.
– Гоша, отнеси, пожалуйста, продукты в дом, а мы с Настей поставим велосипеды в ангар, – попросил Александр.
Георгий, кивнув, потащил к крыльцу туго набитый пакет с продуктами.
– Мама, мама, мы приехали. Все в порядке, – закричал он, удивляясь, почему мать до сих пор не вышла их встречать.
Дверь неожиданно открылась. В проеме стоял незнакомый мужчина с бутербродом в руках.
Отпрянув в сторону, мальчик громко закричал по-русски:
– Саша, в доме чужие люди, звони папе и спрячь Настю!!! – Убежать он не успел. Незнакомец схватил его за шиворот и грубым рывком затащил в дом.
Даша, услышав крик сына, изо всех сил колотила в запертую дверь.
– Отпустите ребенка! – кричала она, перемежая русские и английские фразы. – Будете иметь дело с полицией! Сыночек! Гоша! Не бойся, мальчик, они ничего тебе не сделают! Слышишь, ничего! – В этом, правда, она не была уверена.
Что-то сказав своему приятелю на гортанном языке, неприятно пахнувший албанец (от него разило чесноком и давно не мытым телом) втолкнул Гошу в спальню к Даше.
– Мамочка, кто это? – прижавшись к матери, спросил мальчик. Голос его дрожал от обиды и возмущения.
– Бродяги, сынок. Как ты думаешь, Алекс услышал твой крик? Он успеет спрятать Настю?
– Наверно, услышал. Они с Настей к дому не подходили, я попросил поставить их велосипеды в ангар. Мамочка, давай скорее позвоним папе!
– Жорж, они перерезали провод, а сотовый у Саши! Кстати, он помнит номер? – забеспокоилась Даша.
– Конечно, мамочка! Только бы Настя не расплакалась… Мы купили ей мятных конфет и… киндер-сюрприз. Если она вякнет, Алекс займет ее игрушкой.
– Тогда, сынок, нам остается только ждать и… надеяться на то, что все закончится благополучно…
… Александр услышал крик брата, когда они с Настей были на полпути к ангару.
– Настя, – сказал он, обращаясь к сестре, – давай играть в прятки! Будешь сидеть во-он в тех кустах и лопать конфеты, а мы будем тебя искать. Только тихо и не подавай голоса! Договорились?
– Кто – искать? – деловито осведомилась Настя.
– Мама, Гоша, а потом и я. Главное, не высовывайся!
– Угу, угу, – замурлыкала малышка, набивая рот очередной порцией леденцов.
Забежав в ангар, Алекс трясущейся рукой набрал номер Мела. Мел ответил сразу.
– Папочка, у нас беда! В доме чужие люди! Гоша и мама заперты в доме!
– Как ты узнал? Где Настя? – быстро спросил Мел.
– Мы поехали к синьору Никколо с Настей, она сама попросилась с нами… Гоша… В общем, его втащили в дом, – захлебываясь словами, шептал мальчик, – но он успел нам крикнуть! Мы с Настей спрятались… Папочка, приезжай скорей! Пожалуйста, прошу тебя!
– Сынок, я немедленно позвоню в полицию в Стрезу. Катер подъедет через пятнадцать минут. Ясам возьму вертолет и буду через полчаса. Попробуйте продержаться это время. Когда приедет полиция, выйди из укрытия, только один без Насти, и объясни полицейским расположение комнат. Старайся не стоять напротив окон, у них может быть оружие. Ты все понял, Саша?
– Да, папа!
– Держись, сынок! Ты отвечаешь за сестру! Александр подошел к Насте.
– Скоро папа приедет тебя искать, сиди тихо и молчи.
Прятаться Настя любила. А если еще и папа будет искать…
– Хорошо, – радостно кивнула малышка, прижимая к груди наполовину опустошенный кулек с леденцами. Киндер-сюрприз она оставила на потом.
Александр напряженно вглядывался в водную гладь. Завидев белоснежный катер, стремительно летевший от Стрезы по направлению к их причалу, он сказал:
– Настя, я тоже пошел прятаться, сиди тихо, а то будет неинтересно!
– Да, – лаконично отозвалась Настя, с интересом разглядывая пестрый фантик, – я буду тихо.
Мальчик, на всякий случай пригрозив сестре кулаком, бросился к причалу.
– Бамбино, с какой стороны главный вход, сколько дверей в доме? спрыгивая на мостки, спросил сержант. – Где находится мать и брат? В какой комнате?
– Где брат и мама, я не знаю, а главный входу нас – со стороны улицы.
Полицейские тем временем окружали дом.
– Ты слышал громкие крики? – продолжал расспрашивать Александра сержант.
– Гоша кричал – он просил, чтобы мы с Настей позвонили папе… Потом, кажется, мама, но я не уверен…
– Хорошо, бамбино, теперь отойди в сторонку, держись пока за кустами.
С громким криком: "Откройте, полиция!" полицейские заколотили в дверь.
Тотчас же сверху послышался голос Даши.
– Их двое, они в кухне! Мы с сыном заперты наверху, в спальне у мальчишек!
Суетясь и мешая друг другу, албанцы поднялись по лестнице.
– Георгий, быстро спрячься в шкафу среди одежды, – сузив глаза, приказала Даша сыну. Она уже доставала из сейфа револьвер.
– Мама, ты будешь стрелять? – с восхищением, смешанным со страхом, шепотом спросил Георгий.
Вместо ответа Даша схватила сына за плечо и попыталась втолкнуть его в раздвижной шкаф-купе.
– Ты что, мама!!! – с негодованием закричал он. – Я буду с тобой!!!
Даше некогда было спорить:
– Быстро встань за кресло; если начнется стрельба, пригнись! Ну, быстро!
Побледнев, мальчик повиновался.
Дверь спальни распахнулась. Удивляясь собственной смелости (одно дело стрелять по мишеням, другое – по живым людям, хотя и грабителям), Даша вскинула револьвер.
– Go downstairs and open the door! "Идите вниз и откройте дверь!" скомандовала она.
Албанцы нехотя попятились.
– Quickly, guickly "Быстро, быстро.", – прикрикнула осмелевшая Даша. Из-за спины ее выглядывал возбужденный Георгий.
Спустившись вниз, албанцы открыли дверь и покорно вытянули руки, на которых в ту же секунду защелкнулись наручники.
– Синьора, вы в порядке? – вежливо обратился сержант к раскрасневшейся Даше. – А мальчик? Они вам ничего не сделали? Врач не потребуется?
Вслед за полицейскими в дом вбежал Александр и с размаху бросился к матери на шею.
– А Настя? – выдохнула Даша.
– Настя сидит в кустах: в прятки играет. Никто ее не видел, – успокоил Дашу "младший" сын.
Даша торопливо принялась объяснять полицейским, что бродяги требовали денег.
– А еще они хотели есть, – тяжело вздохнув, добавила она.
Вскоре за окном послышался шум мотора, и на площадку перед домом спустился вертолет. Первым из кабины выскочил Бой. Громко лая, он подбежал к мальчикам, словно желая убедиться, что с ними все в порядке. Вслед за ним появился взволнованный Мел с сотовым в руках.
– Что с Настей? – коротко выдохнул он. – Где она?
Услышав знакомое ему имя, Бой насторожился.
– Папочка, она в прятки играет, ждет, когда ты ее найдешь! – улыбаясь, выкрикнул Александр.
…Обед протекал в разговорах о происшедшем. Настя была допущена к общему столу и принимала деятельное участие в разговорах, повторяя понравившиеся ей слова.
– Папа, ты знаешь, мама собиралась стрелять, – говорил, захлебываясь от восторга, Георгий. – Она держала бродяг на мушке! Совсем как героиня вестерна! Ого!
– Наша мама очень храбрая! – погладил сына по голове Мел. – Никому спуску не даст! – Он весело подмигнул жене, счастливой от того, что все ее дети в целости, а муж рядом. – Но кроме того, она же знала, что вы, мои дорогие мальчики, поддержите ее в минуту опасности!
– Конечно, папочка, – бойко отозвался Георгий. – Я почти не испугался, когда увидел этих дядек! Я бы им показал!
– А какой молодец наш Алекс! – с восхищением продолжил Мел, оборачиваясь к Александру. – Прежде всего подумал о Насте, хорошо ее спрятал! Ведь ее могли украсть! Маленьких детей чаще всего похищают! И мне позвонил вовремя. Без него полиция не смогла бы приехать так быстро!
– Вообще, Мел, у нас, отличные сыновья! – горячо поддержала Даша мужа.
– Отличные сыновья! Отличные сыновья! – громко подхватила Настя, стуча ложкой по столу. – У нас отличные сыновья! Отличные сыновья!
Все дружно рассмеялись.
– Но самая храбрая у нас Настасья, – с трудом сдерживая улыбку, сказал Мел. – Отсиделась в кустах, как партизанка! Вот это самообладание.
…Вечером в постели Мел спрашивал Дашу:
– Неужели ты бы выстрелила?
– Не знаю, дорогой, по правде говоря, никогда не думала, что так страшно наводить револьвер на человека, стоя от него в трех шагах…
– Да, на курок нажимать страшно, не дай Бог когда-нибудь сделать это…
– Но я, наверное, все же выстрелила бы, если бы они прикоснулись к Гоше или ко мне…
– Господи, как хорошо, что ничего не случилось. Ну, прижмись ко мне, моя воительница! Иди ко мне, сладкая моя!
Он гладил ее шелковистую кожу и чувствовал, как она начинает трепетать от его прикосновений.
Даша
4
Тридцать первого декабря вечером Мел и Даша были приглашены в Милан на новогодний прием, устраиваемый мэрией. За десять дней до этого Мел получил красивый муниципальный конверт с не менее красивым приглашением «оказать честь и прибыть с супругой» на ночное торжество, где ожидались все влиятельные лица города. Приглашение означало, что Мел замечен властями; это не могло не обрадовать. Даша тоже встрепенулась: в Италии она еще не выходила в свет из-за маленькой Насти. Но сейчас дочке было уже два с половиной года. На эту ночь Даша намеревалась вызвать девушку-бэбиситтер, к услугам которой уже прибегала; та попросила разрешения прийти со своим бой-френдом – не встречать же Новый год одной! Даша разрешила с условием, что дети не будут заброшены из-за «молодых утех».
…Мел вел машину, без труда различая знаки на хорошо освещенном шоссе. Изредка он бросал короткие взгляды на сидевшую рядом жену. Вдвоем им хорошо молчалось. Даша чему-то улыбалась, смежив веки. Слабый аромат теплых духов витал в салоне. Эти духи он подарил ей на Рождество, которое они встретили вместе с детьми, дома…
В сочельник, накануне Рождества (католического, разумеется; в Италии невозможно его не отмечать), дети забавно суетились. За две недели до праздника близнецы получили от отца небольшую сумму денег на "подарки мамочке и Насте". Посоветовавшись, они съездили в магазин синьора Николло и вернулись домой с большими свертками, сохраняя тайну покупок даже от Мела, финансово поддержавшего мероприятие. Настя, которая осознанно встречала Рождество впервые в жизни, хвостиком таскалась за братьями, время от времени вопрошая:
– А Санта-Клаус придет?
– Не Санта-Клаус, а Дед Мороз, – солидно поправили ее братья. Санта-Клаус приходит к итальянцам, а к нам – Дед Мороз.
– Почему? – допытывалась малышка.
– Потому что мы – русские, к нам ходит Дед Мороз.
– А подарки? – забеспокоилась Настя.
– Завтра утром найдешь около кровати.
– Я спать ночью не буду, – топнув крепенькой ножкой, заявила девочка.
– Тогда и подарков не будет; подарки приносят во время сна, – терпеливо объяснил Георгий.
– Хорошо, я засну, – тут же пообещала Настя.
К праздничному ужину Даша решила приготовить утку с апельсинами. Это был, правда, не итальянский, а французский вариант рождественского угощения. Но, зная приверженность своей жены ко всему французскому, Мел не возражал; честно говоря, ему было все равно: что ни выходило из Дашиных рук, все было вкусно.
Накануне сочельника на семейном совете с участием близнецов было решено допустить Настю к ночному застолью, но хорошо ее "выслать" в предвечернее время. Малышка проснулась между восемью и девятью часами вечера и тотчас осведомилась, не приходил ли еще Дед Мороз. Братья доходчиво объяснили ей, что он пока находится на полпути к Лаго Маджоре. Настя обещала терпеливо ждать, время от времени, однако, возвращаясь к тревожащему вопросу.
В девять все пошли одеваться к праздничному ужину. Для черненькой, похожей на отца Насти было приготовлено длинное розовое платье в оборках и рюшах, с изящной вышивкой на лифе. Малышка, раскрыв рот, замерла от восторга, увидев это великолепие, висевшее в родительской спальне на маленькой вешалочке, а потом, будучи натурой весьма деятельной ("в папочку", как любила с ласковой иронией говорить Даша), бросилась надевать его задом наперед. Помогая дочке справиться с шуршащим нарядом, Мел и Даша от души хохотали над ее ужимками. "Настоящая маленькая женщина!" вытирая слезы, говорил Мел. Сам он был одет, как всегда элегантно, хотя и просто – в коричневых тонах. Даша же специально к Рождеству купила нежно-сиреневое платье, длинное, до пола; к нему прилагались ожерелье из аметистов ручной работы и такие же серьги; украшения заблаговременно подарил Даше Мел. На мальчиках были нарядные костюмчики, совсем как у взрослых, сидевшие на них безукоризненно; костюмчики эти Мел привез из Милана, от известного кутюрье.
Мел крикнул Даше, чтобы она включила магнитофон, и под бравурную мелодию торжественно внес в гостиную богато украшенную мишурой искусственную елочку на специальной подставке. Настя, увидев ее, завизжала так оглушительно, что близнецы, не сговариваясь, как по команде заткнули уши.
– Это Дед Мороз принес, это Дед Мороз принес, – хлопая в ладошки, закричала она, подпрыгивая на месте от возбуждения.
– Нет, малышка, это скорее Снегурочка, а подарки от Деда Мороза будут потом, – улыбаясь, пояснил ей Мел, – утром.
Когда восторги поутихли, все сели за красиво сервированный стол. Взрослые пили шампанское "Дом Периньон", мальчики – кока-колу, а Настя яблочный сок. Мелу казалось, что соблазнительней его жены нет женщины на свете; Даша думала о том, как ее влечет к седому элегантному мужчине с благородным лицом – ее мужу, отцу ее детей. Близнецы наслаждались обществом родителей; а Настя… а Настя, маленькая, забавная Настя, впервые в жизни встречавшая Рождество, ни о чем не думала, ей просто было хорошо. Правда, она всерьез опасалась, что мелкие рачки и моллюски, которых она выуживала из праздничного ризотто (как и утку, Даша приготовила по просьбе Мела), превратятся у нее в животе в больших и страшных крабов. Однако братья заверили ее, что этого не произойдет, и Настя успокоилась.
А потом Мел и Даша танцевали. У Мела была припасена кассета с записью довоенных и послевоенных танго, которую он привез из Москвы; здесь, в Италии, она еще ни разу не звучала. Мальчики с немым восхищением смотрели на кружащихся посреди гостиной родителей. Как элегантно, нежно и властно отец вел в танце мать; как послушна и грациозна была мать в его руках! Они еще не знали, как это называется, но уже понимали, что наблюдают по-настоящему красивую пару.
А наутро была "раздача слонов", взаимное одаривание! Настя нашла у себя в ногах кровати новую Барби с полным чемоданом приданого, а под подушкой набор цветных фломастеров с кокетливо торчащей из коробочки красивой поздравительной открыткой (фломастеры накануне купили братья на деньги, выданные отцом). Явившись на завтрак с "новой подружкой", Настя посадила ее рядом и тут же попыталась накормить ее фруктовой кашей. Даше пришлось вмешаться и объяснить дочке, что Барби уже сыта. "И вообще, она следит за своей фигурой и поэтому ест очень мало, понарошку". Услышав это, Настя, ни слова не говоря, прихватила Барби и отправилась в детскую, сообщив, что будет рисовать куклу новыми фломастерами до обеда.
Близнецы нашли свои подарки под елкой. Они получили каждый по плейеру с кассетами на итальянском, французском и английском языках. На итальянском были арии и песни в исполнении солистов Ла Скала: Мел настаивал, чтобы дети приучались слушать хорошую музыку. Другой подарок был общий – маленький телевизор, который они, пыхтя, отнесли в свою комнату. Потом Мел вынес из своего кабинета большую коробку, перевязанную лентами и бантами, и торжественно вручил ее Даше. Из коробки было извлечено золотисто-коричневое вечернее платье, мягко мерцающее в руках; там же лежала еще одна маленькая – коробочка, на которой стоял хорошо знакомый Даше логотип фирмы Мела. Открыв ее, Даша увидела красивое колье из прозрачного золотистого янтаря в золоте и серьги к нему. Мальчики, присутствующие при этом, тут лее потребовали, чтобы она немедленно примерила платье. Даша, кивнув им, ушла в спальню, пообещав вернуться через пять минут, а из детской, держась за перила вприпрыжку спустилась любопытная Настя. Узнав, в чем дело, она забралась к Мелу на колени и стала вместе со всеми ожидать мать. Когда Даша в новом наряде с украшением на шее появилась на верхней ступени лестницы, все семейство восторженно ахнуло, не находя слов, чтобы выразить свое восхищение. Молчание прервал тоненький Настин голосок.
– Добрая фея, – сказала она и бросилась целовать раскрасневшуюся Дашу.
Даша подошла к мужу и, наклонившись, поцеловала его в губы, а потом в седую голову; Мел поймал ее руку и тоже поцеловал в раскрытую ладонь. Близнецы, не желая отстать от отца, повисли у Даши на шее, целуя ее в щеки.
– Ну хватит, хватит, мои дорогие! Совсем зацеловали! Теперь подарок для нашего папы! – засмеялась она. Даша прошла в переднюю-холл и извлекла из шкафа-купе коробку, обернутую в пеструю подарочную бумагу.
– Помогайте отцу, Жорж-Алекс!
Из коробки были извлечены сшитые на заказ две шелковые сорочки кофейного и бежевого цвета; в отдельном сверточке лежали чудесные светлые мокасины из мягкой кожи, очень удобные для прогулок. Близнецы запрыгали вокруг отца, выражая неподдельный восторг: им нравилось, когда их родители были красиво одеты. Маленькая Настя, не совсем понимая, по какому поводу она это делает, но все же не желая отставать от братьев, прыгала выше всех.
Тут близнецы вспомнили, что до сих пор не одарили отца и мать. Обгоняя друг друга, они бросились наверх в свою комнату и вернулись назад, держа в руках по флакону туалетной воды средних достоинств (на большее не хватило денег). Даша тут же опробовала свой флакон, брызнув на себя и на Настю и похвалив мальчиков за прекрасный выбор, а Мел пообещал воспользоваться водой при бритье. Близнецы ходили очень гордые: первый раз в жизни они выбирали подарки самостоятельно и как удачно все получилось!
К часу к близнецам должны были прийти гости. В первый день Рождества родители решили устроить для Жорж-Алекса детский праздник. Сыновья пригласили двух мальчиков и двух девочек, с которыми трижды в неделю занимались в подготовительном классе (осенью они поступали в школу). Даша наказала братьям быстро переодеться в одинаковые брюки и свитера, выставить из холодильника бутылочки спрайта, бутерброды и другую немудреную закуску. Торт и чай она посоветовала подать потом, когда все натанцуются. Мел тем временем положил под елку "сюрпризы", которые предстояло получить победителям конкурсов. Покончив с этой несложной процедурой, он ушел в кабинет, поскольку, обожая своих детей, не очень представлял себе, как управляться с чужими.
– Ну все, – сказал он Даше. – Я пойду отдохну, а тебе, старушка, разбираться с молодежью.
Едва они успели закончить приготовления, как услышали гудок машины. Прибыла первая партия гостей: брат и сестра, которые жили дальше всех; их привез отец, молодой красивый итальянец, владевший небольшой фирмой по продаже недвижимости. Поздравив с Рождеством Дашу и Настю, кружившуюся тут же, он отбыл, пообещав заехать за детьми ровно в четыре часа. Потом подошел мальчик, живший совсем близко. Последней явилась в сопровождении матери, прехорошенькая черноглазая девочка с вьющимися непослушными волосами, рассыпанными по плечам. На девочке, ее звали Моника, была короткая плиссированная юбочка, цветные фасонные рейтузики и пушистая белая кофточка; в руках она держала небольшие кулечки-подарки для братьев и Насти. Дашу растрогало, что девочка не забыла о малышке, хотя приглашена была к близнецам. Мать девочки, перекинувшись с Дашей несколькими словами, тоже уехала, пообещав забрать дочку вовремя.
Даша тихонько посоветовала сыновьям звать гостей к столу и хотела увести Настю. Но малышка воспротивилась: ей нравилось находиться в обществе "взрослых" детей.
– Не беспокойтесь, синьора, – заступилась за девочку прехорошенькая Моника, – я помогу малышке, если возникнут затруднения, у меня самой есть маленький брат.
– Вот и хорошо, – улыбаясь, согласилась Даша и решила уйти к Мелу. За "программу" праздника она не волновалась; в предрождественскую неделю она научила мальчишек играть в "колечко", "путаницу", "горячо-холодно" и другие не стареющие детские игры. После игр планировались танцы, а в заключение праздника – чай с тортом.
