Текст книги "Нюрочкин сон"

Автор книги: Юлия Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Юлия Мельник
Нюрочкин сон

ПЛАНЕТА ЦВЕТОВ

Нюрочка сидела на скамейке, закрыв глаза. Она слышала самые разные звуки – свист ветра, пенье птиц, шум машин, проезжающих неподалёку, а внутри у неё происходило волшебство – она мечтала. Она представляла себя всем, чем угодно.

Вот она представила себя огромным автобусом – он мчится по шоссе, фыркает, сопит, сверкает жёлтыми боками, а внутри него сидят и стоят люди, им очень нужно куда-то доехать, они смотрят на часы и думают: «Быстрее, быстрее…».

А потом она представила себя весёлой, рыжей белкой – вот она прыгает с ветки на ветку, её пушистый хвост трепещет и дрожит на ветру, чёрные глаза блестят, ушки на макушке: прыг-скок, прыг-скок…

А потом она представила себя морем – всегда разным, всегда меняющим своё обличье. Вот оно тихое, нежное, бирюзово-голубое, на нём – полный штиль. Сверкает на небе солнце, рассыпая по волнам блёстки, вдалеке качаются лодки, а внутри у него – рыбы, крабы, водоросли, креветки, осьминоги… Чего только нет.

А вот налетает буря – волны вздымаются выше Нюрочкиного дома, они пепельно-тёмные, зловещие.

Нюрочка так разволновалась, представляя себя морем в бурю, что стала ёжиться и вся покраснела от волнения.

И тут чья-то рука тронула её за плечо.

– Ты чего, спишь? – услышала она Сашин голос над самым ухом.

Нюрочка открыла глаза, и грозное море в её душе сразу же стихло. Перед ней стояли Саша и Светочка и с любопытством глядели на неё.

И тут Нюрочке в голову пришла мысль.

– Здравствуйте, жители Земли! – сказала она, придав голосу торжественность и важность.

– Чего-чего? – переспросил Саша, растягивая губы в чуть насмешливую улыбку.

– Я прилетела к вам пять минут назад и очень рада познакомиться, – сказала Нюрочка.

– И откуда же ты прилетела? – спросила Светочка.

– Издалека, – солидно сказала Нюрочка. – Моя планета – самая красивая планета во Вселенной. Там растут одни цветы.

– А ты что там делаешь? – поинтересовался Саша, хитро сощурившись.

– Я – королева цветов, – важно протянула Нюрочка. – Я живу в самом большом цветке и правлю всеми цветами.

– А что ты ешь? – недоверчиво спросил Саша.

– Ничего! – сказала Нюрочка. – Меня, как и цветы, поливает дождик.

– И тебе этого достаточно? – спросил Саша.

– Вполне! – ответила Нюрочка.

– И на твоей планете даже нет конфет? – поинтересовалась Светочка. Она так любила конфеты, что планета без конфет ей казалась невозможной. – Ни одной конфеты?

– Ни одной! – заявила Нюрочка. – Зачем мне конфеты, когда меня окружают такие прекрасные цветы. Мы с ними целый день разговариваем, а когда становится грустно, поём песни.

– Цветы не умеют петь, – сказал Саша.

– Это тебе так кажется! – заявила Нюрочка, – Если бы Вы знали, какие чудесные песни знают мои цветы! И какие у них красивые голоса. И у каждого цветка – свой голос.

– А я пою в хоре, – сказала Светочка.

– Мои цветы тоже любят петь хором У одних цветов тоненькие-тоненькие голоса, а у других – такие мощные, что хоть уши закрывай.

– Наши цветы не поют, – вздохнул Саша. – Если бы пели, я бы точно знал.

– Жаль, – сказала Нюрочка и вздохнула.

– Если б я правил планетой, на ней жили бы одни жуки, – сказал Саша.

– А если б я правила планетой, на ней жили бы одни птицы, – сказала Светочка. – И они научили бы меня летать!

– А на моей планете нет ни жуков, ни птиц, ни людей, – сказала Нюрочка, – только цветы и я.

– А у нас на планете – столько всего… – Саша даже почесал за ухом, когда задумался, как много всего есть на его планете. – И всё – вперемешку.

– Да, – Светочка вдруг вздохнула, – не знаешь, где кончается цветок и где начинается жук.

– А твои цветы что-то умеют, кроме пенья? – спросил Саша.

– Ну, они ещё немного поэты, – сказала Нюрочка. – Каждый день кто-нибудь из них сочиняет стихи. Но иногда они так спорят, чьи стихи лучше, что мне приходится их мирить. Есть среди моих цветов очень заносчивые.

– А как ты их миришь? – спросила Светочка.

– Я делаю им комплименты, – сказала Нюрочка, – ведь цветам так важно знать, что они красивые. Это их единственное утешение. Ведь они не умеют ни танцевать, ни ходить, ни бегать, ни прыгать… Поэтому они стоят и любуются собой, и, покачиваясь на ветру, шепчут: «Я – самый красивый!».

– Вот зазнайки! – воскликнул Саша. – Я бы этого не потерпел!

– А мне приходится терпеть, – сказала Нюрочка, – ведь это мои лучшие друзья. Надо быть к ним снисходительной.

– Да… – задумчиво протянул Саша, не зная, что сказать.

– Полетели со мной! – предложила Нюрочка Светочке и Саше. – Я познакомлю вас с цветами.

– А на чем мы полетим? – поинтересовался Саша.

– У меня есть невидимый звездолёт, – сказала Нюрочка, – но к нему нужно ещё дойти.

– Меня не пустят, – сказала Светочка, – и мне скоро пора делать уроки.

– А мне среди одних цветов будет неинтересно, – сказал Саша. – Мне надо, чтобы было много всего – машины, дома, яблоки… А одни цветы – это одним девчонкам нужно!

– Придётся мне лететь одной, – вздохнула Нюрочка.

И тут она увидела своего дедушку. Он вышел из подъезда и медленно шёл по дороге к ним навстречу.

– Дедушка, ты почему без шапки? – закричала Нюрочка.

– Забыл, – сказал дедушка, подходя к ним.

– Ага! – воскликнул Саша. – Никакая ты не королева цветов! Ты – Нюрочка!

Нюрочка прикусила губу. Её выдумка рассыпалась как карточный домик, но почему-то ей было совсем не жалко. Ей больше не хотелось куда-то улетать – от дедушки, от Светочки, от Саши. И в самом деле – что ей делать на планете, где одни цветы? Она встала со скамейки, подошла к дедушке и изо всех сил обняла его.

– Я никуда от тебя не улечу! – сказала она, прижимаясь к дедушке и улыбаясь.

– И не улетай! – согласился дедушка, – А то что я буду без тебя делать?

А потом они все вместе пошли в магазин и дедушка всем купил мороженое.

С тополей сыпались малиновые сережки, солнце переливалось весенними лучами, а они сидели посреди двора и с наслаждением ели пломбир.

– Такого пломбира нет на твоей планете, – заявил Саша, причмокивая от удовольствия.

– Нет, – согласилась Нюрочка.

И разноцветные, поющие цветы другой планеты добродушно покачивали своими головками, соглашаясь с Нюрочкой.

– Ладно, ладно… – говорили они, – оставайся на Земле.

«Да, я останусь, – мысленно отвечала Нюрочка, – уж простите меня…»

«Оставайся», – пели цветы.

И только Нюрочка слышала их тихие голоса.

НЮРОЧКИН СОН

Нюрочка шла по густому, чудесному лесу.

«Он – заколдованный», – думала Нюрочка, и это чувствовалось в каждом листке дерева, в каждой травинке, что лес только кажется обычным.

И особенно ясно она это поняла, когда навстречу ей вдруг вышел гном. Он был очень маленьким и очень важным. На нём был голубой камзол и голубая шапочка, весь он уместился бы на Нюрочкиной ладони, а щёки его были круглыми, как румяное яблоко. Крошечные глазки весело блестели.

– Хорошо в моём лесу, ни снежинки на носу! – заявил гном, увидев Нюрочку.

– Ты что, говоришь стихами? – поинтересовалась Нюрочка.

– Ну да, – ответил гном, растягивая крошечные губы в лучезарную улыбку. – В этом сне все говорят стихами.

– Так это сон? – удивлённо спросила Нюрочка.

– А ты как думала? – воскликнул гном. – Это – наш с тобой сон! И в нём сейчас лето. Именно поэтому – ни снежинки на носу.

– А что можно делать во сне? – спросила Нюрочка. Она знала, что не во сне очень многого делать нельзя – баловаться, шуметь, плясать, когда хочется, а вот во сне, может быть, всё по-другому.

– Я не знаю, – ответил гном, – это твой сон. Решай сама, что делать.

– Тогда я ещё погуляю по лесу, – сказала Нюрочка.

Гном почтительно снял шапочку и поклонился, и вдруг шапочка стала стрекозой и улетела.

– Вот так всегда! – обескуражено сказал гном. – Теперь придётся её догонять.

И с этими словами он бросился за стрекозой по тропинке и исчез из виду.

Нюрочка долго стояла и глядела ему вослед, а потом пошла по тропинке и вышла к реке. Прямо у берега она увидела лодку, и в лодке сидел никто иной, как Нюрочкина мама. Она была в такой широкополой шляпе, что походила на гриб на тонкой ножке, а в руках её была удочка.

– Что ты тут делаешь? – спросила Нюрочка.

– Ловлю рыбу, – ответила мама. – Смотри, сколько рыбы я наловила!

Она указала рукой на пустую лодку, в которой не было ни рыбешки.

– И где же твоя рыба? – поинтересовалась Нюрочка.

– Ты что, не понимаешь? Она невидимая, – сказала мама. – Но поверь мне, её очень много. И я даже не знаю, что делать с таким огромным количеством рыбы.

– Хочешь, я тебе расскажу секрет? – спросила Нюрочка.

– Хочу, – кивнула мама и вдруг закричала, – Клюёт!

Она вытащила удочку из воды, а потом сняла с крючка невидимую рыбу и показала Нюрочке:

– Посмотри, какой окунь красивый! Даже жалко, что ты никогда его не увидишь. И всё-таки посмотри. Так какой твой секрет?

– Это – только твой сон, – сказала Нюрочка.

– Только сон? – недовольно протянула мама. – Вся эта рыба, эта звонкая река, этот лес – неужели это только мой сон?

– Не только твой, – торжественно заявила Нюрочка, – мой – тоже… Это наш общий сон.

– Значит, утром мне на работу, – воскликнула мама. – А я-то думала долго-долго сидеть в этой лодке и ловить рыбу.

– А мне утром – в школу, – сказала Нюрочка. – У нас на втором уроке – контрольная по математике.

– Такой хороший сон, а ты всё портишь своей математикой! – воскликнула мама. И тут она схватилась за весла и стала грести. Она уплывала от Нюрочки всё быстрее и быстрее, всё дальше и дальше, и уже издалека был слышен её недовольный голос:

– Опять она со своей математикой!

И тут всё – лес, река, лодка с мамой – исчезли, и Нюрочка оказалась в Сашиной комнате и увидела Сашу. Он сидел на полу, и на полу же была расстелена огромная географическая карта, и всё на ней – реки, моря, континенты – двигалось и перемещалось с места на место.

– Никогда не имел дело с живой картой, – растерянно сказал Саша Нюрочке. – Только хочу рассмотреть Антарктиду, как она убегает в Африку. А реки как себя ведут! Так и норовят улизнуть, прыгают с места на место, как кузнечики! Разве так ведут себя приличные реки?

– А как же тогда путешествовать? – поинтересовалась Нюрочка. – Только захочешь покататься в Египте на верблюдах, все пески и верблюды тут же станут белыми медведями и льдинами. Какая у тебя непослушная географическая карта!

– А я как раз хочу отправиться в Африку, – сказал Саша, – что же мне делать?

– Ты не переживай, – сказала Нюрочка, – ведь это только сон.

– Тогда можно смело отправляться в Африку! – воскликнул Саша. И тут он вдруг прыгнул на географическую карту и исчез.

– Ага, значит он уже в Африке, – подумала Нюрочка. – Завтра, когда он выйдет во двор, я обязательно его об этом спрошу.

И тут Сашина комната закружилась у неё перед глазами, как пёстрая карусель, а карта взлетела под потолок и растворилась в нём.

– Как весело! – воскликнула Нюрочка. А комната кружилась всё быстрей и быстрей, а потом Нюрочка закрыла глаза, и когда она их открыла, то оказалась на маленькой лужайке, посреди которой сидела Светочка и озабоченно шарила рукой в траве.

– Ну где же она? Где же она? – спрашивала она у себя самой шёпотом.

– Кто она? – спросила Нюрочка Светочку.

– Ни кто, а что… Нужная нота! – ответила Светочка, вглядываясь в высокую, зелёную траву. – Где-то здесь я её потеряла. Учитель музыки мне так и сказал: «Ты потеряла верную ноту, иди и ищи!» И я ищу, ищу, и никак не могу найти.

– Давай я тебе помогу, – предложила Нюрочка.

Она всмотрелась в стрелочки травы и вдруг увидела, как среди них бегают маленькие разноцветные ноты и поют тоненькими голосами. Иногда они сталкивались и ударялись лбами, и тогда из травы доносился звон, иногда залезали на травинки, как жуки, и, раскачиваясь, напевали песенки, каждая – на свой манер.

– Ля, ля, ля! – пели ноты, а потом вдруг начинали приплясывать, иногда – взявшись за руки, иногда – поодиночке. Встречались очень грустные ноты. Они сидели с унылым видом и пели тихую песенку, почти плача. А встречались такие весёлые, что совсем не могли усидеть на месте – они прыгали, кружились, верещали, щёлкали друг друга по носу, начинали играть в салочки.

– Какая же из них тебе нужна? – спросила Нюрочка.

– Я ищу, – сказала Светочка.

И вдруг она что-то рассмотрела в траве и радостно воскликнула:

– Ах, вот она! – и сама стала такой маленькой, как ноты в траве, и бросилась навстречу своей ноте.

«Я забыла ей сказать, что это только сон, – подумала Нюрочка, – но, может быть, это очень важно – найти верную ноту даже во сне».

Она задумчиво пошла по лужайке, вглядываясь в траву, где жили ноты.

– А моя нота – какая? – спросила сама себя Нюрочка. – Добрая или сердитая, грустная или весёлая? Если бы я только знала…

Но она не знала. Ей казалось, что нота пела где-то в глубине её сердца, и эта нота была одновременно грустной и весёлой, доброй, а иногда почему-то сердитой, голубой, а иногда оранжевой. Эта нота напевала нехитрую песенку и дружила с другими нотами – ведь даже ноты умеют дружить.

Так, размышляя, Нюрочка уходила всё дальше и дальше от лужайки, внимательно слушая песенку, что звучала в ней.

И вдруг она увидела своего дедушку, который стоял перед огромной клеткой с тигром и смотрел на яркого, глазастого тигра, который, в свою очередь, смотрел на дедушку.

– Ого! – воскликнула Нюрочка. – Вот это тигр! И что ты тут делаешь, дедушка?

– Я учусь не бояться этого тигра, – ответил дедушка.

– Так ведь он – в клетке, – сказала Нюрочка, – он не может тебе сделать ничего плохого.

– А если я его выпущу? – спросил дедушка.

– Даже если ты его выпустишь, он и тогда не сможет сделать ничего плохого, потому что это только сон, – объяснила Нюрочка дедушке.

– А вдруг не сон? – засомневался дедушка. – Ты только посмотри, какой он страшный. Но я его почти уже не боюсь. Я – самый смелый дедушка на земле!

– Тогда я его выпущу, – решила Нюрочка и распахнула дверь клетки.

Тигр слегка удивлённо посмотрел на Нюрочку, потом на дедушку, а потом открыл огромную, алую пасть, протяжно зевнул и наконец, переступая мягкими лапами, вышел из клетки.

– Давай я его пощекочу, – предложил дедушка, – раз уж это сон…

И он подошёл к тигру и пощекотал его. Тигр посмотрел на дедушку и чихнул.

– Ты почему не смеешься? – спросил дедушка у тигра. – Я же тебя пощекотал.

– Мне не смешно, – вдруг сказал тигр, – я очень серьезный тигр.

– Вот как! – удивился дедушка. – А я вот проснусь и напишу о тебе статью в газету. И немного о себе. Как я тебя не боюсь!

– А обо мне? – спросила Нюрочка.

– И о тебе, – согласился дедушка.

– Послушай, дедушка, может, нам уже пора просыпаться? – спросила Нюрочка у дедушки.

– А который час? – спросил дедушка.

И тут тигр с солидным видом достал откуда-то часы и посмотрел на них.

– У меня – время завтрака, – заявил тигр, и уставился на дедушку и Нюрочку, вдруг облизнувшись.

– Ты знаешь, Нюрочка, по-моему, самое время просыпаться, – прошептал дедушка на ухо Нюрочке.

Нюрочка кивнула и взяла дедушку за руку.

– По-моему, тоже, – так же шёпотом ответила она, поглядывая на тигра. – А как проснуться?

– Надо очень высоко подпрыгнуть, – сказал дедушка.

И, взявшись за руки, Нюрочка с дедушкой подпрыгнули… и проснулись.

КЛОУН

Нюрочка неспешно гуляла по осеннему парку, где, кружась, падали пёстрые листья, где они перешёптывались на ветках и шуршали под ногами. Был ясный октябрьский день, прозрачный, как паутинка, и такой же невесомый. Небо голубело сквозь ветки, щебетали птицы, и у Нюрочки на душе было тихо и мирно. Она шла по тропинке, собирая листья, и в её руках была уже целая охапка, а она всё наклонялась и поднимала следующий лист.

Она с интересом рассматривала узоры на листьях, не было ни одного похожего листа, все разные. Ей хотелось подарить кому-нибудь эти разноцветные листья, но она не знала – кому.

И вдруг она увидела одинокого мужчину в сером плаще, который, как и она, неспешно гулял, собирая листья. У него было такое доброе лицо и такие рыжие волосы, что он походил на солнечный луч. Ещё у него были грустные голубые глаза, они тоже были добрыми и внимательными.

– Здравствуй, девочка, – сказал человек Нюрочке, когда она поравнялась с ним, – сразу видно, что ты весёлая девочка. У тебя такие задорные зелёные глаза и такая лучезарная улыбка!

– Да, я весёлая девочка, – сказала Нюрочка. – А почему Вы такой грустный?

– Я – клоун, – ответил человек, задумчиво улыбнувшись.

Нюрочка удивилась. Это было так необычно – ведь клоуны всегда такие радостные, они не носят серых плащей, на них пёстрая одежда и они могут рассмешить кого угодно.

– Да, не удивляйся, – сказал Клоун, – ты, конечно, думаешь, что настоящий клоун должен быть весёлым. А я вот – грустный клоун.

– И Вы всегда грустите? – спросила Нюрочка. Ей вдруг стало жалко этого голубоглазого Клоуна в сером плаще.

– Да, всегда, – кивнул Клоун, – но если бы ты знала, каким весёлым я был раньше! Я доводил до смеха самого печального человека, смех переполнял меня, смешинки и смешарики так и сыпались из меня, и сам я всё время смеялся. Я выходил на арену цирка в пёстрой одежде, и все, завидев меня, улыбались, и цирк был мне домом.

Но однажды в нашем цирке появилась прекрасная чёрноглазая наездница, в которую я отчаянно влюбился, и которой каждый день признавался в любви. Она была похожа на тоненький цветок, у неё были роскошные чёрные кудри и длинные шелковистые ресницы, она так ловко скакала на своём белом коне, что начинало кружиться в глазах, и я очень переживал за неё – только бы она не упала, ведь она была такая смелая и стремительная.

Каждый день я сочинял для неё стихотворение и дарил ей цветы, но она только смеялась в ответ, я был для неё лишь забавным клоуном, и она совершенно не собиралась влюбляться в меня. Она не хотела принимать меня всерьёз. И это сделало меня печальным.

В одно прекрасное утро я понял, что не могу больше быть клоуном, радость покинула моё сердце, даже детские улыбки не вызывали прежнего восторга. И тогда я ушёл из цирка. Я закрылся в своём доме и стал сочинять грустные стихи о прекрасной наезднице, разбившей моё сердце, надел этот серый плащ и перестал смеяться. Все смешинки и смешарики покинули меня.

– Как это обидно… – сказала Нюрочка. – А я вот влюблена в Сашу, но никогда не плачу из-за любви. Я так радуюсь, когда вижу его.

– Ты – счастливая девочка! – сказал Клоун. – Когда я был маленьким мальчиком, я тоже радовался, если чувствовал, что влюблён. Мне нравилась девочка из нашего класса, которая лучше всех умела рисовать, но так часто плакала, что мне захотелось рассмешить её. И тогда я стал самым настоящим клоуном. Это только кажется, что клоунами становятся, когда взрослеют. Настоящими клоунами становятся в детстве. И вот я стал клоуном – сначала не в цирке, а в нашем классе. Я заставлял смеяться девочку, которую любил, а потом за ней вдруг стали смеяться все вокруг. Каждый урок в школе я превращал в цирковое представление. Учителя не знали, что со мной делать, и неудивительно, что иногда они ужасно сердились на меня – ведь урок должен быть уроком, а не цирковым представлением. Они ставили мне двойки, вызывали моих родителей в школу, но ничего не помогало – я оставался клоуном. Мне очень хотелось, чтобы смеялась девочка, в которую я был влюблён. И она смеялась.

– Я тоже иногда смеюсь на уроке, – призналась Нюрочка, – в меня вдруг проникает смешинка, в животе становится щекотно, и я смеюсь, а наша учительница сердится.

– А ты боишься свою учительницу? – спросил Клоун.

– Немножко боюсь, – призналась Нюрочка, – когда я смеюсь на уроке, она строго глядит на меня из-под очков и делает замечания.

– Может быть, она права, – задумчиво сказал Клоун, – ведь она – учительница. Когда я был маленьким мальчиком, у нас тоже была очень строгая учительница. Она совершенно не знала, что делать с тем бесконечным смехом, который я создавал на уроке. Сначала она просто ставила мне двойки, потом вызвала мою маму в школу, но мама почему-то тоже не знала, что со мной делать.

А однажды наша строгая учительница закрыла меня одного в классной комнате и дала учебник по истории, где рассказывалось о злом короле, и ещё она сказала: «К моему приходу ты должен знать всё об этом короле!»

И я сел за парту, открыл книгу и стал учить урок. Но урок не шёл мне в голову. Злой король смотрел на меня со страницы, но все цифры и факты убегали от меня, я не мог запомнить ни одного факта из жизни этого короля, мне стало скучно и грустно, впервые в жизни мне вдруг стало грустно.

А потом мои веки сомкнулись, на меня, как волна, накатил сон и я заснул прямо за партой.

И во сне ко мне пришёл Добрый Клоун.

– Не хочешь учиться? – с улыбкой спросил он.

– Хочу, – сказал я, рассматривая его старое, морщинистое лицо, – но мне так противен этот злой король, что я не могу ничего про него выучить!

– Злые короли – есть злые короли… – вздохнул Добрый Клоун. – Но я открою тебе тайну – мир держится не на них! Мир держится на Добрых Клоунах.

– А как стать Добрым Клоуном? – спросил я у него.

– Очень просто, – ответил Добрый Клоун, – перестань бояться. А ещё – дари людям смех, а уроки всё-таки учи.

Я глядел в мудрые глаза Доброго Клоуна и понимал, что его секрет – самый важный для меня секрет, и мне казалось, что Добрый Клоун знает о жизни так много, а я – так мало…

– Я очень хочу стать Добрым Клоуном, – признался я Доброму Клоуну, – таким, как Вы… А что ещё нужно, чтобы стать Добрым Клоуном?

– Большое сердце, – сказал Добрый Клоун, – это всё, что нужно.

И с этими словами он погладил меня по голове и тут я проснулся. Передо мной лежал учебник истории, со страницы на меня глядел злой король, но сердце моё не боялось его. Оно хотело быть большим и добрым! Так, девочка, я стал клоуном.

Нюрочка с интересом смотрела в грустные глаза Клоуна и не знала, что сказать.

– Что же теперь делать? – наконец спросила она после долгого молчания. – Вы дарили людям смех, а теперь сами грустите.

– Не знаю, – вздохнул Клоун, – моё сердце было большим и радостным, а теперь оно большое и грустное.

Нюрочка задумалась. Ей так хотелось помочь этому прекрасному голубоглазому Клоуну, но она не знала как. И тут ей в голову пришла мысль:

– А хотите, я каждый день буду приходить в этот парк и рассказывать Вам смешные истории? – спросила она у Клоуна.

– Смешные истории? – удивился Клоун. – А ты знаешь много смешных историй?

Нюрочка покачала головой.

– Нет, но я обязательно их сочиню для Вас, – сказала она.

В глазах Клоуна вдруг засветились искорки:

– Правда? – обрадовался он. – Какая ты добрая девочка! Ну что ж, тогда я каждый день буду ждать тебя в этом парке, только не забудь, приходи!

Нюрочка улыбнулась.

– Обязательно приду, – сказала она. А потом она подошла к Клоуну и нежно погладила его по руке. Он тоже улыбнулся в ответ, махнул ей рукой и пошёл по тропинке к себе домой.

А Нюрочка долго-долго глядела ему вослед и думала о том, что обязательно сочинит смешную историю, чтобы большое сердце Клоуна снова стало радостным, чтобы отступил злой король, чтобы маленькая девочка, в которую Клоун влюблён, всегда смеялась.