Текст книги "Отпечатки затертых литер"

Автор книги: Юлия Мамочева

Юлия Мамочева
«Отпечатки затертых литер»

ThankYou.ru: Юлия Мамочева «Отпечатки затертых литер»

Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Благодарю», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!

СТИХОТВОРЕНИЯ

ЖИЗНЬ

К. А. – моему верному товарищу.

С благодарностью и светлыми дружественными чувствами.

 
Ничего не страшись, ни о чем не жалей —
Это служит дурную службу.
Просто помни, разбитый печалью своей,
Дружбу крепкую, нашудружбу.
 
 
Пусть проклятый огонь раздирает виски
И по нервам гуляет вьюга!
Твердо верю: мне сгинуть не даст от тоски
Голос ветра и голос друга.
 
 
Словно тонкие нити стальных проводов,
Электричество гонят вены.
Оглядись! Детства нашего дружного кров —
Это школьные нашистены.
 
 
Здесь пропитанный знанием воздух хранит
Отпечатки затертых литер.
Здесь мы грызли упрямой науки гранит,
Сквозь окно созерцая Питер.
 
 
Ты вдохни, ты почувствуй звенящий порыв!
В нем и гордость, и смех, и диво…
Дабы голосом дружбы, что в памяти жив,
Было счастье вовеки живо.
 

Декабрь 2010

 
Плыву, взмывая на волне, —
Лечу в морскую даль.
Несется бриз навстречу мне,
И где-то там, на самом дне,
Камней мерцает сталь;
 
 
Гудит, взрываясь, летний зной,
Горя огнем в груди;
Лазурь искрится надо мной,
И свищет ветер за спиной —
Свобода впереди!
 
 
Она с напевами морей
Сливается, звеня;
Играя сотнями огней,
Поет волна – о Ней, о Ней!
И, подхватив меня,
 
 
Взлетает птицей в вышину,
Туда, где солнца лик;
А я смеюсь – но не тону!
И, оседлав свою волну,
Продлить желаю миг…
 
 
Рокочет море чуть дыша,
С природой в унисон;
Валы стекают неспеша —
И умиляется душа,
Сдержав счастливый стон…
 
 
Морского воздуха, взлетев,
Я делаю глоток
И, на мгновенье замерев,
Под ветра громогласный рев…
В шальной лечу поток!
 
 
Валюсь, скрываясь с головой,
Неведомо куда:
Поток бушует надо мной,
И по бокам, и за спиной…
Кругом – одна вода!
 
 
Не побороть ее никак,
Единую волну:
Уж воздух, кажется, иссяк,
И свет подводный, как маяк,
Манит меня ко дну…
 
 
Как жаль, что милые края
Безумно далеки!..
Вдруг жизнь воспрянула моя,
Как будто ощутила я
Стальные плавники!
 
 
И вновь теперь, напрягши грудь,
Взмывая к небесам:
Я не хочу сейчас тонуть —
Мне б лучше воздуха вдохнуть,
Назло морским волнам!..
 
 
Взлетев на гребне, чуть дыша,
Природы слышу звон…
А с ним – и буря не страшна!
Пускай дрожит твоядуша,
Надменный Посейдон!..
 

Июль 2010

 
Лето промчалось, как клин журавлиный,
Скоро, невидимо, неудержимо, —
Счастьем горячего дня.
 
 
Зелень кафтанов пылает рябиной —
Вскоре падут. Вновь провалишься в зиму,
В сердце июль сохраня.
 

1.09.2006

 
Окутанный рассветной пеленой,
Старинный лес шумит под небесами.
Он погружен в живительный покой
И птичьими наполнен голосами…
 
 
Сквозь кроны величавые его
Проходит свет струящимся каскадом…
Здесь некогда творилось колдовство,
Которое не различимо взглядом.
 
 
И мудрость чародейскую хранят
Безмолвные лесные великаны:
Здесь колдуны вершили свой обряд
И били до рассвета в барабаны…
 
 
А их костров магических огни
Взлетали к звездам в небеса ночные,
И загорались ярче звезд они,
Просторы озаряя неземные…
 
 
Есть озеро чудесной глубины
Среди лесной красы нерукотворной,
Там в тишине, на самом дне озерном
Спит витязь из далекой старины…
 
 
Не слышит он русалочьей баллады,
Ему не ведом пламенный закат,
И утренняя свежая прохлада
Его истлевших не касалась лат.
 
 
Лишь только в час, когда заря лесная
Суровый обагряет небосвод,
Красы чудесной дева золотая
Приходит плакать у зеркальных вод —
 
 
Она поет о витязе прекрасном
В звенящей предрассветной тишине,
О гибели и славной, и несчастной,
Его постигшей на озёрном дне…
 
 
Тех дивных слез красавицы лесной
На водной глади жемчуга сверкают
И звоном еле слышным нарушают
Успопшего безвременный покой…
 
 
То нимфа плачет, горько и печально,
С тревожной грустью на рассвете дня,
И голос, невесомый и хрустальный,
Сквозь пелену рассветного огня
 
 
Чудесным эхом звонко отдается…
И вдруг – стихает. Снова тишина.
И только в красных небесах смеется
До полночи ушедшая Луна
 
 
Да утренней серебряной капели
Прозрачный раздается перелив,
Как позабытый в древности мотив
Лесного духа озорной свирели.
 

Август 2009

 
Бурлит необъятное море,
Клокочет седой небосвод
И ветер звенит на просторе
Кипящих неистовых вод.
 
 
Сквозь бурю суровую эту,
Сквозь туч грозовую вуаль,
Кораблик несется по свету —
Стремится в лазурную даль…
 
 
Бушует лихая стихия,
Чудесные рвет паруса,
А дерзкие волны морские,
В ночные взлетев небеса,
 
 
Корабль накрывают лавиной
И тянут на самое дно,
Чтоб стало могилой глубинной
Ему в одночасье оно:
 
 
Тогда в бирюзовой пучине
На тихом таинственном дне
Кораблик лежал бы поныне,
Забывшись в безвременном сне.
 
 
Ласкало бы только теченье
Льняные его паруса,
Русалочьи лишь голоса
Его б нарушали забвенье…
 
 
Но был бы наполнен печалью
Тот жизни лишенный покой:
Кораблику счастье – далекие дали
Да шелест волны под кормой!
 
 
Своей красотой безмятежной
Пучина его не влечет:
Простор ему дорог безбрежный
И светом луны белоснежным
Залитый ночной небосвод!..
 
 
Грохочет рассерженный гром
И силится тщетно стихия
Зеленые воды морские
Над гордым сомкнуть кораблем…
 
 
Пускай беспрестанно скрипит
В порывах неистовой бури
Сосновая мачта; звенит
Над парусом цвета лазури
 
 
Ветров беспокойный напев;
Пусть волны кипящие блещут
И, в самое небо взлетев,
Шумят переливом зловещим,
 
 
Но шторм, роковой и печальный,
Того не страшит корабля!
Ведь где-то за гладью хрустальной
Родная осталась Земля:
 
 
Всем сердцем кораблик стремится
Родимых достичь берегов,
Где ждут его певчие птицы
В тиши благодатной лесов
 
 
И милые сердцу рассветы
Сменяют волшебные дни…
Где гордо чернеют они—
Незыблемых гор силуэты…
 

Август 2009

 
Коль жизни вечной после гроба нет,
К чему тогда нам ныне жить пристало?
Уж не рождаться лучше бы на свет,
Чем ждать со страхом горького финала!
 
 
Но разве Смерть венчает этот путь?
Во славу ей проходит жизнь земная?!
И разве праведник не может посягнуть
На Божий суд и на блаженство рая?
 
 
Неужто грешники, которые разбой
Своим считали жизненным призваньем
И вечно шли преступною тропой,
На небе не получат наказанья?!
 
 
Ужель закончим мы существовать,
Вступив во твердь отверстую могилы,
Ужель ни Рай, ни Ад нам не дадут познать
Великие божественные силы?
 
 
Ужель библейский выдумал Пророк
Чудесное явленье Серафима,
И праведник поднялся на костер
На площади языческого Рима,
 
 
И даже смерть мучительная та
Была напрасна? Нет. Душа святая
Страдала за великого Христа,
А после поднялась к воротам Рая…
 
 
Так, значит, существует мир иной?
И парадиз, и мрачная геенна…
И, значит, память о душе святой
Спустя века по-прежнему священна…
 

Сентябрь 2008

 
Дыша прохладой городских небес,
Танцует Осеньсольный полонез,
С улыбкой скорби пред лицом разлуки…
Вы вслушайтесь в торжественные звуки:
 
 
Здесь нынче роскошь смело правит бал,
Пока далёк безрадостный финал,
Аккордами резвится дождь по крышам,
И высший свет в звенящих нотах слышим!..
 
 
Вот, кажется, вступают скрипачи
Под мерный шелест дорогой парчи
И изредка звенит хрусталь бокалов
Ожившим эхом петербургских залов:
 
 
Стаккато по блестящей мостовой…
Прощальный бал играют над Невой —
Мазурки, вальсы, чудные кадрили,
В глаза Хозяйканапустила пыли,
 
 
На радость всем устроив листопад!
Повсюду он, куда ни кинешь взгляд,
Проносится в восторге небывалом,
Горя огнём: то золотым, то алым…
 
 
Тем временем уж близится конец:
Бледнеет красной Осенивенец,
И, подхвативши веера и трости,
Прощаются невидимые гости.
Последний танец – и окончен бал:
Зима сменила пышный карнавал.
 

(Ко дню рождения С. А. Есенина – хоть и не сибиряка, но великого Поэта, искренне любившего Россию.)

 
Расскажи мне, Луна, о сибирских просторах,
Серебром оживляя родные черты,
О причудливой ряби на спящих озёрах —
Ты же видишь ее со своей высоты.
 
 
Слышно: гулко кричат полуночные птицы,
Временами кому-то грозя не всерьез,
И трепещут, как будто девичьи ресницы,
Невесомые ветви печальных берез.
 
 
Спой мне, Ветер, о бурном невспаханном поле,
Где резвиться, родимый, знакомо тебе,
Чтоб в груди запылала горячая воля,
Как свеча пред иконой в крестьянской избе.
 
 
Пусть услышат тебя безымянные реки,
Бороздящие облик предутренней тьмы,
И природа сомкнёт полусонные веки
В ожиданье прихода грядущей зимы.
 
 
Спой мне, Ветер, с морозным сливаясь рассветом,
Что румянцем касается свежих небес.
Спой о крае, народной любовью согретом,
Где дружине подобен незыблемый лес.
 
 
Пролети, подгоняемый счастьем раздольным,
Пронесись над красою бесценной земли,
И ответит Россия тебе колокольным,
Поутру, замирая, звенящим вдали.
 
 
Просвисти, Ветерок, над родными краями:
Их объять не способен внимательный взор,
И Она улыбнется одними глазами —
Голубыми глазами бездонных озёр.
 

Октябрь 2011

 
Выйду в поле, залитое алым сияньем рассвета,
Чтобы встретить улыбкою первые утра часы.
И душою почувствую воздух ушедшего лета,
А босыми ногами – хрустальную свежесть росы.
 
 
Я увижу рассветного неба дрожащее пламя
Сквозь молочную дымку сокрывших его облаков;
Пробуждается мир – целый мир пред моими глазами,
Утомленный холодною тяжестью сонных оков.
 
 
Отступает с лучами зарницы ленивая дрёма:
Сновидений бутоны, едва зародясь, отцвели,
Только слышится запах, родной и до дрожи знакомый,
Вновь рожденного дня и живительно влажной земли.
 
 
И волшебная сказка осенней сменяется былью —
Пролететь бы со свистом горящею лентой огня!..
Я у юной зари одолжу золоченые крылья,
Чтобы ветру над миром носить было легче меня.
 

Ноябрь 2010

 
Мир в ледяном закружился огне,
Пульсом горит электричество:
Мчится Зима на гнедом скакуне —
Здравствуйте, Ваше Величество!
 
 
Льдистой улыбкой играют уста,
Вьюгу скрывая мятежную…
Едет Царица – роскошна, чиста
Шуба ее белоснежная!..
 
 
Бойко звеня, серебро бубенцов
Песней звучит торопливою,
Гонит пурга молодых жеребцов,
С бурной сливается гривою,
 
 
Бешено свищет шальной ураган,
Вихри проносятся дерзкие:
Это – Зима и ее караван,
Верные слуги имперские.
 

Ноябрь 2010

 
Смотрела недавно я в синюю даль,
Вдруг вижу: по чистому небу,
Укутавшись в легкую белую шаль,
Сам Ангел летит в вышине —
 
 
Он светом Божественным был озарен
От пят до прекрасного нимба,
И в этом сиянии суетный мир
Эдемом казался мне.
 
 
Знамение крестное Ангел творил
Своей преподобной десницей;
Любовь, милосердие душ он дарил
Великой петровской столице…
 
 
Вдруг луч неземной озарил небеса
И сделал их ярче, светлее,
Наполнили пением небо гласа
Чудесных садов Эмпирея,
 
 
И Ангел прервал величавый полет,
И вторил небесному хору:
Внимал его песне седой небосвод
Сокрывший могучие горы —
 
 
Он пел о пресветлом рожденье Христа,
О Рае и муках Геенны.
О Библии, память которой чиста,
Страницы – вовеки нетленны!
 
 
И песнь его эхом в молитве людской,
Взлетев в небеса, отдавалась…
И, словно в туночь, Вифлеемской звездой
В святых небесах загоралась.
 

Январь 2006

 
– Что такое Любовь?
         – Это горечь раскаянья
И пронзающий холод в бессонном бреду.
Слезы терпкие с привкусом злого отчаянья,
Так сокрытого лихо у всех на виду.
Окрыленная счастьем и болью прожженная,
Ты прекрасна, Любовь, в одночасье рожденная!
– А быть может, она херувима капризного
Лаконичная шутка в ответ на мечты?
Юмореска, судьбу перепевшая сызнова
Без нелепых мотивов земной суеты?
Вдохновенного странника муза красивая?
Или сотни цветов? Или капля счастливая
Серебристого моря бездонных надежд…
– Поминутно слепая, обманно-правдивая,
Априори царей, мудрецов и невежд!
Спор рождает всегда непреложную истину —
Ей рождать суждено звон хрустальный в груди:
То терновым венцом награждает прижизненно,
Наваждением горьким горя впереди,
А то вдруг, Божьим светом сердца озаряя,
Создает атмосферу Пресветлого Рая.
 

Декабрь 2010

 
Весна, опять весна!
Звенит, благоухая,
Румяная, живая —
В проснувшейся душе.
 
 
И, до краев полна
Теплом святого Рая,
Искрится, расцветая
На зимнем бланманже.
 
 
Ты, вьюга, не злословь!
Лихи твои угрозы —
Но придержи морозы
И лютую пургу:
 
 
Ко мне пришла любовь,
Рождая трепет, слезы,
И бархатные розы
Рисует на снегу.
 

Январь 2011

 
Спи спокойно под свист метели,
Усыпляющей, голубой…
Небо цвета промерзшей гжели
Расстилается над тобой,
 
 
Накрывает морозной тенью,
Колыбельной сводя с ума.
Хочешь вырваться? – Нет спасенья,
Всюду ночь. И зима, зима…
 
 
Вот уже, оплетенный дымкой,
Мир затих, молчаливо строг…
Только бродит сон невидимкой
По узорам пустых дорог.
 
 
Спит Земля, не ища возмездья,
Ветра слыша гудящий хрип.
А над нею плывут созвездья
Косяками священных рыб.
 

Январь 2011

 
Крылья! Крылья мне дайте скорее:
Улечу, словно птица, на юг.
Душу мёрзлую там отогрею
Вместе с пальцами стынущих рук.
 
 
Поцелую горячую землю —
Блики солнца далёкой земли…
И дыханью солёному внемлю
Бесконечно лазурной дали.
 
 
Дайте когти железные, чтобы,
Пусть не видя во мраке ни зги,
Сердце вырвать из тесной утробы —
Из объятий ревущей пурги.
 
 
И подняться над ней, белолицей,
Рассмеявшись счастливой судьбе…
Сделай, Боже, девчонку – орлицей.
Буду век благодарна тебе.
 

Февраль 2011

 
Взмахнул Тигренок, словно кот,
Пылающим хвостом —
И вот, мерцая в серебре,
Стучится праздник в двери.
 
 
Для всей страны, смеясь, зажжет
Он звезды над Кремлём,
И ель на радость детворе
Украсит в тихом сквере…
 
 
Великолепный полон зал
Пажей, красавиц, франтов —
То кружит Ветер удалой
Снежинок хоровод.
 
 
Россия! Подними бокал
Под мерный звон курантов,
Ныряя разом с головой
В счастливый Новый Год!
 

Декабрь 2010

 
Пролетел десятый год: долгий, круглый, целый…
Ты моргнул всего разок, а уж он-то скор:
Видишь блики на окне? Это лапой белой
Чертит Заяц-весельчак сказочный узор!..
 
 
Принакрылась вся Земля снежною периной,
И кудесник подоспел, с бородой как встарь…
Вот уж скатерть на столе – запах мандаринный
Приглашает в гости к нам заглянуть Январь.
 
 
Слышен смех, волшебный звон с ароматом хвои —
Ты желанье загадай в эту ночь, народ!
И счастливей прежнего, радостнее вдвое
Станет наступающий светлый Новый Год!
 

Декабрь 2010

 
Мне для счастья ненадобно броского —
Иногда и немногое знаково.
В одиночестве слушать Чайковского
И читать вечерами Булгакова.
 
 
Исповедаться лику старинному,
С головой помолясь непокрытою,
И гулять по Арбату пустынному,
Восхищаясь в душе Маргаритою.
 

Февраль 2011

 
Точно в солнечном детстве, по тихой аллее пройду,
На резную скамейку у дуба любимого сяду —
Как же сердце томилось по этому старому саду,
Словно тысячу лет не бывала я в милом саду…
 
 
Изумрудным венцом коронован задумчивый друг…
Не гуди, старина, – я столетний покой не нарушу.
Лишь хочу, чтоб мою до поры повзрослевшую душу
Приласкал ты как прежде касаньем невидимых рук.
 
 
Чтобы храм улыбался над кружевом старых ворот
И над пылью дорожек, которые тоже не новы…
Чтоб из сердца рвалось воробьем восхищенное слово —
Да со смехом веселым над дерзостью птичьих отстрот:
Их немало в саду, овладевших искусством бонмо,
Расчирикались, скачут потешно – едва ли не в руки!..
 
 
МойМихайловский Сад раскрывается в радостном звуке,
Как и в сладкой прохладе подтаявшего эскимо.
 

Январь 2011

 
Сняла очки – и вижу все мазками…
Забавно: мир как с полотна Мане.
Коснусь его холодными руками —
Исчезнет тотчас, по моей вине.
 
 
Постой, не надо! В сумочке перчатки;
Надену их – не станет мерзлоты!..
Моей мечты цветные отпечатки…
О пресный быт! За ними меркнешь ты…
 
 
В глазах стоит священная картина —
Безумие, фантазия, мираж:
Сливается навеки воедино
Эмоций полихромная гуашь.
 
 
Так трепетно, как тень скользящей лодки
По темной глади на краю земли…
Очки надела – снова вижу четко.
Но вижули? Но вижули?..
 

Март 2010

 
Протяни мне, Боже, на ладони хризолиты слез,
Чтоб сверкали в светлый миг оправой для счастливых глаз.
Силы дай не утонуть в бездонном океане грёз —
Жить секунду за секундой как в последний раз!
 
 
Подари незримую корону светлого ума:
Чтоб стихи рождались, разрывая сладкой болью грудь…
Господи, я трудный путь поэта выбрала сама!
Только Ты, прошу, со мною рядом будь…
 
 
Ну а если невзначай мне скажут: «Знаешь, Бога нет»,
Не померкнет свет янтарный вдохновленных глаз.
Лишь отвечу я без срыва на фальцет:
«Если так – то кто же создал нас?..»
 

Зима 2011

 
В моих глазах – застывшая смола.
Сосной когда-то, значит, я была.
Тянулась к небу, к солнцу – все росла:
Мне солнечные открывались дали!..
 
 
Я видела тогда весь мир земной —
Сквозь призму стужи, сквозь пьянящий зной…
Я пахла хвоей, свежестью, весной —
И звезды ледяные мной дышали.
 
 
А подо мной кипела жизнь – аврал!
Влюблялся кто-то – кто-то умирал,
Один по миру нитки собирал —
Другой – цветы в букет Прекрасной Даме.
 
 
Пел нищий и рыдал всевластный царь,
И сквернословье заглушал тропарь…
Сосну срубили – побурел янтарь
И стал моими карими глазами.
 

Зима 2011

 
Нужно отвлечься… Отвлечься – я буду молчать:
По глазам, по губам… По слогам – объявленья, афиши.
Смысл в иероглифах угольных веток искать,
Образы буду ловить, словно шапкой – стрекоз.
 
 
Мучить безбожно изнанку карманов – и ждать,
Фимиам различая в прокуренном воздухе, слыша
Запах, окутавший города мокрую стать,
Влажный по-питерски запах некупленных роз.
 
 
Нужно отвлечься, забыться – я буду молчать.
Горделиво, как воротничок неотглаженной блузки.
Все ожидая кого-то – Ее, благодать.
И молить небеса дымовые – не знаю, о чем.
 
 
Не с кем прощаться – уйду по-английски опять.
Чтоб, свернув в подворотню, без этикетов, по-русски —
Городу мокрому все без прикрас рассказать,
Горечь невстречи оплакав осенним дождем.
 

Зима 2011

Это стихотворение о скульптуре Немезиды, дочери богини Ночи, выполненной итальянским мастером А. Тарсия, я посвящаю людям, мужественно сохранившим красоту Летнего Сада в годы страшной блокады Ленинграда, а в частности, Г. А. Симонсону.

 
Старый сад не исчез из вида,
Он не скрылся, заснув, из глаз…
Отчего ты грустна, Немезида,
Будто смертный предвидя час?..
 
 
Стали дни по зиме короче…
Так зачем же теперь, впотьмах,
Ты, дитя итальянской Ночи,
В ленинградских молчишь слезах?
 
 
Серебрит драгоценный иней
Королевских дубов резьбу,
И лежишь ты, моя богиня,
В деревянном лежишь гробу.
 
 
Припорошена снегом тога,
Пальцы стиснули лавра цвет…
Не гляди с укоризной строго —
Ведь иного спасенья нет!..
 
 
Гром бомбежек – твоя панихида,
Вместо лиры поет снаряд.
Но не гневайся, Немезида:
Отстоит тебя русский град!
 
 
За садовой чудной оградкой
Он живет: не погиб, не пал!..
Стала ты его ленинградкой,
Он тебе пантеоном стал.
 
 
Рвут зенитки. Под эти звуки
Зимний Летний свой сон хранит,
И промерзшие чьи-то руки
Гладят мрамор твоих ланит,
 
 
Кто-то хрипло читает «Отче»,
Хороня, точно клад – в скале,
Божество итальянской ночи —
В подсоленной от слез земле.
 
 
Но не надо могилы бояться:
Не пройдет и десятка лет,
Из траншеи номер семнадцать
Выйдешь снова на белый свет,
 
 
И сквозь кружево стройных линий
Ты победе – живой и сладкой —
Улыбнешься – зарёй, богиней,
И расплачешься… ленинградкой.
 

Весна 2011

 
Звучат псалмы среди колонн,
Сквозь купол рвутся в небо,
Виолончелью тянет хор
И скрипкою звенит,
 
 
А вы все смотрите с икон…
Остановиться мне бы,
Да ваш поймать спокойный взор,
Пронзающий гранит.
 
 
Подобно бликам на реке,
Чуть зримо брезжат свечи —
Живые капли янтаря
У золоченых рам.
 
 
И Ты стоишь одна, в платке,
Наброшенном на плечи,
И, как мечту, у алтаря
Вдыхаешь фимиам.
 
 
Я только слушаю псалмы —
И дрожь морозит кожу…
Среди молящихся стою,
Молчание храня.
 
 
А из церковной полутьмы
Глаза, отцовских строже,
Глядят. И молится в Раю
Георгий за меня.
 

Весна 2011

 
Вот и март на исходе, а с ним – петербургские вьюги…
Я без грусти прощаюсь с толпой надоевших подруг
И бок о бок с планетой, что движется в замкнутом круге,
Все кругами хожу, ни мгновенья не глядя вокруг.
 
 
Что глядеть по сторонушкам, жальним, чужим, незнакомым,
Ведь в толпе человека-то нынче едва ли найдешь!
Правда – вот она, в горле, шершавым, мешающим комом,
А под масками вашими нервно хихикает ложь!
 
 
Так чего же искать? И куда же, простите, бежать?..
За неведомым счастьем – вперед, за победой – по бедам!
Легче быть в стороне, чтоб без вас продолжали стрелять,
Ведь маршрут ниоткуда доселе, к несчастью, не ведом…
 
 
Пусть считает со скорбью копеечки сгорбленный дед,
Порождая аморфно-абстрактное чувство привычки…
Супротив пойдешь? Будь заключен хоть на тысячу лет:
Иль в объятья Фемиды, иль в статусе Гений – в кавычки.
 

Весна 2011

Если друг оказался вдруг…

В. Высоцкий

 
Будет сложно. До дрожи, до дьявольской дрожи!
До скрипа ножа по немеющей коже!
До хлесткого ливня – до ведьминских плёток,
Свистящих по мокрым щекам…
 
 
И будет казаться, что это – finita,
Что счастье – изорвано, смято, разбито,
Но ты – будь спокоен, уверен и кроток.
И «мудрым» не верь дуракам…
 
 
Упорствовать будут, трепать языками,
Пыхтеть и размахивать важно руками,
И столько бесценных предложат советов,
Что книгу пора бы писать!
 
 
Мол, дружба, как битва времен Камелота,
Не вольный полёт, а работа, работа,
И если друг предал, то вправду – зачем ты
Собрался такого прощать?
 
 
Не лучше ли будет до треску надуться,
Заснуть – чтоб навеки врагами проснуться,
А после, на людях, из дьявольских кружев
Обид километры плести?..
 
 
Наивность! Хоть все мы такими бывали…
Одобрили бы в Камелоте едва ли…
Будь сильным! Сложи на алтарь светлой дружбы
Рожденное с болью «Прости».
 

Весна 2011