Текст книги "Список. Вымысел, похожий на правду"
Автор книги: Юлия Косоротова
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
С чего все началось
Посещение краеведческого музея у Александра Николаевича прочно ассоциировалось с детством: сначала собственным (с классом ходили), потом сына (водил лично), а теперь пришла пора внучке показать бивни мамонта и чучело медведя. Именно эти экспонаты помнились из предыдущих визитов больше всего. Но Марусе глянулись живые белочки и снегири в клетках (это теперь еще и зоопарк, что ли?), и еще в одном из залов имитации окошек, заглядывая в которые можно было увидеть все четыре времени года. Девчонка, что с нее возьмешь! Да и медведь за минувшие годы заметно пострадал от моли.
На выходе в фойе Маруся заинтересовалась яркой афишей выставки шляпок. Александр Николаевич не возражал против такого продолжения прогулки. Пусть будут шляпки. Однако какое-то беспокойство мелькнуло где-то на краю сознания. Он всмотрелся в текст и среди фамилий спонсоров выставки увидел знакомую. Не самая распространенная в России, вчера она ему встретилась. В списке, под первым номером.
Покидая небольшую симпатичную экспозицию (Маруся «сфоткала» порядка десятка экспонатов под лозунгом «хочу такую»), Александр Николаевич еще раз взглянул на электронный адрес организаторов, на который тем же вечером отправил хвалебный отзыв. Подписался полными именем, отчеством и фамилией. Зачем? А любопытно.
Через полтора часа на его мобильный позвонили с незнакомого номера.
– Здравствуйте, Александр Николаевич. Это Александр Бауэр. Помните такого?
– Здравствуйте, Александр Александрович. Не могу сказать, что совсем не ждал, но все-таки не ждал так скоро. Вы, я гляжу, благотворительными проектами занимаетесь?
– Это жена, ее увлечения. Очень гордится этой выставкой и ежедневно отслеживает отзывы. Очень впечатлилась Вашим и похвасталась.
– Марина?
– Марина.
Оба улыбнулись, вспомнив давнюю шутку про «морской клуб».
– Значит, дела Ваши идут неплохо. Так?
– Вроде как. А Вы разве не в курсе?
В голосе собеседника не было безмятежности. Но и страха не было. Жаль, нет возможности заглянуть в глаза.
– Нет. У меня были другие заботы. Но я рад, что Вы «на плаву». Я не имел никакого тайного умысла, отправляя отзыв. Просто порадовался, что среди моих давних знакомых есть те, кто считает нужным помочь в реализации некоммерческих проектов.
Разговор как-то не клеился и очевидно тяготил обоих собеседников.
– Александр Николаевич! Это мой личный номер. Если что понадобится – обращайтесь.
– Спасибо. За предложение – спасибо. Постараюсь не воспользоваться. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи.
Ой! Боюсь, ночь тебе предстоит длинная, бессонная. По голосу слышу – не поверил ты в мой праздный интерес к шляпкам.
А Реутов заснул без проблем, и снилось ему партсобрание: решали вопрос о фасоне шляп, приличествующих коммунистам.
Идея
Александр Николаевич любил свою утреннюю голову за свежесть возникающих идей, легкость принятия решений, а больше всего за позитив, непонятно каким образом продуцирующийся даже из вчерашних неприятностей. Последних всегда хватало, пока работал. Но после окончания трудовой деятельности пора регулярных неприятностей, похоже, осталась в прошлом (пока здоровье не подводит).
Пребывая на пенсии седьмой год (так чтобы вообще никакой работы), он уже привык к размеренному распорядку, в котором каждое утро сопровождалось омлетом и чашкой кофе с горстью орехов, теленовостями после завтрака, днем – прогулка за хлебом или фруктами, ток-шоу после обеда и сериал перед сном. Встречи с друзьями случались нечасто, но всегда были однозначной радостью для всех участников.
Жаль, что в юности разбрасываются друзьями и не умеют ценить простые вещи вроде разговора ни о чем.
Александр Николаевич временами вспоминал людей, с которыми его сводила учеба, работа, отдых и просто судьба. Про большинство из них он ничего не знал, и узнавать что-нибудь не хотел. Боялся обнаружить, что всё плохо, и он помочь не в состоянии. Или наоборот, что всё слишком хорошо, и это изменило человека до неузнаваемости.
Пусть остаются в прошлом, теми славными ребятами, какими я их помню.
В его сегодняшней жизни Реутову нравилось всё. Не самая большая пенсия, чуть выше средней, все же позволяла ни в чем себе не отказывать и совершать пару дальних поездок каждый год. В результате желанное, но ранее недоступное, как Марс, посетили и собственными глазами увидели: и Колизей, и Лувр, и Амстердам, и Флоренцию, и прочие достижения цивилизации, и даже успели всем этим пресытиться. Когда кто-то в ожидании под дверью терапевта начинал сетовать о мизерности пенсии, очень хотелось спросить: а как же ты работал, что большее не заслужил? Но он всегда сдерживался и, молча, кивал, поддерживая тем самым беседу.
Его материальному благополучию содействовал и тот простой факт, что сын не нуждался в родительской подкормке. Избранное Валеркой дело давало стабильный и очень неплохой доход, позволяя совершать всяческие глупости (в понимании родителей). Так, например, удивило приобретение сыном проектора, транслирующего на экран во всю стену изображение с компьютера. Теперь сын и внучка «рубились» в какие-то понятные только им компьютерные игры, занимая этим процессом всю гостиную. Еду они тоже употребляли какую-то непонятную и очень дорогую. Две машины на троих…
Да лишь бы в радость!
Сегодняшнее утро пришло в сознание Александра Николаевича вместе с воспоминанием о вчерашнем телефонном разговоре. Праздное любопытство, проснувшееся одновременно с рассматриванием причудливых шляпок, обретало конкретику и масштаб. Внезапно ему остро захотелось оценить результат сделанного им когда-то выбора. Насколько проницательным он был тридцать лет назад? Как прожили эти годы те, кому он тогда радикально изменил жизнь? Обернулось это для них добром или злом? Особенно, учитывая тот факт, что никто ни с кого из того списка ничего, по большому счету, так и не спросил.
Идея обрела форму. Осталось придумать правдоподобный предлог. Ну, здесь можно особо не морочить себе голову – к богатым ходят за деньгами.
Буду просить на обучение внука в Кембридже. Или Оксфорде.
Обучение в Лондоне и прочих английских столицах образования Реутов на самом деле считал бессмыслицей. Оно могло принести ощутимую пользу лишь в самой Великобритании и то, если только принадлежишь к узкому кругу английской аристократии (старой или новой). Вожделенное некоторыми, британское образование имело яркую демократичную вывеску, но национальных традиций не отменяло. Можно было, конечно, поискать удачи в других европейских странах, но уже на общих основаниях, для этого ехать учиться в Лондон было не обязательно, можно было и чем-нибудь менее пафосным обойтись. В российских же реалиях такое образование наделяло единственным бонусом – можно было к месту с придыханием сказать: «когда я учился в Оксфорде…». Таким было его мнение.
Принятое Реутовым решение потребовало плана реализации, поэтому список был вновь извлечен на свет и тщательно изучен. Начать решил с бывших «профессиональных комсомольцев», в которых тогда особенно сомневался.
Кроме лондонского неудачника (сам виноват, зарвался, берега из виду потерял), в списке был и бывший мэр города. Все-таки тяга того к политической деятельности утянула от порученного ему «участка». Вот только быть мэром – это не только лозунги декламировать, тут нужна хозяйственная хватка, желание видеть проблемы, решать ежедневно возникающие вопросы. Увы, многие и ныне здравствующие административные лидеры об этом не догадываются. Лезут вверх по карьерной лестнице, считая, что умения писать справки и составлять отчеты вполне достаточно.
Сколько еще должно пройти лет, чтобы в управление шли не ради престижного кресла и личной выгоды, а ради того, чтобы место, в котором живешь и работаешь, сделать лучше?
По этому непростому вопросу в их дружеской компании велись бесконечные споры. Кто-то считал, что в принципе невозможно дождаться того светлого будущего, когда к власти будут рваться ради блага народа. Реутова же обнадеживал тот факт, что в любом деле есть профессионалы, которым просто нравится то, чем они занимаются.
– У тебя же бывают удачные лекции, когда студенты слушают тебя с открытыми ртами? Ты же счастлив тогда своим профессорским счастьем? Почему успешная работа по обустройству города, отрасли, страны не может доставлять удовольствие?
Экс-мэра из реутовского списка в стремлении сделать город лучше заподозрить было невозможно. Разыскивать и говорить с ним Александр Николаевич категорически не хотел.
Два других бывших комсомольца-участника Проекта вроде как по сей день крутятся в местном бизнесе. Один из них даже был депутатом Городской Думы. Информации в интернете было маловато. Подробности придется добывать при личном контакте.
Была еще одна фамилия, вставленная тогда в список без особой охоты (еще один инструктор райкома комсомола). Про парня много говорили и писали где-то через пару лет после того давнего собрания. За дело он взялся рьяно, но не осторожно, перешел дорогу какому-то уголовному авторитету. Застрелили его. Убийцу, понятное дело, не нашли, порученный «участок» ушел в непонятные руки. Является ли эта потеря единственной, Александру Николаевичу предстояло выяснить.
С почином Вас, Александр Николаевич!
С ныне здравствующего райкомовца-бизнесмена Владимира Сергеевича Позднякова Реутов и решил начать. Генеральный директор какого-то мутного ООО, хозяин сети супермаркетов, пары ресторанов и еще чего-то в том же духе.
Что-то не припомню я, чтобы мы ему это поручали.
Добраться до тела бизнесмена оказалось очень не просто. Информация в интернете об этом самом ООО была скудной. Телефон возглавляемой Владимиром Сергеевичем фирмы оказался автоответчиком, сообщавшим приятным девичьим голосом, что «ваш звонок очень важен для нас, оставьте свой номер после сигнала, мы обязательно вам перезвоним». Никто, разумеется, не перезвонил. Вариант «нагрянуть домой» не рассматривался, поскольку мог навредить всей затее. Да и где он этот дом? Вряд ли указанный в списке актуален.
Поиск по адресу, указанному в реквизитах фирмы (и как мы жили без интернета?), неожиданно привел в частный сектор на краю города. Александр Николаевич не поленился и съездил. «Офис» оказался развалюхой постройки начала прошлого века, похоже, с тех самых пор не видавшей ремонта. Возле ворот на скамейке сидела древняя и, как выяснилось, абсолютно глухая старуха. На заливистый лай собаки вышла хозяйка. Судя по ее реакции на его расспросы, он был далеко не первый искатель того самого ООО, к тому же крайне нежеланный.
Тупик. Но не добился бы Реутов ничего в своей жизни, если бы не отыскивал дорогу там, где и дорог-то не предусмотрено. Сашка Бауэр предлагал помощь? Ну так пусть и помогает!
Александр трубку взял сразу, извинился (занят, идет совещание, но сразу по окончании перезвонит), и через час действительно перезвонил, предложил вместе пообедать. Александр Николаевич на предложение согласился – ему становилось по-настоящему интересно.
Неужто и впрямь испугался?
Встреча была назначена в небольшом приличном, без излишней роскоши, ресторанчике в центре города. Туда Реутов прибыл загодя, изучил обстановку. Столики разделялись барьерами, что создавало ощущение приватности, негромкая музыка делала слова собеседников неразборчивыми для случайных ушей. Изучил меню (бизнес-ланч приемлем, а вот цены основного меню неприличны), сделал заказ и стал дожидаться. Бауэр был по-немецки точен, аккуратен со всех сторон, сдержан и уместен в данном месте в данное время. Короче – производил приятное впечатление. После завершения обмена дежурными фразами Александр Николаевич приступил к осуществлению своего «коварного» замысла.
– Понимаете, Александр Александрович, у меня внук, очень умный мальчик. Мне бы хотелось, чтобы он получил хорошее образование. Его родители мечтают о Кембридже, но нам самим это не потянуть.
Бауэр выдержал паузу, перекладывая салфетку на колени.
Сейчас откажет под благовидным предлогом.
– Понимаете, Александр Николаевич, образование в Англии – выброшенные на ветер деньги, но это не самое неприятное. Я могу дать необходимую сумму и обязательно дам, но прежде хорошо подумайте…
Далее последовали доводы, которые и сам Реутов в подобной беседе мог бы привести, поэтому больше разглядывал собеседника, чем слушал. Но тот к его собственным аргументам добавил нечто, на взгляд Реутова, куда более существенное.
– Мальчик проведет прекрасные четыре года в чудесной стране и вернется домой. И это самый лучший вариант исхода. Но скорее всего, в первый же год он столкнется с теми сторонами жизни, от которых здесь его защищают привычная обстановка, понятный родной менталитет, проверенные друзья, родители в пределах досягаемости. Там же он почувствует себя одиноким, беззащитным, а может быть и несчастным. В таком состоянии можно наделать кучу глупостей, просто сломать себе жизнь. И взрослые, состоявшиеся люди не все благополучно переносят эмиграцию, а что уж говорить о детях?
Похоже, для Бауэра тема была не новой, хорошо обдуманной.
– Но даже если всё там у него сложится хорошо, он может захотеть там остаться – в юности кажется, что окружающий мир прекрасен, и так будет всегда. А всегда так не будет. И поселится он один в чужой стране, навсегда иностранец. Англичане иностранцев не особо жалуют, поверьте, да и прочие – терпят, пока всё хорошо. У аборигенов есть свои традиции, праздники, даже вражда, а он всегда будет в стороне, чужой всегда и для всех. Даже женившись на местной, он начнет завидовать жене, потому что ему навсегда недоступно то, что есть у нее – семья, народ. И просто вернуться не получится – здесь он тоже будет чувствовать себя чужим. Вам это надо?
– Спасибо, Александр Александрович! Я вполне согласен с Вами. Мы обязательно подумаем… А теперь расскажите, как Ваши дела? Как прошло освоение «участка»? Помните этот термин? Я не выполняю никакой миссии и к Вам обращаюсь как частное лицо. Мне просто интересно, что получилось из того давнего Проекта.
Бауэр немного оттаял и стал рассказывать всю историю своего роста как бизнесмена детально и по порядку.
И в этом он тоже немец.
Как начинал, с какими трудностями пришлось столкнуться, с чем смириться, к чему пришел в результате. «Участок» ему достался не самый интересный, но с делом он явно справлялся. Доходы росли, и он расширял сферы деятельности, не ограничиваясь возможностями региона. Некоторые удачные вложения были неожиданны и даже удивительны. Однако в голосе не было ни торжества, ни самодовольства.
– Саша, Вас что-то беспокоит?
Бауэр помолчал, глядя в тарелку.
– Да. Отсутствие обозримого конца. Я уже давно наигрался в бизнес и потерял остроту интереса ко всему, что можно обрести за деньги. Дела предприятий занимали всю мою жизнь. Дети росли, а я это едва замечал – некогда было. Вот только в последние годы стал позволять себе больше времени тратить на спорт, отдых, семью. Надеюсь, что не опоздал с этим. Но производственные проблемы и сейчас никуда не деваются, они сопровождают меня повсюду круглосуточно.
Он откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно тем взглядом, каким смотрят безнадежно больные.
– Мне никогда не выйти на пенсию! Так, чтобы не думать о чужих проблемах, а только о своей семье, себе, своих интересах, чтобы никому не должен и никуда не надо. Знал бы тогда то, что знаю сейчас – скорее всего, отказался бы. А теперь вот нести этот крест до гробовой доски и при этом беспокоиться о том, что будет со всем этим после меня. Там в вашем Проекте замены игроков не предусматривались?
– Проект вообще не мыслился на такие сроки. Думали, за пятилетку все вернется, как было. Ошибались. Но у тебя же наследники есть?
– Есть. Но к бизнесу их не приставишь, да и жалко их жизни нелюбимому делу посвящать. Дочь в консерватории учится, у нее большие надежды на концертную деятельность. Сын хочет космические корабли строить. Ребята хорошие, пусть занимаются тем, что сами для себя выбрали. Комфорт им привычен с детства, может поэтому их больше привлекает простая жизнь без излишеств. Их раздражают охранники, которыми я вынужден был их снабдить с малолетства (в девяностых было особенно небезопасно, Вы же помните). Сын жаловался, что не имеет даже теоретической возможности с кем-нибудь подраться. Дочери не нравится, что служба безопасности проверяет ее подруг (я вынужден этим заниматься, поскольку дети богатых родителей притягивают к себе всякую шваль).
Эмоции, вероятно бушующие внутри, на лице бизнесмена не отражались, лишь сжатая в кулаке бумажная салфетка получила воздаяние за то, в чем виновата не была.
– Во всяком случае, дело мое они продолжать не будут, это очевидно. Ладно! Что-нибудь придумаем, когда пора придет.
Александр Николаевич слушал и удивлялся. Он никогда не думал о таком аспекте жизни в деньгах. Более того, из глубины сознания вдруг выплыло чувство вины – обрек человека (хорошего человека!) на чужую жизнь. Он всегда понимал, что изменил судьбу каждого из них (и минимум одного привлечением к Проекту даже жизни лишил), но совершенно не был готов к тому, что внешне благополучный исход на деле окажется тяжелым по сути.
Моя вина? Что, у инструктора бюро молодежного туризма было светлое будущее без моего вмешательства?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
