Текст книги "Брачные узы (СИ)"
Автор книги: Юлия Исаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Тебе виднее, – примиряюще отозвалась Глория, – Но я бы на твоем месте не спешила давать ответ. Да, и как это сделать? Тоже письмом?
– Мне сложно описать собственные чувства, – усаживаясь рядом с сестрой, призналась София, – Я то уверена в своем решении, то ищу причины отвергнуть предложение.
– Разве их недостаточно? Одна только история с Камалией чего стоит. Не могу утверждать, что Даниэль её совратил или что-то в этом роде, Кам и без того вполне эксцентричная особа, но как это скажется на твоей репутации? Не думаю, что она предаст гласности свой роман лишь бы насолить тебе, но и исключать такую возможность всё-таки не стоит.
– Мне нечего сказать на этот счет. Она увидела во мне соперницу там, где я на тот момент даже не мыслила таковой являться. Сейчас я понимаю её основания, Август ведет себя вполне определенным образом, подразумевая серьезный интерес, а Даниэль и вовсе сделал мне предложение, но тогда…
– Ты многое принимала в ней ради вашей дружбы, и я не сочту тебя плохим человеком, если ты откажешься от Камалии в угоду собственному разумению и жизненным планам, – призналась Глория, – Но ни она, ни ваши нынешние отношения не должны влиять на твое решение касательно брака с Даниэлем. Всё происходит очень быстро. Ты не собиралась замуж, а потом вдруг неудачная помолвка, предложение руки и сердца от Даниэля и ухаживания Августа, которые ты не принимаешь, но и отвергать не спешишь. Ты запуталась, и спешка делу не поможет. Один раз мы уже наблюдали, чем заканчиваются подобные повороты судьбы.
– Мне так отчаянно хочется быть с Даниэлем, я так дорожу тем, что осознала собственные чувства, что нет ничего, чему бы я ни нашла оправдание, если речь о его благородии. Мы обсуждаем с тобой мою жизнь, моё будущее, а я вижу не свободу, которую обещает этот брак, и не риск, связанный с этим обещанием, а возможность зваться его женой, быть его женой, любить его и добиваться взаимности. И это всё к тому же ужасно пугает. Я уже сейчас боюсь потерять то, чего могу никогда не обрести.
– В таком случае, – Глория погладила сестру по щеке и улыбнулась, не скрывая нежности, – Ничто не убедит тебя отказаться от этой затеи. Пусть она и неожиданна. Кто бы мог подумать, ты грезишь о браке.
– Я мечтаю о мужчине и о том, что должно связать нас перед людьми, о возможности сделать нас с Даниэлем не просто супругами, но настоящей семьей.
– Следует обдумать ответ, – заключила Глория, желая поддержать сестру и не видя тому ни одного препятствия, коль скоро девушка влюбилась и не планирует отказываться от собственных чувств, – Ответ и то, каким образом ты дашь знать о своем согласии или отказе.
– Чтобы увидеть его, мне следует вернуться в столицу, но я, как мне кажется, не готова…
– И времени на раздумья не так уж много, – добавила Глория, понимая, что ситуация с Эльви требует каких-то действий, – Если ваш брак для его благородия – способ решить вопрос с опекунством, а ты считаешь единственно правильным объясниться с ним лично, стоит завтра же ехать в Элаузу.
– Не знаю…
– Может, я слишком тороплюсь и противоречу собственным словам об осторожности, но письмо идет примерно столько же, сколько хороший экипаж. Я останусь здесь и прослежу за домом, хотя при наличии управляющего и это без надобности.
– Ехать в столицу ради мужчины это…
– А кто, кроме нас, знает истинную причину твоего возвращения? Родители удивятся, но и только. Все остальные предположат что-то свое, до чего нам с тобой никакого дела нет и быть не может. Если намерения Даниэля в действительности такие, как указано в письме, он отыщет повод навестить тебя и прояснить всё, что есть или может быть между вами.
– Разве, не получив ответа письмом, он не сочтет, что его послание не дошло?
– Не глупи. Внезапность твоего возвращения сложно истолковать иначе, как попытку дать ответ единственным доступным способом. И даже если он окажется настолько недальновиден, как ты боишься, твое появление в столице – прекрасный повод повторить сделанное предложение. К тому же, из письма не ясно, когда именно Даниэль окажется в Элаузе[30]30
Элауза – название столицы.
[Закрыть], не понятно также и то, где именно он находится. Странно, что мы обе не подумали об этом сразу. По какому адресу давать ответ?
– Ты права.
– Будем считать, что ты рассеянна от любви, а я из-за беременности, что тоже в некотором смысле последствие романтических чувств, – Глория усмехнулась, – Отправляйся в столицу и жди его возвращения или же визита, если он к тому моменту уже вернется.
– Сейчас же велю готовить экипаж, – взволнованно заключила Софи, без особого изящества вскакивая с дивана.
15 апреля 1508 год со дня изгнания Лауры
София рэи'Бри шлет привет Глории лау'Саур, урожденной рэи'Бри
До сих пор странно осознавать, что именно ты вдохновила меня пойти на эту странную авантюру с поездкой в столицу. Добралась я без приключений и даже с удовольствием, поездка оказалась необременительной и приятной, несмотря на волнение, чего нельзя сказать о приеме, оказанном мне в доме отца. Впрочем, прием – это преувеличение, меня не просто не ждали, меня не пожелали видеть, и вот уже второй день я являюсь гостьей в собственном доме, притом гостьей нежеланной. Один лишь Алихан хоть как-то пытается проявлять участие. Учитывая требовательность отца, нашему брату приходится нелегко, выступая в некотором смысле против воли родителя. Алихан огорчен и раздосадован, но не видит способа воссоединить нашу семью. Во всяком случае, сейчас.
Теперь о тех делах, которые привели меня в гнездо недоброжелателей. Его благородия нет в столице, но исходя из того, что болтают в городе, его приезда ждут со дня на день. Даниэль отбывал с какой-то особенной миссией, деталей которой не знают, но о самом её существовании говорят даже без сведений о подробностях. Есть и ещё одна важная новость, которая и радует, и печалит одновременно. Даниэля включили в число тех, кого действие закона о сиротах благоразумно обойдет стороной. Всё дело в особенностях его службы, в том, кому и какие одолжения он делает, находясь в должности, обозначенной, как одна из важнейших для безопасности страны. Радует то, что Эльви не лишится его опеки, печалит то, что я, возможно, никогда не стану сэу'Верли, ведь надобность в том отпала, а официального предложение не было, следовательно, не было вообще никакого предложения. Думаю, выехать обратно в заточение в ближайшую неделю, чтобы не срываться с места так скоро после приезда и не вызвать ещё больших толков. К тому же, Август настойчиво ищет встречи, что сейчас, как ты понимаешь, последнее, чего бы мне хотелось.
Говорить о чувствах не нахожу уместным, ты вполне способна представить, каково мне.
Твоя сестра София.
В столице погода стояла теплая, ветер, если и был, то совсем не ощущался из-за плотного строя роскошных особняков, не дающих ему разгуляться. Полуденное солнце слепило глаза, заставляя аристократов прикрываться от него небольшими кружевными зонтиками, достаточно изящными для того, чтобы служить прелестным и вполне уместным аксессуаром в любой, даже не солнечный, день.
София шла под руку с его светлостью Августом, их пару сопровождал молчаливый и намеренно погруженный в себя Алихан. Волосы Софии были тщательно спрятаны под высокую шляпку, а лицо закрыто легкой белой вуалью, делавшей её личность очевидной лишь благодаря идущему неподалеку младшему брату.
Ей вполне нравилась прогулка, хотя вразумительного диалога не получалось. Август рассказывал о новых приобретениях для конюшни, вскользь упоминал особо пикантные светские новости и дела общих знакомых, полагая, что юная рэи'Бри так долго была в отдалении, что не знает и части самых интересных поворотов чужих судеб. София не спешила отвечать, ограничиваясь кивками и невнятными возгласами. Она не смогла отказаться от визита его светлости из соображения приличий и теперь немного жалела, что не сказалась больной.
Алихан проявил удивительную чуткость и вызвался сопровождать, за что Софи была ему искренне признательна. Теперь прогулки в обществе мужчин казались ей слишком опасной затеей, история с Луисом до сих пор беспокоила некоторых знатных горожан, и это несмотря на то, что сам Луис печалился недолго – поспешил обручиться с другой илле и, как говорят, вполне удачно относительно денег и чувств.
– Давно ли вы видели её святейшество Камалию? Одно время я не мог отделаться от её общества, а теперь вынужден признать, что немного скучаю, – как бы невзначай заметил Август, чем заставил Софию вздрогнуть.
– Мне казалось, вы знаете о нашей с ней размолвке, – осторожно призналась Софи.
– Женские ссоры из-за мужчин никогда не виделись мне серьезной причиной порывать отношения, – легкомысленно бросил Август.
– Вы немного понимаете в женской дружбе, – грубее, чем хотела, отозвалась София, впрочем, не торопясь смягчить ситуацию каким-нибудь безобидным пояснением к своим словам.
– Как и любой человек, включая самих женщин, – невозмутимо заявил Август, – При случае передавайте её святейшеству сердечный привет.
– Непременно, – не желая вступать в спор на тему их с Камалией ссоры, заверила Софи.
– В этом месяце состоится незначительный для всего общества в целом, но от того не менее важный лично для меня, юбилей службы. В честь этого события организован званый вечер только для самых близких друзей. Если у вас нет других планов или эти планы можно отменить, я бы с удовольствием посетил данное мероприятие в вашем обществе, – признался Август, будучи сама любезность.
– Боюсь, к тому времени меня уже не будет в столице. В ближайшие несколько дней я планирую отбыть обратно к сестре, ей требуется уход и внимание, – стараясь скрыть облегчение из-за существования повода для отказа, сообщила Софи с показной печалью в голосе. Август не заслужил невнимания, хоть и не рассматривался девушкой как мужчина, чьи ухаживания доставляют удовольствие.
– Жаль, – вполне искренне отозвался Август, – Позволите и дальше писать вам письма? Я, опять же с вашего разрешения, хотел бы как-нибудь навестить вас и вашу сестру.
– Пока я ничего не могу сказать по поводу визита, но переписка мне приятна, и я ничуть не против продолжить возникшую традицию, – стараясь не показать чувств, которых нет, ответила София. Ей не хотелось терять внимание человека, отнесшегося с пониманием к ситуации с помолвкой, но и напрасной надежды давать не было ни желания, ни намерений.
– Я предупреждаю, что буду настойчив.
– До сих пор ваша настойчивость не делала меня несчастной.
Алихан молча созерцал окрестности, делая вид, что любуется обустройством столицы. София постаралась свести разговор с его светлостью к ничего не значащим репликам о погоде и красотах имения на Шемне, куда девушке предстояло отправиться.
– Надеюсь, новая наша встреча состоится ещё до вашего отъезда, – проводив девушку до дома Магды, признался Август.
– Будем верить в лучшее, – уклончиво ответила Софи.
Распрощавшись, его светлость легко запрыгнул в открытый экипаж и вскоре скрылся за поворотом.
– Мы же здесь не для того, чтобы навестить тетушку? – не скрывая издевки, поинтересовался Алихан.
София взяла брата под руку, и они направились вниз по улице, миновав дом, у которого их оставил Август.
– Путь сюда был в разы короче обратной дороги к дому, – заметила Софи.
– Если тебе настолько неприятно общество его светлости, проще просто избегать личных встреч, кроме столкновений в обществе.
– Очень странно, но в последнее время я с трудом отказываю людям в своем внимании.
– Печальные последствия долгого уединения. Ты уверена, что следует вернуться?
– У меня нет ни сил, ни желания перечислять все обстоятельства, но да, я вполне уверена в правильности отъезда.
– Со временем родители успокоятся.
– Дело не в них, к тому же мама уже сейчас проявляет ко мне участие. Ты же знаешь, как сильно она подвержена влиянию отца… Но всё это мелочи.
– Разве? – Алихана искренне удивило спокойствие сестры.
– От того, что они не принимают меня и не одобряют некоторые мои действия, дочерняя любовь не становится меньше. Пока они здоровы – я счастлива. Беседы по душам вовсе не обязательны.
– В твое безразличие верится с трудом, но допустим. Тогда отъезд становится ещё менее понятным поступком.
– Не забивай голову моими проблемами.
– Как скажешь, – Алихан улыбнулся и одобряюще похлопал сестру по руке, лежащей на его локте, – Но если захочешь поговорить, я в твоем распоряжении.
Остаток пути брат с сестрой прошли молча.
Оказавшись в своей комнате, Софи с сожалением поняла, что чувства к Даниэлю и та горечь, что возникла вслед за известием о разрешении его дел с опекунством, не только никуда не делись, но усилились и окрепли, словно напитавшись её печалью. Счастье казалось таким близким, таким простым, а стечение обстоятельств таким удачным, что теперь, столкнувшись с разочарованием, София ощущала не только потерю, но и острое чувство вины. Ведь в глубине души она злилась на то, какое решение приняли относительно Эльви, словно девочка была лично повинна в несчастье её светлости рэи'Бри.
Грустные размышления Софии прервал стук в дверь.
– Кто там?
– Ваша светлость, внизу в гостиной ждет посетитель, – сообщил прислужник, протягивая девушке карточку с именем визитера.
Спускаясь по ступеням лестницы, Софи пыталась убедить себя, что приход Даниэля – всего лишь визит вежливости, ведь такой мужчина, как он, не может просто забыть о своем предложении, он обязан явиться с объяснениями или как-то иначе выразить свое сожаление и указать на перемены, случившиеся в его планах, даже если о существовании обязательств знали только двое. Но, как девушка не старалась, её не покидала мысль о том, что он, возможно, пришел подтвердить свое предложение и попросить её руки. Сердце стучало так громко, что его стук, казалось, заглушает все прочие звуки и слышен по всему дому.
– Ваша светлость, – Даниэль церемонно поклонился, выражая отчужденное почтение. Внешний вид мужчины не был безупречен и свидетельствовал о долгой и, по всей видимости, изнурительной поездке.
– Ваше благородие, – Софи замерла у двери в гостиную. Она успела снять шляпку и вуаль, но не распустила волосы. Высокая прическа в форме короны придавала ей слегка высокомерный вид, особенно в сочетании с непроницаемым выражением лица. Она заметила, что Даниэль выглядит немного потрепанным и одет в дорожный плащ, не пригодный для официальных визитов.
– Что привело вас в этот дом? – пытаясь скрыть волнение, спросила София, – Вы, кажется, только прибыли в город или совершали дальнюю прогулку, и, верно, устали. Хотите чаю?
– Вы получили моё письмо? – не тратя времени на поддержание светской беседы, спросил Даниэль. Он казался бледнее обычного, точнее, бледнее того Даниэля, образ которого София держала в своем воображении.
– Да, – коротко ответила девушка, не желая врать, и не зная, какими ещё словами можно сообщить правду.
– В таком случае, вам известно, в чем причина моего визита.
– А вы, в таком случае, прекрасно понимаете, что именно ваше письмо привело меня в столицу, – неожиданно откровенно призналась София.
Его благородие коротко кивнул. Её светлость заметила, как из его лица уходит напряжение, и исчезают последние следы беспокойства. Даниэль сделал несколько уверенных шагов в сторону Софи и рассеянно улыбнулся.
– Мне многое предстоит сказать, – начал мужчина, вмиг растеряв почти всю присущую ему величавость, – От вас я прошу внимания и снисхождения. Подобных разговоров, уверяю, в моей жизни прежде не случалось.
Софи почувствовала, как щеки заливает румянец волнения и внезапной робости, вызванной присутствием Даниэля.
– Письмо пришлось переписывать не один десяток раз, я боялся спугнуть вас указанием истиной причины, побудившей меня на этот брак, ведь я и сам далеко не сразу сумел понять и принять свои чувства. Предложить вам то, что вы хотели, казалось единственно верным решением, как бы сильно я ни желал взаимности. Не называя своей выгоды, я справедливо полагал, что моё положение в связи с законом о сиротах всем давно известно, и вы легко сделаете нужный мне вывод. А потом случилось то, на что я надеялся, но чего не ожидал: правительство пошло навстречу. Это сделало меня и счастливым, и несчастным одновременно, ведь причина, способная убедить вас, что у меня имеется корыстный интерес, исчезла. Шансы на успех и так были невелики, а теперь и вовсе свелись к нулю… Я бывал не чист на руку, но никогда не предавал свою страну и своих близких. Если вы, София, готовы принять меня таким, каков я есть, то и я сделаю всё для вашего комфорта и счастья, буду верен вам, как своей жене, и влюблен в вас, как в женщину и друга.
Софи всем телом ощущала разделяющее их расстояние, но, казалось, ни она, ни Даниэль, никак не могут решиться сделать хотя бы один шаг навстречу.
– Я готова стать вашей женой, но в одном вы никогда не достигните успеха, – Софи вплотную подошла к стоящему напротив мужчине, – Вам не удастся добиться от меня взаимности, – её светлость улыбнулась в ответ на растерянность, отразившуюся на лице Даниэля, – Ведь ваше чувство уже взаимно.
Легенда о Лауре
Лаура была рождена на Небесах самой собой из собственной силы. Когда она совсем окрепла, из её силы родились её сестры: Брилла и Алия – сестры-близнецы, Микена, Кивра и самая младшая сестра Пиламена. Лаура – мать/сестра в одном.
Брилла создала Землю, желая обрести самостоятельность – как самая старшая из сестер после Лауры. Алия создала Подземный Мир, не желая отставать от своей сестры-близнеца. Все богини продолжали жить на Небесах, кроме Алии – ушедшей под Землю. Кивра (покровительница природы) украшала брошенную Бриллой землю – на ней появились растения, животные и люди. Они рождались, размножались и умирали, отправляясь к Алии – дабы та не скучала. Те, кого Алия не желала пускать к себе в «дом», уходили на Небо, и Пиламена (богиня справедливости) давала им новый облик на земле, в зависимости от того, что они заслужили – за неправедную жизнь она могла превратить их в дерево, в червяка и т. п.
Лаура следила за своими сестрами-дочерьми, помогая им и давая им силу. Микена, ревнуя старшую сестру-мать к остальным, более деятельным сестрам, очень страдала – за что её и прозвали Страдающей.
В один прекрасный день она не выдержала и начала рушить всё, что создали её сестры, тем самым изгнав Лауру с небес, ибо та спустилась на Землю, дабы своим присутствием поддержать жизнь в угасающем земном Мире. Микена поняла свою ошибку, но было поздно. Тогда она решила помогать своей изгнанной матери-сестре, обучая и излечивая земные существа.
