Текст книги "Из двух зол (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Илай поправил очки, и снова улыбнулся. Лукас посчитал это хорошим знаком.

– Ну что ж, – мягко произнесла Стефани, расположившись за столом и разложив распечатки перед собой, – могу предположить, тебе очень хочется узнать о будущем своего ребенка, Лукас?

– Очень хочется, – кивнул Лукас.

– Обычно мальчики твоего возраста даже не думают о детях, – заметила Стефани, – тебе не страшно? Не боишься, что не справишься?

– Нет.

– Из-за малыша у тебя не возникнет проблем с учебой?

Лукас помотал головой, недоумевая, зачем она его выспрашивает, почему продолжает мучить неизвестностью.

– Ты храбрый мальчик, Лукас, – кивнула Стефани, – и у тебя есть шанс выносить и родить ребенка.

– Правда? – просиял Лукас. – Спасибо!

Он так и знал! Папа все выдумал. Он просто боялся, что Лукас бросит учебу, не сможет поступить в хороший колледж, получить профессию. Но если у него будет этот малыш, Лукас будет стараться вдвойне, чтобы не подвести его, придется много заниматься, но ребенок того стоит.

– Погоди, – осадила его Стефани, – я сказала, что у тебя есть хороший шанс, но ты должен знать о риске. А риск серьезный.

– Я все равно не откажусь от малыша!

– Лукас, – Илай сжал его запястье, – послушай Стефани. Это важное решение. Ты хочешь, чтобы тебя считали взрослым, так веди себя как взрослый.

Лукас сглотнул. Спокойный тон Илая не обманул его, папа Эдисона сильно встревожен.

– Хо-хорошо, я слушаю.

Доктор встала из-за стола и зачем-то пересела к нему на диван.

– Прежде всего, для успешного вынашивания ребенка тебе потребуется психологический комфорт и постоянный медицинский контроль, понимаешь?

– Не очень.

– Я к тому, что… если дома или в школе возникнут проблемы, сложности, тебе нельзя остаться без присмотра врача.

Лукас моргнул растеряно. Эд говорил, они поживут у его родителей, пока малыш не родится. А спокойнее и доброжелательнее Харперов Лукас людей не знал.

– Многие подростки сбегают, когда испытывают психологическое давление со стороны семьи, друзей, учителей…

– Этого не будет, – замотал головой Лукас. Он дотронулся до низа живота и ощутил необычайную уверенность, что все будет хорошо.

– Здорово. Итак, покой и контроль – две твои заповеди. А еще правильное питание, фруктовые соки и витамины. Я напишу тебе диету.

– Ладно, без проблем.

Стефани посерьезнела.

– А теперь мы подошли к самой важной части, Лукас. Я расскажу о том, что мы постараемся предупредить, но все равно эти осложнения могут настигнуть тебя. Понимаешь? Просто в силу возраста и особенностей твоего организма. В любой момент у тебя может открыться кровотечение, возможны преждевременные роды, даже гибель ребенка. В самом худшем случае, ты можешь умереть или лишиться возможности иметь детей. На самом деле, все это возможно и у взрослых омег, но в твоем возрасте риск немного выше.

– Насколько выше? – уточнил Илай.

– По статистике осложнения случаются в десяти случаях подростковой беременности из ста, – ответила Стефани, – Лукас – здоровый, крепкий мальчик, но он еще растет, организм может не справиться с двойной нагрузкой. Такое бывает.

Лукас нахмурился.

– Я справлюсь, – решительно сказал он, поднимаясь на ноги, – точно.

Стефани улыбнулась, переглянулась с Илаем.

– Если надумаете сохранить беременность, я буду рада наблюдать Лукаса. Уверена, у него все будет хорошо.

– Спасибо, Стефани, – Илай пожал ей руку, встал.

Лукас уже ждал его у двери, ему не терпелось поделиться новостью с Эдом.

– Кстати, на сохранение потребуется согласие родителей, – предупредила их Стефани, – таковы правила.

Лукас вылетел за дверь и столкнулся с отцом. Блэйк обнял его, ласково чмокнул в макушку. От него вкусно пахло дорогой туалетной водой и сильным, родным альфой.

– Ну что? – спросил он. Лукас хотел ответить, но понял, что отец задал вопрос Илаю.

В коридорчике собралось много народу: Эдисон, его отец, дедушка и ДиДжей.

– А папа тоже тут? – напряженно спросил Лукас брата.

– Неа, – подмигнул Диего, – он уже позвонил, что выезжает, и срочно уехал на захват какого-то преступника.

– Слава богу, – прошептал Лукас.

– Все неплохо, – рассказал Илай всем, – Стефани готова наблюдать Лукаса. Сейчас с ним все хорошо, шансы родить здорового ребенка девяносто процентов.

– Здорово! – отпустивший его отец тут же в порыве чувств снова обнял Лукаса и передал, как трофей, Эдисону.

Эд дрожал. Лукас чуть не заплакал, осознав, как его альфа переживал за них с малышом.

– Сейчас позвоню Арди, обрадую его, – сказал отец и отошел в сторонку.

Лукас снова чуть-чуть забеспокоился, но рядом был счастливый Эд, веселый ДиДжей, дедушка Йен о чем-то негромко переговаривался с Харперами, кажется, они обсуждали свадьбу. Даже если папа будет недоволен, он ничего не сможет сделать. А потом он привыкнет и, может быть, даже полюбит Блэйки-младшего.

– …маленький, перестань! Ты перегибаешь палку, – голос отца звучал приглушенно, но очень виновато, – конечно, я привезу его домой. Поговорим дома, ладно? Будь осторожен.

Гиллес снова ушел.

Увертливая скотина исчезла буквально из-под носа, пока Картер обрабатывал портье, а Джейк штурмовал лифт. Надо было брать группу захвата, запоздало думал Арди. Но самое поганое было во всем этом то, что он по-крупному облажался лично.

Его делом было следить за выходом из мотеля, но позвонил Блэйк, и все пошло кувырком.

Впрочем, началось, как всегда, с Митчела. Вообще вся хуйня всегда начиналась с Джеймса, как в истории с заявлением о похищении, когда Эдисона задержали ни за что. На это раз шеф позвонил в самый разгар поисков.

– Слышал, ты упустил Гиллеса?

– Ну, – угрюмо подтвердил Арди, – как раз сейчас пытаемся его взять.

– Постарайся, на тебя вся надежда. Я собираюсь остаться здесь еще на пару недель.

– Что?!

– Прости, детка, не хотел тебя подставлять, но Кейн еще не простил меня окончательно. Просит, чтобы мы съездили на отдых на пару неделек. Как я могу отказать беременному омеге?

– Ты говоришь, как последний подкаблучник. Это омерзительно! – фыркнул Арди. – Немедленно приезжай, у меня тоже семейные проблемы и похуже твоих!

– Хей, детка, помнишь, ты клялся, что никогда не позволишь семейным делам мешать твоей работе? – поддел Джеймс. Арди вспыхнул от злости.

– Ты же позволяешь!

– Я и не клялся, – рассмеялся Митчел, – Арди, родной мой, пожалуйста! Кейн и его семейка свели меня с ума. Он отказывается вернуться в Лондон, если я не сделаю, как он хочет.

– Две недели и не днем больше. Я уже заебался прикрывать твою задницу в министерстве.

– Три, и я дам тебе дополнительный отпуск.

– Надеюсь, твой сын не унаследует ген мудачизма, – вздохнул Арди.

– Кейн передает тебе привет и очень-очень-очень благодарит!

– Харэ, Митчел, у меня звонок по второй линии. Да, Блэйк, что сказал врач? Что?

Арди показалось, что он плохо расслышал слова альфы. Девяносто процентов успеха. Просто охуительно. Отличный результат. Можно расслабиться и не брать в расчет десять покалеченных или мертвых омежек.

– Шеф, вы его видели?

Арди раздраженно прикрыл рукой айфон и уставился на детектива-альфу:

– Кого, твою мать?

– Гиллеса!

Арди выскочил из машины и с яростью ударил по капоту ни в чем не повинной машины.

– Снова упустили.

– Не расстраивайтесь, шеф, – проявил сочувствие Джейк, – вы не виноваты.

Арди мрачно посмотрел на телефон, отключил все еще висящего на линии Блэйка.

– Ладно, свободны, можете заниматься текущими делами, – сказал он Джейку и подбежавшему Картеру, – а я закуплю смазки и поеду в департамент.

Никто не засмеялся над его шуткой. Парни покивали и разошлись, а Арди сел в машину и задумался. «Родительское право», у него есть «родительское право», и он им воспользуется.

– Я не поеду домой, – уперся Лукас, когда пришла пора покидать гостеприимный дом Харперов. Эдисон тоже хмурился и не горел желанием отпускать своего омегу.

– Сынок, не дури, – Блэйк был еще далек от того, чтобы потерять терпение. Он жалел старшего сына, жалел Арди, понимал чувства обоих и… ничем не мог помочь ни одному из них.

– Там твой дом, мы – твоя семья и любим тебя, – вступил Йен, по-стариковски горячо и эмоционально. – И твой папа любит тебя, поверь мне.

Лукас переглянулся с Эдом, умоляюще посмотрел на Блэйка.

– Ну почему я не могу остаться? Всего на одну ночь!

Блэйк сдался.

– Тебе все равно придется с ним поговорить.

– Помнишь, о чем мы с тобой говорили, Лукас, – негромко напомнил Илай, – хочешь считаться взрослым, веди себя как взрослый.

– Завтра, – попросил Лукас, – я поговорю с ним завтра, ладно?

– Ладно, – решил Блэйк. Поцеловал сына, пожал руки Харперам:

– Берегите его.

– Конечно.

– Арди будет расстроен, – заметил Илай, провожая их до ворот.

– Он уже в бешенстве, – вздохнул Блэйк, поежившись.

Но он и не подозревал, какая буря его ждет.

Арди приехал около девяти с выражением вселенской усталости на лице.

– Лукас уже спит? – спросил он, машинально целуя Блэйка и взъерошивая макушку Диего.

– Лукас остался у Эда, – сдал брата ДиДжей.

Арди так посмотрел на Блэйка, что у альфы поджались яйца.

– Вот как, – недобро протянул он, – а что так?

– Маленький, ты же понимаешь, мальчики влюблены, – принялся оправдываться Блэйк, – им тяжело друг без друга даже час прожить…

Арди натянул губы в усмешке, глаза остались острыми и холодными.

– Диего, солнышко, иди к себе и закрой дверь плотнее.

Мелкий понятливо протопал загорелыми ножками по лестнице. Блэйк не решался шагнуть к Арди и приласкать его. Арди имел право сердиться, но, в конце концов, что тут такого? Лукас и Эд помолвлены, скоро поженятся, что за предрассудки в прогрессивный век?

– Я надеюсь, ты не поставил никаких подписей на документах? – сквозь зубы процедил Арди.

– Нет. Пока нет.

– И не поставишь. Иначе можешь считать себя разведенным альфой.

– Да что за бред! – вспылил Блэйк. Все, что касалось незыблемости их с Арди отношений, воспринималось им особенно остро.

– Бред – это когда несколько взрослых мужчин идут на поводу у ребенка и позволяют ему рисковать жизнью ради сомнительного результата.

– Вот значит чем ты считаешь малыша Лукаса – сомнительным результатом?

– Именно, – ответил взбешенный Арди, – если выбирать между пятинедельным эмбрионом и моим родным сыном, я выбираю сына. А ты? Набор клеток, у которого еще даже не бьется сердце?

– Оно уже бьется.

– Не придирайся к словам.

– А ты не будь циничным, – не сдержался Блэйк, – если бы ты хоть немного думал о чувствах Лукаса, то пришел бы в больницу и сам поговорил с врачом. Стефани убедила нас, что все будет хорошо. Меня, Илая, Дэна, Эдисона. Но ты не пришел, и поэтому до сих пор гоняешься за фантомами!

Лицо Арди дрогнуло. Он словно хотел что-то сказать, но промолчал, оттолкнул Блэйка с дороги и ушел в спальню. Там он надолго закрылся в ванной, потом, ни слова не говоря, лег спать.

Блэйк дождался, когда Арди уснет, и тихонько лег рядом. Он заметил, какими глубокими стали тени под глазами его омеги, как заострились скулы. Арди, когда нервничал, переставал есть и моментально худел. Блэйк коснулся щеки, приласкал самого любимого своего человека. Сердце разрывалось от невозможности выбирать между мужем и сыном.

Арди сонно вздохнул, прильнул к родной руке и тихонько застонал.

Вот кого надо показать врачу, подумал Блэйк и забрался под одеяло, обнимая спящего Арди.

========== Глава 4 ==========

– Эд. Ээээд…

– Ты чего не спишь, Лу?

Луч фонаря скользнул по качающимся под дождем веткам сада. У Харперов чудесный сад, и не скажешь, что дом стоит в городе. Ночью начался дождь, и в приоткрытое окно повеяло прохладой.

– Не спится. Поцелуй меня, – улыбаясь, попросил Лукас.

Эдисон тут же проснулся и выполнил просьбу с энтузиазмом, одновременно поглаживая большими теплыми ладонями через тонкую ткань все тело Лукаса. По груди, животу, спускаясь на бедра, и вверх по ягодицам и спине. Лукасу нравилось целоваться.

Они впервые сделали это, когда омеге едва исполнилось десять. Лукас тогда даже не понял, почему вместо привычного чмока в щеку Эд «случайно» тронул губами его губы. Да еще и попросил не говорить родителям. Но ему понравилось, что у них с Эдисоном есть теперь своя тайна. Приятная и очень взрослая тайна. Они стали целоваться тайком от всех, и Лукас все больше входил во вкус.

Когда Эд уехал учиться, жизнь обоих словно разбилась на до и после. Лукасу было четырнадцать, когда находящийся за полмира от него альфа написал: «Хочу тебя безумно». И Лукас понял, что тоже хочет. Хоть и не знает толком, чего. Тоже хочет. И тоже безумно.

– Ты хочешь меня? – шепотом спросил Лукас, вытягиваясь в руках Эда.

На нем была трикотажная пижама – Илай настоял, чтобы они ни в коем случае не спали голыми, и о чем-то долго говорил с Эдисоном, а тот только кивал: «Да, папа, я понимаю».

– Хочу, – шепотом же ответил альфа.

– Безумно? – уточнил Лукас.

– Безумно! – со страстью уверил его Эд.

– Раздень меня.

Эд приподнялся над ним, опираясь на руки.

– Нельзя. Папа сказал, чтобы я не смел тебя трогать.

– Почему? – жутко обиделся Лукас.

Эд улыбнулся, наклонился и потерся кончиком носа о нос омеги.

– Потому что ты в положении. Чтобы не навредить.

– Аааа, – сразу расслабился Лукас. Откинулся на спину и положил обе ладони на живот, – как здорово, правда?

– Что?

– Ну, мы поженимся. Маленький родится. Ты будешь учиться и работать, а я ускоренно закончу школу и буду готовиться к поступлению в колледж.

– Памперсы, соски, бессонные ночи…

– Ты разве не рад? – нахмурился Лукас.

– Конечно, рад, – выпалил Эд и в доказательство задрал на нем рубашку, наклонился и поцеловал в живот.

– Ой, – хохотнул, подтягивая коленки, Лукас, – щекотно. Ты брился?

– Забыл.

– Забыыыыл, – передразнил он.

– Мне перестать?

– Нееет, продолжай.

– А можно?…

– Можно, – радостно подтвердил Лукас, ерзая бедрами, чтобы было удобнее стягивать штаны.

– Папа меня убьет, – вздохнул Эдисон.

– Мой меня убьет еще больше, – Лукас вспомнил про Арди и помрачнел. Предстоящий разговор наполнял его ощущением тоскливой беспомощности. Ну почему папа не может оставить его в покое? Почему не может простить, что Лукас не такой, как он?

– Эй, ты чего? – Эд выпростал голову из-под одеяла.

– Вспомнил про Арди, – отозвался Лукас.

Эд понятливо помог ему натянуть штанишки, лег рядом и развернул к себе.

– Хочешь, я с ним поговорю?

– Ты уже поговорил.

– Нет. Тогда я ничего не знал, он застал меня врасплох. Но больше у него не выйдет.

– Нет, – вздохнул Лукас, – мне придется самому с ним поговорить. Все равно отец заставит меня вернуться домой и встретиться с ним. Эд, ну почему он не оставит меня в покое?

Вопрос был риторическим. Эдисон, конечно, не знал, а Лукас хоть и догадывался, но не спешил говорить ему правду. Арди не мог простить Лукасу, что тот не похож на него. Не такой умный, не такой храбрый, не такой успешный. Лукас учился средне, не болтался в хвосте, но и в любимчиках у учителей не был. Арди твердил, что ему не хватает усердия, ведь не могли же его гениальные гены пропасть даром. Отец, правда, заступался за Лукаса, утверждая, что его способности еще раскроются, таскал с собой и Диего на скалодром и в походы, но и здесь Лукас не радовал родителей результатом.

Он любил читать, и с большим удовольствием валялся бы день напролет на диване с интересной книжкой, а не шлялся по горам. В конце концов, Блэйк пожалел его и оставил в покое. А папа… папа только покачал головой и насел еще больше, требуя отличных отметок за тесты и проекты.

В будущей свадьбе и рождении ребенка Лукас неожиданно увидел глоток свежего воздуха. Возможность идти своей дорогой, строить свою судьбу так, как ему хотелось, скинуть тягостный гнет родительских ожиданий Арди. Мысли о будущем делали Лукаса сильным и уверенным. Он никому не позволит отнять у него малыша, сам станет отцом, взрослым, будет отвечать за себя и сына. Они с Эдом, наконец, будут вместе, и счастливее их не будет на свете альфы и омеги.

– Доктор Стефани Уолкер?

– Верно, – улыбнулась симпатичная бета, вставая из-за стола и протягивая руку, – вы записаны на прием?

Арди проигнорировал ее приветствие.

– Шеф аналитического отдела полиции Лондона Арди Коул, – небрежно махнул он значком.

– Простите, офицер, – не стушевалась Стефани, – обычно омеги приходят ко мне по другому поводу.

– Об этом я и намерен поговорить. Объясните, почему вы вводите в заблуждение своих пациентов?

Стефани удивленно посмотрела на Арди.

– Что, простите?

– Вчера у вас на приеме был шестнадцатилетний мальчик, вы сказали, что ему можно рожать детей.

– Ах, вы про Лукаса? – догадалась докторша. – Да, я сказала…

– Вы в своем уме? – перебил ее Арди, и Стефани вздрогнула.

Обычно он не позволял себе грубить женщинам и омегам, если только они не подозревались в тяжких преступлениях, но эта особа слишком много на себя взяла.

– Вы отец Лукаса?

– Да, – ответил Арди, – и я никогда не дам разрешения рисковать жизнью моего сына.

Стефани улыбнулась, успокаиваясь.

– Присядьте, сейчас я все вам объясню.

Арди недобро усмехнулся, сел на стул и закинул ногу на ногу.

– Что ж, рискните.

Стефани уселась за стол и быстренько нашла в стопке тонкую папку с данными Лукаса.

– Вот. Результаты тестов, – она протянула ее Арди, – ваш сын абсолютно здоров.

Арди открыл, без интереса пробежал глазами малопонятные ему цифры и бросил папку на край стола.

– А что вы скажете о степени его взросления? Разве это не важнее показателей крови? Мой сын не готов стать отцом.

– Здесь я могла бы разделить ваши опасения, мистер Коул, большинство мальчиков его возраста развиты значительно лучше, но если мы сможем удерживать гормональный баланс, то шансы на благополучный исход весьма велики.

– То есть вы собираетесь до самых родов пичкать Лукаса непонятной гадостью и изучать, как лабораторную зверушку?

– Вы утрируете, – укоризненно произнесла Стефани, – но да, нужен будет постоянный контроль над состоянием организма, чтобы исключить…

– Туеву кучу осложнений. Ясно.

Арди встал.

– Вы меня не убедили. Знаете, почему? Статистика. Вы солгали Лукасу и остальным. Омеги гибнут в таком возрасте из-за непомерной нагрузки на организм. Гибнут, потому что вы тут вешаете им лапшу на уши про высокие шансы и прочих розовых пони. Но я не допущу, чтобы мой сын попался на вашу удочку.

– Мистер Коул! – Стефани тоже вскочила. – Вы… как вы смеете? У меня не было ни одного летального случая…

– Будет, – с угрозой бросил Арди, – непременно будет, потому что вы идете против закона и этики врача. И когда это случится, я натравлю на вас врачебную комиссию, чтобы вы больше никогда не лгали детям.

И он ушел, хлопнув дверью, не слушая оправданий горе-врача.

В машине Арди долго не мог прийти в себя. Смутная, но изводящая своей настойчивостью тревога выедала его изнутри. Он будто оказался внутри бесконечного кошмара, где все родные, близкие, давно знакомые люди перестали его слышать и понимать, будто чужие надели их маски и абсолютно безразличны к его метаниям.

Когда Арди нашел в себе силы поехать в управление, на экране айфона высветилось имя Илая.

– Здравствуй, Арди.

– Привет, – хмуро отозвался он.

– Я только хотел сказать, что Эд отвез Лукаса домой.

– Ну надо же.

– Арди, – Илай с его извечным вселенским спокойствием сейчас дико раздражал, – я понимаю, как ты волнуешься за Лукаса, но… это было чересчур.

– Докторша нажаловалась?

– Арди!

– Я вижу, вы все замечательно спелись за моей спиной и вовсю распоряжаетесь жизнью моего сына.

Илай потрясенно промолчал. Где-то внутри, за броней решимости и упорства, за липкой пленкой из ночных кошмаров, Арди было дико стыдно говорить такое Илаю. Не было, наверное, ни одного омеги на свете, кого он уважал и любил бы, как Илая Харпера. Но сейчас все полетело к чертям. Арди понесло, закружило, и он уже не мог остановиться.

– Лукас не станет рожать этого ребенка. Я понятно выражаюсь, Илай? Ни я, ни Блэйк никогда не подпишем разрешение. Лучшее, что ты можешь сделать для Лукаса и Эда, это убедить в необходимости прервать беременность…

– Арди, Лукас сейчас дома. Я хотел попросить тебя не огорчать его, твоему сыну нельзя волноваться.

Арди чувствовал, что у него сердце колотится в левом виске, и голова готова взорваться от напряжения.

– Ты прав, Илай. Лукас – мой сын. Мой, а не твой. Если бы ты был на моем месте, что бы ты сделал?

– Арди, – едва слышно ответил Илай, – Лукас – пара Эдисона. В этой ситуации мы на равных.

– Тогда почему, твою мать, ты не на моей стороне?! – не выдержав, заорал Арди.

Собственное оглушительное дыхание помешало расслышать ответ.

– Что? – переспросил Арди.

– Мне кажется, ты не настроен на разговор, – суховато произнес Илай, – не обижай Лукаса. Всего доброго.

Арди бросил телефон на сиденье и ударил по рулю, пробка впереди подхватила сигнал и вскоре сдвинулась.

Диего, открывший дверь Арди, был страшно удивлен.

– Пап, а ты чего не на работе?

– Сейчас снова уеду. Лукас дома?

– Угу, – ответил мелкий и махнул в сторону комнаты старшего.

Арди сунул под мышку папку, которую заготовил для Стефани Уолкер, но не стал использовать, и прошел в дом.

– Отец на работе?

– Ага, – скуксился ДиДжей, – велел сидеть дома и охранять Лукаса. Пап, у него что, правда, родится ребенок?

Арди устало передернул плечами.

– Никто у него не родится. А ты лучше книжки почитай, еще молоко на губах не обсохло во взрослые дела вмешиваться.

– Я и не вмешиваюсь, – обиженно фыркнул Диего и ушел к себе.

Арди стало не по себе. Он был слишком взвинчен и расстроен, слишком нацелен на реализацию своего плана, и рисковал сорваться на Лукаса, тогда как поговорить с ним нужно спокойно и терпеливо.

Арди прошел в кабинет, оперся ладонями о стол и закрыл глаза, заставляя себя дышать медленно и ритмично. Выходило не очень. Тогда он набрал номер Кейт:

– Поговори со мной.

– Что случилось?

– Лукас дома, мне нужно уговорить его, а я…

– А ты психуешь и боишься сорваться, Омега Железные Яйца, – хихикнула Кейт, – ладно, сладкий, слушай сюда: вспомни, как Картер хотел купить у тебя ребенка.

– Ну, помню, и что?

– Вспомни, что ты почувствовал тогда?

– Послал его.

– Это понятно. Я о другом: что ты чувствовал, посылая его?

Арди нахмурился, заставляя себя вспоминать тот давний, полузабытый инцидент.

– Я подумал, что Картер совсем ебанулся, раз думает, что я могу отдать кому-то своего сына. Я бы никому его не доверил, даже вам, хоть вы и друзья.

– Арди, – Кейт улыбалась, и он слышал это по голосу.

– Что?

– Ты любишь Лукаса безумно. Ты самый сумасшедший папаша, которого я знаю. И сейчас надо просто активировать твой коронный режим гиперопеки. Помнишь, где он у тебя включается?

Арди засмеялся. Кейт в своем репертуаре. Хваленые психологи центра реабилитации нервно курят в сторонке.

– Спасибо тебе.

– Ты вернешься сегодня?

– Вернусь.

– У нас убийство в Кенсингтоне.

– Съезди туда с Картером, а Гиллесом пусть занимается молодой.

– Его зовут Джейк.

– Мне, если честно, плевать. Пожелай мне удачи.

– Удачи, сладкий.

Арди тряхнул головой, поправил падающую папку и пошел к Лукасу. Он постучал в дверь и сразу заглянул в комнату. Сын в напряженной позе сидел на кровати, вокруг него валялись учебники и конспекты, Арди заметил несколько знакомых названий. Эд сидел на полу с планшетом в руках. Увидев Арди, он вскочил.

– Здравствуйте, мистер Коул.

– Привет, Эд. Лукас, можно мне войти?

Лукас вскинул голову, неуверенно кивнул и еще больше зажался.

– Эдисон, я бы хотел поговорить с сыном.

– Да-да, конечно, мистер Коул. Я поеду домой, пока, Лучик, – ответил юный альфа и поспешно вышел, прикрыв за собой дверь.

– С каких пор ты стучишься, пап?

– С тех пор, как ты стал взрослым омегой, сын, – улыбнулся Арди.

Лукас наблюдал за ним с тревогой. Арди понимал, что сам виноват в том, что Лукас боится его. Не следовало устраивать безобразную разборку после звонка Илая, и тем более быть таким непримиримым в ресторане на глазах Йена и ДиДжея.

Он не мог вспомнить, в какой момент их отношения с сыном успели испортиться настолько, что они перестали понимать друг друга. Да, иногда Арди бывал резок и почти всегда требователен, но ему казалось, Лукас знает о его любви и не сомневается в ней ни минуты. А теперь вдруг Илай просит «не обижать Лукаса».

Это, черт побери, несправедливо!

– Значит, решил пойти на юридический факультет? – присаживаясь на кровать сына, спросил Арди.

Лукас снова кивнул.

– Мне это… льстит, – Арди улыбнулся.

Лукас смотрел на него словно в ожидании подвоха, но не дождался и тоже несмело растянул губы в улыбке.

– Ты не против?

– Скорее, нет, чем да. Из тебя может получиться хороший адвокат.

– А почему не полицейский?

Арди срисовал лукавый взгляд и немного расслабился. Лукас не меньше, чем он сам, хотел пойти на контакт, помириться.

– Разве тебя привлекает работа в полиции?

– Ну, – Лукас задумался, запустил пятерню в копну белокурых волос, – не знаю. Мне нравится смотреть фильмы про полицейских, где раскрывают убийства и ловят преступников.

Арди наморщил нос, протянул руку и растрепал его и без того торчащие во все стороны волосы.

– Работа в полиции ожесточает, сынок. Это служба, на которой ежедневно приходится делать выбор, который обычный человек назовет ужасным.

Лукас заморгал, любопытство в нем спорило с недоверием.

– Допустим, ты вынужден стрелять и должен выбрать, выстрелить в одного человека или в толпу.

Глаза сына округлились.

– Тебе приходилось делать ТАКОЙ выбор, пап?

Арди кивнул, не уточняя, что делает его именно сейчас.

– Что бы ты выбрал, Лукас?

– Не знаю, – растеряно ответил мелкий, – наверное, в одного, но… все равно это как-то неправильно. Почему ты должен обязательно стрелять?

– Это всего лишь метафора, сынок, – успокоил его Арди, незаметно пододвигаясь ближе, Лукас тоже инстинктивно сократил дистанцию, убрав мешающий учебник в сторону.

– Я хочу извиниться, – сказал Арди, – я повел себя, как последний эгоист, накричал на тебя, подговорил Эда вместо того, чтобы самому рассказать тебе правду.

Лукас закусил губу. Длиннющие светлые ресницы дрожали.

– Давай попробуем отмотать все назад и поговорим спокойно?

– И ты не заставишь меня пойти на аборт? – взволнованно выпалил Лукас.

Арди помолчал.

– Я не хочу заставлять тебя. Но попробую убедить. А ты пообещай, что выслушаешь меня и хорошо, как взрослый и умный омега, будущий отец, подумаешь о моих словах.

Лукас с сомнением покачал головой, но отстраняться не спешил.

– Стефани сказала, ничего страшного не произойдет, – с решимостью заявил он, – она такая милая. И если ты беспокоишься за учебу… что я выйду за Эда и заброшу школу, то нет, обещаю, я буду очень стараться, и вот увидишь…

– Учеба ни при чем, милый.

– А что причем? – вскинулся Лукас.

– Ты. Ты – все, что для меня важно. Послушай, – Арди сжал холодные пальцы сына, – вчера, когда Блэйк позвонил и сказал о прогнозах этой Уолкер, я очень удивился. Потому что доверяю мнению доктора Дэвиса. Мы знакомы много лет, он принимал Диего и знает меня, как облупленного. Дэвис никогда не стал бы обманывать меня. А вот Стефани…

Лукас слушал, кажется, даже не дыша.

– В работе полицейского есть свои преимущества. Я умею отличать правду от лжи. Сегодня утром я поехал в управление и поднял архивы. Вот, посмотри сам.

– Пап, – Лукас со страхом смотрел на протянутую папку, – что это?

– Досье на Стефани Уолкер, аналитические справки, истории реальных людей, фотографии… посмотри, Лукас.

Мелкий неуверенно взял папку, открыл.

– У уважаемой Стефани действительно огромный опыт, научные работы и множество разных регалий. Но до того как она начала работать в центре защиты омег, эта дама принимала роды в пансионате для заключенных. Их закрыли еще до твоего рождения, но при случае спроси Илая и Дэна, что это было за место. Гонка за повышение рождаемости заставляла медиков использовать для вынашивания даже совсем юных омег. Посмотри, там есть небольшая сноска по статистике. 80 процентов оставались инвалидами и больше не могли стать отцами, смертность составляла почти двадцать процентов. Это каждый пятый омега, Лукас. Притом, что пансионаты были специализированными центрами, где за омегами организован круглосуточный присмотр.

Лукас двигался, как будто у него все тело онемело. Медленно-медленно листал страницы папки и лишь один раз крупно вздрогнул, увидев фотографию недоношенного, помещенного в специальный инкубатор ребенка.

– В пансионате доктор Уолкер набрала солидный материал, но, насколько я знаю, ей предстоит защита докторской диссертации. Ты со своей беременностью подвернулся ей как раз кстати.

– Но… – хрипло проговорил Лукас, – ведь папа Эда сказал…

– Илай – добрейшая душа, малыш, он мог и не знать о прошлом Стефани. Вряд ли он отправил бы тебя к ней, если бы был в курсе. Но я не мог допустить, чтобы моего сына наблюдала врач-живодер.

– Что же делать, папа? – Лукас в ужасе смотрел на Арди.

– Лукас, детка, я тебя очень люблю. Если бы где-то в мире мне дали гарантию, что ты родишь и останешься живым и здоровым, я бы горы свернул, но воспользовался шансом. Прости…

Лукас отчаянно мотал головой.

– Твой ребенок сейчас – как граната*, которая в любой момент может взорваться и убить тебя. Подумай об этом. И еще о том, что, взорвавшись, она убьет не только тебя, но и Эда. Осколки разлетятся и ранят всех, кто тебя любит: нас с отцом, Диего, дедушку, Дэна и Илая. Мы все будем истекать кровью и всю свою жизнь винить себя, что не уберегли.

Лукас был такой бледный, что Арди испугался за него. Это напоминало его сны, неотступные кошмары, в которых Лукас погибал раз за разом уже четвертую ночь подряд.

– Солнышко мое, умоляю, подожди. У вас с Эдом будут дети, столько, сколько захотите. Потом, когда ты будешь готов.

Он все-таки разревелся. Закрутил головой в поисках чего-нибудь, схватил подушку и уткнулся в нее лицом, всхлипывая и хлюпая носом. Арди притянул сына к себе, принялся гладить по спине, по голове, согревая своим теплом и приговаривая:

– Доктор Дэвис профессионал, он сделает все аккуратно, я буду рядом, все будет хорошо, мой мальчик, мое сердце, моя кровиночка…

Лукас успокоился спустя долгое время. Арди терпеливо ждал. Он понимал, что его ребенок должен выплакать боль, дать волю эмоциям, очиститься. Это принесет мир в его душу.

– Ты не поедешь на работу, пап? – поднял зареванное лицо Лукас.

– Нет, – покачал головой Арди, хоть и должен был быть в управлении уже давно. К черту все, он останется дома и проведет день со своим сыном. Арди вытащил раскаленный от звонков айфон и демонстративно выключил его.

– Видишь? Я дома. Я с тобой.

Иногда Блэйк завидовал целеустремленности своего омеги. Арди не любил и не умел сдаваться, и шел к своей цели, не обращая внимания на высоту преград. И неважно, был ли той целью поиск маньяка или необходимость отправить родного сына на аборт.