Текст книги "Новый мир для Киани. Школа стражей 2 (СИ)"

Автор книги: Юлия Галл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

Глава 10

Киани

Я практически взлетела по лестнице на второй этаж и, ведомая Мирхом, рванула по коридору вглубь дома. Яд, что выпила девушка, назывался «Улыбка смерти» – редкая вещь, но чего только не найдешь в доме главы гильдии торговцев.

Почему яд так назвали? Видимо, от того, что не успеешь ты его выпить, как сама смерть улыбнется тебе и поведет за собой. Гор много рассказывал о ядах в тот год, когда мы все отравились. Именно тогда он научил, как извлекать отравление, и сейчас я надеялась только на скорость и удачу.

Выбив силовой волной дверь в спальню, сразу же увидела ее. Растрепанная, в дорожном платье, девушка неловко завалилась на бок у кровати. Из бледных рук выпал небольшой пузырек.

Бросившись к ней, чуть сдвинула ее тело, укладывая его на спину. Пальцы, усиленные магией, стали рвать плотную ткань и надавливать на точки блокируя работу внутренних органов и распространение яда. Сканирование уходило в тело, и новости были печальные. Слишком много яда, слишком мало сил у девушки.

В коридоре возникла возня, и раздался строгий голос целителя Моринга.

– Останься здесь! Я разберусь. – Он, пройдя в комнату, присел рядом, подобрал пузырек и, просканировав его, тихо охнул. – Что за яд?

– Улыбка смерти.

От двери раздалось нечеловеческое завывание. Я мельком бросила взгляд на отца девушки, что с полными ужаса глазами сползал по косяку на пол.

– Что делать? – Сипло спросил целитель.

– Точечный удар магией разделения и экстренное изъятие инородной энергии. Это снимет первую интоксикацию. Также надо сделать блокировку конечностей, чтобы яд не распространился по телу.

– Я сделаю блокировку, – кивнул лэр Моринг.

Мы торопились, но этого было недостаточно. Яд просто отключал организм, и наши действия не сильно ему мешали. Я понимала это, злилась, но сдаваться не собиралась. Сердце девушки все еще билось.

Я на секунду замерла, всматриваясь в него, и поняла, что надежда есть!

– Кит! Он на улице. Зовут Ниар, тащи его немедленно сюда!

Мой помощник просто испарился, а через пару минут по лестнице загрохотали две пары сапог. Он подбежал к двери первым, светлые волосы взлохмачены. Увидев любимую без сознания, на секунду замер и потом медленно прошел в комнату, опустился перед ней на колени и подтянул ее к себе. Она оказалась прижата спиной к его груди. Он обхватил ее руками и уткнулся ей в шею.

Целитель Моринг хотело было остановить его, но я не дала. Только сейчас, благодаря Мирху, зная, куда смотреть, я видела нечто потрясающее от чего захватывало дух. Сила Истинной связи сплетала два тела в одно. Словно кокон, оплетая сердца и головы, оно передавало силы от юноши к девушке и не давала последней умереть.

– Вычищаем тело от яда, – скомандовала я замершему в недоверии целителю. Тот странно посмотрел на меня, но спорить не стал. Я больше не волновалась, что наша пациентка умрет. Избранный, обхватив ее тело, ни за чтобы не отдал любимую в руки Смерти.

Я проводила сканирование вместе с целителем, очищала тело и улыбалась. Все говорили о вечной любви, об избранности, но вот слышать и видеть, понимать значение этого было намного невероятней.

Да, не скрою, тем, у кого эта связь была спонтанной, повезло отчасти больше. Двое уже изначально были настроены друг на друга, и даже при смертельных ранениях могли спасти своего избранника. Но если ты будешь уважать свою вторую половинку, делить с ней свои радости и горести, делать каждый шаг навстречу друг другу, то такая связь может появиться у любого. Родители, когда выбирали женихов и невест, редко шли против воли детей. Все хотели, чтобы истинная связь существовала в жизни супругов. Вот только не все её видели и понимали.

Тело девушки дрогнуло. Не открывая глаз, она медленно покачала головой и тихо застонала. Ниар поднял голову, из его глаз текли слезы.

– Я здесь, Салика. Я здесь. Открой глаза, родная.

Девушка захныкала. Чуть замотала головой, но было видно, что она приходит в себя.

– Нир, – наконец прошептала она.

– Я здесь! Здесь, родная!

– Не оставляй меня, Нир.

– Никогда, Салика! Никогда! – На бледных лицах появились тени улыбок.

– Основную интоксикацию сняли, – устало прошептала я целителю.

– Вижу. Лучше их переправить в лекарню. Курс очищающей купели им явно не повредит.

Я тоже запустила сеть сканирования в парня и покачала головой, он не только защитил девушку, но оттянул на себя часть ее отравления.

– Я открою портал в лекарню, – предупредил Кит, настороженно смотря на меня и целителя. – Как себя чувствуешь?

Я переглянулась с мастером Морингом, вид у него был уставший, видимо, и у меня не лучше, но глядя, как обнимаются влюбленные, не смогла сдержать улыбки.

– Все хорошо, Кит. Все хорошо.

Рут спустилась вниз, проверить, как себя чувствует жена начальника гильдии. Ниар сумел подняться и, держа на руках Салику, уселся на кровать в ожидании пока соберут вещи девушки и откроют портал. Целитель Моринг тихо спрашивал их о самочувствии, делал сканирование, распечатывал внутренние потоки. Кит просто ждал, когда ему скомандуют открыть портал и с интересом наблюдал за парой.

Начальник гильдии поднялся и привалился к косяку. За пару часов он посерел и превратился в старика. Я подошла к нему, коснулась ауры и дара. Сильная моральная усталость. Он еле держался на ногах, но в его душе царил страх, который иссушал его небольшие силы.

– Помните, вы говорили, что не каждый способен рассмотреть самородок? – Спросила я у него. Тот поднял на меня глаза. – Вы говорили, один просто не поймет всей его ценности и выкинет, а другой приложит немного сил и обретет редкую и прекрасную драгоценность. Вы не думали, что с людьми бывает также?

Страх в теле мужчины сменился удивлением. Он заметался взглядом, то смотрел на меня, то на целителя Моринга, то впивался в лицо Ниара.

– А еще он любит говорить, если у тебя потери, то ты сам дурак, – серьезно отозвался целитель. – Запомни сегодняшнюю ночь, Ригланд. Ты сегодня чуть не потерял всю свою семью.

Вернулась Рут, предупредила, что женщина спит.

– Отправляйтесь в лекарню, – приказал целитель. – Пусть мастер Дорн их сразу в купель отправит. Я здесь закончу все и приду сам.

– Да, старший целитель, – кивнула я. Дав отмашку Киту на открытие портала, вдвоем с Рут помогла Ниару подняться и пройти в него, вместе с Саликой на руках.

Целитель Дорн быстро организовал купель. Рут отправили следить за пациентами, оказывается, пока нас не было произошло массовое отравление. И в купели уже находилось четверо взрослых и трое детей. Хорошо, что Очищающая купель походила на небольшой бассейн с сидениями, погруженными в воду. Пациентов одевали в длинные закрытые рубашки, и они находились в воде около тридцати минут.

Вода здесь имела целебные свойства, вытягивая остаточные токсичные вещества из организма и в то же время стимулируя регенерацию. Дети весело брызгались, взрослые только качали головами, но не делали попыток их усмирить. Когда к ним присоединились Салика и Ниар, встретили их приветливо и стали делиться своими ночными приключениями.

– Что случилось? – поинтересовалась я у целителя, выходя из купели.

– Это семейство Рэтниров. Они держат кондитерскую лавку на Солнечной улице. Им вчера попалась редкая приправа из шляпок Голубоножек. Это грибы такие. А так как у этой семьи правило, самим все пробовать, они и приготовили новый десерт с этой приправой и съели. Вот только с количеством чуть переборщили.

– Это смертельно? – Серьезно спросил Кит.

– Нет, – улыбнулась я, – Голубоножки вызывают при отравлении магические галлюцинации, но это не смертельно. Приправу из их шляпок в минимальной дозе добавляют в живые десерты. Может, видел парящие сердечки или прыгающих зайчиков? – Кит кивнул. – Вот эта приправа и создает этот эффект. А при ее передозировке галлюцинации вырываются за пределы десерта, и вокруг начинают проецироваться мысли тех, кто это съел. Кстати? А что было-то? Как узнали о передозировке?

– Ну как сказать, у нас весь южный квартал превратился в пряничную страну. Дома из пряников, одежда у людей из заварного крема, желе и засахаренных фруктов. Городская стража следит, чтобы люди это все не ели. К утру все встанет на свои места, главное, чтобы семья Рэтниров до полного очищения не засыпала больше.

– Надо Рут об этом предупредить, – улыбнулась я. – Жаль, мы на дежурстве, а то можно было бы глянуть на пряничный квартал.

– Десяти минут хватит? – Улыбнулся целитель Дорн. – Сам не удержался, вид потрясающий.

– Хватит, – воодушевилась я.

Но посмотреть на физические галлюцинации нам не удалось. Не успели мы дойти до дежурного поста, как двери распахнулись, и в лекарню ввалился огромный, окровавленный торк, неся на руках молоденькую торку, не подающую никаких признаков жизни.

– Помогите! Спасите мою дочь! – Прохрипел здоровяк и рухнул без памяти.

Формулы сканирования уже привычно скользнули к телам на полу.

– Пресветлые небеса, – выдохнул пораженно целитель, – она выпита!

– Я займусь ею, у торка множественные проникающие ранения. Справитесь?

– Да! Киани, девочка выпита, ты не сможешь её спасти. – Целитель с болью смотрел на меня.

– Скажите это моему брату, – дернула я плечом и, подстелив щит левитации, подняла над полом два тела.

Кит

Она не сдавалась. Тонкой струйкой вливала энергию в иссохший дар и, контролируя сердцебиение, спокойно сидела рядом. Не паниковала, не дергалась, спокойно гоняла потоки и, кажется, даже пыталась медитировать.

Я сидел на кровати и старался не мешать. Наблюдая за Киани, понял, что сон ушел, и в голове кружит множество вопросов, на которые хотелось бы знать ответы. Но больше всего мне хотелось понять, кто она?

Она была стражницей. Знание закона, его трактовки, она могла процитировать и объяснить тебе в любой момент и в любой ситуации.

Она была сестрой. Братья торки. Поначалу это казалось смешным. Нет, ну, в самом деле. Огромные, серые, что их могло связывать? Но наблюдая, я видел, как они заботятся друг о друге. Старший ревностно следил, чтобы никто ее не обижал. Я и Алекс частенько ловили на себе его тяжелый взгляд. Мне порой становилось смешно, вспоминая их бой в первый день тренировок. Я не мог представить, что за смертник решит напасть на эту семью. Младший Тай всегда поддерживал сестру и часами мог обсуждать с ней создание новых боевых заклинаний или формулы исцеления и усиления регенерации.

Она была другом. Её компания поражала своим разнообразием, но всех их объединяло одно – сила и поддержка. Тронешь одного, тебе в ответ прилетит от всех. Я заметил, что из нашего класса никто не решается вступить с ними в открытое противостояние. А это говорило о многом.

Она была моей Старшей. Я не знал, как к этому относиться. Она заставила нас подчиняться, шантажируя, что покажет всей школе нашу пробежку в подштанниках по полосе препятствий в окружении роя ледяных пчел. Вид у нас был тот еще, и угроза сработала. Она надела браслеты контроля. Она переселила нас в общагу. Она заставила нас учиться. Она безжалостно гоняет нас каждый день. Она…

Я посмотрел на свои руки. Сегодня я впервые почувствовал свой дар. Следуя её указаниям, осознал, как наполняюсь его силой. Словно птенец расправляет свои крылья готовый подняться в небо. Я не верил, что могу это сделать, но видя, как моя энергия вплетается в потоки ребенка, понял, что Киани права, и я могу копировать и усиливать чужую энергию. Странно. Но сегодня я почувствовал себя по-новому. И не потому, что попробовал свою силу, а потому, что осознал ее и сделал это легко, без напряжения, без лишних усилий.

– Давай, девочка, – тихо прошептала Киани. – Молодец, борись. Твой отец ждет тебя.

Я заметил, что торка уже не выглядела такой бледной, её грудь поднимается ровно, и Киани уже сняла контроль с ритма её сердца.

– Помощь нужна? – Я вдруг осознал, что мне нравится ей помогать, но старшая покачала головой.

– Она уже сама справляется. – Киани устало откинулась на спинку стула, закрыла глаза, я обратил внимание на тени под ее глазами.

– Может, хоть поспишь немного? Вроде все стихло.

– Смена скоро кончится, а надо еще отчеты Рут подписать.

– Понял. Можно тогда вопрос?

– Можно.

– Как ты поняла, что Ниар находится на улице, и что он сможет помочь?

– Мне мой дар помогает, – устало улыбнулась она. – Я вот знаю, что через пять минут вернется Рут. Что нашу влюбленную пару уже уложили спать. Что пряничный квартал уже на половину рассеял свою магию, и через час уже даже следов не останется от этой магической иллюзии.

– Но Ниар простой ремесленник, я проверил его дар. – Не сдавался я.

– Дар проверил – это хорошо. А магические связи, смотрел?

– Зачем?

– Знаешь, оказывается, связи очень много могут рассказать о человеке, и когда он находится на грани жизни и смерти, они могут сыграть решающую роль.

– Что же это за связи? – Я не совсем понимал, о чем она говорит.

– Например, Истинная связь. Слышал о такой?

– Слышал. Глупости это все?

– Глупости? – Загадочно улыбнулась Киани. – Почему?

– Сказки все это. Для романтиков и наивных детей. Я вот столько живу, ни разу не видел эту связь. Да, и если подумать, нет в ней ничего хорошего. Скажи, в чем прелесть в один миг осознать, что абсолютно чужой тебе человек связан с тобой. Да так, что ты готов умереть от разлуки с…

Я замер. Она молчала, но в ее глазах было столько эмоций. От насмешки до печали.

– Ты ведь не просто так про нее спросила? – Она кивнула.

Девушка отравилась, потому что был скандал в доме, и парень этот на улице…

– Они связаны? – Недоверчиво решил уточнить свою догадку. Киани снова кивнула. Я замер. Теперь многое произошедшее становилось понятным. Про связь рассказывали всякие сказки. О том, что у связанных была одна жизнь на двоих. Что они чувствуют, когда другому плохо. Они не могут полюбить никого другого и никакие любовные привороты на них не действуют. Мне хотелось посмеяться, но вспомнив, как Ниар держал девушку и плакал, мурашки прошлись по коже. Что же он чувствовал, понимая, что его избранная умирает.

– Жаль, что не все видят эту связь, – тихо проговорила Киани. – Жаль, что многие в нее не верят. Это сделало бы этот мир намного светлее и сильнее.

Я хотел спросить, а сама Киани хотела бы испытать такое, но пришла Рут, и девушки занялись отчетами. Торка спала, а я задумался над словами Киани.

Истинная связь. Моя мама всегда загадочно улыбалась, слыша эти слова, отец только качал головой. Все наши знакомые редко ее упоминали. Хотя, в поселениях, среди людей, торков и эльфов часто слышались эти истории о невероятной любви и преданности. Но представить, как из-за одной встречи отказаться от привычного для тебя мира, просто не мог.

Я посмотрел на Киани и усмехнулся. Вот встретил одну человечку и весь мой мир изменился. Встаю в шесть утра, сдал зачетную работу по закону на отлично, обогнал команду брата, спас сегодня ребенка. Встреча изменила меня, сделала сильнее.

Вдруг раздался грохот выбиваемой двери, и дикий рев наполнил ночную тишину:

– Где она?! Где моя дочь?!

Рут, обернувшись, испуганно смотрела на двери, а Киани устало поднялась.

– Эх, надо было его усыпить сразу.

Но не успела моя Старшая выйти в коридор, как раздался новый грохот, все вокруг накрыло давящей силой дракона, и раздался новый голос.

– КартРог, что произошло? Где НираЛэй?

Киани издала что-то вроде рычания и рывком распахнула дверь. Она не кричала, но ее шепот пробрал холодом до костей.

– Немедленно убрали ауру власти. Вы где находитесь? Вам подсказать?

Я через секунду сам был у дверей кабинета. Она Старшая, я должен её прикрывать. Аура, что сквозила сквозь стены, не могла принадлежать заурядному дракону.

Он стоял огромный, весь в грязи и копоти, явно прибыл прямиком из какой-то заварушки. Он и торк выглядели угрожающе, но Киани шла прямо на них. Аура власти вдруг резко усилила давление.

– Я сказал, где НираЛэй?! – Взревел торк.

– Спать! – щелчок пальцев и здоровый торк, закрыв глаза, зависает в воздухе, плавно принимая горизонтальное положение, а аура власти напрочь исчезает из эфира.

Дракон, охнув, опустился на колено. Я почувствовал знакомые завихрения магии и с удивлением понял, что Киани использует способность копирования. Делая зеркальный щит, она поглощала им магию дракона и перенаправляла её в обратном направлении. Дракон пыжился, но продолжал давить своей мощью себя самого.

Я замер в восхищении, немного практики и я смогу создавать такое же.

– С каких пор драконы не убирают свою ауру в лекарнях? – Тихо спросила Киани, подходя ближе. Я вновь почувствовал холод, что обжог кожу. – Вы забыли, что пациентам этих заведений противопоказано давление? Или у вас есть привилегии?

Дракон вздрогнул и поднял на Киани потрясенный взгляд. Лента стражей активировалась на плече старшей, и звезда заискрилась своими лучами. Аура власти исчезла полностью, а с ней и щит, что проецировала Наследница.

– Киани. Довольно. – Спокойный голос целителя Моринга остановил речь Старшей. – Страж Кохрейн уже осознал, что стоит скрыть свою ауру. – Дракон поднялся и кивнул целителю. – Кит, проводи нашего гостя в комнату отдыха. Вы сможете принять там душ и немного отдохнуть, с КартРогом и его дочерью все в порядке. КартРога сможете забрать сегодня, как он проснется, а девушку лучше еще неделю понаблюдать.

– Да, целитель Моринг.

Я показал рукой, куда нам нужно идти, Киани же занялась зависшим телом торка. Удаляясь, я слышал, как целители обсуждают, стоит ли его разместить в палате вместе с дочерью или положить отдельно.

– Ты знаешь, что с девушкой торкой? – Оборачиваясь и смотря на целителей, спросил страж.

– Да. Она в порядке. Моя Старшая спасла ее. Дар девушки уже заработал, и она сейчас спит.

– Твоя Старшая? Кто она?

– Она? – Я оглянулся на Киани и впервые с момента нашей встречи знал, что ответить на этот вопрос. – Она Наследница Истинного пламени.

Да, именно Наследница. Сильная, смелая, умная, терпеливая, порой упрямая, но чаще из-за того, что не всегда такие дуралеи, как я, понимаем, насколько нам повезло, что она оказалась рядом.

Проводив дракона до комнаты отдыха, я бегом бросился обратно, впервые осознав, как многому меня может научить Наследница, не стоит упускать такого шанса ни на минуту.

Глава 11

– Сегодня мы можем чуть задержаться в лесу, – предупредила я лэри Мэй.

– Вот как? Почему?

– Завтра выпадет снег, и доступ в лес будет закрыт.

– Поняла, Киани. Спасибо.

Лэри отошла к своим воспитанницам и предупредила их о задержке. Девушки внимательно слушали свою наставницу и кивали, а спустя пару минут вновь вернулись к своим делам.

Осенний лес до последнего щедр на подарки. Даже ночные заморозки не мешают грибницам, укрывшись листвой, выращивать грибы, а на деревьях еще остаются висеть орехи и дикие фрукты.

Я старалась открывать порталы как раз в такие труднодоступные места, где природа еще не раздала свои запасы. Но сегодня лэри Мэй попросила привести их в определенное место, и здесь девушки собирали только хворост.

– Мирх. Почему они набирают сухие ветки?

– Будут отапливать дом.

– А разве у них нет обогревающих камней?

– Дом большой, а старые камни уже не так хорошо работают. Новые приобрести приют пока не может.

– Ясно. Опять ограничение в финансах.

– Да. Лэри Мэй старается экономить, но здание тоже требует ремонта, и на ремесленников уходит много денег.

– Вот как. Отлично, значит и после снега есть причины наведаться к ним в гости.

Я огляделась. Не нравилось мне это место. Алекс курировал дальний периметр, я чувствовала его щит и замечала всплески магии. Думая, что его никто не видит, дракон тренировался с новыми заклинаниями, что я показывала на днях. Кит же, забравшись на верхние ветки дерева, уселся там и осматривал территорию вокруг.

Он изменился с тех пор, как мы освободили застрявших в полу детей. Больше не огрызался, вставал на тренировки сам и делал все, что говорила. Иногда у него не получалось создать формулу, но он не сдавался и в открытую просил помочь и направить. Я же никогда не отказывала.

Алекс эти изменения не принимал, говорил Киту, что выше головы не прыгнешь, но тот только отмахивался, просил не мешать и продолжал работать над собой. Мне все меньше и реже приходилось доказывать драконятам правильность своих методов и тренировок. Алекс, потеряв поддержку в лице Кита, больше не решался ругаться со мной, и, можно сказать, мы стали входить в колею сотрудничества, а не скрытого противостояния.

Кит тут, правда, учудил и стребовал с меня обещание, что, если мы займем одно из трех первых мест, на следующем классном соревновании я должна буду выполнить одно желание своей команды. Уточнив, что это не будет касаться тренировок и состава команды, я согласилась, и время от времени донимала Мирха, чтобы он раскрыл мне замысел моих драконят. Но тот смеялся и говорил, что пусть это будет для меня сюрпризом.

Сюрпризы. Как-то я к ним отношусь с недоверием. Вот, например, очень интересный сюрприз получила от младшего брата, когда узнала, что он влюбился в спасенную мной торку. Она до сих пор лежала в лекарне и, как мне кажется, усиленно симулировала потерю сил. Особенно во время дежурства моего Тая.

Меня охватывало странное чувство ревности. Было не привычно видеть, что кто-то завладел вниманием моего младшего брата больше, чем я. Вал посмеивался над моими претензиями, а Тай делал вид, что не понимает, о чем я.

Я не была против НирыЛэй, она была хорошей девушкой, да и папенька ее, личный страж дракона, тоже оказался добродушным малым, который еще неделю извинялся за грубость и переполох, что устроил своим появлением. Мне просто казалось несправедливым, что я еще не влюбилась, а у моего младшего брата появилась девушка.

Хотя, смотря на старшего брата, понимала, что торопится тоже еще не стоит. И вообще, когда влюбляться и в кого? Здесь в лесу никого нет, а я последнее время окружена или своими драконятами, или девчонками из приюта.

Я грустно вздохнула.

– Скучно с нами? – Тихо спросила лэри Мэй, вставая рядом.

– Нет, я люблю лес. Стихия природы всегда наполняет силой и гармонией.

– Хорошие чувства. Я рада, что в этом году вы стали нашим сопровождением.

– Вот как? – Улыбнулась я, вспоминая её страх и недоверие, когда в первые дни открывала порталы вдалеке от общих троп. Видимо, поняв, о чем я, лэри тихо засмеялась.

– Все познается в сравнении, – призналась она. – До вас были разные стражи. Торки, люди, даже пара эльфов. Но вот девушек и драконов среди них никогда не было. И прошлые все старались быстрей отделаться от нас, чем помочь.

– Признайтесь, чему вы больше удивились? Драконам или мне?

– Честно? Драконам больше. Стражницы мне встречались, ваша школа недалеко от нас, и мне попадались эти отважные лэри. Но вот, что моих девочек стали охранять драконы, впечатляет!

Мы искоса посмотрели на Кита, что так и сидел наверху. Он делал вид, что изучает местность, хотя я точно знаю, что у драконов прекрасный слух. Девушки громко засмеялись, и я нахмурилась. Напряжение не проходило. Мирх тоже прислушивался, но ничего не замечал, а меня словно потряхивало от малейшего громкого звука. Словно он мог привлечь кого-то плохого.

– Что-то не так? – Лери внимательно смотрела на меня.

– Не нравится мне тут, – призналась я, – вроде явной угрозы нет, но все равно не спокойно. Почему вы выбрали это место?

– Здесь в конце года всегда много свечного кустарника. Он долго горит и дает хороший свет и тепло. Я понимаю, что приют, где воспитывают бытовых магов, не должен жаловаться на отсутствие удобств, но тратить силы девочек пока рано, они должны сначала освоить свой дар. А я и лэри Аника не всесильны, потому приходится использовать подручные средства.

– Не объясняйте этого, лэри Мэй. Пока нам в младшей школе не привезли камни для обогрева, мы сами грели свой дом. Я загляну к вам на днях, покажу пару заклинаний, и брат со своей магией огня тоже поможет. Зима в этом году будет очень холодной. Нельзя остаться без тепла.

– Почему? Почему вы помогаете нам? – Я удивленно посмотрела на нее. – Я, правда, не понимаю. Мы не владеем большими силами, но сначала вы помогли с сервизом, потом убедили лэри Сильвану оставить меня и мой дом в покое, вы стали открывать нам порталы и помогли собрать богатый урожай и хорошо подготовиться к зиме. А сейчас эта помощь с обогревом. Я же не могу ничего дать вам взамен…

– Это не для вас, – тихо ответила я. – Вернее, если это вам помогает, то я рада, но моя задача помочь этим детям. Вы же им решились помогать. Я не могу взять на воспитание этих крох, но я могу помочь вам содержать и оберегать их, разве это плохо.

– Но вы так молоды, вам бы об учебе думать да на свидания бегать.

– И это говорит мне лэри, что была всего на пару лет старше меня, когда взяла на воспитание первых девочек? – Пожала я плечами. – Я тоже не могу понять, почему вы тогда не стали думать об учебе и свиданиях.

Лэри Мэй отвернулась, я не стала настаивать и запустила новое сканирование территории, все же нервное напряжение не уходило.

– Мне было семнадцать лет, когда я впервые влюбилась, – тихий голос лэри заставил меня вздрогнуть, слишком много боли в нем сквозило. – Моя семья не одобрила моего выбора. Вернее, была недовольна тем, что я полюбила караванщика.

Его уделом были путешествия и дороги. Мне это казалось таким романтичным, а моя семья надеялась, что я обрету свое семейное счастье в нашем городе. Но окрыленная чувствами, я закрыла глаза и бросилась во взрослую жизнь.

С каждым днем мы уезжали все дальше и дальше от моего родного дома. Я, домашняя девочка, воспитанная двумя учителями средней школы, самоотверженно привыкала к жизни в караване. Старалась не вскрикивать по ночам, когда слышала диких зверей за пределами лагеря, моя бытовая магия облегчала жизнь путешественникам, и я всегда искала возможность порадовать мужа, а он всегда приносил мне что-то интересное.

Когда ты искренне любишь и любима, все переносится легче. Мой муж поддерживал меня во всем и, несмотря на то, что я оказалась вдали от привычного мира, была искренне счастлива. Полюбила простор дорог, новые встречи. Я прожила в караване больше двух лет, когда потеряла друзей, мужа и ребенка.

Бледное лицо застыло в немой борьбе с болью утраты. Несмотря на то, что прошел уже не один десяток лет, боль от воспоминаний для неё меньше не становилась.

– На наш караван напали отступники. Старший вовремя дал сингалку. Не прошло и пяти минут, как стражи пришли нам на помощь, но отступников было слишком много…

Её глаза наполнились слезами, мне хотелось остановить её, сказать, что все в прошлом, но не могла. Чувствуя её боль через Мирха, понимала, что этот разговор принесет ей облегчение и просто застыла на месте, стараясь не спугнуть её откровенность.

– Меня вытащил из той мясорубки молодой страж. Моего ребенка, так забавно пинающегося под сердцем, спасти не удалось. Тогда мне не хотелось жить… Я вернулась в родительский дом, старалась ради мамы войти в привычный ритм жизни, но, когда у тебя вырвано сердце – это очень трудно сделать. В истинной любви самое страшное – потерять своего избранника. Потому что он становится для тебя всем: твоим дыханием, твоим зрением, твоим голосом. Это невозможно описать, это можно только почувствовать…

Я возвращалась тогда с работы, родители пристроили меня в школу библиотекарем. Проходя мимо работного дома, увидела, как подъехала повозка, и среди мальчуганов мелькали две крохи. Глаза огромные, испуганные. Они смотрели на каждого взрослого с такой надеждой, но все проходили мимо… А я не смогла. Узнала у Старшего работного дома, что они сироты, и забрала их себе. Отец сначала возмутился, но мама его уговорила, и я стала воспитывать этих малышек, а через некоторое время появились еще две девчушки, а за ними еще. Я не могла остановиться, не могла оставить их там, в холодном сером доме, где они никогда не узнают любви и ласки.

Мой отец, спустя время, купил этот дом для приюта. Сказал, что я все равно буду приводить новеньких, и ютиться всем вместе в маленьком доме нецелесообразно. Он и мама помогали присматривать за девочками, выбили мне помощь в городском совете, и я официально стала директрисой приюта для сирот. Я нашла в этих детях силу и смысл жить дальше…

– Вы жалеете? – Не удержалась я от вопроса.

– О чем?

– О тех чувствах? О том, что влюбились и к чему это привело?

– Нет, – лэри обвела взглядом своих воспитанниц, те, улыбаясь, связывали охапки хвороста и с шутками складывали их в кучу. – Та любовь подарила мне крылья. Я узнала, что способна на многое. Вначале, после потери, мне было сложно, больно, тяжело, но однажды мой муж приснился мне. Он держал на руках маленького мальчика и рассказывал, какая его мама сильная. Что несмотря на все трудности она справится, и они будут гордиться мной.

В ту ночь я поняла, что, несмотря ни на что, эта любовь не забрала свои крылья. Просто я забыла, как летать. Но ради тех, кто гордился мной, я стала жить дальше. И надеюсь, они все еще гордятся. Я не летаю, но укрываю своими крыльями тех, кто нуждается в этом, думаю, это тоже не плохо.

– Это чудесно! – Искренне поддержала я её. – А сейчас городской совет вам помогает?

– Да, но это не обеспечение, как у школ стражей. Там ребята могут отработать помощь своей службой, а у нас такой возможности нет. Городской совет распоряжается, чтобы нам помогали с выходами в лес, и раз в полгода выделяет провиант, многие горожане отдают свои старые вещи, и мы сами стараемся своими способностями немного заработать. В городе бывают ярмарки, и девочки продают на них свои изделия. Те, что постарше, устраиваются, как Рут, на работу, но пока им некуда уходить, живут вместе с нами. Многие, кто покинул стены нашего дома, тоже стараются нам помогать.

– А что с учебой? Девочки ходят в школу?

– Нет. Читать, писать, говорить на трех языках я обучаю их сама, как и бытовым заклинаниям. Если у девочек появляется более сильный дар, стараюсь найти им учителя, но не все хотят связываться с сиротами.

– Зимой у меня будет больше свободного времени, я могла бы позаниматься с ними и познакомить со своими учителями, они духи книг. Кушать не просят, зато многое знают и любят детей.

Лэри Мэй улыбнулась и кивнула.

– А как же твоя учеба и свидания? – Тут же спохватилась она.

– Ну, какие свидания, лэри Мэй. Рано мне.

– Неужели у девушки, что учится среди молодых парней, нет того, от чего сердце екает в груди? Того, чей образ хочется увидеть больше всего? Того, на чей голос хочется идти?

Лэри Мэй подшучивала, пытаясь скрыть неловкость после своих откровений. Я смеялась, отнекивалась, а перед глазами вставал Ар. Вот уже месяц прошел, а он даже не написал мне ни строчки. Хотя, он и не обещал. И вообще, причем здесь он?! Он дракон, я человек. Он старший страж, я младший. И вообще, все, что нас связывает, – это прошлое. А будущее…