Текст книги "Темный мир, или Рабыня для демона (СИ)"

Автор книги: Юлия Фадеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Все воины, что сейчас стали свидетелями произнесенных слов, дружно кивнули, подтверждая слова своего командира. Да, Рат-Ар – их предводитель, он тот, кто подарил надежду. Он тот, кто никогда не бросит друга в беде и всегда придет на выручку остальным. Он – настоящий лидер. И каждый воин, что тут находится сейчас, отправится за ним прямиком в самую Бездну, если потребуется.

Хангаар, начал что-то беззвучно нашептывать, прикрыв глаза, а из рук, словно тоненький ручеек, потянулись голубоватые нити, прикасаясь к вискам Рат-Ара.

Жизнь. Он вливал в друга часть своих жизненных сил, лишь бы только не дать ему погибнуть, лишь бы спасти своего названного брата. Прошло, наверное, мину десять, но ничего не происходило – Рат все так же был безмолвен и тих, а глаза закрыты, даже, казалось, дыхание пропало. Хан убрал руки от головы мужчины, сокрушенно опустив голову вниз.

– Неужели… – словно не веря в происходящее, осипшим голосом пробормотал один из воинов, – … он… он покинул нас?

Хангаар покачал головой и неопределенно пожал плечами.

– Не знаю, я уже ничего не понимаю. Ведь он… он не должен был… – но договорить он не смог – горло сжал спазм, не позволяя больше проронить ни звука, а грудь сдавило так, словно ее зажали в раскаленные тиски. Еще немного, и боль заполнит его изнутри, еще чуть-чуть, и он обезумит от горя, еще самую малость, и…

– Хреновый из тебя лекарь, если не смог определить, что твой пациент жив, – тихо прошептал Рат, приоткрывая глаза, и через силу улыбнулся другу.

– Идиот, – беззлобно хмыкнул Хан, приподнимая Рат-Ара. – Ты хоть представляешь, как напугал нас?

– Не думал, что самые свирепые и сильные Арахсшарские воины могут превратиться в столь впечатлительных барышень. – Улыбнулся Рат, поднимаясь с земли. Силы стали стремительно возвращаться к нему. И уже через пару минут, он уверенно держался на ногах.

– А сам-то, – хохотнул Хан, поднимаясь вслед за другом, – вон, в обморок грохнулся, а мне тебя в чувство пришлось приводить.

– Не воины, а самые настоящие бабы! – Пошутил Рат-Ар, чем рассмешил весь свой небольшой отряд, которые, казалось, были напряжены до предела, и теперь это самое напряжение стало спадать. Рат-Ар одним молниеносным движением запрыгнул в седло. – Ладно, хватит зубоскалить, нужно срочно вдвигаться.

Хангаар нахмурился, протягивая другу плащ и рубаху, которые пришлось с него снять и Рат ее принял, снова натягивая на себя.

– К чему такая спешка? – голос Хана приобрел стальные нотки, но, тем не менее, он тоже запрыгнул в седло.

– Кое-что произошло, поэтому будем гнать лошадей во весь опор, чтобы поскорее оказаться во дворце Дакхара, – ответил Рат-Ар, и ударил ногами по бокам жеребца, срываясь с места в галоп. Все воины последовали за ним.

Очнулась я от резкого запаха, ударившего в нос. Кое-как разлепив глаза, сперва попыталась понять где нахожусь, но обстановка была мне совершенно незнакома: мрачные черные стены – первое, что бросилось в глаза; абсолютное отсутствие окон, как и почти во всем дворце, заменяло искусственное освещение – слегка приглушенные огни бледно-голубого цвета под потолком, тоже черным; фактически в самом углу находится огромное зеркало в черной, словно покрытой лаком, оправе, по другую сторону от него большой шкаф с полочками, на которых разместилось огромное количество книг: от внушительных фолиантов, до тоненьких брошюр, – интересно было бы узнать, что в них находится, хотя и сомневаюсь, что у меня получилось бы их прочесть. Да уж, мрачноватая обстановочка. А вот после…

Боковым зрением заметила чуть уловимое движение по левую сторону от меня и повернула голову в этом направлении. Рядом с кроватью стоял Дакхар и держал небольшой прозрачный пузырек с какой-то черной жидкостью, которую, наверное, он мне и подсунул под нос. «Да что ж это у него все черное-то? – мысленно спросила у самой себя. – У него, что, фетиш такой, что ли?»

Мужчина внимательно наблюдал за мной, прищурив свой хищный взгляд; на губах играло подобие улыбки. Почему подобие? Да потому, что это больше смахивало на оскал очень довольного зверя, который наконец-то получил желанную добычу. Мне даже не по себе стало от этой улыбки и я поежилась, и вот только сейчас заметила, что лежу на кровати… Абсолютно голая! Дернулась, чтобы прикрыть наготу, и в ужасе осознала, что руки привязаны тонкими лентами к столбикам у изголовья кровати.

– Не дергайся, а то больно будет запястьям, – спокойно произнес этот… Да у меня даже слов не было, чтобы хоть как-то охарактеризовать этого ублюдка! Он. Меня. Раздел. И. Связал! – Ты же не хочешь испытать боль, да, Ирина? – Дакхар повернулся ко мне спиной и немного прошел в глубь комнаты, чтобы поставить этот злосчастный пузырек с черной жидкостью на столик, который я только сейчас заметила. – Хотя знаешь, больно тебе все-таки сегодня будет, но извини, с этим уж я ничего поделать не смогу. – Мужчина повернулся и вновь направился в мою сторону.

А я… Да мне так страшно было, что я не то что двинутся не могла, у меня не был сил даже, чтобы вымолвить хоть слово, словно меня всю парализовало. Страх, смятение, паника, ужас – все отразилось на моем лице. Хотелось кричать, но горло словно сдавила чья-то невидимая рука; хотелось высвободиться, но предприняв хотя бы попытку, узлы на запястьях затягивались только сильнее, причиняя тем самым боль, хотелось реветь от бессилия, но гордость не позволяла. Этого ужасного мужчину невозможно было чем-либо пронять, чтобы он сжалился. Да! Я готова была его умолять отпустить меня, а если потребуется, то и на коленях перед ним ползать, лишь бы только он ничего со мной не сделал, лишь бы только отпустил, не причинив вреда. Но я знала, что это мне уже не поможет. Дакхар давно шел к своей цели.

Подойдя вплотную к кровати, он начал снимать с себя рубаху, постепенно, не торопясь, расстегивая пуговицу одну за другой, не прекращая при этом наблюдать за мной.

– Я думал, что ты будешь более эмоциональной, – задумчиво протянул он, сняв-таки наконец верхнюю часть одежды. – Странно. Я чувствую твой страх и панику, но ты ведешь себя так, словно ничего не происходит. Почему?

Не проронив ни звука, отвернула голову в другую сторону, лишь бы не видеть этого мерзавца.

– Ирина, – ласково позвал Дакхар, вставая левым коленом на кровать и облокачиваясь руками по обе стороны моего тела, – посмотри на меня. – Я еле заметно покачала головой, отказываясь ему подчиняться. Глаза застила пелена, которая грозила превратиться в слезы, но усилием воли я их все же сдержала. «Он ни за что не увидит моих слез. Пусть он и сделает то, что невозможно уже будет исправить, но этот негодяй не сломит мой дух», – пыталась мысленно себя подбодрить.

Дакхар аккуратно и бережно убрал прядку волос, которая упала мне на лицо, и пропустим между своих пальцев, заставив тем самым меня вздрогнуть.

– Великолепный цвет, – почти промурлыкал он. – Но все же черный мне ближе. – Дакхар медленно, словно с ленцой, провел указательным пальцем вдоль моей левой руки: от связанного запястья, до плеча. Я снова вздрогнула, а тело покрылось гусиной кожей, словно меня обдало холодом. – Не посмотришь на меня?

Я снова отрицательно покачала головой, силясь, чтобы не разреветься.

– Строптивая, – хмыкнул Дакхар, отстраняясь от меня. – Ты сейчас странно реагируешь, даже слишком. И это, признаюсь, меня немного нервирует. – Он прошелся по комнате, невольно притягивая к себе мой взор. – В вине, что ты вчера выпила, находилось связующее зелье, оно должно было начать действовать в тот момент, как только я оказался рядом, ты должна была испытывать непреодолимую тягу ко мне, источать желание. Я не спорю, сперва все так и было вчера, но сегодня… – Дакхар остановился и воззрился на меня, слегка нахмурившись. – … сегодня ты источаешь не те эмоции и чувства, которые я ожидал. И это, Ирина, очень странно. Мне нужно, чтобы ты начала испытывать желание, хотя бы на подсознательном уровне, но мои прикосновения вызывают в тебе лишь отвращение и волну негодования. И мне это очень не нравится.

– Ты сам все сделал для того, чтобы я тебя возненавидела, – тихо ответила я, посмотрев прямо в глаза этого мужчины.

– Да, не спорю, я вел себя грубо, даже слишком, но не в этом суть – ты должна испытывать ко мне эмоции, чтобы я смог провести между нами связку, начертив кровью на твоем теле несколько магических рун, теперь же… – Дакхар снова направился ко мне. – Ну что ж, придется все делать по старинке. – Оказавшись рядом со мной, он склонился к моему уху и выдохнул: – Я заставлю тебя возбудиться.

«Господи, помоги мне!»

Дакхар навалился на меня своим могучим и мускулистым телом, вдавив в кровать так, что я теперь не могла даже на миллиметр сдвинуться. Дернула руками, но тонкие ленты, что связывали их, впились в кожу с такой силой, что я еле сдержала крик боли.

Ловушка. Как же я могла попасть в его так умело расставленные сети? Неужели все это время он просто выжидал, пока я совершу ошибку? Да, теперь я осознала, что оплошала. Не нужно было принимать в себя магию Темного мира, что протекала во дворце этого деспота. Прав был Васирхан, говоря, что я дура. Маленький несмышленый ребенок, который не успел повзрослеть. Не подумала к чему мой поступок может привести. Хотела силы? Ха! Получила! Но толку от нее, если не умею пользоваться? Я ошиблась, и теперь могу поплатиться за свой промах.

Губы Дакхара легко, словно крыло бабочки, касаются моей груди, я чувствую его горячее дыхание, слышу, как учащенно бьется его сердце… Или это мое зашлось в нервном испуганном ритме? Не знаю. Не пойму. Он ласково провел языком по моему розовому соску, а затем чуть прикусил зубами, заставив содрогнуться всем телом. Нет, не от желания, а от отвращения, которое вызывают его смелые ласки. Руки начали медленно спускаться вдоль моего тела, спускаясь все ниже, чтобы прикоснуться к самому сокровенному. Закрыла глаза, чтобы сдержать слезы, а челюсти сжала так, что стало больно.

Оэр целовал, ласкал, сжимал и покусывал мои груди, заставляя соски напрячься. Нет, возбуждения не было, совсем. Скорее, я ощущала холод – мороз прошелся по коже и именно это заставило напрячься мои соски, но не Дакхар. Все, что я сейчас испытывала – это омерзение к тому, кто прикасается к моему телу. В душе же царил холод и мрак. Пустота – она принимала меня в свои объятия, именно она не давала выплеснуть наружу те эмоции, что с каждым мигом возрастали во мне. Возбуждение? Да, но только не от его умелых ласк, а от ненависти и гнева, что начинают переполнять изнутри. Но я молчала, отвернув голову. Я выдержу, смогу все преодолеть. Он не увидит моих слез, не заставит молить о пощаде, не сломит преграду, что разделяет нас.

Мужчина переместил свои руки на мои бедра, просунув их под меня, чтобы слегка приподнять их и сжать ягодицы, при этом не прекращая терзать мои соски. Еще немного и они начнут болеть от того, что он с ними вытворяет: облизывает, кусает, а потом слегка обдувает, чтобы еще сильнее заставить их напрячься, всасывает в себя, лаская языком. Противно. Как же мне противно.

Дакхар переметил свои губы с груди на живот, проводя по нему языком, а затем начал спускаться ниже… Нет, только не туда! Я дернулась, чтобы не позволить ему коснуться губами того места, к которому не касался еще никто, кроме самого Дакхара. Тогда, в моей комнате, когда он попытался взять меня силой. Но в тот раз он прикасался руками, сейчас же… Я снова дернулась, пытаясь ногами оттолкнуть его, но он только сильнее сжал их и пошире развел в разные стороны, удобнее размещаясь там, внизу. И его первая ласка языком отозвалась во мне паникой. К черту эти путы, что врезались в мои запястья, грозя содрать кожу, нужно высвободиться, срочно! Я задергала руками, не обращая внимания на боль и что ленты уже не просто крепко удерживают запястья, а вспарывают кожу, пропитываясь кровью, чтобы потом тоненьким ручейком заструиться по рукам. В глазах отразился ужас, когда Дакхар раздвинул мои нежные складочки лона, вбирая в себя мой клитор. Кажется, я вскрикнула, потому что он оторвался от меня и удосужился-таки взглянуть на свою пленницу.

– Паника, – улыбнулся он. – А возбуждения нет. Но эмоции все же ощущаются, хоть и не те, какие мне хотелось бы почувствовать. Но лучше уж так, чем совсем без эмоциональность. Любые сильные эмоции помогут мне закончить привязку. Мне не нужен твой страх, поверь. Расслабься, девочка, так тебе будет проще. – Я снова дернулась, уже не ощущая боли в запястьях. Дакхар же усмехнулся: – Не стоит себя ранить, твои жалкие попытки не помогут тебе освободиться, потому что эти ленты я сам создал. Их невозможно порвать, разрезать или сжечь, только развязать.

– Ублюдок, – выплюнула я эти слова, с гневом взирая на мужчину.

– Ну что ты, я не такой… Пока что. Ты рождаешь во мне все то темное и порочное, что так долго томились внутри. Я жажду обладать тобой так, как никем ранее. – На последней фразе голос Дакхара стал хриплым от возбуждения. А затем он снова склонился ко мне, продолжая свою ласковую пытку.

Я не должна плакать, не должна. Но паника, ужас, обида, страх неизбежного начали заполнять меня, и из груди невольно вырвался судорожный вздох, который грозился превратиться в рыдания.

Я снова отвернулась, чтобы не видеть его. А демон все продолжал: ласкал, вбирал в себя, лизал и пил мои соки. Казалось, что это никогда не закончится, что он вечно будет издеваться над мои телом. Но в какой-то момент, Оэр отстранился. Повернула голову в надежде увидеть, что он сдался, что раз уж не добился моего возбуждения, то он отступится, но как же я ошиблась! Он отстранился только для того, чтобы снять с себя последнюю деталь одежды, ту, что скрывало его собственное возбуждение.

От страха мои глаза расширились – он был огромен. Нет, не так, он был Огромен! Да, с большой буквы! Тело Дакхара было великолепным, идеальным и совершенным, его плоть, казалось, была возбуждена до предела и постоянно вздрагивала.

– Не…не подходи, – тихо просипела я, пытаясь отодвинуться, но запястья снова обожгло болью.

Мужчина хищно улыбнулся и снова навалилсясверху, разведя мои бедра в стороны и поудобнее устраиваясь на мне. Его член упирался мне в живот – большой, горячий и очень возбужденный.

– Не бойся, все женщины рано или поздно через это проходят, – хрипло прошептал он мне на ухо, обдав горячим дыханием.

Я замотала головой, пытаясь вымолвить хоть слово, но из горла вырывался только сип. Мне было страшно, очень страшно! Казалось, что все мои самые страшные кошмары вот-вот воплотятся в реальность. Непередаваемый ужас затопил меня изнутри, грозясь перерасти в истерику.

– Как только я окажусь в тебе, зелье, что ты выпила, начнет действовать, связав нас воедино. Я ощущаю твои эмоции, а это значит, что оно, пусть и медленно, делает то, что мне нужно. – Дакхар говорил тихо, но голос от возбуждения слегка подрагивал. Одной рукой он раздвинул складочки моего лона, направляя в нее головку члена, но входить не стал. – Твой первый раз будет обычным, я не стану забирать сегодня то, что мне нужно, ведь для этого мне придется изменить ипостась, а ты пока не готова к этому. Поэтому сегодня я буду с тобой, как обычный мужчина, который желает обладать той, что так непокорна и строптива. Ты моя. – Выдохнул он, и одним резким движением бедер заполнил меня собой.

Комнату заполнил мой полный отчаяния и боли крик. Из глаз хлынули слезы.

Дакхар замер, тяжело дыша, сердце бешено билось в груди, норовя из нее выпрыгнуть.

– Потерпи, – хрипло произнес он, казалось, что слова давались ему с трудом. – Скоро не будет так больно, как сейчас. – Он приподнялся, удерживая свой вес на вытянутых руках. У меня из груди срывались горькие рыдания, а из глаз текли слезы, проливаясь на подушку.

Мужчина осторожно отстранился, но только для того, чтобы вновь сделать плавное движение вперед, снова заполняя меня собой.

– Не надо, – кое-как смогла выдавить из себя, судорожно сглатывая слезы. Внизу саднило так, словно меня полоснули ножом, нанеся глубокую телесную рану.

– Ты скоро привыкнешь и не будешь уже испытывать такой боли, просто расслабься, девочка, – тихо произнес Дакхар, снова делая движение внутри меня. – Позволь себе почувствовать наслаждение, не нужно зацикливаться на боли.

– Отпусти меня, прошу, отпусти. – Мне уже было плевать на гордость, лишь бы только он остановился, лишь бы прекратил эту пытку. И я готова была умолять.

– Нет! – грубо ответил он, делая резкое движение бедер, от которого я вновь вскрикнула. – Я не отпущу тебя, ты моя и только моя! – Его голос сорвался на хрип, когда он начал немного ускорять темп.

– Прекрати, умоляю, Дакхар, остановись! Мне больно! – Я рыдала, уже не замечая слез, что не прекращая текли по моему лицу.

Но он остался неумолим. Лишь нахмурился, ускоряя темп, пока движения бедер не превратились в быстрые, мощные толчки, которые, казалось, разрывали меня изнутри. Мужчина уже не обращал внимания на мои тихие всхлипы, на то, что от моих запястий тянутся тоненькие струйки крови, что я просто отвернула голову, лишь бы не видеть лица того, кто насильно овладел мной. Ему было все равно на мои чувства, что мне больно не только физически, но и душевно. А Дакхар все увеличивал темп, вонзаясь в меня с каждым разом все сильнее и сильнее, сжимая грудь порой настолько сильно, что становилось больно, покусывал шею, плечи, но не разу не пытался завладеть моими губами.

Я усилием воли заставила себя прекратить плакать, ведь от слез все равно никакого толку, а оплакивать свою участь и потерянную девственность – глупо. Все равно ведь уже ничего не изменить, не исправить. И лишь иногда я тихонечко постанывала, когда становилось особенно больно там, внизу, от быстрых и сильных толчков, от грубого проникновения его огромной и твердой плоти, которая заполняла меня собой до самого основания.

На лбу мужчины появилась испарина, вены на шее и руках вздулись, спина и грудь напряжены до предела, дыхание стало быстрым и прерывистым, взгляд затуманился, а голос стал низким и хриплым. Движения стали резкими и еще более грубыми. И в какой-то момент я заметила, что Дакхар задрожал всем телом, ускорив темп настолько, что я непроизвольно всхлипнула, а после почувствовала, как его семя изливается внутри меня, а он сам, сделав еще пару особенно сильных толчков, замер, издав протяжный стон-рык. Через мгновение, он скатился с меня, откинувшись на спину и тяжело дыша.

Я молчала, уставившись в потолок. Не хотелось ни о чем думать, ничего не чувствовать, не хотелось ничего. Но это было не так. В душе поселилась не только ненависть или злоба, теперь там ощущался холод и мрак, которые постепенно завладевали моим сердцем, не было страха, ужаса или паники, казалось, что мой разум трезв и спокоен, как никогда прежде. Впервые за все то время, что я нахожусь в этом дворце, мне было абсолютно все равно, я была безразлична ко всему.

Повернула голову в сторону Дакхара, который все еще тяжело дыша, лежал на спине, и тихо, но уверено произнесла только одно слово:

– Развяжи.

Мужчина удивленно воззрился на меня, словно не понимая, о чем его просят, но, все же приподнявшись, сделал это, осторожно, чтобы еще больше не поранить, освободил мои запястья от пут.

Я же, присев на кровати и прижав руки к груди, стараясь не прикасаться к ранам, взглянула на Дакхара, который неотрывно следил за мной. И, видимо что-то заметив, довольно улыбнулся и произнес:

– Ну вот и все, привязка готова. Теперь я смогу получить то, что так жаждал многие века. – Заметив, что я нахмурилась, он пояснил: – Силу, Ирина. Не переживай, привязка действует только на силу, на чувства это никак не влияет. Влюбиться в меня ты сможешь только в том случае, если сама того пожелаешь.

– Ты полагаешь, что это возможно? – холодно поинтересовалась я, пронзая Оэра потемневшим от злости взглядом. – Считаешь, что после всего того, что сотворил со мной, я способна тебя полюбить? Или хотя бы не испытывать ненависти? Неужели ты настолько наивен и глуп?

– Я, – начал было он, но я его перебила.

– Не обольщайся. Да, ты добился своего, взяв меня силой, сделал привязку, через которую намерен отобрать силу, что теперь живет во мне, но ты никогда не добьешься от меня чего-то кроме ненависти и презрения.

Дакхар нахмурился, прищурив глаза и разглядывая меня своими черными, как бездна глазами.

– Ты бы ни за что не решилась мне такого сказать, не начни привязка работать, видимо, я что-то упустил из виду, когда создавал зелье, раз в тебя прокралась часть того, что когда-то завладело и мной. – Поймав мой немного недоуменный взгляд, он пояснил: – В тебе поселилась Тьма, Ирина. И она может завладеть тобой полностью, если ты дашь ей выход, забыв о хорошем. Но в тебе есть Свет, что способен прогнать ее. Ведь в пророчестве…

– Мне плевать на пророчество, – совершенно безэмоционально прервала я его проповедь. Затем же, чуть наклонившись вперед, чтобы заглянуть в его глаза, предупредила: – Мне плевать на Свет, мне плевать на теплые чувства – я жажду крови. Твоей крови, Дакхар. И не успокоюсь, пока кинжал в моей руке не пронзит твое черное и холодное сердце. Клянусь, что убью тебя, как только подвернется такая возможность.

От моей клятвы Оэр вздрогнул, как от удара, слегка отпрянув назад. Теперь он смотрел на меня так, словно впервые увидел. А я… Мне уже было все равно. Тьма, Свет – неважно, уже ничто не имеет значения для меня, кроме мести. Теперь только ради нее одной я и буду жить.

Дакхар поднялся с кровати, взъерошив руками волосы, затем, повернувшись ко мне лицом, произнес:

– Значит, ты решила меня убить. – При этих словах я слегка напряглась, не зная чего ожидать от мужчины. – Ты в самом деле считаешь, что тебе это удастся? – Мужчина усмехнулся, сложив руки на груди. – Ты наивная девочка, если решила, что сможешь.

– Думаешь, что ты всесилен? – почти прошипела я, гневно сверля его взглядом и привставая на колени.

– Я не думаю, я знаю. – Самодовольно улыбнувшись, он направился к невысокому столу, расположившегося в другом конце комнаты. Дакхар открыл верхний ящик стола и достал оттуда кинжал с золоченой ручкой, инкрустированной красивыми разноцветными камнями. Я же неотрывно следила за Оэром, не понимая, что он задумал. – Могу предоставить сию возможность, Арэйлия. – Снова усмехнулся он, кидая этот кинжал рядом со мной на кровати; я даже не обратила внимания на то, как он назвал меня. Странные небольшие ножны, сделанные из непонятного мне материала, которого я никогда прежде не видела: словно чешуя дракона или какой-то рептилии, у которой была жесткая, точно броня, кожа янтарно-медового цвета, только подчеркивали прелесть кинжала. А у меня руки так и чесались, чтобы выхватить его и вонзить прямо в сердце этого чудовища. – Ну что же ты так нерешительна? Бери, я даже сопротивляться не стану. Бей.

Недоверчиво взглянув на Дакхара, я все же решилась – взяла кинжал и высунула его из ножен, открывая на обозрение блестящее острое лезвие, заточенное с обеих сторон. Не долго думая, спрыгнула с кровати и направилась в сторону мужчины, что так самодовольно и с неким подобием улыбки взирал на меня с высоты своего немаленького роста.

Я двинулась не спеша, чуть прищурив глаза и немного пригнувшись, чтобы была возможность отпрыгнуть в сторону, если понадобится; казалось, все движения были инстинктивными, словно я их давно знаю, что яраньше уже так двигалась. Или не я? Не знаю. В крови забурлил азарт. Азарт хищницы, азарт охоты. На моих губах появилась предвкушающая улыбка, что была сродни оскалу, а в глазах полыхал огонь ненависти.

– Зря ты дал мне кинжал, Дакхар. Не предусмотрительно с твоей стороны. – Мой голос стал низким и утробный и походил больше на рычание, нежели на нормальную речь.

– Посмотрим, – хмыкнул мужчина, закрывая глаза.

«Что он задумал? – мысленно вопросила я себя, удерживая острое орудие мести в правой руке. – Неважно. Я жажду его смерти!»

– Что же ты медлишь? – спросил Дакхар, снова открывая глаза.

– Что ты задумал? – все же не удержалась и спросила, остановившись в двух метрах от мужчины, зло и недоверчиво глядя на него.

– Я? Ничего. Просто предоставляю тебе шанс отомстить. – Оэр улыбнулся и развел руками в стороны, словно давая понять, что сопротивления не будет, что он открыт для удара. Ну что ж, он сам дал мне такую возможность.

И больше не думая, я ринулась на него. Быстрые, резкие движения тела, словно оно тренированное и побывало не в одном бою, я знала как двигаться. Но откуда?! А, неважно, потом об этом подумаю. Главное – это вонзить клинок в его гнилое и черное сердце.

Дакхар наблюдал за мной, не делая никаких попыток остановить – все так же стоял, опустив руки, но в глазах… казалось, что они смеялись. Все случилось в какие-то доли секунды – прыжок, замах, удар.

Дакхар слегка пошатнулся, а я замерла, не веря в то, что вижу. Кинжал, которым я нанесла удар, замер всего в нескольких миллиметрах от груди мужчины. Но как такое может быть? Как?! Я не понимала, удивленно переводя взгляд с кинжала на мужчину и обратно. Нет, не может быть, не может!

– Вот видишь, – усмехнулся Оэр, отведя мою руку, в которой находилось орудие, в сторону, – я же говорил, что убить меня ты не сможешь.

– Почему? – изумленно прошептала я, все еще удерживая в руке острый клинок.

– Потому что на мне стоит защита самой Тьмы, девочка. Я стану уязвим только в том случае, если у меня появится наследник, который в будущем займет мое место, или же на моем пути встретится кто-то сильнее, чем я сам. А таких фактически нет. И то, для того, чтобы меня уничтожить, ему придется изрядно попотеть, ведь убить меня можно будет, если только отсечь голову. – Дакхар улыбнулся, показывая свои белые, идеально ровные, если не считать небольших клыков, зубы. – А теперь я тебя накажу. – В его глазах появилась похоть, которая обожгла меня, словно огнем.

– Не смей меня трогать! – прошипела, отстраняясь на пару шагов; в руке возник красный огонь. Красный! Огонь!! Изумленно воззрилась на руку, не понимая, откуда у меня именно этот цвет. Ведь он только у…

– Не понял, – удивленно пробормотал Дакхар, тоже глядя на мою руку. – Ты что сделала? – Мужчина шагнул мне навстречу, глядя на свой огонь в моей руке.

– Разозлилась, – произнесла я, отшвыривая кинжал в сторону, чтобы зажечь сие пламя и в другой руке. – Не могу кинжалом – смогу огнем! – И совершенно не раздумывая, ударила залпом пламени, от которого, к моему глубочайшему сожалению, Дакхар увернулся.

– Как интересно, – ухмыльнулся мужчина, следя за каждым моим шагом, но не предпринимая никаких попыток сразиться со мной. Тело его, казалось, было расслабленно. Но я знала, что это обманка, что он наготове, и может ринуться на меня в любой момент. – А вечер обещает быть еще более насыщенным, нежели был до этого. Мне нравится. Любишь, когда пожестче?

– Заткнись! – взъярилась я, снова запуская в него магическом огнем. Но он снова увернулся, крутанувшись вперед, и оказался прямо передо мной.

– Доигралась, моя дарах харна, – предвкушающевымолвил Оэр мне в губы, стискивая раненные запястья в своих руках.

– Сам ты дерзкая строптивица! – выкрикнула я, пытаясь высвободиться, но силы, увы, были неравны. – Отпусти, урод!

– Нет, не отпущу. Я дал шанс меня «убить», теперь я должен тебя наказать. – Взгляд стал похотливым, блуждающим по моему нагому телу. А меня передернуло от отвращения. – Хочу тебя! – хрипло выдохнул Дакхар, властно завладев моими губами. А я даже пискнуть не успела. Сволочь! Он целовал неистово, грубо и бесстыдно, сминал мои губы своими, проникал языком вглубь, исследуя, смакуя, наслаждаясь мной. А я только и думала, что меня сейчас стошнит. Фу! Мерзко как!

Он прервал свое слюнявое действо, когда воздуха в легких не осталось ни у меня, ни у него. Мои губы горели, словно их обдало горячим паром, а дыхание сбилось, став прерывистым и сиплым, как, впрочем, и у Дакхара.

– Отпусти меня немедленно! – рыкнула на мужчину, снова пытаясь вырвать свои израненные запястья, которые нещадно болели. Заметив, что я морщусь, Оэр взглянул на мои руки и, что-то прошептав, обдал их своим горячим дыханием. Я не могла поверить глазам, но раны, что только что уродливо красовались на моих запястьях, начали исчезать, пока от них не осталось и следа.

– Так-то лучше. – Хитро улыбнувшись, мужчина, легко притянул меня к своему обнаженному и уже очень возбужденному телу. – А теперь пора заняться более приятными вещами. Как считаешь? – И не спрашивая моего мнения, подхватил на руки и понес, сопротивляющеюся и вырывающуюся изо всех сил, к кровати. Ненавижу, как же я его ненавижу!

То, что он вытворял с моим телом на этот раз не описать словами. Если в первый раз я лежала на спине и руки были привязаны лентами к прикроватным столбикам, то на сей раз они оказались свободными, вот только…лежала я на животе, а Дакхар навалился на меня сзади.

Я пыталась сопротивляться, старалась вырваться, брыкаясь, как дикий загнанный зверь, но силы слишком уж неравны. Это было ужасно! Одной рукой Дакхар приподнял мои бедра, второй же прижал мое тело к постели, чтобы я не смела вырываться, а затем… Он вонзился в меня своим членом, проникая глубоко, до самого основания, заставляя вскрикнуть от боли.

Мужчина на мгновение замер, чтобы потом совершить плавное движение бедер, выходя из меня, а затем снова проникая, утробно при этом зарычав.

– Отпусти меня! – Единственное, что я могла, это колотить руками подушку, да кричать, ведь он так и не отпустил меня, все также прижав своей сильной рукою мое тело к кровати.

– Лежи смирно и не дергайся, – посоветовал Оэр, снова проникая в меня до основания. Его голос звучал глухо и хрипло, тело и руки были напряжены. – Какой смысл вырываться и тем самым причинять себе неудобства? Лучше расслабься, девочка, и тогда, поверь мне на слово, ты получишь такое наслаждение, которого еще никогда не испытывала.

– Да пошел ты, мразь! – Я снова попыталась вырваться, хоть как-то отстраниться, но ничего не вышло.

– Сама напросилась, – прорычал Оэр, склонившись ко мне, выдохнул на ухо: – Не хочешь по хорошему, будет по плохому.

Он стал вонзаться в меня с такой силой, что я закричала, а в глазах потемнело. Грудь сдавило от непролитых слез, а в горле встал ком. Но слез моих он больше не дождется. Не бывать этому!

Сейчас я испытывала только ненависть к Дакхару. Жгучую, лютую и безудержную. Я отомщу ему во что бы то не стало. Клянусь всеми Богами, что есть в этом или в любом-другом мире, что отомщу ему. И я не успокоюсь, пока не выполню свое обещание!