355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юлия Бузакина » Его малышка на миллион » Текст книги (страница 1)
Его малышка на миллион
  • Текст добавлен: 9 июня 2022, 03:06

Текст книги "Его малышка на миллион"


Автор книги: Юлия Бузакина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Юлия Бузакина
Его малышка на миллион

Глава 1. Северский

В огромном доме, оформленном в современном стиле, стояла тишина.

Мирно дремал у камина лохматый колли по кличке Арагон. Идиллию нарушали лишь настенные часы с гравировкой: они размеренно тикали, напоминая о том, что время не бесконечно.

Тихо, будто порхая, скользили по натертому до блеска паркету босые девичьи ножки. Рваные джинсы с карманами, яркая футболка с принтом, собранные в хвост непослушные кудрявые волосы… надеясь не столкнуться с отцом, в этот вечер одиннадцатилетняя Алекса кралась в свою комнату.

Увы, ее путь лежал через отцовский рабочий кабинет. В узкую щель приоткрытой двери пробивалась полоска света, а значит, этим вечером отец работал дома. Процветающий бизнесмен Андрей Викторович Северский дома бывал не так часто. Если он сегодня дома, значит, что-то произошло.

Алекса примерно догадывалась, что произошло, и догадки ее совсем не радовали.

– Аля, это ты там крадешься? – послышался строгий голос отца.

Девочка замерла на месте, а потом опустила плечики и уже уверенно затопала по холлу. Не удалось ускользнуть от пристального отцовского внимания – безупречный слух никогда не подводил опытного безопасника. А так хотелось!

– Привет, пап! – просунув блондинистую кудрявую голову в дверь кабинета, притворно жизнерадостно улыбнулась она. – Ты, наверное, жутко занят? Не хотела отвлекать тебя от работы…

– Да что ты? Действительно не хотела? – Густая темная бровь угрожающе приподнялась. В голубых глазах сверкнуло недовольство, и Алекса нахмурилась: видимо, классный руководитель Валентина Васильевна уже успела позвонить и нажаловаться на ее выходку.

– Присядь, Алекса, – строго приказал отец, и девочке не оставалось ничего другого, как войти в кабинет отца и приземлиться на коричневый диван из очень дорогой кожи. Голубые глаза, точно такие же, как у отца, неуверенно забегали по стенам.

– Скажи, зачем ты сегодня подралась с Ритой Макушевой? – скрестив крепкие руки на мощной груди, начал допрос отец.

– Она сказала, что я бездарь!

– Из-за этого надо было ее бить?!

– Да! Потому что я не бездарь! – Ладони дочки сжались в маленькие кулачки.

– Из-за твоей несдержанности меня вызывают в школу! Завтра родительское собрание, и мне придется за тебя краснеть! Была бы ты мальчишкой, это было бы не так страшно! Но ты девочка, а у Макушевой после твоего удара синяк на полщеки!

– Она сказала, что я бездарь, пап! И врет она все! Нет у нее никакого синяка! Ну, посмотри, разве я нарисовала что-то не то?

Взъерошив непослушные кудряшки, Алекса соскочила с дивана и бросилась в свою комнату.

Шумно выдохнув и мысленно досчитав до десяти, Северский двинулся за нею следом.

Алекса распотрошила школьный рюкзак в красную клетку и извлекла оттуда примятый альбомный листок. На листке было нарисовано голубое небо, а на его фоне над полями парила чайка.

Остановившись в дверях ее комнаты, отец устало взглянул на рисунок. Картинка как картинка. Очень даже красиво нарисовано. Рисовать Алекса умела – вся в мать. И правда, непонятно, к чему придралась Макушева.

«Ох уж этот переходный возраст! – мелькнула мысль. – Хотя рановато, вроде. Ей всего одиннадцать».

– Это психологиня сегодня приходила! – пояснила Алекса. – Приказала всем нарисовать семью, как мы ее видим. Ну, я и нарисовала то, что вижу.

С губ Северского сорвался разочарованный стон, и он устало провел рукой по мужественному лицу. Понятно, отчего Рита Макушева посмеялась!

– А почему ты семью не нарисовала, Аля?! – взорвался он.

– Пап, ну, в моем понимании семья – это когда семеро по лавкам сидят: бабушки, дедушки, папа, мама, куча детей… А у нас с тобой какая семья?

– Как – какая?! – опешил Северский. – Самая настоящая!

– Ну, па-ап, – протянула дочка. – Ты себе льстишь сейчас, да? Бабушек я в глаза ни разу не видела, братьев и сестер у меня нет… Ты круглосуточно заседаешь в своем охранном агентстве или в спортзале с дядей Сережей пропадаешь. Даже мамы у нас нет… Вот я и представила себя чайкой.

– А дедушка?! – судорожно попытался выровнять счет Северский. – Деда Яков! Разве он не наша семья?!

– Папа! Дедушку Якова в последний раз я видела четыре года назад! Он меня даже с днем рождения не поздравляет! Какая он нам семья?!

Она вдруг помрачнела, беспомощно развела маленькими изящными ручками и ловко выдернула рисунок из рук отца.

– В общем, психологиня сказала, что хочет с тобой побеседовать. И еще: наш с Макушевой конфликт будут разбирать завтра на родительском собрании. Классная сказала, чтобы ты пришел живым или мертвым и что ей плевать на твою круглосуточную занятость. Сказала, если не явишься, она меня на учет в подразделение по делам несовершеннолетних поставит, потому что я берегов не вижу… – Горестно вздохнув, дочка плюхнулась в рабочее кресло, подперла кулачком щеку и подняла на отца невинные глазки. – Пап, а что такое подразделение по делам несовершеннолетних?..

– Плохое место, – хмуро взглянул на дочку Андрей. – Если поставят на учет, считай, всю жизнь себе испортишь. И никакие деньги не помогут ее отмыть.

Девочка испуганно икнула.

– Ты же им не позволишь, пап?! – Маленькие ручки сложились домиком в знак мольбы. – Ну скажи, что не позволишь!

– Если ты будешь продолжать в том же духе, я не смогу тебе помочь! Говорил же, давай переведу тебя в элитную гимназию!

– Ни за что! – воинственно сверкнула взглядом голубых глаз Алекса. – Там же, как в тюрьме, пап! И программа сложная, с уклоном в математику! Я не тяну математику, ты же знаешь! Когда вырасту, я ветеринаром хочу стать! Буду спасать бедных животных…

Андрей Викторович Северский представил свою дочку сотрудницей ветеринарной клиники, закатил к потолку выразительные голубые глаза, снова досчитал до десяти и шумно выдохнул.

– Пойдем ужинать, хулиганка!

– А что на ужин?

– Полчаса назад из ресторана привезли вкусное жаркое. Пальчики оближешь!

Позабыв о своей провинности, Аля бросила на стол листок с небом и чайкой, вскочила с места и повисла на мощной шее отца.

– Ура! Как же я люблю, когда ты дома, пап!

«Какой она еще ребенок!» – мелькнула мысль, и Северский прижал дочку к себе.

Наверное, со стороны они смотрелись смешно: огромный мужик, вся жизнь которого протекала в работе с грубыми сотрудниками службы безопасности, и маленькая девчонка с непослушными кудряшками.

– Ну вот, а говоришь – семьи нет! – обиженно фыркнул он.

Пронес дочку, повисшую на нем, как обезьянка, до резных перил красивой лестницы и поставил на ноги.

– Пап, ты не обижайся, но я не ощущаю, что она есть.

– Если бы не было, я бы сейчас с тобой не возился!

Алекса, чувствуя себя немного виноватой, что расстроила отца, пожала хрупкими плечиками и засеменила за ним следом.

– Пап, а мама…. Какая она была? – сорвался с её губ робкий вопрос.

Северский помрачнел. В груди что-то больно заныло. Старая рана, которая никогда не заживет. Он был из тех, которых кличут однолюбами. Считал: если брак, то навсегда. Вот и не женился больше после трагедии, которая произошла много лет назад с Алиной мамой.

– Она была красивая. И… и нежная, – срывающимся голосом сообщил он.

– А я на нее хоть чуть похожа?

– Очень похожа.

– Значит, я тоже красивая и нежная?

– Ну, насчет нежной – это еще как посмотреть! Мама бы никогда не заехала по лицу однокласснице. Для этого она была слишком хорошо воспитана.

– Ну, может, мне от тебя что-то передалось? Ты же вон какой большой и сильный! И весь город знает, что твое охранное агентство сможет защитить от любого преступника!

– Наверное, гены выстрелили, – косо взглянув на малышку, согласился Северский.

– А ты любил маму, пап?

– Конечно! Почему ты спрашиваешь?

– Потому что интересно! Психологиня сказала, что семья – это самое важное в жизни каждого человека, что мы все несем в себе информацию своего рода. А еще она дала нам на дом задание: составить генеалогическое древо.

«Чтоб ее, эту психологиню!» – мысленно напрягся Северский. Но вслух задал лишь короткий вопрос:

– А собрание когда?

– Завтра в девятнадцать часов, кабинет двести два. Там еще бумажку всем выдали, сказали, чтобы каждый родитель поставил подпись, что ознакомлен с информацией, потому что на собрание придет директриса. Школе нужна спонсорская помощь. На третьем этаже крыша течет! Когда идет дождь, вода льется прямо в наш кабинет физики!

– И что, городская администрация не может выделить денег на ремонт?

– В этом году ремонт нашей школы в городском бюджете не предусмотрен. Так сказала директриса. Она такая противная, пап!

– Да видел я ее на линейке первого сентября! – фыркнул Северский. – Очень колоритная женщина! Одно имя и фамилия чего стоят! Прекраснова Екатерина Федоровна!

– Нет, ты ее обновленную версию не видел! Она выгнала мужа, похудела на двадцать килограммов и сделала контурную пластику губ! Я слышала, как наша классная Валентина Васильевна по секрету говорила математичке, что директриса вышла на поиск мужчины мечты!

– Ты, Алекса, меньше бы уши грела у учительской! – рыкнул Северский. – Ладно, иди мой руки – и за стол. Придумаем что-нибудь с собранием.

– Пап, – не унималась за столом дочка, – а почему у меня бабушки и дедушки нет?

– Так получилось, – отмахнулся он.

– Но ведь они живы? Я знаю, что живы! У меня и дядя Леша есть!

– Алекса, перестань! – чувствуя, что закипает, оборвал дочку Северский. – Откуда ты все узнала?!

– От верблюда! – обидевшись на грубость, показала ему язык дочка. – Интернет, знаешь ли, папочка, великая сила, а соцсети и подавно!

– Не смей рыться в интернете на эту тему, иначе я его тебе отключу!

– А что такого?! Что за секреты?! Почему ты с ними не общаешься?!

– Если мы не общаемся, значит, так надо!

– Ну и ладно! – надулась дочка и засеменила в ванную комнату, мыть руки.

В столовую зашел пушистый и давно никем не чесанный колли и осуждающе взглянул на хозяина.

– Что? – поймав взгляд питомца, хмуро буркнул Северский.

Пес не ответил. Растянулся у своей миски и принялся сосредоточенно вилять хвостом в ожидании лакомства.

Уже поздно вечером, когда дочь собрала портфель и улеглась спать в своей комнате с розовыми единорогами на стенах, Северский сделал себе овощной коктейль из сельдерея, томатов и болгарского перца, добавил льда и специй и отправился в джакузи.

Скинул у зеркала черный шелковый халат, поиграл рельефными мускулами. Хорош, ничего не скажешь! Темные волосы, густые брови, голубые глаза, будто выточенные из камня твердые мускулы – одним словом, Аполлон. Вся его жизнь была сконцентрирована на работе с охранными системами. Любовниц он менял, как перчатки, да только ни одна из них не тронула его сердца. Ни одна не зацепила. К нему вечно липли искательницы толстых кошельков с красивыми лицами, длинными ногами и стройными талиями. Они знали все о том, как доставить удовольствие мужчине. Работали, как усовершенствованный компьютер, в который встроено несколько хороших программ, и за это получали от Андрея щедрые подарки. Но ни одной из них не удалось добраться до его сердца. Он хранил верность погибшей восемь лет назад жене. Алекса ее уже не помнила, а вот Андрей помнил все в малейших подробностях. Нежная, скромная, воспитанная, Анна так и осталась для него единственной. В офисе на рабочем столе даже много лет спустя стояла яркая фотография в рамочке – Андрей, Алекса и Анна. Три «А».

Андрея недаром считали однолюбом. Все остальное в его жизни было красивой, со вкусом оформленной мишурой, благо, доходы от частного охранного предприятия «Сармат» позволяли.

«Психологиня, значит… – задумчиво потер мужественный подбородок Северский. – Знаем таких, знаем. В психологи кто идет? Правильно: женщины, у которых полно личных проблем и комплексов. А еще я знаю, как выглядят школьные училки моей дочки: всем под сорок-пятьдесят, у всех лишний вес, давление, одышка и куча комплексов. Школьный психолог вряд ли отличается по характеристикам. Чем же ее заткнуть, чтобы она Але мозги не сушила и любопытство не бередила?»

Опрокинув в себя одним махом овощной коктейль, Северский забрался в джакузи и принялся звонить партнеру по бизнесу Сереге Полякову. Поляков тот еще бабник, точно, что-нибудь умное подскажет.

С Поляковым у Северского было много общего: вместе служили в ВДВ, потом работали в Уголовном розыске. Грянувшие перестановки и последующие сокращения в силовых структурах неумолимо указывали на дверь – от лишних сотрудников нещадно избавлялись, и Северский с Поляковым не стали исключением. Вот когда запахло жареным! Но вместе и выкрутились: услуги вневедомственной охраны набирали популярность, а у Северского и Полякова были все возможности для того, чтобы начать новый бизнес. Встать на ноги помогла любимая жена Аня, продав квартиру, доставшуюся ей в наследство от бабушки. Бизнес пошел в гору. Только Ани спустя год не стало. Она оставила Андрея один на один с суровой действительностью и маленькой дочкой Алексой.

– Психологиня, говоришь, достала? – Оторвавшись от «стрелялки» в своем навороченном компьютере, известный своей репутацией бабника Серега Поляков задумчиво пошуршал мышкой о коврик. – Ну, вылови ее в коридоре, денег предложи за консультацию. А еще лучше – купи букет цветов, конфеты, очаруй…

– Да ты их видел, этих училок в школе моей дочки?! Им всем под пятьдесят! А директриса напоминает мне Кристанну Локен из того фильма про Терминатора! Шаг влево, шаг вправо – снесет башку! Если я приду с цветами и конфетами, боюсь, получу этими цветами по одному месту и отправлюсь далеко и надолго!

– А ты к директрисе не ходи! Ты подкати к психологине. Уверен, что ей под пятьдесят?

– Они там все на одно лицо, Серый! Это же муниципальная школа! Там таких фиф, как твоя секретарша, не водится!

– Ну, не знаю… денег ей дай, что ли? Или колбасы хорошей, сыра, красной икры купи. Срази наповал своей хозяйственностью! Накорми бутербродами с икрой, напои хорошим растворимым кофе, а между делом предупреди, что на историю твоей семьи наложено строгое табу!

– Знаешь, что? Сам ее бутербродами с икрой корми! – обиделся Северский. – Моей дочке там еще учиться и учиться! Вдруг она неправильно меня поймет?! Потом проблем не оберешься!

– А еще можно, например, стать спонсором школы! – разошелся Поляков. – Крышу помочь залатать или окна поменять. В муниципальных учреждениях всегда крыша течет и трубы ни к черту! Денег в казне нет, а у тебя есть возможность помочь. Так что иди сразу к терминаторше и предлагай помощь в обмен на неприкосновенность дочери!

– К терминаторше нельзя! Аля сказала, что терминаторша рассталась с мужем, похудела на двадцать килограммов и вышла на охоту! Она в поисках нового мужа! То есть, не мужа – хуже: ей теперь мужчину мечты подавай! Аля сама слышала, как об этом училки говорили!

– Женщина в поисках мужчины мечты – это страшно, Андрюха! Лучше тогда к ней не соваться, однозначно. Ты лучше любого мужчины мечты, который может жить в фантазиях директрисы. Не отвяжешься потом…

– Знаешь, иногда я думаю, что, если бы я женился, с Алей было бы меньше проблем! Ей мать нужна. Растет она! А я ничего в девичьих делах не понимаю… То ли дело кашу сварить и подгузник поменять! А сейчас – как по минному полю!

– Так женись, Андрей! Ты мужик видный, богатый, хозяйственный! Любая за тебя с закрытыми глазами пойдет!

– Думаешь, сделать фиктивное предложение Веронике? Заплачу ей, а она будет играть роль жены?

Вероника была их с Поляковым общей секретаршей, из тех, что с встроенной в мозг программой по ублажению мужчин. С нею Поляков крутил роман без обязательств, да и к Северскому она иногда подкатывала со своей любвеобильностью. Но ни Северский, ни Поляков не рассматривали Веронику всерьез. Аппетиты у секретарши были зверские, да и кому нужна безотказная девица?

– Ну, если Вероника согласится возиться с твоей проблемной дочерью за деньги, то почему бы и нет? – задумчиво потер квадратный подбородок Поляков. – А лучше, Андрей, женись на директрисе! Сразу все проблемы решатся!

– Я видел директрису на торжественной линейке первого сентября. Знаешь, она, конечно, женщина видная и горластая, и, возможно, с тех пор сбросила двадцать кило, но лучше я от школы попробую деньгами откупиться. Спонсорство – вещь благородная!

– Ну-ну! – весело фыркнул Поляков. – Только будь осторожнее! Они там в школе все голодные до настоящих мужчин!

– Спасибо, учту. – Северский отложил мобильник в сторону и с головой ушел в бурлящие воды джакузи.

Глава 2. Злата

– Злата, выручай!

На пороге моего кабинета стояла Нина, заместитель директора по воспитательной работе.

Оторвавшись от плана работы психологической службы на текущий учебный год, я с интересом взглянула на гостью.

– Что-то случилось?

– Этот пятый «Г» меня с ума сведет! Ты у них вчера занятие по психологии проводила?

– Проводила. Мы тест делали.

– Так вот, ты ушла, а Северская ударила Макушеву по лицу, да так, что родители Макушевой сходили к знакомому травматологу, и тот состряпал заключение о нанесении телесных повреждений! Никаких повреждений, конечно, не осталось, но родители готовы к бою! Ведь мать Макушевой председательствует в родкомитете и теперь будет скандалить до последнего!

– И за что Северская ее так? – изумилась я.

– Ой, да эта Северская – очень сложный ребенок! Матери нет, воспитывает отец, а его дома никогда не бывает… В общем, сегодня на родительском собрании в пятом «Г» грядет шумный скандал. Тебе придется туда пойти, потому что боюсь, как бы родители не затеяли что-то похлеще разборок на уровне школы!

– Так Северская неблагополучная, что ли? – пытаясь вспомнить, кто из тридцати пятиклашек был Северской, уточнила я. – Почему на учете не стоит? У меня все неблагополучные учтены. Такой фамилии я не слышала.

– Неблагополучная?! Она?! Ах-ах-ах! – Нина шумно хлопнула в ладоши. – Ты бы видела ее папашу! Классная руководитель пятого «Г», Валентина Васильевна, сказала, ей такие мужики только на обложках женских романов попадались! Глазищи голубые, фигура – закачаешься! Еще и бизнесом занимается! Из тех… как их… бизнесменов-миллионеров! Денег куры не клюют!

– Что, в нашем городишке водятся такие мужчины? – развеселилась я.

– Представь себе – да! Валентина Васильевна с утра валерьянку вместо чая литрами пьет! Она же у нас идет на конкурс «Учитель года», а тут такое происшествие! Даже представить себе не могу, что этот бизнесмен-миллионер может учудить на собрании! Это тебе не Юрий Семенович!

Я улыбнулась: Юрий Семенович, наш учитель истории, в школе считался самым видным мужчиной. Лет ему было уже под сорок, но он был из той гвардии, которая с годами становится только краше. По праздникам Юрий Семенович сочинял стихи для директрисы, читал их со сцены в актовом зале, и Екатерина Фёдоровна в нем души не чаяла. На работу Юрий Семенович, правда, круглый год ездил на велосипеде, но этот факт никак не влиял на его репутацию. С гордым видом Семенович пристегивал велосипед замком на заднем крыльце школы и бодрой походкой шел здороваться с физруком. Физрук Артемий Игнатьевич Юрию Семеновичу проигрывал, хоть и был атлетически сложен и владел не каким-то велосипедом, а отличной иномаркой от корейского автопрома. Но он не обладал смазливой внешностью и печальной тоской в глазах, которая так характерна поэтам и которую так любят дамы, а еще физрук не писал стихов. Хотя с Семеновичем дружил. Больше в школе дружить было не с кем: труд у мальчиков вела Наталья Олеговна, а в женском коллективе дружить очень сложно.

Я работала в муниципальной школе с сентября, и, честно говоря, существующий порядок вещей меня немного удручал. Но директриса, Екатерина Федоровна Прекраснова, так обрадовалась новым кадрам, то есть мне, что выделила для психологической службы огромный светлый кабинет на первом этаже и даже распорядилась доставить туда работающий компьютер, а я… я переживала не самый лучший период своей жизни, поэтому согласилась остаться. В просторном кабинете меня не могли достать родственники теперь уже бывшего мужа. Они бы, конечно, и туда добрались, но в школе существовала строгая пропускная система, а забраться ко мне в кабинет через окно не представлялось возможным: на всех окнах первого этажа стояли решетки.

«Злата, вы только у нас работайте! У нас в городе хорошего психолога днем с огнем не сыщешь! А у вас опыт работы волонтером на телефоне доверия… Мои двери всегда открыты! Обращайтесь, я постараюсь помочь!» – с придыханием вещала директриса, и я подписала договор на грядущий учебный год.

Мне выдали картонную коробку, битком набитую бумагами, ручками, карандашами и скрепками, и отправили создавать психологическую службу муниципальной школы номер одиннадцать.

И я осталась: ведь, окунувшись с головой в работу намного проще переживать крах личной жизни.

В школе давно не было квалифицированного психолога, и службу пришлось создавать практически с нуля, но мне нравилась моя работа. Не нравились только масляные взгляды физрука Артемия и его неоднозначные предложения подвезти меня до дома в конце рабочего дня.

Артемий никак не мог понять, что в мои планы больше не входили любовные романы. Пять лет супружеской жизни и предательство еще недавно любимого мужа сделали свое дело: к мужчинам я теперь относилась очень настороженно.

Сегодня вечером я собиралась забрать оставшиеся вещи из когда-то общей квартиры. Скандальное родительское собрание в пятом «Г» никак не входило в мое расписание. Что ж, похоже, придется отправиться за вещами в обеденный перерыв.

– Ладно, Нина, я приду на собрание. Постараюсь сделать все возможное, чтобы погасить конфликт с наименьшими потерями.

– Спасибо тебе, Злата! Сегодня очень важно держать все под контролем! Прекраснова пойдет по кабинетам, еще МЧСника пригласили, с родителями побеседовать! С пятым «Г» мы без тебя не справимся! В общем, я на тебя рассчитываю!

Прозвенел школьный звонок, извещая о том, что всем пора на урок, и Нина, махнув мне на прощание рукой, исчезла в школьном коридоре.

Я взяла в руки мобильный телефон и набрала сообщение для бывшего мужа.

«Кирилл, планы изменились. Я заеду в обед. Пожалуйста, дождись меня, я отдам тебе свой комплект ключей».

В ответ пришло сухое «Ок».

Что ж, иногда люди расходятся. Моя самая сокровенная мечта о ребенке так и не исполнилась. По настоятельному требованию родителей Кирилла я прошла все возможные обследования, но вопрос, почему за пять лет брака у нас так и не получилось завести малыша, остался без ответа.

Мне было обидно до слез: ведь с унизительными обследованиями давили только на меня. Кирилл проходить обследования отказался наотрез. А когда на семейном празднике в ответ на едкие подколки его родственников я предложила пройти обследование и ему тоже, мне устроили жуткий скандал. Как я посмела усомниться в способностях их любимого сына и брата?! Его многочисленная родня устроила мне настоящую травлю. Итог – нашу семью разрушили, не оставив ни единого шанса на воссоединение.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю