Текст книги "Ловушки памяти"

Автор книги: Юлия Басова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Если опять вляпаюсь в неприятности, можешь на этот раз не вытаскивать меня, – смущённо предложила я, – умнее буду.

– Мила, что ты несёшь? – простонал Навигатор. – Неужели ты думаешь, что…

Он замолчал и уставился куда-то в сторону неподвижным взглядом.

Я поняла, что сморозила несусветную глупость, но было уже поздно брать свои слова обратно.

Глава 14
Откровения Тэрфа

– Согласись, неплохой костюм я тебе выдал, – сказал Навигатор несколькими минутами позднее, усаживаясь за компьютер.

«Уф… Отлично!» – у меня от сердца отлегло. Парень нашёл в себе силы сделать вид, будто ничего не случилось.

– Да, – легко согласилась я, – он неплохо работает.

Сразу же вспомнилась здоровая, страшная лапа татуированного громилы, скользнувшая по моему плечу. Зацепиться за гладкую ткань у него не получилось. Зато потом это чудовище улучило момент и скрутило меня, невзирая ни на что. И лишь благодаря Лёхиному вмешательству я всё ещё живу.

– Он тебе здорово помог, – рассеянно пробормотал Навигатор, барабаня пальцами по клавиатуре.

– Помог, – охотно согласилась я, – только не костюм, а ты… Прости, что сразу не поблагодарила как следует. Мне нужно было успокоиться. Прийти в себя.

– Не бери в голову, – ответил парень, не отрывая взгляда от монитора. – Всё, база готова. Только больше не забывай о скорости. Хорошо?

– Да, – промямлила я, почувствовав запоздалые приступы страха. Интересно, что меня ждёт на этот раз? Живые мертвецы уже были, значит, что-нибудь пострашнее…

– Подскажи, если можешь, – жалобно попросила я, становясь в центр зала и испуганно разглядывая в зеркале своё исчезающее лицо. Никак не могу привыкнуть к этим чудесам!

– Огонь, – донёсся до меня голос Лёхи, продирающийся сквозь вязкую мглу, – судьба…

Огонь? О чём это он? Огонь… Судьба… А потом? Может быть… отец? Но почему отец? Это первое, что пришло в голову. Похоже на логическую цепочку.

Нет?

Да?

Через одну миллиардную секунды я уже понимала, где окажусь.

Опять поле, только на этот раз покрытое белым свежим снегом. Я буквально вываливаюсь из небольшой иномарки на холодную землю. Я что, была за рулём? Но ведь я не умею водить… Подавив в себе желание остановиться и осторожно оглядеться по сторонам, сразу начинаю бежать изо всех сил. Цель ясна – горящий чёрный джип недалеко от меня. Что-то подсказывало мне, что там, внутри, кто-то есть. И этот кто-то хорошо мне знаком. Одним прыжком я достигаю эпицентра пожара и заглядываю в салон автомобиля. Кожаная обшивка сидений плавится от высокой температуры, деревянные панели на дверцах трещат, не выдерживая адского жара, и лишь он, мой отец, сидит, целый и невредимый, и смотрит на меня. Таким я его никогда не видела. Хотя, наверное, однажды уже видела, раз эта картинка из моей собственной памяти.

– Папа! – ору я, нисколько не удивляясь тому, что он ещё жив. – Как тебе помочь?

– Ты уже сделала это однажды, – голос отца послышался совсем рядом, будто он стоял в шаге от меня, а не плавился там, внутри. – Уходи!

– Папа!

– Всё хорошо. Отправляйся обратно, – спокойно повторил отец.

– Уходи! – выкрикнул Навигатор в моём сознании. – Тебя отпускают! Не вздумай зацепиться там!

– Но я не могу бросить его! – закричала я. – Подожди, мне лишь надо открыть дверь, он сам не может!

– Мила! Мила! – надрывался Навигатор. – Немедленно назад! Ты мне обещала!

Но я уже не слушала. Обежав отцовскую машину с другой стороны, я стала шарить по горящей пассажирской двери в поисках ручки. Пальцы утонули в огне. В то же миг в голове блеснуло, словно вспышка молнии, чёткое воспоминание. Я выдернула руку из огня и отшатнулась назад. Потом посмотрела на свою ладонь, слегка обожжённую, но всё-таки целую, и бросилась бежать прочь, ни разу не оглянувшись. Позади меня раздался оглушительный взрыв, но я не обратила на это никакого внимания. С моим отцом всё в порядке. Он жив. Сгорела лишь моя рука. Причём не сейчас, а тогда…

Теперь я знала точно: когда-то папа по-настоящему горел в своей машине, и я полезла в огонь, чтобы спасти его.

Именно в тот день я избавилась от странного дара притягивать к себе абсолютно всех, без малейшего исключения, мужчин. Линии на моей правой руке были уничтожены полностью, а значит, изменилась и судьба. Мне дали возможность попробовать жить иначе.

– Лёха! Я вспомнила!

– Молодец, Мила, – радостный голос Навигатора снова пробился в моё сознание, – возвращайся! У тебя две секунды. Поднажми…

Я с облегчением выдохнула и снова вдохнула, легко оторвавшись от земли. Тело словно подменили. Я неслась, как птица, не чувствуя под собой ног. Всё вокруг было мне знакомо, словно произошло совсем недавно. Наверное, отец постарался и дал мне возможность вспомнить хотя бы то, что напрямую связано с ним. А это немало!

– Переходи, – потребовал Лёха, когда я добежала до своей малолитражки, исходной точки путешествия.

– Это ведь моя машина?! – скорее утвердительно, чем вопросительно, выпалила я, прежде чем оказаться рядом с Навигатором.

– Твоя, твоя, – спокойно ответил парень, бережно и придирчиво ощупывая меня на предмет возможных увечий, словно антиквар – любимую и баснословно дорогую вазу времён династии Минь.

– Я пользовалась мужчинами, брала от них подарки и даже деньги, ничего не давая взамен, – торопливо тараторила я, – но случилось так, что этот дар, которым я, впрочем, тяготилась, был утрачен в огне.

– Это всё? – спросил Лёха, глядя на меня красными от напряжения глазами.

– Пока да, – разочарованно выдохнула я, – но в голове полно разных подробностей, и со временем они будут всплывать на поверхность. Сейчас ничего не могу вспомнить, очень устала. Пожалуй, пойду посплю.

Я шагнула вперёд и почувствовала, что не могу держаться ровно. Голова отяжелела и клонилась вниз, веки сами собой смыкались, рот широко раскрылся в отчаянной зевоте. Я осталась на месте и стала медленно оседать на пол:

– Надеюсь, полы у тебя чистые? Я, пожалуй, прямо здесь засну…

– Чистые, – насмешливо передразнил Лёха, – уборщица приходит три раза в неделю. Эй, стоять!

Он легко подхватил меня, прежде чем я смогла приземлиться на пол, устланный тёмной паркетной доской.

– Что-то устала сегодня, – сонно пожаловалась я, обхватывая руками шею парня и закрывая глаза.

– Подожди, сейчас окажешься в кровати, – мягко сказал Лёха и снова понёс меня наверх на руках. Я доверчиво склонила голову ему на плечо и пробормотала:

– Спасибо, Навигатор, что бы я без тебя делала…

После этих слов я заснула, словно младенец. Кошмары меня не тревожили, наверное, потому, что рядом был он, Лёха. Я знала, что он не даст меня в обиду, сможет защитить ото всех. Ото всех, кроме меня самой.

Сон медленно и тщательно, словно старательный врач, восстанавливал моё измученное нечеловеческими перегрузками тело, приводя в нормальное состояние работу сердца, сосудов, головного мозга. Гасил пламенеющую кровь, ещё недавно носившуюся по венам с космической скоростью. Возвращал глазам былую зоркость, а дыханию – лёгкость. Вчера, после первого знакомства с искусственно созданной реальностью, я не была такой измотанной, но Лёха всё равно заставил меня спать. Хоть я и сопротивлялась. Сегодня ему не пришлось меня уговаривать, ведь я почти вырубилась у него на руках. Видимо, сложные воспоминания отнимают очень много сил и нервов, вот организм и не выдержал. Стоп! Я так рассуждаю, как будто уже не сплю.

Глаза открылись сами собой, с трудом различая предметы вокруг, скрытые в утренней полутьме. Я почти не сомневалась – наступило утро. Часов шесть. Точно! Шесть утра ровно! Часов при мне не было, зато время вспыхнуло прямо в голове, словно светящиеся в темноте цифры электронного будильника. Удобно, чёрт возьми!

Удивление по поводу собственной прозорливости почти сразу уступило место страху – как мне теперь жить, зная, что я – не такая, как все остальные люди?

Я лишилась дара в то время, как спасала отца. Лишилась воспоминаний, потому что так решили некие Ясные. Но всё равно знала, что сильно отличаюсь от остальных.

Безумно хотелось понять, почему громила с татуировками сказал, что это из-за меня его убили? Кто был тот человек в очках, державший кинжал?

Как выглядит парень, приехавший на джипе, чтобы меня спасти? И почему я твёрдо верила, что он именно спасти меня хотел?

Может, он и есть – тот самый, единственный, любовью к которому наполнено моё бедное сердце?

Я вздохнула, окончательно запутавшись. Затем мысленно вернулась на заснеженное поле. Спасибо отцу: я хоть что-то вспомнила. Например, почему загорелась его шикарная машина. Он сам решился на смерть, чтобы не дать погибнуть мне. К счастью, он оставался живым и невредимым даже в объятой пламенем железной банке. Вероятно, он тоже – другой. Может, это благодаря ему я – другая, особенная? Я же – его дочь.

Но вот вопрос: почему моя рука, обгоревшая до основания, цела? Кто вылечил её?

Я немного полежала с открытыми глазами, перебирая в голове уже заданные самой себе вопросы. Нет, ещё не всё. Пока не появились главные из них. Думая об этом, я запутывалась ещё сильнее. Нет, одной мне не справиться. Нужна помощь друга. Друга, который понимает меня.

– Лёха! – позвала я неожиданно громко.

И на что я рассчитываю? Дом большой. Вероятность того, что парень меня услышит, равна нулю. Проще самой встать и поискать его. А если он спит, растолкать. В конце концов, у нас сегодня очень важный день. День, когда я смогу вспомнить многое.

Уверена, что после вчерашней тренировки путешествие по информационному дну закодированного дома покажется мне лёгкой увлекательной прогулкой. Я уже поняла, что от меня требуется в новых условиях и как надо двигаться. Как следить за временем и как существовать в альтернативной реальности. Главное, чтобы не возникло никаких неожиданностей, и тогда у нас с Навигатором всё получится!

Наскоро приняв душ и высушив волосы, я натянула тренировочный комбинезон и выскользнула из спальни, которая стала мне почти родной за это время. Сколько я здесь? Почти неделю.

– Сегодня вечером мне придётся расстаться с тобой, – упавшим голосом сообщил Лёха, возникая в полумраке коридора, словно призрак. Одет он был по-домашнему – простая белая майка и широкие синие джинсы, подпоясанные кожаным ремнём с массивной бляхой. Он выглядел очень привлекательно – статный, подтянутый, мускулистый. Это было неудивительно – парень так много тренируется!

Я послушно кивнула:

– Да, я должна «вернуться из Питера» вместе с остальными. Мама ждёт. Слушай, а я ведь ей всего один раз позвонила за всю неделю…

– Зато «отец твоего друга Антона» звонит каждый вечер и отчитывается. В среду, например, ты посещала Эрмитаж, а в четверг ходила в Мариинский театр, – перебил меня Лёха и, не удержавшись, сдавленно хихикнул, вероятно, очень довольный своей изобретательностью.

Я подумала: как много в нём человеческого. И почему он не считает себя таковым? Потому что обладает невероятными для простых смертных способностями? Или потому что убийца человеком считаться не может?

Между нами возникли такие тёплые отношения, что об этой стороне его жизни я просто старалась не думать. Зря сейчас об этом вспомнила! Совсем не вовремя. Ну вот, и настроение уже не то!

Я хмуро уставилась на картину в золотой раме, висевшую на стене, опасаясь встретиться с Лёхой взглядом. Скольких человек ему довелось прикончить? И по какой причине?

Ну, всё! Понеслось! Теперь этот поток мыслей уже не остановить.

– Ну что, может, поешь? – заботливо предложил Лёха, заметив смятение в моих глазах.

Мы молча спустились на кухню, и я стала готовить завтрак. Навигатор сел за обеденный стол и стал исподлобья наблюдать за моими действиями.

– Ты хочешь омлет? – угрюмо спросила я, борясь с сильнейшим искушением выяснить у него всё, что меня так волновало.

– Нет, только чай, – ответил парень – Мила, ответь: что тебя тревожит?

Я немного помялась и всё же решилась попросить его:

– Расскажи о своём прошлом. Мне бы хотелось знать, кто ты.

Он помолчал немного и покачал головой:

– Нет. Если расскажу, между нами сразу исчезнет доверие. Ты не сможешь относиться ко мне по-прежнему. А тебе это сейчас нужнее всего.

– Обещаю, что между нами всё останется по-прежнему. Я не возненавижу тебя, – не сдавалась я.

– Нет, Мила, исключено. Как только ты узнаешь, сколько жизней я загубил, будучи человеком, и потом, будучи Тэрфом…

Я разочарованно вздохнула и вылила на раскалённую сковороду смесь из молока, яичных белков и специй. Потом повернулась к Лёхе и попросила:

– Ну тогда хотя бы поешь! Никогда не видела, как ест настоящий Тэрф!

– А самих Тэрфов раньше доводилось видеть? – хмуро спросил парень. – Вряд ли. Потому что любая такая встреча всегда плохо заканчивается для второй стороны. И вообще, Тэрфы не едят. И ещё очень многого не делают. Того, что делаю я.

– Например?

– Мы никого не любим и никому не помогаем.

– Это я уже поняла. Только бывают исключения.

– Да, – согласился парень, – бывают. Я веду себя, как те глупые мужчины, которые вешались на тебя гроздьями, пока существовал дар.

Я насторожилась. Лёха многое знает про мою прежнюю жизнь. И я хочу, чтобы он рассказал мне всё, что ему известно. К счастью, тянуть из него клещами не пришлось – слова полились из его уст легко и свободно. Я вся превратилась в слух.

– К семнадцати годам у тебя было всё – дорогая одежда из самых лучших магазинов, автомобиль, права. Разумеется, купленные, с переправленной датой рождения. Денег – сколько хочешь. Тебе их сумками носили.

Я заправила за ухо выбившуюся прядь волос и спросила:

– Неужели мой дар был таким сильным?

– Очень. Мужики ради тебя были готовы на всё. Один даже покончил с собой, не вынеся такого сильного чувства.

Я подскочила на месте:

– Но зачем? Он что, не мог ко мне подойти? Рассказать о своей любви?

Лёха криво усмехнулся:

– А что толку? Он постоянно искал встреч с тобой, признавался в чувствах к тебе. Он мог даже взять тебя силой, как мог и я, но какой в этом толк? Ему, как и мне, нужна была твоя любовь. А вот её-то получить невозможно.

– Почему? – прошептала я пересохшими губами, практически зная ответ.

– Потому что твоя судьба известна. И известен тот, к кому ты будешь стремиться всю свою жизнь, пока не воссоединишься с ним окончательно. Только судьба эта будет непростой. Ведь тот, кто тебе предначертан, сильнее всех. И любовь у него такая же сильная.

Мы оба замолчали, раздавленные страшной правдой – скоро нам предстоит расстаться. Каждый из нас пойдёт своей собственной дорогой, и пути наши вряд ли пересекутся. Лёха никогда больше не будет любить, а я… Я никогда не забуду его. Верного и преданного, готового прийти на помощь в любую минуту. С тёмным прошлым и таким же неясным будущим.

Слёзы подкатили к глазам, и я быстро отвернулась, чтобы он не заметил этого. Омлет начал подгорать, и я торопливо выключила конфорку. Затем выложила еду на красивую расписную тарелку и отставила в сторону.

Есть совсем не хотелось. Зато хотелось броситься Лёхе на грудь и прорыдать там целый день. Чтобы он утирал мои слёзы ладонями и шептал на ухо слова утешения. Но на всё это просто нет времени. Надо идти вперёд.

– Кто эти пожилые люди в твоём телефоне? – неожиданно для себя спросила я, заливая кипяток в заварной чайник, и по-прежнему не поворачиваясь к Лёхе.

– Это те, кого я долгое время считал своими родителями.

– Но они – не настоящие родители? – удивилась я.

– Нет, – Лёха покачал головой, – и не спрашивай больше ничего об этом, всё равно не скажу.

Я поставила чайник с зелёным чаем на стол и достала из шкафчика две изящные фарфоровые чашки.

– Хорошо, не буду.

Лёха с благодарностью посмотрел на меня. Мы немного помолчали.

Вскоре он начал инструктировать меня уже совершенно иным тоном:

– Теперь про сегодняшнюю вылазку. Главное, что ты должна запомнить: я не смогу вытащить тебя, если ты застрянешь в доме. Во время тренировок моё место было за компьютером. Я следил за твоими перемещениями и мог подстраховать в случае чего.

– И случай представился, – с готовностью добавила я, отхлебнув чай. Пока он говорил, у меня получилось справиться с эмоциями и немного успокоиться.

– На этот раз я тоже буду там, в доме, как и предупреждал.

Я кивнула – действительно предупреждал. Пока я по памяти восстановлю пространство дома, где, оказывается, уже была раньше, и буду искать флеш-накопитель, Лёха должен настроить тот единственный компьютер, который способен отобразить всю информацию, записанную на этой флешке.

– Мы не сможем увидеть друг друга, потому что у каждого из нас – свой временной отсек и своё личное пространство: у тебя – одно, а у меня – совсем другое. Мы будем существовать параллельно. Тебе всё ясно?

– Да, командир! – торжественно отчеканила я, изображая бравого военного, и добавила, уже совершенно другим тоном:

– Может, всё-таки попьёшь чаю?

Мне хотелось продлить эти уютные посиделки на его, Лёхиной, кухне, ещё раз заглянуть в небесно-голубые глаза парня, поймать его обожающий влюблённый взгляд. Лёха, Лёха! Ну почему всё так сложно и запутанно? Я украдкой вздохнула и села за стол напротив него, решив всё-таки подкрепиться перед сложным марш-броском. Навигатор умилённо и грустно наблюдал за тем, как я уминаю омлет. К зелёному чаю он так и не притронулся.

Закончив свой завтрак, я молча вымыла посуду – оставлять грязные тарелки в посудомоечной машине не хотелось – и тихо спросила Лёху:

– Ну что? Пора?

Он кивнул в ответ и отчётливо, делая паузы между словами, сказал:

– Мила, послушай… То, что ты увидишь там, в доме… Запись… Она не раскроет всех секретов твоего прошлого. Нет. Она не расскажет всё от начала до конца. Просмотрев её, ты не вспомнишь имён и лиц.

Я вспыхнула и, бросив на Лёху гневный взгляд, выпалила:

– Да? И именно потому мы сейчас будем рисковать своим будущим и пробиваться в другое пространство, которое легко может поглотить нас? О чём ты говоришь? Конечно же станет понятно всё! Иначе почему меня так тянет туда?!

– Ты найдешь ответ лишь на один вопрос, – терпеливо и спокойно ответил Навигатор, не обращая никакого внимания на мой взвинченный тон. – Почему ОН позволил, чтобы вас разлучили.

Я молчала, поражённая словами Лёхи. Всё подтвердилось! Мой Единственный существует не только в моём воспалённом воображении. Мы любили друг друга, но нас разлучили. И именно поэтому я не могу отдать своё сердце ни Навигатору, ни кому-то ещё на этом свете. Ведь оно уже подарено другому. Тому, кого меня заставили позабыть!

Я не помню его лица и голоса, не помню, кем он был, но изменить ему не могу. Слишком уж сильно он засел во мне.

Расставшись со мной, ОН всего лишь исчез из моей жизни, но не отпустил меня. Не вернул назад мою душу.

Я знала! Всегда знала всё это! Но теперь, из уст Навигатора, правда зазвучала ошеломляюще…

– Наверняка ты видел ЕГО? – Я не смогла удержаться от этого вопроса, хоть и понимала, какую боль причиняю своему собеседнику.

Лёха немного помолчал, словно собираясь с силами, потом негромко ответил:

– Ясные – наши враги. Это противостояние длится уже много веков.

– За что вы сражаетесь? – спросила я, затаив дыхание. Только бы не спугнуть это нечаянное решение Навигатора поделиться со мной правдой!

Он издал негромкий смешок:

– Ну, здесь мы мало отличаемся от людей. Идёт борьба за власть, за господство в этом мире, за возможность вершить чужие судьбы… Только Ясные завоевали такое право давно, доказав своё превосходство по силе и явив безукоризненную, безупречную преданность справедливости.

– А Вигиланы? Они, то есть вы… – я запнулась, но встретив невозмутимый взгляд Лёхи, продолжила:

– Вигиланы так же сильны?

Навигатор кивнул:

– Да, сильны. Но их создатель – зло. И ещё Вигиланы не верят в справедливость, как и мы, Тэрфы. Мы считаем, что её попросту нет. И потому, если вся власть достанется нам, вмешательство в жизнь людей будет происходить ежечасно, ежесекундно. Мы не станем, как Ясные, трепетно оберегать право человека самому вершить свою судьбу. Скорее всего, через какое-то время человечество просто покинет Землю как несовершенный, вымирающий вид, лишённый каких-либо ценных навыков.

Я прищурилась:

– И кто же, по вашему мнению, достоин населять этот мир?

Лёха ничуть не смутился и ответил:

– Те, кто не побоится уподобиться нам.

– И станут такими, как вы? Из людей превратятся в Тэрфов?

– Да. Они обретут несокрушимую силу.

Я молчала, поражённая словами Навигатора. Нет! Я не верю своим ушам! Как тяжело слышать из его уст спокойные рассуждения о скорой гибели человечества! Это немыслимо!

Я закрыла глаза и схватилась за голову: казалось, она вот-вот разорвётся на мелкие осколки от ужаса!

Навигатор встал и вплотную подошёл ко мне, прижав спиной к кухонной столешнице. Он давно не оказывался так близко, – с того первого дня, как я появилась здесь, в его доме. Мне стало не по себе.

– Пусти, очень больно, – тихо сказала я, выставляя вперёд руки и упирая их Лёхе в грудь, чтобы создать хоть какую-то дистанцию между нами.

Его глаза потемнели за считанные секунды. Я уже не удивлялась, заметив это, но в сердце стал заползать безотчётный, парализующий страх. Вероятно, теперь Навигатор был таким, каким привык быть всегда – опасным и жестоким хищником. В этом амплуа он чувствовал себя уверенно, это было видно.

Он приблизил свои губы к моему уху и с яростью зашептал:

– Я должен был постоянно причинять тебе боль и страдания, чтобы ты не могла сопротивляться воле Вигиланов. Когда передо мной поставили задачу подтолкнуть тебя к разгадке, я не сомневался – следует быть жестоким по отношению к тебе. Предельно жестоким. Я приехал в ваше захолустье и снял этот чёртов дом. Я стал наблюдать за своей жертвой и, неожиданно для себя, полюбил. Это бред, нонсенс, но так случилось! Твой дар… Он начал действовать ещё до того, как ты первый раз обратила ко мне своё красивое лицо.

Он коснулся дрожащими пальцами моей щеки, отчего она запылала, словно к ней поднесли горящую свечу.

– Ещё задолго до того, как ты сказала мне первое слово, я понял, что люблю. Как понял и то, что это чувство меняет меня. На клеточном, нет, на генном уровне.

Он осёкся и уставился на крашеную стену, словно выискивал огрехи в работе маляров. Затем сказал:

– Ясные знают про твой дар. Тебе оставили крошечную возможность вспомнить всё, и ты сразу ею воспользовалась. Ты как никогда нужна им. Началась незримая война, многие сгинут в вечность. Ну а тебе волей или неволей предстоит стать их тайным оружием.

Он сильно сжал мою руку, и я вскрикнула от боли. Затем насмешливо, как обычно в минуты опасности, спросила:

– Ты решил меня немного потрепать? Вспомнить, так сказать, о первоначальных намерениях?

Железная хватка ослабла, и Лёха одним рывком отстранился от меня:

– Прости! Я не хотел!

Ощупав гудящую от боли кисть, я негромко спросила:

– Значит, лишь благодаря твоей любви я не хожу вся покалеченная, в синяках и ушибах? А иначе – опять бы плавала в ванной, наполненной собственной кровью…

Бледное лицо моего собеседника дёрнулось, словно он почувствовал внезапную боль.

– Самые страшные раны – в душе, – тихо произнёс он после нескольких минут гробового молчания. – Покалеченная и уставшая, она уже не может сопротивляться и делается покорной.

– Зачем вам моя покорная душа? – с вызовом спросила я. – Вы хотели превратить меня в одну из вас?

Взгляд Навигатора неожиданно потеплел, глаза вновь приняли привычный оттенок, и он ответил:

– Ты никогда бы не смогла стать такой, как мы. Жестоким нужно родиться, а ты появилась на свет с иным предназначением.

– Тогда зачем вы так упорно мне помогаете? Ведь я – ваш враг! – воскликнула я, запутавшись окончательно. – Какую цель вы преследуете?

Лёха внимательно посмотрел на меня, потом спросил:

– Скажи, а если я просто попрошу тебя забыть о том доме, оставить любые попытки снова встать на свой путь, ты послушаешься?

Я помотала головой и уверенно проговорила:

– Я уже многое знаю. Осталось понять самую малость – где искать ЕГО?

– Твоё упрямство восхищает меня, Мила, но пока не поздно остановиться! Найти ЕГО значит – погибнуть. С большой долей вероятности. – В Лёхином голосе проступила сталь. – Вигиланы мечтают об этом, потому что…

Навигатор замолчал и нахмурился.

– Почему? – отбросив всякую вежливость, заорала я. – Скажи мне наконец, зачем вам это нужно?!!

– Прости, – Лёха покачал головой, – мне не под силу некоторые вещи. Я готов отдать за тебя свою жизнь, если потребуется… Но бросить к твоим ногам чужие – не вправе.

– И поэтому сказать правду не можешь, – понимающе кивнула я, – спасибо тебе, что ты предупредил меня о грозящей опасности. Буду начеку, не волнуйся…

С моих глаз будто упала пелена. Да, возможно, он – чудовище. Но вряд ли стал Тэрфом по своей воле. Наверное, когда кто-то наверху делил всех на «хороших» и «плохих», ему досталась такая роль плохого парня, как в кино. Но он способен творить добро, даже если служит иному богу. Он способен отдать свою жизнь за любимого человека, что и доказывает теперь, отправляясь в рискованное путешествие в шаткую реальность, которая может стать тюрьмой, тупиком, концом всего, если пробудешь в ней чуть дольше положенного. Он не может предать тех, кто воюет на одной стороне с ним, даже если теперь из-за своей любви временно перешагнул через незримую грань добра и зла.

Я подошла к парню, положила руку ему на плечо и с улыбкой заглянула прямо в голубые глаза. Он с облегчением и благодарностью посмотрел на меня.

– После таких откровенных признаний ты могла бы разом возненавидеть меня или до смерти испугаться, ведь, по сути, я – монстр, чудовище, нелюдь, – сказал он.

– Ты – самое чистое и прекрасное существо на этой земле, – абсолютно искренне ответила я, – самоотверженный, верный и…

Последнее слово было готово сорваться с моих уст, но я вовремя одумалась.

– Любящий? – закончил за меня Лёха.

Я опустила голову. Ну что тут сказать? Его любовь была очевидна, моё к ней отношение – тоже. Зачем причинять друг другу страдания и говорить об этом?

– Ты готов? – я решила перейти к главному.

Его лицо вновь стало серьёзным и сосредоточенным. И как только он умудряется так быстро переходить из одного эмоционального состояния в другое? Хотя при его образе жизни он наверняка научился молниеносно реагировать на любые изменения.

– Надо переодеться, – вместо ответа сказал он, решительно направляясь вниз, на цокольный этаж.