Текст книги "Божественные маскарады - 2"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
На беду Рика отброшенный кошель приземлился аккурат на его сапог и выдал новую порцию насекомых, их армия стремительно ринулась на штурм ноги бога, запросто прокусывая плотную ткань брюк.
Укусы быстро распухали и зверски чесались. Дружно крича и ругаясь, братья телепортировали кошель в Тихие Миры и принялись освобождаться от вездесущих злобных тварей. Наконец Рик припомнил заклинание «ядовитый туман» для уничтожения тараканов.
– Такой шанс, стало быть, выпадает раз в жизни? – стряхивая дохлых насекомых, с хмурой иронией протянул маг, цитируя слова брата. – Ну я рад, что только раз. Значит, свой мы уже пережили.
Обманутый в лучших ожиданиях Джей возмущенно фыркнул:
– Дурацкие шуточки извращенца из Межуровнья!
– Ага, скажи спасибо, что это были не ярветские паучки, – хмыкнул Рик, почесываясь и составляя заклятие исцеления. – Пошли лучше в Хоровод поиграем или на Центральную площадь сходим, может, кошку еще не сняли.
– Пошли, – обреченно согласился вор, расправляя помявшиеся в борьбе с тараканами перышки на своем костюме.
Убрав заклинание незаметности, принцы направились к площади. Посредине ее издавна водружался огромный столб, покрытый несколькими слоями какой-то скользкой дряни, в рецепт приготовления которой принцы не вникали. А на самой верхушке столба помещали корзину с кошкой. Конечно, за простой хвостатой скотиной лезть на столб согласился бы разве что конченый идиот, но кошку в корзину сажали дорогую, фаруханской породы. И ладно бы милая киска спокойно сидела в корзине, дожидаясь своей участи, пока очередной кандидат штурмовал высоту. Так нет, обычно, пересилив страх, самоотверженная животина, оглушенная ревом толпы, покидала свое убежище и пыталась забраться по тоненьким планочкам еще выше, на самую верхушку столба. Если же кошку все-таки удавалось схватить, добытчик спускался на землю весь располосованный милой домашней зверюшкой. Вот такие забавы принцы любили.
Но на сей раз Рику и Джею выпала участь зрителей. Когда приятели выбрались на площадь, огромный и изрядно пьяный бугай, раскидав всех скользких неудачников, прорвался к столбу с возмущенным ревом:
– Почто животинку мучаете?!
– Опять облом, и почему у меня столько братьев и только одна сестра? Вот она бы на столб точно не полезла! – разочарованно фыркнул Джей, наблюдая за тем, как сноровисто забирается наверх сердобольный Кэлер, а киска, вместо того чтобы, шипя, забираться наверх, радостно кидается ему на грудь.
Рик тоже тихонько вздохнул и предложил:
– Тогда пошли выпьем!
Идея брату понравилась, и принцы, проталкиваясь сквозь толпу и попутно освобождая ее от избытка наличности, пробрались к бочкам с бесплатной выпивкой, чтобы утешить души старым, проверенным способом.
После нескольких кружек мрак немного рассеялся, Джей начал мыслить позитивно, раздумывая над тем, что сейчас самое время поиграть в Хоровод или во что посерьезнее. Наверняка кое-где горожане уже набрались настолько, чтобы затеять игру «Подсолнухи». Вор поделился этими соображениями с Риком, и принцы снова отправились на поиски развлечений.
Разгоряченная танцами и играми Хоровода Элия наконец оставила круг и вернулась к Злату, все еще подпиравшему статую влюбленных в качестве третьего лишнего кавалера. Чело Повелителя Межуровнья было хмуро, как грозовая туча, даже то маленькое развлечение, которое он устроил двум дерзким придуркам, не слишком позабавило его.
– Тебе не нравятся такие игры? – с веселой улыбкой поинтересовалась довольная принцесса.
– Нет, – с досадой ответил Злат. – Хотя, похоже, чем игра фривольнее, тем она больше тебе по нраву.
В ответ Элии невольно захотелось сказать Повелителю гадость, но она сдержалась, подчеркнуто спокойно согласилась:
– Да, ведь это тоже часть моей сути.
– Зато теперь я понимаю, зачем тебе понадобилась маска с чарами неузнавания, – ехидно продолжил Злат, желая побольнее уязвить принцессу. – Будь иначе, о доступности богини любви ходили бы легенды. Прекраснейшая из роз Лоуленда – лучшая и самая доступная из его шлюх.
А вот теперь принцесса не сдержалась. Звук хлесткой пощечины пронесся над толпой. Послышались поощрительные крики:
– Браво, малышка!
– Леди, еще разок!
– Иди ко мне, детка, раз этот парень тебя огорчил, быстро утешу!
– Помочь? – услужливо предложил какой-то здоровяк.
Отмахнувшись от досужих помощников, Элия создала вокруг себя кокон тишины и незаметности. Толпа разом утратила интерес к скандалящей парочке. Поднеся руку к лицу, горящему от пощечины так, как не ожгла бы и плеть демона, Повелитель Межуровнья изумленно смотрел на богиню. Его никогда не била женщина, его уже очень давно вообще никто даже не пытался ударить, несколько тысяч лет или больше. (Безумный Нрэн не в счет.)
– Ты меня ударила?! – вымолвил мужчина, и в тоне его все еще было больше удивления, чем гнева.
– Смотри-ка, заметил, – процедила богиня и продолжила: – Никогда не смей оскорблять моей сути. Я такая, какой меня создал Творец, и не тебе, Темный Повелитель, судить о его деяниях. Ты не спал со мной, так не смей называть меня шлюхой. Шлюха ляжет под любого, а я сама выбираю себе мужчин. Ты нарушаешь законы гостеприимства, оскорбляя хозяйку.
Глаза Повелителя Межуровнья метали молнии, но он молчал, размышляя о том, что если сейчас даст волю своей сумасшедшей гордости, то неизбежно порвется тонкая нить симпатии, связавшая его с богиней, то, ради чего он пришел в Лоуленд из Бездны. Как легко уничтожить эту надменную малышку, одно дуновение серого пламени – и не останется даже пепла. Но тогда что-то важное умрет и в его одинокой душе. Эта прекрасная женщина, которая, позабыв об опасности, отстаивает свои гордость и достоинство, вновь невольно восхитила его.
Отдав себе мысленный приказ успокоиться, Злат признал:
– Несправедливы были мои слова, порожденные обидой и одиночеством, я нарушил наш договор о невмешательстве, досадуя на то, что тебе так весело, а мне нет.
Элия кивком головы показала, что принимает то, что является почти извинением, требовать большего от Повелителя Межуровнья было невозможно. Понимая, что тема закрыта, Злат продолжил:
– К тому же я проголодался. Ты же не дашь умереть с голоду своему гостю?
– Нет, я готовлю для тебя более мучительную кончину, – зловеще пообещала принцесса с самой коварной усмешкой. – Пойдем, здесь рядом один из лучших ресторанов столицы – «Корона».
Повелитель Межуровнья кривовато улыбнулся богине в ответ и задумчиво заметил:
– Что ж, сегодня я лишний раз убедился в том, что, чем прекраснее роза, тем острее ее шипы.
– А как же иначе? Чем прекрасней цветок, тем больше желающих его сорвать, – в тон Злату ответила Элия с легкой иронией и сняла заклинание. Шумный маскарад снова закружил их…
Карнавал шумел и на площади Лета близ улицы Акаций. Там тоже неистово наяривали скрипки и вился Хоровод. Среди других мужчин и женщин плясала леди с ярко пламенеющими кудрями в оранжево-красном, словно безумное небо Фаринзары, платье с пышной, отороченной мехом юбкой. Из-под полумаски рыжей лисицы задорно поблескивали зеленые глаза, а сзади на юбке кокетливо болтался пушистый хвост. Не зная отбоя от поклонников, лисица танцевала, заливисто смеялась и целовалась с мужчинами, которые выпали ей в хороводном кругу. Под разноцветным от огней фейерверков небом Лоуленда развлекалась леди Джанети, мать принца Рикардо, еще несколько столетий назад метко прозванная конкурентами итамосской лисицей.
На яркий огонь ее волос и страстной души, как мотыльки, слетались кавалеры, но красавица медлила, походя даря невинные ласки и ожидая того, с кем хотела бы поразвлечься этой ночью всерьез.
– Время самого длинного поцелуя, моя прекрасная госпожа, – подхватил общий клич мужчина, оказавшийся напротив леди в ту минуту, когда смолкла музыка и распался на пары Хоровод.
Рыжая, смеясь, подставила партнеру губы, как делала уже не раз в сегодняшней игре, и метнула на мужчину лукавый взгляд.
Глаза цвета зимнего неба блестели из-под полумаски, чувственным луком выгибались губы, темные кудри падали на воротник, расшитый астрологическими символами. На незнакомце был костюм гадателя, предсказывающего судьбу.
Сердце ветреной красавицы вдруг забилось сильнее, застучал в висках пульс.
«Вот он!» – почему-то решила Жанти, пока руки незнакомца обнимали ее, а губы тянулись к губам, и она, хитрая и расчетливая итамосская лисица, словно утратила рассудок и больше не задумывалась ни о чем. Страстный поцелуй стал ответом на все невысказанные вопросы.
Восторженными воплями поощрила толпа победителей соревнования, а победители, словно не заметив этого, продолжали целоваться сначала в общем кругу, потом в переулке рядом, среди горы пустых винных бочек, потом на широченной кровати в комнате какой-то ближайшей таверны.
Жаркие объятия, поцелуи, ласки разбудили пьянящую, бешеную страсть, от которой Жанти захмелела сильнее, чем от бочки самого крепкого дешевого вина. Шепот, шепот незнакомца с глазами цвета зимнего неба, его сильные руки, сладость прикосновений, хрипловатый колдовской голос. Дурманом, пряной волной нахлынула ночь на женщину и потащила в омут безумств. Она не задавала вопросов и впервые, кажется, за целую вечность позволила себе просто любить. Может быть, зря…
Маскарад бушевал в Лоуленде, даря каждому забаву по душе. Развлекались горожане и гости, принцы, король и принцесса, хотя никто не мог поручиться, что видел ее в толпе.
На одну ночь позабыв обо всех проблемах, город купался в празднике, в Новогодье Лоулендом правил не король Лимбер Велинтайн Арабен, так же, как и все, отплясывающий на улице и заигрывающий с дамами, а его величество Карнавал. Он щедро жаловал подданных радостью и свободой от мира условностей и правил. Пусть это было иллюзией, но на одну ночь все подчинялись этой иллюзии, и она становилась реальностью…
Завтра будет новый день, с похмельем, заботами, бедами и печалями, но нынче народ веселился вовсю…
P. S. Если Вы, уважаемый читатель, сетуете на то, что автор обошел своим вниманием развлечения короля Лимбера, то вспомните: на обложке указан жанр романа – любовный, поэтому порнографические элементы в повествование не включаются.
Глава 5
О похищенных, обиженных и подаренных
…Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один…
И – разбитое зеркало…
С. Есенин. Черный человек
– Простите! – прохрипел Степа, чувствуя, что похмелье дарит его новым симптомом: ему показалось, что пол возле кровати ушел куда-то и что сию минуту он головой вниз полетит к чертовой матери в преисподнюю.
М. Булгаков. Мастер и Маргарита
– Что ж? Вздуем друг дружку?
– Подеремся часов до шести, а потом пообедаем.
м/ф «Алиса в зазеркалье»
Около пяти утра в городе и в замке все еще слышались последние отголоски затихающего праздника: самые стойкие гуляки допивали последние бокалы и допевали последние песни. В шесть воцарилась долгожданная тишина, которая и правила до восьми часов.
Тихонько тренькнули настенные часики в виде улыбающегося солнышка, и принцесса Мирабэль пробудилась, узурпируя у тишины власть. Свежая, полная сил, переполненная радостным предвкушением грядущего дня, малышка вскочила с кровати. Как же можно спать, коли сегодня утром брат Лейм обещал поискать с ней динолей в Садах Всех Миров! Впрочем, если бы не поиски крылатых единорогов, девочка нашла бы другой, не менее важный повод для радости.
Покорно вытерпев неизбежное зло утренних процедур и проглотив завтрак, принцесса гордо объявила няне, что Лейм ждет ее, чтобы погулять в Садах, и прежде, чем старушка успела что-либо возразить, Бэль скрылась за дверью. Только сверкнула кружевная оборочка нижней юбки и мелькнул кончик рыжей косы плутовки.
Покои брата были рядом с ее комнатами. Толкнув полуоткрытую дверь, девочка вошла внутрь и весело завопила:
– Лейм! Привет!
Ей ответила тишина.
«Неужели он еще спит?» – слегка возмущенно, но большей частью недоуменно подумала малышка и по-прежнему в тишине прошлепала из маленькой прихожей в спальню. Частенько она находила там спасение, прячась от ночных кошмаров. Несмятое бледно-голубое покрывало застилало кровать Лейма. Никаких следов пребывания брата в спальне не обнаружилось. Разочарованно пожав плечиками, девочка расширила район поисков до гостиной. На столике у кресел Бэль тут же обнаружила первую улику – увесистый яркий мешочек, расшитый жар-птицами.
«Мои сласти!» – тут же решила малышка и, распустив завязки мешочка, принялась знакомиться с его содержимым. Фруктовые карамельки, пастила, засахаренные орешки, шоколадные конфетки – здесь были все-все самые любимые сласти Бэль. Сунув в рот земляничную карамельку, девочка еще раз обвела гостиную недоумевающим взглядом, надеясь обнаружить брата. Вдруг он решил поиграть с ней в прятки? Или…
Тут что-то блеснуло в густом ворсе зеленого, как трава, ковра. Осколки зеркала! Ледяным вихрем в голове маленькой принцессы пронеслись воспоминания о страшных историях про демонов из Межуровнья и разбитых зеркалах, рассказанные няней.
Проглотив с перепугу карамельку, девочка прыснула из комнаты в коридор замка и принялась долбить в запертые двери покоев братьев. Никто, никто не открывал!!! (Еще бы, все принцы крепко спали, всласть повеселившись на маскараде, тому же занятию по тем же веским причинам посвятили себя и их слуги.) Тогда Мирабэль помчалась к Нрэну. Уж он-то всегда вставал рано!
Влетев маленьким ураганчиком в покои сурового брата, Мирабэль промчалась к нему в кабинет мимо застывших, как изваяния, слуг и завопила:
– Нрэн, скорее!!! Лейма украли демоны Межуровнья! Прямо из гостиной!
Не тратя времени на размышления или слова, принц вскочил, схватил меч и телепортировался к покоям младшего брата. Ворвавшись в комнаты Лейма, Нрэн огляделся и принюхался. Чужаками и кровью не пахло.
«Опять эта маленькая стрекоза что-нибудь напутала или нафантазировала!» – в сердцах подумал бог, но все-таки решил осмотреть местность более досконально.
Шаг, и Нрэн наткнулся на осколки зеркала – весомое доказательство, подтверждающее версию Бэль. По-прежнему не чуя угрозы, воитель впился взглядом в осколки – единственную улику. Да, приближенные Повелителя сильны, они могли и не оставить следов, но зачем им Лейм? Коварство демонов Бездны непостижимо. Вдруг их Повелитель пожелал заполучить бога романтики, чтобы шантажировать Элию? Но зачем ему ее шантажировать?..
Странное дело, чем больше Нрэн думал, тем сильнее запутывался в своих замешанных на ревности размышлениях. К тому моменту, когда воитель ощутил полную беспомощность и собрался вытряхнуть Рика из постели для расследования магических обстоятельств происшедшего (от начала размышлений до этого вывода прошло едва ли больше десяти секунд), в дверях гостиной нарисовался побледневший слуга Лейма с веником и совком в руках. Юноша робко спросил:
– В-ваше в-высочество, можно я тут приберусь?
– Когда ты обнаружил осколки? – рыкнул Нрэн, набрасываясь на возможного свидетеля или соучастника преступления.
Слуга испуганно всхлипнул и, все еще сжимая веник с совком, рухнул на ковер, потеряв сознание. Бога войны, ведущего допрос с пристрастием, мог испугаться любой, вот поэтому допросами и занимался Энтиор, пугавший более изысканно и поэтапно, чтобы жертва в полной мере успевала проникнуться сутью происходящего и максимально настроиться на сотрудничество!
Нахмурившись, принц взял со столика графин с водой и, не церемонясь, опрокинул на нервного парня. Очнувшись, юноша встал на колени и, глядя на меч воителя огромными, почти черными от ужаса глазами, забормотал:
– Простите, я нечаянно! Это случайно вышло. Я не хотел разбивать. Оно стукнулось о стол и…
– Ясно, – фыркнул бог.
К тому моменту, когда Нрэн почти всерьез уверился в том, что ему самому необходим лучший маг-целитель с квалификацией психолога для излечения обострившейся паранойи, до покоев Лейма добралась Бэль и спросила:
– Ты уже спас Лейма?
– Спас, – хмуро бросил принц и быстрым шагом покинул гостиную «похищенного брата».
– А где же Лейм? – услышал он у себя за спиной. – Ну где же? – расстроенно повторила девочка, но так и не получила ответа на актуальный вопрос.
Прихватив со столика мешочек со сластями (все равно спасенный Лейм отдал бы его ей), малышка вздохнула и решила, что, раз брат не обнаруживается, ей придется пока поискать чудесных динолей одной. Впрочем, одной в Сады Бэль уйти все равно не удалось. В команду по поиску дивных животных пришлось включить Нэни, да еще и переодеться для прогулки.
Под бдительным нянюшкиным оком маленькая принцесса начала обследовать Сады Всех Миров. Теплое весеннее солнышко, красота возрождающейся к жизни природы, стрекот насекомых, пение птиц доставляли эльфиечке истинную радость, но мало-помалу прекрасное настроение Бэль начинало портиться. Диноли даже не думали находиться, сколько принцесса их ни звала. То ли не слышали криков девочки, то ли не хотели покидать зачарованных уголков, которые служили им прибежищем.
А сама малышка еще плохо ориентировалась в Садах, обладавших изрядным числом престранных особенностей.
Сады эти, и без того немалые, снаружи казались значительно меньше, чем изнутри, и незаметно, почти неуловимо менялись день ото дня. Там появлялась тропинка, тут исчезала, забредали неизвестно откуда удивительные животные, которых раньше не встречали, вырастали новые растения. Рик, например, клялся, что не может поручиться за то, что во всех уголках Садов Всех Миров царит одно и то же время года, не говоря уже о погоде. Магия Мира Узла, магия множества существ, населявших Сады, сделала их чем-то особенным, чем-то большим, нежели то, что они являли собой в начале, когда прадед Лимбера Леорандис посадил первое дерево.
Окончательно разуверившись в успехе своего предприятия, Бэль некоторое время бродила по тропинкам, сдерживая подступающие слезы разочарования, но чувствовалось, что еще немного, и малышка заревет, а нянюшка не знала, как успокоить девочку. Однако тут маленькая принцесса услышала стрекот белок и дружный птичий щебет, на несколько баллов превышающий общую интенсивность звукового фона. Любопытство вновь проснулось в Бэль, прогоняя печаль. Она подобралась поближе и увидела: на освещенной ярким солнцем укромной полянке у старого поваленного дуба сидел мужчина и какими-то семечками кормил с руки пичуг. Рядом спорили из-за орехов синие, зеленые и рыжие белки.
– Привет, Итварт! – радостно воскликнула девочка, узнав в незнакомце учителя Элии.
Слегка вздрогнув, воин вежливо поздоровался:
– Прекрасный день, Бэль.
Он совсем не слышал, как к нему подкралась маленькая принцесса-полукровка, да и животные ничуть не встревожились. Они всегда принимали Мирабэль за свою. Нянюшка, следовавшая за Бэль по пятам, благоразумно остановилась поодаль.
– Можно мне семечек, а я дам тебе булку? – попросила девочка, присаживаясь рядом с Итвартом на поваленное дерево, нагретое ярким весенним солнцем.
Воин улыбнулся и передал малышке пакетик с семенами. Взяв горсть, малышка протянула ее пичугам, которые с радостным писком спланировали на ладошку. Честно выполняя обещание, Бэль залезла в кармашек фартука и отдала Итварту одну из булочек, припасенных с завтрака. Мужчина начал крошить хлеб птицам.
Когда одна из серо-голубых зоулек, окончательно обнаглев, спикировала на голову Итварта, а две сели ему на плечи, как диковинные эполеты, Бэль заливисто рассмеялась, и ее разочарование исчезло, словно случайная тучка в погожий денек. Так и сидели погожим деньком воин из мира Свартфальта, бог войны, лорд-страж крепостей, инициированный Источником Сварта, и принцесса Мирабэль Лоулендская, наслаждаясь маленькими тихими радостями общения с природой и обществом друг друга, пока Нэни не глянула на часы, извлеченные из сумки с вязанием.
– Ох-хо-хонюшки, как времечко-то быстро бежит, уж и полдень, обедать пора, а ты, деточка, лорда Итварта задерживаешь, – дипломатично начала старушка, прекрасно зная характер своей подопечной.
Воин понял намек нянюшки и поддержал игру:
– Спасибо, что напомнили, почтенная матушка, самое время обедать, потом у меня занятие с ее высочеством принцессой Элией. Надо возвращаться в замок.
Делать нечего, докрошив последние кусочки хлеба и высыпав остатки семян на землю у дерева, Итварт и Бэль удалились с полянки, провожаемые дружным птичьим щебетом, в котором явно слышалось пожелание заходить еще и непременно приносить угощение.
Девочке не слишком хотелось возвращаться домой, но раз нужно было идти Итварту, она отправилась за компанию, хитрость изобретательной старушки сработала.
К полудню в замке начали просыпаться нагулявшиеся на карнавале принцы. Руки большинства из них жадно зашарили по горизонтальным поверхностям рядом с ложем в поисках противопохмельного средства – магических или лекарственных настоек. Впрочем, некоторые счастливчики либо пили в меру, либо нагрузились противоядием непосредственно перед маскарадом, а потому не страдали.
Принц Кэлер к таковым везунчикам не относился. Под утро богу снился странный мучительный сон о горячей подушке, лежащей прямо у него на груди. Ощутив, что близится момент перехода в мир бодрствующих, принц, превозмогая похмелье, потянулся и зашарил рукой по столику рядом с диваном. Нащупав бутылку, бог сделал несколько глотков и разлепил припухшие веки. Горячая кремовая подушка и впрямь оказалась у Кэлера на груди и смотрела на принца ярко-зелеными глазами. Сморгнув, мужчина сделал еще несколько глотков лекарственной настойки. Очертания подушки расплылись, и она превратилась в кошку, ту самую, которую бог выиграл вчера на карнавале.
Усмехнувшись, принц погладил зверушку по шелковистой спинке. Ее длинная шерстка приятно ласкала руку.
В ответ на ласку животное мурлыкнуло, зевнуло, продемонстрировав принцу узкий розовый язычок и набор острых зубок. Потом кошка потянулась и снова свернулась клубочком на широкой груди бога, показавшейся ей самым удобным ложем. Кончик пушистого хвоста прикрыл влажный розовый носик.
Кэлер улыбнулся и подумал: «Надо подарить эту красавицу сестренке!»
Когда Бэль и Итварт, довольные приятным времяпрепровождением, появились в замке, кое-кто уже активно вел их поиски.
– Привет, малышка! – раскатисто загремел по коридору мощный баритон Кэлера, приближающегося к сестренке с чем-то пушистым на руках. – Как денек?
– Кэлер! – радостно закричала Мирабэль и со всех ног кинулась к любимому брату. – Привет! Я хотела поискать динолей в Садах, но Лейма похитили демоны из Межуровнья. Нрэн его спас, но его все равно нет. Я динолей одна искала, но не нашла, поэтому просто гуляла. Мы с Итвартом птичек кормили и белок. А кто это у тебя?
Принц продемонстрировал сестренке кошку, довольно взиравшую на суматоху с высоты рук бога. Тот стоял неподвижно, пытаясь наскоро осмыслить ворох новостей, вываленных на него маленькой выдумщицей.
– Держи, она твоя! – великодушно заявил Кэлер и передал зверушку с рук на руки онемевшей от радости Бэль.
Но молчала девочка недолго. Пережив первый мощный прилив бесконечного восторга, принцесса затараторила:
– Ой, спасибо! Кэлер, я тебя так люблю! Она такая красивая! А как ее зовут?
Бог бардов задумчиво поглядел на свой подарок, сосредоточенно, но явно доброжелательно обнюхивающий новую хозяйку, и брякнул, припомнив одну из своих зеленоглазых любовниц с бешеным темпераментом и острыми коготками:
– А назови ее как хочешь, ну хоть Таисой.
Несколько секунд принцесса молчала, оценивая предложение и рассматривая кремовую красавицу кошку, а потом согласно кивнула:
– Да, это кошачье имя, и оно ей подходит.
– Прекрасно! – засмеялся Кэлер.
Улыбнулся и Итварт, остановившийся чуть поодаль и наблюдавший за происходящим.
– Пойдем, деточка, тебе кушать надо, и кошечке молока нальем, – воспользовавшись ситуацией, сориентировалась нянюшка.
– Таиса, пойдем кушать! – объявила Бэль своей кошке.
– Да, перекусить – это дело, – хмыкнул «голодающий» бог пиров и направился в одну из гостиных, куда сползались завтракать, а заодно и обедать родственники. Память о молоке, сметане и бульоне, выпитых полчаса назад, давно испарилась из желудка принца. Тот требовательно урчал, напоминая хозяину о своих нуждах.
В этот день Лейм проснулся оттого, что его требовательно трясли за плечо. Все еще не соображая, где он находится и кто его трогает, юноша присел на кровати и со стоном обхватил голову. Под нос сунули бокал, наполненный какой-то зеленой жидкостью. Рефлекторно опорожнив емкость, бог снова прикрыл глаза и пару секунд подождал. В голове ощутимо прояснилось, и бедолага понял, что находится он в городской резиденции Элегора на улице Лозы, а хозяин стоит рядом и сочувственно улыбается другу.
Заметив, что Лейм пришел в себя, герцог радостно и все еще слишком громко для перебравшего бедолаги заявил:
– Прекрасный день, приятель. Здорово мы вчера погуляли и набрались крепко!
Принц только медленно и осторожно кивнул. Почему-то последствия неумеренного употребления спиртного юноша переносил тяжелее, чем все родственники. Но Лейм очень надеялся, что все дело в возрасте, опыте и многократных тренировках, так что со временем его толерантность к выпивке существенно повысится. Каждый раз, отправляясь на гулянки или праздники, принц верил, что наконец-то пришло то славное время и он перешагнул злополучный порог, но утреннее похмелье каждый раз доказывало обратное.
Вот и сегодня Элегор выглядел свежим, как лес после ливня, а сам Лейм чувствовал себя по меньшей мере вяло, если выбирать наименее крепкое слово из всех возможных, пришедших на ум. Принц даже не помнил, как он оказался в резиденции Лозы. В голове мелькали обрывки воспоминаний о Хороводе, виснущих на шее девицах, каких-то трактирах, орущем стихи и отплясывающем на столе Оскаре, менестрелях, которых герцог звал выступать к себе на праздник.
– Вставай, уже двенадцать! – радостно объявил Элегор, не дожидаясь, пока друг кончит мучительно размышлять. – Мне в Лиен пора, к Празднику Лозы готовиться, а ты можешь оставаться, завтрак в зеленой столовой накрыт.
– Спасибо, но я, пожалуй, отправлюсь домой, на семейный завтрак, – вздохнул Лейм, понимая, что нужно подниматься и идти.
– Как хочешь, не забудь только, в пять жду! – бросил герцог и исчез из спальни.
Лейм жалобно поморщился, сходил в ванную освежиться и активизировал загодя приготовленное заклинание смены одежды. «Пусть пользоваться для этого магией неприлично, зато никто не увидит меня помятым», – рассудил юноша и телепортировался в замок, думая, что родичи уже собрались к трапезе.
И правда, братья, за исключением Нрэна, и дядя сидели за столом, как ни в чем не бывало налегали на еду и напитки. Мужчины шумно обсуждали свои праздничные похождения и достоинства опознанных и неопознанных карнавальных подружек. Хорошо хоть Элии за столом не было – не ей же слушать эту похабщину.
– Явился, похищенный наш? – широко ухмыльнулся Рик, с иронией глядя на кузена.
– Как поживают демоны Межуровнья? – подхватил шутку Джей.
– Кем похищенный? Когда? Как? Какие демоны? – ошалело спросил Лейм, не в силах вникнуть в суть происходящего. Голова уже не болела, но соображалось все равно туго.
– Его похитили, а он не в курсе! – возмутился бог сплетен и, расхохотавшись, начал со смаком пересказывать утреннюю историю.
Лейм присел, выслушивая сногсшибательную повесть о своем зловещем похищении. Под конец принц уже не мог сдержаться и начал улыбаться, а потом и рассмеялся вместе с братьями, заметив:
– Наверное, Бэль рассказывают слишком много сказок.
– Лучше пусть переполошится лишний раз, чем не сообразит вовремя смыться при реальной опасности, – уже серьезно заметил Рик и вернулся к еде.
– Вот-вот, – поддержал Кэлер брата и настоятельно посоветовал Лейму: – А ты, парень, давай кушай, а то совсем зеленый сидишь, как елочка. Умрешь еще с голодухи, не дотянешь до Праздника Лозы нескольких часов. Как я тогда Элегору в глаза смотреть буду?
– Я уже ем, – чуть виновато улыбнулся принц и, притянув к себе свободный столовый прибор, начал наполнять тарелку тушеным мясом с молодыми овощами.
– О, Праздник Лозы, лучшие вина Лиена, ну как тут опять не надраться? – патетически воскликнул рыжий пройдоха, воздевая бокал. – Люблю я Новогодье!
– За то, что поят на халяву? – ехидно осведомился Джей, поливая шоколадным муссом салат из морепродуктов.
– И за это тоже, – важно ответствовал брат. – А выпить на халяву у герцога Лиенского приятно вдвойне.
– Да, это факт! – согласился бог воров и, отправив в рот первую порцию своей невообразимой еды, блаженно прижмурился.
– Нас много, и подвалам Лиена сегодня будет нанесен серьезный урон, – ухмыльнулся Лимбер. – Парень, наверное, луну перед праздником не спит, все подсчитывает убытки и приглашенных.
– Ага, проблема из проблем: меня надо пригласить, поскольку я покровительствую виноделию, Джея, потому что я без него не пойду, тебя как короля, Нрэна по долгу службы, Элтона как официального историка, а для души – Кэлера, Лейма и Элию, – быстренько произвел подсчеты доставленных официальных приглашений Рик и ехидно поинтересовался: – А тебя, Энтиор, опять не позвали?
– Такие мелочи не стоят моего высочайшего внимания, – с высокомерной небрежностью ответил вампир и показал клыки. – Я ведь все равно приду.
– То-то герцог обрадуется, – заржал король, чуть не поперхнувшись вином.
Кэлер быстренько стукнул отца по спине.
Лейм молча слушал ехидные шпильки, которые отпускали родственники насчет Элегора, справедливо полагая, что его возмущение, даже легко объяснимое обетом, лишь подольет масла в огонь.
Итварт шел к тренировочному залу, с задумчивой улыбкой вспоминая непоседливую проказницу-принцессу, так не похожую на его обстоятельного, не по годам серьезного после пережитого горя малыша Янита. И все равно, несмотря на эту непохожесть, девочка пришлась богу по нраву.
– Прекрасно, я уже хотел посылать за тобой. – Суровый голос вывел воина из задумчивости.
В тренировочном зале находился принц Нрэн, и в его взгляде, устремленном на Итварта, были лишь янтарный холод и недобрый блеск.
– Прекрасный день, – автоматически отозвался воин, склоняя голову перед прославленным Нрэном Лоулендским, лучшим воином всех миров. – Чем я могу быть тебе полезен?
– Выбирай оружие, я хочу посмотреть, на что способен тот, кто называет себя учителем, – коротко отозвался принц, и едва уловимая нотка ревности проскользнула в его пренебрежительном тоне.
– Честь для меня скрестить оружие с тобой, – вежливо поклонился воин, его душу переполнял восторг. Ведь ему выпало такое счастье, о котором можно только мечтать, – великая честь сойтись в поединке с самим Нрэном.