Текст книги "Божий промысел по контракту"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Ага, хватит на сегодня кошмаров, пусть тебе приснится что-нибудь радостное, – согласился Рэнд.
Один за другим мужчины покинули спальню жрицы, Элька, напротив, задержалась и подошла к кровати Мирей.
– Мири, что бы тебе ни приснилось, это, должно быть, было ужасно, – сочувственно сказала Элька. – Я не только слышала твой крик, но и ощущала ужас и боль.
Эльфийка кивнула и судорожно вздохнула, сжав краешек одеяла.
– Не хочешь рассказать? Обычно ночные страхи становятся не такими жуткими, если кому-нибудь о них поведаешь, – доброжелательно предложила Элька и попросила: – Раздели их со мной.
С минуту эльфийка боролась с собой, скрытность мешала начать исповедь, но желание поделиться тяжкой ношей побороло привычку носить боль в себе, поэтому Мири кивнула.
Элька, не дожидаясь приглашения, присела на краешек кровати, и целительница начала говорить:
– Я время от времени вижу этот сон, я ведь не только эмпатка и целительница, но и прорицательница, этот мой дар достаточно слаб, но его хватает, чтобы понять: то, что пугает меня, – не просто заурядный кошмар. Этот ужас – не следствие моих дневных страхов или давних обид. Мой сон, – нежный голосок эльфийки опустился до шепота, – воспоминание о смерти в одной из прошлых жизней. Тогда я была русалкой. Каждый раз он начинается по-разному. С подобными мне я живу на маленьком атолле, плаваю в теплом ласковом море, ныряю за красивыми ракушками, делаю бусы из жемчуга, ловлю рыбу, беспечно играю в догонялки с друзьями. Но конец всегда один. Из глубин появляется чудовище, я никогда полностью не вижу его тела, только темную тень и жестокие пустые глаза. Это морской змей или акула, а может быть, и что-то еще более странное и зловещее. Оно стремительно приближается ко мне, я пытаюсь скрыться среди водорослей, плыву изо всех сил. Но тщетно, оно быстрее, эта тварь настигает меня и хватает своими острыми, как ножи, длинными зубами. Потом остается только боль и темнота. И даже просыпаясь, я всегда еще чувствую боль последних мгновений и беспомощность. Из-за этого до сих пор не могу заставить себя спокойно смотреть на воду…
К тому моменту, когда Мири закончила свой краткий рассказ, ее всю трясло. По щекам безостановочно катились слезы.
– Лапочка, не плачь, – участливо промолвила Элька, обнимая укутанные одеялом хрупкие плечики эльфийки, укачивая ее, как ребенка, и аккуратно поглаживая по спине.
Мадемуазель Белозерова никогда не считала себя чрезмерно сострадательным существом, готовым броситься утешать первого встречного и отдать последнюю рубашку нуждающемуся. Если ей и доводилось кормить бездомных кошек и собак, то только объедками со своего стола, а никак не купленными специально для этой цели сосисками. Элька трезво определяла суть своего характера тремя словами: «критичный здоровый эгоизм». Но было в этой девушке Мири что-то такое настолько теплое и родное, что она неожиданно почувствовала к ней куда большую симпатию и привязанность, чем испытывала к своему невозможно избалованному младшему братцу-ябеде. И ради этой близости, намеком проскользнувшей между ними понимающими улыбками, взглядами и парой фраз, Элька сейчас утешала эльфийку.
Через некоторое время, когда стало понятно, что целительница немного успокоилась, Элька сказала:
– Это был очень страшный сон. Я бы, наверное, и под душ после такого не полезла, боялась бы воды даже в стакане. Но ты эмпатка, значит, можешь не только ловить чужие эмоции и распространять свои, но и внушать их. Теперь, даже если ты когда-нибудь столкнешься с такой тварью, то сможешь внушить ей такой ужас перед собой, что она будет улепетывать со всех плавников.
– Вообще-то наводить свои эмоции на других разумных мне запрещает обет жрицы, но, – Мири задумалась, – против подобного чудовища этот дар можно использовать, Ирилия милосердная меня простит. В крайнем случае, отмолю нарушение обета.
– Конечно, простит, – так убежденно, как будто она каждый день общалась с богами и знала их точку зрения по любому вопросу, подтвердила Элька.
– Извини за то, что тебе пришлось выслушивать мою исповедь, – уже спокойнее вздохнула Мири.
– Я сама об этом просила, – отмахнулась от оправданий Элька. – И вообще, обожаю слушать или читать страшные истории на ночь. Мне после них лучше спится. Считай, что твой жуткий сон я забрала, так что смотреть тебе придется что-нибудь новое, более забавное.
– Постараюсь, – робко улыбнулась целительница. – Спасибо, мне теперь и правда стало гораздо спокойнее.
– А на что еще нужны друзья? – вставая, ответила вопросом Элька. – Самых лучших и добрых снов тебе, Мири.
– Друзья? – задумчиво прошептала эльфийка, обнимая подушку. Ее тонкие брови сложились в вопросительные птичьи крылышки.
Элька тихо прикрыла за собой дверь и вышла в коридор. В зале совещаний горела пара ламп под светлыми абажурами в кованых бронзовых держателях в виде вьющихся стеблей экзотических растений. Мужчины сидели там и, тихо переговариваясь, терпеливо дожидались Эльку. Еще идя по коридору, она услышала, как Гал коротко отвечал на какой-то вопрос Рэнда:
– Нет, никаких потусторонних существ, насылающих кошмар, в комнате Мирей не было. Дом чист. Лезвие моего клинка не меняло цвета.
– А что, обычно меняет? – тут же заинтересовался любопытный Фин странным феноменом.
– Да, – отрезал воин, показывая, что не настроен обсуждать детекторно-экстрасенсорные возможности своего уникального оружия.
Когда Элька вошла, к ней обратились все вопросительные взоры продолжающих бдение мужчин, хотя Макс зевал просто отчаянно и даже украдкой щипнул себя за руку, чтобы не уснуть. Кажется, опять перестарался и заделал синяк.
– Как Мирей? – первым встревоженно уточнил Шпильман, ерзая на диване, смущенно пиная босыми пятками ковер и потирая руку.
– Выговорилась, поведала о ночном кошмаре и теперь попробует спокойно заснуть, – ответила девушка и обратилась к Лукасу: – Ты же маг, можешь сделать что-нибудь, чтобы ей снились хорошие сны, а тягостные являлись, только если это необходимо?
– Необходимо? – Правая бровь Лукаса взметнулась вверх. – Voila, значит, выходит, Мири еще и зрящая, бедняжка. Впрочем, этот дар часто сопутствует целительству и эмпатии, особенно у эльфов ее породы, – посочувствовал маг, живо обо всем догадавшись, и в задумчивости прищелкнул пальцами.
– Кто она? – подозрительно переспросил Гал, привычно поглаживая лезвие любимого меча, лежащего на коленях и слабо мерцающего редкими сполохами жидкого огня.
– Стихийная ясновидящая, – автоматически пояснил Лукас, что-то напряженно прикидывая. – И проявления этого таланта в виде снов-воспоминаний или предсказаний часто несут боль.
– Уж я бы нашел, как его использовать, – мечтательно прищурился меркантильный Рэнд.
– А что значит «эмпатка»? – полюбопытствовал Шпильман. – Я не совсем понял.
– Девушке дарован дар чувствовать настроение людей, находящихся рядом. Чем дар сильнее, тем легче эмпатка входит в состояние раскрытия таланта, дальше радиус его действия и тоньше градация воспринимаемых чувств, – растолковал маг основные детали.
– Значит, мыслей она не читает, – вздохнул с облегчением Рэнд.
Такое же, правда, более искусно скрытое чувство отразилось в зеленых глазах воителя.
– Нет, обычные эмпаты без специальной настройки воспринимают только очень сильные всплески эмоций и общий фон настроения окружающих, – ответил Лукас, еще больше успокоив мужчин. – На то, чтобы дар действовал сильнее, уходит много энергии, и долго такое состояние даже даровитый эмпат поддерживать не может.
– Как интересно, – протянул Макс, запустив руку в свою буйную шевелюру.
– Так как насчет помощи, Лукас? – вторично и более требовательно уточнила Элька, пока компания снова не отвлеклась от темы.
– Думаю, я смогу помочь мадемуазель Мири. Надо сделать Хранителя Сновидений, – почти уверенно сказал маг, потирая бровь. – В комнате магии должны найтись необходимые ингредиенты.
– Вот и ладно, – обрадовался Рэнд и поторопился уточнить: – Надеюсь, никто больше от кошмаров и эмпатии не страдает? А то бегай всю ночь туда-сюда. Ну к девушкам еще куда ни шло, а кое к кому, – вор бросил косой взгляд в сторону Гала с уникальным мечом, а потом на свой, кажущийся таким маленьким, клинок, – и зайти-то страшно будет, ну как порубит в капусту спросонья? Даже помолиться не успеешь.
– Думаю, такое слишком часто случаться не будет, – вставая с кресла, поспешил успокоить общественность Лукас, пока Гал не съездил словоохотливого Рэнда по загривку. – Но должен сразу вас предупредить: если наша клятва команды столь серьезно принята Силами, то настоящую боль друг друга мы будем чувствовать непременно, даже не обладая даром мадемуазель Мирей.
Элька тут же задумалась о том, какое настроение будет у парней, когда наступят ее критические дни, и едва сдержала мстительный смешок.
– Утешил так утешил. Надеюсь, проверять это, истязая себя, никто не намерен? – фыркнул Рэнд, и уголок его рта прогнулся в ироничной ухмылке. – Тогда пора по кроваткам. Не все из нас по ночам шастать привыкли.
– Ты, конечно, имеешь в виду не себя, – констатировал Лукас и поспешил откланяться: – Прекрасной ночи, мосье, мадемуазель Элька.
За магом побрел в свою комнату Макс. Троица с первого этажа направилась к лестнице вниз.
– Если что, кричи, – посоветовал Рэнд, проводив соседку до двери в ее комнаты. – Придем спасать.
– Обязательно, – сонно пообещала девушка.
Вор был прав – полуночничать Элька не привыкла и так долго бродила среди ночи лишь по одной неприятной обязанности. Но, к счастью, несвежие продукты питания на ее стол попадали редко. Так что, едва добравшись до своей спальни, Элька рухнула в кровать, задернула балдахин, опустила голову на подушку и тут же уплыла в страну сновидений, где Гал почему-то терпеливо объяснял Рэнду, как надо выращивать капусту брокколи.
ГЛАВА 5
Проверки на прочность
Утро наступило как-то неожиданно быстро. Элька разлепила глаза, с удивлением ощущая, что почти выспалась, и, отодвинув полог балдахина, бросила взгляд на круглые настенные часы. Стрелки неумолимо показывали без семи минут восемь! Завтрак!!!
Элька во второй раз за текущие десять часов подпрыгнула на кровати, соскочила с нее и помчалась в ванную. Две минуты на умывание, полторы на прическу, еще полторы на то, чтобы влезть в футболку и шортики. Выскочив в коридор, девушка не торопясь, как будто так и задумывалось, прошла в столовую. У самых дверей ее нагнал запыхавшийся Макс и наскоро поздоровался:
– Привет!
– Привет! – доброжелательно откликнулась Элька, с интересом разглядывая сегодняшний наряд парня, представлявший собой обрезанные в районе колен линялые джинсовые шорты с бахромой и мятую растянутую футболку с некогда ярко-оранжевой молнией и надписью: «Не влезай, убьет!» Молния указывала куда-то в сторону правой пятки технаря, угрожая всем букашкам, вздумавшим покуситься на его конечность.
Без одной минуты восемь Элька приблизилась к столу и заняла свое законное место между вором и Галом. Фин лукаво подмигнул девушке и поинтересовался:
– Что снилось, не кошмары, часом?
– Это смотря с какой стороны поглядеть, – радостно ответила Элька, пояснив: – Ведь мне снился ты.
Потом она вспомнила старинную примету о том, что в первую ночь на новом месте положено видеть во сне будущего супруга, фыркнула, подумав, а не испортить ли настроение вору этим сообщением, но смилостивилась и решила поберечь нервную систему парня, хотя бы ради крыса.
– Я польщен, – фыркнул в ответ Фин и игриво уточнил интимным шепотом: – Чем же я занимался в твоем сновидении?
– Поливал капусту под руководством Гала, – громко и честно ответила Элька.
– Вряд ли этот сон можно считать вещим, – с видом знатока задумчиво протянул Лукас, делая донельзя серьезную физиономию и складывая руки на груди. – Как вы считаете, мадемуазель Мири?
Эльфийка включилась в игру, напустив на свою мордашку выражение томной загадочности:
– Сложно определить наверняка, сударь, но, принимая во внимание высказанную ранее точку зрения, я, пожалуй, тоже скажу, что образы этого сновидения не пророческие. Хотя все может быть…
– Эй, да вы надо мной издеваетесь, – сделав вид, что это только что до него дошло, возмущенно воскликнул Рэнд.
– Смотрите-ка, он догадался, – испуганно протянул Лукас. – Что же теперь будет?
Мири и Макс улыбнулись. А воин продолжал сидеть все с таким же непробиваемо серьезным лицом.
– Завтрак, – ответила Элька, и на этом шутливая пикировка завершилась, поскольку скатерть, не дожидаясь приказа, взялась за сервировку стола.
Перед девушкой в высоком фарфоровом бокале с темно-синим рисунком появился персиковый сок, у Рэнда какой-то напиток, по запаху напоминающий кофе, от лиловой жидкости в кружке Гала до девушки донесся причудливый аромат чая, сена и летнего луга.
– Кофе! – радостно констатировал Макс, с наслаждением понюхал свою коричневую бадью, отхлебнул порядочный глоток и непосредственно поинтересовался у эльфийки: – А что тебе налили?
– Сок грановики, – охотно удовлетворила его любопытство Мирей, поднимая хрустальный бокал с чем-то рдяным.
Оделив всех напитками, скатерть материализовала на столешнице блюдо с горячей сдобой, горшочки каш, масло, какое-то варенье или джем, крекеры, темные хлебцы, поджаренные ломтики колбасы, мяса, сыр, фрукты, несколько тарелок с листьями. Впрочем, листва у Эльки вдохновения не вызвала. Охотно признавая ее гипотетическую витаминную полезность, девушка потянулась к блюду со сдобой. Вежливо сказав: «Спасибо», Элька взяла булочку, обсыпанную корицей, и принялась за еду. А вот загадочный Гал действительно выбрал какую-то кашу-размазню, листья и хлебцы.
– Так что мы сегодня делаем? – полюбопытствовал Рэнд, выкладывая перед Рэтом сыр, видимо, крыс любил его не меньше Тэлина, кусок колбасы и нарезанное дольками яблоко.
Зверек благосклонно принял подношение и чинно принялся за еду.
– Сразу после завтрака со мной и Галом двое направятся в подвал, а оставшаяся пара подойдет где-нибудь через час-полтора, – предложил Лукас. – Таким образом, до обеда мы успеем провести проверку и поделиться с вами результатами.
– Чур, я первый. Пойдем, Элька? – тут же азартно заявил Фин.
Поскольку девушке было совершенно безразлично, в какой очереди она окажется – не за колбасой стоять, – спокойно кивнула, подтверждая согласие. Мири и Макс, по природе чуждые спорам, тоже не стали возражать Рэнду.
Так что, поев, Элька и ее сосед спустились вниз за господами проверяющими.
– Ну я пошел являть свои выдающиеся магические таланты, – пообещал Фин, махнул рукой Эльке и последовал за Лукасом.
Она же пошла направо, ориентируясь на спину молчаливого Гала. Тот, видно, уже загодя облачился в необходимую одежду: светлую рубашку с коротким рукавом и темные штаны. Перешагивая порог зала и закрывая за собой дверь, Элька не удержалась от ехидного комментария:
– Оставь надежду всяк сюда входящий!
Гал все-таки обернулся к девушке, чуть вскинув бровь.
– Цитата из одного причудливого мрачного произведения, названного комедией, – ухмыльнувшись, пояснила Элька. – Судя по твоей хмурой физиономии, в тему.
– Я не хмурый, – покачал головой воин.
– А очень хмурый, – подхватила Элька. – Ты что, никогда не улыбаешься?
– Зачем? Не вижу ничего смешного, – спокойно ответил Эсгал, продолжая стоять и смотреть на нее так, как, наверное, медведь смотрит на надоедливо жужжащую у его носа муху: отмахнуться бы лапой, да лень из-за такой мелкоты шевелиться.
– Ну ладно, может, в твоей профессии серьезность и уместна, – вынужденно согласилась Элька, покачав головой. – Но как же ты тогда с девушками общаешься?
– Я с ними не общаюсь, я им плачу, – ответил Гал, и на сей раз на его хмуром лице проступила быстрая, может, чуть горьковатая ироничная улыбка.
– Логично, – рассмеялась Элька и перестала донимать воина, подумав, что он хоть и выглядит непробиваемым, тоже способен комплексовать из-за пустяков, типа белой полоски шрама на лице, а шутить все-таки может. Главное – как следует его растормошить!
Пока шел разговор, Гал завязал волосы черным кожаным ремешком, который достал из кармана штанов. Потом бегло оглядел наряд Эльки и кивнул, в целом найдя его подходящим, а вот обувь забраковал.
– Твои шлепанцы не годятся для занятий, можешь вывихнуть ногу, – сказал воин, давая понять, что шутки кончились. – В следующий раз надень что-нибудь, мягко фиксирующее щиколотку.
– Слушаюсь, командир, я их и сейчас могу снять. – Элька с готовностью скинула с ног шлепанцы и загнала их правой ногой под скамейку у стенки. – Надо так надо.
Впрочем, особого дискомфорта она не ощутила, покрытие пола было достаточно упругим и даже каким-то чуть теплым на ощупь.
– Владеешь ли ты каким-нибудь видом оружия или стилем борьбы? – для проформы поинтересовался Гал, очевидно не надеясь на положительный ответ.
– Нет, – честно призналась девушка. – Дралась только в детстве и не в целях изучения какого-нибудь стиля, а ради возмездия обидчикам, до победы и в таком помутившемся состоянии сознания, что в себя приходила только над поверженным врагом.
– Ты что, берсерк? – На сей раз, кажется, воин удивился всерьез и окинул Эльку повторным изучающим взглядом.
– Нет, наверное, – на секунду оторопев (в ее представлении берсерками были какие-то древние викинги, закусывающие мухоморами и собственными щитами), ответила девушка. – Когда я поняла, что посмеяться над оскорбителем лучше, чем стукнуть, драться перестала. А насчет владения видами оружия тоже полный ноль! Совсем маленькая стреляла из игрушечного лука, рогатки и плевательной трубочки, подростком, бывало, ходила в тир. Там из винтовки по мишеням била. Но последний раз была в тире лет пять назад.
Гал снова внимательно оглядел Эльку, на сей раз оценивая не специфическую одежду, а телосложение. «Как какой-нибудь фрукт на базаре или собачку на выставке», – опять пришли в голову девушке сравнения. Последнее было совсем обидно. Протянув руку, воин придирчиво ощупал мускулы на руках жертвы, потом дал очередную команду:
– Подними руки и держи их перед собой. Я буду нажимать на них, потом отпущу, постарайся, чтобы они не двинулись.
– Играем в «Форт Байяр», – хмыкнула девушка, вспоминая один из конкурсов прославленной телеигры, но инструкции исполнила в точности.
Теплая, в кожухе жестких мозолей от рукояти меча и постоянных тренировок ладонь легла на ее запястья, и непреодолимая сила потянула конечности к земле. Закусив губу, Элька напрягла мускулы, не собираясь сдаваться без сопротивления. А Гал даже не прилагал сколько-нибудь серьезных усилий. Спустя несколько секунд плавным, но очень быстрым движением, таким, что девушка видела, как рука воина почти смазалась в воздухе, он убрал ладонь. Чуть дрожащие руки Эльки дернулись вверх.
– Теперь следующее упражнение. Закрой глаза и внимательно слушай. Когда я щелкну пальцами, вот так, – Гал продемонстрировал звучный щелчок, – как можно быстрее хлопай в ладоши. – Завершив краткое объяснение, воин на всякий случай уточнил: – Понятно?
– Да, о великий сенсей, – улыбнувшись, поклонилась Элька, покорно закрыла глаза и подумала: «Хорошо еще, что не вечером проверяют, а то могла бы и стоя задремать». Почему-то в обществе Гала было странно спокойно.
Несколько секунд в зале раздавались только щелчки и хлопки, потом Эсгал объявил:
– Достаточно, теперь я зайду тебе за спину. Как только ты почувствуешь, что я коснулся тебя, топай левой ногой.
Элька захихикала, почему-то в голове закрутились строчки старинной песенки ямщика «Тпру, кобылка верная!..». Гал вздохнул, не понимая, что забавного нашла эта странная девица в его словах, но терпеливо переждал вспышку веселья, дабы не нарушать чистоты эксперимента, и только после этого возобновил проверку реакции на слух, зрение и осязание. Девушке еще пришлось хлопать в ладоши и ловить падающие из рук Гала цепочки. Потом воин принес корзинку с маленькими мячиками и принялся объяснять Эльке правила игры в «вышибалы»: «Я кидаю, ты уворачиваешься».
– А ты меня этими мячиками не пришибешь? – скептически уточнила она, вспоминая огромный меч Гала, который она бы, наверное, и подняла не без труда.
– Я умею соизмерять силу, – ободрил девушку воин и прибавил в утешение: – В крайнем случае, если неудачно подставишься, заработаешь несколько синяков.
– Надеюсь, не на лице. – Элька снова вспомнила детские годы, когда пару недель ей пришлось ходить в школу с выдающимся фонарем под глазом. Причем, что обидно, сей трофей был получен вовсе не в честной драке, а в процессе игры в пятнашки в раздевалке. Ну та вешалка, ей-богу, сама выпрыгнула из-за угла! Так, завидев Элькину дивную мордашку с подсветкой, мамаши всех младших школьников хватали своих чад и утаскивали подальше от «страшной забияки», пока та не покалечила их.
– Туда целиться не буду, – пообещал воин, и, кажется, по его губам снова проскользнула мимолетная улыбка.
– Тогда давай кидайся! – согласилась Элька и еще несколько минут добросовестно пыталась увернуться от вездесущих мячиков, летящих, кажется, со всех сторон разом. Бил он прицельно, но, как и обещал, аккуратно и не по лицу, кажется, даже синяков не оставил.
Наконец испытания завершились, и Эсгал спокойно, без упрека, вынес свой суровый вердикт:
– Даже для девушки мускулы слабые, реакция средняя. Нужно тренироваться. Я объясню тебе, какие упражнения, как регулярно и сколько делать.
В его словах не было намерения нанести оскорбление, лишь простая констатация факта. Элька кивнула, она и не ожидала другого вывода, и, разумеется, не обиделась, обижаться на правду – себя не уважать. А Гал тем временем продолжил:
– Теперь об оружии. Завтра подберем тебе в оружейной легкий лук, шпагу и кинжал по руке. Со временем тренировок определимся позднее. А пока не пришел Рэнд, можешь еще позаниматься. – Гал кивнул в сторону брусьев. – Я посмотрю на твою гибкость.
Это распоряжение Элька выполнила охотно. Улыбнувшись, подбежала к снарядам, под которыми было навалено достаточно мягких матов, и забралась на брусья. Ей всегда нравилось кувыркаться и лазить по канатам, деревьям, брусьям, лестницам. Все-таки, наверное, сэр Чарльз Дарвин, вопреки мнению креацианистов, был прав относительно происхождения человека, а может, первые люди слишком много общались с обезьянами, вот и нахватались лишнего.
Кстати, что особенно понравилось девушке, сам Гал тоже не стал бездельничать, прохаживаясь по залу с начальственным видом, как поступали многие известные Эльке в школьные годы учителя физкультуры. Сами походившие на шарики с ножками, эти горе-педагоги еще умудрялись устраивать разгон каким-нибудь бедолагам, у которых не получался обязательный для сдачи норматива «подъем с переворотом», и никак не желали понимать, что существуют на свете люди, боящиеся, скажем, высоты.
Да уж, Гал отличался от таких учителей, как небо от земли, или уж вернее, как орел от индюков! Воин подпрыгнул, почти взлетел, легко подтянулся и, зацепившись ногами за самую высокую поперечную планку брусьев, начал методично подымать тело к коленям. Что ж, кланялся потолку Гал очень умело. Спокойные, без нервных червеобразных рывков и усилий, плавные движения действовали на наблюдателей завораживающе. Моргнув, Элька отвернулась и переключилась на кувырки.
– Я пришел! Мосье Лукас уже поражен моими талантами, настала очередь Гала, – радостно объявил Рэнд, врываясь в зал, и с видом знатока заметил: – Хорошо смотритесь, господа! Может, и мне с вами повисеть?
– Что, всегда мечтал повисеть за компанию? – пряча улыбку, спросила Элька, спрыгивая на маты. – Что ж, теперь понятно, чем вызван твой выбор профессии.
Почти неслышно, как большой кот, приземляясь рядом с Элькой, насмешливо фыркнул Гал.
– Нет, решительно все меня сегодня обижают, – плюхаясь на скамейку у стены рядом с дверью, пожаловался Рэнд крысу, привычно восседающему на плече хозяина.
– У-у, тебя еще не начали обижать по-настоящему, – глумливо захихикала Элька, возвращаясь к своим покинутым на время проверки-разминки шлепанцам. – Ты это поймешь, когда будешь выползать из спортзала после занятий, если, конечно, будешь в состоянии ползти. Правда, Гал?
– Без сомнения, – совершенно серьезно ответил, как припечатал, воин, но в его зеленых глазах с вертикальными зрачками девушка снова углядела пару случайных смешинок и записала гордо в свою копилку очередной успех на ниве улучшения настроения воителя.
Рэнд опасливо передернул плечами.
– Я могу идти, учитель? – обратилась Элька с вопросом к Галу.
– Да. – Тот сдержанно кивнул, и девушка уловила его молчаливое одобрение того, что спросили его разрешения. В этом зале не было равноправных членов команды, зато присутствовали наставник и ученики.
– Пока, развлекайтесь! – Помахав ручкой, Элька удалилась.
Стукнув для порядка в дверь комнаты магии, она вошла внутрь. Мосье Лукас стоял перед большим столом и задумчиво поглаживал тот самый «гадательный» шарик на треножнике, который Элька углядела еще в свое первое посещение комнаты.
– А, мадемуазель, присаживайтесь и устраивайтесь поудобнее, – приветливо улыбнулся маг посетительнице, поправил выбившийся из прически локон и кивнул в сторону кресла.
Поудобнее так поудобнее. Скинула шлепанцы и забралась в мягкое кресло, подобрав под себя ноги.
Лукас усмехнулся и, повернувшись к столу, аккуратно снял с подставки шар.
– Это и есть знаменитый шар Лахтера? – уточнила девушка.
– Я поражен точностью вашей памяти, мадемуазель, – галантно заметил маг. – Это тот самый предмет.
– Это просто у меня мозги не так, как у всех нормальных людей, работают – чем название интереснее, тем легче я его запоминаю, а что-то элементарное запросто из головы вылетает, фьють – и хоть убейся, не вспомнить, – оправдываясь, хихикнула Элька.
– Оригинальность встречается куда реже посредственности, – наставительно ответил Лукас. – Сейчас, мадемуазель, я дам вам этот магический инструмент, вы возьмете его в руки и, не напрягаясь, будете спокойно смотреть на него. Расслабьтесь, насколько сможете, позвольте мыслям легко скользить по граням сознания и поверхностям шара.
– Зачем? – въедливо спросила девушка.
– Таким образом вы настроитесь на шар. Он своего рода усилитель и демонстратор магических талантов; по тому, что будет происходить, я попытаюсь установить, каким даром вы обладаете. Если, конечно, у вас есть магический дар, – обстоятельно объяснил маг. – Эта процедура совершенно безболезненна.
– Давайте вашу игрушку, я не боюсь, – тут же заявила Элька, тряхнув головой. – Мне просто было интересно, как она работает.
Лукас понимающе улыбнулся, подразумевая, что робеть перед незнакомой магией не стыдно, и передал испытуемой шар. Отступив на пару шагов, присел на стул так, чтобы иметь возможность пристально наблюдать за состоянием шара и одновременно держать в поле зрения всю комнату, особенно стоящее на столе небольшое зеркало в изящной бронзовой оправе в виде двух женских ручек.
Элька обхватила ладонями шар, он оказался странно легким и ощутимо теплым, как нагретое солнцем яблоко. «Значит, это не обычный хрусталь», – подумала она, но тут же оборвала свои размышления, вспомнив пожелание Лукаса о максимальной расслабленности. Попыталась честно следовать всем указаниям мага. Это оказалось совсем несложно, может быть, волшебный предмет сам помогал нетренированному сознанию. Девушка показалась сама себе звонкой, прозрачной, как этот шар, и легкой, как пушинка. В голове словно открылись какие-то запертые давным-давно и совсем позабытые двери, словно свежий вихрь, пахнущий персиками, розами и грозой, пронесся сквозь замершую в предвкушении бури душу, заставил завибрировать каждую клеточку тела.
Маг тем временем внимательно следил за происходящим. В шаре сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее закружился цветной сияющий водоворот из мелких вихрей. Зеркало, стоящее на столе, треснуло и разлетелось на куски. На полках слева взметнулось высокое алое пламя. Лукас молниеносно выбросил в этом направлении руку, обволакивая огонь и преграждая к нему доступ воздуха. Язычки странного костра трепыхнулись и опали, оставив нетронутым дерево и пепел от трех стоявших рядом мешочков. Не успело утихнуть пламя, как в комнате неожиданно сгустился розовый туман, потом рассеялся, но пошел нежно-бирюзовый снег, похожий на пух, исчезающий не долетая до пола. Испуганно задребезжали хрупкие магические предметы и приспособления. Несколько ларцов выпрыгнули из ниш, один из них стремительно полетел и ударился в дверь, после чего упал на ковер, два закружились под потолком в причудливом вальсе, еще пара тихо поползла по полу в разные стороны, один исчез вовсе и проявился в соседней нише изрядно расплющенным.
Приоткрыв в удивлении рот, маг восхищенно наблюдал за этим светопреставлением. В волнении зашелестели магические книги. Потом небеса, вернее, потолок разверзся, и на комнату обрушился настоящий дождь из ярко-красных, желтых, зеленых и совершенно полосатых яблок, испускающих одуряющий аромат спелости. Три яблока не нашли мишени лучше, чем макушка Лукаса. Ударившись о его пахнущие лавандовым шампунем волосы, они лопнули и соскользнули вниз, оставляя на голове и лице прекрасную витаминную маску. Это показалось несколько чересчур даже такому завзятому экспериментатору, как мосье Д'Агар. Он вскочил на относительно свободное от яблок пространство между своим стулом и креслом Эльки и завопил, размахивая руками:
– Достаточно, мадемуазель, достаточно!
– А? – Элька вышла из блаженного состояния, в которое погрузилась благодаря шару, и, оторвав от него взгляд, огляделась вокруг.
– Это поразительно! Charmant! – продолжал экспрессивно восклицать маг, пока Элька разглядывала царящий в комнате бедлам. – Ничего подобного прежде не видел!
– И что, все это я натворила? – восторженно воскликнула Элька, бережно отложив шарик, и, ухватив с пола особенно привлекательное огромное красное яблоко, впилась в него острыми зубками.
– Oui, – удовлетворенно вздохнул Лукас, на ощупь выбирая у себя из волос яблочную мякоть. Но это занятие ему быстро надоело, и мосье сплел чары очистки, избавившие от посторонних включений его великолепную прическу.
– Класс! А вкусно! – довольно констатировала хулиганка, продолжая с аппетитом уплетать сочное яблоко, а потом на мосье посыпались вопросы: – И что все это значит? У меня есть какой-нибудь магический талант?
– Разумеется, и феноменальный, мадемуазель, – кивнул маг, осторожно отодвигая шар подальше от подопытной, пока ей, чего доброго, снова не вздумалось его ухватить. Вихрики – творения Лахтера – окончательно улеглись. – Обычно дар испытуемого определяется по изменению цветовых характеристик шара и видений, что проецируются из его глубин в зеркало, связанное заклятьем с шаром. – Маг кивнул на пустую оправу, все еще стоящую на столе. – Но в исключительных случаях происходящее выходит из установленных магом рамок. В специальной литературе по шару Лахтера перечислено несколько видов таких исключений из общего правила. Одним из них является проявление стихийной магии, не подчиняющейся уложениям. Совпадают все признаки. У меня не осталось никаких сомнений! Поздравляю вас, мадемуазель Элька, вы хаотическая колдунья! Я счастлив, что мне удалось выявить такой уникальный талант!
