Текст книги "И нет преград…"
Автор книги: Юджиния Райли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Юджиния РАЙЛИ
И НЕТ ПРЕГРАД
Глава 1
Энни Диллон въехала в Дэденд, подгоняемая жутким ветром.
На календаре было только начало осени, но на пустынные холмы техасской гряды уже обрушились первые морозы. А сегодняшний сентябрьский день побил все рекорды последних десяти лет. На главной улице заброшенного городка свирепствовал северный ветер, сотрясая обшитые вагонкой фасады домов, срывая с крыш кровельную дранку и поднимая с дороги пыль.
Порывы ветра были так сильны, что маленький спортивный автомобиль Энни с трудом продвигался по изрытой колеями дороге. Она оглядывала ветхие строения по обеим сторонам от нее – остатки ковбойского городка, основанного в конце семидесятых годов XIX века. Старая аптека, магазин, парикмахерская, гостиница, конюшня, салун и жалкая церквушка в конце улицы казались призраками давно минувших времен.
Все здания были брошены в самый разгар ремонта, о чем свидетельствовали загромождавшие тротуары козлы для пилки дров, штабеля строевого леса, разбросанные повсюду банки с краской и убогий вид самих фасадов – не докрашенных, с покосившимися ставнями и окнами без стекол. Ветер завывал, точно злая собака, в воздухе носились отвратительные клубы красной пыли, а вокруг – ни души. Зловещая обстановка внушала страх.
Так-то исполняются ее мечты?
Энни объехала салун и припарковалась на пыльном булыжном дворике. Выйдя из машины и заперев дверцы, она зябко поежилась, подняла капюшон теплого шерстяного полупальто, стараясь защититься от колючего холода, и достала из кармана шерстяные перчатки.
Ее зубы выбивали мелкую дробь. Энни оглядела простиравшийся вокруг пейзаж – плоские красные холмы, волнующуюся прерию, вихри из красного песка и перекати-поле. Дальше уже к горизонту все тонуло в грязно-серой дымке.
Она прибыла в преисподнюю! Да уж, холодно, как в аду у чертей! Содрогнувшись от очередного порыва ветра, Энни быстро подошла к заднему крыльцу салуна, радуясь, что под пальто у нее – толстый свитер, а на ногах – вельветовые джинсы и сапоги на овечьем меху. Взбежав по ступенькам, она отворила облезлую скрипучую дверь и оказалась в кладовой. Привалившись спиной к содрогавшейся под порывами ветра дверной панели, Энни осмотрелась. На полу валялись банки с краской, коробки с гвоздями, мусор и пивные бутылки. Здесь же кто-то бросил унитаз и раковину, не потрудившись их установить. Энни поморщилась, заметив, как по грязному куску брезента пробежала мышь. Все здание сотрясалось от ветра. Холод проникал под одежду и пробирал до самых костей.
– Ох, Ларри! – пробормотала Энни.
Подтверждались ее самые худшие опасения. Нельзя было доверять старшему брату восстановление города-призрака! Преуспевающий риелтор из Далласа, Энни надеялась, что Дэденд станет ее самым главным триумфом. Возрожденный ковбойский городок должен был привлечь толпы туристов, тем более что от Амарилло сюда прокладывали новую скоростную трассу. На покупку и реставрацию заброшенного поселения Энни потратила свой двухлетний заработок плюс немалую сумму из собственного наследства.
Но этот проект с самого начала преследовали неудачи. Энни оставалась в Далласе, пытаясь добыть еще денег на свое предприятие, а ответственность за стройку возложила на брата, безработного плотника. Но у Ларри не было организаторского таланта и деловой хватки сестры. Он спасовал перед трудностями и исчез в неизвестном направлении.
Главный подрядчик тоже сбежал, некачественно выполнив работу и не заплатив своим субподрядчикам, а те подали в суд, и Энни теперь грозил арест имущества. В довершение всех бед индейцы затеяли тяжбу против нее, а также против федерального правительства и правительства штата, заявив, что Дэденд – часть их земель, и выставив заграждение на строящейся магистрали. Через две недели должно было состояться первое судебное разбирательство.
Вот это называется влипла! Ей срочно требовались деньги. Если бы Энни сумела продать один из своих крупных коммерческих проектов – например, ранчо, которое она предлагала застройщикам под жилой комплекс, – это спасло бы ее от банкротства. Ее партнер в Далласе обещал присмотреть за делами, пока она будет в отъезде, но на большие комиссионные в ближайшее время рассчитывать не приходилось.
Переступая через пивные бутылки и прочий хлам, разбросанный по кладовке, Энни вошла в зал салуна и остановилась у края длинной дубовой стоики. Ее взгляд, блуждая по хаотично расставленным столам и стульям, внезапно наткнулся на темный силуэт мужчины, сидевшего на одном из этих стульев, закинув ноги на шаткий стол. Энни испуганно охнула, потом осторожно шагнула вперед. Обветренное морщинистое лицо, орлиный нос, высокие скулы, четкий подбородок и заплетенные в косичку седые волосы говорили о том, что перед ней – коренной житель Америки. На нем были черная шляпа с высокой тульей и лентой из змеиной кожи, потрепанные джинсы и индейское пончо. Незнакомец обстругивал ножичком фигурку какого-то животного – нет, скорее, птицы – и напевал себе под нос заунывную индейскую мелодию.
Значит, это и есть Томас Уиндфут, представитель отряда шайеннов, с которым ей предстояло сегодня встретиться? Но как он сюда попал? Кроме ее машины, во дворе больше не было никакого транспорта.
Подойдя ближе, Энни нерешительно спросила:
– Мистер Уиндфут?
Старик вытянул шею, посмотрел на Энни, потом сбросил ноги со стола и встал, отложив нож и деревяшку.
– Мисс Диллон?
– Да, это я.
Уиндфут снял шляпу и крепко пожал руку Энни.
– Добро пожаловать в Дэденд!
– Спасибо. – Она озадаченно улыбнулась. – Позвольте узнать, каким образом вы сюда добрались? Я не заметила на улице ни одной машины.
Старик усмехнулся.
– Я поставил свой пикап в соседнюю конюшню, подальше от ветра. У меня «шевроле» пятьдесят третьего года – такая капризная старушка, знаете ли! Приходится ее баловать.
– Понятно, – кивнула Энни. Ей показалось забавным, что Уиндфут говорит о своем автомобиле как о женщине. – Я уже бывала в Дэденде, но, к сожалению, не могу сказать, что с тех пор здесь произошли большие улучшения.
Уиндфут огляделся по сторонам и вздохнул.
– Ваши подрядчики работали спустя рукава, мисс. Но вам повезло: шайеннский отряд «Серебряный ветер» снимет с ваших плеч это тяжкое бремя забот.
Энни воинственно вскинулась.
– Мистер Уиндфут, я вложила в эти владения все свои деньги и без боя их не отдам, несмотря на необоснованный судебный иск вашего племени!
– Необоснованный? – Уиндфут покачал головой. – Эта земля принадлежит «Серебряному ветру», мисс Диллон. В конце шестидесятых годов прошлого века президент Грант подписал распоряжение, согласно которому шайенны и арапахо получили свыше четырех миллионов акров индейской территории. Техасская гряда была передана нашему племени.
– Никогда не слышала о таком договоре! – заявила Энни.
– Значит, вы, как и большинство вам подобных, изучали измененную историю, – с горечью изрек он. – Но на суде вам откроется истина.
– А мой адвокат так не считает. По его словам, ваш отряд незаконно претендует на эти земли, и суд в первый же день отклонит ваш иск.
Уиндфут вздохнул, переступив с ноги на ногу.
– Белые люди склонны забывать свои обещания. Они постоянно нарушают условия соглашений и обманывают индейцев. Но на этот раз мы добьемся победы!
Энни застонала. Ей не хотелось ссориться со стариком. Она вообще сочувствовала коренным жителям, но в данном случае была уверена, что правда на ее стороне. Ее адвокат не нашел никакого договора о передаче этой земли шайеннам.
Она примирительно улыбнулась.
– Послушайте, мистер Уиндфут, неужели мы не можем прийти к взаимовыгодному решению? Из-за вашего иска мой проект по восстановлению города-призрака на долгие годы зависнет в федеральном и местном судах. Штат уже приостановил строительство новой скоростной трассы. Это значит, что прибыли от Дэденда не получит никто.
Но Уиндфут погрозил ей пальцем.
– Эх вы, бледнолицые! Вам бы только эксплуатировать земли и получать прибыль! А духовные вопросы остается решать нам, краснокожим. Мы заботимся о сохранности земли и правах цисцистас.
– Цисцистас? – повторила Энни.
– Так мы, шайенны, называем себя. «Люди» или «раненые» – обиженные бледнолицыми!
Энни с трудом сдерживала нетерпение.
– Почему вы так хотите, чтобы Дэденд был передан шайеннам?
Уиндфут задумчиво уставился в пространство.
– Я расскажу вам одну историю, мисс Диллон. Много лун назад мой любимый внук, молодой воин из отряда «Серебряный ветер», отправился на вершину Черной горы в поисках озарения – он хотел побеседовать с небесными и земными богами и найти свой духовный тотем. Юноша исчез – растаял, словно дым, который курится над холмами в ясный солнечный день. – Уиндфут покрутил рукой в воздухе, изображая легкий дымок. – Это было пятнадцать лет назад, с тех пор мой мальчик не появлялся.
– Я вам искренне сочувствую, – сказала Энни.
– Я знаю: мой внук исчез, потому что бледнолицые украли душу индейца – точно так же как украли наши священные земли. Но на сей раз вам не удастся нас обмануть! Дэденд будет нашим. Когда вернется мой внук, он получит то, что ему принадлежит.
Энни стиснула челюсти. Она понимала отчаяние старика, но его фанатичный рассказ о внуке, который наверняка давно умер, заставил ее подумать, не повредился ли он разумом. Как бы то ни было, юридические манипуляции его отряда губили ее жизнь.
Она взглянула на него с мольбой.
– Вы уверены, что мы не сможем прийти к компромиссу?
– Хватит компромиссов! – объявил старик. – Каждый раз, когда индеец идет на уступки, бледнолицый садится ему на шею и отбирает последнее. Раньше шайенны погибали в кровавой резне, сегодня нравы смягчились: бледнолицые давят нас экономическими репрессиями. – Уиндфут потряс кулаком. – Но на сей раз мы не сдадимся! Это наша земля, и мы ее отстоим! Энни в досаде всплеснула руками.
– Зачем же вы согласились со мной встретиться? Ведь вы не желаете слушать никакие доводы.
Он улыбнулся.
– Я надеялся, что вы поймете, мисс Диллон. Возможно, вам тоже стоит отправиться на поиски духовного просветления.
Это было для Энни уже слишком. Старик хлопнул рукой по шляпе.
– Ну, мне пора! – Он прислушался к дребезжанию стенных досок. – Кажется, скоро придет Хевовитастамиуц.
– Что-что? – спросила Энни одними губами.
– Ураган, – объяснил старик.
– А-а! По-моему, он уже здесь.
Грустно улыбнувшись, Уиндфут приподнял шляпу.
– Прощайте, мисс Диллон. Да направит вас Всевышний Мудрец в ваших скитаниях.
Энни кивнула. Наверное, Уиндфут желает ей добра. Когда он выходил, в двери салуна ворвался новый порыв холодного ветра. Она стояла, обхватив себя руками за плечи, и слушала, как рычит и фыркает его пикап, уезжая из городка.
Оставшись одна в продуваемом сквозняками салуне, Энни впала в уныние. Она уже потеряла на этом предприятии все свои деньги, а теперь могла остаться и без земли. Ей грозило полное разорение в прекрасном возрасте двадцати шести лет!
Она бродила по залу, оглядывая халтурную работу подрядчиков: некондиционные двери и окна, водяные разводы на «новом» потолке, гвозди, торчавшие из настила на полу. Над стойкой бара висела старая картина, на которой маслом была изображена обнаженная блондинка. Судя по довольному виду пышнотелой красавицы, ей было куда веселее, чем Энни. Щербатую золоченую раму окружали серые доски. Видимо, подрядчики даже не пытались обновить стенную обшивку. Этому дереву, испещренному пулевыми отверстиями, было никак не меньше ста лет.
В мрачной задумчивости Энни опустила локти на стойку бара и подперла подбородок руками. Как же так получилось? Она купила Дэденд из любви к старому Западу, мечтая перенести в наше время частичку ковбойской эпохи. У ее родителей было много земли и нефти. Она выросла на их ранчо под Далласом. Ее отец в душе так и остался простым техасским скотоводом, и Энни вместе с его лучшими работниками научилась скакать верхом, ловить лошадей арканом и стрелять. Мама была более утонченной натурой. Благодаря ее заботам Энни получила отличное образование и приобщилась к искусству. Таким образом, в ней уживались первобытная дикость и светскость, что помогло ей сделать карьеру в сфере недвижимости. В любых офисах Далласа. Энни чувствовала себя как рыба в воде. Она умела разговаривать и на грубом жаргоне рабочих-нефтяников, и на более сложном языке банкиров, бухгалтеров и застройщиков.
Энни рано добилась профессиональных успехов, однако ей не пришлось долго радовать ими родителей. Отец три года назад умер от сердечного приступа, а мама – в прошлое Рождество, от эмфиземы. Брат Энни слишком тяжело переживал эту утрату, и ей пришлось взять на себя весь груз забот: она распоряжалась имуществом родителей, продала их ранчо и даже взяла на себя роль старшей, нянчась с братом и пытаясь его перевоспитывать.
Полгода назад, узнав от приятеля-банкира о продаже техасской гряды, Энни не удержалась и поехала посмотреть на город-призрак. Дэденд сразу запал ей в душу, и она загорелась идеей возродить это старое поселение. Друзья в Далласе говорили, что только сумасшедшая может польститься на эту Богом забытую голую землю. Но Энни привыкла доверять инстинкту. Она чувствовала, что Дэденд станет настоящей дойной коровой, и возлагала большие надежды на строительство новой скоростной магистрали, которая должна была связать городок с Амарилло.
Впрочем, Энни купила Дэденд прежде всего из желания вернуться в обстановку собственного детства. Ее родители, особенно отец, наверняка одобрили бы этот проект. Она нарочно привлекла к работе Ларри, чтобы как-то встряхнуть, его.
Но получилось совсем не так, как мечталось.
Энни грустно улыбнулась. То ли дело – прежние времена, когда все вопросы решались при свете дня на главной улице, а индейцы выходили на тропу войны, вместо того чтобы обивать пороги судов. Если бы она жила на Диком Западе, то разобралась бы со своим вороватым подрядчиком с помощью пистолета!
Или еще лучше – она стала бы великосветской дамой, как ее прапрабабушка, Розанна Диллон, которая когда-то являлась столпом викторианского общества в Денвере. Энни восхищалась Розанной и гордилась тем, что была очень похожа на нее… Помнится, мама показывала ей портрет Розанны, говоря, что это была настоящая леди.
Вот бы вернуться в ту романтическую эпоху, убежав от насущных проблем! Разумеется, рядом с ней там должен быть и подходящий мужчина – решительный и отважный, который не растеряется ни в светской гостиной, ни в дорожной перестрелке, а не какой-нибудь слюнтяй вроде тех, с кем Энни встречалась за последние десять лет. Этот герой с Дикого Запада, конечно, помог бы ей выпутаться из сегодняшней передряги.
Энни вздохнула. Хватит мечтать! Никакие герои ее не спасут. Надо решать проблемы, полагаясь только на собственные силы. Она вернется в Даллас и еще раз посоветуется со своим адвокатом…
Энни хотела было выйти на улицу, но ветер внезапно усилился. Под его дикое завывание распахнулись парадные двери салуна, и прямо на нее полетел стул. Испуганно вскрикнув, она увернулась и закрыла лицо руками. Вокруг дребезжали и скрипели доски, бились стекла. Похоже, старик Уиндфут не ошибся: начинался ураган.
Теперь по воздуху летали, словно щепки, не только стулья, но и столы!
Энни кое-как добралась до входа, вцепилась в дверные ручки и попыталась закрыть двери. Она стояла, дрожа под натиском ветра и упершись каблуками в пол. У нее было такое чувство, будто она сражается с демоном. После короткой, но отчаянной борьбы Энни сдалась и отступила назад, укрывшись под стойкой бара от летающей мебели.
Внезапно на спину ей рухнул какой-то тяжелый предмет. Она закричала от боли и страха, отпихнула предмет и увидела, что это был портрет нагой красотки, которая все так же издевательски усмехалась ей в лицо. Черт побери, даже в ее укрытии небезопасно!
Энни с трудом поднялась, резко обернулась к стене, уворачиваясь от ржавой пивной банки, и увидела прямо перед собой объявление о розыске, которое раньше скрывалось под картиной.
Ничего себе! Энни невольно охнула, узнав на плакате свою прапрабабушку – ту самую, о которой она думала всего несколько секунд назад и с которой они были так похожи.
Очаровательное лицо прародительницы странно застыло, ее длинные волосы были заплетены в косы. Округлив глаза, Энни прочла подпись: «Грязная Рози Диллон. Разыскивается живой или мертвой за убийство и другие тяжкие преступления».
– Грязная Рози? – воскликнула Энни.
Ее охватил ужас. Пожелтевший, покоробившийся плакат и впрямь казался старым и подлинным. Но подпись – полный бред. Ее прапрабабушка была великосветской дамой, а не преступницей и убийцей! Может, Ларри решил разыграть ее таким странным способом? И почему плакат попался ей на глаза всего через несколько мгновений после того, как она вспомнила Розанну?
Но Энни не успела как следует поразмыслить над этой загадкой: у нее за спиной раздался громкий стук. Быстро обернувшись, она увидела, как двери салуна ударились о стену и на пороге возник огромный красавец. От одного его вида по спине Энни побежали мурашки.
Незнакомец был одет в старомодный костюм из оленьей кожи. На голове у него красовалась большая коричневая шляпа с лентой из змеиной кожи и орлиным пером. Темные волосы до плеч, короткая бородка. В одной руке – «винчестер», в другой – смятый лист бумаги. На одном боку висел огромный «кольт», на другом – длинный нож. Ветер трепал кожаные одежды, скрывавшие грозную массивную фигуру.
А глаза! Даже с другого конца зала Энни видела, что они темны и беспощадны. Этого мужчину окружала аура опасности и грубой чувственности.
В его внешности таилось что-то дикое. Наверное, он нечистокровный индеец. Энни казалось, что перед ней вдруг возник пришелец из другой эпохи. Может, это владелец местного ранчо? Тогда понятно, зачем ему винтовка. Но чего ради он так странно вырядился?
Ветер немного утих, и мужчина заговорил низким властным голосом:
– Выходи из-за стойки, сестренка. Только медленно! – Он нацелил на нее винтовку.
Энни судорожно глотнула. Одно дело – увидеть вооруженного мужчину (в этих краях они иногда встречались), и совсем другое – попасть к нему на мушку! Тем не менее она вскинула подбородок, шагнула вперед и с напускной храбростью взглянула на вошедшего.
– Привет, мистер! Кто вы такой? Разве вам не говорили, что федеральный закон запрещает носить орлиные перья?
Даже глазом не моргнув, незнакомец развернул лист бумаги и поднял его вверх. Энни с удивлением увидела еще один, более свежий, экземпляр уже знакомого ей объявления о розыске.
– Это вы, леди?
– Конечно же, нет! Это моя прапрабабушка, – ответила Энни.
Незнакомец засмеялся и сунул плакат в карман куртки.
– Забавная история. Ну что, сестренка? Как говорил мой дедушка, что посеешь, то и пожнешь. Ты нарушила закон, и я отведу тебя в тюрьму. Я долго тебя искал, и теперь нам пора ехать.
Энни открыла рот, совершенно не понимая, что происходит.
– Ехать? Куда?
– В Сентрал-Сити, Колорадо, где ты предстанешь перед судом.
– В Колорадо? Предстану перед судом? Вы что, ненормальный? Это какое-то безумие…
Мужчина вскинул винтовку и передернул затвор.
– Ладно, леди, хватит болтать! Давай выходи из салуна! Пошевеливай задницей! Ты разыскиваешься живой или мертвой, так что мне ничего не стоит тебя пристрелить.
Сердце Энни прыгало от страха. О Боже, этот псих не шутит! Он убьет ее, если она будет сопротивляться. Она окинула взглядом его решительную позу, глаза и винтовку в огромных загорелых руках. Ее учили приемам самообороны, но сейчас ситуация была безвыходной. Оставалось лишь подчиниться маньяку. Она осторожно шагнула к нему.
Он поднял руку и кивнул на сумку, висевшую у нее на плече.
– Что это, сестренка?
– Моя сумка.
– Дай сюда.
– Ни за что!
– Делай, что говорю, или я продырявлю ее пулями, – он отвратительно усмехнулся, – если не промахнусь и не подстрелю тебя!
Метнув на незнакомца убийственный взгляд, Энни сняла сумку с плеча и бросила ему.
Чокнутый отступил назад и принялся в ней рыться. Он бросил на пол пилочку для ногтей, потом закрыл сумку и швырнул ее Энни.
– Ну, теперь вы довольны? – прошипела она.
– Нет. Подними пальто.
– Что-о?!
– Что слышала. Подними пальто, сестренка, или я сделаю это сам. Мне надо убедиться, что у тебя нет оружия.
Кипя от негодования, Энни задрала свое полупальто на животе, потом отпустила. В глазах незнакомца сверкнуло веселое удивление.
– Если бы у меня было оружие, я бы вас убила! Он ничего не ответил, только взмахнул винтовкой.
– Выходи за дверь!
– Вы, должно быть…
– Я сказал – за дверь, живо!
Сжавшись от страха, Энни вышла на крыльцо салуна. Ветер залепил ей рот пылью. Во дворе, привязанные к старинному столбу, стояли… две каурые лошади с флягами и раздутыми седельными сумками – было похоже, что предполагалась долгая дорога.
Энни в ужасе обернулась к своему свихнувшемуся похитителю.
– Это что, шутка?
– Ты плохо слышишь?
Дальнейшие события развивались стремительно. Выругавшись, незнакомец положил винтовку на землю, схватил Энни за пальто и толкнул ее на ступеньки, потом приподнял ее своей сильной рукой и, не слишком с ней церемонясь, усадил в седло одной из лошадей. Не успела она и глазом моргнуть, как он достал из сумки кусок прочной веревки и крепко привязал ее руки к луке седла. Проделав все это, незнакомец поднял винтовку, взял поводья лошади Энни и вскочил на другую.
Они поскакали галопом навстречу ревущему ветру. Энни была ни жива ни мертва.
