Текст книги "Беспокойный уик-энд"

Автор книги: Юджин Пеппероу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Что ты сможешь сказать хорошего, несчастный взломщик? – засмеялась Джейн, и на щеках ее появились две очаровательные ямочки. Джимми с трудом удержался от того, чтобы не поцеловать каждую из них, включил магнитолу на первый канал и, осмотревшись по сторонам, пошел к дому, где находилась фирма "Боннелл и Бретфорд".

Контора находилась на третьем этаже четырехэтажного одноподъездного здания начала века, которое многократно перестраивалось. Построенное из красного кирпича с белыми пилястрами у подъезда, оно казалось настоящим строением восемнадцатого века, случайно сохранившимся до наших дней. Два первых этажа занимала страховая компания, третий арендовали Боннелл и Бретфорд, а на последнем жил владелец дома со своей семьей.

Подъезд никогда не запирался, и Джимми, минуя лифт, пешком поднялся на третий этаж из опасения, что кто-нибудь, привлеченный шумом лифта, спустится посмотреть, кто это решил работать в воскресный день. Он легко нашел в связке нужный ключ, открыл дверь и, осторожно защелкнув ее за собой, облегченно перевел дух. Однако дверь в кабинет Бретфорда была заперта, и ни один ключ из связки не подходил к ней. Джимми чуть не дал пинка этой солидной двери, но вовремя сообразил и, порывшись в связке, наконец отпер кабинет мистера Боннелла. Дверь, ведущая из апартаментов Боннелла к Бретфорду, была не запертой. Джимми вынул из кармана коробочку с микрофонами и, осторожно сняв с первого из них защитную крышку, прилепил его к низу столешницы письменного стола, под телефоном. Подойдя к окну, он увидел Джейн, стоявшую во дворе и подозрительно смотревшую по сторонам. Несмотря на всю серьезность ситуации, Джимми фыркнул от смеха и нараспев прочел:

"И Тамплинсон взглянул назад И увидал сквозь бред Звезды замученной в аду Молочно-белый свет.

И Тамплинсон взглянул вперед И увидал в ночи Звезды, замученной в аду Кровавые лучи".

При первых звуках его голоса Джейн вздрогнула и подняла голову.

– Ну как, крошка, хорошо слышно? – осведомился Джимми бодро. Она закивала и, мотнув головой в сторону улицы, слегка топнула ногой.

– Все, все, старушка, иду, – пообещал Джимми и уже собрался отойти от окна, как вдруг с изумлением увидел, что Джейн, схватив "дипломат", пулей понеслась к соседнему дому и, забежав за угол, отчаянно показывала ему рукой в сторону улицы. Сердце Джимми екнуло. Несомненно, она кого-то увидела. Он выскочил в смежный кабинет, осторожно выглянул на улицу и похолодел. От дома отъехало такси, а в подъезд входил Уолт Бретфорд.

"Совсем некстати", – отметил про себя Джимми, обратив внимание, что на макушке у того явственно просвечивает лысина, заботливо прикрытая длинными прядями волос.

Времени, чтобы покинуть помещение конторы, уже не оставалось. В любом случае они столкнулись бы в подъезде. Джимми, не отличавшийся большой храбростью, испугался. В памяти его возникло изуродованное, окровавленное лицо Гарри Лейка.

Джимми в панике заметался по кабинету в поисках какого-нибудь оружия. Схватив бронзовую статуэтку Меркурия, стоявшую на столе, он начал лихорадочно выдвигать ящики письменного стола. Во втором сверху он нашел то, что искал – никелированный браунинг калибра 6, 35 с перламутровой рукояткой – подарок сотрудников к пятидесятилетию Бретфорда. Адвокат, как помнилось, тогда сказал, что они толкают его на нарушение закона, потому что два пистолета нельзя носить при себе даже в штате Техас.

– Придется держать его в столе для излишне назойливых клиентов, смеясь, добавил он, любуясь красивой насечкой на стволе.

Все это припомнилось Джимми, пока он трясущимися руками доставал браунинг.

Выскочив в смежный кабинет, он прикрыл за собой дверь и спрятался сбоку от окна за тяжелой портьерой, которая немного не доставала до пола. Стоявшее между окном и комнатой массивное кресло с коричневой кожаной обивкой закрывало торчащие ботинки.

Издалека донесся слабый стук входной двери, потом вблизи раздались тяжелые шаги.

Видимо, Бретфорд стоял у окна, глядя на улицу. Джимми отчетливо слышал хрипловатое дыхание заядлого курильщика. Он перестал дышать, думать, заботясь лишь о том, чтобы Бретфорд не услышал звуки ударов его сердца. В этот момент в кабинете раздался зуммер телефона. Шаги удалились, затем негромкий, но отчетливый голос Бретфорда сказал:

– Да, все в порядке, я один. Ты где? Третий этаж, только не вызывай лифт: он грохочет, как нью-йоркская подземка.

"Наверное, прокурор Харвист подъехал, – подумал Джимми. – Вдвоем они просто свернут мне шею, как рождественской индейке".

Он спустил предохранитель браунинга и осторожно взвел курок, твердо решив защищать свою жизнь. С револьвером в руке он чувствовал себя немного увереннее, осмелев, перевел дух и даже переступил с ноги на ногу. Щелкнула входная дверь, затем раздался резкий властный голос:

– Как у тебя прошло вчера, гладко?

– Все о'кей, Майкл. Это было совсем нетрудно и напомнило мне нашу юность, тогда мы охотились на черномазых, как на кроликов, и это не считалось убийством.

Хорошие были времена.

– Этот твои, как его – Ирвин, не заметит, что машину брали?

– Не думаю, а если и заметит, то все равно не догадается для чего.

– А ты уверен, что он полезет сегодня ко мне в кабинет? – с сомнением в голове произнес прокурор. – Уж больно у него вчера был трусоватый вид.

– Не сомневаюсь! Мальчишка так заворожен перспективой повышения, что совершенно потерял голову, к тому же твои звонки и письма дочке Боннелла наверняка сделали свое дело. Я сам видел вчера, как она рыдала у него на плече в машине. Какой мужчина устоит перед слезами любимой женщины.

– Ого, а ты, я вижу, никак не можешь выкинуть эту девчонку из головы, насмешливо протянул посетитель.

– Не говори ерунды, но проучить ее заодно с ее самодовольным папашей будет неплохо.

– Поэтому ты и хочешь ухлопать ее возлюбленного? – продолжил, посмеиваясь человек.

– Я? – деланно изумился Бретфорд. – Да мне дела нет до этого щенка, но если охранник и застрелит его, застав в твоем кабинете за установкой "клопов", то уж я во всяком случае плакать не буду. Кстати, ты проинструктировал этого "бульдога"?

– Да, будь спокоен. Его не пришлось даже уговаривать. Он бывший полицейский и большой любитель стрельбы по живым мишеням. Его за это и уволили из полиции.

Помнишь, два года назад, во время демонстрации застрелили студента? Ну так это сделал он. С тех пор красных ненавидит смертельно. Когда я ему сказал, что этот мальчишка коммунист и вооружен, так он прямо взъярился. Обещал пристрелить его, если он посмеет заявиться в прокуратуру.

– Ну, тогда все в порядке, думаю, мы с тобой все предусмотрели. Это будет славная сенсация для твоего друга Ньюпорта из "Дейли Ньюс".

Джимми с трудом сохранял неподвижность. От негодования у него улетучился весь страх. Ах, вот как! Они, эти двое, собираются убить его сегодня вечером и так спокойно говорят об этом, как о деле уже почти свершившемся. Ну уж нет! Он им не доставит такого удовольствия. Джимми лихорадочно соображал, как ему выбраться, внезапно резкий звонок заставил его вздрогнуть. Он осторожно покосился на улицу, но ничего там не увидел... "Да их, похоже, собирается целая банда, – с ненавистью думал он. – Кто, интересно, еще с ними в сговоре?"

Раздались приближающиеся торопливые шаги, и рядом с ним Бретфорд произнес:

– Нас не должны видеть вместе. Побудь в этой комнате – это, кстати, кабинет твоего "друга" Боннелла, а я пока узнаю, кто там.

– Может быть, лучше не открывать? – спросил Харвист. В этот момент звонок прозвенел еще раз.

– Нет, лучше открою. В конце концов, я у себя в конторе: могу работать и по воскресеньям.

Послышались удаляющиеся шаги, затем невнятные голоса в приемной и знакомый голос, слабо доносившийся из-за двери, произнес уже в соседней комнате:

– Ну и что же, а я любопытна, как все женщины, дядя Уолт. Я, как вас увидела, выходящего из такси, так сразу подумала, что у вас, наверное, свидание в конторе с какой-нибудь дамой и решила зайти оценить ваш вкус и посмотреть на свою соперницу.

Джимми едва сдержался. Она, видно, решила, что ему угрожает опасность и прибежала спасать его. Но притворный, веселый голос Бретфорда сказал:

– А я и не знал, девочка, что ты меня ревнуешь. Ну что, убедилась, что здесь, кроме меня, никого нет? Просто мне нужно было поработать с материалами, а у меня в. отеле это не совсем удобно. Теперь удовлетворена? Ну, идем, я провожу тебя, а то у меня еще много работы.

– А такси мне оплатите, а то у меня только сорок центов?

– Оплачу, оплачу. А что, отец сильно урезает тебя в карманных деньгах?

Джейн что-то ответила, а Джимми подумал: "Она увела его на улицу. Ну и молодчина Джейн!"

Теперь надо было как-то выбираться отсюда, пока Бретфорд не вернулся. Может быть, Майкл Харвист уйдет сейчас в соседний кабинет, тогда можно было бы попытаться выскользнуть в приемную, а оттуда в подъезд. Он еще обдумывал этот план, когда тяжелые шаги послышались около окна и, скосив глаза влево, Джимми увидел буквально в полуметре от себя немного одутловатое лицо с тяжелой нижней челюстью и прищуренными глазами, внимательно осматривающими улицу перед домом.

Джимми, до боли сжав в кулаке "браунинг", уже хотел было рвануться в соседний кабинет, а оттуда в приемную, но в этот момент, видимо, из подъезда вышли Бретфорд и Джейн, и Харвист отпрянул от окна влево, всей тяжестью наступив на ногу Джимми. Не удержавшись, тот вскрикнул от боли, выскочил из-за портьеры и, натолкнувшись на массивное кожаное кресло, чуть не перелетел через него. Неловко повернувшись, он оказался лицом к лицу с высоким плотным человеком с недобрым лицом и цепкими настороженными глазами, державшим в руке пистолет, направленный Джимми прямо в лицо. Окружной прокурор Майкл Харвист, видно, узнав его, сказал:

– Ах, это ты, всезнайка, вынюхиваешь, – с угрозой в голосе произнес он. – Ты все слышал?

Лицо его мгновенно окаменело, и по тому, как невольно прищурились его глаза, Джимми понял, что сейчас раздастся выстрел. Все дальнейшее произошло мгновенно и как-то само собой. Джимми нырнул вперед и головой ударил прокурора в живот. Над его ухом оглушительно ударил выстрел. Противник от толчка отлетел на середину комнаты и, споткнувшись о ковер, грохнулся на спину, выпустив пистолет из руки.

Джимми бросился в соседний кабинет, но, оглянувшись на бегу, увидел, что Харвист лежит на спине неподвижно, а на левой стороне груди у него расплывается по рубашке красное пятно.

"Что это, откуда?" – с ужасом подумал Джимми. Он отвел взгляд от завораживающего пятна, которое расплывалось все шире по белой рубашке, и тут только осознал, что все еще сжимает в правой руке "браунинг".

"Наверное, я случайно нажал на курок, когда толкнул этого человека, пронеслось в голове Джимми. – Я убил его, я – убийца".

Избегая глядеть на труп, он выскочил в приемную и, повинуясь какому-то инстинкту, обтер о пиджак пистолет и бросил его в стоящую у стола секретарши урну. Открыв входную дверь, он вышел на площадку и только тогда осознал, что произошло. Прыгая через ступеньки, он сбежал вниз и, завернув за угол, бросился бежать по улице. Лишь через два квартала, задыхаясь, Джимми остановился; из будки автомата он позвонил Джейн – никто не ответил. Подумав, что безрассудная в своей отваге и желании спасти его, она может вернуться в контору, Джимми перешел на параллельную улицу и с мыслью, что Джейн теперь самой угрожает опасность, ускорил шаг. Во двор конторы он уже вбежал. Джейн нигде не было. Джимми обошел мусорные баки, стараясь, чтобы его не было видно из окна кабинета Бретфорда.

Ничего не обнаружив, кроме дуревшей от жары рыжей кошки, щиплющей чахлую траву, он уже собрался уходить, как вдруг увидел Джейн, вбежавшую во двор. Она с плачем бросилась ему на шею.

– Ты все-таки удрал оттуда, супермен, – засмеялась она сквозь слезы.

– Тс-с-с! – зашипел Джимми и, схватив ее за руку, потащил на улицу.

– Что с тобой, сумасшедший, на тебе прямо лица нет?! Что случилось?

– Потом расскажу, – бросил Джимми, таща ее за собой.

– Да подожди ты, надо же забрать твой портфель.

– А где он?

– В мусорном баке.

– Как в баке? – спросил Джимми, остановившись от удивления.

– Ну, в баке и все, – глядя на него, ответила Джейн. – Когда я побежала к тебе в контору, я же не могла появиться там с мужским "дипломатом", да еще со своей сумкой. Ну я и спрятала его в мусорный бак. Понимаешь, я очень испугалась, что он тебя..., ну, в общем, мне стало очень страшно, когда Бретфорд вошел в подъезд, и я сразу побежала искать полицейского, но, как назло, на всей улице ни одного не оказалось. Тогда я спрятала твой "дипломат" и побежала в контору.

Из глаз Джейн потоком лились слезы.

– Ты что, – растерялся Джимми, неуклюже пытаясь вытереть ей щеки своим платком.

– Я ду-думала, что тебя уже нет, когда пришла туда, а там он... и улыбается..., а тебя нет, – всхлипывая, ответила она.

– Джейн, – сказал он, обняв девушку за плечи. – Я очень тебя люблю и прошу стать моей женой.

– Боже, – засмеялась Джейн, вытирая слезы, – вот уже почти год я жду от тебя этих слов, но, оказывается, тебе для этого нужна была именно такая благоприятная обстановка.

Они вернулись во двор конторы, вытащили из-под мусора "дипломат" и, уже возвращаясь назад, столкнулись с двумя полицейскими. Наверное, па лицах молодых людей отразился испуг, потому что один из полицейских, рыжеволосый голубоглазый крепыш, поднес два пальца к козырьку фуражки и произнес:

– Сержант О'Коннер. Вы уже услышали об этом печальном событии?

– К-каком событии? – заикаясь, выдавил из себя Джимми.

– Окружной прокурор Майкл Харвист около получаса назад застрелился вот в этом доме. Мы ищем свидетелей, кто хоть что-нибудь видел или слышал. Вы живете в этом дворе?

– Нет, сержант, – почти естественным тоном произнесла Джейн. – К сожалению, мы вам ничем не можем помочь. Мы просто гуляли и случайно забрели сюда.

Она взяла своего спутника под руку и неожиданно добавила:

– Он сделал мне предложение. Сержант О'Коннер улыбнулся и мягко сказал, глядя на ее пылающие щеки:

– Поздравляю вас, мисс, желаю счастья. И вас тоже, сэр. У вас замечательная невеста.

Полицейские проследовали дальше, внимательно осматривая окна, о чем-то тихо переговариваясь.

Пока новоявленные жених и невеста под руку степенно удалялись вниз по улице, стараясь не сорваться на бег, шериф графства Гарри Адамс уже в третий раз осматривал помещение адвокатской конторы "Боннелл и Бретфорд". Когда владелец дома с четвертого этажа позвонил в полицию и сказал, что слышал выстрел, прозвучавший где-то на третьем этаже, шериф как раз разругался с женой, не сойдясь с ней во взглядах па матриархат. Идти ему поэтому кроме как на службу, было некуда. Он выехал по указанному адресу, оставил одного полицейского внизу у подъезда и, поднявшись пешком на третий этаж, столкнулся с выходившим из конторы адвокатом Бретфордом, которого хорошо знал по одному судебному процессу, где шерифу пришлось выступать в качестве свидетеля обвинения. Бретфорд, будучи тогда адвокатом обвиняемого, выиграл это дело, причем так ловко и умело выставил городскую полицию вообще и его, Адамса, в частности тупицами и пьяницами, что в зале среди публики буквально не смолкал смех. Шериф, вспоминая ту позорную сцену в суде, скрежетал зубами от злости. Сейчас, увидев Бретфорда, белого, как мел, он почуял возможность взять реванш за то судебное заседание.

– Адвокат Бретфорд, если не ошибаюсь? – вкрадчиво осведомился он. – Нам сообщили, что в помещении, арендуемой вашей фирмой, слышали звук, напоминающий выстрел. Я хотел бы осмотреть помещение, если вы, конечно, не возражаете.

Бретфорд немного помедлил, что-то, видимо, прикидывая в уме, затем открыл дверь и сказал:

– Я как раз направлялся в полицию, хорошо, что я вас встретил. Дело в том, что там, – он показал пальцем куда-то себе за спину, – только что застрелился Майкл Харвист, окружной прокурор.

– Что-о? – выдохнул шериф. – Мистер Харвист застрелился?

– Да, я как раз собирался ехать в полицию.

– А что, телефон у вас не работает? – поинтересовался Адамс, быстрыми шагами проходя в кабинет, где на ковре лежал, раскинув руки, теперь уже бывший окружной прокурор.

– Да нет, телефон работает, но я как-то растерялся, – пробормотал Уолт Бретфорд.

Он на глазах терял апломб, понимая, что влип в весьма неприятную историю.

– Да, это он, – сказал шериф, присев на корточки возле трупа. Выстрелили в упор в самое сердце.

– Почему – выстрелили? – нервно спросил адвокат. – Вы что сомневаетесь, что это самоубийство?

– Не знаю, не знаю, – задумчиво ответил Адамс. Он достал носовой платок, осторожно взял лежащий около убитого пистолет и, понюхав дульное отверстие, вынул обойму, – Стреляли из него: в обойме не хватает одного патрона, – заключил он. – Сержант О'Коннер, позвоните в управление, пусть пришлют двух человек из дежурного наряда – надо опросить жильцов соседних домов. И пусть заедут за доктором, криминалистами и везут их сюда. Да не отсюда звоните, черт вас возьми. Ничего здесь не трогать до приезда эксперта.

Шериф вошел в кабинет Бретфорда и прикрыл за собой дверь.

– У вас есть оружие? – осведомился он, пристально глядя на Уолта Бретфорда.

– Да, конечно, – ответил тот, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшой плоский пистолет. – Он зарегистрирован в полиции, и имеется разрешение на его ношение.

Шериф взял протянутый ему пистолет и понюхал дуло.

– Чисто, – хмыкнул он. Но его тону было непонятно, обрадовало или огорчило его это. Положив пистолет на стол, он хмуро спросил:

– Прокурор Харвист застрелился на ваших глазах?

– Нет, я вышел проводить дочь своего компаньона, посадил ее в такси, а когда вернулся, он был уже мертв.

– Эта ваша знакомая может подтвердить, что Майкл Харвист был жив, когда вы с пей выходили отсюда? Бретфорд задумался.

– Собственно говоря, она была здесь не больше минуты и не видела прокурора, так как он находился в соседней комнате, там, где я его и нашел мертвым.

– Он что, прятался от нее? – спросил шериф, заметив выступившую на лбу Уолта Бретфорда мелкую испарину, хотя лицо того продолжало быть бесстрастным.

– Нет, зачем же ему прятаться. Просто, как вы знаете, через две недели выборы, а отец этой девушки претендует на должность окружного прокурора, поэтому мистер Харвист не хотел, чтобы наши с ним деловые отношения стали известны мистеру Боннеллу.

– В чем заключались ваши деловые отношения?

– А уж вот это, шериф, не ваше дело. Я не обязан отвечать на подобные вопросы.

Насколько я понимаю, меня еще не обвиняют в убийстве. Поймите же и вы, наконец, что это самоубийство, хоть я не представляю, чем оно вызвано. Когда я вышел проводить эту девушку, мистер Харвист был жив и здоров, как мы с вами, а когда я спустя восемь-десять минут вернулся, он был уже мертв. Не знаю, что вдруг на него нашло, но в том, что это самоубийство, у меня нет ни малейших сомнений.

В дверь позвонили: приехали врач, эксперт и двое полицейских.

– Хелло, док, – сказал шериф, протягивая врачу руку. – Простите, что не даю вам отдохнуть даже в воскресенье, но окружные прокуроры не часто кончают жизнь самоубийством, если, конечно, это самоубийство. Осмотрите тело и, если у эксперта нет вопросов, заберите его на вскрытие. Протокол мне нужен сегодня.

– А, может быть, вчера? – по-птичьи склонив голову к плечу, язвительно спросил немолодой врач в очках и скептически поджал губы. – Сколько я знаю вас, шериф, ни разу не было случая, чтобы вам что-то понадобилось завтра, нет – только сегодня. А между прочим, через полтора часа по шестому каналу начнется прямая трансляция "Порги и Бесс" из Нью-йоркской филармонии. Я этого дня ждал две недели.

Врач скорбно покачал головой, возмущенно вздернул плечами и направился к телу, продолжая что-то ворчать себе под нос.

– Да, полно вам, док, – промолвил шериф. – За полтора часа уж вам-то ничего не стоит выпотрошить не один, а пару трупов. К тому же письменно доказать, что, исходя из характера повреждений и особенностей строения большого пальца левой ноги, оба покойника на самом деле являются одним и тем же человеком, причем нежизнеспособным из-за врожденного отсутствия головного мозга.

Кто-то, не выдержав, фыркнул, а эксперт, здоровенный малый с могучим животом и румянцем во всю щеку, разразился хохотом.

– Ну, Гарри, уж вы скажете так скажете, – захлебывался он от смеха.

– А ты, дистрофик, тоже давай принимайся за дело. Мне нужно знать, есть в этой конторе чужие "пальчики" и особенно вон на той пушке, с какого расстояния произведен выстрел, передвигали ли тело после смерти, ну и вообще все, что сможешь раскопать. Понял? Ну и приступай, раз понял.

Шериф повернулся к Бретфорду и сказал:

– Я вас больше не задерживаю. Входную дверь я вынужден опломбировать до получения заключения эксперта и протокола вскрытия. У кого-нибудь, кроме вас, есть ключи от входной двери?

– Нет, только у мистера Боннелла, но он еще вчера улетел на несколько дней в Вашингтон. Я могу взять свой пистолет?

– Я вам верну его сегодня же, после заключения трассологической и баллистической экспертизы, – с удовольствием выговорил научные термины шериф. – Позвоните мне в управление часов в пять. Я думаю, к тому времени все данные будут у меня на руках.

– У вас профессиональная болезнь полицейского, шериф, – сказал Бретфорд холодно.

– Вам чудятся преступления там, где ими и не пахнет.

Он повернулся и вышел, кивнув на прощание. Неизвестно, о чем думал после обозначенного времени Уолт Бретфорд, респектабельный, обеспеченный совладелец процветающей юридической фирмы, но, выдержав для солидности четверть часа, он позвонил шерифу. Тот откликнулся бодрым, излишне бодрым, как показалось опытному адвокату, голосом:

– Хелло, мистер Бретфорд, Наш эксперт уже закончил работу, но здесь есть маленькие детали, которые необходимо уточнить. Простите, что я занимаю время столь занятого человека, но не могли бы вы приехать сейчас в полицейское управление?

Бретфорд с трудом подавил желание спросить, что показала экспертиза, и ответил:

– Хорошо, у меня есть свободные полчаса. Войдя в кабинет шерифа, он был неприятно поражен присутствием доброй полдюжины репортеров с фотоаппаратами.

Конечно, как верно заметил шериф, окружные прокуроры не каждый день кончают с собой, но зачем создавать вокруг этого такой ажиотаж? Впрочем, этот шериф, как и многие полицейские чипы, любит рекламу.

– Слушаю вас, – сказал Бретфорд, опускаясь на свободный стул.

Шериф помолчал, с каким-то странным выражением глядя на адвоката. Затем ровным голосом произнес:

– Вскрытием установлено, что прокурор Харвист умер мгновенно от выстрела в сердце, произведенного в упор. На пистолете, принадлежавшем покойному, никаких отпечатков пальцев, кроме его собственных, не обнаружено. Из этого пистолета произведен только один выстрел. – Шериф сделал длинную паузу, глядя в упор на сидевшего с каменным лицом адвоката. Переведя взгляд на притихших в углу комнаты репортеров, он медленно произнес: – Но маленький нюанс помешал выстроить версию о самоубийстве. Один лишь маленький, совсем, как сказал бы опытный адвокат, ничтожный нюанс помешал выстроенной версии. Пуля Майкла Харвиста оказалась выпущенной из другого револьвера.

Репортеры переглянулись и дружно застрочили в блокнотах. Видно было, что сказанное доставило шерифу большое удовольствие.

– Я обещал вам, ребята, дать сегодня отличный материал для репортажа и я сдержу слово, – повысив голос, продолжал Адамс. – При обыске помещения фирмы "Боннелл и Бретфорд" в корзине для мусора был найден револьвер системы браунинг калибра 6, 35 без отпечатков пальцев, из которого и был застрелен прокурор. Мои люди опросили сегодня сотрудников фирмы. По их утверждению, этот браунинг принадлежит присутствующему здесь мистеру Бретфорду.

– Что за чертовщина, – вскрикнул, вскочив с места, Бретфорд, но шериф остановил его жестом руки.

– Пулю из пистолета прокурора Харвиста наш эксперт нашел в деревянной панели комнаты, где было совершено, это хладнокровное убийство. Видимо, пользуясь доверием мистера Харвиста, человека, кстати сказать, физически очень сильного, убийца подошел к нему вплотную и выстрелил в упор вот из этого револьвера.

Шериф достал из стола никелированный "браунинг" и, поднеся его к лицу окаменевшего, от неожиданности адвоката, продолжил:

– Естественно, что выстрела, сделанного в упор из револьвера такого калибра никто не услышал. Затем убийца достал из кармана мистера Харвиста его пистолет, выстрелил в деревянную панель, тщательно протер его и вложил в правую руку убитого. Этот выстрел услышал владелец дома, живущий этажом выше, и вызвал полицию. Убийца надеялся, что эту пулю не найдут, и полиция не будет копаться в таком, казалось бы, очевидном деле. Но мы и в этот раз оказались на высоте. – Адамс испытующе обвел взглядом репортеров, и те постарались подавить невольные улыбки. – Я лично допросил молодую девушку, заходившую в контору в тот отрезок времени, когда было совершено убийство. По утверждению мистера Бретфорда, прокурор Харвист был в соседней комнате жив и здоров, а когда он, посадив девушку в такси, минут через десять вернулся назад, то нашел его мертвым. Но с этим не согласуется заявление самой девушки, утверждающей, что мистер Бретфорд был очень нервозен, бледен и старался побыстрее выпроводить ее из конторы. И главное, – шериф сделал многозначительную паузу и тяжело посмотрел па Уолта Бретфорда, девушка совершенно категорически утверждает, что в комнате сильно пахло порохом. Да оно и не удивительно при стрельбе в закрытом помещении. Мистер Бретфорд, когда я просил, есть ли у вас оружие, вы предъявили мне вот этот кольт, а про браунинг даже не заикнулись.

– Да я просто забыл об этой игрушке, – возмутился Бретфорд.

– Из этой игрушки убит сегодня Майкл Харвист, а вы о ней забыли, как забыли и о телефоне, когда собирались ехать в полицию, чтобы сообщить о смерти Харвиста.

Хорошо, что я вас перехватил у самой двери вашей знаменитой адвокатской конторы, иначе, боюсь, вы бы до сих пор искали полицию... где-нибудь на шоссе по направлению к мексиканской границе, а мы искали вас.

Дружный смех репортеров прозвучал для шерифа любимой мелодией.

– Вы, мистер Бретфорд, как-то высказались публично, что в полиции нашего города служат одни бездельники и пьяницы, не так ли? Так вот, убедитесь в обратном. – Шериф встал и, выпрямившись, стараясь казаться выше и внушительнее, торжественно произнес:

– Уолт Бретфорд, именем закона я арестую вас по обвинению в злоумышленном убийстве окружного прокурора Харвиста. Сержант, наденьте наручники.

Бретфорд хотел сказать, что шериф сошел с ума, что он нарушает закон и даром ему это не пройдет, но чьи-то руки прижали его к стулу, и кто-то ловко защелкнул у него на запястьях наручники.

В понедельник адвокатская контора "Боннелл и Бретфорд" не работала. Джимми и Джейн сидели у него в квартире на диване, рассматривая в утренних газетах фотографии Бретфорда в наручниках.

– А знаешь, – сказал Джимми, теребя губами мочку уха своей невесты, мне его даже жаль.

– Кого? – возмутилась Джейн, – Этого людоеда, убийцу?

– Ну да, представляешь себе его состояние: всю жизнь он с успехом доказывал в суде, что черное это белое, а белое – черное, а сейчас, когда ему грозит пожизненное заключение за преступление, которое не совершал, он не в силах доказать свою невиновность. Твои показания решили дело. Кстати, как это тебе пришло в голову сказать шерифу, что в конторе пахло порохом, когда ты туда вошла?

Джейн повернулась к Джимми и удивленно раскрыла свои честные голубые глаза:

– Но, милый, там действительно пахло порохом, только в переносном смысле. Я же не виновата, что шериф воспринял мои слова буквально.