Текст книги "Орел/Решка"

Автор книги: Ю. К. Майерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Да ты рехнулся, – сказал Натан. – Сам-то понимаешь, как все это звучит?

– Я думал, мама все это вообразила, но все дело в монетке. И это магия.

– Как она работает?

– Ты загадываешь желание, – сказал Эфраим. – Затем подбрасываешь монетку.

– И как ты это выяснил?

– Помнишь про записку в моем шкафчике? Я показал ее тебе после собрания. Еще думал, что ее написал ты, почерк был очень похож на твой.

Натан покачал головой.

– Я такого не помню. И спорю, у тебя больше нет записки, – он притворно улыбнулся.

– Нет. Она тоже пропала.

– Ага.

Эфраим поморщился. Джинсы уже промокли не только спереди, но и сзади.

– Ну есть только один способ доказать ее волшебность, – Натан встал. – Я загадаю желание.

– Стой! – Эфраим схватил друга за запястье.

Тот нахмурился:

– Прекрати паясничать. Мы с тобой оба знаем, что это не сработает. Ты все выдумал, и это хреновый способ извиняться.

– Все не так, – Эфраим отпустил руку. – Каждый раз, когда я что-то менял, люди вокруг ничего не замечали. Что, если ты ее используешь, и то же самое случится со мной?

Натан пожал плечами:

– Тогда я об этом узнаю. И расскажу тебе, что случилось.

– А что, если я тебе не поверю? Я просто… – Эфраим не хотел уступать контроль над монеткой. Он боялся, что больше не увидет волшебный четвертак, если Натан загадает желание. Даже хуже – Эфраим мог просто забыть о нем. Он мгновенно возненавидел себя за такие подозрения, но чувство не уходило.

– У тебя есть другое предложение? – Голос Натана похолодел.

– Мнэ… – Вид бездомного напомнил Эфраиму о том, что случилось прошлой ночью, когда действие монетки явно затронуло их обоих. Возможно, причина была в том, что мужчина держал его за руку, когда Эфраим коснулся четвертака? Если магия работала на физическом контакте…

– Возьми меня за руку, – сказал он.

– Что, прости?

– Я думаю, что если мы будем касаться друг друга, пока ты загадываешь желание, то оба поймем, если все и вся изменится.

– Ты просто наугад предполагаешь, да?

– Считай это рабочей теорией.

Натан со вздохом протянул другу руку:

– Давай попробуем.

– Чего мы ждем? – Эфраим встал на ноги и потянулся, чтобы отлепить мокрые джинсы от кожи. Плавки тоже промокли.

– Просто кажется, что так лучше. Драматичнее.

Эфраим схватил Натана за руку и посмотрел на него в ожидании.

– И давай без глупостей, – Натан закрыл глаза. – Я хочу, чтобы Шелли Моралес была в меня влюблена.

Через мгновение он открыл глаза и посмотрел на монетку.

– Она нагрелась? – спросил Эфраим.

– Нет, – Натан подбросил четвертак в воздух, поймал и разжал пальцы. – Решка.

Ничего не поменялось. Он попытался снова. На этот раз выпал орел.

– Очень смешно, Эфраим, – сказал Натан и махнул рукой в сторону фонтана.

– Нет! – Эфраим повернулся и попытался увидеть, где приземлилась монетка. Он не мог ее потерять…

– Расслабься, – Натан держал монетку в другой руке. – Настоящая магия в ловкости рук. Вот ты ее видишь, а вот нет.

Он бросил монетку Эфраиму, и тот сложил руки чашей, чтобы поймать ее.

– Я просто пошутил над тобой, – сказал Натан. – Как ты пошутил надо мной. Я почти купился.

Эфраим стиснул зубы.

– Я не вру. Это магия. Настоящая магия. Не простой трюк, – он не хотел признавать, что магия монетки могла просто иссякнуть в худший из всех возможных моментов. Может, какие-то заклинания уничтожаются, если рассказать о них?

Они с мгновение смотрели друг на друга, не желая уступать.

– Может, она работает только на мне, потому что я ее нашел, – сказал Эфраим. – Это единственное объяснение.

Натан закатил глаза.

– Далеко не единственное.

– Слушай, давай попытаемся еще раз. На этот раз я загадаю желание. Если не сработает, я признаюсь, что ошибался. Швырну монетку в фонтан, и ты сможешь подшучивать над этим столько, сколько захочешь.

Натан ухмыльнулся:

– Ты же знаешь, что я повеселюсь в любом случае.

Но он взял друга за руку и сжал ее крепче, чем стоило.

– Я хочу… – начал Эфраим. – Ты уверен, что хочешь этого? Это неправильно.

– Давай, – сказал Натан. – Ты точно так же пожелал нравиться Джене.

Эфраим вздохнул:

– Я желаю, чтобы Шелли Моралес нравился Натан.

– Влюбилась! Я сказал, влюбилась! – воскликнул Натан.

Эфраим подбросил монетку и поймал ее в воздухе.

Воздух задрожал. Рука Эфраима неожиданно опустела.

Он огляделся по сторонам в тревоге и увидел, что друг сидит в нескольких футах, на краю фонтана. Натан удивленно посмотрел на него, затем наклонился над водой. Его вырвало. Эфраим отвернулся. Если смотреть, его тоже вырвет. Хотя пока не тошнило: он определенно привыкал к последствиям от действия магии.

Эфраим раскрыл ладонь и посмотрел на четвертак. Решка. Если он был прав по поводу побочных эффектов каждого желания, должно было случиться что-то плохое.

Натан вытер рот и уставился на воду.

– Отвратительно, – он поднял камеру дрожащей рукой и сделал снимок.

– Гадость какая, – сказал Эфраим.

– Эй, а куда делись все монетки? – спросил Натан.

– Что?

– Фонтан пустой.

Эфраим перегнулся через край и посмотрел в чашу. Там было грязнее, чем раньше, дно и стены испещряли зеленые и коричневые пятна, но Натан оказался прав – все монетки исчезли. Раньше на дне лежало мелочи на полсотни долларов, а теперь не осталось ни пенни.

– Вот ты ее видишь, а вот нет, – прошептал Эфраим.

Натан шлепнулся на скамейку и откинул со лба длинные волосы.

– Ну так что? – спросил Натан.

Эфраим улыбнулся.

– Магия сработала.

– Откуда ты знаешь? Потому что меня стошнило или потому что монетки исчезли?

– Ну что-то случилось. Ты что, не чувствуешь? Как еще объяснишь перемены?

Натан потер щеку, уставившись в фонтан.

– Эй… Какого цвета твой рюкзак?

– Красного, – ответил Эфраим.

– Вот и я так думал. А теперь он зеленый, – сказал Натан.

Эфраим повернулся. Рюкзак все еще лежал на бортике, где он его оставил, но Натан был прав – он стал зеленым.

– Вот блин. Ненавижу зеленый.

– Может, нам все привиделось, – предположил Натан. – Это как массовая галлюцинация. У двух человек бывают такое?

– Побочный эффект использования монетки. Я уже видел это раньше. Мелочи изменяются так же, как основные цели.

– Ууу, парень, это какой-то фокус. Монетка поменяла цвет твоего рюкзака! Украла мелочь из паркового фонтана! Это действительно что-то. И в качестве бонуса она выворачивает людей наизнанку.

– Она делает больше, – сказал Эфраим и смутился, услышав, что чуть ли не умоляет. – Мы держались за руки, а после желания разделились на несколько футов.

– Проклятие, это полезно. За четвертаком надо следить, не то он попадет не в те руки, – Натан закрыл глаза на мгновение и прижал ладони к животу, громко рыгнув.

Эфраим засунул монетку обратно в карман.

– Ты только что видел магию. Маленькую, но все равно что-то произошло…

– Я даже не уверен, что цвет изменился. Может, он всегда был зеленым.

Эфраим не мог поверить, что Натан отнесся к этому… чуду так, словно это был какой-то фокус. Он не знал, как убедить друга. А затем сообразил.

– Твоя камера! – воскликнул Эфраим.

– А что с ней? – Натан нахмурился и поднял руку, с запястья которой на ремешке свисала фотоаппарат.

– Ты сфотографировал меня меньше пяти минут назад. Проверь. Если мой рюкзак другого цвета, это доказывает, что монетка волшебная.

Натан медленно и картинно взял камеру и поискал недавно сделанный снимок. Помедлил с мгновение, прежде чем посмотреть на Эфраима. Потом вновь взглянул на экран камеры.

– Вот, – Натан вручил ему фотоаппарат. На экране был снимок Эфраима, сидевшего на фонтане. За спиной замер каскад воды, и штаны точно были мокрыми. Но вот рюкзак лежал рядом, слегка не в фокусе, и совершенно точно красного цвета.

– Вот! – сказал Эфраим. В снимке было еще что-то странное. На заднем плане, за фонтаном, кто-то словно спрятался за деревом. Эфраим подумал, что увидел лицо и светлую шевелюру, такого же оттенка, как у Натана. Он увеличил изображение, но из-за плохого разрешения оно размывалось.

Эфраим глянул на дерево, но там больше никого не было. Он не упомянул об этом Натану, не желая еще больше запутывать друга.

Тот поднял бровь:

– Это трюк, так ведь? Но я не знаю, как ты это проделал.

– Это магия, – Эфраим пнул ногой камень.

Натан яростно принялся копаться в камере.

Вместо того чтобы испытывать воодушевление, его, похоже, мучило беспокойство. Эфраим не стал облегчать его терзания.

– Знаешь что? Неважно, – улыбнулся Эфраим. – Меня мучила совесть за то, что я бросил тебя вчера, так что я хотел все исправить. Знаю, как ты любишь хорошие шутки.

Натан поднял руки, признавая поражение.

– Эй. Это здорово, парень. Не переживай об этом. Знаю, что ты просто дурачился.

Они недолго посидели в тишине, затем Натан резко подпрыгнул.

– Слушай, мы рядом с библиотекой. У меня есть для тебя несколько новых фотографий. Может, Шелли будет там и захочет со мной встречаться, благодаря «желанию».

Эфраим улыбнулся, притворяясь, что согласен с шуткой. Ему просто надо пустить дела на самотек – они вновь разговаривали, вновь были лучшими друзьями. И монетка все еще у него. Кроме того, он не прочь был провести день в библиотеке. Чтобы еще раз увидеть Джену.

Глава 8

– Проклятие, это что такое? – спросил Эфраим.

– Спокойно, – тихо сказал Натан. – Ты же не хочешь, чтобы она хромала здесь на своих костылях?

Миссис Рейнольдс ненавидела, когда дети использовали компьютеры для чего-то кроме учебы, но принимала это как неизбежное зло. Так они хоть ходили в библиотеку и могли случайно взять здесь книги. Эфраим с сожалением увидел, что из-за него у женщины все еще травмирована лодыжка.

Эфраим перевел взгляд обратно на экран. Он помнил эту картинку: один из снимков Гупала в тренажерном зале – тот только что взял вес в двести фунтов и теперь отдыхал. Его глаза были закрыты, флуоресцентный свет освещал потный лоб, руки свесились по краям скамьи. Через мгновение после того, как был сделан этот снимок, Майкл швырнул мокрое полотенце в Натана и обозвал его гомиком.

Натан открыл другое фото: маленькая темная дыра появилась на лбу здоровяка. Красные линии стекали по лицу и собирались на полу под Майклом. Полотенце под головой пропиталось пурпурными потеками, и Эфраим буквально чувствовал, как они расползаются по ткани. Все было так реалистично, что у него мурашки побежали по коже.

– Проклятие, Натан.

– Хорошо выглядит, правда? В фотошопе сделал.

– Неплохо. Но зачем?

– От этого мне лучше. Позволяет расслабиться. Это моя маленькая месть. И от нее никому нет вреда.

По выражению на лице друга Эфраим понял, что тот был не против, если бы вред все же был.

Натан пролистал подборку ужасов. Снимки их учителей и одноклассников, один красочнее предыдущего, – каждый являл собой устрашающее произведение искусства. Там был мистер Морчесер с окровавленной дырой в животе, словно в него выстрелили из пушки. Сквозь черный туннель в раскромсанной плоти виднелась школьная доска с домашним заданием. Фото футбольной команды с вырванными глазами… Чирлидерша с пропитанными кровью помпонами, с которой Натан на картинке содрал кожу.

У парня явно был талант, хотя его применение оказалось весьма сомнительным.

– У тебя могут быть серьезные проблемы, если кто-нибудь это найдет, – заметил Эфраим. Последнее время у директората начиналась настоящая паранойя от любого намека, что их ученики думают о насилии.

– Только я имею доступ к этим снимкам. Это все, что ты можешь о них сказать? – Возбуждение померкло на лице Натана, вместо него появился гнев.

Эфраим задумался, не было ли в этой коллекции и его фотографий, которые друг ему не показывал.

– Я очень… впечатлен, – выдавил он. Его немного подташнивало, и вовсе не из-за монетки. – Ты, наверное, долго над ними работал.

– Это было весело. В следующий раз покажу, как я некоторые из них сделал, – сказал Натан.

– Да. Здорово.

Натан взглянул за спину друга и торопливо закрыл окно браузера. Эфраим повернулся и увидел Джену.

– Привет, Эфраим, – сказала она. Девушка выглядела расстроенной. Может, увидела снимки на экране? – Привет, Натан.

Натан кивнул.

– Простите, если мешаю. Могу я поговорить с тобой минутку, Эфраим? – спросила она.

– Конечно, – он встал. – Я как раз собирался уходить. Увидимся позже, – сказал он Натану.

Друг отмахнулся от него, уже отвернувшись к компьютеру.

Эфраим последовал за Дженой. Кажется, она вела его к хранилищу. Он вспомнил слова Натана о том, что там можно целоваться, и покраснел.

Но нет, Джена направилась в отдельный кабинет. Кажется, именно там ремонтировали книги. В центре комнаты стоял длинный рабочий стол, заставленный корректирующими лентами, обрывками бечевки, бутылочками с клеем. Повсюду кипами стояли порванные или побитые книги, вокруг лежали обложки.

– Значит, ты здесь прячешься? – спросил Эфраим. Когда они с Натаном зашли в библиотеку, он все высматривал Джену и решил, что сегодня она не работает.

– Да так, запустила все, теперь пытаюсь нагнать, – она, казалось, нервничала или просто была расстроена. – Спасибо еще раз за… ты знаешь.

– Ага.

«Спокойно», – подумал он.

Кажется, она хотела сказать что-то еще, но вместо этого открыла шкаф, вытащила прямоугольный сверток, обернутый в школьную газету, и вручила его Эфраиму:

– Это тебе.

– Подарок? Мне?

Тот оказался твердым и плоским, сквозь бумагу проступали узкие грани. Книга.

– Так, пустяк, – Джена как будто смутилась. – Она даже не новая. Просто я подумала, что тебе понравится.

– Спасибо, – он не знал, что сказать или сделать. – Можем снова встретиться, если хочешь. Сходить куда-нибудь. Вместе.

– С удовольствием, – девушка погрустнела. – Но не думаю, что сейчас подходящее время, учитывая все происходящее. Я должна была тебе сказать раньше.

– Конечно.

Что случилось? Ее настроение резко переменилось. Неужели он что-то сказал или сделал не так?

Все дело в монетке. Наверняка. Последнее желание как-то изменило Джену.

– Ну… мне пора работать, – сказала она.

– Да. Ммм, еще раз спасибо.

Они странно смотрели друг на друга. Эфраим помедлил, затем развел руки и подался вперед. Сначала Джена смешалась, но затем ответила объятием, прислонившись головой к его плечу и прижавшись крепче.

Эфраим был рад, что все еще держал подарок, иначе наверняка оставил бы потные отпечатки на спине девушки. Он очень нервничал, но сейчас ему вдруг стало намного легче. Она была теплой и мягкой, и, если они так постояли бы еще немного, она поняла бы, как его это возбуждает.

Он хотел отстраниться и удивился, когда Джена стиснула его еще сильнее, прежде чем отпустить. Они смотрели друг на друга, держась за плечи, вытянув руки. Боясь, что мужество ему изменит, Эфраим поцеловал Джену в щеку. Девушка даже не вздрогнула. Вместо этого улыбнулась, но улыбка вышла печальной.

Когда он добрался до дома, мама в красивом красном платье с собранными на затылке волосами красилась перед зеркалом. Похоже, теперь она забыла о ночных сменах. Похоже, монетка играла с ним. Как желание Натана могло изменить место работы его матери?

На кухонном столе стояла коробка из «Пиццерии Пита», о которой Эфраим никогда не слышал: они всегда предпочитали «Сэма». Он положил руку на картон – тот был еще теплым.

– Куда ты уходишь? – Он сел, взял кусок пиццы и положил в рот болтающиеся нити расплавленного сыра. На вкус такой же, как обычно.

– Ты все еще дуешься на меня? – спросила она.

– За что?

– Джим пригласил меня на ужин. Все нормально?

Эфраим нахмурился. Капелька томатного соуса и жира упала на губы, и он положил пиццу в коробку.

– У тебя свидание? – спросил он.

– Мне не нужно твое разрешение.

– У тебя свидание?

– Ты завис, Эфраим? – Она легонько стукнула его по затылку. – Как так?

– У тебя… – Он улыбнулся. – Так кто такой Джим?

– Бухгалтер в моем офисе.

«В офисе? Каком офисе?»

– Да ты его уже видел. Мы случайно встретились в мексиканском ресторане, где праздновали твой день рождения.

– Тебе нравится этот парень?

Она улыбнулась:

– Ему нравлюсь я. А я все еще думаю, – мать взъерошила волосы сына. – И нечего из-за этого сходить с ума. Это просто свидание.

Эфраим повернулся на стуле и яростно вгрызся в кусок пиццы. Мама спокойно наблюдала за ним.

– Хорошая пицца, – сказал он, наконец.

– Спасибо. Я дозванивалась до них целую вечность.

Он проглотил кусок, запил его глотком колы.

– Хорошего тебе вечера.

– Я заключу с тобой сделку. Ты не сходишь с ума по поводу моих свиданий, и я не буду сходить по поводу твоих. Возможно.

Эфраим вспыхнул:

– Мам.

Тут он кое о чем вспомнил. Вытер ладони о джинсы, вытащил подарок Джены и только тогда понял свою ошибку.

– О, что это? – спросила мама.

– Точно не твое дело.

Эфраим положил сверток рядом с тарелкой, словно тот был опасным и мог взорваться в любой момент. Он откладывал открытие до самого дома.

– Разве ты не собираешься его открыть? – спросила мама.

Ну почему нет? Эфраим посмотрел на мать, отрывая уголок газеты.

Мама закатила глаза:

– Ну началось. Вот почему я больше не заворачиваю твои подарки на Рождество и дни рождения. Жизнь слишком коротка, дорогой.

Он пропустил ее слова мимо ушей, желая продлить момент как можно дольше. Когда оторвался последний кусок пленки, бумага раскрылась, подобно цветку. Как он и думал, это оказалась книга.

– «Удивительный волшебник из страны Оз», – сказала мама. – Интересный выбор.

– Это от Джены, – сказал Эфраим и пролистал страницы.

– Твой отец читал ее тебе в детстве, – мать годами не упоминала об отце.

– Я не помню. Это как фильм?

– Немного отличается.

Он отложил книгу в сторону.

– Тебе не нравится? – спросила мама.

– Мило. Она читает много фэнтези. Сказок. Романы Толкина.

– А ты больше любишь фантастику. Вы пришли из разных миров. И никогда не найдете общего языка, – она рассмеялась и взяла книгу. – Эфраим, делиться с кем-то любимой книгой – дело очень личное и важное. По крайней мере так думаю я.

– Почему ты так думаешь?

– Твой отец подарил мне книгу на нашем втором свидании. Это был его первый подарок, – мама разглядывала обложку. – Когда ты даешь кому-то книгу, то словно говоришь: «Я доверяю тебе нечто, что для меня значит очень много». Неважно, понравится она тебе или нет, хотя будет лучше, если понравится. Важно, чтобы ты понял, почему она нравится девушке, – она закрыла книгу и вручила ее обратно сыну. – Тебе следует ее прочесть. Особенно титульный лист.

Мама встала и взяла сумочку.

На форзаце сверкающими розовыми чернилами было написано: «Эфраиму. Эта книга открыла мне новый мир. Надеюсь, она откроет его и тебе. С любовью, Джена». Рядом со своим именем она нарисовала маленькое сердечко.

Эфраим захлопнул книгу.

– Ты сейчас очень глупо улыбаешься, – заметила мать.

– Мама! Тебе разве не нужно идти на свидание?

– Встречаюсь с ним внизу.

– Не хочешь пригласить его сюда, познакомить со мной? Может, мне нужно удостовериться, что он достаточно хорош для тебя.

– Не хочу его отпугнуть. Прости, но если мы поженимся, то отправим тебя в интернат.

Зазвонил домофон в прихожей.

– Это он, – мама нажала на кнопку и крикнула: – Я иду. – Она вернулась обратно к столу. – Ну все, милый, я пошла.

Он поцеловал маму в щеку, Мадлен скорчила гримаску, а потом взяла салфетку и вытерла жир с его щеки.

– Не жди меня.

– Ой, мам!

Она одарила его озорной улыбкой. Эфраим давно не видел ее такой счастливой. Он не знал этого Джима, но тот явно ей нравился. Интересно, сам он выглядел так же, когда думал о Джене?

– Чему ты улыбаешься? – спросила мать.

Он покачал головой и проводил ее до двери.

– А какую книгу он тебе подарил? Папа.

– «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса. Я прочла ее от корки до корки после свидания. Это единственная причина, по которой я согласилась на третью встречу, когда он дал мне еще одну книгу. Твой отец очень хорошо понял меня тогда, – она улыбнулась и опять взъерошила сыну волосы.

Эфраим закрыл за ней дверь, затем вернулся в кухню за новым куском пиццы. Он пролистал книгу, стараясь не оставлять на страницах сальных отпечатков или капель соуса. Начал читать.

Когда зазвонил телефон, ответил он довольно растерянно.

– Привет, Эф, – голос был девичий, но не Джены.

– Кто это?

– Это Мэри Шелли, – заговорили два голоса совершенно в унисон.

– О, привет. Что случилось?

– Просто хотели убедиться, что завтрашняя ночь еще в силе, – на этот раз только один голос, но он не мог сказать, чей именно.

– Завтра?

– Мы заказали столик на четверых «У Луи», это итальянский ресторанчик на Центральном бульваре.

На четверых?

– Да, хорошо, – ответил Эфраим. Он понятия не имел, о чем они говорили. Сможет ли Джена приехать туда после утреннего разговора? Он бы предпочел более приватное первое свидание, но, может, ей будет удобно среди друзей. Парень, который не захочет появиться в обществе трех красавиц, должен быть чокнутым. А затем он вспомнил о Натане и его желании. Это была прекрасная возможность.

– Слушайте, а можно Натан придет со мной? Ему очень нравится Шелл… Э… Шоколад! – Эфраим поморщился.

Девушки рассмеялись.

– Ну, вообще-то, да, – сказала одна. – В этом и заключается смысл двойного свидания. Шелли ждет этого всю неделю.

– Мэри! – вскрикнула сестра. Эфраим отодвинул трубку подальше от уха.

– Конечно, я тоже ждала этого. Эфраим? – позвала Мэри.

Тот чувствовал себя так, словно его переехал грузовик. Что происходит?

– Да. Увижу вас обеих завтра, – сказал он. – Жду не дождусь.

– Не забудь наши подарки! – сказали они в унисон и повесили трубку.

Опять проделки монетки: желание Натана осуществилось. Эфраим позвонил другу.

– У нас двойное свидание с Мэри и Шелли в пятницу вечером, – объявил он.

Натан промолчал.

– Скажи что-нибудь, – сказал Эфраим.

– Не знаю, что сказать.

– Как насчет «Прости, Эфраим. Ты был прав насчет монетки»?

– Ты меня все еще разыгрываешь.

– Нет.

– Ты мне лучше сейчас не ври. Если обманываешь, нашей дружбе конец. Я серьезно, – сказал Натан.

– Ты идешь. С Шелли. Завтра вечером. Я только что разговаривал с ними, – Мэри говорила про двойное свидание. Если Натан шел с Шелли, значит…

– Проклятие, Эф. Изумительно! Это будет лучший вечер в моей жизни!

Эфраим посмотрел на книгу, которую дала ему Джена. Несмотря на то что они еще официально не встречались, все это походило на обман. Он не хотел терять то, чего добился, даже ради помощи Натану, но он был должен другу. Просто нужно позвонить Джене, объяснить, что это не настоящее свидание. Она поймет.

Правда, она уже могла о нем знать. Мэри – ее лучшая подруга: она наверняка успела ей все рассказать. И Джена казалась такой грустной, когда он видел ее последний раз. Эфраим закрыл глаза. На этот раз он попал в передрягу.

– Эй? Эфраим? – позвал Натан. Задумавшись, Эфраим все прослушал.

– Что?

– Я спрашивал тебя, надо ли нам что-нибудь принести? Цветы? Конфеты?

– Они хотят, чтобы мы принесли им подарки. Это нормально для первого свидания? – спросил Эфраим.

– О, конечно! В субботу их день рождения.

– Как ты об этом узнал?

– Никогда не надо недооценивать навыки интернет-сыщика.

– А я думал, обычно такое называют преследованием.

– Мысли глобальнее. Это не просто ужин – это ужин в честь их дня рождения. Должно быть, мы им правда нравимся.

Так что теперь Эфраиму придется купить подарки Мэри и Шелли, а он и так сидел на мели. У него появилась идея пожелать немного денег, но это могло вызвать новые несчастья.

– Ты чего там, распсиховался от волнения, что ли?

– Ага, – сказал Эфраим. – Это будет нечто.