Текст книги "Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945"
Автор книги: Йонас Лессер
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Англиканский священник В.В. Симпсон сказал, что социальный и политический антисемитизм нашего времени развился из антисемитизма Средних веков. Антисемитские предрассудки коренятся в конфликте между церковью и синагогой. Папа Иннокентий III был первым, кто особым декретом принудил евреев носить особые отличительные знаки. Он учредил инквизицию, которая должна была преследовать евреев и «еретиков». Нельзя без содрогания вспоминать о бесчисленных невинных жертвах этого учреждения.
В пасхальные дни 1962 года преподобный Симпсон писал: «Многие евреи считают этот день года очень тревожным… отчасти потому, что в музыкальных произведениях, пьесах и проповедях постоянно звучит одно и то же – ответственность евреев всех времен за распятие Иисуса, а отчасти – потому что им нелегко забыть страдания, перенесенные поколениями их предков в связи с этим обвинением». О словах первого Евангелия «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» Клод Монтефьоре, основатель либеральной иудейской синагоги в Великобритании, сказал: «Жуткое измышление, всего одна фраза, за которой океаны людской крови и нескончаемый поток несчастий и опустошений».
Преподобный Симпсон напоминает нам о книге Пауля Винтера «Суд над Иисусом» (1961), развенчавшей легенды, рассказанные евангелистами, и посвященной «Убитым в Освенциме, Избице, Майданеке и Треблинке, среди которых были самые дорогие и близкие мне люди».
Германский лютеранин Герд Тойниссен сказал в своей лекции «Между Голгофой и Освенцимом»: «Кто из нас, христиан, осмелится сказать, что облик Господень не померк в его глазах? Разве христиане – исключение из той безбожной тьмы, что правит ныне миром? Никоим образом. Ибо если бы это было не так, то разве стал бы возможным Освенцим? Христиане должны понять, что они слишком поверхностно воспринимают Ветхий Завет, что им следует возродиться в иудейском духе, в духе евреев, на которых они сочли возможным – со дня Голгофы – возложить вину за смерть Того, кто, находясь на кресте, выкрикнул слова двадцать второго псалма «Боже мой, Боже мой, для чего ты Меня покинул?» На пути от Голгофы до Освенцима христиане снова и снова проклинали евреев до тех пор, пока худшие из христиан не принялись истреблять евреев».
Профессор Гельмут Гольвицер, лютеранский богослов, сказал после войны с Гитлером: «Многовековое презрительное отношение христиан к евреям стало питательной почвой, на которой взросли семена истребления. Христиане лучше, чем кто-либо другой, должны были помнить слова Нагорной проповеди: тот, кто сеет неприязнь между братьями, пожнет убийство».
Самым выдающимся критиком преступлений католической церкви против евреев является немецкий профессор Ф.В. Фёрстер, о котором его издатель говорит, что он «всю свою долгую жизнь бичевал порочный путь своего народа, страстно предостерегал и критиковал его. Ошибочный путь, избранный немцами и приведший их к катастрофе Второй мировой войны, был ошибочным не из-за неверно выбранной политики. Эта неверная и роковая политика стала возможной только благодаря тому, что нация выбрала духовно и морально порочный путь». В своей последней книге, которую он озаглавил по-еврейски «Хашаалла хайврит», профессор Фёрстер говорит, что христианская церковь, утвердившись, сразу же начала гнать евреев, проявляя невероятную ненависть и манию преследования. Кто может сосчитать все жестокости, жертвами которых пали тысячи евреев в христианской Европе? Фёрстер цитирует еврейского историка Иосифа Кастейна, сказавшего: «Ни одна эпоха, ни одна нация, ни одна церковь не совершала таких кровавых злодеяний, не прибегала к таким жесточайшим пыткам, если не считать преступлений испанских завоевателей в отношении инков». Евреи, продолжает профессор Фёрстер, выказали в своей истории больше мужества и величия характера, чем любая другая нация. Великие героические деяния часто совершались и ради нового временного отечества, но евреи жертвовали всем – своим юношеством, своим отечеством – ради сохранения веры в своего невидимого Бога. Еврейский царь написал псалмы, которые не только приблизили евреев к пониманию Божественной истины, но и на много столетий пронизали христианскую церковь своей небесной музыкой. Но где же благодарность христиан за этот мощный фундамент их собственной веры? В своих проповедях и книгах христианские богословы по сей день утверждают, что судьба евреев и их скитания среди презирающих их народов являются заслуженным наказанием за распятие Христа.
Раввин Эпштейн приводит слова лютеранского богослова Эмиля Бруннера: «Благочестивые евреи (отвергнув Иисуса, как Мессию) до сих пор ждут явления Христа; это означает, что они до сих пор ждут откровения, которое, как веруем и исповедуем мы, христиане, уже было нам явлено». Раввин Эпштейн отвечает: «Евреи никогда не ждали и не ждут Мессию в христианском смысле. Дело свершения, каковое христиане приписывают Иисусу, евреи предоставляют одному только Богу, который один, не нуждаясь в Христе или посреднике, может сделать то, что считает наилучшим для Своих детей, чтобы обнять их Его вечной и милостивой любовью».
Преподобный Паркс говорит: «Редчайшая вещь – отыскать христианина, который согласился бы с утверждением, что иудаизм сохранил в себе столько же Божественного императива, сколько и христианство. Нет никакой необходимости желать замены одной концепции другой или отрицать их независимые достоинства в современном мире. Христианство – это не замена Израиля, а иудаизм – не замена христианства». Тот же дух примирения явил папа Иоанн XXIII, принимая делегацию американских евреев, прибывших в Ватикан, чтобы поблагодарить многих деятелей церкви за то, что они сделали для евреев во время нацистского террора, часто рискуя своей жизнью. Папа тогда сказал: «Когда я смотрю на вас, мне вспомнился Иосиф, который долго утаивал от братьев, что он их брат. Но по прошествии времени он не мог больше сдерживать свои чувства. Сегодня я чувствую и говорю вам: я – ваш брат». Французский скульптор Жак Липшиц, еврей из Литвы, подарил католической церкви статую Пресвятой Девы с надписью: «Якоб Липшиц, еврей, преданный вере моих отцов, изваял эту Деву ради взаимопонимания всех народов Земли, ради преобладания духа».
4. Германский антисемитизм
В «Докторе Фаустусе» Томас Манн устами еврея-космополита говорит: «Мы, евреи, имеем все основания бояться немецкого характера, qui est essentiellement anti-semitique (характера исключительно антисемитского)». Давайте внимательнее присмотримся к этому аспекту германской проблемы.
Евреи, пришедшие в Германию вместе с римскими завоевателями, не вызывали ненависти в раннее Средневековье и жили бок о бок с христианами, занимаясь хлебопашеством и виноградарством. Средневековые германские императоры иногда брали их под свое покровительство. Это положение страшным образом изменилось в эпоху Крестовых походов, когда «рыцари Христа» по пути на Восток начали убивать евреев, так как считали их ответственными за распятие Христа. После этого евреи никогда не знали мира и свободы в Германии. Во многих книгах рассказано о тяжелом положении немецких евреев во все последующие столетия. Начиная с середины XIV века, когда евреев обвинили в распространении «черной смерти» и многих убила разъяренная толпа, началось массовое бегство евреев из Германии. Их приняла Польша, где евреи жили почти шесть столетий до катастрофы Освенцима и других немецких лагерей смерти.
Когда в XVIII веке Германия переживала расцвет культуры, профессор Кристиан Лихтенберг сказал: «Это мы, христиане, должны в первую очередь стыдиться даже за реальные недостатки евреев». Гердер называл евреев «самой превосходной нацией в мире. Все законы, которые третируют евреев, как низких скотов, не доверяют им и называют их низкими, свидетельствуют о варварстве государства, терпящего законы, почерпнутые из варварских времен». Иоганн Георг Гаман, философ из Восточной Пруссии, говорил: «Для меня каждый еврей – чудо из всех чудес Божественного провидения и промысла». Он называл еврея «настоящим и подлинным аристократом рода человеческого». Великий поэт Клопшток написал чудесные стихи: «Кто не преисполнится ужасом и состраданием, видя, как наша толпа отнимает достоинство человека у народа Израиля! И разве не поступает так толпа из-за того, что наши князья держат ее в железных цепях?» В том же XVIII веке Лессинг написал «Натана мудрого», воспев в пьесе гуманизм и терпимость. Автор сказал: «Я не знаю такого места, где можно было бы теперь поставить эту пьесу. Желаю благополучия и счастья тому городу, который поставит ее первым». В образе мудрого гуманиста Натана Лессинг показал своего друга Моисея Мендельсона, которого высоко ценил Кант за сочетание религиозности и свободы совести. Трижды мы слышим в пьесе Лессинга голос фанатизма: «Не возражайте, еврей должен гореть!» Это напоминало немцам, как напоминает и сейчас, о нетерпимости христианской церкви в отношении евреев и других «еретиков», которых она, пока имела политическую власть, преследовала во имя любви к Христу.
Натан Лессинг рассказывает о том, как в Гате христиане убили всех евреев с их женами и детьми, и среди них жену и семерых сыновей самого Натана. Когда «Натана» репетировали на сцене Веймарского театра, Гете написал Шиллеру: «Пусть это божественное чувство терпения, выраженное пьесой, останется драгоценным и священным в глазах нашего народа». По поводу того, что тоталитарная церковь веками преследовала и христианских «еретиков», Гете написал:
Через несколько лет после смерти Лессинга философ Фихте стал первым немцем Нового времени, проповедовавшим коллективную вину евреев. В 1793 году Фихте говорил, что повсюду в Европе евреи построили могущественное и враждебное государство в государстве, основанное на ненависти ко всему человечеству. А мы произносим сладкие слова о терпимости и правах человека. Разве мы не видим, что евреи, если вы даруете им гражданские права, задавят остальные народы своей железной пятой? Гитлер писал то же самое в «Моей борьбе», а в промежутке это же повторяли многие немцы, как я покажу в этой книге.
Незадолго до прихода Наполеона евреи в Германии все еще жили в гетто, и, когда они приезжали из одного города в другой, им надо было проходить через таможню места прибытия. Наполеон не только многое сделал для объединения Германии, но и освободил евреев, открыв во имя свободы, равенства и братства ворота гетто. Одним из таких освобожденных евреев был молодой Генрих Гейне, который был благодарен за это Наполеону всю жизнь и оплакал падение французского императора в знаменитой балладе о двух гренадерах. Бисмарк вспомнил об этом несколько десятилетий спустя, сказав, что, подобно Гейне, он, если бы родился евреем, ненавидел бы закрывающиеся в восемь часов вечера ворота гетто и законы, сильно урезавшие права евреев. «Естественно, Гейне превозносил человека, принесшего французские законы в Рейнскую провинцию и отменившего все исключительные законы, выступив освободителем от жестокого угнетения».
Однако после падения Наполеона, как говорит нам Раабе, «в 1815 году многие любящие отцы отечества воспылали желанием восстановить старые добрые обычаи». Так они и поступили, правда, не сразу, а постепенно. На Венском конгрессе новые наполеоновские законы, касающиеся евреев, были одобрены немецкими князьями по совету двух немецких гуманистов – Гумбольдта и Гарденберга. Но очень скоро многие князья принялись обходить законодательство с помощью различных юридических ухищрений. Евреи не имели права становиться офицерами и гражданскими служащими и практически были исключены из общества. Евреев исключали даже из купеческих гильдий, запрещали покупать дома и даже иметь постоянное место жительства. Очень скоро люди начали жаловаться на еврейское засилье, несмотря на то что евреи составляли ничтожное меньшинство населения, а большинство из них были очень бедны. Так как евреям было запрещено открывать магазины, они были вынуждены скитаться по стране, занимаясь разъездной торговлей. Никто не желал обращать внимание на реальные факты. Все больше и больше говорили о еврейском ростовщичестве, еврейском материализме, хотя самыми хищными германскими капиталистами были именно христиане.
После почина Фихте, сделанного в конце XVIII века, некий Карл Граттенауэр в 1802 году опубликовал памфлет «Против евреев», оказавший большое влияние на многих германских интеллектуалов. В 1816 году философ Й.Ф. Фрис опубликовал книгу об опасности, которой подвергается немецкий национальный характер со стороны евреев, и советовал немцам «положить конец этому безобразию решительными действиями», как это было сделано в Испании, где «весь народ радовался, видя, как тысячи евреев горят на кострах. Очень важно уничтожить это зловредное растение со всеми его корнями и побегами». Еще один профессор, Фридрих Рюс, в том же году писал, что нация, которая хочет сохранить свой характер и достоинство, должна избавить себя от «тех чужаков, коих она не способна переварить, а именно от евреев». Он предложил ввести дополнительные исключительные законы, чтобы уменьшить еврейскую опасность. Никакой пользы не принесло в 1817 году выступление двух известных евреев, которые попытались опровергнуть эти отвратительные измышления и напомнить публике, что евреи и так исключены из всех профессиональных групп и могут зарабатывать жалкие гроши жалкими способами.
«Отец гимнастики» Ян презрительно отзывался о евреях и восхвалял немцев, как «спасителей мира». В 1931 году о Яне с похвалой отозвался расист Людвиг Шеман, сказавший, что это «учение о чистоте расы, направленное против смешения рас, является самым лучшим и здоровым учением по этой проблеме». Правда, и тогда, в 1831 году, раздался одинокий голос человека, выступившего против дикости растущего германского антисемитизма: «Ненависть к евреям начинается там, где заканчивается здравый смысл». Четыре года спустя профессор Антон Теодор Гартман из Ростока опубликовал свою диатрибу против евреев – «Основания ортодоксального еврейства», – полную клеветнических измышлений и выдернутых из контекста библейских цитат, смысл которых был намеренно извращен. Один еврейский ученый спокойно ответил на обвинения, пытаясь привлечь внимание оппонента к истинным основам еврейской религии, выраженным словами заповеди: «Люби ближнего своего, как самого себя».
Приблизительно в 1848 году Гейне писал: «Однажды в пивном погребке Геттингена я с удивлением наблюдал, с каким старанием мои старонемецкие друзья писали проскрипции, готовясь к тому дню, когда они возьмут политическую власть. Всякий, кто до седьмого колена происходил от французов, евреев и славян, должен был пойти под топор. Тот, кто сказал хоть слово против Яна или старонемецкого вздора, мог ожидать смерти».
Германские историки, психологи, ученые и дипломаты начали проводить различие между «германской» и «семитской» расами, называя последнюю низшей. Даже два либеральных писателя написали романы, которые не могли не оказать разрушающего влияния на умонастроение германских интеллектуалов. В 1854 году Густав Фрейтаг опубликовал роман «Дебет и кредит», описывающий «хороших» трудолюбивых немцев и «плохих» евреев, жуликов, мошенников и стяжателей. Десять лет спустя, в 1864 году, Вильгельм Раабе опубликовал подобный роман «Пастор голод», в котором мы снова встречаем хороших немцев и плохих евреев – абсолютных антиподов.
В семидесятых годах XIX века придворный капеллан Адольф Штёкер стал проповедовать смесь христианства и антисемитизма и обрел на этой ниве множество последователей. Император Фридрих III так отозвался о его деятельности: «Антисемитская агитация – позор Германии. Я не могу понять, как люди, которые являются или должны являться в соответствии со своим призванием людьми духовными, могут опускаться до агитации, одинаково низкой как по своим предпосылкам, так и по целям». Императора никто не слушал, но, когда Штёкер в 1883 году приехал в Лондон читать лекции, люди устроили по этому поводу демонстрацию протеста.
В 1879 году другой антисемит, В. Марр, сетовал в своей книге на то, что Лессинг «избрал порочную философию», написав пьесу «Натан Мудрый». Марр вещал о «власти над миром», захваченном евреями, и восклицал: «Будущее и жизнь принадлежат евреям, и только прошлое и смерть – немцам». В том же году германский аристократ Густав фон Линден опубликовал резкую отповедь измышлениям Марра и напомнил обществу, что христианские нации Европы обходились с евреями «в наивысшей степени жестоко и грубо», что «наш великий Лессинг» справедливо призывал к эмансипации евреев и что «каждый просвещенный человек» должен поступать так же. В сильных выражениях фон Линден раскритиковал «абракадабру» Марра и попросил своих читателей вспомнить о здравом смысле, прежде чем принимать на веру вздорные писания. Немецкие интеллектуалы, однако, не вняли призыву этого благородного человека. Они предпочли прислушаться к антисемиту ректору Альвардту и другому аристократу – ярому националисту Генриху фон Трейчке.
Евреи, писал Трейчке, являются кочевым народом, и даже в Берлине есть «множество евреев, в душе остающихся, несмотря на то что они усвоили немецкий язык, инфантильным восточным племенем». Главным свойством еврейской натуры является их «дикий и страстный коммерческий инстинкт, их чудовищная расовая спесь и их смертельная ненависть к христианству». У них нет ни родины, ни политического инстинкта. «Евреи – наше несчастье». Преподобный профессор Паулус Кассель в 1880 году дал отповедь Трейчке, который – по словам Касселя – не первый ополчился против евреев, но не преминул подлить масла в огонь. Кассель утверждал: «Пропасть между европейским и семитским духом существует со времен Тацита, который говорил о проклятии рода человеческого. Эта постыдная фраза высокомерного римлянина была брошена в адрес христиан». Хотя Иисус говорил, что спасение придет от еврея, Трейчке продолжал без устали повторять: «Евреи наше несчастье». Такое трусливое и антихристианское учение, снова возразил Кассель, и есть подлинное несчастье нашей нации.
Когда еврейский критик нелицеприятно отзывается о немецкой книге, немцы тут же поднимают крик о непомерной еврейской наглости. Когда Вагнер видит, что некоторые евреи предпочитают ему Мендельсона, он начинает писать о засилье евреев в музыке. Теперь Трейчке кричит о том, что «энергичные молодые евреи иммигрируют в Германию с Востока и пока продают брюки, но их дети и внуки будут заправлять на бирже и руководить прессой». Эти евреи, напомнил Кассель не в меру пылкому историку, в свое время бежали из Германии от жестоких преследований крестоносцев, и многие из этих евреев стали достойными людьми во многих сферах жизни как в Германии, так и в других странах Европы. Вместо того чтобы третировать евреев, как продавцов брюк, Трейчке стоило бы помочь им стать полезными людьми.
Раввин Й. Глюэк тоже выступил против Трейчке в 1880 году. Евреи, писал он, не являются «чуждыми элементами» в Германии. Наши колыбели и колыбели наших отцов стояли на немецкой почве, немецкий язык – наш родной язык, когда отечество призывает нас на войну, мы проливаем за него свою кровь. Глюэк напомнил озабоченному профессору истории, что многие алчные епископы, князья, графы и бароны прошлых веков находили «несчастных евреев» подходящим объектом грабежа. Еврейский журналист доктор С. Мейер тоже ответил на обвинения Трейчке, заявив, что во Франции живет намного больше евреев, чем в Германии, но там нет ни Трейчке, ни Штёкера, ни Марра. Мейер процитировал статью из католической Kölnische Zeitung, которая писала о немецком антисемитизме: «Некоторые из наших современных ярых антисемитов, вероятно, сильно тоскуют по тем чудным временам, когда от «семитских пришельцев» можно было избавиться, просто убив их». Газета порицала также тех «лютеранских служителей нашего Господа», которые бессовестно внушают нерассуждающей массе фанатичную ненависть к части сограждан, вместо того чтобы проповедовать любовь к ближнему.
Годом позже преподобный Кассель опубликовал еще один памфлет, в котором перечислил предшественников Трейчке. В 1798 и 1804 годах в Германии были напечатаны две листовки с нападками на евреев. В последующие годы на германской сцене появились новые антисемиты: Дюринг («отец церкви современного антисемитизма», назвавший Лессинга евреем); Бернгард Фёрстер; Вильгельм Марр и Адольф Штёкер, лютеранский пастор, проповедовавший, что «евреи ответственны за все наши беды». Штёкер, придворный проповедник Вильгельма I, называл евреев «…большой опасностью для национальной жизни немцев». Верно, конечно, что евреи в древние времена пронесли веру в единого Бога, как священное пламя, но после этого они снова впали в мерзкое идолопоклонство. Только немецкое христианство сумело исцелить эту язву. Евреи нашего времени – безбожная, отрицающая религию сила, яростно борющаяся против христианства и пытающаяся с корнем вырвать как христианскую веру, так и национальные чувства немцев. Пламенными словами – которые жадно глотала толпа – он говорил о Германии, страдающей от засилья евреев, и предлагал ввести новые законы, чтобы противостоять еврейскому диктату над немецкой народной жизнью. Если же эти законы не будут приняты, то наше будущее окажется под угрозой, германский дух будет иудеизирован, а сама Германия обнищает. Так говорил ведущий лютеранский пастор Германии. Пастор Кассель называл его «фатальной личностью». Кассель приводит слова одной немецкой христианки о том, что «фанатичный антисемитизм приведет к смертоносному буйству нецивилизованной массы. И разве не будет в этом двойной вины интеллектуалов?». Женщина уже тогда предвидела то, что произошло в Германии всего шестьдесят лет спустя.
В своей энциклике от 15 февраля 1882 года папа Лев XIII призвал всех католических священников и всех католиков избегать греховного обобщения в отношении евреев и осудил антисемитизм, как противоречащий духу христианства.
Профессор Пауль де Лагард называл евреев иностранцами, препятствующими выполнению особой миссии (arteignén) [2]2
Свойственная господствующей расе.
[Закрыть]германской нации. По мнению де Лагарда, евреи ответственны за возникновение капитализма и за ограбление других наций. Настанет день, вещал де Лагард, и они захватят мировое господство. «Надо иметь очень жестокое и бесчувственное сердце, чтобы не испытывать сострадания к бедным обманутым немцам, не испытывать ненависти к евреям и ко всем, кто твердит о «гуманности», чтобы доставить удовольствие евреям, но на самом деле слишком труслив для того, чтобы просто раздавить этих червей. Не стоит дискутировать с глистами и бациллами. Вы никогда не сможете их перевоспитать, их надо искоренить – быстро и навсегда».
В начале XX века одной из самых читаемых книг в Германии стало сочинение Юлиуса Лангбена «Рембрандт как воспитатель». Что нашли немцы в этой книге? Они узнали, что их погубила демократия и повинны в этом евреи, ибо они способствуют расколу и раздроблению наций в полном согласии со своей расовой сущностью. У современного еврея нет религии, нет характера, нет отчего дома и нет детей. Евреи – часть человечества, но сгнившая его часть, точно так же, как ад – сгнившая часть небес. Юный арийский дух должен восстать против евреев и ада. Юность против евреев! Мы должны вспомнить, что первые немецкие студенческие корпорации не допускали в свои ряды евреев, что им был закрыт доступ в немецкий офицерский корпус, что такую же политику проводил и проводит до сих пор орден иезуитов. Юность, церковь и армия твердо следуют идеалу и, следовательно, выступают против евреев.
В 1901 году граф Генрих Коуденхове, отец основателя панъевропейского движения, много путешествовавший ученый и ревностный католик, ответил на измышления немецких антисемитов объемистой книгой «Сущность антисемитизма». Зная повадки антисемитов, он говорил, что они не смогут сделать его ни евреем, ни масоном, ибо в жилах его предков не было ни капли еврейской крови, а сам он – верный сын Римско-католической церкви. Граф назвал «мнимое различие рас» отвратительной ересью и заявил, что слово «арийский» является лингвистическим, филологическим термином и что чистое безумие выводить из него анатомические и нравственные различия людей. Фридрих Шлегель, придумавший термин «индогерманский», перевернулся бы в гробу, узнав, какое опустошение произвело это слово в немецких головах. «Не существует никаких семитических особенностей характера». Коуденхове пишет о том, что «арийские» персы в своем историческом развитии весьма сильно напоминали семитических евреев в Европе, так как подвергались таким же преследованиям со стороны своих мусульманских владык. Когда персам запретили заниматься сельским хозяйством и служить в армии, как евреям, они захватили в свои руки индийскую торговлю – так же, как евреи. И так же, как последние, персы сохранили верность своей религии, невзирая на все гонения. «Расовая ненависть, – писал граф Коуденхове, – есть средство самовыражения темных людей, стоящих на самой низкой ступени нравственного развития».
Графа Коуденхове не услышали. В 1911 году профессор Вернер Зомбарт опубликовал длинное сочинение о роли евреев в экономической истории Европы. Преисполнившись «научного» удовлетворения, профессор цитирует все, что было сказано о евреях в предшествовавшие варварские эпохи. В Германии XVIII века кто-то написал, что «убогая натура евреев, как хорошо известно, отвратительна и разрушительна для всех, кто с ней соприкасается». Ученый профессор добавляет, что это правда, «что христиане тоже иногда нарушают законы и обычаи, но евреи делают это совершенно по-другому. Когда еврей преступает закон и обычай, то это ни в коем случае не свидетельство безнравственности отдельно взятого грешника. Преступления евреев есть следствие общей деловой морали евреев». Зомбарт нашел в «религии евреев те же идеи, которые характерны для капитализма». Еврейская религия рационализировала жизнь евреев и сделала их более подверженными капитализму, чем другие народы. Пангерманисты XX века разработали программу создания германской религии, вероисповедания нордической расы господ и, естественно, отличались ярым антисемитизмом.
Когда началась Первая мировая война и германские армии пересекли границу России, германское Верховное командование обратилось с прокламацией к польским евреям: «Мы пришли как ваши друзья и освободители. Наши знамена несут вам справедливость и свободу, полное равенство в гражданских правах, истинную свободу вероисповедания и равенство во всех культурных и экономических областях. Каждый из вас должен всеми силами помогать нам». Как обычно в Германии, это были пустые обещания. Еврейские магазины и фабрики были закрыты, а их товары, продукция и сырье конфискованы.
Многие тысячи немецких евреев сражались на фронте так же доблестно, как и немцы. Так же евреи воевали и против Наполеона за сто лет до этого. На фронтах войны пали двенадцать тысяч евреев, тысяча пятьсот были награждены Железным крестом 1-го класса. Один еврей был удостоен высшего германского ордена Pour le Merite, [3]3
Высший немецкий орден «За заслуги», в просторечии «Голубой Макс».
[Закрыть]и он же в ноябре 1935 года оказался в Дахау. Два еврея спасли Германию от катастрофы в самом начале войны – Вальтер Ратенау, организовавший поставки сырья, и профессор Фриц Хагер, изобретший способ получения азота из воздуха. Без этого способа, как сказал профессор Макс Планк, «Первая мировая война была бы проиграна в самом начале».
Война еще продолжалась, когда еврейский философ Константин Бруннер сказал, что расистские убеждения – это синоним высокомерия и ненависти. Он заклинал Германию, которую называл «священным отечеством», измениться и понять, что «ненависть не только и не всегда губительна для ненавидимого, но и для ненавидящего».
Ответ на этот отчаянный призыв был дан в марте 1919 года, когда о Гитлере еще никто не слышал, одним пангерманистом, писавшим под гетевским псевдонимом Вильгельм Мейстер. В «Отчете о вине еврейства» он приписал евреям ответственность за поражение. Автор назвал евреев «чумой человеческой души» и утверждал, будто они хотят с помощью денег добиться мирового господства и готовы произвести мировую революцию, воспользовавшись новейшим и самым ужасным еврейским методом достижения заветной цели – установлением всемирной еврейской республики. Но автор не отчаивается. Евреи погибнут в столкновении с германской идеей. Два года спустя пангерманист Отто Бонгард опубликовал книгу «Из гетто к власти». Автор спрятался под псевдонимом Отто Кернхольт. Он цитировал своих предшественников антисемитов Лютера, Дюринга, Лагарда, Вагнера, Штёкера и Трейчке, который всегда говорил о капле чуждой крови, просочившейся в наши жилы, о том, что ее надо выдавить, пока она не отравила весь организм. Слова Трейчке «евреи – это наше несчастье» произвели в 1879 году эффект разорвавшейся бомбы. Бонгард поносит как друзей и пособников евреев братьев Гумбольдт, Гарденберга и Лессинга, который своим «Натаном» перечеркнул все, что он, возможно, сделал для немцев. Бонгард поучал: «Могут помочь только радикальные меры. Долой полумеры, долой нерешительность и страх перед неизбежной жестокостью!»
Адольф Бартельс писал в «Нашем праве на антисемитизм»: «Изгоняйте тех, кто оглупляет наш народ, отбросьте с дороги тех, кто опошляет нашу культуру!» Однако в Швейцарии, приблизительно в то же время, Леонгард Рагац, ревностный христианин, говорил: «Евреи всегда были первыми в рядах борцов с национализмом, милитаризмом, империализмом, господством крупных держав. Они всегда стремились заменить все это законами справедливости. Они следовали, таким образом, своему древнему призванию быть народом всех народов и соединять нации царством Бога».
В тот же период два благородных немца пытались остановить новую волну антисемитизма. Один из них – профессор Фёрстер, который много лет боролся с ложной германской идеологией еще при Бисмарке, а потом и при кайзере. Фёрстер назвал ложью, что семитическая раса представляет собой опасный и парализующий элемент, и советовал немцам – если они встретят неприятного и несговорчивого еврея – подумать обо всем том зле, какое христианские нации причинили и продолжают причинять евреям словами и книгами. Немцы несут тяжкое бремя вины за свой огульный антисемитизм последних десятилетий. Будучи истинным христианином, а не просто называющим себя таковым, он говорил, что «воле Бога соответствовало бы историческое сотрудничество арийского и семитского гения», что «совершенным человек может стать только в христианском союзе семитического и арийского начала». Фундаментальная идея о Царстве Божьем есть величайший дар евреев. Чувство духовных основ жизни и общества у евреев сильнее, чем у других народов. Немцы не слушали его, как не слушали они и Мартина Бубера, писавшего книги о еврейском духе и переводившего на немецкий язык легенды великих раввинов и еврейских святых, живших в России и Польше и ставших в XVIII веке создателями мистического учения хасидов, учения о жизни перед лицом Бога, о радости повседневной жизни в Боге. Это учение в своих основных чертах напоминало учение святого Франциска Ассизского. Все тот же профессор Фёрстер говорил, что старый духовный иудаизм продолжает в неизменном виде существовать в замкнутых еврейских общинах, живущих среди восточных славян. Многие немецкие антисемиты не имели ни малейшего понятия о том, насколько этот высокий и чистый иудаизм был ближе к духу Христа, чем их грубое и жестокое расовое высокомерие.
