Текст книги "Магия спецназначения"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Итак, с чего нам начать? – поинтересовался он у спутницы и тут же ответил: – Конечно, с главного места обитания. – И повел ее вниз по лестнице. – Вот здесь тебе предстоит жить следующие пять лет.

– Если, конечно, меня не пожелают исключить из числа курсантов.

Шреддер немного задержал шаг, и по его изменившемуся лицу она сделала вывод, что давать повод исключать себя из курсантского сословия не стоит.

– Надеюсь, этого не произойдет. В этом году в ОСН будут обучаться двадцать курсантов. У нас еще ни разу не случалось большего количества. Только меньшее. Всего на этом курсе обучаются лишь две девушки. Считая тебя. Все живут на одном этаже, но, надеюсь, это тебя не смущает?

– Хочется думать, не в одной комнате?

– Разумеется, нет. Курсанты у нас живут в комнатах по двое. Подъем в семь утра, отбой в двенадцать. Дальше по коридору холл, где можно проводить свободное время, а вот там – столовая. Питание трехразовое, но можно заходить туда за чаем в неурочное время. По другую сторону коридора – тренировочный зал, туда каждому курсанту надлежит являться утром в семь тридцать, перед завтраком. На разминку. Да и вообще. Да здравствует здоровый образ жизни.

Коридор был длинным и слабо освещенным – под потолком тянулись стандартные кишки ламп дневного света, включенные вполнакала. Стены, как в среднего пошиба гостинице, отделаны ноздреватым камнем, а пол – деревом, положенным прямо на бетон. Для уюта постелили даже тоненькую ковровую дорожку – уже изрядно потертую, – чтоб сразу чувствовалось, что здесь жилые помещения. По обе стороны на равном расстоянии друг от друга располагались глухие массивные двери, все они были плотно закрыты.

Эйв подошел к одной из них и толкнул. За нею оказалась чистенькая аккуратная комнатка, в которой действительно стояли две кровати, два высоких шкафчика и письменный стол с ящиками. Ни намека на окно или батарею центрального отопления, но в комнатушке оказалось и тепло, и светло. Над каждой из кроватей на стене висело по простенькому распятию.

Шреддер многозначительно показал Кайндел в сторону неприметной дверки.

– Там санузел. Правда, без ванны. Без ванн придется обходиться. Раз в месяц курсантам устраивают бани, к тому же на нижнем этаже есть бассейн. Словом, в воде недостатка нет.

– А зачем распятие?

– Ты не крещеная?

– Нет.

– Что ж… Твое дело – молиться или нет, но распятие пусть висит над кроватью. И дай Бог нам всем выжить в этой войне…

– Но разве возможно сочетать обращение к магии и веру в Христа? – бледно улыбнулась девушка.

Он несколько минут молчал, глядя на изогнувшуюся в муке фигурку, вырезанную из белого дерева.

– Быть может, и так. Может, и нельзя этого делать. У нас нет выбора, но свою вину хотелось бы хоть немного искупить. Если, конечно, это вина, – он вдруг фыркнул. – Но знаешь, что говорит нам Отец Тук?

– Что?

– Если Господь дал нам этот особый дар, он не разгневается за праведное его использование. И да ниспошлет Он нам победу.

– Ну… Может, Отец Тук и прав, – проговорила девушка, разглядывая аккуратно положенный паркет. – А где все? Такая тишина…

– Занятия уже три дня, как начались. Но, думаю, ты легко наверстаешь то, что пропустила. Тем более что первые дни – это чистой воды введение. По всем предметам. Кстати, тебе нужно будет выбрать три спецкурса… – Он смотрел на нее сверху вниз, и Кайндел вдруг заметила, что они стоят очень близко друг к другу. Они не касались друг друга даже руками, но девушка очень ясно чувствовала его тепло. Отодвигаться почему-то не хотелось.

Она отступила первой. Ее движение отрезвило его, Эйв очнулся и поспешил отодвинуться сам.

– Извини, – он не выдержал и покраснел. – Итак, я говорил про спецкурсы. Почти любые. Разумеется, я бы тебе посоветовал взять спецкурсом координаторство.

– Пожалуй, – проворчала она. – Хотя удобнее всего выбирать из списка возможных дисциплин.

– Есть и такой вариант, – заговорив о делах, он приободрился. – Сейчас покажу список. Мой кабинет вот здесь, заходи. Конечно, ко мне всегда можно обращаться по организационным вопросам, но я редко буду торчать здесь, так что…

– Все ясно, я поняла. Успею поймать – повезет.

– Ну, не совсем так. Все-таки, раз я куратор, значит, буду у вас появляться часто. Да, вот о чем я еще хотел предупредить. На курсе учатся пять представителей нечеловеческих рас. Надеюсь, ты не страдаешь ксенофобией?

– Нечеловеческие расы? – у Кайндел округлились глаза. – Что имеется в виду?

– Ну… Что… Выходцы из других миров. Двое из них не слишком похожи на людей. Кстати, с одной такой ты будешь жить в комнате. Она похожа на человеческую девушку, только покрыта пушком. С головы до ног. И еще один… Словом, увидишь. Пальцами не показывать, не шарахаться, в обморок не падать.

– Я соображу… Но… Так, получается, что ОСН открыл пути в другие миры?

– Да. Вот только обсуждать это я с тобой пока не могу. Со временем, думаю, ты все узнаешь. Ты здорово заинтересовала собой Одина.

Шреддер показал ей столовую – огромное помещение, немного похожее на школьные актовые залы. Единственное отличие – здесь не было окон. Зато стены в изобилии украшали изящные бра и зелень, на полу лежал огромный ковер цвета травы, столики и стулья выглядели очень уютно, не по-казарменному. Особенно приятным казался приглушенный свет – горели лишь две потолочные лампы из десяти. Окошечко раздачи было закрыто щитом, но за тонкой деревянной стенкой слышался звон посуды.

– Скоро ужин, – объяснил Шреддер. – Кормят отменно. Сейчас сходим в хозяйственную комнату, там на тебя подберут форму. Три комплекта – парадная, повседневная и тренировочная. Там же будешь получать всякое белье, а грязное относить туда же. Собственно, курсантов у нас обслуживают с ног до головы.

– А как же все тяготы учебы? – невольно улыбнулась она.

– А тяготы начинаются на заданиях, Кайндел. Через год. Видишь ли, у нас нет учебных заданий, есть только боевые. В ситуации современной магической войны мы не можем позволить себе такой роскоши, как учебные или учебно-боевые задания. Нет ни времени, ни ресурсов. К сожалению.

Он оставил ее у прачечной, где бледная немолодая женщина в аккуратном передничке, похожем на форму дореволюционных официанток и горничных, выдала девушке все, что ей полагалось по уставу учебной базы ОСН. В отличие от большей части людей ее профессии, она держалась весьма любезно и даже ласково. Прочтя в глубине ее взгляда затаенный страх и тоску, новая курсантка поняла, что рабочее место на базе Организации стало для прачки спасением. Что-то у нее было в прошлом, что-то очень нелегкое и даже страшное.

Вернувшись к себе в комнатку и более подробно обследовав ее, Кайндел порадовалась тому, насколько здесь все продумано. Батарея имелась, просто ее спрятали под резным фанерным щитом; помимо шкафчиков, где, видимо, предполагалось хранить одежду, имелся потайной шкаф, дверцы которого были отделаны под стенные панели. В санузле на стеклянной полочке стояли три странные баночки и лежал кусок мыла, размеры которого поражали. Имели место также мочалка, жесткая, как ершик для мытья бутылок, и большое мягкое полотенце. Все это, видимо, принадлежало соседке по комнате.

В комнатке нашлись и другие следы пребывания здесь жильца, впрочем, аккуратного и корректного. На занятой постели лежала непривычной формы кожаная сумочка с цветными кисточками, на столе – широкий кожаный браслет, вышитый сиреневой шерстяной ниткой. Вторая кровать казалась нетронутой.

Кайндел не захватила с собой никаких вещей и не планировала позже везти их из дома, у нее и дома-то не имелось. Потому полочки, которые соседка корректно оставила пустыми, так пустыми и остались. Уложив в ящик стола содержимое своих карманов, девушка растянулась на покрывале. После сытной еды, долгой поездки и нервотрепки во время беседы с главами Организации ее неудержимо тянуло в сон…

– Это просто абсурд! – крикнула Багира, но Один даже не обратил внимание на неуважительность ее тона. Черноволосая красавица частенько забывалась и повышала голос, но ей он многое прощал, потому что знал уже больше пяти лет. Она вместе с ним начинала все это дело, и теперь частенько пользовалась правами, которые ей давало близкое знакомство. – Абсурд! Девица приходит, начинает лапшу вешать на уши, и вы…

– Багира, да не вешала она лапшу на уши, – устало вмешался Испытатель, и в самом деле являвшийся главой службы безопасности ОСН, как и предполагала Кайндел. – Она говорила правду.

– А ты что – полиграф?

– Я верю себе куда больше, чем полиграфу. Если она и лгала, то, надо признать, виртуозно.

– Не лгала, в этом ты прав, Испытатель. Багира, об этой Аэде, она же Кайндел, я действительно кое-что знаю. Объем информации, полученной мною полгода назад, абсолютно полный, он просто исчерпывающий, так что это не случайная утечка. Действительно, очень похоже на то, что информация пришла к нам из самого Алого Круга. Деятельность аналитика и по совместительству прогнозиста слишком незаметна. Работа, так сказать, внутренняя. Естественным образом сведения просто не могли просочиться. С чего бы?

– Жаль, что в Круг нельзя ввести нашего человека, – сказал Роннан, глава общей технической работы ОСН, проще говоря, первый заместитель Одина.

– Это было бы слишком большой удачей. И слишком большим риском, – усмехнулся Испытатель. – Не верится.

– Значит, ты что-то слышал об этой Аэде?

– Слышал достаточно. Эта девица, судя по всему, являлась весьма важной шестеренкой в механизме Алого Круга. Нам повезло уже просто потому, что теперь она не трудится на них.

– Ее запросто смогут заменить.

– А вот насколько это «запросто» – большой вопрос.

– Будет ли она трудиться на нас, вот в чем вопрос, – озабоченно произнес Книжник, глава отборочной комиссии ОСН и, кроме того, ответственный по кадрам, но неофициально.

– Будет. Будет-будет, в этом я не сомневаюсь. Девахе нужна практика. Иначе она просто завянет. Она же сама об этом говорила. Ну и выслужиться не откажется. Другое дело – когда мы сможем допустить ее до нашей информации?

– Знаешь, Один, если она сдаст нам Алый Круг в полном составе, это будет достаточным доказательством ее лояльности.

– Но что она может нам передать? Информация быстро устаревает. Она не трудится на Алый Круг уже полгода, почти месяц не получала о нем никаких новых сведений… Там давно уже все поменялось. Единственное, на что я рассчитываю, – те осколки информации, которые почти всегда остаются постоянными. Расположение баз, принципы действия, состав групп, тактика и стратегия… Какие-то идеи.

– А насчет главы Круга? Насчет Ночи? Ты веришь в эти ее вымыслы?

– Подумываю. А тебе стоило бы признаться – ты просто не хочешь верить в то, что Кайндел сказала правду.

– А я должна быть довольна? С радостью поверить? – взъярилась Багира. – Мы бились, положили три команды, у меня погиб близкий друг – и все зря?!

– Так вот об этом я и говорю. Ты не хочешь верить, что Ночь выжила – и даже не рассматриваешь подобную возможность. А я вспоминаю исследования Глена по этому поводу. В нынешние времена о перерождениях можно говорить вполне серьезно. К сожалению, далеко не всегда этот процесс удается контролировать, направлять или даже провоцировать. Но что нам известно о разработках Алого Круга? Может, они здесь продвинулись дальше, чем мы.

– Но…

– К тому же о Шенне О’Фейд с самого начала было известно, что она очень сблизилась с Кругом. Увлеклась какой-то мистической чепухой еще в те времена, когда магия только-только проявлялась. А полгода назад вовсе пропала из виду. Ее сыновья, кстати, тоже. Так что на этот счет, мне кажется, стоило бы расспросить Кайндел. Возможно, она еще что-то знает об этом. Что-нибудь полезное.

– Так следовало сразу допросить ее, – вмешался Испытатель.

– Ну, зачем… Ты видел ее глаза? Глаза загнанного кролика. Демонстрировала спокойствие, а в действительности… Пусть в себя придет. Вот, кстати, тоже свидетельство ее искренности. Такой взгляд не подделаешь. – Один, проницательный, как все хорошие работники служб безопасности, укоризненно посмотрел на Багиру. Та сделала независимое лицо.

– Подделать можно все, что угодно, – вмешался Оратор, занимавшийся, как это именовалось официально, внешней политикой ОСН, хотя на самом деле ему не столько приходилось иметь дело с чиновниками и представителями правительства (каковых в стране почти и не осталось, а те, что остались, торопились перестроиться в соответствии с условиями царящей вокруг анархии), сколько с поставщиками, обеспечивавшими Организацию всем необходимым. – Ну-ну, я ни в чем не подозреваю эту девушку. Я согласен с тем, что подсовывать нам шпиона с такой неубедительной легендой и с такими перспективами неразумно. Если ее к нам отправил Алый Круг, она скоро засветится.

– Точно, – согласился Роннан. – А побеседовать с девочкой можно уже завтра. Она отоспится, поест и, поболтав с другими курсантами, убедится, что здесь ничего страшного нет. И лучше б с ней поговорили я или ты, Один. Тебе, Испытатель, лучше к ней не подходить. Ты ее перепугаешь до икоты.

– С чего это? – добродушно фыркнул глава службы безопасности.

– Потому что у тебя глаза следовательские. Разве ты умеешь беседовать? Как же… Только допрашивать. Инквизитор.

Они давно уже привыкли называть друг друга не по именам, а по прозвищам. Некоторые из прозвищ были получены еще в юности и принесены в новый коллектив по инерции, кто-то нарек сам себя, а кто-то получил имя уже в ОСН. Этих кличек они придерживались строго, словно славяне-язычники, стремящиеся спрятать от какого-нибудь недоброго мага свое настоящее имя, дабы избежать проклятия или порчи.

Впрочем, здесь работали не только привычка или суеверие, но и здравый смысл. В нынешних обстоятельствах любой представитель Организации мог ожидать столкновения с любой мистикой и любым видом магии. Кто поручился бы, что где-нибудь в деревне или даже в городской квартире какой-либо человек, одаренный способностями, не колдует именно сейчас над большим котлом, полным неаппетитных ингредиентов? И кто поручится, что подобная чертовщина не даст результатов?

Их прозвища вполне давали представление о том, чем каждый из них занимается в Организации, и зачастую даже их ближайшие помощники и соратники не знали их настоящих имен. Вшестером (ну, и, естественно, Багира, не годившаяся на большее, чем роль координатора двух-трех боевых групп разом) они создавали основу ОСН и, в конце концов, все решали.

Они собрались в кабинете Одина, но не в том, где он работал, а в большом, уставленном удобными диванами и креслами, предназначенном для таких вот бесед с подчиненными, для советов. Стены здесь были отделаны пробковыми плитами, кое-где подпаленными (их везли по особому заказу из Британии, и на корабль напала группа магов-пиратов; от них удалось отбиться, но товар оказался подпорчен, а получить другую партию не удалось). Рабочие так искусно скомпоновали подпаленные участки, что теперь испорченное казалось своеобразным украшением, даже узором.

На столике стояли хрустальные бокалы и даже два серебряных кубка, однажды прихваченных Оратором на развалинах дома какого-то нового русского, где оэсэновец искал живых. В кувшине плескалось слабое-слабое красное вино, рядом стоял чайник – для тех, кто пренебрегал спиртным даже в минуты отдыха. На стене, там, где по логике следовало бы располагаться окну (но его не было, конечно, потому что кабинет Одина находился глубоко под землей), висела картина в скромной деревянной раме – озеро в серебряной ряби, ночной сосновый лес и полная луна.

– Очевидно, сейчас, даже если Ночь и в самом деле жива, нужно действовать. В Европе творится черт знает что…

– Не чертыхайся, – вмешался Странник. – Теперь, в новых обстоятельствах, это и вовсе ни к чему. Не буди лихо, пока оно лихо. Превратится в суперлихо – станет совсем тихо.

– В Европе хаос, – повторил Один. – Лиден сообщил, что связь с четырьмя группами в Берлине потеряна. Там активизируется Темный Орден, или как он там себя называет. Живы ли наши ребята, пытавшиеся помочь Интерполу. – неизвестно.

– Если так пойдет дальше, у нас групп не хватит, – сказал, входя в комнату, Ирландец – старший офицер и один из талантливейших координаторов Организации. – От Интерпола мы пока ни одной группы не получили. Впрочем, у них тоже плохо с людьми.

Один обернулся к нему.

– Ирландец, где тебя носит? Я за тобой уже час назад посылал.

– Я был у шифровальщиков. Они расшифровывали еще одно сообщение из Берлина. Одна из групп вышла на связь, сообщила, что остальные три легли в полном составе. Та, что уцелела, возвращается. То же самое, между прочим, происходит и в Лиссабоне. У нас, видимо, грядут большие кадровые проблемы.

– Значит…

– Значит, надо больше внимания уделять подготовке курсантов. Нам нужно больше боевиков. Двадцать человек на курсе – это мало.

– Откуда мы возьмем больше?

– Надо откуда-то брать, иначе ОСН обречена. Отправь Шреддера, коль скоро он куратор, пусть хоть из-под земли выкапывает. Кое-что у него уже получается, достаточно вспомнить Кайндел.

Присутствующие охотно посмеялись.

– Если из нее не получится хороший боец, я Эйва репрессирую, – рассмеялся Книжник. – Как куратора.

– Едва ли он будет очень огорчен. Кажется, эта роль ему не по вкусу.

– Нам нужен был куратор, – глава отборочной комиссии развел руками. – Больше предложить некого. В таких случаях обычно пробуют каждого по очереди, пока не найдут подходящего. Но у нас нет этой очереди. Если он справится, хорошо. И потом, никто же от него не ждет, что он будет сидеть на базе безвылазно и только вытирать носы курсантам.

– В свете нынешней ситуации мы вряд ли можем ему это позволить. Придется куратору воевать, как и всем остальным, так что работой он обижен не будет. Как и все остальные, кто занят с курсантами… – Один помолчал. – За каждым из курсантов нужен тщательный присмотр. Не только Кайндел находится, скажем так, на испытательном сроке, не только ее преданность под сомнением. Нужно, чтобы прослушивались как жилые комнаты, так и столовая, и помещения для отдыха. Везде должны стоять и видеокамеры с полным обзором. Тем более что от нас это не потребует особых затрат. Электростанция работает, так что и здесь все в порядке.

– Значит, передать Шреддеру, чтоб занялся этим?

– Нет. – Глава ОСН помолчал. – Ему тоже не стоит знать о наличии микрофонов и видеокамер в помещениях для отдыха и столовой. Лишний контроль не помешает. В том числе и над ним. Испытатель, займись. Тебе все равно пока нечего делать, баклуши бьешь.

– Уж прямо баклуши…

– Займись. Не такое это сложное дело. Мастеров возьмешь с архангельской базы. Тамошние ребята почти не общаются с нашими. И вот еще что, Странник. Я думаю, если мы увеличим количество курсантов за счет иномирян, это будет частичным решением проблемы. В их-то лояльности мы можем быть уверены. Алому Кругу они точно служить не станут.

– Так иномирян не контролировать?

– Контролировать, как и всех. Доверяй, но проверяй. Во избежание нехороших мыслей.

– Боюсь, обзавестись курсантами там, – Странник через плечо ткнул пальцем за спину – это обозначало другие миры, – будет не так-то просто.

– В том же Иаверне, где родились трое наших нынешних курсантов, существует рабство. Будущих курсантов можно просто купить на рынке. Когда мы дадим этим ребятам свободу, в их благодарности не придется сомневаться.

– Купить на иавернском рынке потенциально хорошего мага, конечно, можно. Но это все равно, что выиграть миллион в лотерею – слишком маловероятно. Так же и хорошего воина сложно купить. Хорошие воины им самим нужны.

– Но троих отличных ребят мы же нашли. Как их там… – Один покосился на Книжника, и тот ответил немедленно:

– Федеван, Аданахаур и Саудхаван.

– Ага… Именно.

– С ними нам повезло.

– Нам вообще везет. Хотя бы в том, что мы все по-прежнему живы. Ищи, Странник.

– Есть.

– А негласное наблюдение за Кайндел? Надо устанавливать? – уточнил Испытатель.

– Зачем? Не надо. Наблюдать, как за всеми. Этого будет достаточно, – глава ОСН слегка улыбнулся. – Она и так каждую минуту будет на виду. Не думаю, что где-нибудь в дэше она сможет осуществить хитрую комбинацию по передаче нашим врагам важных сведений об Организации. Она ими и не владеет… Ла-адно. Перейдем к делам… Кстати, насчет новых людей. Книжник, я, конечно, с тобой согласен, что Эйв, как куратор, должен присматривать подходящие кандидатуры, и все такое, но… Но один он не справится. Подключи своих ребят.

– Мои ребята все заняты на операциях.

– Понимаю, но в городе-то они бывают. Именно они в городе и бывают. Пусть смотрят. – Один сакраментальным жестом почесал затылок. – Любопытно, ведь Алый Круг не испытывает недостатка в людях. Причем именно в рядовых боевиках, вот что самое интересное. Откуда они берут их в таких количествах?

– Выяснить? – невозмутимо спросил Ирландец, раскладывая перед главой ОСН принесенные с собой бумаги.

– А ты сможешь? Попробуй. Но, как мне кажется, гораздо важнее найти людей для нас. Вряд ли мы сможем использовать ресурсы Алого Круга. Да, Роннан, на завтра вызови ко мне Летописца. Если, конечно, он свободен. Я хочу, чтоб он подготовил мне полный отчет по работе его лабораторий. У нас остается все меньше и меньше времени. Чем медленнее Летописец и его ребята будут изучать новые возможности, предоставляемые нам магией, и разрабатывать приемы использования их, тем больше у нас шансов встретиться с врагом, с которым мы не совладаем. – Один вздохнул и обвел взглядом своих помощников. – Насколько я знаю, дела у Интерпола идут не лучшим образом, а ведь он сдерживает ветви Алого Круга, действующие на юге и западе. Если Интерпол не справится, мы останемся один на один со всем Кругом.

– Вы считаете это неизбежным?

– Конечно. Да и что мы сейчас называем Интерполом? Хилую группку из пары десятков человек, которые пытаются что-то сделать с новоявленными магами? Ведь остальной Интерпол по привычке все пытается заниматься теми, кто торгует наркотиками, оружием и людьми.

– Ну, не совсем так, – возразил Оратор. – Сама группка, конечно, хилая, но она использует немалые силы. В том числе и группы спецназначения всего Евросоюза. Это вам не хухры-мухры.

– Ну и хорошо. Понадеемся, что Интерпол продержится подольше, а может, и вовсе не кончится на этой войне. – Один властно махнул рукой. – Ладно. Ирландец, закрой дверь. Давайте поговорим о делах серьезных, о делах насущных…

Кайндел проснулась оттого, что кто-то приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Она мгновенно проснулась и приподнялась на локте, разглядывая смущенную мордочку огромной кошки, смотрящей на нее сквозь большую щель в двери. А потом поняла, что это не кошка. Это девушка, только покрытая густым пухом с ног до головы. На голове пушок становился более густым, длинным и шелковистым, но оставался таким легким, взлетающим буквально от каждого дуновения ветерка, что волосами его сложно было назвать. В первый момент Кайндел показалось, будто этому существу и одежда-то не нужна, потому что свободные шаровары, в которых, наверное, удобно заниматься гимнастикой, выглядели на ней нелепо. Другой одежды на девушке не наблюдалось, потому как грудь ее украшало такое количество густого пуха, что не требовалось даже белья.

Она остановилась в дверях, разглядывая приподнявшуюся на постели соседку по комнате. Потом сделала осторожный шаг внутрь. Первые несколько мгновений бывшая перебежчица, а теперь новая курсантка пребывала в полной растерянности, а потом вспомнила о том, что Шреддер говорил ей о необычной соседке по комнате – уроженке другого мира.

– Привет, – произнесла Кайндел. В этой ситуации просто требовалось что-нибудь произнести. Она сомневалась, что иномирянка ее поймет. Но та ответила вежливым, каким-то торопливым, почти судорожным кивком, после чего тихо проговорила в ответ:

– Привет, – и, поколебавшись, поправилась: – Здравствуйте.

– Ты говоришь на нашем языке?

– Выучила.

– Здорово… Это ведь ты живешь в комнате? Ты тоже курсантка ОСН?

– Да.

– Тогда давай знакомиться. Меня зовут Кайндел, если это сложно, то зови, как придется. Я местная уроженка… Ну, что еще о себе рассказать… Мне двадцать два года… Старовата начинать обучение, да?

– Почему же, – девушка, так похожая на кошку, немного оживилась. – Магии никогда не поздно учиться. Конечно, если человек уже не способен воспринимать новое, он вряд ли преуспеет.

– Пожалуй, – Кайндел с любопытством разглядывала свою соседку. – А как зовут тебя?

– Лйти, – пушистая девушка очень смутилась и едва слышно добавила: – Лети Иалье. Но, разумеется, можно просто Лети.

– Приятно… Ты ведь из другого мира.

– Да. У нас все такие, пушистые. Я уже поняла, что для вас такие, как мы, выглядят странно.

– Ничего. Мы для вас, наверное, тоже в диковинку.

– Ну, почему. Наш мир торгует со множеством других миров. К нам приезжают разные существа. Такие, как вы, тоже.

– И ваш мир магический, да?

– Конечно. Но и ваш – тоже. Чему же удивляться?

– Магия вернулась в наш мир недавно.

– Да, мне рассказывали. Лет пять назад?

– Меньше. Три года как. Причем надо учитывать, что первый год магия лишь проклевывалась, все шло еле-еле, и действовали лишь самые простые магические действия. Действовали не всегда или порой давали сбой. Потом все наладилось.

– И с чего же все началось? Какая-то катастрофа произошла?

– Да катастрофой и не назовешь, – в задумчивости протянула Кайндел. – Если угодно, могу рассказать. Я сама во всем этом участвовала.

– Конечно, ужасно интересно. Мне здесь про это еще ничего не рассказывали… Надеюсь, я правильно говорю на вашем языке?

– Да, прекрасно… А дело, собственно, вот в чем. В незапамятные времена энергетическая структура мира была кем-то основательно и очень умело запечатана – с тем, чтобы энерготок сам по себе не пострадал, но мощная магия стала невозможна. В летописях смутно рассказывалось о том, что произошло это после того, как с большим трудом удалось свернуть некую магическую войну, в ходе которой изрядная часть африканского материка – а если точнее, то страны Магриба – буквально превратилась в пустыню. И все пошло более или менее… Конечно, магия угасала, жизнь человеческая становилась все короче, но энергетическая структура функционировала нормально. А потом сменилась эпоха, и скрепы затрещали по швам. Точнее говоря, они стали доступны восприятию.

– В смысле их стало можно увидеть?

– Ну, увидеть, почувствовать… Словом, подкопаться. Именно Алый Круг занялся их снятием. Дело в том, что из этого города до места, где располагалась печать, было легко добраться. На электричке.

– Но как же это так? – Глаза Лети округлились. – Я помню карту вашего мира, Африка (ты ведь о ней говорила, я не ошиблась?) находится очень далеко отсюда.

– Именно потому неизвестный маг разместил печать здесь. Он мог бы, конечно, отправиться на другой конец света, в Америку – помнишь ее расположение относительно Африки? Но дело в том, что тогда Америка была намного ближе к Европе, чем сейчас, к тому же там обитали народы, которые, пожалуй, смыслили в магии не меньше, а то и побольше чародеев из стран Магриба.

– Они могли помешать?

– Конечно. Могли захотеть помешать. Так что для наложения печати выбрали Карелию. Мне довелось побывать в том месте, где покоилась печать.

– Ты ее сама снимала? – У Лети в придачу к глазам округлился еще и рот.

– Я не участвовала, но присутствовала. Видела печать, держала в руках.

– Ее уничтожили?

– Зачем. Сохранили. Ценный артефакт. – Кайндел ненадолго задумалась. – М-да… Но вот с тех пор в нашем мире стала развиваться и действовать магия. Ей еще предстоит обретать силу, значимость, но главное уже сделано. А давно ли ОСН открыла пути в другие миры?

– В наш – меньше года назад.

– Все равно давненько. Надо же, какая конспирация… Не обращай внимания, это я себе. Расскажи, как тут живут?

– Ну, что ж… Хорошо. – Лицо Лети, похожее на мордочку умной кошки, посветлело. – Кормят отлично. Три раза в день. Но можно поесть и четвертый раз. С самого утра зовут на тренировку, потом завтрак, занятия, обед, немного свободного времени, снова занятия, полдник, тренировки и ужин. Ужин, правда, совсем небольшой. Чуть-чуть. Салатик, поджаренный хлеб, совсем немного мяса… Ну то есть мясо дают мне, а многим другим на ужин мяса не полагается.

– У каждого курсанта свой рацион?

– Это ведь разумно, правда?

– Пожалуй, – проговорила Кайндел задумчиво. – И когда же ближайший прием пищи?

– Уже сейчас, – терпеливо повторила Лети. – Кстати, пора бы уже идти. Сейчас будет ужин.

Девушки привели себя в порядок: Кайндел переоделась в форму, повседневную и строгую, никаких излишеств, а Лети натянула на себя только брюки и торопливо пригладила шерстку большой щеткой. Она выглядела необычайно потешно, когда деловито расчесывала бока или спину, но ее соседка постаралась не улыбаться.

Коридор уже больше не выглядел пустым – там оказалось немало народу, и новая курсантка ОСН подивилась тому, насколько хороша звукоизоляция каждой комнаты. Пока дверь была закрыта, внутрь не проникало ни гула голосов, ни другого шума. Но стоило выглянуть наружу, и подземная база Организации перестала казаться пустынной. У самой двери Кайндел столкнулась с высоким парнем, показавшимся ей смутно знакомым.

Он оглядел новенькую не без интереса, но не задал никаких вопросов. С таким же терпением и спокойным доверием курсанты воспринимали зрелище, от которого у девушки в первый момент едва не отвисла нижняя челюсть. В числе прочих к двери столовой деловито двигался человек с четырьмя руками. На него никто не пялился, и сам он посматривал на окружающих с благожелательной привычкой. Кайндел пришло в голову, что для него, пожалуй, люди с двумя руками выглядят так же странно.

– Это кто? – спросила она Лети, стараясь не выказывать чрезмерного любопытства.

– А… Это тоже иномирянин.

– Я поняла. У нас не живут представители четырехрукой расы.

– Странно… Мне показалось… У него очень сложное имя. Кажется, Абдагаро, а мир его называется Джаншуру. Но дело в том, что, как только он появился в этой школе, твои соотечественники ему сразу же дали прозвище. И теперь зовут его только Горо. И сказали, что так звали одного четырехрукого… Ну, словом… Вот я и подумала, что вам такие существа знакомы.

– Ну, как тебе объяснить… До определенной степени знания о наличии в других мирах существ, не во всем похожих на людей, живет в памяти народа, когда-то очень давно обладавшего магией, только называется все это мифологией… Да и фантазия опять же, подпитываемая так называемой бессознательной памятью, иногда выдает образы… Словом, был у нас такой фильм. Назывался «Смертельная битва». Там присутствовал такой персонаж. Принц Горо. С четырьмя руками.