Текст книги "Лунная походка Незнайки (СИ)"

Автор книги: Ярослав Цокало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Не время комплексовать, Космос Филиппович, – спокойно бросил ему Кулер. – Никто не посягает на ваш авторитет и славу. Товарищ хочет пообщаться именно с нами и не надо делать из этого трагедию. Вон Незнайка, например, легко обыграл вас, профессора в шахматы, но не задается по этому поводу.

Начало знакомства

Знайка с Кулером и Козликом направились в капитанскую рубку. Оставшиеся старались не смотреть на Белопчелкина, который стоял как оплеванный. Беседу поддержал Гунька. Отсутствие Кулера развязало ему руки, и он стал быстро восполнять вынужденную паузу в общении.

– А как вы стали министром образования, товарищ Шведнорфинн? По вашему азиатскому типу лица я понимаю, что вы сильны в математике и компьютерных технологиях. Но при этом вы, как бы это мягче выразить, темномазый. Не было ли это препятствием к вашему назначению? У нас, на Земле, проблем расизма и гендерного неравенства не существует. Приятно было бы узнать, что у вас столь же продвинутое общество.

– Если бы, – грустно ответил Шведнорфинн. Стоящая рядом Касочка тоже печально кивнула. – Как раз моя внешность и женская сущность Касочки сыграли свою роль в наших назначениях. Еще две недели назад я, доктор физкультурно-арифметических наук, работал простым санитаром в больнице. Касочка была третьим секретарем Козлика. Когда появилась информация о вашем прибытии, вождь провел секретное совещание. Один из приглашенных академиков высказал мнение, что развитое человеческое общество может не понять отсутствия на руководящих постах женщин и представителей более темных национальностей. С ним согласились и решили не рисковать. Так я стал академиком и министром образования. Касочку срочно назначили руководить тяжелой индустрией, благо, таковая у нас отсутствует. Презентабельного гея они отыскать не успели, поэтому в делегацию был включен музыкант Андрон. Все-таки творческая личность, хоть и деревенщина.

– Кстати, в капиталистическое время наш Андрон был одним из самых популярных исполнителей, – вмешалась в разговор Касочка. – На его рояльные концерты ходила вся буржуазная элита. Как он играл! Мало того что он попадал практически во все ноты, он еще и устраивал грандиозное шоу. Рояль буквально порхал по сцене! Подвела его нелепая случайность. Однажды, во время очередного виртуозного соло Андрон подбросил рояль в воздух, а тот продолжил играть. Таким образом выяснилось, что концерт шел под фонограмму. Это был скандал!

– Это была запись для телевидения! У меня не было других вариантов, – неожиданно выкрикнул артист тонким голосом. – Кроме того, вы не учитываете возможность, что я настолько быстро стучал по клавишам, что музыка продолжала играть еще пятнадцать секунд после завершения проигрыша. Почему мне никто не верит?

– После этого карьера Андрона пошла на спад, – невозмутимо продолжила Касочка, видимо, уже привыкшая к этим истерическим всплескам. – Его перестали звать в серьезные филармонии, он сменил элегантный фрак на затрапезный пиджак, а новенький рояль на старую дореволюционную гармонь. Но мастерства, как видите, почти не утратил. С победой революции он стал посещать все партийные собрания и играть там до упаду. Со временем к нему привыкли и перестали каждый раз бить. Так, за счет упорства он и стал нашим министром культуры.

– А этот мощный старик? – спросил Гунька, указывая глазами на Скуперфильда. – Неужели он в состоянии руководить такой сложной отраслью, как инновационные технологии.

– В одном фертинге сто сантиков, – неожиданно забормотал глухой хрыч, непостижимым образом угадавший, что речь зашла о нем. – Ежели убрать один сантик, то это будет уже не целый фертинг. Более того, имея в кармане один фертинг, я имел капитал с двумя нулями, ежели рассматривать его в сантиках. Отдав один сантик, я вместо солидного трехзначного числа вдруг получаю двухзначное и без каких-либо нулей. В 99 сантиках нет никаких нулей. То есть, я сразу теряю два нуля. Прошу без пошлых шуток о мужском туалете. И это только один частный случай. А ежели, скажем, у меня в наличии 13 фертингов и нужно отдать семь сантиков? Здесь необходим подход другого порядка...

– И вот так он может на протяжении шести часов, – с восхищением произнес Шведнорфинн. – Могучий ум, один из немногих, кто занимает свой пост абсолютно заслуженно. Теперь, расскажите немного и вы о себе...

Хитрый план

– Значит так, братцы, – сказал Козлик, после того как тройка выпила по третьей и закурила принесенные им изысканные местные сигары. – На данном этапе все мы находимся в районе копчика и продолжаем стремительно спускаться. Без земных технологий мне уже рассчитывать не на что. Не сегодня-завтра свои же объявят диктатором и тогда мне хана. Лет тридцать еще продержусь, конечно, но я ведь не об этом мечтал. Я реально хотел, чтобы жизнь улучшилась.

Честно говоря, по мне, так при капитализме нормально жилось. У меня, ученика слесаря второго разряда, даже машина была. В кредит, правда. Я, бухой, в кювет ее загнал, а мне коллекторы даже ноги не поломали. Посадили на годик в каталажку, так это разве срок. Я по малолетке втрое дольше оттянул. Да и тюрьмы тогда были – не то, что нынешнее говно. Эх, дороги, которые мы обсираем. Если бы тот Незнайка не был таким тупым – ваш по сравнению с тем Эйнштейн – мы стали бы с ним миллиардерами и горя не знали. Но он все просрал. Если бы не корабль со Знайкой, так и сдохли бы, как дерьмо. Да, тот Знайка был мощной фигурой – ты по сравнению с ним говно, не обижайся. А дальше я уже судьбу за вымя, как мог, хватал. Думаете, легко в одиночку править? Тем более что все постоянно в компаньоны лезут. Мне на власть тьфу, но сворачивать уже поздно.

Ладно, проехали. Вы ведь в технологиях понимаете не больше нас, я по внешнему виду корабля понял. Если кто за вами сюда и прилетит, так только белая горячка. Не отрицаете? То-то, у меня глаз натоптан. Но наши ведь о вашей обыкновенности пока не знают. Значит, делаем что? Объявляем вашего Незнайку сыном того самого Незнайки, тебя – тем самым Знайкой (его здесь, кроме меня, никто не видел, по крайней мере, из живых) и втираем лапшу, что технологии вот-вот подвезут, а вы пока приехали познакомиться. Ваше присутствие поднимает боевой дух народа, мы выигрываем время, вы с комфортом отдыхаете, а там будем думать. Согласны?

– Выбора у нас особого, я так понимаю, нет, – медленно проговорил Кулер, глядя на Знайку.

– Никакого, братцы, – подтвердил Козлик. – Даже если вы меня разоблачите, я любой народный бунт подавить смогу, а вас, сами понимаете.

– А что с капиталистическими коротышками за стенами? – поинтересовался Знайка. – Я так понял, они неплохо живут.

– Ну, как неплохо. Пожрать, выпить, одеться, секс – этого у них всего навалом. Правда, воздуха там ни хрена нет. Наша страна – аномальная зона. Только здесь нормальная атмосфера. На всей остальной Луне – дело швах. Как-то они там под стеклянными куполами живут, я особо не вникал. В общем, враги нам завидуют и хотят завоевать, чтобы все жили хорошо. А мы не поддаемся. Электрические заборы и минные поля по всему периметру – это тебе не пограничник с Мухтаром. Приходится, конечно, торговать с гадами, но такова лайф. А вы семян гигантских не привезли случаем?

– Нет, у нас только тюбики. А мы-то у вас голодать не будем?

– Ну, насчет этого не волнуйтесь. Для вас шашлыки всегда организуем...

...Торжественный митинг был в самом разгаре. Перед сценой собралась восторженная многотысячная толпа. Все остальные жители страны наблюдали великое событие по телевизору. На трибуне ораторствовал Козлик.

– Все то, о чем так долго твердил я и мои соратники, свершилось! Наши могущественные земные друзья вернулись, чтобы помочь нам в построении нового сверхсчастливого общества. Наша великолепная жизнь станет отныне еще более замечательной. К глубочайшему нашему горю, мой легендарный друг Незнайка, благодаря которому в нашей стране произошли все эти грандиозные свершения, по пути домой скончался от ран, полученных в боях с капиталистами. К счастью, на Земле у него оставался сын, которого мы рады приветствовать на нашей родной Луне. Он продолжит дело своего великого отца! Покажись народу, дорогой Незнайка-джуниор! Видали, каков молодец! Вместе с сыном прославленного революционера к нам прибыл знаменитый профессор Знайка, его помощник Белопчелкин (при этих словах Космос Филиппович буквально взвыл от гнева), а также их товарищи Кулер и Гунька. Дорогой Знайка, скажи народу пару слов.

– Друзья, братцы, единомышленники! Я счастлив, что вновь нахожусь на вашей замечательной планете. В последний раз, когда я у вас гостил, здесь царило тухлое капиталистическое болото. Сегодня это демократический оазис, который даже улучшать не нужно. С таким руководителем, как товарищ Козлик, вам и технологий никаких не требуется. Рай, просто рай! Мы пока осмотримся у вас, а там и научно-техническое подкрепление вызовем. Где-то поможем, а где-то и ваш опыт начнем перенимать. Да, да! Вот какие вы молодцы, как далеко шагнули! Заживем, братцы, всенепременнейше! Закончить свое выступление я хочу замечательными строчками из стихотворения нашего прославленного земного поэта Иосифа Цветика: «Луна – это не просто парк, соната, походка и волка отчаянный жалобный вой. Луна – это символ мощнее, чем водка, в которую верит народ наш земной!»...

Гунька рассуждает о мироздании

Наши герои гостили на Луне уже неделю. Поселили их в правительственной гостинице, инфраструктура которой практически не отличалась от обстановки родного земного дома Знайки и Незнайки. Здесь же демократично проживал Козлик. Став диктатором, он не зазнался и не затребовал себе роскошный особняк. Тем более что почти все частные дома были сильно загажены проклятыми капиталистами, не умеющими блюсти гигиену без прислуги. Убирать накопившийся мусор победившие коротышки-пролетарии не хотели, не потому что ленились, а в связи с соображениями безопасности. Подлые буржуи, в спешке убегая из страны, заминировали свои жилища.

Через неделю сплошных банкетов и торжественных выступлений Незнайка с Гунькой, которых поселили в одном номере с Белопчелкиным, заскучали.

– Не стать нам здесь приличными капиталистами. Убогая цивилизация, – грустно сказал Гунька, побив очередной рекорд по плевкам в высоту. Он уже почти доплевывал до потолка, соблюдая при этом идеальную вертикаль.

– А по мне, так ничего, хорошие мужики, – ответил Незнайка, которого все приветствовали исключительно тепло, как сына легенды.

– Да ну их, деревня! – сказал Белопчелкин, который очень обижался, что не он, а Кулер и Знайка стали главными советниками Козлика. – Теоретически очень слабо подготовлены.

– Хватит тебе уже, Белопчелкин, – вытерев в очередной раз влагу с лица, лениво откликнулся Гунька. – Вот вы со Знайкой знатные теоретики, а что толку? Вы ведь даже не понимаете, как мы сюда долетели. Наша ракета взялась вообще ниоткуда, я узнавал у ребят в подготовительном лагере. Знайка только кнопки непонятно зачем нажимал, да цитатами из энциклопедий сыпал, причем приблизительными. О твоем героическом участии лучше промолчу. У тебя, кроме щетины, соплей, челки и не переваренной еды, голова хоть что-то производит? Ты вообще думал когда-то, откуда у нас, коротышек, на Земле что берется?

– Как откуда? – пропустив дерзость мимо ушей, спросил Белопчелкин. – Исключительно благодаря природе, а также ученым, которые двигают науку вперед, и опыту поколений.

– А ты сможешь объяснить, откуда у нас берутся гигантские овощи, хлебные батоны, фляги со спиртом и прочее огромных размеров? Здоровенные рулоны ткани и туалетной бумаги и те появляются ниоткуда. У Винтика есть этот автомобиль смешной, на котором он никогда не ездит. У Пульки – ружье, из которого он никогда не стрелял. Больше серьезной техники у нас в городе нет. Электричество у нас тоже появлялось-гасло само по себе. Никто его починить никогда не мог. Откуда ракете здесь взяться? Я лично думаю, что сидели мы в здоровом аквариуме, а нам это все периодически и подкладывали. Теперь смеха ради решили сюда посадить. Подсунули нам типа ракету и просто перенесли.

– Ну, ничего себе, Гунька, – изумился Белопчелкин. – Уж от тебя-то я небылиц о боге никак не ожидал услышать. Ты же образованный человек, читать и писать почти умеешь.

– Это ты Гуневич, конечно, сказанул, – влез в разговор Незнайка, до этого лишь недоуменно поглядывавший то на одного, то на другого. – Я хоть и без особого образования, но в науке не сомневаюсь. Все-таки у ученых книги, очки, кафедры, оклады хорошие. Да и бога мы бы давно заметили, когда он нам колбасу гигантскую подкладывал. Хотя ночью у нас, конечно, ни черта не разглядишь. Знайка электричество все обещает до ума довести, но руки не доходят. То семинар у него на тему однополых брюк, то ракету строит. Но при всем этом...

– Да причем здесь религия, – раздраженно сказал Гунька. – Я о том, что мы подопытные кролики.

– Даже если и так, – задумчиво протянул Белопчелкин, с опаской поглядывая на Гуньку, как на душевнобольного, – ты местным об этом не сообщай. А то закопают нас тут сразу.

– Это точно, – сказал Незнайка. – Они народ хоть и гостеприимный, но нервный. Им-то, походу, колбасу и фляги со спиртом никто не подкладывает. Если бы баранину в таких масштабах не научились разводить, вообще, хана была бы. Что у них там за Дурацкий остров, интересно – Австралия что ли? В лучшем случае выгонят нас отсюда, придется куда-то на завод устраиваться, а я же делать ничего не умею, только стихи сочинять и малевать.

– Ладно, это я от скуки наговорил. Доказательств-то у меня официальных нет. В общем, шутка. А, кстати, чем это запахло?..

Секретное совещание у Козлика

– Ну что, ребятушки, напитки жрать, шашлык кушать и речи народу толкать вы здорово наловчились, – начал совещание Козлик, напротив которого сидели Кулер со Знайкой. – Теперь, нам нужно думать, что делать дальше. Народ еще пару недель потерпит, а потом вопросы начнутся. Я окончательно понял, что вы в технологиях вообще не разбираетесь. Как же вы долетели-то сюда?

– Победив закон земного тяготения путем задействования могучих сил, подкоренных нашими ведущими учеными... – начал было Знайка, но Козлик нетерпеливо махнул рукой.

– Ты вообще понимаешь, что несешь? В вашей ракете от силы 30 кг. Чтобы она пролетела такое расстояние, должны быть приложены фантасмагорические силы. Это не я такой умный, это мне наши ученые так сказали. Они за это время ракету по винтикам разобрали и вообще никаких источников энергии не нашли. Но как-то вы ведь прилетели! Учитывая, что вы с этим дауном Белопчелкином считаетесь у вас ведущими специалистами, я сделал простой вывод, что эта ракета не ваша.

– Вы все-таки выбирайте выражения, Козлик, – неожиданно повысил голос Кулер. – Белопчелкин хоть и дебил, но он наш земной дебил. Из вашего монолога я понял, что вы собрались от нас избавиться. Не опасаетесь, что после нашего уничтожения сюда прилетят наши могучие покровители и тогда вам конец?!

– Не опасаюсь, а надеюсь! – закричал в ответ Козлик. – Неужели, господа, вы решили, что я хочу вас примитивно убить? Нет, нет и еще раз нет! Я просто решил отправить вас в одно замечательное место, где просто-таки великолепный воздух и сплошные развлечения вокруг. Насколько я помню, именно оттуда спасли нас с нормальным старым Незнайкой ваши предшественники. Если даже они не прилетят, моя страна останется в плюсе. Пять баранов лучше, чем ничего. Хотя вы за это время их уже с десяток сожрали. Хахаха! Ваших друзей погрузили в вагоны, очередь за вами.

С этими словами комната затянулась мутноватым газом, от которого наши герои мгновенно потеряли сознание. Козлик не потерял сознания, потому что был привычен и не к таким запахам. В помещение ворвались Шведнорфинн с Андроном Коллаиднером в противогазах. Они подхватили землян под мышки и потащили их в автозак к остальным потенциальным баранам. Поездка на Дурацкий остров стала неминуемой...

Морской круиз

...После некомфортабельного путешествия по Лунной стране наших героев высадили в порту, где погрузили на корабль вместе с несколькими десятками других коротышек.

– А куда нас собственно везут? Что это за остров такой – Дурацкий? – поинтересовался Гунька у одного седовласого юноши.

– А хрен его знает. Говорят, что там коротышек превращают в баранов, лишая их интеллектуальной нагрузки, но я не особо верю. Например, какой там у меня интеллект – два класса образования плюс в кабаках от мудрых людей за последующую жизнь нахватался. Ну, лишусь я этих знаний, и что? На четвереньках, допустим, я привычный ходить и блеять. В определенном состоянии, конечно. Но с чего вдруг я шерстью обрасту? У меня и волос-то на коже почти нет. Глупости, по-моему.

– А за что тебя взяли?

– Да по глупости. Сидел в пивной, а там один хмырь – вон видишь его, стоит голый по пояс – начал речи толкать. Дескать, я этого Козлика с таких лет знаю. Он всегда дебилом был, с какого такого перепугу он вдруг самым умным в стране стал. При капиталистах лучше жили. В жопу этих землян непонятных. И так далее. В общем, хорошо говорил, интересно, с огоньком. Тут его и взяли, а с ним и нас всех, кто в пивной сидел, включая спящих.

– Не унывайте раньше времени, братцы! – неожиданно закричал голый по пояс хмырь, облаченный в одну рубаху. – Хоть поживем и погуляем напоследок. Один хрен они нас всех там баранами сделали. А ежели кто не захочет обараниваться, пусть свой интеллектуальный уровень и не теряет. Стихи там читает или алгебрские формулы повторяет. В шарады еще хорошо. На свежем воздухе и память лучше натренируется. А, может, кроме каруселей, там и напитки будут!

– Интересно поглядеть, что это за животные такие, бараны, – задумчиво спросил Незнайка. – У нас-то на Земле мы их сроду не видали, только гигантские куски мяса сразу получали. Похоже, Гунька насчет подкладывающей руки все-таки прав.

Знайка и Кулер, которым Белопчелкин уже донес о давешних словах Гуньки, лишь грустно промолчали. Все трое сильно сдали за время поездки. Знайка даже перестал бриться и делать зарядку, что было для него неслыханно. Кулер продолжал бриться и делать зарядку, но уже не походил на того жизнерадостного низенького коротышку, каким был прежде. Белопчелкина никто не воспринимал всерьез, поэтому его диковатый внешний вид оставался практически незамеченным. Лишь Незнайка и Гунька держались живчиками. Гунька потому что был оптимистом по жизни, Незнайка – по причине природного легкомыслия. Наконец, на горизонте появилась земля, которая действительно выглядела ничего себе. Цветущий остров казался картинкой из рекламы Баунти, которую никто из наших героев естественно не смотрел.

– С прибытием, ягнята, – пошутил начальник лагеря, встречающий «гостей». – Вы еще молоды, но мы позаботимся о том, чтобы вы превратились в настоящих, годных, экспортных баранов.

Судя по тому, что никто из сопровождающих начальника автоматчиков не засмеялся, было ясно, что эту искрометную шутку они слышат не в первый раз.

– А вы давно здесь работаете? – неожиданно громко поинтересовался Гунька.

– Запомни раз и навсегда, вопросы здесь задаю только я! Но особого секрета нет, поэтому отвечу. Наша команда работает на этом острове уже 20 лет, и за это время у нас не произошло ни одного побега. Понятно?

– Понятно.

– А теперь, насчет аттракционов и прочих увеселительных мероприятий. Действительно, тупые капиталисты считали, что бессмысленное праздное времяпрепровождение способствует оглуплению и были правы. Только наш гениальный стратег Козлик Алексеевич справедливо рассудил, что бессмысленный тяжелый труд отупляет еще быстрее. При этом не нужно тратиться на эксплуатацию каруселей, аниматоров и прочее. Так что, ребятки, будете пахать и изредка кушать.

– Не очень логично получается, герр комендант, – снова встрял Гунька. – Гуляя на свежем воздухе и побольше питаясь жирной пищей, мы бы быстрее набирали вес, что благотворно бы сказывалось на общем весе стада. А если мы будем пахать, то станем тощими и жилистыми.

– Чувствую, быть тебе моим любимчиком, – сказал комендант. – Ну, ладно, проведу для вас небольшую лекцию. Здесь мы выращиваем баранов на экспорт. Наши враги-капиталисты в любом случае будут покупать их, даже если качество ухудшится в разы. У них выбора нет. Для нашего народа и вождей есть отдельное стадо, которое выращивается по старой схеме. Оно находится в другом месте, ферштейн? А теперь, разошлись по баракам!

Заселение

– Не нравится мне что-то все это, – сказал Незнайка, уже успевший переодеться в красивую бирюзовую робу. – Чувствую, несладко нам здесь придется.

– Твой друг совсем дурак, что ли? – спросил Гуньку знакомый седовласый юноша, который занял нары по соседству. В эту же четырехместную камеру поместили полуголого революционера, приодевшегося и обретшего почти цивилизованный вид. Остальных трех наших лунанавтов поселили в другом месте, и мы навсегда теряем их из виду. – Кстати, меня Седик зовут.

– Нет, Незнайка не дурак, Незнайка – оптимист, – сказал Гунька. – Меня Гунькой зовут, а тебя, революционер, как?

– Вождик, – солидно ответил коротышка. – И раз уж, братцы, мы все познакомились, предлагаю сразу организовать капиталистическую ячейку.

– Иди ты со своей ячейкой, – сказал Седик. – И так, из-за тебя здесь ячеюсь уже. Я бы тебя, вообще, побил да побаиваюсь. Вы, революционеры, часто психические.

– Седик, ты же молодой парень, почему ты седой? В честь имени что ли? – поинтересовался Незнайка.

– Почти. Просто я два года назад до зрительных галлюцинаций напился, вот теперь и ношу такую прическу. А вы сами-то откуда, братцы? За что вас повязали?

– Мы с Земли! – быстро ответил Незнайка, которого не успел опередить Гунька.

– А я, по-твоему, из болота. Из какого города? Кем по жизни были?

– Из Цветочного, – опять влез Незнайка.

– Это где-то на юге? Никогда не слышал.

– Да, на юге, поселение небольшое. А по жизни мы аферисты, – наконец успел вставить слово Гунька, незаметно толкнув при этом Незнайку в бок. – За то сюда и попали. Где подхалтурить, где что плохо лежит – стянуть. Мелкие жулики, в общем.

– Ребята, я гляжу, у нас собрался дружный непролетарский коллектив, – снова оживился Вождик. – Подумайте еще раз о создании ячейки. Выбираться-то отсюда как-то надо.

– А ты чем, кроме революционизма, в жизни занимался?

– Был владельцем автосервиса и на свою голову этого Козлика на работу взял. Пожалел, однокашники все-таки. Кстати, он тогда мою машину угнал и в кювет загнал, хотя всем говорит, что она его была. После этого в каталажку попал, где с этим гребаным Незнайкой и познакомился. Попался бы мне сейчас этот его сын, которого сегодня всюду чествуют, я бы ему ребра посчитал. Ты, Незнайка, не бойся, я понимаю, что ты просто тезка и здесь не причем...

– Почему это я просто те... – начал было Незнайка, но тут же взвыл от боли, получив чувствительный пинок от Гуньки. Седик и Вождик с удивлением смотрели на эту внезапную вспышку злости.

– Задолбал уже влазить в разговор, когда старшие по возрасту говорят. Он ведь еще пацан, – объяснил Гунька свой поступок. Седик и Вождик понимающе кивнули...

...Работа на Дурацком острове оказалась не таким уж и каторжным занятием. Целый день коротышки без видимой цели перетаскивали гальку с места на место, постепенно тупея, но при этом не слишком напрягаясь. Каждой команде был выделен участок возле своего барака. В свободное время Незнайка, Гунька, Седик и Вождик развлекались, как могли.

Конкурс загадок

– Вечер загадок объявляю открытым, – торжественно сказал Вождик, держа в руках замусоленную книжку. – Загадка первая. Красна девица сидит в темнице, а коса на улице. Что это?

– Где девица? – встрепенулся Седик.

– В темнице, – успокоил его Гунька. – Это гипотетическая девица. На самом деле, на острове нет никаких девиц. Овец в другом месте производят. Я думаю, речь идет об арестованной косарке или косарихе. Возможно, комсомолке или даже члене партии. Косу у нее конфисковали, чтобы не произвела суицида над соседями в камере.

– Да нет, – сказал Незнайка. – Косу на улице в таком случае не оставляли бы. Вещдок все-таки. Сопрут, а косариха потом иск подаст.

– Даю подсказку, – вмешался Вождик. – Речь идет об овоще.

– Наверное, косарка эта коммунистическая в кому впала, – сказал Седик. – Тут уж не до косы. Ржавеет инструмент на открытом воздухе, а хозяйка, вишь, мультики смотрит. А темница, потому что свет вырубили. Зачем зря электричество жечь. Аппарат только подпитывают и все. Хотя какой там в наших больницах аппарат!

– А, может, под косой имеется в виду не сельскохозяйственный инструмент, а длинная узкая отмель, идущая от берега? – спросил Незнайка, проявив невероятную гибкость ума. Все посмотрели на него с уважением и стали думать в новом направлении.

– Причем здесь овощи тогда? – задумчиво сказал Гунька.

– Да у вас там, на море, в южных городах, цены на овощи знаешь какие! – неожиданно вскричал Седик. – Зажрались, гады, лишь бы с отдыхающих драть втридорога! Сидит, наверное, эта спекулянтка в темнице и переживает, что за это время конкуренты точку ее овощную захапают. А точка ее на этой самой косе. Но свято место пусто не бывает! Придет какой-нибудь Анзор и сам будет курортникам свою гнилую морковку толкать по спекулятивной цене. Мафия!

– Поздравляем победителя этого раунда, Седика, – торжественно воскликнул Вождик. – Правильный ответ – морковь.

– Причем здесь, вообще, морковь? – удивился Незнайка. – Речь шла о конкретной девице.

– Может, ее Любовью звали? – предположил Гунька. – Отсюда и морковь.

– Глубоко, – восхитился Незнайка, – крепкие загадки. А ты, Седик, голова!

– Следующая загадка: Сидит дед, во сто шуб одет, кто его раздевает, тот слезы проливает.

– А дед живой? – спросил Незнайка. – Если он мертвый, то над ним и над одетым кто угодно плакать может, от близких родственников до кредиторов.

– Богатый дед, видать, и крепкий, – сказал Седик. – Сто шуб и гардероб на сто персон не всегда вместит. Почему слезы проливают – это понятно. Воняет, небось, чёрти как. Старый хрыч напердел за целую жизнь, даже кислород плавится. Может, сутенер какой-нибудь? Я знавал одного, всегда в шубе, правда, только в одной.

– Это тоже овощ, – дал подсказку Вождик.

– Ну, еще бы! Попробуй, попрыгай козлом или зайчиком, когда на тебе столько одежды!

– Живчиком человека в таком наряде назвать, конечно, трудно, – сказал Гунька. – Я думаю, это лук. Лук, кстати, формально является не овощем, а цветком.

– Правильно, лук, – удивленно признал Вождик. – Как ты угадал?

– Это же единственная книжка в камере. Я ее уже читал. Но больше я оттуда ничего не помню, даю слово. Память на этом Дурацком острове что-то слабеет быстро...

– Ну, это, вообще, без логики загадка, – возмутился Седик. – Во-первых, лук он зеленый. Во-вторых, из него стреляют. Если же имеется в виду старая добрая цыбуля, то где там сто шуб? Максимум, десяток курточек. И какая она дед, скорее, баба. Глупость какая-то.

– Тем не менее очко присуждаю Гуньке. Вы тоже могли бы книгу перед игрой полистать, а то гадаете только. Ладно, хватит об овощах. Следующая загадка: бежит свинка – истыкана спинка.

– Что это у тебя за загадки такие живодерские? – удивился Незнайка.

– Я знаю, я знаю, – торжествующе закричал Седик. – Это дикобраз, я в кино такого видел. С виду свинья свиньей, а на спине – иглы.

– Неправильно.

– Может, это какой-то хряк вырвался от мясника-новатора, использующего в работе шило? – предположил Гунька. – Вся спина истыкана, а он все равно бежит, потому что тупой и рефлексы свои контролировать не умеет.

– Нет.

– Может, речь идет о морской свинке, бегающей по спинке стула, положенного на пол? – вновь выдвинул нетривиальную версию Незнайка. – Скажем, она обута в сапожки на шпильках или маленькие бутсы. Вот, бегает она, бегает, а на спинке появляются дырки?

– Таким образом, она может по любой спинке бегать от спинки кресла до спинки трупа, – сказал Седик. – Мы никак не угадаем. А ответ должен быть конкретным. Я думаю, речь идет о спинке именно этой свиньи. Может, она иглоукалыванием лечится?

– А бежит куда? – резонно спросил Незнайка. – При иглоукалывании лежать нужно и не шевелиться, иначе сдохнешь быстро. Мне доктор один рассказывал. Он сам хотел научиться, но не очень удачно начал и его арестовали.

– Откуда я знаю, куда она бежит. Свиньи они тупые, хотя интеллект у них, говорят, не слабее, чем у дельфинов. Правда, какой там у этих рыб интеллект.

– Дельфины не рыбы, а молокопьющие, – наставительно сказал Гунька каким-то высоким чужим голосом.

– А как одно другому мешает? У меня подруга одна была – вылитая вобла – так она это молоко хлестала, как я пиво.

– Не знаю, кто что пьет, – так же нудно сказал Гунька, – а только дельфины не рыбы, пусть и ничем от тех не отличаются. Также как каталы уверяют, что наперстки – игра на внимательность, но это никакая не игра, а лохотрон.

– Браво, Гунька, – крикнул Вождик. – Правильный ответ – наперсток.

– Да ну, нафиг так играть! – махнул рукой Седик. – Гунька все ответы запомнил. Что это за загадки тупейшие? Свинка, спинка – и тут наперсток. С какого хрена он свинка, и с каких пор наперстки бегают?

– Кто такой Гунька? Какие ответы он запомнил? Что такое наперсток? Почему я не вижу среди вас Пилюлькина? – неожиданно начал спрашивать Гунька на полном серьезе. Незнайка со страхом глядел в побелевшее лицо друга, который, казалось, терял всякую связь с реальностью. Внезапно дверь в барак резко распахнулась. На пороге стоял комендант с тремя автоматчиками.

– Этих троих увести! Оставьте меня с моим любимчиком наедине!..

Финиш

– Ну что, Гунька, приплыл? – спросил комендант, присаживаясь за стол, стоявший посреди камеры. – Трудновато острить, когда в голове все плывет и туманится? Вот так это обычно и происходит...

– Что это? – с трудом пробормотал Гунька и вдруг почувствовал, что слабость исчезает, уступая место отчетливой ясности в мыслях.

– Конец неудачной книги, одним из главных героев которой ты являлся.

– В принципе, я что-то подобное и предполагал – неожиданно спокойно ответил Гунька. – Слишком уж глупо было все то, что происходило со мной, Незнайкой, Знайкой и другими. А ты кто такой? Автор книги, наверное? Судя по тем шуткам, что ты выдавал при нашей первой встрече, сочинение получилось так себе.

– Ты не удивлен? – озадаченно спросил комендант. – Впрочем, я тебя таким и задумывал. Ну, что? Давай прощаться.

– Погоди немного. Объясни мне одно, почему в этой твоей книге ни одного положительного героя нет. Либо ворюга, либо алкаш, либо драчун, в лучшем случае просто тупой.