Текст книги "Ночь. Лифт. Два Босса (СИ)"

Автор книги: Янита Безликая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Но именно в такой момент, когда каждый из нас источал похоть, я готова была кончить.

Ален стонал в голос, слегка подаваясь вперед бедрами. Но когда его тело напряглось в преддверии оргазма, Марк отпустил мои волосы и отошел, позволяя закончить нам вдвоем. Ален, учащенно дыша, нежно обхватил мои волосы и накрутил их на кулак, лаская взглядом мое лицо.

– Ты выглядишь безумно горячо, – признался хрипло.

Мурчу в ответ, глядя ему в глаза и растворяясь в них.

– Я близко, – выдыхает от медленного скольжения опухших губ.

Прикрывая глаза, облизываю головку, помогаю себе рукой и слышу:

– Да-а, – громкое и протяжное.

Вкус семени во рту и прерывистое дыхание удовлетворенного мужчины – музыка для моих ушей.

Ален оседает на пол рядом со мной, в то время как Марк, вновь сжимая мои волосы, закидывает голову и проводит своими губами по моим. Стон зарождается внутри и тонет в яростном поцелуе. Изогнувшись, попадаю в объятия рыжика, сжимаю его плечи и хнычу от безумного желания, охватившего меня, как лихорадка.

Возбуждение переполняет, каждый участок кожи болезненно чувствителен, низ тянет.

– Трахни меня, прошу, – требую.

Рыжик не отличается медлительностью. Я даже понять не успела, как оказалась на кровати, придавленная Марком.

Мы целовались, как сумасшедшие, параллельно он пытался раздеть меня. Чему я, конечно же, помогала. Ничего так сильно не хочу в этот момент, как прижаться кожей к коже. Ощутить каждое прикосновение. Впитать его запах.

Поцелуи, покусывания, стоны. И наконец-то я обнаженная. Минутная болезненная заминка для соблюдения защиты, и наши тела переплетаются в одно.

Крик срывается с губ, звуки шлепков заполняют спальню. Бушующая страсть между нами сжигает дотла. Где он, где я. Есть только чувство голода, которое мы вот-вот утолим.

И Ален, стоящий в дверях и наблюдающий за нами. В этом безусловно что-то есть, что-то грешное.

Секс становится жестче. Потные тела. Мои стоны. Кульминация так близка.

Еще немного…

Резкий выпад, еще один и еще.

Я кричу в голос от охренительных ощущений. Марк целует, заглушая крик, и сам вздрагивает.

Все напряжение, все чувства, абсолютно все покинуло меня. Осталась только я, опустошенная и довольная. Тяжесть тела рыжика доставляла не меньшее удовольствие, чем сам оргазм. Я даже успела шлепнуть по заднице, а он укусить за шею

Дикари. Мы точно дикари.

– А ведь это только начало, – рыжик улыбнулся, нависнув надо мной.

– Боюсь, я не переживу столько удовольствия, – шепчу и закрываю глаза, зевая.

"Спать целый день и отключиться после секса могла только я," – успела подумать, проваливаясь в темноту.

Глава 14

Просыпаться было одно удовольствие, особенно ощущая, как прижата двумя крепкими телами, ласкающими мое обнаженное тело.

Поцелуи, скольжение мужских пальцев по ногам. Мой тихий вздох, перерастающий в громкий стон и мужской смешок.

Приоткрывая глаза, вижу Марка, который с удобством устроился между моих ног, и Алена сбоку, поглаживающего подушечками пальцев мой подрагивающий от его прикосновений живот.

– Доброе утро, котики, – произношу с отчетливой хрипотцой в голосе.

– Доброе, детка, – рыжик улыбается и склоняет голову вниз, не отводя от меня взгляд.

Чувствую, Зое Аркадьевне сейчас будет очень хорошо.

– Доброе, соня, – произносит Ален и сжимает сосок до боли.

Не успеваю хныкнуть, как чувствую твердый язычок Марка, скользящий по киске.

– А-ах.

Отголоски боли и удовольствие, слишком остро реагирует тело, особенно после сна.

– Боже… – шепчу, закрывая глаза и сжимая простынь в кулаках.

Ален осыпает поцелуями ключицу, сжимает грудь в ладони. Кожа покрывается мурашками, внизу тянет.

– Это всего лишь мы, сладкая, – Ален произносит со смешком, прежде чем его губы обхватывают потвердевший сосок.

Выгибаюсь, задыхаясь от посасывания и незнакомых ощущений, когда палец Марка проникает в запретную зону. Никогда я ещё такого не позволяла. Да, черт возьми, никто и не пытался.

Ален отстраняется от груди, в то время как Марк добавляет второй палец, растягивая.

Возмущение застревает внутри, стоит мне открыть глаза и посмотреть в бездну карего цвета.

“Хорошо, попробую,” – соглашаюсь мысленно.

И Ален это видит. Улыбаясь, целует в губы. Отвечаю на поцелуй, прижимаясь к нему, впиваясь ногтями в плечи, шире раздвигая ноги для Марка.

Пока наши языки сплетаются в танце, язык рыжика вырисовывает узоры там, касаясь каждой особо чувствительной зоны, после чего происходит точечный взрыв наслаждения. От этого начинает лихорадить, желание рвется наружу, воплощаясь в моих стонах.

– Громче, малышка, – просит Ален, целуя мой подбородок, ключицу, спускается ниже, сжимает грудь. – Хочу, чтобы ты кричала.

Марк вторит ему тихим рыком и в последний раз касается кончиком языка клитора, после чего осыпает поцелуями лобок, поднимается выше.

Сквозь дымку возбуждения вижу их жаркий поцелуй. Сжимаю мышцы влагалища, закусывая губу.

Мужчины размыкают уста и смотрят на меня слишком плотоядно и произносят почти одновременно:

– Кто-то вчера уснул.

– Кого-то нужно наказать.

Что? Наказать?

Через минут десять я понимаю, что они задумали. Свести меня с ума от желания.

Засранцы.

Это же натуральная агония.

Все горит, в глазах двоится и трясет, настолько я их хочу. Хочу чтобы трахнули, хочу ощутить их внутри, вдвоем, одновременно.

Да-а.

Поцелуи, прикосновения, укусы. Нет участка на моем теле, которому они не уделили внимания.

Черт возьми, я даже не догадывалась, что у меня столько эрогенных зон. Что их так много и мне будет так хорошо и не хорошо одновременно.

Двойственно. Я вроде хочу, чтобы они продолжили, но в тоже время хочу, чтобы больше не прикасались, иначе я свихнусь, не выдержу.

– Не сдерживайся, кричи, – требует Марк.

И я кричу, ругаюсь и требую хотя бы прикоснуться в том месте, которое они умело обходят. Мамочки, ведь одно прикосновение, всего лишь одно, хотя бы пальцем к киске, и был бы полномасштабный взрыв.

Я бы взорвалась и потеряла сознание, сто процентов.

Но фиг там, они дразнили, заводили ещё больше, хотя уже некуда. Не один час. Мне кажется, даже больше двух. Хотя сложно оценить, сколько прошло времени. Потому что моя головушка больше не соображала, только инстинкт размножения работал во всю мощь.

Остановили пытку только когда я начала рычать, как натуральная хищница. И обещать, что буду хорошей, послушной девочкой.

Но только если они позволят мне сначала быть плохой, очень плохой. И они позволили, кажется, им самим было ох как не сладко. Их руки тряслись, как и мое тело.

Ох, что же было дальше…

Больше не было нежности, только грубая страсть, обладание. Они словно метили меня. Потому что после пережитого посмотреть на простого мужика или поиграть в соло с вибратором будет невозможно. Потому что с этого дня мне всегда будет мало.

Я подсела сразу же, как ощутила в себе двоих необузданных жеребцов.

Это…

Не объяснить, не описать, но это так классно. Извиваться, ощущая себя в ловушке их тел. И быть на грани эмоций, чувств. Как не кончила сразу, загадка.

Но точно могу заявить, что не с любыми я бы согласилась на такое. Двойное проникновение. Все дело в них, как они любят, отдаются мне так же, как и я им сейчас.

И эта нежность ярко выражается даже в грубости. Мой комфорт, мои чувства стоят на первом месте в этой триаде. И чтобы это понять, не нужно произносить ничего вслух, достаточно смотреть так, как смотрят они, прикасаться так, как прикасаются они.

Их движения, отточенные, синхронные. Мои визги, не крики, а визги. Их стоны и козырек кровати, бьющийся о стенку с таким грохотом, что соседи бьют по батареям.

Кусаю губы, пытаясь заглушить любые издающие звуки, но не могу. Поэтому Марк притягивает к себе, целует, пока Ален сходит с ума, вбиваясь в меня с такой скоростью, что мне кажется, я сидеть долгое время не смогу.

Голова кружится, дыхание прерывается и глаза закатываются, рот приоткрывается в немом крике. Я кончаю, ощущая, как мужчины наполняют меня спермой.

“Вот такие грязные танцы, мать твою. Вот это утро,” – проносится в голове.

Утренний свет просачивается в окно. Наши тела мокрые от пота, кровать тоже вся насквозь мокрая. Между ног слегка саднит. Из глаз текут слезы от пережитого удовольствия.

Оргазм – это хорошо. Секс втроем – что-то с чем-то. Но я получила намного больше. Моя озабоченная натура словно успокоилась.

Если бы я знала, что можно та-ак, то запрыгнула бы на них в первый день и трахнула в приемной.

– Кажется, я влюбилась, – произношу с идиотской улыбкой.

А попробуй не влюбись, когда так любят.

– Я тоже влюблен, детка, как мальчишка, – счастливо признается Ален и целует в висок.

Мы вместе с брюнетиком выжидающе смотрим на рыжика.

– Нам нужно собираться на работу, – говорит, смотря на нас в ответ серьезным взглядом начальника.

Только вот мне удалось заметить страх, промелькнувший в его глазах. Думаю, и Ален заметил. И стоило рыжику выйти из спальни, Ален прижал меня к кровати, нависнув сверху, и произнес с нежностью:

– Он тоже что-то чувствует, только боится.

– Не переживай, я знаю, – обнимаю за шею брюнета и тянусь к нему.

Наши губы встречаются в горячем поцелуе. Думаю, я согласна просыпаться так каждое утро.

– Я перееду к вам, – шепчу в губы, и улыбка Алена становится шире.

Еще бы я не переехала, когда весь запас вибраторов можно выкидывать. Если только попробовать внедрить игрушки в наш секс… По опыту не все адекватно реагируют на такое предложение, но котики вполне могут согласиться. Они такие же извращуги, как я. Или я, как они.

– Какие приятные новости. Значит, пока мы будем на работе, ты перевезешь самые необходимые вещи. Договорились?

– Конечно, милый, – улыбаюсь, смотря на то, как Ален млеет от ласкового обращения.

– Какая ласковая. Наверное, и покорная, – прищуривается.

– Хочешь проверить, насколько я покорная? – шепчу со страстью.

– Я бы не отказался.

– Когда я говорил, что нам надо собираться на работу, то имел ввиду, что кому-то пора поднять свой зад и сходить в душ, – хмуро произнес появившийся в спальне рыжик.

– Вставай, Ален, видишь, наш ворчун проснулся, – поморщилась.

Ален лишь усмехнулся и подмигнул мне. Вновь красуясь своим задом, отправился в ванную.

– Малыш, твоя задница шикарна, – застонала.

– Твоя тоже ничего, – крикнул и скрылся в ванной.

Перевела взгляд на Марка, который застегивал рубашку, стараясь лишний раз не глядеть на меня.

– Я сказала Алену, что согласна переехать к вам, но если ты не хочешь…

– Нет, – резко отрезал рыжик, и я вздрогнула, после чего он поспешно добавил. – Переезжай.

– Ты уверен? – склонила голову в бок, прижимая к груди одеяло.

– Я хочу этого. Но я пока не готов произнести то, что ты хочешь услышать.

– Тебе этого и не нужно говорить, Марк. Мне достаточно того, что я чувствую.

Рыжик, покачав головой, сел на край постели.

– Знаешь, ты мне напоминала бывшую настолько, что я возненавидел тебя, сразу же. Ты так на нее похожа. До тошноты.

– Вау, скажем так, неприятно, – усмехнулась.

– Да, приятного мало. Но ты другая, и я сильно заблуждался, – каждое слово было сказано с таким трудом.

А ведь не скажешь, что у властного рыжика может быть проблема с откровенными разговорами по душам.

Марк не смог вынести моего взгляда, отвернулся и поспешно встал с постели. Подошел к зеркалу, поправляя ворот рубашки.

Интересно, а сколько прошло времени после их последних отношений?

Ладно, сами скажут, точно уж не у рыжика сейчас спрашивать. Вон как нервничает, даже галстук завязать не может.

Так и хочется закатить глаза и попросить Марка расслабить булки.

– Давай я тебе помогу.

Обнаженная, с томным взглядом, покусывая губу, без спешки завязывала галстук, пока рыжик пускал слюни и вообще, кажется, не дышал.

Вот так котяра, лучше быть возбужденным, чем обеспокоенным.

– Я тоже так хочу, – произнес Ален.

– Как? – посмотрела на мужчину, от которого у меня явно сносит крышу.

Ален вышел после душа в одном полотенце. С этой улыбкой и глазами, как бездна. Плохой, испорченный и такой сексуальный лапушка.

– Чтобы ты завязывала мне галстук, голой.

– Ты не носишь галстуки, – усмехнулся Марк, тоже лаская взглядом тело нашего малыша.

– Ради такого готов их носить даже дома.

– Я не против, – подмигнула Алену и потянулась за поцелуем рыжика.

– Ален, одевайся, – успел сказать Марк, прежде чем поцеловать меня с жадностью.

Обожаю его поцелуи. И мне нравится, когда он так расслаблен. Лучше при нем пока про чувства вообще не говорить.

– Как же это не честно. Я одеваться, а они целуются, – заворчал Ален, но не стал нам мешать.

После поцелуя в возбужденном состоянии пришлось принимать не просто душ, а холодный душ, чтобы остыть. Да, завелась опять. Снова, черт возьми. Я нимфоманка, вот точно она.

После душа успела только поцеловать каждого мужчину в щеку, прежде чем они поспешно ушли на работу.

Ален, такой зайка, успел приготовить завтрак, пока я охлаждалась. Жаль, что пришлось есть в одиночестве, но с этим лучше смириться. И чем раньше, тем лучше.

Мужчины много работают, часто задерживаются допоздна. Это их работа, вторая страсть, мне ли не знать. Придется и засыпать одной часто.

Эх.

Дверной звонок озадачил, ведь если мужчины что-то забыли, могли бы открыть ключом. Хотя мне один оставили, может, второй комплект в машине.

Поспешно открыла дверь, улыбаясь, хотела поворчать, но изумленно застыла.

Напротив меня стояла я, только в деловом костюме и с такой же улыбкой.

– Ты…

Замолчала, обдумывая вопрос. Но она опередила, протянув руку, произнесла на русском с легким акцентом:

– Привет, сестренка.

Что?

Глава 15

– Зачем я вообще впустила тебя в квартиру? – произнесла вслух, сложив руки на груди и наблюдая, как названная Мишель рассматривает интерьер кухни.

– Ален до сих пор помешан на готовке? – изогнула бровь, посмотрев на меня с интересом.

– Откуда ты знаешь имя моего мужчины? – прищурилась.

От этой женщины меня потряхивало. Такой клубок эмоций внутри, что не разобрать, что двигало мной, когда я решила продолжить с ней общение. Надо было захлопнуть дверь перед этим красивым личиком.

– Наверное, потому что он был и моим мужчиной, – усмехнулась, а у меня сердце словно в пятки ушло и в груди обожгло. – Они не говорили тебе про меня? Не рассказали о том, что мы похожи? – склонила голову в бок. – Вижу, что нет. Упс, какой неприятный сюрприз.

– С меня достаточно. Пошла вон!

Издевается. Хочет задеть, и у этой сучки хорошо получается. А я тоже хороша, совсем растеряла навык общения с такими стервами.

– Прости, не могу уйти, я слишком долго ждала встречи с тобой.

– Да ты что? – приподняла бровь. – А мне почему-то кажется, что ты ждала случая, как бы насолить своим бывшим.

– Мне на них плевать, – поморщилась. – Эти мужчины были моим подарком для тебя, глупая.

– Что ты несешь? – потерла виски.

Угораздило же меня впустить в квартиру сумасшедшую.

– Я все подстроила. Знала, что Марк примет предложение деда, знала, что ты воспользуешься моментом и они не устоят. Они гипер– внимательные и заботливые. В них есть все, чего так тебе не хватало, – посмотрела на меня с таким теплом, что стало жутко. – Козел муж, семейка, высасывающая кровь, неудачные романы, потеря моего племянника…

– Достаточно! Замолчи! – крикнула, сжимая кулаки от ярости.

Я теряла самообладание. Ещё чуть-чуть и…

– Зоя, разве ты не чувствуешь? Мы одно целое.

За волосы и за дверь.

– Я чувствую, что ты чокнутая, которая навела про меня справки.

– Прости, не нужно было затрагивать тему твоих мужчин. Мы ведь ещё те собственницы, – замолчав, отвела взгляд. – Понимаешь, мне же без труда дается общение. Я всегда знаю, что сказать, как расположить к себе. А с тобой все по-другому, – посмотрела на меня.

– Меня не особо волнуют твои коммуникативные навыки. Мне плевать, что ты была в их жизни. Я хочу, чтобы ты ушла и перестала за мной следить, потому что это не нормально и попахивает преследованием.

– Не прогоняй, позволь все рассказать. Доказать, что я твоя сестра. Хотя, стоит только посмотреть на нас, мы же близнецы, – с горечью проговорила, цепко схватив меня за руку.

– Отпусти, иначе я тебя ударю.

Тяжело вздохнув, Мишель отошла от меня на шаг.

– У тебя на лобке две родинки. Под левой грудью родимое пятнышко, похожее на полумесяц.

– Откуда ты…

– Потому что у меня так же, – перебила, начиная расстегивать штаны.

– Ты хочешь показать мне свой лобок? – приподняла бровь.

– Думаешь, это слишком? – застыла, смотря на меня широко открытыми глазами.

У меня вырвался смешок, за ним последовал второй, который перерос в хохот.

Мишель вся покраснела, а меня еще больше пробивало на смех.

– Мне показалось это хорошим аргументом, – обидчиво произнесла, сложив руки на груди.

– Вот же умора. Не обижайся, но тебе придется найти другие аргументы, желательно, без обнаженных частей тела, – махнула рукой вниз.

– Ты выслушаешь меня? – посмотрела с надеждой.

– Как будто у меня есть выбор, – закатила глаза, перемещаясь по кухне. – Но сначала мы выпьем кофе.

– Да. Кофе – то, что нужно. Я не спала двое суток, все думала, что тебе сказать.

– И ничего лучше не придумала, как снять с себя штаны? – насмешливо уточнила.

– Хватит надо мной смеяться, это неприятно.

– Думаешь, смотреть на чужой лобок приятно?

– Я не сняла штаны.

– Но хотела.

– Просто… – глубоко вздохнула. – Забудь.

– Какая жалость, что у меня отличная память и забыть не получится.

– Фак.

– И, ради бога, застегни штаны, а то нервирует.

Застонав, отвернулась от меня, и пыталась застегнуть молнию, которая заела.

– Фак. Фак, – тихо шептала.

А я только закатывала глаза, расставляя кружки на барной стойке.

– Садись уже и рассказывай, а то времени у меня не особо много. Так что тебе стоит быть убедительной и ничего с себя не снимать.

– Больше не собираюсь, – фыркнула.

– Так ты моя сестра?

– Да. Мы близняшки. И я старше тебя на минуту и тридцать секунд, – с гордостью произнесла та, выпятив подбородок.

– И почему я про тебя ничего не знала? – насмешливо уточнила.

– Потому что когда нам было два года, нас разлучили. Мама уехала со мной в штаты, а ты осталась с отцом и бывшей “лучшей” подругой мамы. Проще говоря, Павлова Марина Александровна не твоя мать, она мачеха.

– Я тоже могу сказать, что ты лгунья или фантазерка, выбирай сама.

– Тебя не смущало, что ты ни капли на нее не похожа?

– Я похожа на отца… – поджала губы, начиная нервничать.

– Правда что ли? – усмехнулась Мишель и вытащила старую фотографию, где молодая женщина стояла рядом с моим молодым отцом. Они явно находились возле роддома и держали два свертка. Но привлекли мое внимание не отец или дети. Меня больше поразило мое сходство с этой незнакомой женщиной.

– Мы мини копия мамы. Она не смогла приехать, так как сильно болеет. Но мама просила передать тебе это.

Мишель положила на барную стойку рядом с фото стопку писем.

– Мама писала письмо на каждый год твоего рождения и рождество. Думаю, тебе нужно прочесть это без меня. Я оставлю тебе свой телефон и поеду отсыпаться. Надеюсь, ты мне позвонишь, ведь я так хочу вновь обрести сестру.

Мишель сильно нервничала, это было заметно. Кусая губы, она положила рядом с письмами свою визитку.

– Можешь меня не провожать. Пока, Зоя.

– Пока, – шепнула.

Не знаю, сколько прошло времени после ухода Мишель. Время словно замедлилось, а мысли сменяли одну за другой с такой скоростью, что сложно было сориентироваться, что я чувствую, о чем думаю и как ко всему относиться.

Открыв одно из писем, впала в ещё больший ступор. Я боялась дышать, читая строчку за строчкой. По щекам катились слезы, а сердце болезненно сжималось.

Боже мой…

Я шла быстрым шагом через аэропорт. Руки сжимались в кулаки и разжимались. Губы поджаты, а в глазах сверкают молнии. Я готова убить, особенно мачеху. Сжать голыми руками её шею и задушить, а отца кастрировать.

– Зоя, остановись! – раздался крик Мишель.

Замерла на месте, сжимая в руках паспорт с билетом.

– Как же ты быстро ходишь, – подбежала ко мне, наклонилась вперед, сжимая коленки, часто дышала.

– Что ты здесь делаешь? – устало спросила.

– Спасаю тебя от глупостей, – встала передо мной, воинственно посмотрев прямо в глаза.

Хмыкнув, отдвинула сестру и пошла вперед, бросив через плечо:

– Езжай и продолжай спать, синяки под глазами ужасны.

– Эй, я вообще-то спала. Пока мне не позвонили и не сказали, что ты поехала в аэропорт. Сложить дважды два не составляло труда, даже в моем сонном состоянии.

– Ты за мной следишь? – развернулась, прищурившись.

– Слежу, и не нужно так смотреть, этот взгляд я использую для особых случаев. Но выглядит классно, – улыбнулась.

Вот… Ладно, сейчас не до неё, важнее успеть встретиться с мачехой, пока я так зла.

– Мы поговорим об этом, когда я вернусь.

– Ты не полетишь! Давай обсудим мой план.

– Миша, иди в задницу со своим планом.

– Я Мишель! – прошипела, топнув от злости.

– Миша, – хмыкнула и отвернулась, направляясь на посадку.

– А-р-р. Бесишь.

– Ты меня тоже! – крикнула, махнув рукой.

– Остановись сейчас же, иначе я притворюсь тобой и трахну твоих мужиков! – заорала во всю глотку, что окружающие стали на нас коситься.

Нельзя их винить, я бы тоже косилась. Вот же чертовка.

Остановилась, сжимая губы в линию. Зоя, дыши, глубоко дыши.

Да твою ж мать!

– Что ты сейчас сказала? – посмотрела на ехидную улыбку сестрицы.

Я сверну её тонкую шею и вырву язык.

– Что слышала, поэтому быстро развернулась и за мной.

– Ты сейчас ещё мне и приказала, да? – хищно улыбнулась, подходя к близняшке все ближе.

– Почему ты так улыбаешься? – прищурилась и поняла: – ты же не посмеешь…

– Серьезно? Ты говоришь такое, а я не посмею.

– Фак, – не успела та сделать ноги, как я схватила её за волосы.

– Хотела это сделать, как только увидела, – призналась, оттягивая волосы на затылке вниз.

– Отпусти! – завизжала, извернувшись, схватила мои волосы в ответ.

Ах, ты так.

Одна подножка и мисс совершенство падает на своих шпильках, утягивая меня за собой.

– Чтобы даже не думала смотреть на моих мужиков! – грозно рыкнула.

Мы переворачивались из стороны в сторону, щипая, царапая друг друга. Можно было врезать кулаком по лицу, но первое – мне жалко было маникюр и, конечно же, какая никакая, но она моя сестра. Да ещё и близняшка. Это то же самое, что бить себя.

– Да слезь с меня, чокнутая! – взвизгнула Мишель, когда я смогла сжать её руки по швам и сесть сверху.

Сдув волосы с лица, с усмешкой посмотрела на зажмурившуюся сестрицу.

Выкусила, сучка?

– Ещё раз только подумаешь… – зашептала.

Та, открыв глаза, неожиданно усмехнулась, словно зеркально отразив моё выражение на лице.

– Я уже говорила, что мне на них плевать. Они твои. И да, ты опоздала на самолет. Так-то, – произнесла, явно довольная собой.

– Ах, ты, сучка! – сразу сжала её шею, не задумываясь. – Придушу, гадина!

Жаль, что полиция нас разняла почти сразу, но я продолжала вырываться, яростно крича. Кажется, ударила в живот одному из державших меня. Мишель не вырывалась, но кричала очень много грязных слов в ответ. Даже материлась на трех языках. Многое не поняла, но смысл уловила по выражению лица и интонации.

В результате даже разбираться не стали и нас увезли и закрыли в обезьяннике вместе с проститутками. Один плюс, я так наоралась, что горло болит.

А вот сестрица ещё нет.

– Я гражданка другой страны! Вы не имеете права! – кричала Мишель, сжимая решетки.

– Да заткнись ты уже, – отозвалась одна из ночных бабочек.

– Сама приткнулась! – гаркнула я похлеще любого криминального авторитета.

– Надо же, ты за меня заступаешься, – едко произнесла Мишель, посмотрев на меня.

– Ты же моя сестра, – улыбнулась, закрывая глаза, прислонилась затылком к холодной стене.

– Ты меня хотела задушить, – обидчиво подметила.

– Но ведь не задушила, – произнесла, приоткрыв один глаз.

– Сучка.

– Стерва.

– Истеричка.

– Миша.

– Моё имя Мишель! – разозлилась.

И я хохотнула, после чего повторила с наслаждением:

– Ми-и-ша.

Мишель не успела произнести, что хотела, так как возле решетки с другой стороны стояли офигевшие котики.

– Попкович, на выход.

– Ты же не бросишь свою сестру здесь, с ними? – занервничала Мишель, даже не взглянув на МОИХ мужчин.

– Мишель? – произнес Ален, круглыми глазами рассматривая мою сестрицу.

Хорошо хоть без восхищения.

А вот Марк подарил ей взгляд, наполненный такой ненавистью, что даже я вздрогнула.

– Марк, внеси залог и за сестру, пожалуйста, – улыбнулась.

– Сестру? – повторил Ален.

Кажется, он охренел втройне.

– Сюрпри-и-из, – протянула стерва.

– Я не буду вносить залог, – отрезал Марк и ушел быстрым шагом по коридору на выход.

– Не могла промолчать? – прошипела сестре.

– Я не виновата, что он бука.

– Ален, ты же внесешь? – посмотрела на брюнетика.

– Вы будете выходить или нет? – хмуро посмотрев, спросил молодой мужчина, даже не знаю, кто он по званию.

– А ты уверена, что она твоя сестра? – спросил Ален с таким отчаянием.

– Я бы рада сказать нет, – шепнула, обнимая его.

И пофиг, что грязная. Я сегодня так вымоталась. Хочу на ручки.

– Конечно, я её сестра, ты же видел родинки на лобке, – фыркнула та.

Лицо Алена надо было видеть. Хорошо, что Марк вышел.

– Ещё слово и ты останешься там, – произнесла твердо, смирив Мишель не очень хорошим взглядом.

За какие грехи, мне такая сестра?

Ален внес залог, и ворчливая сестрица, махнув рукой котикам и показав мне фак на прощание, села в такси и уехала.

– Сучка, – фыркнула ей вслед.

– Еще какая, – подтвердил Ален, и я наградила его злым взглядом.

Лучше бы молчал, умник. И вообще, что это за взгляд на уезжающую машину?

– Что не так я сказал?

Поздно заискивающе посматривать на меня. Поздно.

– Иногда лучше промолчать.

Обойдя машину, села сзади, всем своим видом показывая Алену, чтобы даже не думал садиться рядом.

– Где ты ее встретила? – спросил Марк.

Он сидел ровно, с идеальной осанкой, и сжимал руль с такой силой, что костяшки побелели.

– Она пришла к вам домой. Удивительно, не правда ли, – усмехнулась.

– И ты впустила?

Сколько же в голосе обвинения, аж затрясло.

– Впустила, а что, нужно было прогнать?

– Надо было не впускать и позвонить нам, – ответил резко, с высокомерием посмотрев на меня через зеркало заднего вида. – Мы бы разобрались. А так она запудрила тебе мозги. Она это умеет.

– Она моя сестра.

– Ложь, – повысил голос. – У Мишель нет сестры, она бы про нее сказала.

– А может, вы были не настолько близки, чтобы она вытаскивала наружу семейные тайны? – спросила, пропитывая каждое слово ядом.

Мы с Марком стремительно приближались к точке кипения.

– Вам лучше успокоиться, – сказал Ален, севший в машину, посматривая то на злого рыжика, то на меня.

– Хочешь узнать, насколько мы были близки? – спросил Марк со злой усмешкой.

– Я бы хотела знать до того, как вы начали меня трахать, что у вас была бывшая копия меня! – повысила голос.

– И чтобы это изменило? – распылялся Марк. – Ты бы не дала?

– Многое, – голос дрогнул от грубости. – Я точно не собираюсь быть заменой.

– Ты ей уже стала, крошка. Тебе же понравилось, как мы тебя натянули утром? Мишель обожала, когда мы одновременно ее трахаем. Текла от этого, как шлюха, как и ты.

Марк был зол, возможно, даже на Мишель. Но вот так со мной разговаривать, не позволю.

– Притормози! – рявкнул Ален на Марка.

– Знаешь, Марк, иди нахуй, – улыбнулась и вышла из машины, хлопнув дверцей.

– Зоя, стой! – крикнул Ален, вылезая следом.

– Твой муж – придурок! – закричала на него, вытирая злые слезы, скатывающиеся по щекам.

– Зой, ему не просто.

Ален схватил меня за руку, но я вырвалась и толкнула его, пребывая в бешенстве.

– Ему не просто? Ему?! Это, сука, мне не просто! Я узнала сегодня, что у меня есть сестра. Что мою девятнадцатилетнюю мать запугали так, что она сбежала, бросив меня с отцом и женщиной, которая всю жизнь нагинала меня раком за все мои проступки. Которая гнобила меня и ломала! Я узнала, что у моей матери не хватило мужества меня разыскать, а вот сопливые письма писать хватало. Я узнала, что вы трахали мою сестру. И что Марк до сих пор к ней что-то чувствует. Мужчина, в которого я влюбилась, снова, мать его, предпочитает другую! Я ненавижу вас! – орала на всю улицу.

Развернувшись, поймала такси и быстро села в него. Хорошо хоть Ален не стал мешать.

Иначе я могла и броситься на него, слишком зла, слишком на эмоциях.

Назвав свой адрес, ревела, кусая кулак, чтобы не выть. Таксист всю дорогу косился, а мне было плевать на него и на весь мир.

Единственная мысль билась в голове, как птица в клетке: "Ему не просто."

Ему, блядь, не просто.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Чтобы я еще хоть одного козла подпустила к себе?! Хрен!

Буду одна и буду счастлива. Пошли все нахуй!

Приехав домой, засела в зале, не включая свет.

Как же я устала от всего. От людей, сплошных разочарований. От вранья и их лицемерия.

Устала, но не сломаюсь!

Да, сейчас пореву вдоволь, а потом вытру слезы и пойду спать. Утром встану с улыбкой и пробегу кругов пять по парку. Приготовлю себе завтрак и позвоню Мише.

И я не буду плакаться ей или Марине, я буду продолжать жить. И вытащу все семейные скелеты из шкафов и вытрясу из них душу, пока не получу ответы.

Зоя Аркадьевна не сдается. И Зою Аркадьевну не сломать.

Тем более, что разочаровываться в мужиках для меня не в новинку. А с остальным как-нибудь справлюсь.

Глава 16

Утро началось не с пробежки и даже не с назойливого будильника, а с настойчивого гостя, который не только без перерыва трезвонил в дверной звонок, но и стучал так, что сварливая соседка вышла на лестничную площадку с диким ором.

Как я это услышала, валяясь в позе звезды на кровати в спальне? Все просто – забыла закрыть дверь в комнату, а в входная такая тонкая, что я каждый шорох в подъезде слышу. И это бесит с первого дня проживания.

Разлепив глаза, нащупала телефон под подушкой. От яркости экрана защипало в глазах. Прищурившись, увидела, сколько времени, и озверела.

5:07

Убью, кто бы это ни был.

Жаль, что злость не мотивировала быстро соскочить с кровати. Встать было адски тяжело. Тело ломило, словно я вчера весь вечер провела в спортзале. Пыхтя, кряхтя, с гнездом на голове, шла по коридору. И с каждым шагом голос незнакомца обретал знакомые нотки, и этот чертов тембр я узнала, уже открывая дверь.

– Какого хрена ты здесь забыл? – холодно произнесла, с яростью раненого животного всматриваясь в помятое лицо рыжего.

Отметив у него синяк под глазом, разбитую губу и покрасневшую скулу, испытала ни с чем не сравнимое удовлетворение.

– Я пришел извиниться.

Соседка громко фыркнула и захлопнула дверь, успев подарить мне злобный соседский взгляд. О, да, я знаю, как ты меня ненавидишь. Взаимно, дорогая.

– Мне не нужны твои извинения, – вру.

Они мне нужны. Даже больше, мне необходимо услышать искреннее раскаяние, чтобы на душе стало легче. А не вот “это” сквозь зубы. Словно не извиняется, а одолжение делает.