Текст книги "Новички-хоккеисты"
Автор книги: Янг Скотт
Жанр:
Спорт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Не тревожься, Пинчер! – закричал Рози. – Мы и без тебя справимся!
Мартин кисло улыбнулся.
Ред хотел бы разделить уверенность Рози. Это было похоже на сон – вести со счетом 3:0! Он взглянул на Де-Гручи, сникшего на скамье. Вик оставался на льду в течение почти всего периода и заметно устал. Плохо дело.
Джемисон и Лоуренс по очереди играли в защите с Де-Гручи. Один раз Ред поставил Лоуренса и Джемисона вместе. Паттерсону трижды пришлось спасать ворота от сильных бросков кельвинцев. Ред размышлял: не следует ли поставить Джемисона или Лоуренса в нападение, а Дюплесси вернуть в защиту? Рози играл в защите лучше, чем те двое. Но это было все равно что перекладывать из одного кармана в другой. Дюплесси был единственным, кто мог играть в нападении вместе с Вонгом и Крищуком. Проклятие, где взять резервы?! Мысль использовать Спунского приходила ему на ум, но сейчас было уже слишком поздно. Ох, если бы Мартин до игры признал, что у него плохо с ногой... В перерыве Ред дал установку:
–Играть так же, как и в первом периоде. Посмотрим, что из этого получится.
И на его глазах в первые же минуты команда стала сдавать. Ребята старались, но тренер кельвинцев, старый опытный Томми Ватсон, понял затруднительное положение Реда и не преминул воспользоваться этим. Он выпустил на лед свежих запасных, дав им указание играть в темпе, все время перемещаться по полю, чтобы вконец измотать уставшего соперника, после чего заменил их первой пятеркой. Как он рассчитывал, так и вышло. Команда Северо-западной школы начала выдыхаться. Ее болельщики заметили это и с удвоенной энергией подбадривали своих фаворитов, а сторонники кельвинцев, ошеломленные результатом первого периода, воспрянули духом, видя, что чаша весов постепенно склоняется в их пользу.
И тогда Ред принял решение, надеясь, что еще не поздно.
Мартин, – спросил он, – ты совсем не можешь кататься?
Конечно, могу, – нетерпеливо отозвался Пинчер. – Не лучшим образом, но могу.
Выходи в следующую смену.
Ред отправил Дюплесси в защиту и снял Де-Гручи, которому было необходимо отдохнуть. Однако Ред дал ему только четыре минуты передышки, пока команда отчаянно сражалась, чтобы удержать счет. Затем Ред вновь стал выпускать защитников в прежнем сочетании – Де-Гручи с Джемисоном, Дюплесси с Лоуренсом. И то, на что он надеялся, свершилось. Когда Мартин был на площадке, его товарищи, знавшие, что он не может быстро бегать, и видя гримасу боли у него на лице, лезли из кожи вон, чтобы подстраховать его и не пропустить шайбу в свою зону.
Понемногу Ред начал успокаиваться. Ребята держались хорошо. Всякий раз, когда Мартин сменялся, он озабоченно спрашивал: «Ну как нога?» И Пинчер отвечал: «Все в порядке», хотя едва сдерживался, чтобы не застонать от боли.
Ирония судьбы! Когда казалось, что северозападники вот-вот забьют еще один гол, они пропустили шайбу в свои ворота. Стаймерс, крайний нападающий кельвинцев, обыграл в углу Белла, заметил своего партнера Джо-зефсона на другом фланге и сделал прострельный пас вдоль ворот. Все было бы ничего, потому что Бьюханен прикрывал Джозефсона, но по пути шайба ударилась о чей-то конек и отскочила в угол ворот.
Паттерсон, который сражался как тигр против команды, продержавшей его весь прошлый год на скамье запасных, чуть не заплакал и с силой треснул клюшкой об лед.
– А я-то хотел остаться сухим!..
Пит и Де-Гручи пытались успокоить его, но тщетно. И пожалуй, это было к лучшему. Кельвинцы, окрыленные случайным голом, две или три минуты непрерывно штурмовали ворота, безжалостно обстреливая Паттерсона, но всякий раз вратарь преграждал путь шайбе. В эти минуты он был похож на пляшущего дервиша (Дервиш (перс.) – нищенствующий мусульманский монах). Он что-то выкрикивал от возбуждения, распластывался на льду, останавливая шайбы в шпагате, ловил их в ловушку, отбивал клюшкой. Однажды он даже покинул ворота и успел снять шайбу с клюшки Стаймерса. И Паттерсон выстоял. Второй период закончился без изменений – 3:1.
Невероятно, но, едва держась на ногах от усталости, северозападники преследовали соперников по всему полю, останавливали их силовыми приемами, подстраховывали Мартина всякий раз, когда кельвинцы контратаковали, самоотверженно ложились под броски, принимая на себя шайбу, и продержались и третий период!
Трибуны, захваченные воодушевлением и волей к победе этой усталой, шатающейся от утомления команды, которая, не жалея сил, стремилась исправить свои неудачи на старте, словно обезумели. Особенно в последнюю минуту игры, когда кельвинцы заменили вратаря шестым полевым игроком, пытаясь хотя бы сократить разрыв в счете, а может быть, и добиться ничьей. Терять им было нечего.
Паттерсон всю эту минуту молчал, собранный и злой. Бросок следовал за броском. Де-Гручи отбивался сразу от двух кельвинцев. Пит метался за шайбой от одного противника к другому, мешая им произвести бросок по воротам или отпасовать партнерам, вступал в единоборство с игроками на двадцать фунтов тяжелее его. Последняя минута казалась ему годом.
Ли Винсент в ложе прессы до боли в пальцах сжимал карандаш. Ред вцепился в плечи Мартина и вертел его из стороны в сторону, следя за перемещением шайбы. Толстяк молча глотал слезы. Губы у него дрожали, лицо то багровело, то бледнело. На трибуне Билл Спунский дергал Сару за руку при каждом силовом приеме Де-Гручи, при каждом чуде, совершаемом Паттерсоном, при каждой яростной попытке Пита овладеть шайбой. Мистер Гордон громко кричал, миссис Гордон бил озноб от волнения. Все шесть тысяч зрителей повскакали с мест, наблюдая за ураганом на ледяном поле, где двенадцать подростков, словно одержимые, сражались даже после финальной сирены. Под сводами стадиона стоял такой шум, что никто ее не услышал.
Глава 15
Прошло две недели. Сидя за столом, Пит читал колонку Ли Винсента в газете, которую принесли перед самым обедом.
Командам Лиги средних школ осталось провести четыре игры – две сегодня и две в следующую пятницу, – однако до сих пор не ясно, кто из них выйдет в финал. В начале сезона верными претендентами считались команды школы имени Кельвина и Даниэля Мак-Интайра. Тогда я бы не поставил ни одного против пятидесяти (даже орехов, а не долларов) за команду Северо-западной школы. Пожалуй, я впервые рад своей ошибке. Многие пытаются понять, в чем причина успеха этих ребят? Они начали сезон никому не известной командой новичков, за исключением Пита Гордона. Но теперь лучшим защитником в Лиге можно назвать Вика Де-Гручи, хоккеиста не очень стильного, но который и не нуждается ни в каком стиле. Гордон по-прежнему является лучшим центрфорвардом. Соперничать с ним могут, пожалуй, только Кинан из Кельвинской школы и Мак-Миллан из команды Сен-Джона. Интересно отметить, что команда Северозападной школы сильна своей коллективной игрой. Лишь двое или трое игроков выделяются в ней своими индивидуальными качествами. В настоящее время у северозападников имеется шанс выйти в финал. Это большое достижение, если учесть, что команда всего лишь первый год принимает участие в первенстве. Теперь о вероятности выхода в финал хоккеистов Северо-западной школы. Это зависит от многого. Команда училища имени Сен-Джона помогла им несколько недель назад, выиграв у команды Даниэля Мака со счетом 3:2. Затем на прошлой неделе да-ниэльмаковцы, как и следовало ожидать, одолели команду школы имени Гордона Белла со счетом 5:2, а команда кельвинцев (в которую вернулся Баркер, хотя все еще с забинтованной рукой) сделала ничью с сенджонцами – 6:6.
Таким образом, на первом месте с десятью очками идет команда школы имени Кельвина. За ней – с восемью очками – школа имени Даниэля Мака. На третьем месте сенджонцы – шесть очков. С пятью очками на четвертом месте северозападники, и на последнем месте команда школы имени Гордона Белла – три очка.
Казалось бы, шансы Северо-западной школы не так хороши, как у команды училища имени Сен-Джона, но у северозападников впереди две игры и возможность получить еще четыре очка, а у сенджонцев – всего одна. В итоге северозападники могут набрать девять очков, а сенджонцы, в случае победы – восемь.
Хоккеисты школы имени Даниэля Мака тоже могут набрать еще четыре очка, но их шансы менее предпочтительны. Они играют сегодня с командой школы Кельвина. Кинан и Баркер оправились после травм, и кельвинцы будут играть в своем боевом составе. Их победа не вызывает сомнений. В следующую пятницу команда школы Даниэля Мака встречается с северозападниками, а теперь никто в Лиге не любит играть с этой командой, потому что «новички», видимо, никогда не читают газет и не ведают, что по прогнозам им уготовано место в самом низу турнирной таблицы.
Короче говоря, многое определится сегодня вечером. В случае поражения северозападников во встрече с гордонбелловцами их надежды растают. Если команда Даниэля Мака победит кельвинцев, то обеспечит себе выход в финал. Возможно, однако, что не сбудется ни то, ни другое и положение команд в турнирной таблице станет еще более запутанным.
Пит доел бифштекс, дочитал газету и, выбрав в вазе яблоко, оделся и отправился к Спунским. Мистер Гордон с женой и дочкой собирались поехать вечером на стадион, но Пит не был у Спунских со вторника и до матча обязательно хотел навестить больную. Дверь ему отрыл Билл.
Привет, – поздоровался Пит, сметая с ботинок снег. – Решил зайти за тобой, чтобы вместе отправиться на стадион. Как мама?
Немного лучше. Сегодня был доктор.
Что он говорит?
В прихожую вышел мистер Спунский:
–Обрадовался, что вы, мальчики, навещаете ее. Говорит, что для больной лучше всяких лекарств видеть, как хорошо вы относитесь к нашему сыну.
Пит смутился, хотя, конечно, ему было приятно это услышать. Смутился и Билл.
Пита пригласили к столу. Он сказал, что уже обедал, и поднялся наверх. Дверь в спальню была открыта. Освещенная слабым светом лампочки над изголовьем постели, миссис Спунская выглядела сегодня значительно лучше и казалась много моложе.
Питер, я рада видеть тебя... Очень мило, что ты зашел. Как поживаешь? – тихо произнесла она.
Хорошо. А как вы?
Доктор говорит, что мне еще необходимо лежать, – вздохнула она. – Так хочется поскорее подняться... Сегодня у нас была Сара. Она часто навещает меня... – Миссис Спунская заговорщицки улыбнулась: – Сара и Билл – они словно брат и сестра...
Ну, не совсем, – улыбнулся в свою очередь Пит Гордон.
Миссис Спунская рассмеялась, впервые за долгие недели болезни.
Верно. Не совсем... Пит, скажи мне, как успехи Билла?
Успехи? Да он хоть сейчас может играть в команде! Только тренер опасается. Мы же выигрываем, и он не хочет рисковать. Но в будущем году Билл будет одним из лучших...
Ты это говоришь, чтобы сделать мне приятное?
Что вы! Это действительно так.
Больная повернула голову на подушке и пристально посмотрела на Пита. Его охватило странное чувство. При этом освещении она показалась ему совсем юной, если бы не морщины на лбу. Наверное, ей пришлось испытать в жизни много тяжелого.
–Я рада, – прошептала она. – Дело не в самой игре... Я никогда не интересовалась спортом... Но когда Билли занялся хоккеем, я кое-что прочла про эту игру. Среди профессионалов так много знаменитостей... Становский, Юзда, Мосиенко... Это все славянские фамилии, вроде нашей. Я знаю, что приезжие должны прожить в вашей стране одно, а иногда два и три поколения, пока их станут принимать повсюду, наравне с коренными жителями. Но мне думается, что в спорте все по-иному. Тут все зависит от того, каков ты сам, а не от того, откуда ты или твои родители...
У Пита сдавило в горле. Никогда прежде он не думал о том, что сейчас услышал, но это было правдой.
–Только ничего не говори Биллу! – взволнованно попросила больная. – Пусть не думает, что только ради этого он обязательно должен добиться успеха в спорте. Просто, мне кажется, ему будет легче в жизни, если он станет хорошим хоккеистом. Его жене никогда не придется служить в горничных, а детям будет легче поступить на работу. Я болтаю глупости, но это чисто материнскаятревога. Я хотела с кем-нибудь поделиться. И вот разоткровенничалась с тобой... Только пусть это останется между нами, ладно?
Глава 16
Билл грустно покинул раздевалку и пошел искать себе место на трибунах, но это оказалось не так просто. Стадион был переполнен. Первыми на разминку вышли северозападники и успели хорошо разогреться, прежде чем на льду появились гордонбелловцы. Одни из них были возбуждены, .другие, напротив, казались подавленными. Было странно видеть, как вяло, словно нехотя, двигались они по площадке.
Тренер прожужжал им все уши, чтобы они бились вовсю и во что бы то ни стало выиграли, – сказал Де-Гручи, подкатив к Питу. – Видишь того коротышку? Он дружок нашего Рози и все ему рассказал.
Теперь понятно. Должна же быть какая-то причина их настроения, – понимающе кивнул Пит.
Тренер гордонбелловцев, бывший профессионал Бифф Маккарти, в свое время известный как очень жесткий и грубый игрок, нервничал. Пит подумал, что он, наверное, тяжело переживает неудачи своей команды. Тренер другого склада характера, возможно, мог бы добиться большего от своих игроков. Конечно, будь они в хорошей форме, как тогда, когда победили команду Сен-Джона, одолеть их было бы трудно.
Де-Гручи сделал бросок по воротам Паттерсона и снова подкатился к Питу.
–Их тренер велел Форсайту играть пожестче и еще сказал, что если он хочет стать хорошим хоккеистом, то должен вбить себе в башку, что играть нужно одинаково жестко, выигрывая или проигрывая десять шайб, все равно...
Пит увидел, как долговязый Форсайт, промазав по воротам, злобно стукнул клюшкой о борт. М-да, плохо дело... Форсайт слишком разгорячен. Пит даже огорчился за него.
Но огорчаться за Форсайта не было нужды. У того имелся свой метод борьбы с дурным настроением, который, правда, испортил игру.
Матч начался. После вбрасывания Пит овладел шайбой и пошел в зону противника. Его встретил Форсайт и силовым приемом уложил на лед. Не придав этому значения, Пит тут же вскочил и вдруг услышал:
–Ты еще не раз пропашешь сегодня лед носом, недомерок!
Пит отъехал, даже не взглянув на обидчика. Получив шайбу, он переадресовал ее Дюплесси. Рози пулей ворвался в среднюю зону. Пит, Белл и Бьюханен не успели поддержать его, и Рози сам пошел вперед, увернулся от защитников и неожиданным щелчком забросил шайбу в ворота мимо оплошавшего вратаря как раз в тот момент, когда Форсайт, примчавшись в зону, чтобы исправить ошибку защитников, с силой толкнул его на борт. Разъяренный Рози вскочил и, .отбросив в сторону клюшку и перчатки, полез на него с– кулаками, но Генри Белл успел обхватить его сзади и удержать.
Пит услышал, как Форсайт сказал:
–Давай, давай, лягушатник! Если хочешь подраться, я готов.
За толчок на борт арбитр удалил Форсайта на две минуты.
–Парень прет на рожон, – сказал Пит, протягивая Рози его перчатки и клюшку.
–На свою голову, – хмуро отозвался тот. – Спасибо, Белл удержал меня, а то бы я попал на скамью штрафников.
–Не считай меня миротворцем, – усмехнулся Белл. Его товарищи ухмыльнулись, вспомнив стычки Белла с Мак-Милланом во время матча с сенджонцами.
Играя в меньшинстве, гордонбелловцы держали оборону в своей зоне, пытаясь не допустить бросков по воротам. Северозападники наседали, но шайба никак не шла в сетку. Форсайт вернулся на лед. Наказание, казалось, слегка охладило его. На некоторое время, во всяком случае.
Усевшись на скамью для запасных, Пит сказал Реду, что Форсайт обозвал Рози лягушатником. Дурное предчувствие охватило Реда. У него в команде были игроки разных национальностей, и он гордился этим. Услышав о выходке Форсайта, он разозлился.
Если это повторится, немедленно сообщи мне, – велел он. – Я мигом прекращу хулиганство, даже если придется пойти к директору его школы.
Меня это ничуть не волнует, – сказал Рози.
Но может взволновать других!
Ред не тревожился за Горацио Каноэ. Вождь был сдержан и мог постоять за себя. Не тревожился он и по поводу Дюплесси. Но китаец Вонг и украинец Крищук... эти тихие парнишки никогда ни с кем не задерутся первыми. Однако именно таких ребят выпады Форсайта могут вывести из себя...
Поэтому, пока Форсайт находился на льду, Ред выдерживал Крищука и Вонга на скамье запасных. Но один раз в середине второго периода он не успел вовремя сменить их.
В этот момент в игре участвовали Джемисон, Де-Гручи, Мартин (с ногой у него уже все обошлось), Крищук и Вонг. Комбинацию гордонбелловцев прервал Джемисон и отпасовал шайбу к красной линии Бенни Вонгу. Не ожидая, пока подтянутся партнеры, Бенни быстро вошел в зону противника и помчался к воротам. Двое защитников бросились ему наперерез. Вонг неожиданно сместился влево. За ним погнался Форсайт, рассчитывая, что ему удастся достать Вонга в углу, но тот вдруг применил прием, доведенный им почти до совершенства. Как раз в тот момент, когда Форсайт должен был налететь на него, маленький китаец на полном ходу резко остановился, и Форсайт врезался в борт, а Бенни тем временем вышел к воротам и точным броском забил второй гол. Зрители улюлюканьем сопроводили неудачную попытку Форсайта припечатать Вонга к борту. Любители хоккея, как, пожалуй, вообще все люди, любят, когда слабый берет верх над сильным. С трибун послышались возгласы одобрения. Форсайт поднялся и занял свое место в защите, злобно поглядывая на Бенни. Пит это заметил. Черт возьми, парень смотрит так, будто Бенни сыграл с ним грязный номер, хотя на самом деле он показал отличную игру.
Пятерка Мартина действовала так удачно, что Ред оставил ее на льду. После вбрасывания Вонг и Форсайт вступили в борьбу за шайбу в углу площадки, и к ним подключился Джемисон. Ред вдруг увидел, как Бенни остановился и в упор уставился на Форсайта, а Джемисон, казалось, вот-вот ударит его. Опять что-то произошло! Ред сразу сменил игроков, выпустив пятерку Бертона, и когда Бенни уселся на скамью, наклонился к нему:
Что там у вас случилось?
Обозвал меня желтой косоглазой образиной, – запнувшись, ответил Бенни.
Ред подошел к борту и окликнул арбитра. Тот только отмахнулся. Ред дождался перерыва в игре, подозвал Де-Гручи и попросил передать судье, что хочет поговорить с ним. Подъехал арбитр. Ред все ему рассказал.
Удалю его с поля, если услышу, – заявил арбитр. – Но пока не услышу сам, ничего не могу поделать.
Я буду жаловаться в Совет Лиги, если вы этого не прекратите!
Послушайте, Ред. Предположим, тренер гордонбелловцев пожалуется на вашего парня, а у меня не будет никаких доказательств в подтверждение его слов, вы же первый запротестуете, если я накажу вашего игрока на основании жалобы соперников! Но я обещаю присматривать за Форсайтом.
Ред нервно грыз ногти, однако все было сравнительно спокойно. Но затем произошло то, чего опасался тренер...
На второй минуте заключительного периода Вонг скрытым ударом от синей линии послал третью шайбу в ворота. Форсайт опоздал помешать ему сделать бросок. Пит увидел, как он что-то сказал Бенни, а Джемисон тут же обернулся и резко что-то ответил, но Форсайт даже не посмотрел на Джемисона.
Арбитр поспешил к Вонгу, но тот отъехал в сторонку. Ред громко кричал со своего места. Арбитр был сбит с толку. Он хотел выяснить, что происходит на поле, но не мог же он все время находиться рядом с Форсайтом!
Что он сказал Вонгу? – минутой позже спросил у Джемисона Пит.
Мерзкий губошлеп, – буркнул сквозь зубы Джемисон, уклонившись от прямого ответа.
Держи себя в руках, – предупредил Пит. – Нельзя отдать эту игру из-за штрафов!
Но Форсайт, которому пока что все сходило с рук, с каждой минутой играл все грубее: Ред кипел от ярости. Он хотел пожаловаться кому-нибудь из официальных лиц, кто мог бы пресечь это возмутительное поведение или даже вовсе удалить хулигана, но для этого он должен был бы покинуть ребят, а он не хотел их оставлять. Победа была за ними,, если только они выстоят до конца и не будут реагировать на провокации Форсайта. Одна мысль, что мальчики могут не Сдержаться, приводила его в дрожь, и все же он не мог быть одновременно в двух местах.
Он видел, что ребята понемногу накаляются, и радовался, что рядом с Вонгом, когда Форсайт оскорбил его, находился именно Джемисон, а не Рози и не Вик Де-Гручи. Эти горячие головы сразу полезли бы в драку, а удаление могло повести к потере выигрыша. Джемисон был одним из самых уравновешенных и спокойных в команде и еще ни разу не попадал на скамью для оштрафованных. Был он примерным учеником и в классе. Ред был уверен, что и теперь Джемисон сумеет сдержаться сам и в случае чего удержать и Вонга. Время шло медленно. Две минуты до окончания игры. Одна. Тридцать секунд. Десять. И наконец долгожданная сирена. Хоккеисты Северо-западной школы победили со счетом 3:0.
Сирена еще не смолкла, как Джемисон устремился к Форсайту, по пути отбросив клюшку и скинув перчатки. Он налетел на задиру, сбил с ног и принялся яростно молотить кулаками. Форсайт подмял под себя Джемисона и вскочил. Игроки и арбитр кинулись разнимать их, но удержать Джемисона было невозможно. Он расшвырял всех и опять схватился с Форсайтом.
Их пробовали растащить, но тут Де-Гручи пригрозил:
– Кто их тронет, будет иметь дело со мной!
Арбитры тщетно пытались пробиться к дерущимся. Игроки обеих команд высыпали на лед. Полицейские удерживали болельщиков, не допуская их на поле. Драка продолжалась. Когда наконец удалось добраться до драчунов, Форсайт стоял прижавшись к борту, прикрывая лицо руками, а Джемисон, всхлипывая, вызывал его продолжать стычку, но Форсайт, на голову выше противника и шире в плечах, не отвечал. И тогда Джемисон повернулся и в сопровождении товарищей направился в раздевалку.
Ред пропустил всех перед собой, вошел сам, закрыл дверь и повернул ключ. Все молчали. Бенни Вонг принялся снимать ботинки. Джемисон сел в угол, обхватив голову руками. Пит, Де-Гручи и другие ждали, что скажет Ред.
Парень напрашивался на неприятность, – медленно произнес тренер. – Не скажу, однако, что Джемисон поступил правильно... Я собирался сразу же после игры подать протест в Совет Лиги. Но может быть, все к лучшему. Теперь уж нельзя будет пройти мимо этого инцидента. – Он положил руку на плечо Горда Джемисона. – Спасибо, что ты дотерпел, пока окончится игра...
Эй, ребята! – закричал вдруг Паттерсон. – А ведь ваш вратарь остался «сухим»!
Все принялись его поздравлять. Раздался стук в дверь. Ред распахнул ее перед арбитром Диком Дэнсфордом.
Ред, можно вас на минутку?
Надеюсь, что теперь вы мне поверили? – сказал Ред, выйдя в коридор.
Дэнсфорд печально кивнул.
Они прошли в судейскую комнату и застали там Ли Винсента, тренера гордонбелловцев Биффа Маккарти, двух линейных судей, мистера Андерсона – директора Северо-западной школы, худого моложавого человека, и мистера Доннели – директора школы Гордона Белла с встревоженным выражением на округлом, изборожденном морщинами лице.
Позвать сюда моих мальчиков, чтобы они рассказали, как Форсайт всю игру оскорблял Вонга и Дюплесси? – сухо спросил Ред.
Не нужно, – произнес мистер Андерсон. – Мистер Маккарти рассказал, что его ребята говорили ему об этом. Они возмущены не меньше ваших.
Почему же вы ничего не предприняли? – обратился Ред к Маккарти.
Я узнал об этом только после игры. – Крупное, жесткое лицо Маккарти было хмуро.
Но все равно, – продолжал мистер Андерсон, – мы не можем допустить, чтобы споры разрешались кулаками. Для этого существует Совет Лиги, который и расследует случившееся на заседании своей комиссии.
Меня позвали только для того, чтобы сообщить об этом? – спросил Ред.
Да, – ответил мистер Андерсон.
Ред повернулся и вышел. Расследование... Он знал, чем это грозит. Он опасался дисквалификации.
Маккарти последовал за ним в коридор.
– Сожалею, старина, – сказал он. – Если бы я узнал вовремя, то не допустил бы...
Возвращаясь в раздевалку, чтобы рассказать мальчикам о предстоящем расследовании, Ред вдруг вспомнил про Билла Спунского. Действительно ли он готов для участия в играх на первенство?
Глава 17
Никогда еще не приходилось Питу переживать такую неделю, как эта. Первой его мыслью по утрам, едва он продирал глаза, была мысль о том, когда же наконец соберется эта злополучная комиссия? По словам Реда, заседание решено было отложить на несколько дней, чтобы дать мальчикам время успокоиться и поразмыслить над случившимся. Пит считал, что вовсе незачем так долго играть на нервах ребят. Но ничего не поделаешь...
В четверг утром Горда Джемисона и Пита вызвали с урока истории к директору.
В классе поднялся шепот. Все догадывались, куда и зачем их зовут. Даже учитель.
– Желаю успеха, мальчики, – напутствовал он. – Возвращайтесь живыми.
Кабинет директора находился этажом ниже. Пит и Джемисон молча спускались по лестнице. «Да и о чем говорить, – подумал Пит. – Мы оба пережили эту неделю, и какую неделю!» Он понимал, что Горду было куда тяжелее, чем ему. Но не легко было и всем остальным. Угроза дисквалификации Джемисона висела над командой. Хотя никто из них не считал, что Горд понесет одинаковое наказание с Форсайтом, но не было сомнения, что будет наказан и он.
И все же никто в школе не винил Джемисона. Ребята время от времени сталкивались с проявлениями шовинизма; многие хотели бы предпринять что-нибудь в связи с этим, но лишь немногим хватало мужества поступить так, как Джемисон. Спускаясь по лестнице, Пит понимал, что этого нельзя было избежать, но, к несчастью, все произошло перед самым решающим матчем первенства. Он знал турнирную таблицу наизусть. На прошлой неделе кельвинцы победили команду школы Даниэля Мака со счетом 2:1 и набрали двенадцать очков. У даниэльмаковцев было восемь, у северозападников – семь, у сенджонцев – шесть и у школы имени Гордона Белла – три. Завтра вечером сенджонцы встречаются с командой школы Гордона Белла, но даже если и выиграют, то не смогут подняться выше даниэльмаковцев. Но северозападники в случае победы над командой школы Даниэля Мака могут занять второе место и выйти в финал. Осталась всего одна игра... Нужна еще одна победа. Всего одна...
Джемисон постучал в дверь.
–Войдите!
Секретарша директора сидела в приемной за столом. На стульях вдоль стен жались Бенни Вонг, Винстон Крищук, Пинчер Мартин и Рози Дюплесси. Ред Тэрнер подвинулся, давая место Питу и Джемисону рядом с собой.
Сейчас нас вызовут, – сказал он. – Потом комиссия поедет в школу имени Гордона Белла и порасспросит тамошних ребят. Решение объявят сегодня вечером или завтра утром.
Поскорее бы! – вздохнул Пит. – Можно умереть от ожидания...
Зазвонил телефон на столе секретарши. С деловым видом она подняла трубку.
–Бенни Вонг, пожалуйста, к директору. И вы тоже, мистер Тэрнер.
Когда дверь за ними закрылась, ребята зашушукались.
Кто там? – кивая в сторону директорского кабинета, тихо спросил Пит у секретарши.
У мистера Андерсона? Директора школ Даниэля Мака, Кельвина и Сен-Джона, – ответила она. – Совет Лиги назначил их в члены комиссии.
Никто на свете не может сказать, что Горд поступил неправильно! – выпалил вдруг Мартин.
Все равно скажут, что я не прав, – отозвался Джемисон. – Хотя во всем виноват Форсайт, меня ни за что не простят...
Пит взглянул в бледное, осунувшееся лицо товарища. Хорошо, что сейчас не пора экзаменов. Последнюю неделю Джемисон почти не занимался. Правда, учителя делали ему скидку. Горд был прилежным учеником, и у него были серьезные причины для расстройства. Ужасная была эта неделя...
Дверь отворилась. Из кабинета вышел Вонг, жестом пригласил войти Крищука и, не сказав ни слова, покинул приемную. Через несколько минут появился Крищук, и наступил черед Мартина, затем Рози. В приемной остались только Пит и Джемисон. Последним вышел Рози и кивнул Питу.
Мистер Андерсон представил Пита присутствующим. Пит хорошо знал мистера Фашэуэя из своей прежней школы. Невысокий, плотный мужчина с квадратным добрым лицом был директор школы имени Кельвина, мистер Эссери. Брюнет с атлетической фигурой, крупным носом и смеющимися глазами был мистер Керр из училища Сен-Джона. В углу с угрюмым видом сидел Ред.
По-видимому, председателем комиссии был мистер Эссери. Он и начал:
–Мы хотим узнать, Гордон, слышал ли ты во время игры что-нибудь такое, что могло побудить Джемисона полезть в драку? Что ты слышал, твое отношение к этому... В общем, все что ты можешь нам сказать...
Пит рассказал, как Форсайт оскорблял Рози и Вонга. Он спокойно описал всю игру, все то, что помнил: выражение лица Бенни Вонга после стычки в углу площадки, отдельные слова, выдержку Рози.
Все мы были взбешены. Мы знали, что мистер Тэрнер собирается заявить официальный протест, и потому сдерживались.
Все, кроме Джемисона, – заметил мистер Фашэуэй.
Он тоже сдерживался до самого конца, – вмешался Ред.
Это не оправдывает его, – произнес мистер Керр. – Напротив, говорит о преднамеренности его поступка.
–Если бы арбитр прислушался к словам мистера Тэрнера, ничего бы не произошло, – торопливо сказал Пит.
–Арбитр получил выговор, – сообщил мистер Эссери.
Наступило молчание.
–Ну что ж, Пит. Достаточно. Попроси сюда Джемисона.
Пит вышел в приемную, и Джемисон тревожно взглянул на него.
–Не волнуйся, – сказал Пит. – Мне кажется, они на твоей стороне.
Он вернулся в класс. При мысли о том, что сегодня вечером комиссия возьмется за Форсайта, он усмехнулся. Каждый из этих людей мог быть и добрым и строгим, иначе их не назначили бы директорами школ. Пока что они были добры. С Форсайтом они обойдутся строже..,
Урок тянулся медленно. Пит беспрестанно поглядывал на часы. Джемисон не возвращался... На большой перемене Ред объяснил, что Горду разрешили пропустить сегодня школу.
Но вечером Горд пришел на тренировку. В раздевалке было тихо, как никогда. Тренировка начиналась в шесть часов. Незадолго до шести появился Ли Винсент. Он протянул Реду листок бумаги. Ред просмотрел ее и спросил:
Можно прочесть ребятам?
Конечно.
Мальчики насторожились, и Реду не пришлось призывать к тишине. Джемисон мгновенно сделался белый как мел. Де-Гручи яростно принялся теребить шнурок. Толстяк взгромоздился на сундук с обмундированием и приготовился слушать.
Ли Винсент принес решение комиссии. Вот оно. – Ред взмахнул бумагой и начал читать. – Так, сперва идут фамилии членов комиссии. Вы их знаете. Дальше говорится: «Совет Лиги самым строгим образом расценивает инцидент, происшедший на прошлой неделе во время хоккейного матча, когда Джемисон, ученик Северо-западной школы, затеял потасовку, которая большинству присутствующих могла показаться ничем не спровоцированной, с Форсайтом из школы имени Гордона Белла».
