Текст книги "Останься со мной (СИ)"
Автор книги: Яна Рейнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Сомерхолдер шёл по мягкому красному ковру торопливым шагом и испытывал неприятное покалывание в области сердца, что лишний раз свидетельствовало о напрягающем волнении. Внезапно он заметил знакомый силуэт мужчины. Присмотревшись более сосредоточенно, голубоглазый красавец узнал телосложение Криса Вуда. На тёмноволосом парне была одета чёрная футболка, обтягивающая его соблазнительный торс, и чёрные джинсы, которые идеально сочетались с чёрными лакированными туфлями. Он импульсивно бродил под дверью номера с одной стороны в другую, раздражающе шаркая обувью.
Йен резко остановился и изучающее посмотрел на Криса. Он вмиг понял, что парень ходит под дверью номера Нины. Это его насторожило и заставило нервничать. Тяжело выдохнув, голубоглазый брюнет без излишних слов направился к двери. Вуд за секунду заметил его и с угрожающим видом остановился перед дверью, намеренно загораживая Йену путь.
– Пропусти меня, Крис, – обозлено фыркнул Йен, пронзив Криса свирепым взглядом. – Пропусти меня сейчас же.
– Ты не войдёшь сюда, – с вызывающей смелостью выпалил Крис, и его глаза засверкали яростью. – Я тебе не позволю.
– Мне не послышалось? – презрительно нахмурил брови Йен, сложив руки накрест перед собой. – Ты запрещаешь мне войти?
– Тебе не послышалось, – твёрдо ответит Крис, не сходя с места. – Я не пущу тебя к Нине.
Йен разозлился не на шутку от услышанных слов. Его голубые глаза налились кровью, выражая неудержимое недовольство. Он так быстро воспламенился невыносимой злостью, словно Крис только что его обругал или ударил. Странный запрет вывел Йена из себя. Молодой мужчина был готов в этот момент на самые безумные поступки.
– Ты не войдёшь туда по одной простой причине, – резво прорычал Крис, не дожидаясь ответа Йена на его словесный «вызов».
– Позволь поинтересоваться, по какой? – более спокойно ответил Йен, сдерживая дикий гнев.
– Я не позволю тебе причинять боль Нине, – неустрашимо рявкнул Крис, прижавшись спиной к двери. – Она не будет больше плакать из-за тебя.
– Я хочу извиниться перед ней, – не менее решительно провозгласил Йен, сделав один шаг вперёд. – Она должна выслушать меня.
– Йен, черт возьми, что ты говоришь? – резко выкрикнул Крис, подходя к Йену ближе. – Разве ты не понимаешь, что своими бессмысленными разговорами убиваешь её?
Йен не выдержал эмоционального напряжения и резво бросился на Криса, всем телом отталкивая его от белой двери. Крис возмутился вспыльчивым, бестактным поведением Йена, которого до сегодняшнего дня считал своим другом. Вуд впился пальцами в плечи Сомерхолдера, бойко двигая его к противоположной стене. В его глазах было столько необузданного гнева и ненависти, что он был готов в этот момент испепелить своим взглядом любого, кто бы встал на его пути. Но и Йен не мог себя контролировать: из каждого порывистого движения так и сочилось безграничное мужество и острое негодование. Несколько минут двое сильных мужчин боролись, испытывая мощь и напор друг друга, но всё было безрезультатно. Внезапно равный поединок нарушил тяжёлый удар по лицу, который был адресован Йену. Актёр вовсе не ожидал такого решительного шага противника, поэтому ошеломленный с оглушительным грохотом повалился на пол, издавая громовой шум, который молниеносно волной разнёсся по коридору. Через минут Йен, собравшись с силами, налетел на Криса, как ураган, и влепил ему по лицу крепко сжатым кулаком. Несколько секунд противники застыли на расстоянии вытянутой руки и сверлили друг друга ужасающими, яростными взглядами. Тёплая струя крови текла из носа Криса, медленно доходя до линии шеи. Йен, не сводя обезумевших глаз с Криса, лихорадочно вытирал кровь, сочившуюся изо рта.
Безжалостный поединок двух отважных львов нарушил зычный звук открывающейся двери отельного номера. На пороге появилась озадаченная смуглявая красавица в зелёном жакете и чёрных брюках, нервозно смотрящая по сторонам. Кэт Грэхэм тут же заметила двух тяжело дышавших парней, стоявших напротив друг друга. Как только девушка заметила кровь на их лицах, её лицо побледнело от ужаса.
– Йен? Крис? – удивлённо воскликнула Кэт, быстро закрывая за собой дверь. – Вы что, вообще с ума выжили? Вы что творите?
– Кэт, мне просто нужно было поговорить с Ниной, – умоляющим тоном произнёс Йен.
Внезапно дверь вновь отворилась, и на пороге появилась Нина. Её волосы были взлохмачены и неаккуратно рассыпаны по плечам, а медово-карие глаза – полны горьких слёз. Она безмолвно посмотрела на Йена, по подбородку которого текла кровь, и мгновенно захлопнула дверь.
– Нина, пожалуйста, разреши поговорить с тобой, – дрожащим от смятения голосом умолял Йен. – Удели мне хоть пять минут.
Кэт со строгим видом отрицательно закачала головой и вернулась обратно в номер, не произнеся ни слова. Крис не мог сдержать бушующего в сердце гнева и ненависти. Он рассержено вновь оттолкнул Йена к стене и дерзко выпалил:
– Когда ты уже успокоишься, Йен? Ты причинил Нине слишком много боли, оставь её в покое. Она и так уходит из сериала.
========== Часть 19 ==========
Йен Сомерхолдер вчера был ужасно поражен, когда услышал те зловещие, острые слова из уст Криса Вуда: «Нина уходит из сериала». В тот момент голубоглазый красавец практически потерял дар речи и застыл, как каменная статуя, на месте в не силах сказать хоть что-нибудь вразумительное и существенное. Потом актёр безмолвно спустился вниз по лестнице, расстроено шаркая туфлями по красному ковру, и разбитым видом поехал. По дороге домой он прокручивал неожиданно услышанные слова миллион раз. В беспамятстве черноволосый мужчина с трудом дошёл домой. Он не хотел и не мог слушать упрёков своей невесты, которая собиралась отчитать возлюбленного за столь позднее возвращение. Ни для озадаченного Йена, ни для обиженной Никки сложившаяся ситуация ничем хорошим не закончилась: очередная громкая ссора, жуткий скандал, разбитый дорогой сервиз, горькие слёзы Никки и полностью испорченное настроение для обоих.
Следующий день начинался довольно многообещающе и благоприятно. На дворе стояло светлое, тёплое утро, пропитанное медово-сладким ароматом весенних цветов и освежающим ветром. Он бережно колыхал сонные деревья, застывшие в упоении солнечных лучей, освещающих их изумрудные листья. Волну свежего, бодрящего воздуха разжижал пронизывающий тёрпкий аромат мокрого асфальта. Ночью прошёл мелкий дождик, который лишь едва окропил гладкие улицы узорными лужами, больше похожими на зеркальные осколки.
Йен Сомерхолдер неохотно открыл глаза и устало потянулся, разложив локти на белоснежной мягкой подушке. В его сапфировых глазах не было прежнего жизнерадостного блеска и теплоты. На смену им появился отталкивающий холод и невыносимая грусть. Мужчина поднялся с кровати и, поправив чёрные боксёры, пошёл к балкону, который был давно открытым. Его упругий торс ласкали приятные лучи солнца. Йен взял с подоконника пачку сигарет и резко вытянул одну сигарету. Он бегло прошёлся взглядом по белому кофейному столику в поисках зажигалки. Голубоглазый красавец спокойно поджёг сигарету и жадно вдохнул пьянящий, терпкий дым, облокотившись на перила лакированного тёмно-коричневого балкона. Пока Никки готовила на кухне завтрак, Йен быстро оделся и поспешил скрыться. Девушка, которая не могла сомкнуть глаз всю ночь от жуткого беспокойства, услышала только громоподобный звук захлопнувшейся двери.
Сомерхолдер машинально застегнул чёрную кожаную куртку, положил в карман синих джинсов мобильный телефон и вмиг сел за руль своего чёрного джипа. Как всегда, на глазах были надеты чёрные солнцезащитные очки. В последнее время голливудский красавец начал надевать их слишком часто: он просто хотел скрыть за ними синие мешки под глазами после ночных раздумий и угрызений совести, поэтому последнюю неделю надевал их практически каждый день. Голубоглазый брюнет ехал быстро и уверенно, за стеклом мелькали силуэты торопившихся людей и мчавшихся по дороге машин. Тревожные мысли вновь нахлынули на него, как снежная лавина, заставляя сердце биться с неистовой скоростью. Йен очнулся лишь в тот момент, когда резко затормозил в метре от дерева, стоявшего перед зданием киностудии. Он глотнул обжигающий ком в горле и с ошарашенным видом вышел из машины, направляясь к входу.
Сомерхолдер твёрдым шагом зашёл на съёмочною площадку и свободно сел на свой стул, не обращая никакого внимания на присутствующих в зале коллег. Чёрноволосый мужчина снял солнцезащитные очки и с кислым лицом посмотрел на друзей. Он поймал на себе пронзительные, едкие взгляды, которые выражали лишь пламенное негодование и цепкое презрение.
«Почему они все на меня так смотрят? – возмущённо корил Йен своих коллег в мыслях. – Складывается впечатление, что мои друзья меня в чём-то обвиняют. Конечно, они узнали об уходе Нины и совершенно уверены, что причина заложена во мне. Но я не в праве принимать такие важные решения за Нину. Если она решила уйти, то это полностью её выбор. Да кого ты обманываешь, Сомерхолдер?! Я же сам себя виню в этом. Я не могу даже подумать о том, что Нина уйдёт, и не собираюсь с этим мириться. Я не хочу, чтобы она уходила».
– Эй, ты чего такой загруженный? – послышался знакомый мягкий голос за спиной, и чья-то рука опустила на плечо Йена. – Если тебя волнуют эти брюзгливые взгляды, то не обращай внимания.
Йен резко повернул голову и увидел перед собой зеленоглазого шатена, одетого в чёрные джинсы, обтягивающие его упругие ягодицы, и чёрную футболку, подчёркивающую мощный торс и подкачанные грудные мышцы. На его выразительно-спокойном лице горела подбадривающая улыбка, наполненная заботой. Пол Уэсли искреннее хотел поддержать своего друга, потому что прекрасно знал о происходящей ситуации и о непростых отношениях с Ниной. Он сел рядом с Йеном на свой чёрный стул и внимательно посмотрел на грустное выражение лица Йена, ожидая от него ответа.
– Если бы дело было только во взглядах, – изнурённо вздохнул Йен и опустил глаза в пол. – Всё слишком тяжело и запутанно.
– Это ты об уходе Нины? – молниеносно выпалил Пол, незаметно оглядываясь по сторонам.
– Я узнаю обо всём последний, – с досадой хмыкнул Йен и откинулся на спинку стула. – Почему мне никто ничего не сказал?
– Нина попросила всех молчать, – важным тоном промолвил Пол. – Она хотела сказать тебе лично.
– Очень хорошо, – яростно фыркнул Йен, глядя на раздражённые лица коллег. – Только теперь все на меня по-волчьи смотрят, словно я совершил преступление.
– Тогда почему ты здесь сидишь? – решительно проговорил Пол, пристально глядя на Йена. – Иди и поговори с Ниной, пока съёмка не началась.
– Я не могу этого сделать, Пол, – разочарованно прошептал Йен, закрыв лоб ладонью. – После последнего нашего с ней разговора у Нины едва нервный срыв не случился.
– Просто поговорите о её уходе, – решительно твердил Пол, усиленно убеждая друга. – Не трогай больную тему ваших отношений. Будь честным и говори то, что у тебя на душе.
Пол встал со стула и буквально спихнул сидящего Йена, направляя его в сторону гримёрки Нины. Его движения были настойчивыми и решительными: Пол неустрашимо толкал Йена, не обращая внимания на лёгкие насмешки со стороны коллег. Сомерхолдер не имел намерения сопротивляться. Он чётко понимал, что в этой ситуации ему стоит поговорить с Ниной о её уходе. Изумрудные глаза Пола загорелись добротой и поддержкой, передавая неподдельную уверенность Йену. Голубоглазый красавец несмело ступал вперёд, с каждым шагом приближаясь к гримёрке Нины, но не собирался отступать. Его взгляд был слегка встревоженным, но глаза горели блеском тайной надежды. Безнадёжно влюблённый мужчина нуждался в Нине, и, прекрасно понимая это, бойко постучал в дверь гримёрки.
========== Часть 20 ==========
Нина Добрев ужасно боялась идти сегодня на съёмки: необычное скверное предчувствие не давало ей покоя. Встреча с Йеном, к сожалению, была неизбежной, но девушка с раннего утра тщательно себя уверяла в том, что ей вполне хватит сил играть легко и свободно. Она была права: игра на съёмочной площадке была виртуозной и совершенно убедительной, никто из продюсеров и краем глаза не заметил неловкости или боязни. Тяжелее всего было лишь смотреть в сапфировые глаза Йена, играя безнадежно влюблённую девушку, и прикасаться к его тёплым губам, не ощущая прежней неудержимой страсти между ними. Хотя нет, болгарке это не составило особого труда, потому что она так же сильно и самоотверженно любила Сомерхолдера, не смотря ни на нелепые предрассудки, ни на неприятные разговоры – не смотря ни на что. Нина играла так талантливо и восхищённо, как и год назад, когда они с Йеном были вместе.
Съёмочный день давно закончился, но кареглазая красавица не находила сил или, скорее всего, желания идти домой. Она с расслабленным видом сидела на своём красном кожаном диване и смотрела на телефон, отмеряя взглядом перемену цифр на экране, указывающих на время. Всё-таки, как бы Нина не пыталась это скрыть, ей вовсе не было легко и спокойно на душе: сердце колотилось с дикой скоростью от одной лишь мысли, что Йен окончательно сжёг все мосты между ними и навсегда лишил её пламенной надежды. Девушка импульсивно мяла холодные пальцы, а её медово-шоколадные глаза были сосредоточены на телефоне. После неприятной потасовки Криса и Йена на душе остался горький осадок, но влюблённое сердце не подчинялось здравому рассудку и жаждало поговорить с Йеном. Как бы глупо и легкомысленно это не звучало, но Нина не могла просто так уйти из сериала, даже не попрощавшись с самым дорогим в её жизни человеком, даже не поговорив с ним без излишних слёз и переживаний. Она просто устала замыкаться во всепоглощающей, неумолимой боли, которая съедает её изнутри, устала лить слёзы и скрываться от осуждающих взглядов. Нужно было разрешить всё, как взрослый умный человек.
Важные мысли о предстоящей новой жизни, спутанные с утомительным желанием окончательно попрощаться с прошлым, прервал гулкий стук в дверь. Этот стук был нерешительный, но обнадёживающий. Это явно было удары мужского кулака. Мисс Добрев оцепенела от неожиданности. У неё с уст два не сорвались заветное для Йена слово войдите, но девушка мысленно себя остановила. В голове вмиг промелькнула утешающая мысль, что за дверью может стоять Йен.
– Войдите, – отважно прогремел слегка дрожащий голос Нины. Она была вне себя от волнения, но тайный внутренний голос твердил ей рискнуть и попробовать удачу. Нина всем сердцем чувствовала, что должна увидеть этого человека, потому что он слишком важен для неё.
Добрев ни капли не ошиблась. Когда девушка увидела за открывающейся дверью силуэт Йена, непроизвольно поднялась на ноги и застыла на месте, как каменная статуя. Её стеклянно-пустые глаза загорелись жарким блеском нежности и тепла, которые всё это время находились под ледяной оболочкой её сердца.
Йен незаметно вздрогнул, когда входная дверь со щелчком захлопнулась за его спиной. Он вновь увидел ту девушку, которая упрямо не выходила из его головы и не собиралась покидать его сердце. Голубоглазый красавец не смог сдержаться, чтобы не улыбнуться. Да, Йен был счастлив, потому что видел свою возлюбленную мягкой, спокойной, хоть и немного смущённой. Именно такой она всегда ему нравилась: слегка смущённой, смирной и открытой. В её бездонных медовых глазах всегда можно было рассмотреть все самые сокровенные мысли и желания девушки. Карие глаза горели, горели таким ярким, обжигающим пламенем, что какая-то неистовая сверхъестественная сила толкнула Сомерхолдера навстречу Добрев.
Нина не сводила с Йена глаз, и вдруг он бросился к ней в объятия. Она вновь почувствовала на своей шее его сильные, мужественные руки – такие тёплые и родные. Кареглазая красавица со счастливой улыбкой зажмурилась, наслаждаясь сладостным моментом. Черноволосый мужчина слышал, как быстро ускоряется сердцебиение Нины. Её хрупкое, чистое сердце так же искренно и безудержно билось любовью, как и год назад. В это прекрасное мгновение между ними не было никаких нелепых сомнений и неловких разговоров. Одних лишь крепких, ласковых объятий было достаточно для того, чтобы понят, насколько сильно Йен и Нина нуждаются друг в друге. Но нужно было остановиться и начать очередной серьёзный разговор, последствия которого никому не были известны. Йен уверенно взял на себя эту тяжёлую миссию.
– Я так рад, что ты больше не плачешь, – бархатным голосом произнёс Йен, немного отстранившись от девушки, чтобы видеть её глаза. – Я не хочу, чтобы ты страдала.
– Я знаю, – спокойно ответила Нина, затаивая в душе неугомонную боль. Она искренно хотела выслушать Йена до конца и была готова к любому разговору. Кареглазая красавица научилась справляться с болью, потому что расставание было неизбежным, хотя бы из-за её отъезда.
– Я хотел поговорить с тобой о твоём уходе из сериала, – медленно и нерешительно начинал разговор Йен, скрывая пустоту в глазах. Ему было сейчас не менее тяжело, чем Нине. – Почему ты сразу мне не сказала?
– Я не находила нужного момента, – тяжело вздохнула Нина, опустив глаза в пол. Её дыхание становилось прерывистым и утруднённым. – Каждый наш разговор рушил наши отношения всё больше и больше. Я просто не могла.
Йен задумался на минуту, но не переставал смотреть на Нину, стесненно прячущую опечаленные глаза. Он слышал, как начинал всё больше с каждым словом дрожать её голос. Нина почувствовала на своей руке горячую руку Йена. Девушка признательно посмотрела на него и смахнула одинокую слезу со щеки.
– Так, значит, это правда? – Йен сжал ледяную руку Нины ещё сильнее и глотнул острый ком, подходивший к горлу. В его огорчённом голосе выразительно звучала надежда. Голубоглазый красавец сейчас больше всего на свете жаждал услышать, что Нина передумала и останется.
– Да, это правда, – с неожиданной холодностью пробормотала Нина, кинув на Йена презрительный взгляд. Она видела, что ему больно это слышать, но не могла сказать в ответ ничего другого. – Через десять дней я уеду, навсегда.
Это зловещее «навсегда» ударило Йена в самое сердце, безжалостно кромсая его на кусочки. Сомерхолдер понимал, что Нина не скажет ничего другого, но эта жестокая правда убивала его – медленно и мучительно.
– Может, всё-таки останешься? – умоляющим тоном протянул Йен, и в его дрожащем голосе зазвенели горечь и разочарование. Нина почувствовала, словно внутри его что-то оборвалось, когда тоскливый голос резко смолк. – Ты уезжаешь из-за меня?
– Нет, не из-за тебя, – пыталась искусно врать Нина, но у неё ничего слабо это получалось. Йен и Нина прекрасно понимали, от кого она бежит. Слёзы выступали на глазах, но девушка бойко загоняла их обратно, чтобы быть сильной и категоричной. – Я хочу продолжить свою карьеру в других проектах. Я пережила интересное приключение длиною в шесть лет: пора двигаться дальше. Меня ждут новые вершины и достижения, новые люди и впечатления. Я хочу жить по-настоящему: я хочу быть счастливой.
Нина с трудом смогла проговорить эту гнетущую речь, которая, казалось, была подготовленной заранее. Кареглазая красавица тяжело вздохнула и зорко посмотрела на Йена. Её глаза округлились от изумления: Сомерхолдер неподвижно и безмолвно сидел на месте, вздрагивая от каждого слова. Его лицо стало болезненно-белым, а глаза потускнели. Неожиданно по его щеке потекла скупая мужская слеза. Болгарка испуганно посмотрела на Йена и прижала его к себе. Ей было дико больно от того, что заставляет страдать любимого человека. Но ничего нельзя было поделать: через полторы недели Йен женится, а Нина уезжает. Им больше не по пути. Кареглазая красавица нежно обнимала любимого мужчину, как в последний раз. Горькие слёзы текли щекам.
========== Часть 21 ==========
Прошла неделя. Съёмки шестого сезона так стремительно близились к концу, что каждый из актёров, чувствуя горький страх и сожаление о расставании с друзьями, не заметил прихода финала. Последняя сцена была удачно отснята ещё вчера, и утомлённые актёры разъехались по своим номерам, ожидая горячо желаемого отдыха. Но всех членов команды не покидало остро ощутимое чувство горечи, ведь все стали за последние шесть лет крепкой и дружной семьёй. Больше всех было досадно и грустно Нине Добрев, для которой этот интригующий и, несомненно, запоминающийся сезон стал последним. Никто из съёмочной группы не мог поверить в её уход до последнего дня, до последней сцены. Полдня Нина прорыдала вместе с Кэт и Кэндис, не желая расставаться с лучшими подругами. Крепкие объятия с коллегами, тёплые слова прощания и невероятное количество прощальных фотографий. Но этот день закончился, оставив памятный след в сердце каждого человека, привязанному к любимому сериалу.
Йен Сомерхолдер с самого утра сидел в местном баре, безустанно попивая крепкий, обжигающий виски. На душе было так гадко и пусто, что не хотелось никого видеть и слышать. Он встал ранним утром, когда Никки ещё крепко спала. На улице было прохладно и тускло, а робкое солнце лишь небрежно мерцало на горизонте. Йен пробродил по пустынному, сонному городу несколько часов, терзая себя убийственными мыслями. Усталый мужчина и сам не заметил, как ноги привели его к хорошо знакомому бару. Теперь он сидел с каменным лицом и непрерывно пил, глоток за глотком опустошая бутылку с медово-искристой жидкостью. На лице проступали синие круги под глазами от кошмарных ночей и болезненных мыслей, которые не покидали его последнюю неделю, сапфировые глаза были стеклянно-пустыми и потухшими. Болезненно-бледное лицо придавала угнетающему виду ещё большей тоскливости и подавленности. Мысль о том, что у Сомерхолдера через четыре дня свадьба, мало фигурировала в его расшатанном сознании. Его невеста Никки мало обращала внимание на ужасное настроение будущего мужа, потому что была слишком занята предстоящей свадьбой.
– Ещё одну бутылку виски, – указательным тоном прохрипел Йен, яростно взмахнув рукой. Он был явно в подвыпившем состоянии, но не собирался останавливаться на достигнутом. – Скорее, бармен.
– Мистер Сомерхолдер, – уважительным тоном протянул бармен, с жалостью глядя на Йена, – может, вам уже хватит?
– Я хочу бутылку виски, – со свирепым взглядом прорычал Йен. Он не контролировал себя, но разбитое сердце жаждало сильной дозы алкоголя, чтобы залить кровоточащие раны. – Я что, не ясно выразился?
– Сейчас будет, – испуганно выпалил бармен, резко потянувшись за бутылкой. Он нервно поставил перед Сомерхолдером бутылку и поспешил отойти в сторону.
Йен чувствовал, как в жилах воспламеняется кровь, а по вискам бьёт изнуряющим током, пробирая до глубины души. Безудержное пламя боли, горевшее в его раненном сердце, испепеляло изнутри. Казалось, будто красавец задохнется в острых оковах этой беспощадной боли. Ему было так плохо, и даже очередная доза виски не могла затушить душевного пожара. Осознание факта окончательного расставания с Ниной убивало его и погружало в болото жуткого страха и тоски.
«Почему Нина решила уйти? – с диким напором мысленно корил сам себя Йен. Он прекрасно понимал причину ухода Нины, но не хотел признавать этого, потому что не смог бы выдержать такого сильного удара. – Она решала уехать в тот же день, когда я женюсь. Я знаю, Нина специально задумала это, чтобы не видеть меня и со спокойной душой уехать. Если мы не будем видеться в этот день, то я не смогу её остановить. Я и так не смог удержать её. Нина приняла твёрдое решение и не собирается его менять ради меня. Надежды нет».
Голубоглазый мужчина дерзко бросил на барную стойку помятую денежную купюру и направился к выходу, шатаясь со стороны в сторону. Он слабо держался на ногах, и каждый шаг давался ему тяжело. Проходя между столиками, Йен случайно зацепился курткой за стул, на котором сидел незнакомый мужчина. Сомерхолдер резко замер на месте и кинул гневный взгляд в сторону незнакомца. Спустя несколько секунд черноволосый мужчина резво направился к своему «обидчику», шатко стоя на ногах. Его аквамариновые глаза наполнились кровью, а стальное, опьянённое лицо перекосилось от устрашающего негодования. Йен схватил изумлённого мужчину за воротник белой рубашки, поднимая едва не над землёй. Незнакомец от недоумения выпучил глаза на разгневанного Сомерхолдера и судорожно вырывался с его крепких рук.
– Мужчина, вы с ума сошли? – хриплым, прерывистым голосом вторил незнакомец, почти что задыхаясь. – Отпустите меня, наконец.
Неожиданно к столику резво подбежал ещё один мужчина, который, видимо, был другом незнакомца, на которого накинулся Йен. Он мигом схватил Йена за плечо и оттолкнул от своего друга, в его глаза кипела злость.
– Друг, успокойся, – решительно воскликнул незнакомец, пытаясь образумить обезумевшего Йена. В его мыслях не было никаких плохих намерений, но его негативная реакция ещё больше зацепила Йена. Тот сумасшедшим взглядом отмерил своих «врагов» и бойко бросился на так называемо заступника.
Несколько минут они боролись одними лишь руками, крепко вцепившись в плечи друг друга, чтобы испытыть силу и смелость друга. Каждый жаждал свалить другого с ног, чтобы покончить с этим безумием. Неизвестно, что хотел доказать Йен своим противникам, но никак не мог угомонить пьяного пыла. Жажда мести заполняла его до грани. Но это не был напряжённый порыв злости или недовольства: это была лишь жалкая попытка заглушить боль, выплёскивая неистовую ярость в поединке на своего противника.
Разъяренному незнакомцу осточертели неугомонный пыл и беспочвенная ярость Сомерхолдера. Он решил разрядить обстановку непрерывного поединка наиболее уместным и подходящим, по его мнению, способом. Незнакомец со всей силы ударил взбудораженного Йена кулаком по лицу. Голубоглазый красавец был настолько отуманен алкоголем, что не смог уклонится и потерял равновесие. Он чувствовал лишь тёплый поток крови по подбородку и медленно сползал по стене, теряя сознание.
========== Часть 22 ==========
Теплое солнце начало светить ещё ярче, заполняя пыльные улицы щедрыми лучами. Нежно-голубой небосвод тонул в объятиях воздушных, мягких облаков, легко и свободно паривших под покровом весеннего ветра. Изумрудные деревья медленно просыпались, незримо шевеля мокрыми от росы листьями. Шумные улицы города стремительно начали заполнять озадаченные жители, торопившиеся на работу. Сотни разноцветных машин мчались по гладким, чистым дорогам, словно намеренно обгоняя друг друга. Радужная карусель скоростных автомобилей заполняла Бейкер-стрит, умело пряча миловидные здания уютных кафешек, роскошных ресторанов и нарядных магазинов. На улице стояло тихое, спокойное утро. Дремотно-сонная Бейкер-стрит, которая обычно была совершенно переполнена усердно мчавшимися вперёд людьми, которые дико боялись опоздать на работу или важную встречу, ранним утром была практически пустой. Лишь время от времени на перекрёстке появлялись группы подростков, торопившихся в школу, которые звонким смехом нарушали нерушимую тишину.
Неожиданно за углом показались две отчетливые фигуры, ярко выделяющиеся на фоне пустынной улицы. Кареглазая шатенка в нежно-голубом платье шла по улице свободным шагом, кутаясь в чёрную кожаную куртку, на которой сверкали шелковистые локоны девушки. Она была удручённая горькими мыслями, поэтому, казалось, что вовсе не обращает внимания на своего обаятельного спутника. Темноволосый мужчина в чёрном, как послушная тень, следовал за красавицей по пятам, наблюдая за каждым её шагом.
– Нина, ты уверена, что это была хорошая идея? – раздался осуждающий голос Криса, обращающийся к Нине, которая продолжала двигаться в сторону знакомого бара. Она отчётливо слышала каждое слово друга, но не хотела останавливаться и выслушиваться острые упрёки. – Какой дурак бродит по улицам в семь часов утра?
– Крис, если тебе что-то не нравится, – раздражённо фыркнула Нина, остановившись перед бордовым зданием бара. В её голосе смешались и боль, и разочарование, и тоска. Бедной девушке хотелось выпутаться из крепких сетей отчаяния и грусти хоть на один день, потому что вчерашний прощальный день с коллегами и друзьями ужасно её огорчил, – можешь идти домой. Я хочу просто расслабиться.
Вуд мгновенно изменился на лице. Его болезненная бледность, вызванная пламенным негодованием, исчезла, а ей на смену пришло отчаянное сожаление. Парень смотрел в спину Нине и понимал, что она нуждается в его дружеской поддержке, как никогда. Вчера болгарка, преодолевая невозмутимую горечь и волнение, попрощалась с любимым сериалом, с людьми, которые стали её второй семьёй. Темноволосый парень смутился, осознавая силу своей глупости, ведь должен был поддержать Нину в такое непростое для неё время вместо того, чтобы откровенно возмущаться. Крис уверенно расправил плечи и резво помчался за подругой, застывшей перед тёмным зданием бара.
– Прости за мою безрассудность, – виновато протянул Крис, быстро настигнув опечаленную Нину. Девушка со стеклянно-пустыми глазами стояла перед входом, не решаясь войти. Услышав робкое извинение Криса, болгарка невинно улыбнулась и засветила своими медовыми глазами. – Я – твой друг, поэтому никогда тебя не брошу, даже в семь часов утра.
Молодые люди искренно посмеялись друг над другом, и, отворив черную металлическую дверь, бойко зашли внутрь. В столь раннее время практически никого не было в баре. Белые круглые столики были пустыми, а бармен с унылым видом протирал возле барной стойки запылённые бокалы, скрепя белым полотенцем по стеклу. Симпатичный юноша выглядел довольно усталым и время от времени бесшумно зевал. Поправив голубое платье, Нина неохотно сняла куртку и, повесив её на плечо, последовала к свободному столику. Девушка, не просидев даже десяти секунд на месте, с испуганным возгласом сорвалась с места и нервно побежала. Крис успел лишь изумлённо крикнуть её имя, а потом и сам последовал за ней.
Пока Крис торопливо приближался к болгарке, Нина стояла возле стены, обрывисто и неспокойно дыша. Её карие глаза налились неописуемым ужасом, а миловидное лицо мгновенно померкло. Перепуганная до смерти актриса не могла вымолвить ни слова, пока Вуд не коснулся заботливо её плеча.
– Крис, это Й…Й….Й….Йен, – Нина судорожно всхлипывала, глотая горькие слезы, а голос безумно дрожал. Девушка не могла чётко выговорить ни слова: её тело трепетало от ужаса и волнения, а сердце обливалось кровью. – Крис, его избили. Я не знаю, что делать.
Крис смотрел на лежащего под стеной Йена и не верил собственным глазам. Его лицо было залито ярко-красной кровью, а глаза были полностью закрыты. Парень немного испугался, потому что Сомерхолдер не подавал никаких признаков жизни. В сильном мужском сердце смешались накалённые чувства: ненависть и сожаление, презрение и страх. Ему было жаль молодого мужчину, которого до недавних пор он считал хорошим другом. Жуткое чувство ненависти, вызванное натянутыми отношениями Йена и Нины, не давало ему покоя, но нужно было что-то решать. Самым правильным решением обаятельный парень посчитал измерить пульс.
