Текст книги "Ледания и великий поход за шрампитулями (СИ)"

Автор книги: Яна Оса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Часть 8 Лучший способ защиты – это нападение

На трибунах перед первыми боями всегда царит нетерпение. Учитывая гомерический хохот, который вызывало упоминание нашей команды, народ пришел поглазеть на бойню.

Даже самый ленивый не поставил на проигрыш Херувимов. Хоть медяк, но обязательно. Оказалось, что ставить нужно было у подпольных букмекеров, которые в противовес тотализатору на победителя, принимали ставки и на проигравших. Эх, – стукнула себя по лбу, видя упущенную выгоду. Все равно всех денег не заработаешь – успокоила себя.

Фанфары протрубили начало первого боя. Народ постепенно затих. Решетка в дальнем углу арены поднялась, выпуская на песок арены команду «Пивные животики», которые бодренько потрусили стройной колонной по двое в сторону разграничительной линии. Там они выстроились в ряд и подняв вверх дубинки выдали воинственную руладу. Ряд выпяченных животиков больше всего напоминал рекламу гильдии пивоваров.

Следующая решетка поднялась, выпуская на арену «Херувимов», которые бравой немецкой свиньей трусили в сторону линии противостояния. Черныш возглавлял построение, и привлекал внимание не только необычным цветом, но и таким непонятным передником.

Поняв, что главное правило ведения боев – победа любой ценой, Трампинрог воспользовался знаниями о величайших битвах своего мира, ну а я с удовольствием делилась знаниями из моего. Откормить самочку до размер бойца сумо, это, кстати, моя идея.

И вот теперь я вкушала тишину, которая повисла над трибунами, а увеличительные экраны демонстрировали треугольник бравых ежей, а не доходяг, как можно быдло ожидать. Гонг ударил, сотрясая звуком пространство над ареной запустил невероятное представление.

Пивные животики с дубинками на перевес помчались через разграничительную полосу в нашу сторону.

Наши славные парни, сделали перегруппировку и перед пивными животиками оказался такой животик! Наша звезда сделала левой лапкой туп, правой туп, ручки в бока и складочки заходили волной, вызывая у бегущих состояние умиления, восхищения, гипнотического воздействия созерцанием невероятно прекрасного, они перегоняя друг друга и смешавшись в кучу неслись к неожиданному объекту эстетического обожания и по очереди соприкасаясь с средоточием самых тайных мечт, разлетались в разные стороны, отбрасываемые животиком и прикладываемые в лоб аккуратненькой такой скалочкой. Только и слышалось над ареной – чмок, хрясь, гуп.

Эти бравые вояки даже не могли подумать, что их отбрасывает от вожделенного объекта неуловимое движение, которое делала наша бусинка. «Хвост в себя» – командовал Трампинрог на тренировках, и она поджимала куцый обрубочек, а растушуй живот выпирал, и встречал летящее в ее сторону тело смачным чмок, отправляя это тело в полет. Так все тридцать минут на арене творился беспредел, из отлетающих оглушенных противников, которые поднимались видели разъезжающимися глазами качающиеся складочки и неслись опять в ту сторону. Остальные херувимы изредка прикладывали промахнувшихся, утягивая из в сторону от битвы, но с возможностью вернуться на линию, где царствовала красота – страшная сила.

Трибуны ревели, ржали и похрюкивали. Цирк на песке не оставил равнодушных. Под конец народ начал скандировать – вперед, вперед! И не понятно кого они так подбадривали, полоумно сталкивающихся «Пивных животиков» или нашу команду.

В зоне владельцев рыдала группа купцов, с такими же пивными животиками. Их планам не суждено было сбыться, и они ненавидели себя за то, что еще и приплатили, выкупив у другой команды их место после жеребьёвки.

А наши, покидали поле битвы. Заключительным аккордом был хвостик звезды сегодняшнего сражения, покрашенный в алый цвет.

Побежденных собирали в качающееся стадо специальные люди, которые выровняли песок граблями перед следующими боями в группах.

Еще четыре боя прошли не сказать, что скучно. Познавательно, в какой-то мере, но все же однотипно. Никаких неожиданностей, – как прокомментировала моя соседка, дородная тетка, держащая в городе несколько точек по продаже калачей и пряников. Я думала, что она задавит меня в объятьях после победы наших. Она втиснула мне в руку огромный калач. Свистнула разносчику еды, шепнула тому что-то на ухо и через десять минут мы запивали калач квасом, целый кувшин которого приволок нам расторопный парень. Тетка стала кладезем информации, она рассказал, кто на кого ставил из знати, по секрету рассказала, что она из чувства справедливости, поспорила с одним из купцов и поставила против их животиков. Вот потому она и обнимала меня, так как сорвала джекпот своей ставкой.

Вернулась в дом к братьям переполненная удовлетворением. Всего одна победа дарила ощущение тепла и бродила азартом в крови. Тим приволок слегка захмелевшего Тома чуть позже. Предстояло еще восполнить запасы леденцовых ежей, и лишние руки были как нельзя кстати, поэтому Тома напоили чаем, в который капнула пару капель протрезвлина и мы с братьями делали ежей. Ну я только палочки впихивала, те, что деревянные.

Следующий день я провела в компании тетки, отдарила ее за калач леденцом на палочке. Выпросила у Тима сделать его похожим на нашу сумоистку. Тетка рыдала и отказывалась его лизать. Пообещала принести завтра еще. Больше всего ждала боя Королевских ежей, нужно было изучить стиль боя и способности их бойцов. Да, удары у них были точными и сильными. Противники выглядели блекло, и закралась мысль, что они тоже на мухлевали со жребием. А нашими соперниками оказались «Дровосеки», основательно поработавшие над своими противниками. Они виртуозно перекидывали дубинки друг другу, отвлекая противника и нанося зазевавшимся боковые удары. Я знала, что Трампинрог наблюдает за сражениями, проходящими на арене, но полноты картины не имеет и надеялась, что братья расскажут ему про различные детали.

Тим и Том подтвердили вечером, Трампин расспрашивал не только о Дровосеках, но и о Королевских ежах.

Часть 9 Карусель, карусель – это радость для нас, Прокатись на нашей карусели!

Нервно подпрыгивающую тетку я заметила на наших местах, как только зашла. Невероятная посещаемость, мелькнуло в голове, когда стала рассматривать наполняемость трибун. Тим по моей просьбе сделал сахарную фигурку Первой и упаковал ее в картонную коробку с прозрачным окошком. Вот этот презент я и вручила своей соседке. Она ахнула, – да я не в жизнь не съем это! Поставлю на комод и буду любоваться. Порадовалась собственной дальновидности, для отпугивания мух от этой сладости попросила добавить в сахарный сироп одну очень редкую травку.

– Обычно, – начала тетка, на утренние бои слабых команд зрители не приходят, ну так, бедняки или те, что купили билет на весь день. Но Херувимы подняли такую волну, что все билеты распроданы. «Народу будет», – протянула она.

Фирменная свинья наших Херувимов застыла напротив Дровосеков.

После гонга те стали медленно обходить треугольник наших ежей с боков, а ежи, стали медленно вращаться по кругу идя на сближение, скорость вращения была не большой, но перед противниками постоянно сменялись рожицы. Странное поведение наших, выбило Дровосеков из той модели ведения боя, которая была отработана годами. Куда тут бросать дубинку и примеряться к боку, если этот бок уплыл из-под твоего носа. Непонятно, когда из середины вращающегося треугольника на одной из вершин не появился наш Головастик. Поравнявшись с одним из Дровосеков, он вскинул руку к шлему и приподнял его в приветствии вместе с иголками. Его лысина сверкнула, Дровосек икнул и заржал. Головастик уплыл в сторону, а стоящий за ним Слепыш выпрыгнул на звук смеха и приложил того в живот, отскакивая в разомкнувшуюся щель. Через одного Дровосеки начинали ржать, получали в живот и карусель неслась, поворачиваясь то злобными рожами, то смешным клоуном, поднимающим шлем и сверкающим лысиной. Когда каждый из Дровосеков похрюкивал, не в силах совладать со странным диссонансом от голого черепа ежа, и слабо отмахиваясь от наскоков Слепыша, пришло время Жадного. Раз, и противник лежит на земле, два – отлетает к краю арены, Бусинка догоняет Дровосека, который оказался наименее смешливым. Черныш отражает атаку вожака Дровосеков. Когда раздался гонг, было понятно, что хотя противник частично и удержался на ногах, но мы проходим в полуфинал, и теперь нас ждут реальные соперники, а не любители.

Можно было говорить, что нам повезло, но я понимала, что львиная заслуга сегодняшней победы, это способность одного мужчины тонко анализировать и подмечать детали, которые остальные не замечают.

Следующий день может стать самым запоминающимся в истории этих боев. Уже сейчас сумма выигрыша была такой, что братьям хватит на открытие собственного бизнеса. У Тома появилось несколько заказчиков на передники для ежей, это маленькая цель, с преодолением которой он утвердится в собственных силах. Я предложила им забрать причитающуюся награду и не рисковать деньгами дальше. Но они в одни голос сказали – нет. Мы пойдем до конца. И даже если потеряем все, это даст нам уверенность, что мы верили до конца.

И финальный отсчет на века.

Это был эпохальный день!

Выйти победителем из четырех боев с получасовым перерывом между боями, это было не реальным. Подпольные букмекеры принимали ставки, смогут ли Херувимы победить еще хотя бы раз или дойдут до победителей полупрофессионалов. То есть одна или две победы.

Тем заслуженней выглядела вторая победа, желающих поставить на нее были единицы и это принесло им хороший доход. Победили исключительно благодаря ловкости. Нашего Малыша пулял как баскетбольный мяч Слепыш. Точно в сопящие носы противника, в которые тот впивался зубами, молотил им лапками по морде и иногда вымазанные в песке лапки на долго выводили из строя того или иного представителя. Я чувствовала, что на последние 10 минут сил Слепыша не хватит, скорее всего тайной конфетой Черныш воспользовался в середине разворачивающейся битвы, чтобы иметь преимущество перед слаженной командной работой Бродяг. Но этого и не понадобилось. Ослепленный противник не смог противостоять жатве, которую собрали безнаказанно орудующие дубинками Херувимы. Мы вышли в Высшую лигу.

Вслушиваясь в рев на трибунах, я видела, как обессиленно плетётся Слепыш, прикрываемый от любопытных взглядом широкой спиной Бусинки, как прихрамывает Малыш, как тяжело дышит Лысик. Я перебирала в уме лекарства и надеялась, что Трампинрог ничего не перепутает и подлечит мохнатую команду.

Удивленно оглядела трибуны, воцарилась тишина и в королевскую ложу стала заходить богато одетая публика.

– С ума сойти, – зашептала соседка, – не иначе сам король намеревается посетить наш турнир. И точно, фанфары протрубили и в ложе появился король. Сорвал полагающиеся овации и воссел на трон.

Если он думал произвести фурор своим появлением, то ошибся. Когда прозвучали фанфары, призывающие на ринг полуфиналистов вот это, было вау. Столько экспрессии, азарта, сумасшедшего, ни с чем не сравнимого драйва.

– Херу-ви-мы, скандировала галёрка, Псы Фомы – скандировал сектор побогаче.

Я вспомнила – хрен у Фимы, и чуть не заржала. Фома не слаще Фимы, как и хрен с редькой.

Они были опасным противником, хотя и уступали Королевским ежам в фактуре. Если бы я сравнивала одних с другими, то ближе всего они были к разбойникам. Пусть не красивым, но чертовски опасным.

Их тренера видели и Бусинку, и полеты Малыша, и карусель. Я неосознанно начала грызть ногти, глядя на выстроившихся на арене Разбойников с Большой дороги.

Слаженно и неудержимо они пошли нашу разнокалиберную команду, ждущую и не сдвинувшиеся с места. В момент, когда до нападавших осталось пару шагов, они все сделали резкое движение рукой, делая дубинки телескопическими, и уходя из-под прямого удара, расступились молниеносно ударяя по самый чувствительным точкам. А, – взвыли те, кому попали куда надо.

– Давай! – заревели трибуны.

Боль, слепила нападавших, заставляя делать ошибки, бросаться, за специально подставляющимися Чернышом, Жадиной и Бусинкой. Та лупила их своей дубинкой, похожей на указку по пальцам лапок, заставляя ронять дубинки. Жадина бил наотмашь и добивал, переворачивая толстым концом. Черныш уворачивался между ними, позволяя Малышу, проскальзывать под незащищенное брюшко и вызывать извечный страх представителей мужского пола. Те скакали как кенгуру, прикрывая самое ценное. Орали от уколов гибкими и тонкими концами дубинок, изредка огрызаясь, но передники надежно защищали от пропускаемых ударов. Удары Слепыша достигали ушей, как он ориентировался в этой какофонии непонятно, но ни разу не промазал и последнюю точку ставил Ловкач, который колол противника в хвост и вносил сумятицу в их ряды.

Гонг окончания боя. Отдувающаяся публика, что-то выспрашивающий у Министра король, моя соседка, захлебывающаяся слезами. Она поставила так же, как и я – на победу, и сейчас, неожиданно понявшая, что богата.

Я тоже плакала, от эмоций, от понимания того, что мы видим на арене не бой животных или неразумных существ. Я понимала, что этот бой – бой за возможность признания разумными. Потому что только разумные могли так слаженно работать в команде следуя наставлениям тренера. И от этого было больно и в то же время безумно хотелось, чтобы мы победили.

Часть 10 «Славься, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя»

Уже потом, когда все закончилось, и мы сидели за столом во дворике братьев, с ежами, с теткой-соседкой и ее дочерями, празднуя, я думала о том, как бы все повернулось, если бы из схрона Черныша не умыкнули шесть волшебных конфет. Я дала их семь, и только один раз он использовал эту возможность.

А тогда, когда на арену вышли Королевские ежи и поклонись ложе короля, мне показалось странным, дружное чавканье в их рядах в момент появления наших. Ощущение надвигающейся опасности заструилось холодной каплей пота по спине. Глянув на Черныша, безошибочно отыскавшего меня взглядом в толпе на трибунах, неожиданно поняла предстоящую катастрофу. Следовало подбодрить и я поднялась и обняла себя двумя руками, а затем подняла кулак вверх.

– Враг не пройдет, и мы победим! – прошептала одними губами. Черные бусинки глаз показалось сверкнули, не знаю, выверт ли это моей магии, или просто показалось, но Черныш, как голкипер слегка припал к арене, готовясь вгрызаться в противников ради победы.

И началась бойня. Это было страшно. Мне казалось, что в других влили энерджайзер, и что у нас нет шансов. Херувимы скакали по арене, уворачиваясь от ударов практически озверевших противников. С ужасом зажав рот ладошкой, я понимала, что все дело в моих конфетах, которые подстегнули и без того перекачанные тела ежей. И про десять минут я помнила, немного спасало положение наличие телескопических дубинок, но, если кто-то из наших зевал, те просто перебивали их в месте сочленения.

Вот удар прошелся по касательной в бок Слепыша, он отлетел почти до ограждения, Малыш, уворачивающийся от своего противника почти с ловкостью фокусника, просчитал вероятность для друга и поскакал в ту сторону, уводя своего на таран. Мне казалось, что он начал выкрикивать что-то в морду своего нападающего, зля его еще сильнее. Я сжала ладони в кулачки, надеясь, что он успеет преградить дорогу тому, кто шел добивать Слепыша. Вот он резко отскочил вбок и движение дубинки противника почти догнало, почти. Я выдохнула, потому что он упал раньше удара. Под ноги ничего не видящего противника Слепыша. И удар, предназначенный ему, отбросил того с проложенной траектории.

Головастик крутился юлой, как у него голова не закружилась еще, – мелькнула у меня мысль. Ему бы танцевать, а не на арене сражаться, вон какие коленца выкидывает. Противник, который ему попался был в душе эстетом, потому что удары, которыми он награждал головастика, еще сильнее закручивали того. Надеюсь, что еж не будет рубленной колбаской в конце боя или отбивной, что почти одно и тоже.

Жадный лупился со своим обрубком дубинки. Он пропускал удары и кровь забрызгала песок арены причудливыми узорами. Но те удары, которые достигали его врага вносили диссонанс в настрой противника. Он на секунду замирал, и из секунд складывались минуты, которые необходимо было выстоять.

Вес Бусинки, был скорее обузой, не позволяющей ей быстро передвигаться. Черныш старался оттянуть от нее внимание, подставляя под удар то лапу, то бок. Я плакала, не ощущая льющихся слез, думая, что это конец, и я являюсь невольной причиной этой бойни.

Остальные старались просто выжить, максимально отскакивая и уворачиваясь, но при этом уводили внимание от Бусинки. И неожиданно я заметила закономерность, смаргивая слезы, следила за странной траекторией, по которой медленно разгоняясь, прет наш кругленький колобок. Вот она, прилично разогнавшись, втянула в себя все, что смогла, оттолкнулась от ограждающей арену стены, и закрутилась огромным шаром с крепкими иголками.

Трампинрог точно выбрал момент. Черныш, разводящий лапками над своим схроном, просчет действий противника, поправки на миллион не видимых простому человеку факторов. Он достал из своей сумки шарик, взял тазик и запустил его по стенке, придав ускорение под строго выверенным углом. И глядя Бусинке в глаза сказал – только ты и сможешь.

У нее была одна попытка. Остальные отвлекали на себя внимание, и в момент, когда действие зелья сошло на нет, и противник, не ожидавший столь короткого прихода и ощущающий наваливающуюся усталость, затормозил, она понеслась, расшвыривая расставленных на ее траектории ежей, и отходящих в центр арены Херувимов.

Бой закончился раньше времени.

Королевские ежи лежали расшвырянные, потрепанные донельзя.

За ревом трибун не было слышно ничего. Ни фанфар, ни гонга. Народ бросал в воздух вещи, свистел, орал и топал. Казалось, что все сошли с ума. И тогда маги короля сняли защиту с места, где сидел король и он ступил на арену.

«И иже с ним Херувимы» собрались в центре, рядом с ними стоял их единственный тренер и полководец. Черныш что-то показывал ему лапкой.

Когда Король подошёл к ним воцарилась тишина.

Глядя на них, он усиленным магией голосом объявил:

– Победителями турнира становятся боевые ежи, которым жалуется фамильное название Херувимы.

Черныш замахал лапками на короля, тот не понимающе воззрился на Трампинрога. Черныш тыкал в трибуны лапой, обводил своих сородичей щелкал на своем языке, пытаясь что – то донести.

К нему вышел помятый Слепыш, пощёлкал Чернышу и тот отступил, оставив перед королем своего собрата.

И в тишине в центре круга, усиливающего звуки, раздалось: – люди мы. И ткнул в себя лапкой.

Тишина, воцарившаяся над ареной, была больше всего похожа на обморок коллективного сознания. Рвано всхлипнула моя соседка, – Бедненькие!

И зрители в каком-то безумном порыве начали скандировать:

– Свободу ежам! Да здравствует Король!

Эти два лозунга сплелись, да так, что Король обернулся куда-то в сторону ложи, в которой сидел и махнул рукой. Один из королевских магов ступил на арену, неся в руках широкую ленту и меч.

Маг накинул ленту на стоящего перед королем Слепыша, тот в каком-то наитии опустился на колено, Король опустил на его голову меч и над ареной зазвучали слова посвящения в рыцари.

Не одна я рыдала, сентиментальной становлюсь просто жуть. Тетка рядом со мной всхлипывала как сыч на болоте. Зрители тихонько начинали петь, с каждым принятым в рыцари их голоса становились громче и громче.

Славься Король,

Да будет вечным Твое правление!

Рассвет, который встает над нашей землей

Начало долгого дня, озаренного твоей силой.

Ты солнце, дарующее тепло

Ты светоч, зовущий за собой

Ты радость, и мы пойдем за тобой.

Во славу короны и Короля.

Пускай в этом мире пройдет не один десяток лет, прежде два совершенно непохожих вида научаться сосуществовать, выучат язык и придут к шаткому миру, но сейчас, подлеченные мной ежи таскали с тарелок лапками вкусности, млели довольно отхлебывая слабое пиво, вслушиваясь в диалог сидящих за столом.

Позже, глубокой ночью, когда ежей уложили в сарае, из которого они категорически отказались съезжать, мы оказались с Трампинрогом перед дверьми в наши комнаты.

– Ледания, а вам не кажется, что мы участвуем в крестовом походе Черныша? И это он выбрал нас, и мы помогаем ему, а не наоборот.

– Но почему?

– Посудите сами, он на дереве у вас жил и решил, что вы поможете осуществить все то, что должен сделать каждый уважающий себя шрампитуль. Родить сына и дочку.

– Это то, что кричала принцесса – теперь их у меня три? – переспросила на автомате.

– А то, – кивнул маг. Это же вы притащили глубоко беременную продолжательницу его генов туда, где они будут сыты и любимы. Так сказать, пристроил в надежное место. Построить дом, – разве вам не кажется, что сейчас он заложил фундамент для всех своих потомков, которые проходя эту ступень своего развития будут в безопасности?

– Согласна, – кивнула ему.

– Ну и к посадке дерева он скорее всего приложил лапу.

– И что дальше? – спросила, глядя в его глаза.

– А дальше – утро вечера мудренее, – и исчез за своей дверью.