Текст книги "Проект "Инкуб". Вспомнить всё (СИ)"

Автор книги: Яна Новосад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

То, что говорила Лидия по истине ввергало в шок. Какие-то злобные тетки, захватившие мир и угнетающие мужчин? Ну, чушь же собачья. Я сразу же вспомнил вредную красотку Лауру, резковатую и грубоватую Стейси, обаятельную и сексапильную Мили… Любая из них не вязалась с образом мужененавистницы, ставящей на колени всех мужчин мира.

– …Но нашелся человек – предатель, которым оказалась женщина, одна из наших сотрудниц, вступившая в ряды фемин. И за хорошее вознаграждение она просто вывела из лаборатории почти всех Инкубов, след которых впоследствии затерялся. И опять это слово «почти». Ты находился всегда обособленно ото всех, возможно это спасло тебе жизнь и еще двум другим мальчикам, которых с рождения вела тоже я.

Все Инкубы исчезли, о них ничего не известно, но слухи ходят самые что ни на есть ужасные. Естественно в полную их утилизацию я не верю, тем более, что к нам приходили и интересовались «недостачей». Троих инкубов, включая тебя не досчитались. Они ищут вас, мой мальчик. Для чего – не знаю.

И запомни, ты не должен раскрывать свою суть перед незнакомыми женщинами, не должен показывать свой идентификат, иначе тебя раскроют, а я помочь уже точно ничем не смогу. Ведь нарушив приказ и спрятав тебя ото всех в Альтерионе я обрекла себя на верную смерть. Фемины такого не прощают, никому и никогда. Это страшные женщины, поверь. И речь сейчас не про внешность.

Помнишь, вначале своего рассказа я говорила тебе про пористую структуру фракталов? Так вот, через «поры» можно попадать из одного мира в другой. Все миры-фракталы пересекаются в определенных точках. В фантастических романах они называются – порталами. Ты прибыл в Альтерион через такой портал, а на пачке Marlboro я начеркала тебе на всякий случай адрес Гриши, которого ты к счастью нашел или он тебя.

Мне было видно, что Лидия держалась из последних сил, этот долгий монолог вымотал ее и, кажется, лишил сил.

– … Я просто хочу, чтобы ты жил дальше. Не думал ни о чем, мой мальчик и просто жил. Я верю в тебя, ты приспособишься и у тебя будет долгая и счастливая жизнь.

Надеюсь, что смогла ответить на все твои опросы. Прощай…

Лидия вскинула руку и вяло шевельнула ей в воздухе. Изображение моргнуло и погасло.

Я все еще продолжал сидеть в кресле и переваривал свалившуюся на меня информацию.

Хотел же получить ответы на вопросы? На, тебе, получи.

Хотел удостовериться в своих подозрениях? Да, ты не как все и даже не человек.

Я почувствовал, как чья-то рука легла мне на плечо. Грэг. Даже не заметил его погрузившись в свои мысли. Что он хотел этим жестом мне сказать, что он сочувствует мне? Да нахрен пошло это сочувствие! Или может он так намекает и мне пора валить из этого дома? Уж тут я точно не к месту.

Вот как мне понять его, если он не говорит?

А Грэг просто нагнулся и забрал с моих колен устройство, на котором я только что смотрел видео. Что-то там покрутил и потыкал, а затем приложил палец к экрану и тот загорелся вновь, вспыхнул голубоватым светом и на нем появились надписи. Да это целый текст!

«Я понимаю, ты сейчас обескуражен, но это пройдет. Оставайся здесь, в этой квартире, тебе наверняка некуда пойти. Лидия просила меня позаботиться о тебе.»

Это что, Грэг посылает текст на экран силой мыли? Но судя по приложенному пальцу к экрану, так оно и было.

– За предложение, спасибо, – произнес вслух, обратившись к Грэгу. – Но хотелось бы понять, кто ты такой? Почему помогаешь Лидии и…мне?

Кажется, сейчас меня уже ничто не способно удивить. Все самое невероятное я услышал менее пяти минут назад. Грэг – мой отец?

Не знаю, этот вопрос у меня был написан на лбу, или читался во взгляде, или Грэг может посылать свои мысли не только на экран неизвестного мне устройства, но и считывать их прямо из моей головы. Но он опять приложил палец к экрану, и я начал читать:

«Для начала, я не твой отец. С Лидией мы работали вместе и были близкими друзьями. Я тоже врач и ученый, но больше работал с нейробиологическими механизмами и ментальным функционалом мозга».

Что-то знакомое. Сразу всплыл в голове обрывок фразы: «…сейчас отпустит, а вот у меня сработала ментальная защита. Но ты про такое вряд ли знаешь…». Лаура! Ну конечно, от кого я еще мог услышать подобные словечки.

«В проекте «Инкуб» я участвовал в самом начале, был ответственным за память, в том числе и генетическую. Но потом, спустя несколько лет, по объективным причинам мне пришлось покинуть Паноктикум и вот уже несколько лет я живу здесь в Альтерионе».

Я мгновенно ухватился за знакомое мне слово, которое после посещения аттракциона «Зеркало Души» то и дело крутилось у меня в голове.

– Паноктикум, что это? Я помню это название!

Меня переполняли эмоции, казалось, я нащупал нечто очень важное.

Текст бежал по экрану строчка за строчкой, еле успевал читать.

«Паноктикум – это один из фракталов, куда мы перенесли свои лаборатории. Лидия говорила об этом. Именно там ведутся эксперименты и проводятся разработки. Основная точка перехода находится там и прямо оттуда можно попасть в другие фракталы, в Альтерион в том числе. Что и сделала Лидия, отправив тебя сюда».

– Но я ничего не помню! Ты сообщаешь мне, что работал с памятью. Так ответь мне, что случилось с моей, если я напрочь все забыл. Или мне и вспоминать нечего? Ведь и прошлой жизни у меня не было как таковой, – с горечью заметил я.

Грэг опять похлопал меня по плечу, тем самым проявляя поддержку и участие, в его взгляде так и сквозило сочувствие. Вот только не надо меня жалеть! Резким движением скинул руку Грэга и поднялся из кресла, намереваясь уйти.

Что я тут забыл? Что я вообще в этой жизни забыл? Лидия хотела, чтобы я жил, а зачем? Зачем мне такая жизнь, если я не как все? Я вообще эксперимент, выращенный как она сказала? – в специальном резервуаре. И чтобы не сдохнуть мне надо трахаться! Да я чертов везунчик, любой бы на моем месте был бы просто счастлив, но не я…

Я никого не люблю, никто не любит меня и все чувства, которые были, есть и будут испытывать ко мне женщины – сплошная иллюзия. Они ненастоящие, фальшивка. Как и моя жизнь, которой нет и не было.

Счастливая жизнь, говоришь, Лидия? Да заберите обратно!

Я оттолкнул Грэга, который, кажется, пытался остановить меня. Вышел в прихожую, а затем и вовсе покинул квартиру. На улице по-прежнему было жутко, мрачно и отвратительно.

Холодные порывы ветра пробирали насквозь и заставляли ежиться. Над головой кружила стая черных как сажа ворон, кляксами растекаясь на сером небе.

Вернуться в десятый сектор? «К кому?» – хороший вопрос. Опять к Стейси под теплое крылышко и беспечно существовать в сладких грезах и дальше? Нет, в грезах уже не получится. Да вообще никак не получится.

Рядом что-то надсадно и методично скрипело, раздражая мой слух и наждачкой проезжаясь по моим оголенным нервам. Повернул голову, будучи готовым ко всему – всего лишь детские качели, проржавевшие насквозь одиноко раскачивались подхватываемые ветром. Я подошел к ним и сел.

Было откровенно хреново. Казалось бы, я многое узнал, из того, что хотел, но облегчения это не принесло. Более того, я не понимал зачем я существую? Наверняка скоро я почувствую «голод», это вопрос каких-то нескольких часов. И что мне делать? Срочно искать хоть какую-то жертву женского пола, чтобы насытить свою сущность?

Противно и мерзко.

Остаться здесь с Грэгом в этом районе? И он прав – мне некуда идти.

Я еще раз окинул взглядом пустырь, одиноко стоящий дом-свечку, сам район, в отдалении которого виднелись облезлые крыши других таких же мрачных домов. Определенно, жизнь здесь не похожа на сказку. И это совсем не тоже самое, что жить в «Заводной Стрекозе», пускай и под крышей, но в обустроенной с комфортом мансардной комнате.

Надо было что-то делать и принимать взвешенное решение.

Глава 9

Дверь была не заперта, как будто Грэг точно знал, что я вернусь. Вообще, не запирать дверь – это очень опрометчиво, учитывая общую обстановку сектора, могу предположить, какой контингент здесь в основном живет. Не думаю, что сильно отличается от того, что я видел в семнадцатом. А здесь – двадцатый, еще дальше, а значит, исходя из особенностей города… еще хуже. Другой вопрос, что здесь забыл бывший сотрудник научной лаборатории – Грэг?

– Григорий, вы где? – шагнул в ту же самую прихожую, которую покинул не далее, чем полчаса назад.

Да, на улице на скрипучих качелях я просидел полчаса, проветривая голову и приводя себя в чувство. Я окончательно понял для себя, что умирать совершенно не готов. И уж если моя осознанная жизнь началась сосем не радужно, то почему бы мне не достичь этой радуги самому? В конце концов у меня оставались еще невыясненные вопросы, которые я намеревался задать Грэгу.

Грэг не заставил себя ждать, на мой вопрос сразу же вышел из той самой комнаты, где мы сидели и смотрели видео. Все-таки интересно, он все слышит и понимает, но говорить не может. Какое-то заболевание? Или еще один человек-эксперимент?

Григорий, увидев меня облегченно выдохнул, значит все-таки беспокоился и только после этого запер квартиру. Оказывается, в литую дверь был вбит массивный трехступенчатый дверной замок. Никогда таких не видел. «Да я никаких не видел!» – усмехнулся про себя.

– Не представляю, как я буду здесь жить, да и вообще, как общаться с тобой, но знай, что меня теперь зовут Кейден. Неважно кто и как дал мне это имя, но я к нему привык, – Грег понимающе закивал головой и достал то самое приспособление – экран, с помощью которого мы могли общаться. Как и в прошлый раз он приложил к нему палец, и чудесным образом на нем стал появляться текст.

«Эта штука, через которую мы общаемся, называется портативный «планшет». Он из моего мира, в Альтерионе таких нет и вряд ли в ближайшее время будут. Наш основной мир, откуда я и Лидия родом, сильно ушел вперед от фракталов в плане технического прогресса, даже Альтериона. Мои мысли посредством импульсного тока через прикосновение передаются на сенсоры этого гаджета, поэтому за наше общение не переживай, ты всегда будешь знать, что я думаю по тому или иному поводу. А сейчас предлагаю, как в лучших домах ЛондОна и Парижа – по пивку».

Что? Про что я только что прочитал? Какие-то «гаджеты», «лондоны, парижи», «пивко»…. У нас и так-то с Грэгом выходило своеобразное общение, а тут и вовсе, попробуй догадайся, о чем он.

И все же я пошел следом, когда Грэг развернулся и поманил меня рукой. Буквально в два счета мы оказались в маленьком узком помещении с окном-щелочкой. «Кухня», – высветилось слово на планшете: – «Располагайся, где удобно, сейчас все организую». И Грэг, нагнувшись под то, что можно было принять за стол, чем-то звноко загремел.

Кухню я видел в «Заводной Стрекозе» и она совсем не походила на то место, где я сейчас оказался. Но мне же без разницы, так?

Из-под стола вынырнула рука Грэга, держащая пару стеклянных бутылок с яркой этикеткой, одну из них он протянул мне.

«Знаю, что тебе пиво, как мертвому припарка, но сделай хотя бы видимость, выпей со мной. У нас так принято в основном мире, когда встречаются два знакомца или друга, они пьют пиво и говорят о жизни».

Грэг ловким движением подцепил на своей бутылке крышку, которая с глухим шлепком ударилась о поверхность стола, тут же зажмурившись сделал пару глотков напитка, затем жестом предложил мне сделать тоже самое.

«Баварский пшеничный эль…Очень редко выбираюсь в основной мир, слишком опасно для меня, но, когда бываю там, всегда прикупаю пару-тройку образцов этого волшебного напитка. Вот ведь парадокс, Баварии давно нет на карте, а эль под этой маркой выпускают до сих пор», – успел я прочитать с планшета, прежде чем сам пригубил подозрительное пойло.

Как и ожидалось, на вкус оно было никакое. Ни плохо, ни хорошо – никак. Я уже понял, что мои вкусовые рецепторы полностью атрофированы, но знал так же и то, что вреда мне от пищи и напитков, к которым привыкли обычные люди, не будет.

– Так ты можешь покидать Альтерион? – задал вслух вопрос, который меня не на шутку взволновал. – В том смысле, что ходишь туда-сюда из одного мира в другой?

«Это бывает очень и очень редко, по крайней нужде. Мне опасно появляться там, в родном мире», – Грэг на минуту задумался и текст на планшете замер, он отпил еще из бутылки, а затем продолжил: – «В Альтерионе есть точка перехода, портал, через который ты сюда и попал, через него и я перемещаюсь в разные фракталы по необходимости, в том числе и в основной мир. Она находится в семнадцатом секторе, почему – не спрашивай, никто не ответит тебе на этот вопрос. Считай, что так устроено мирозданием. Снаружи – это материальная голограмма какого-то сарая – развалюхи, очень достоверная, такая, что у любого прохожего даже мысли не возникнет проверить, что там внутри. А внутри что-то на подобии лифта, он-то и переносит тебя туда, куда нужно…»

Почему-то сразу же вспомнился парк развлечений «Парадокс», где мы были со Стейси. Именно там я увидел материальную голограмму парня, которая была создана специальным устройством. Оригинал от копии неотличим. Что-то мне подсказывало, что и голограмма того самого сарая с точкой перехода выглядит вполне убедительно, для того, чтобы прохожие не задерживались рядом с ней и проходили мимо.

«…Все произошло слишком быстро, когда Лидия тебя отправляла сюда. От перемещений из одного фрактала в другой, твои мозги не выдержали стремительной нагрузки и сбойнули – обычное дело. Поэтому ты ничего не помнишь. Но память может со временем восстановиться, а может и нет. Но ты прав, особо тебе вспоминать и нечего. Мда..», – Грэг задумчиво вздохнул.

– Я помню зеркальный лифт, как на нем то ли спускался, то ли поднимался и женский голос сообщил, что я попал в Альтерион. Это оно? Это та самая точка перехода и есть?

«Она самая. Я должен был тебя встречать по просьбе Лидии, но что-то пошло не так. Ты попал в Альтерион раньше, чем мы договаривались с Лидией. Когда я пришел в тот район, тебя уже и след простыл. Хорошо, что ты нашел мой адрес, и несмотря ни на что, отыскал мое жилище. Завтра я отведу тебя к Дороти – хозяйке супермаркета, во такая женщина», – Грэг на другой руке показал большой оттопыренный палец. «Поработаешь пока у нее, освоишься. Там и девок полно, на любой вкус и размер, – мужчина кашлянул в кулак и хитро посмотрел на меня. «Ну, а что? Тебе же надо чем-то питаться?»

Затея с какими-то непонятными и незнкомыми девушками мне совершенно не нравилась. С другой стороны, Грэг был прав, если моя суть такова, то мне нужно научиться приспосабливаться и как-то суметь с этим жить.

– Я смотрю, у тебя и здесь в Альтерионе все схвачено. И даже есть куда меня пристроить, – грустно усмехнулся, вспоминая свой последний опыт.

«Зря ты так. Тебе надо здесь за что-то зацепиться, пусть даже с чужой помощью, а потом уж сам. Ты парень толковый, уж кому как не мне знать об этом».

Мы оба сделали еще по глотку баварского эля. Грэг причмокнул от удовольствия, я не сморщился, только лишь потому, что не хотел расстраивать моего нового друга.

– Думаешь, Лидию действительно…убрали? – этот вопрос тоже не давал мне покоя.

Грэг мигом помрачнел – на лицо набежала тень, и улыбка сползла с его лица.

«Уверен в этом. Она больше не выходит на связь», – палец Грэга опять завис над экраном планшета. «Ты просто не знаешь, кто такие фемины. Благодаря им, я больше не произнесу ни слова. Думаешь я такой молчун с рождения? Да как бы не так. Я был обычным человеком: две руки, две ноги, голова с не самыми плохими мозгами, любимая работа, красавица…жена», – на этих словах Грэг отвел глаза в сторону, видимо, собирался с мыслями. Было видно, как непросто ему даются воспоминания о прошлом. Но спустя минуту текст на экране возобновился.

«Фемины только набирали популярность как популярное движение, в основном, среди молодежи, тогда же моя жена увлеклась их идеями и примкнула к их рядам. Естественно ее приняли там с распростертыми объятьями, а дальше – больше… Фемины стали не просто движением, а образом жизни для многих ранее угнетенных женщин, они дорвались до власти и просочились во все области жизни человека. Правильно Лидия сказала – фемины стали везде. К тому времени, когда это произошло, наши отношения с женой испортились окончательно. Ведь идеология этого сообщества такова – подавление мужчин, и возвеличивание женщины. И если сначала я был вовсе не против того, чтобы жена себя активно проявляла, иногда принимала важные решения за нас обоих, то со временем это привело к тому, что она перестала со мной считаться, перестала меня уважать как мужчину, а на людях и вовсе часто подвергался унижению. Самое страшное, что это было нормой для современного общества и такие отношения, где главенствовала женщина, были во многих семьях. Мы часто ссорились с ней. И однажды терпение жены лопнуло. Она вызвала специальную комиссию, которая опросила соседей – свидетелей наших ссор, и те с готовностью подтвердили нашу «неспокойную и нестабильную» жизнь. И меня, человека с несколькими учеными степенями, без суда и следствия, просто потому, что так решила кучка ненормальных женщин, в тот же день лишили нейтролазером голоса. Хотели на некоторое время, но не рассчитали силу луча и у меня наступил полный паралич голосовых связок. Молчаливый муж – безопасный муж».

Я так был шокирован рассказом Грэгом, что не заметил, как тот достал вторую бутылку пива и принялся за нее.

«С тех пор прошло семь лет, пять месяцев и девять дней, как я не могу произнести ни звука. По вине этих чертовых сучек, возомнивших себя Карой Небесной я навсегда лишился голоса. Поэтому, мне страшно представить, зачем им понадобились Инкубы и что они планируют сделать с ними? Поверь, фантазия этих тварей безгранична».

– Так ты поэтому бежал из своего мира? – внезапная догадка осенила меня.

Грэг кивнул.

Его история не укладывалась у меня в голове. Где-то есть страна, которой правят жестокие, беспринципные и мстительные женщины… разве так бывает? Куда скатился этот мир? И Грэг еще уверяет, что Альтерион отсталый и неразвитый технически? Да уж пусть лучше так!

И все равно мне пока сложно было представить, что меня кто-то ищет из фемин. Если Инкубов изначально было много, а судя по номеру моего идентификата, то больше сотни, плюс-минус один образец-человек вряд ли им сделает погоду. Наверняка, про меня уже все забыли. Хотелось бы в это верить.

Я думал расспросить Грэга еще – о его мире, о Паноктикуме, точке перехода, других Инкубах, но заметил, как тот после двух выпитых бутылок пива стал клевать носом. Время позднее, сгустившаяся вязкая темнота за окном намекала об этом. Мой молчаливый собеседник в очередной раз протер глаза и зевнул.

«Уже постелил тебе в комнате, на полу у стены увидишь матрас – располагайся там. Я еще посижу здесь и не забудь, завтра едем к Дороти в магазин. Если что, я вовсе не шутил по этому поводу», – на экране вспыхнул и погас текст. Грэг махнул мне рукой, мол, проваливай давай отсюда.

Не то чтобы я был против – спать, так спать. Все-таки и я тоже устал, ломило каждую мышцу, и голова вдруг стала тяжелой. Оглядываясь назад, день оказался бесконечно долгим. А Грэга расспрошу обо всем завтра, времени теперь у нас предостаточно. Как и вопросов в моей голове, которых по-прежнему было хоть отбавляй. Но сейчас спать…

Уже не помнил как добрел до комнаты, лег не раздеваясь и только голова коснулась подушки и сон моментально сморил меня.

Мне снились мужчины. Много молодых мужчин, каждый из которых занимал отдельную ячейку в вогнутой стене из белого камня – персональное место, личную «соту». Брюнеты, блондины, рыжие… абсолютно разные и чем-то похожие друг на друга одновременно. Они что-то говорили, и я прислушался. Гул голосов сливался и превращался в чудовищную какофонию звуков, но я смог различить:

– Пятьдесят шестой.

– Девятнадцатый.

– Сто первый.

– Девяносто седьмой.

– Сто шестьдесят пятый.

– …

– Ты такой же, как мы.

Инкубы!

Мои, то ли братья по разуму, то ли по несчастью. А может каждый из них был доволен своей сутью, необычным происхождением в отличие от меня? Увы, кажется, этого я уже не узнаю.

В горле пересохло. Пару раз втянул ртом воздух, закашлялся и открыл глаза.

Грэга в квартире не оказалось. Обойти помещение пару раз вдоль и поперек, труда не составило. Квартира оказалась сосем небольшой и имела всего две комнаты, в одной из которых я провел ночь, а в другой вместе с Грэгом смотрел видеопослание Лидии. Не зная, чем еще занять себя, подался на кухню. Интересно, как долго Грэг здесь просидел в обществе баварского эля и ложился ли спать вообще?

На кухне был идеальный порядок, ни разбросанных пустых бутылок и никакого другого мусора не наблюдалось. Чистый стол и по центру лежащий на нем планшет – наше «переговорное» устройство с Грэгом. Рядом с планшетом обнаружилась пластиковая карта, именно она привлекла мое внимание в первую очередь. Стало любопытно и я взял ее в руки.

Это же чьи-то документы, я как-то видел точно такую карту у Стейси. На этом же пластике значились имя и фамилия: «Кейден Борн», а под надписью вставлен электронный чип, в котором должна храниться информация о человеке.

Еще раз вернулся глазами к надписи. Кейден Борн… Не может быть таких совпадений! Это что же, документы для меня? Но как такое возможно?

Осталось дождаться Грэга, чтобы все прояснить. Где его носит?

Выглянул в узкий проем окна. На улице так же, без изменений – затянутое мутной пеленой серое небо без проблесков солнца, от таких унылых видов кто хочешь впадет в печаль и тоску.

Взял планшет со стола чтобы хоть как-то себя занять, еще вчера мне стало любопытно как эта штука работает? Каким образом посылаемые человеком мысли отражаются текстом на экране.

И только я дотронулся до него, планшет засветился знакомым голубоватым светом. А потом появился и текст:

«Молодец, парень, разобрался. А теперь читай и запоминай, скоро этот текст исчезнет. После наших с тобой посиделок, я много думал и решил, что мне пора уходить. Фракталов много и на одном Альтерионе свет клином не сошелся – так говорят в моем мире. Пока ты спал, я выправил тебе документы, не благодари. Это наименьшее, что я могу сделать для тебя. Они настоящие и придраться там не к чему – ты житель Альтериона и всегда им был, в чипе ничего не значащая общая информация о тебе. С документами жить значительно проще, считай, я облегчил тебе жизнь. Квартира полностью в твоем распоряжении, ключи найдешь под половиком. Три раза «ха-ха», – это шутка, замок магнитный, хоть и навороченный. Твои документы и есть ключ от квартиры, так что, не теряй. Это конечно не роскошный особняк, но жить можно. А главное – жить незаметно, что и нужно в твоем случае. Прости, денег не оставляю, нужны самому. А насчет Дороти я все так же не шутил. После моего сообщения увидишь карту города и расположение секторов. Зеленой точкой отмечен магазин Доры. Доберись туда. Сошлись на меня, и она тебе не откажет. А дальше…жизнь полностью в твоих руках, Кейден. Удачи. Как говорят в моем мире: «Даст Бог еще свидимся». Григорий Самойлов».

Это шутка такая, да? Грэг меня разыгрывает?

Я поочередно рассматривал то свои новенькие документы, то просто пялился в планшет, на котором, как и обещал Грэг вскоре появилась карта Альтериона.

Первым спазмом меня накрыло прямо на кухне. Еще не так сильно, но организм дал явственно понять, что именно он хочет и в чем нуждается. Стало совсем не до рассуждений, кто меня разыгрывает и почему. Я посмотрел на светящуюся зеленую точку на карте, судя по всему магазин некой Дороти находился в тринадцатом секторе. Если Грэг так это видит, то мне надо попасть во что бы то ни стало туда. Сидя в пустой квартире, свою проблему я не решу точно.

Запереть квартиру оказалось проще простого. Документы действительно оказались ключом, я просто приложил пластиковую карту к замку, после чего щелкнули механизмы и дверь надежно закрылась. Покинув мрачный дом и безлюдный пустырь, дошел до скопления таких же унылых многоэтажек. Вспомнил семнадцатый сектор, все как будто бы повторялось, те же здания, та же атмосфера бедности и безысходности. Поэтому оранжевый яркий столб, стоящий на обочине дороги, показался чем-то инородным среди всей этой серой безликости.

Оказалось, что оранжевые столбы служили маячками к выходу в метро, о котором я был наслышан еще от Роя. Но теперь-то мне можно появляться в любом людном месте и не опасаться ни за какие проверки законников.

Метро было пыльным и грязным. Ну, а что я ожидал от двадцатого сектора? Казалось, что я попал в муравейник, и если на улицах увидеть человека, спешащего по своим делам – все-таки редкость, то здесь под землей кипела бурная жизнь. Люди сновали туда-сюда. Кто-то волок на себе тюки и сумки, сгружая их в подъехавшие электровагоны, какой-то парень вприпрыжку жевал на ходу жирный сэндвич. Маслянистый соус стекал по пальцам, попадая ему на рубашку не первой свежести, я шарахнулся в сторону, когда парень проходил мимо. Пышнотелая дама тащила на поводке рычащее и упирающееся всеми четырьмя лапами маленькое черное нечто. Орали дети, надрывая свои писклявые голоса, раздражая тем самым не только своих родителей, но и окружающих их людей. Здесь разило потом, дешевыми духами и канализацией. Какофония из удушливых и не самых приятных запахов, дребезжащих и взрывающих мозг звуков не добавляли оптимизма и радости. Хотелось свалить отсюда, да побыстрее.

Наугад зашел в первый подъехавший электровагон. Надеюсь он привезет меня туда, куда нужно, не хватало еще заблудиться под землей.

Небольшое и тесное пространство вагона не позволяет толком развернуться и осмотреться. Людские тела тесно прижаты друг к другу, кто-то стоит, кто-то сидит, но места всем мало. Я накинул капюшон толстовки, отрезая себя от того, кто только что дышал мне в затылок.

Капец!

Как здесь происходит контроль, если столько народа? И как у каждого пассажира проверить разрешение на пересечение сектора, о котором мне толковал Рой?

Додумать не успел, очередной спазм и подкатывающая волна голода. Теперь я это ощущение не спутаю ни с чем.

Непроизвольно скривил лицо и зажмурился, почувствовал как холодная капля пота скатилась по виску, а когда открыл глаза, взглядом уперся в женское глубокое декольте. Скользнул глазами выше – яремная впадинка, тонкие ключицы, изящный изгиб шеи… и покрытые глянцем губы, которые растянулись в приветливой улыбке и беззвучно прошептали мне: «Привет».

Вплотную ко мне стояла очаровательная незнакомка, одетая с ног до головы в кожаную одежду, украшенную клепками и шипами – блондинка с короткой стрижкой, возможно чуть старше меня. В ушах болтались сережки– гвозди. Ее броский макияж притягивал взгляд: длинные стрелки делали глаза по-кошачьи выразительными, острые скулы контрастировали с мягким изгибом бровей, накрашенные ярко-розовым блеском губы обещали неземное наслаждение…

Я тряхнул головой, прогоняя наваждение. Совсем уж «поплыл» от голода, готов броситься на первую встречную. Тем временем блондинка с интересом разглядывала меня.