Текст книги "Муха с капризами"

Автор книги: Ян Грабовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Кот выложил нам всю историю. Решил, что мы уже в курсе дела и пора действовать.

Он вылез из-за пазухи Клепки, соскочил на пол. Крикнул нам:

"Прошу обо мне не беспокоиться! Через минутку вернусь!" – И куда-то пошел. Его не было минут пятнадцать. Потом послышалось мяуканье. Вошел Мурлыка.

А за ним – оробевшая рыжая кошка и три крошечных, черных, как негритята, котенка!

Мы так и покатились со смеху! Клепка развел руками и говорит:

– Кто же тебе, фазан, разрешил жениться?

Байбук снова вскочил на стол. Отдал честь и начал выделывать такие развеселые фокусы, что Клепке не оставалось ничего другого, как предложить угощение всему кошачьему семейству.

С тех пор в полковой кухне стало полным-полно кошек.

Надо ли вам говорить, что маленькие Мурлышки стали частыми гостями в нашем доме. Что эти черные дьяволята делали с нами, что хотели. И что один из них в конце концов остался у нас навсегда. Думаю, это ясно само собой.

Оговорюсь: я лично никогда не верил, что эти черные котята – потомство нашего Мурлыки. Я уверен, что он где-нибудь нашел осиротевшее кошачье семейство и привел несчастную вдову, обремененную детьми, в полковую кухню. Байбук знал, какое золотое сердце у Клепки, и был уверен, что уж он не даст беднягам умереть с голоду!

ТУЗИК, РЫЖИЙ И ГОСТИ

Глава первая

День не сулил ничего хорошего.

Во-первых, была стирка. Во-вторых – большая стирка. Из дверей кухни на двор валил пар и пахло мылом. Одно это может довести любую собаку до обморока. Но и это еще не все!

Хуже всего то, что, когда тетка Катерина стоит у корыта, упаси боже показаться ей на глаза.

Из-за каждого пустяка сразу крик, скандал, брань! Да и очень просто можно заработать мокрой тряпкой по спине.

На дворе тоже ничего интересного не было. Не на чем глазу отдохнуть.

На что тут полюбоваться? На кур? Да кого они могут интересовать!

Утки? Еще того лучше! Топчутся по грязи и лопают такую дрянь, которой ни одна собака и нюхать не станет даже от скуки!

Попадались, правда, время от времени воробьи. Но Тузик уже вышел из того возраста, когда охотятся на воробьев. Пусть за ними Рыжий гоняется, если ему охота. Хотя Тузик и ему не очень позволял гоняться за воробьями.

Вот как раз какой-то артист-воробей появился на дворе. Рыжик кинулся за ним.

"Рыжий! – крикнул Тузик. – Сказано тебе – не смей гонять воробьев! Слышал или нет?"

"А почему?" – дерзко ответил Рыжий, который последнее время явно начинал отбиваться от рук.

"Он еще спрашивает! – рявкнул Тузик. – Нельзя – и точка! Я не велю!"

"Подумаешь!" – проворчал Рыжик и помчался дальше.

А воробей, прохвост, словно нарочно дразнил собаку. Отпорхнет на несколько шагов и сядет, ждет. Рыжик– за ним. Воробей – фррр! Повертится в воздухе и снова – хлоп на землю.

Рыжик носится по всему двору – взад, вперед. Запыхался, умаялся.

Он бы и сам рад бросить охоту, да стыдно перед Тузиком. Прыгнул еще раз, подскочил как только мог выше.

И уже почти что поймал воробья. Но только почти что.

Зато шишку действительно поймал. Падая, он здорово треснулся головой о колоду, на которой кололи дрова. И на лбу выросла шишка.

"Щенок! Щенок! – ворчал себе под нос Тузик. – Воспитываешь его, стараешься вырастить приличного пса, а у него все одни щенячьи глупости на уме! Ох, получишь ты от меня на орехи за этих воробьев!" – грозно рявкнул он на Рыжика.

"А что я должен делать?" – спросил Рыжик, отряхиваясь от налипших опилок и стружек.

"Ну и вопрос! Что делают приличные собаки в такую жарищу? Спят!"

"А ты почему не спишь?"

"Потому, что должен следить за тобой!" – отпарировал Тузик.

"Уж как-нибудь сам обойдусь!"

"Рыжий, ты смотри у меня!.."-начал Тузик и остановился.

Из-за куста сирени выпорхнула большая бабочка. Тузику ужасно захотелось поохотиться на нее. Но он не был уверен, прилично ли взрослой собаке, собаке, с которой Рыжик должен брать пример, ловить бабочек. Он только поднялся и стал наблюдать, что делает Рыжик.

А Рыжиком в этот день явно овладел дух противоречия. Он, заметив бабочку, сразу же помчался за ней. "Вот увидишь, поймаю!" – крикнул он Тузику. Тузик из осторожности ничего не ответил на эту похвальбу. Он подождет. Вдруг и правда хвастунишке удастся поймать бабочку?

"Я, если захочу, поймаю любого летучего зверя!" – сказал он на всякий случай.

Тем временем Рыжик из кожи вон лез, стараясь сцапать мотылька.

Как назло, бабочка была большущая, тяжелая и летела над самой землей.

Наконец Рыжику показалось, что стоит ему только подпрыгнуть, и добыча от него не уйдет.

"Поймал, поймал!" – завопил он с торжеством, отделился от земли и взлетел высоко-высоко. "Что поймал-то? Шиш!" – съязвил Тузик. Бабочка перелетела в сад и исчезла. А Рыжик с трудом поднял с земли свои побитые косточки.

"Щенок!" – бросил с презрением Тузик и повернулся к нему хвостом.

На этот раз Рыжик обиделся не на шутку. "Щенок, щенок"! – передразнил он, подскочив к Тузику.

"Подумаешь, какой взрослый! Забыл, наверно, как ты от Лорда улепетывал?"

"Не "улепетывал", а покинул его общество! Не желаю водиться с плохо воспитанными собаками".

"И сейчас ты злишься, потому что никакой приличной игры не можешь выдумать!"

"Просто мне неохота играть".

"Ах, неохота?" – издевательски переспросил его Рыжик.

"Да, не хочется. Не хочется, да будет тебе известно! – настаивал Тузик. – Если бы я только захотел – ого-го!"

"Что – ого-го?"

"Ничего!" – буркнул Тузик и, дабы показать, что считает разговор оконченным, перевернулся на другой бок.

Рыжик понял, что с Тузиком не договоришься. Он поплелся под веранду.

Там был собачий склад. Лежали там кости – обглоданные, облизанные, обсосанные дочиста. Ни одной собаке не приходило в голову подкрепиться этими мослами. Они служили только для игры. И то лишь тогда, когда ничего другого, лучшего, не находилось.

Из-за этого склада игрушек шла неустанная война между собаками и теткой Катериной.

Но разве можно было сладить с нашими барбосами! Не раз Катерина устраивала в их конурах уборку. На двор летело все: тряпки, солома, кости. И все отправлялось на помойку. Кроме, конечно, разных щеток, гребенок, шлепанцев и иных полезных вещей, каковые возвращались их владельцам. Увы, это был сизифов труд.

Не проходило и дня, как Тузик, Рыжик и прочие обитатели нашего двора натаскивали столько сокровищ в свои будки, что исчезали все следы уборки.

Итак, Рыжик пошел к своему тайнику и достал баранью лопатку. Он сам притащил ее некогда со свалки возле казарм. Схватив кость в зубы, он принялся ее терзать. И ворчал при этом так грозно, что Тузик счел необходимым обернуться и посмотреть, что такое происходит.

"Рыжий, ты что там вытворяешь?" – спросил он с деланным равнодушием и нарочно едва приоткрыл глаз, не желая подавать вида, что баранья лопатка его сколько-нибудь интересует.

А Рыжик вошел в дикий азарт. Он носился с костью как ошалелый. Уже не ворчал, а рычал. И так свирепо, словно сражался по меньшей мере с самим львом.

Тузик все еще не двигался. Лишь когда Рыжик махнул костью перед самым его носом, он не выдержал. Вскочил и как гаркнет: "Рыжий, ты положишь эту кость или нет?"

"Отвяжись!"

"Ах, ты так?!" – рявкнул Тузик и кинулся на Рыжего. Что тут началось, трудно описать. Белье взлетело в воздух! Да что там белье – все полетело к черту!

Чуть не погибла курица Лысуха. Едва не раздавили петуха Беляша. К счастью, он успел вскочить на пенек, а оттуда на сарай. Сбили с ног утку Меланью. Селезню Кашпереку угодили костью в лоб.

Напрасно Беляш с крыши сарая вопил отчаянным голосом:

"Караул! Разбой! Спасайся кто может!"

Кашперек-селезень, как только немного очнулся, заковылял к птичнику, за решетку. Он качал своей побитой головой и приговаривал:

"Так, так, так! Страх, страх, страх, что эти псы вытворяют! Я сейчас же ухожу отсюда! Сейчас, щас, щас! Меланка, идем!" – позвал он жену.

Меланка пыталась ответить ему, но слышался только хрип. И неудивительно.

Со страху, пытаясь удрать от собак, она просунула голову в петлю решетки, а вытащить ее обратно никак не могла. Чем она больше дергалась, тем крепче застревала. "Спасите! Задыхаюсь!" – хрипела она в отчаянии. И может быть, и вправду бы удавилась, если бы не те же собаки. С разгона они налетели на Меланку, отскочили от нее и со всего размаху треснулись о сетку загородки – – только гул пошел!

И голова Меланки сама выскочила из петли. Утка отпрянула и помчалась к мужу.

"Ах, ах, ах! Как я расстроилась!"-жаловалась она Кашпереку.

Но Кашперек не принимал близко к сердцу ничьих огорчений, кроме своих собственных.

"Где собаки, там вечно драки!" – крякнул он важно и снова разинул клюв, словно собирался привести еще какую-то утиную пословицу.

Однако лишь потряс раза два своим зеленым хвостиком и коротко приказал: "В огород!"

И, не дожидаясь Меланки, заковылял вперевалочку к забору.

Там был выкопан лаз. Сквозь него птицы попадали в огород.

Кашперек пролез в дырку, за ним – Меланка. Когда они были уже по ту сторону забора, Кашперек приостановился и крякнул жене:

"Если не ошибаюсь, скандал на дворе не прекращается".

"Ты прав, дорогой, скандал на дворе не прекращается",– подтвердила Меланка, которая всегда соглашалась с мужем.

"Если не ошибаюсь, причиной этого скандала опять собаки, – продолжал селезень. – Да, Меланьюшка, порядка на свете не будет, пока человек в юбке, вместо того чтобы кормить только нас, будет кормить и этих безобразников, которых называют собаками!"

"Совершенно согласна с тобой, Кашперушка..." – начала было Меланка и не окончила.

Ибо со двора донесся такой вопль, такой крик, такой визг, что у Меланки слова застряли в клюве. Кашперек затоптался на месте, потом крикнул: "Бегом!" – и, как пушечное ядро, полетел куда глаза глядят.

За ним вперевалку бежала Меланка, пытаясь на ходу что-то сказать Кашпереку. Тут во дворе снова раздался грохот. Кашперек завопил: "За мной!" И оба покатились к пруду.

Глава вторая

А во дворе действительно творилось нечто ужасное. Собаки гонялись друг за другом с такими воплями, что это услыхала тетка Катерина. Она вылетела из кухни и окаменела на пороге.

– Иисус, Мария! Ах вы, проклятые псы, чтоб вас! – крикнула она и недолго думая схватила ведро с мыльной водой и – хлюсь! – прямо на Рыжего и Тузика.

Тузик был как раз сверху. Ему досталась почти вся порция.

Рыжик получил только тряпкой по морде. Воспользовавшись тем, что Тузик зажмурился от едкого мыла, он схватил кость – и ходу.

Оглядевшись в поисках места, где бы ее погрызть в свое удовольствие, он заметил лежащую на земле простыню. Вскочил на нее.

Но там его снова настигла тетка Катерина и схватила за шиворот. Он вывернулся и кинулся бежать к калитке.

Он бы благополучно улизнул на улицу, но тут дернула его нелегкая обернуться. Теткин башмак угодил ему прямо в голову. Угодил с такой силой, что, отскочив, рикошетом хлопнулся о забор.

Долго, долго тетка Катерина собирала с земли разбросанное белье, отряхивала с него песок, отбирала самое измазанное для перестирки.

Тузик наш все это время тихо, как мышка, просидел в углу между сараем и забором, не показывая носа во двор. Он только осторожно поглядывал одним глазком, что и как.

Наконец, когда Катерина вошла в кухню и дверь за ней с треском захлопнулась, Тузик вылез из угла. На нем сухой шерстинки не было. Да к тому же еще мерзкий запах мыла! Бедняге чуть не стало дурно, когда он обнюхал себя.

"Так я и знал, что этот сопляк Рыжий, этот щенок, втравит меня в какую-нибудь неприятность, – простонал он. – Боже, как от меня пахнет! Теперь недели две нельзя будет показаться в приличном обществе!"

Песик огляделся в поисках чего-нибудь, обо что можно вытереться. Но, как назло, ничего такого, что заменяет собакам парфюмерию, во дворе не было. Ни дохлой мыши, ни птички, – ничего... Удалось ему найти лишь немного гнилой моркови и картошки, которые мы не успели закопать под виноградом.

"Ну, это еще сойдет за духи", – подумал Тузик и давай кататься по земле.

Измазался так, что шерсть у него стала как мочалка. Обнюхал себя, чихнул и удовлетворенно произнес:

"Теперь можно терпеть! Только хорошо бы обтереться".

На веревке висели сорочки и воротнички. "Это в самый раз для меня", – решил Тузик и прошелся между бельем раз, прошелся другой...

После каждого раза на сорочках оставались грязные полосы. Воротнички выглядели так, словно их окунули в кофе.

"Теперь не мешает поспать. Но лучше где-нибудь подальше от тетки Катерины. Стирка! То-то она и злится. Пойдем-ка в сад". Пошел.

А там под окном росли канны – довольно редкие цветы, недавно выписанные из Варшавы.

Милый Тузик решил, что место это прямо создано для него. Улегся. Но молодые побеги канн кололи его в бок – пришлось встать.

"Всегда там, где лучшее место для сна, должен расти какой-то чертополох! Колется-ну просто мочи нет терпеть!"-ворчал он сердито: его очень клонило ко сну.

И немедленно принялся за расчистку местности. Схватил одну молодую ветку – вырвал. Рванул другую, третью... Чего не мог вырвать, то поломал или примял.

Наконец устроил себе логово как полагается. Уютно устроился, зевнул и немедленно заснул. Сначала спал как камень, без всяких сновидений. Но через некоторое время начали ему сниться приключения с костью.

Вот он гонится за Рыжиком. А тот удирает так быстро, что Тузик никак, ну никак не может его догнать.

Напрасно он перебирает лапами во сне и тихонько взлаивает, повизгивает.

Он бежит, бежит, и вдруг Рыжик-фрр!-и в воздух!

Смотрит на него изумленный Тузик и тут только замечает, что это не Рыжик. И не воробей. А бабочка!

– Я тебе еще дам, не бойся! Получишь за свои дела! Только приди домой! – обещала она собачонке.

"Нашла дурака!"-шепнул Тузик в ответ и легкой рысцой двинулся в сторону рынка.

До угла бежал с поджатым хвостом, боязливо озираясь. На углу еще раз обернулся. Преследовательницы уже не было видно. Тогда он гордо поднял хвост и спокойно, с достоинством двинулся вперед.

На рынке у колодца всегда собиралось изысканнейшее собачье общество со всего города. Там в любое время можно было встретить кого-нибудь, с кем и поговорить приятно и поиграть любо.

Машет крыльями, машет, крылья становятся все больше, краснеют, на них появляются какие-то пятна, не то полосы. Что такое?

Батюшки! Да это же тетка Катерина летает по воздуху! Этого еще не хватало! Как же теперь от нее прятаться?

Носится по двору бедный Тузик, увертывается как может, а тетка все над ним тряпкой размахивает... "Ай!" – взвизгнул он во сне – и проснулся. Огляделся вокруг. Тетки, правда, в воздухе не обнаружил, но в бок его что-то кололо. Последняя уцелевшая ветка канны.

Отхватил ее зубами у самой земли, перевернулся на другой бок и вновь закрыл глаза. На этот раз ему приснился чудесный сон. Чудилось ему, будто он стоит перед лавкой мясника – того самого, к которому тетка Катерина всегда ходит за мясом. Мясник этот был грубиян и человек совершенно невыносимый: никогда не позволял собакам зайти в магазин, хоть на самую маленькую минутку.

А тут вдруг он позволил Тузику войти вслед за теткой Катериной в лавку. Не закричал на него, не схватил за шиворот и не выкинул за дверь. Мало того! Даже сделал вид, будто не замечает, как Тузик лакомится из лоханки обрезками, требухой – лакомством, от одного вида которого текли слюнки у всех собак в округе.

Тузик так увлекся едой, что забыл обо всем на свете. Тут ворвался в лавку Каро – бульдог, страшилище. Заклятый враг Тузика и всех собак в городе. Тузик – на него. Каро – наутек. В погоню! Выскочили на рыночную площадь.

Но что это? Какие-то камни летят с неба. Один, другой, третий... Ой, больно, больно!.. "Ай-ай-ай!" – закричал Тузик и проснулся. Открыл глаза, глянул и как ошалелый кинулся бежать, поджав хвост. Не остановился он и за воротами. Только оглянулся. Тетка Катерина издали все еще грозила ему палкой.

– Я тебе еще дам, не бойся! Получишь за свои дела! Только приди домой! – обещала она собачонке.

"Нашла дурака!"-шепнул Тузик в ответ и легкой рысцой двинулся в сторону рынка.

До угла бежал с поджатым хвостом, боязливо озираясь. На углу еще раз обернулся. Преследовательницы уже не было видно. Тогда он гордо поднял хвост и спокойно, с достоинством двинулся вперед.

На рынке у колодца всегда собиралось изысканнейшее собачье общество со всего города. Там в любое время можно было встретить кого-нибудь, с кем и поговорить приятно и поиграть любо.

Сегодня играми руководил Куцый, пес высоко ценимый всеми за свой действительно милый характер.

"В салки или наперегонки? – вежливо спросил он. – Что вы предпочитаете?"

Выбрали салки. И уже решили начинать, когда вдруг в самую середину круга влетел Рыжий.

"Убью! – крикнул Тузик и кинулся на него. – Из-за тебя все неприятности! Уже пора ужинать, а я не смею домой показаться!" Рыжик успел только крикнуть:

"Большие новости!" – и сразу пустился бежать, потому что выражение морды Тузика ясно показывало, что шутить с ним опасно.

"Трус!" – прорычал Тузик, не снижая скорости. Рыжик тоже несся изо всех сил. Но каждую минуту он оборачивался и кричал: "Тузик! Хватит! Большие новости!"

"Я тебе покажу новости!"

"Бричка у ворот!"

"Я тебе покажу бричку!" – рычал Тузик не останавливаясь.

"И хозяин и Крися уже сидят!"

"Я тебе покажу сидят! Стой!"

Рыжик, может быть, и остановился бы, но не мог. Он с разгона подкатился под ноги какой-то даме и чуть не сбил ее с ног; отскочив, налетел на прохожего, который ел вишни. Пакет выпал из рук, вишни рассыпались, человек кинулся за палкой... А Рыжик, толкнув лоток торговки и чудом увернувшись от колеса телеги, очутился на противоположном тротуаре. Оттуда он снова крикнул:

"Тузик, торопись, – уезжают!"

Тут Тузик поверил, что Рыжик говорит правду. И помчался за ним.

По дороге получил по голове зонтиком от дамы, палкой – от человека с вишнями, гнилым помидором – от торговки.

Ошеломленный, он присел на тротуаре. Осмотрелся.

Рыжий уже исчез.

Побежал к дому. Смотрит – и у ворот пусто. Что делать? Тут где-то в самом конце улицы замаячило что-то. Как будто Рыжий.

"Ой-ой-ой!" – взвизгнул Тузик и понесся бешеным карьером. Уши у него так и прыгали.

Наконец вот она, бричка. Тузик, вывалив язык до самой земли и пыхтя, немного сбавил аллюр. "Ну что? Не говорил я тебе? – спросил Рыжик. – А то бы ты опоздал!"

Тузик ответил ему признательным взглядом: "Мир, мир! Дружба до гроба!" Им встретилась Сплетня – противная собачонка. "Сюда, сюда! – залаяла она. – Кролики в саду!"

"Не морочь нам голову! Ты что, не видишь – мы с хозяином едем?" И морды у обоих были такие гордые и важные, словно они и впрямь ехали.

Глава третья

Бричка остановилась перед вокзалом. Там было уже полно народу. Поезд из Варшавы ожидался с минуты на минуту.

Тузик, пес бывалый, который часто ходил на станцию, шепнул Рыжему: "Ты только берегись вон того, что стоит в дверях. Ужасный грубиян!"

Рыжик подошел к двери. Улучив момент, когда контролер, отбирая билеты, отвернулся, он прошмыгнул у него между ног.

– Куда? Вон отсюда, паршивец! – закричал на него контролер.

Но Рыжика это уже мало трогало. Отскочив на несколько шагов, он посмотрел на контролера с презрением и тявкнул: "Очень я испугался! Не видишь, что я иду с хозяевами?"

Поскреб задними лапами землю и вприпрыжку двинулся вперед.

Исполненный важности, он и не заметил, что как раз подходил поезд.

Что-то загудело, застучало прямо у него над головой, паровоз пронзительно засвистел. Бедный Рыжик присел, распластался на земле. "Спасите!" завопил он не своим голосом. Поджал хвост – и ходу!

Как сумасшедший несся он по платформе. Ничего не видел, ничего не слышал. Треснулся головой о какую-то тумбу, отлетел, свалился в канаву и исчез в траве.

"Так я и знал! Этот Рыжий всегда ведет себя как щенок!" – поморщился Тузик, свысока наблюдавший недостойное поведение Рыжего.

Тем временем из вагонов начали выходить пассажиры. Тузик внимательно принюхивался к каждому выходящему.

"Одни чужие, – удивлялся он. – Ага, понятно, это мясник. От этой бабы пахнет молоком. А что, интересно, у этой в корзинке? – заинтересовался он и побежал за женщиной, у которой на каждом плече было по огромной корзине. – А, ясно: масло, масло! – проворчал он успокоенно. Внезапно он повел носом и зафыркал.

– Что это такое? – произнес он. – Это же тот самый мерзкий запах, каким несет из шкафа, в котором тетка Катерина прячет на зиму мех!"

Полный любопытства, он уставился туда, откуда доносился удивительный запах.

Из дверей вагона выехал сначала маленький саквояж. За ним чемодан побольше. Потом еще больший. Крися принимала один чемодан за другим у кого-то невидимого и ставила их возле себя на землю. После чемоданов пришел черед корзинам, корзинкам, корзиночкам, баулам, узлам, сверткам.

Образовалась целая гора всякого добра. Тузик так и сел от изумления. Но по-настоящему изумился он тогда, когда вслед за баулами показалась длинная, сухая, костлявая фигура, с носом, напоминающим кочергу. На кочерге сидели очки размером с тарелку.

"Кто это? – поражался Тузик. – Тетка Катерина, только еще похуже? Мало одной, решили вторую завести, что ли?"

У костлявой дамы в руках были две корзиночки. Она подала их Крисе и сказала скрипучим и слащавым голосом:

– Только осторожно, деточка, только осторожно – Микадочка спит! Спит... – повторила она озабоченно. – А Сандик всю дорогу очень нервничал. Боюсь за него – он такой нежный. И так привязан ко мне!

Крися взяла в руки обе корзиночки. Тузик втягивал в себя запах.

"Ай, ай! Не может быть!.." – подумал он. Подпрыгнул, стараясь дотянуться до корзинки. Дама это заметила.

– Вон! Вон отсюда! – закричала она и попыталась оттолкнуть Тузика от корзин, в которых хранились ее сокровища.

– Это наш Тузик! – представила Крися.

– Ваша собака? – переспросила дама. – Надеюсь, она хорошо воспитана и не обидит моих сокровищ?

– Тузик? Обидит? Что вы, никогда в жизни! Тузик, поздоровайся с тетей!

Тузик был хорошо воспитанным псом и умел держаться в обществе.

Вежливо, хотя и без особой охоты (незнакомка ему не слишком приглянулась) он подбежал к ней и принялся тявкать, прыгать ей на грудь, ласкаться.

– Боже, какой несносный барбос! – отмахивалась дама. – Не люблю таких нежностей! Смотрите, какие у него грязные лапы. Кристинка, ты когда-нибудь купаешь своих собак?

Тузик был умный пес и сразу почувствовал, что приезжая дама тоже не испытывает к нему симпатии. Он отскочил в сторону. Хотел было сказать: "Милая дама, я сам купаюсь – лишь бы была вода! Никогда не был неряхой, не беспокойтесь!", но, подумав, промолчал и побежал к Рыжему, который наконец решился показаться на платформе.

"Видал? – шепнул он ему. – Милая дама, нечего сказать! А знаешь, что в этих корзинках?"

"Ну?"

"Собаки!"

"Собаки?" – ахнул Рыжий.

"Да, собаки. И должен я тебе сказать, что в жизни еще не видел собаки, которая бы так пахла, как они. Что будет, если они покажутся на рынке? Срамота!"

"И все будут знать, что они из нашего дома!" – помертвел Рыжик.

"Как мы знакомым на глаза покажемся?"

"Да ты гляди, гляди!" – завопил Рыжий и даже чихнул от изумления, а глаза у него сделались большие, как плошки.

Да и каждый бы удивился, не только собака. Приезжая дама вынула из корзинки Сандика. На нем была попонка, вроде фрака, в зеленую и красную клетку!

"Стыд и позор! – решительно заявил Тузик. – Идем отсюда!"

Оба помчались без оглядки.

Глава четвертая

Вернувшись на рынок, друзья застали общество в полном сборе. Куцый остановил игру. Старательно обнюхал обоих, вежливо осведомился: "Как пообедали? Что слышно нового?" Рыжик уже открыл пасть и хотел что-то ляпнуть о приезжих, но Тузик немедленно осадил его: "Молчи! Успеем еще осрамиться!"

"Поиграем?" – сказал он Куцему. И согласился на первую же игру, которую Куцый предложил, хотя это было против его правил.

Прошло некоторое время. Игра была в разгаре. Вдруг Рыжий – он совершенно не умел терпеть голода – остановил Тузика:

"Тузик, довольно баловаться! Пошли ужинать!"

Тузик смерил его взглядом. Поморщился: "Ты что? Не знаешь, что, когда гости, ужин всегда опаздывает? Можешь сколько угодно скулить – не получишь ни крошки!"

"О господи!" – простонал Рыжик в ответ. Он и не подумал о том, какие невзгоды принесли с собой непрошеные гости. Но Тузик не мог ошибаться. Тузик знал жизнь, знал и тетку Катерину...

Спешить домой было незачем. Друзья пытались продолжать развлекаться. Но какая игра на пустой желудок! Рыжий бегал все тише, лаял неохотно, вяло. Наконец он крикнул Тузику: "Будь что будет, а я иду домой!" И помчался. Тузик – за ним.

Влетели во двор. Рыжий опрометью понесся прямо на кухню. Заперто!

"Что же это такое!" – крикнул он в полном отчаянии.

"Гости, вот что! – проворчал Тузик. – Да, начнутся у нас теперь фокусы-покусы! Я уже ученый! Научишься и ты".

"Фокусы? Какие там еще фокусы? Не буду я учиться фокусам!" – капризничал Рыжий.

Надо вам знать, что Рыжик был ужасно неспособным, даже, откровенно говоря, тупым учеником. А вернее – лентяем. Ничему не желал он учиться. Даже самым простым вещам.

В углу за буфетом у нас была собачья школа. Все наши псы по очереди ходили туда. И почти все охотно учились.

Были среди них даже и выдающиеся ученые. Тузик, например, умел не только служить и ходить на задних лапах. Стоило лишь сказать "Тузик, танцуй!" и засвистать какой-нибудь мотив, как он подымался, становился в позицию и отплясывал такой собачий краковяк, что приятно было смотреть.

Умел он еще подавать лапу, по приказу открывать дверь, прыгая на задвижку. Словом, это был действительно ученый пес. Пес-артист.

Еще он умел умываться. Надо было только упрекнуть его:

– Тузик, фу, какие у тебя грязные ушки!

И Тузик тут же садился на задние лапки, а передними протирал себе уши. С таким пылом, что казалось – он вот-вот их оторвет.

Умел он и речи произносить. Причем публично. Делал такие доклады, что мое почтение!

Во время обеда или ужина Тузик обычно сидел на кресле, возле стола и не спускал взгляда со скатерти. Время от времени заглядывал нам в глаза, ожидая приказа:

– Ну, Тузик, скажи нам речь!

Тогда он вскакивал, опирался передними лапками на стол и начинал тявкать с серьезным видом, словно что-то рассказывал. Кто-нибудь говорил:

– Неужели так было, Тузик? Подумать только! Бедный песик!

Сочувствие воодушевляло Тузика. Речь его становилась все жалобнее.

Правда, он немедленно обрывал рассказ, когда получал чтонибудь съестное.

Схватив подачку, он бежал в угол, где лежала газета. Это была собачья скатерть. Все наши собаки ели в комнате только на скатерти.

Вот какие светила науки ходили по нашему дому! А Рыжий? Рыжий был сущим выродком. Ходил и он, правда, в школу, в угол за буфетом. Но это было не ученье, а мученье!

До хрипоты можно было ему повторять: "Служи, служи", показывать, как надо ходить на задних лапах, соблазняя его колбасой, которую он обожал. Толку не было никакого.

Рыжик делал вид, что никак не может устоять в углу. Как колода валился на пол.

И всегда ухитрялся упасть поближе к колбасе, чтобы ее можно было ненароком схватить зубами.

Крися с ним мучилась, и я с ним бился, и даже тетка Катерина, которая пыталась убедить его и добрым словом и розгой. И все зря: Рыжик не поддавался. "Напрасно беспокоитесь! – говорил он нам. – Не на того напали! Раньше вам надоест, чем мне!"

И одолел. В конце концов мы сдались. Никто уже не пытался сделать из Рыжика ученую собаку. Остался он на всю жизнь неучем. Обычной дворняжкой, которая даже служить не умеет.

Теперь вам понятно, почему при одном упоминании о фокусах Рыжик расстроился не на шутку. И расплакался.

Тузик с презрением слушал его сетования. А Рыжий все скулил. Наконец Тузик не выдержал:

"Рыжий, молчи! Влетит тебе от тетки, смотри!" – предупредил он. Он как в воду смотрел!

Дверь кухни открылась. Рыжий проскользнул туда. И в ту же секунду раздался жалобный визг, мелькнула рука тетки Катерины, и Рыжий полетел по воздуху на середину двора. "Ой, ой, ой!" – рыдал Рыжик.

"Вот видишь! – проворчал Тузик. – Не говорил я, что будут фокусы? Вот тебе и первый фокус!"

Рыжик, немного придя в себя после падения, отправился на поиски пищи.

Первым делом вылизал дочиста свою миску, отчаянно ею громыхая.

Увы, там почти ничего не было: жалкая морковь и петрушка. Обычно он и смотреть на них не хотел и вытаскивал их из похлебки, с отвращением придерживая кончиками зубов.

Съел. Они только раздразнили аппетит.

Пес решил заглянуть в миску Тузика. Но едва он сунул в нее нос, как Тузик вскочил и рявкнул:

"Ты куда полез? Воровать?"

И ухватил преступника за шиворот.

"Тузинька, прости! – взвизгнул Рыжик. – Там же ничего нет!"

Тузик отпустил Рыжего. Заглянул в свою миску. Там действительно ничего не было. Для порядка, однако, вылизал миску дочиста. И тявкнул:

"Знаешь, как говорят приличные собаки? "Что не доем, то досплю!"

Что оставалось делать бедным псинам? Пошли спать. Улеглись они, однако, так, чтобы даже во сне не терять из виду кухонную дверь. И улицу тоже.

Проспали они порядочно. Неожиданно Тузик поднял голову и насторожил уши. Рыжик тихонько спросил его: "Что там?"

"Тихо! – шепнул Тузик. – В кусты!"

Собаки залезли под куст жасмина. "Ничего не вижу!" – пожаловался Рыжик. "Вот тяпну тебя, тогда увидишь! Гляди!" Но улице не спеша, осторожно бежал Лорд-бульдог. В зубах он что-то нес. Какую-то большую вещь. Пес беспокойно оглядывался по сторонам. Смотрел, не следит ли кто за ним.

"Вперед! – скомандовал Тузик. – Только ни гугу!" Друзья выбежали на улицу и, прячась под забором, поспешили за бульдогом.

Бульдог добежал до конца улицы и повернул направо. Там, сразу за домами, начиналось вспаханное поле.

Лорд еще раз оглянулся. Не заметил ничего подозрительного. Быстро выкопал в мягкой земле яму, бросил туда то, что принес, снова осмотрелся и тщательно засыпал яму землей.

Закончив работу, оглянулся кругом еще раз. Как раз в эту минуту Рыжий вылез из-под забора. Тузик тут же кинулся на него. Оба клубком покатились по земле.

Лорд искоса кровавыми глазами поглядел на собак. Собирался уже броситься на них, но потом передумал.

"Грызутся? Ну и хорошо! Они не видели, где я закопал свое добро", подумал он и спокойно побежал назад.

Едва только Лорд скрылся из виду, как Тузик отпустил Рыжего.

"Еще не так получишь, если не будешь слушаться! – строго сказал он. – А теперь пошли!"

Собаки подбежали к тому месту, где копал яму Лорд. Тузик немедленно выкопал клад.

"Печенка! Целая печенка!" – захлебнулся он от восторга.

Это действительно была бычья печенка, которую Лорд где-то раздобыл. Для бульдога, большого и сильного, эта ноша была пустяком. Но Тузик и Рыжик немало попотели, пока дотащили свою добычу в наш сад.

Тут они спокойно сели рядком и принялись за еду.