Текст книги "Корректировщик (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9

Образовательные системы Империума и Сёгуната очень похожи. Ничего удивительного в этом я не вижу – именно японцы первыми додумались открывать для детей аристократов специальные учебные заведения. И разделили школы на младшую, среднюю и старшую ступени. Первые считаются обязательными, третья – по желанию. До этого были додзё и неудачные попытки интегрировать одаренных в престижные лицеи. Додзё – у японцев, лицеи – у нас.

Теперь всё просто.

Обделенные сверхспособностями простолюдины учатся в базовых и общеобразовательных школах. По девять и двенадцать лет. У мещан есть свои лицеи, гимназии, колледжи и техникумы. Крепостные занимаются в приходских и помещичьих классах. Никто не заморачивается тем, чтобы разрабатывать для смердов специальные программы – это низший класс, созданный для работы в полях, теплицах и гидропонных оранжереях. Каста грязи.

Если честно, не понимаю, что будут делать крестьяне в ближайшие десятилетия. Робототехника стремительно развивается, нейросети умнеют, автоматизация проникает во все сферы. Думаю, крепостное право в итоге отменят, а сельчан начнут переучивать. Вероятно, им даже выдадут паспорта и разрешат въезд в городские агломерации. Империум процветает, я не исключаю внедрения пособий и льгот. Это лучше, чем разводить преступность в трущобных кварталах.

Вернемся к школам.

Старшая ступень для стихийников – это три курса обучения. С триместрами и промежуточными экзаменами. Почти универ. Дальше – поступай в академию, если захочешь. В стране академий мало, конкурсы на поступление – сказочные. И это с учетом скромного количества одаренных. В любой стране мира люди со сверхспособностями – это примерно пять процентов от общего числа граждан. В Японии данный показатель достигает семи процентов, в России – шести. Это много, учитывая плотность населения данных стран. В Конфедерации подсчеты вести сложнее, поскольку нет централизованного правления, а практикуется некое подобие демократии. Ну, и территории, входящие в состав ОК, обладают сравнительной автономией и ведут собственную статистику.

Идею вы поняли.

Школ мало, но уровень образования в них чрезвычайно высок. И есть специфические предметы, заточенные под стихийников. Да, забыл сказать. Обучение в некоторых школах позволяет набрать дополнительные баллы при поступлении. Опять же – лишь в некоторые академии. При наличии договоренностей. Четыре Столпа славятся тем, что выпускники комплекса получают шанс на поступление в престижный Некроситет. Весьма некислый шанс, доложу я вам.

Впрочем, об академиях мне думать рано. До этих славных времен я могу и не дожить. По моему следу идет неведомый корректировщик, мной активно интересуется Приказ тайных дел, да и половина родственников люто ненавидит несчастного попаданца. Ссылка в Горно-Алтайск – решение правильное, но увлекаться гонкой за аттестатом не следует. Как бы не пропустить момент, когда вероятности начнут складываться причудливым образом, и сама реальность попытается меня убить.

Надо стать сильнее.

Восстановить утраченные способности волхва, включая прорицание и ликантропию. Освоить техники корректировщиков и других классов. В идеале – найти себе учителя из числа преследуемых Церковью. А для этого потребуются деньги. Много денег.

Казалось бы – в чем проблема?

У моего клана денег куры не клюют. Вот только неограниченный доступ к семейным ресурсам мне никто не спешит предоставлять. Я не могу управлять финансовыми потоками, инвестировать, покупать недвижимость или чужие компании, заключать сделки. Я не могу брать со счетов столько, сколько потребуется. У меня есть банковский депозит, на который раз в неделю сбрасывается фиксированная сумма. Двести рублей. Что б вы понимали, это средний доход заводского рабочего за два месяца. Прибавьте к этому оплату текущих расходов. Одежда, питание в ресторанах и кафе, проезд в транспорте, заправка байка топливом, билеты в театр или кино, аренда квартир и отелей при острой необходимости – всё это клан берет на себя. В моем смарт-браслете выставлены соответствующие настройки.

Пример. Я проголодался и решил перекусить в привокзальной забегаловке Бийска. Финансовая нейросеть анализирует геолокационные данные, общедоступную информацию из Паутины и запрос на транзакцию через процессинговый центр. В итоге сумма списывается с кланового счета. А теперь представим, что мне вздумалось приобрести новую модель смартфона «Горизонт» – с крутыми фронтальными камерами, расширенным функционалом и ультратонким корпусом. Это предмет роскоши, который, по мнению главы рода, мне ни к чему. Поэтому расплачиваться придется «карманными» деньгами. Двух сотен, естественно, не хватит. Я буду копить до тех пор, пока не набежит требуемая сумма. В зависимости от крутизны игрушки на это может уйти несколько недель или месяцев. Именно так я приобрел свой первый байк.

Та же тема с наличными.

Купюры ВСЕГДА снимаются с моего депозита.

И как же мне обойти эти ограничения до восемнадцати лет? Ответ лежит на поверхности – научиться зарабатывать самому. Это и есть ключ к настоящей свободе.

Зарабатывать, а не воровать гроши с чужих пластиковых карт. Лишнее внимание «органов» мне сейчас ни к чему.

Вот такие невеселые мысли посещали меня в привокзальном кабаке, а затем – в поезде, который бодро катил по правому берегу Катуни через станцию Майма. В кабаке на меня косилась местная алкашня, поэтому пришлось задействовать «Ускользание». Это навык из арсенала корректировщиков, освоенный Сергеем два года назад. Простенькая, но эффективная техника. Суть в том, что человек, проявляющий ко мне повышенный интерес, неожиданно для себя «соскальзывает» на лица соседей или случайных прохожих. Волхва видят, но не могут сосредоточиться на образе. «Ускользание» позволило наскоро перекусить, избежав потасовки с уличным бомондом.

В купе поезда Лиза продолжала меня игнорировать, поэтому большую часть пути я провел в вагоне-ресторане, оборудованном точкой доступа к Паутине. Пил кофе, рассматривал ландшафты за окном, серфил по сети в поисках интересных фактов о Горно-Алтайске. Подключался к разбросанным по городу вебкамерам, изучал спутниковые фотографии. Удивительно, но городок мне понравился. Старинные дома, неспешный ритм, множество скверов и парков, симпатичные коттеджи Заречья…

Катунь, вдоль которой тянулось железнодорожное полотно, брала свое начало у горы Белухи. В верхнем течении Катунь шла под приличным уклоном, огибая Катунский хребет, но здесь, в низкогорье, больше смахивала на степную реку. В окрестностях Бийска Катунь сливалась с Бией и формировала Обь, но через Горно-Алтайск не проходила. Город построили в точке слияния двух притоков Катуни – Маймы и Улалушки.

Боги, и что мне это дает?

Бесполезные знания.

Махнув рукой на Брокгауза, я решил насладиться видами. За окном разворачивались сногсшибательные панорамы. Лесистые горные склоны, далекие снежные вершины, перистые облака на фоне ярко-голубого неба.

Сельские полустанки мы проскакивали, не останавливаясь. Электричка тянулась бы по склонам Алтая часа полтора-два, притормаживая у каждого дачного поселка или сортировочной. Скоростной пассажирский экспресс одолел сто с лишним километров за сорок минут. И это с учетом пятнадцатиминутной остановки в Майме.

Я вернулся в каюту, когда поезд уже неспешно грохотал по пригородам Горно-Алтайска. Перестук колес успокаивал, будил воспоминания из далекого детства и отвлекал от текущих неурядиц. Дорога настраивает на философский лад, а мир кажется ярким, удивительным и непостижимым.

И тут я почувствовал неладное.

Легкие эфирные колебания. Словно внутри купе аккумулируется энергия. Лиза что-то задумала – в этом я ни секунды не сомневался.

Рука застыла в сантиметре от дверной ручки.

Активирую «Третий глаз». И понимаю, что дверной проем зачарован. Для меня расставили хитрую ловушку. Огромная концентрация стихии воздуха. Думаю, стоит открыть дверь, как в лицо и грудь ударит мощная струя. Настолько мощная, что бедного Сережу Друцкого размажет по противоположной стенке.

Нет, не размажет.

Я выдавлю спиной окно, попутно сломав пару ребер, и покачусь под откос.

Умно.

Точнее – тупо.

Если ваш покорный слуга свернет себе шею, Лиза станет претендентом на изгнание. Вторым за всю историю существования рода Друцких.

А ведь тебе, девочка, не по рангу так зачаровывать проемы.

Есть подозрение, что одаренная блондинка стянула папочкин артефакт.

Без паники.

Взвесь мне без надобности. Стягиваю эфирные нити, формирую тугой комок энергии огня и бью в артефакт прямо через дверь.

Вспышка.

Запах гари.

Яростный вопль разгневанной девчонки.

Вхожу, снимаю с верхней полки свой рюкзак, забрасываю на одно плечо и, ни слова не говоря, поворачиваюсь спиной к Лизе.

– Ты дверь сжег, – процедила сестренка. – У тебя проблемы, говнюк.

– Это у тебя проблемы, – я даже не оборачиваюсь. – Придется объяснять проводнику, откуда у тебя взялся Камень Выброса. Тебе же еще нет восемнадцати, да?

Молчание.

– Я так и думал.

– Ты слабак. И я это докажу.

– Не надорвись.

Больше я с ней разговаривать не собирался.

Пробираясь к тамбуру, я крепко задумался над квартирным вопросом. Думаю, вы помните, что у Друцких в Горно-Алтайске есть «небольшой коттедж». Совсем скромный. Четыреста квадратов, два этажа, террасы, бассейн, сад камней, беседки, садик и прочие прелести дачника. Коттедж расположен в Заречье, на территории охраняемого поселка. Обособленная инфраструктура. Садик, младшая школа для детей аристократов, гипермаркет, банковское и почтовое отделение. Всё круто и мажорно, но там планирует жить Лиза. И меня, как вы понимаете, это не устраивает.

Еще один минус усадьбы Друцких – удаленность от Центра. По городу ездят трамваи, электробусы и маршрутки, колесят такси-беспилотники. Транспортные расходы мне оплатит клан, но как быть с потерей времени? Утром на Дворянском проспекте часы пик, я потрачу минут сорок, чтобы с двумя пересадками добраться до школы. Придется брать такси. Это полчаса. Не мегаполис, вроде бы. Но что мне мешает совместить приятное с полезным? Снять скромные апартаменты поближе к Столпам и технично избавиться от соседства Лизы? Тогда на занятия можно будет пешком ходить.

Арендовать квартиру – идея годная.

Пройдет ли транзакция?

Если съемное жилье клан не оплатит, придется искать запасные варианты. Например, кампус. Территория Столпов – это целый городок. С полигонами, стадионами, додзё, столовой, буфетом и даже с общежитием для иностранцев. Да, иностранцев. Программы обмена в учебном комплексе работают на полную катушку, а отечественные аристократы в халявном жилье не нуждаются. Все при деньгах. Кто имеет дом или квартиру в черте города, кто на съеме. Одаренные без герба и капиталов – большая редкость. И всё же общежитие есть. Весьма комфортное, блочного типа, с комнатами на двоих человек, кухнями, санузлами и прачечной. С проведенной сетью. Я даже остекленные лоджии видел, чего уж там.

Готов ли я жить в общаге?

Да.

Мне насрать на статус, а всё необходимое в блоках имеется. Кроме того, я расцениваю кампус в качестве крайней меры. Когда я начну зарабатывать на жизнь собственными силами, переберусь в местечко поприличнее.

У выхода в тамбур начала скапливаться очередь.

Простые люди, никаких аристократов. Прелесть в том, что среди пассажиров я увидел много коренных алтайцев и казахов. Узкоглазых тюрков, на фоне которых я не сильно выделялся. Ну, если присмотреться, конечно, отличия есть. Просто все заняты своими делами, оживленно переговариваются, вытаскивают из купейных секций чемоданы, звонят кому-то, просят встретить… И на меня – ноль внимания.

Звонок.

Это еще что?

На экранчике смарт-браслета – неопределенный номер.

Ох, не люблю я эти фокусы.

Вставляю в ухо беспроводную гарнитуру и с тяжелым сердцем принимаю вызов. Наверное, можно было переключиться на мысленный диалог, но я такое не практикую со всеми абонентами. Только с ближним кругом.

– Серый?

Меня только один человек так называет. Николай Томилов, он же Ник. Один из основателей «Темной стороны» и ее идеологический вдохновитель.

– Привет, Ник.

– Ты хоть иногда в Телетайп заглядываешь?

В голосе приятеля – обида.

– Нет, а что?

– А то. Все за тебя переживают. Мы думали, ты откинулся, начали справки наводить, звонить в эту гребаную частную клинику…

– «Хиропрактика», – автоматически уточнил я.

– Она самая. Мы влезли в их базы, чтобы добраться до твоей карточки…

Я чуть не задохнулся от ярости.

– Вы – что?!

Ник осекся.

– Влезли…

– Это я услышал. А кто вас просил? Ты дорубаешь, что эта клиника под протекцией моего клана? Хочешь иметь дело с Кротовым и его ребятами?

– Мы не знали… – начал оправдываться Ник.

– Про что не знали?

– Ну… про реальных владельцев больнички.

– А надо бы выяснять такое перед планированием атак.

– Не кипятись. Ты же нас прикроешь?

– Да пошел ты в жопу.

– Серый…

– Тупье.

– Ладно, – сдался идеолог. – Согласен, тупанули. Лучше скажи, почему ты не в Питере?

– А где я, по-твоему? – внутри всё похолодело.

– Сам знаешь.

Вот гады. Если меня отследила «Темная сторона», кто еще может? Надо менять гаджет. Или нагружать браслет всяким-разным софтом, препятствующим идентификации. Дерьмо. Купить новое устройство в ближайшее время я не смогу. Это мой платежный инструмент и канал связи с дедом. Позвоню Кротову. Пусть придумает что-нибудь.

Сапожник без сапог.

Хакер, геолокацию которого спокойно отслеживает прыщавый четырнадцатилетний юнец.

– Меня на учебу отправили.

– Ты серьезно?

– Похоже, что я шучу? Загугли, чем известен этот город.

– За… что?

Палюсь.

– Не важно. Поищи, в общем.

– Старшая школа?

– Она самая.

– Ты же не…

– Долго рассказывать, – перебил я. – Мы к станции подъезжаем, пока.

Жму на красную трубку.

Сигнал обрывается.

К счастью, Нику хватает ума не перезванивать. Еще одна проблема, которую мне предстоит разрулить. Избавиться от «Темной стороны». Выйти из группировки. Забыть, как страшный сон.

Лиза – в нескольких метрах от меня.

Стоит, внимательно слушает.

И когда только успела допереть все свои чемоданы… Что ж, слуг поблизости нет, а я не собираюсь ей помогать вытаскивать пожитки наружу. Пусть сама справляется.

Экспресс тормозит в тени путепровода.

Я протискиваюсь в тамбур, и меня тотчас прижимает к стене необъятная тетка в спортивном костюме. Проводница откидывает ребристую крышку, прикрывающую ступеньки трапа, и с лязгом распахивает дверь в иной мир.

И в этом мире начинает моросить дождь.

Выхожу на перрон и понимаю, что не прогадал с одеждой. На мне – черные штаны карго, кеды на толстой подошве, хлопчатобумажная футболка и непромокаемая ветровка с капюшоном. Самое оно для ночного Питера в середине августа. В Горно-Алтайске еще на пару градусов холоднее. Вдобавок, собрались тучи, а морось грозится перерасти в полноценный дождь.

Смотрю на часы.

Без четверти одиннадцать.

В голове уже сформировался план действий. Сейчас я засяду в одной из привокзальных кафешек. Желательно – с доступом к вайфаю. Тьфу ты, к радиосети. В Империуме своя терминология, западными неологизмами никто не пользуется. Значит, влезаю в Паутину, ищу приличное недорогое жилье поближе к школе и звоню деду. Спрашиваю, пройдет ли транзакция. Нет, не так. Объясняю, что жить с Лизой я не планирую…

Тоже хрень.

Я не люблю просить. Если мои чудо-родственники оплатят аренду – здорово. Не оплатят – двинусь в сторону школы, подам документы и попрошу предоставить мне общежитие. Как-то так.

Набрасываю на голову капюшон.

И быстрым шагом топаю в сторону вокзала.

Никаких подземных переходов, разумеется, нет. Я в крохотном провинциальном городишке, это не транспортная развязка регионального значения. Так что приходится огибать составы и мокнуть под усилившимся дождем. В толпе мелькает стильная укороченная курточка Лизы.

Что?

Два мужика прут чемоданы девушки, на их лицах – чувство глубокого удовлетворения. Сестра оборачивается, злорадно смотрит на меня и спешит дальше.

Один-один.

Огибаю новенькое здание вокзала, посверкивающее стеклом и сталью, выбираюсь на привокзальную площадь. Навигатор любезно подсказывает, что ближайшее радиокафе – в трех минутах ходьбы.

Вперед, к новым свершениям!

Глава 10

Не прокатило.

Я спрятался от дождя под навесом блинной «Солнышко». Вот такое ласковое, приветливое, исконно русское название. Желтая вывеска со стилизованным оранжевым диском и упитанными, пузатыми буквами. Под навесом были расставлены круглые деревянные столы, обшарпанные пластиковые стулья красного цвета и пара кадушек с неизвестными мне растениями. Навес был брезентовым, довольно плотным. Со стороны скоса стекала вода. Между камней брусчатки скапливались лужицы.

Под брезентом мне сидеть не хотелось, и я шагнул в полумрак зала. Блинная приютилась в стареньком двухэтажном здании, на углу двух мощеных улочек. Дождь загнал в «Солнышко» компанию дорожных рабочих, нескольких казахов, стайку школьников и угрюмого полицейского, попивающего кофе из бумажного стаканчика у стойки. Я протиснулся к кассе, заказал парочку бутербродов с ветчиной, стаканчик эспрессо и упаковку чипсов «Кеша». Хватит, чтобы скоротать время.

Усаживаюсь в дальнем углу, подрубаюсь к Паутине и открываю браузер. Для посуточной аренды есть хороший сервис – «ТеремОК». С кучей фильтров, отзывами, бронированием и встроенными картами. Там же имеется раздел с долгосроком.

Я чуть не подавился очередным глотком кофе.

Тут же цены на аренду – почти как в Питере. Куча претензий со стороны хозяев, договора, плата за первые три месяца… И это при том, что жилье выглядит жутковато. Квартиры на фото давно не ремонтировались, в санузлах плитку и сантехнику не меняли уже лет двадцать. Мебели – минимум. У одних нет микроволновки, у других – стиралки.

Да вы охренели!

С другой стороны…

А чего я ожидал? Городок небольшой, спрос явно превышает предложение. Студенты, школьники, туристы – и всем надо снять угол. Мне даже гараж с продавленным диваном попался – по цене студии в Приозерске или Выборге.

Так, поднимем ценовую планку.

До четырехсот рублей в месяц плюс коммуналка.

Вариантов меньше, но квартиры уже приличнее. Ближе к центру, в новостройках или добротных «александровках» с высоченными потолками и просторными комнатами. Большая квартира мне ни к чему, так что выбираю «однушки». Важные детали – мебель, техника и близость к Четырем Столпам. После проставления соответствующих галочек позиций становится еще меньше. И все с неадекватными ценниками – от пятисот рублей. Это впритык та сумма, которая скапливается на моей карте за месяц. Проблема в том, что хозяева жаждут денег сразу за три месяца, навешивают на жильца коммуналку и дрючат за каждую царапину. И вообще. С хозяевами нужно познакомиться, осмотреть жилье и район, а это – время.

Прибегнем к хитрости.

Я выбрал из списка приличную студию в мансарде трехэтажного дома на площади Милославского, отыскал предложение в посуточной аренде и попытался оформить бронь на три дня с предоплатой.

Транзакция не прошла.

У вас на счету недостаточно средств.

Это приговор.

Клан не собирается оплачивать съем при наличии собственного коттеджа в черте города. Система попыталась списать деньги с моего депозита, а там меньше сотни. Готов поспорить – долгосрок тоже не проканает.

Судьба.

Доедаю бутерброд, сминаю бумажный стаканчик из-под кофе и метким броском отправляю в ближайшую мусорную корзину. Чипсы беру с собой – доем по дороге.

Выхожу под навес.

Дождь усилился. Спасибо, что ветра нет. Хотя это не удивительно – мы находимся в своеобразной яме и со всех сторон окружены невысокими горными склонами. Я читал, что власти еще полвека назад не могли решить проблему смога – дым от печных труб и котельных стоял столбом. В прямом смысле.

Что там у нас с транспортом?

Прямо на углу – трамвайная остановка. Из-под брезента я вижу краешек павильона с газетами и журналами, рекламу приложения по доставке еды «Перекус» и электронное табло с расписанием движения. Буквы и цифры очень мелкие. Ладно, сверимся с официальным порталом мэрии Горно-Алтайска. Остановка «Привокзальная». Уехать отсюда можно на «четверке», вот только ждать ее… сорок две минуты. Я неудачник. Мой трамвайчик укатил в сторону кампуса три минуты назад, когда неспешно доедался белый хлеб с ветчиной.

Ждать сорок минут не хочется.

Покатаюсь в другой раз, а сейчас надо решать текущие задачи. Подавать документы и просить общежитие.

Вызываю беспилотное такси.

Для этого установлено специальное приложение «Везунчик», которое действует на всей территории Империума. Даже в такой глухомани, как Горно-Алтайск. Намечаешь маршрут и количество пассажиров, ставишь отметку об отсутствии багажа, получаешь расчет, оплачиваешь в один клик и ждешь робота, который не будет выносить тебе мозг бесконечными разговорами, расспросами и предложениями по бабушкиной квартире «за сущие гроши».

Беспилотники тут наземные.

Транзакция подтверждается, мне выписывают электронный чек. Запускается обратный отсчет до прибытия такси. Удобная фича, сразу видно, сколько ждать. Никаких сюрпризов. Сбои происходят редко, там всё нейросетью контролируется.

Три минуты.

Вскрываю чипсы, начинаю в задумчивости грызть первую пластинку. Интересно, почему русский человек так любит чипсы в виде продолговатых прямоугольников? В моем мире такая же тема. Кстати, приятный вкус. Хрен с холодцом, если верить упаковке.

Точность – вежливость королей.

Или нейросетей.

По счету ноль у тротуара паркуется обтекаемый мономобиль. Приплюснутое белое яйцо с низкой посадкой, черными шашечками на корпусе и автоматически сдвигающейся дверцей. Для меня это выглядит дико. Комфортный одноместный салон, ровно одно кресло и никакого водителя. Нет руля, приборной доски, педалей и рычагов. Снаружи вы не найдете зеркал заднего вида. Чувствую себя гусеницей, запечатанной в кокон.

Сажусь в кресло.

Приложение отправляет сигнал на пульт.

Дверь бесшумно задвигается, стекла обретают прозрачность. Беспилотник мягко трогается с места, пересекает трамвайные пути, затем – площадь. Кресло и дно кузова никуда не исчезают, а вот колпак салона растворяется в дожде, мглистом сумраке и надвинувшихся стенах домов. Такси везет меня по панельному лабиринту, сворачивает на оживленном перекрестке и оказывается на бульваре Григория Гуркина. Маршрут отображается на крохотном дисплее смарт-браслета. Если расширить карту двумя пальцами, можно увидеть, как извилистый красный пунктир сокращается, пожирая собственный хвост, а вдоль дороги разворачиваются кафе, рестораны, торговые ряды, аптеки и мелкие лавочки. А потом мы въезжаем на мост через Майму, встраиваемся в одну из четырех полос и неспешно переползаем в центральную часть города. Дома здесь респектабельные, асфальт ровный, чистота и порядок.

Городская панорама видится мне в сюрреалистическом свете – сквозь извилистые водные ручейки, текущие в горизонтальном направлении. Это от скорости и встречного потока воздуха.

Поворот на Дворянский проспект.

Это уже Центр, до Столпов рукой подать. Пункт моего прибытия – здание администрации. Насколько я понял, каждая школа имеет своего директора, но эти ребята подчиняются общему руководству. Целая свора чиновников – кураторов образовательного процесса, методистов, заведующих учебными секторами, инспекторов, церковных идеологов… Всех не перечесть. Мне нужна приемная комиссия.

Школьный кампус должен выглядеть скромнее студенческого – это и ежу понятно. Если только речь не идет об отпрысках богатейших дворянских родов, решивших побороться за билетик в Некроситет. Едва свернув с забитого транспортом Дворянского проспекта в арочные ворота Четырех Столпов, я оказался на обширной территории, сплошь состоящей из аккуратно подстриженных газонов, извилистых дорожек и пешеходных тротуаров, фонтанчиков, стадионов и спортплощадок. Скорость такси снизилась до тридцати километров в час – на территории кампуса действуют строгие ограничения.

Ворота надолго врезались мне в память. Исполинская каменная арка, опирающаяся на четыре наборных колонны. И колонны эти вызывали ассоциации не с античными гимнасиями, а с культурой кровожадных ацтеков или вавилонскими сооружениями. Каждая колонна – перетекающие друг в друга барельефы и фрески. Детали, сплетающиеся в единую вязь, выстраивающие некий сюжет. Мы проехали быстро, и я не успел рассмотреть каждый Столп в отдельности. Думаю, там всё заточено под стихии и названия школ, из которых состоит комплекс. В структуру самой арки было вмонтировано нечто – то ли экран, то ли портал в иное измерение. Бледно-голубая спираль, раскручивающая свои рукава над головами ничтожных смертных.

Проезжаю мимо стадиона.

Именно стадиона, а не какого-нибудь жалкого футбольного поля, наполовину поросшего травой, наполовину утопающего в песке. Бросилось в глаза изумительно ровное покрытие с разметкой. Немножко странной, но разметкой. В наличии трибуны, исполинское табло, беговые дорожки.

Едем дальше.

Справа остается территория одной из четырех школ. Воды, кажется. Надеюсь, они довольны сегодняшним погодным представлением.

Сверяюсь с картой.

Так и есть. Кампус представляет собой квадрат, обнесенный двухметровым забором и разделенный на четыре сектора. Внутри заборов нет, владения школ обозначены живыми изгородями. Ну, и внешние отличия, конечно, присутствуют. Архитектура, символика, расположение и конструкция полигонов. У «Аквы», например, вместо полигона здоровенный пруд. А берега, как я слышал, время от времени приходится восстанавливать. Вместе с макетами домов…

Интересно тут.

Надо осмотреться в свободное время. Коего у меня прорва до первого сентября. Целых две недели. Можно собраться с мыслями, подготовиться к учебному году и вплотную заняться вопросом дополнительных заработков. Честно говоря, уже тошнит от лимитов, установленных главой рода. Понятно, что не от жадности, а в воспитательных целях, но всё равно тошнит.

Сердце комплекса – это полигон со смешанным ландшафтом для соревнований, упомянутый выше стадион, небольшой парк и административное здание, во дворе которого находятся вездесущие склады. Перед зданием – забитая до отказа парковка.

Мономобиль притормаживает, неспешно вкатывается на парковку, пробирается по рядам роскошных «Роллс-Ройсов», «Понтиаков» и «Адлеров». Я уже перестаю надеяться на успешное выполнение этого квеста, как вдруг беспилотник разворачивается на девяносто градусов и аккуратно втискивается между массивным «Бромлеем» и приземистым спорткаром «Ниссан» красного цвета. Бесшумная остановка. Не знаю, что там у беспилотников с колесной базой, но разворачиваются они так, словно у них и осей-то нет, а каждое колесо оснащено отдельным приводом. Позже я выяснил, что так оно и есть, но это утверждение касается только мономобилей.

Точки на карте города совмещаются. В центре экрана вспыхивает зеленый кружок и появляется фраза:

Приехали

Я и сам знаю.

Новый маршрут?

Да/Нет

Жму «Нет», затем – на центр зеленого круга. Кабина беспилотника открывается, выпуская меня в холодную морось. Вот такое хреновое лето…

Подхватываю рюкзак, натягиваю на голову капюшон и выбираюсь на парковку. Чтобы не промочить кеды, приходится аккуратно обходить каждую встречную лужу. И всё равно же промочу, закон Мёрфи.

Администрация окопалась в монументальном здании с портиком, колоннами и вездесущими барельефами на фронтоне. Столпы, могучий античный герой, здорово смахивающий на Геракла, герб учреждения. Весьма простенький герб, доложу я вам. Четыре кружка, лучи сходятся в условный центр, а там – развернутый свиток с девизом. Благодаря Паутине я уже знаю этот девиз: «Разрозненное едино». Подозреваю, это намек на стихии и кланы, которые в могучем порыве поддерживают нашего всенародно любимого императора.

Топаю по мраморным ступеням, ощущая величие момента. Точнее, не по самим ступеням, а по ребристым накладкам, мешающим поскользнуться. Вхожу под сень портика и вижу над массивной двустворчатой дверью герб самого императора. Разделенный горизонтальной линией щит, в красном поле скрещенные меч и стрела, в желтом – четырехугольный алмаз. Предсказуемо. И снова это магическое число – четыре.

Под гербом верховного правителя притаилась скромная табличка с текстом, из которого следовало, что я сейчас переступлю порог императорского образовательного учреждения «Четыре Столпа», основанного в 1846 году.

Толстая деревянная дверь открывается с удивительной легкостью – вездесущие доводчики выполняют свою работу.

Вестибюль.

Мрамор, мягкие банкетки вдоль стен, какие-то информационные стенды у противоположной стены. Две закруглящиеся лестницы ведут на второй этаж. С потолка свисает непомерно большая, уступчатая люстра. Сейчас, правда, люстра не горит, зато светятся галогенные стенные панели и продолговатые лампы над картинами знаменитых выпускников школы. Мне, разумеется, эти лица ни о чем не говорят.

На одном из стендов обнаруживается схема здания. Приемная комиссия на первом этаже, справа по коридору.

Пересекаю вестибюль, делаю еще несколько робких шагов.

Я на месте.

Обычная дверь с номером «2» и табличкой «Приемная комиссия». Внутри – обшарпанный паркет, красные ковровые дорожки, письменные столы со строгими тетками неопределенного возраста, стеллажи с личными делами учащихся. Окна открыты на проветривание. На столах у теток – кипы бумаг и допотопные стационарные компы. Внизу покоятся системные блоки с кучей проводов. Кто-то пьет чай с булками и вареньем, кто-то стучит по клавиатуре. Никакого намека на магию и высокое предназначение школы. Известное дело – везде распил. С такими деньжищами, которые достаются Столпам от меценатов и правящего дома, можно оснастить весь кабинет ноутбуками по последнему слову техники. Где деньги, Зин?

– Здравствуйте, – обращаюсь ко всем одновременно.

Мужчина и женщина у окна даже не отвлеклись. Девушка лет двадцати пяти слева от двери подняла голову и уставилась на меня поверх очков с большими стеклами.

– Что вы хотели, молодой человек?

– Подать документы на зачисление.

– Стихия?

– Огонь.

– Вам туда, – девушка ткнула пальцем в сторону дальнего углового стола, за которым сидела пятидесятилетняя мегера в белой блузке и вязаном жилете. – Сектор «Заратустры». Зинаида Игнатьевна! К вам.

Вот вам и «Зин».

Мегера отвлеклась от перекладывания бумажек из одной папки в другую и в упор посмотрела на приближающегося меня. Я увидел перед женщиной недопитую чашку чая и наполовину съеденный бутерброд с маслом. Боги, что ж вы все так на мучное подсели…

– Добрый день, – улыбаюсь Зинаиде Игнатьевне, на ходу расстегивая рюкзак. – Я по направлению.

Мне молча указывают на черный офисный стул.