Текст книги "Внезапно беременна (СИ)"
Автор книги: Яло Астахова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Такую мать надо гнать!
Постепенно, одноместная палата стала меня тяготить – словно в одиночке лежу! Я упросила своего лечащего врача перевести меня в обычную палату, без возврата оплаченного пребывания и под мою ответственность.
В общей палате нас было шестеро – по три койки вдоль обоих стен от входа к окну.
Мы все шестеро лежали с одной целью: сохранить того, кого носим под сердцем. И вокруг этого вертелись все наши разговоры.
К девчонкам приходили мужья, приносили гостинцы, которыми они щедро делились. А я лежала и тосковала. О чем была моя тоска, я не знала, но чего-то так хотелось, до щемящей жалости к себе, до слез! У меня пропал аппетит, зато началась бессонница. Врач сильно ругался и угрожал вернуть меня обратно в ВИПку. Ну, да, там хоть телек со спутниковыми каналами можно было посмотреть, а в общей палате такого излишества не водилось. Разве что девчонки изредка демонстрировали прикольные видео на своих смартфонах. Мой старенький Нокиа был без интернета. Зато заряд и связь держал на ура даже там, где другие пасовали!
Но сейчас мне не звонили даже родители.
С тоской вспоминалось. Как Андрей кормил меня недавно фруктами. Теперь меня фруктами только угощали соседки по палате. Шеф, видимо, просто решил, что проблемная мамашка с неизвестно чьим отпрыском – не его вариант. Эх, а так хотелось думать про Андрея лучше! Лучше, чем о всех остальных.
И все же, навестить меня явилась мама. О моем переезде к Андрею, естественно, я родителям сказала. И вот теперь, мать решила сообщить мне новость, заслуживающую, по ее мнению, быть сообщенной!
У Андрея в доме живет какая-то женщина – молодая и красивая, не чета мне!
Мне так и было это озвучено. А когда я побледнела и без сил осела на койку, мать торжествующе улыбнулась.
– Я тебе говорила, не вороти рожу от всех подряд, пожалеешь! Вот и пожалела! Забрюхатела не пойми от кого, нам с отцом позора не оберешься теперь! А сама, позорница, на приличного мужика вешаешься теперь. Конечно, он от тебя, как от чумной теперь прячется! – ехидно жалила она меня колючими фразами.
– Шла бы ты отсюда, мамаша-ехидна! – накинулась на мою мать Динка – соседка по палате. Мать недовольно поджала губы, зло зыркнула на молодую девушку с крупным пузом и, пробормотав что-то про шлюший притон, выскочила из палаты, как пробка из шампанского.
– Ну и маман тебе Боженька послал! Такую мать надо гнать! – фыркнула Динка, протягивая мне шоколадку. От шоколада я благоразумно отказалась.
Еще через два дня снова явился Андрей. Без цветов, но с целым пакетом всяких гостинцев. Для начала. Он очень недовольно высказался на тему, моего переселения в общую палату.
– А что, Андрей Тимофеевич, вам было бы приятнее знать, что я все эти дни одна, как в склепе там в одиночке торчу и сума потихоньку схожу? – прервала я его гневную речь о комфорте, который он может предоставить своей женщине и ребенку.
– Кто бы ее в той одиночки от мамки-ехидны спасал? – хохотнула Динка, Андрей вопрошающе уставился на девушку.
– Да приходила тут одна ведьма старая, прости, Ален! Орала, что опозорила их с отцом, на приличного человека вешается, а приличный человек от нее шарахается, как от чумной и женщину в дом привел, красивую1 не чета некоторым! – сдала мою маму Динка, видимо, из благих побуждений. Но Андрей нахмурился, потемнел лицом, желваки его заходили ходуном, а кулаки его сжались.
Не знаю, что было бы из этого диалога, но вмешался мой врач, он позвал Андрея из палаты на разговор, и шеф, злющий, как тысяча чертей. Выскочил в коридор. Они там о чем-то спорили в коридоре на повышенных тонах.
Слов не разобрать, но громкие голоса слышны.
Потом дверь приоткрылась, и доктор спокойным тоном отрезал:
– Опасности нет, можете забирать! Я могу подготовить документы хоть сейчас, и забирайте, если хотите!
– Хочу! – резко отрезал шеф, бросая на меня нечитаемый взгляд.
Выходя из больницы, я чувствовала себя заключенным, отсидевшим многолетний срок и внезапно освободившийся по неожиданной амнистии!
Загазованный воздух казался сладким, голова кружилась, и меня немного пошатывало. Поэтому Андрей ни на миг не отпускал меня, вел к своему автомобилю на больничной парковке, крепко прижимая меня, податливую и слабую к своему крепкому телу.
Он бережно усадил меня на пассажирское сиденье, пристегнул ремни безопасности и, обойдя машину, плюхнулся на водительское сиденье.
– Ален, я не хочу, чтобы ты думала, будто вешаешься на меня! – начал он разговор, едва машина тронулась.
– А мне все равно, чего ты хочешь! – резко оборвала я его. Я чувствовала приближение очередной «мокрой истерики» и просто не желала сейчас этого разговора.
Шеф поморщился, но смолчал.
Мы приехали в его особнячок, хотя я несколько раз по дороге порывалась попросить его отвезти меня к о мне домой! Помня, что у него там другая, красивая женщина, я не хотела ехать в их уютное гнездышко третьей лишней! И все же, мы приехали к его коттеджику. Андрей как-то привычно на руках занес меня в дом.
На кухне действительно сидела красивая брюнетка средних лет и пила чай.
Едва Андрей со мной на руках переступил порог дома, она подскочила, засуетилась, но смотрела на меня открыть и с каким-то любопытством.
– Здравствуйте! Меня зовут Авия Коган, я врач-психиатр из Тель Авива. – представилась она, наконец. Андрей к этому моменту уже поставил меняна ноги в холле. Психиатр из Израиля, значит? Интересные шляпки носила буржуазия! Это что, он мотался за границу мне за докторшей? Вот это задела мужика моя амнезия!
Хочу помнить!
Авия жила в гостевой спальне, а вовсе нес Андреем на одной постели.
На это место шеф торжественно уложил меня, нагло притащив из моей комнаты. Я уже устроилась на ночлег, но оказалось, не там, где планировал хозяин дома! Он заткнул мне рот опаляющим поцелуем и легко на руках перетащил в свою комнату. Одной рукой удерживая меня на весу, второй он откинул одеяло, уложил меня на кровать и накрыл. Потом сам нырнул ко мне под одеяло, быстро сняв с себя остатки всей одежды.
Тоненькая шелковая ночнушечка, в которой я привычно спала, совершенно не препятствовала мне чувствовать его тело рядом, как и ему – мое! Минут через десять, повернувшись к нему спиной, я ягодицами ощутила, что ночью шеф вряд ли уснет. Его крупная ладонь с длинными, гибкими пальцами, скользнула на мое обнаженное бедро, вызвав внутри у меня трепет. Кажется, он почувствовал мою дрожь, но неправильно ее истолковал.
– Спи, маленькая! – он нежно поцеловал меня в уголок губ, отвернулся и расслабленно засопел уже через несколько минут. Я почему-то почувствовала себя обманутой. Скоро у меня будет ребенок, скорее всего. От этого мужчины, а как это произошло я даже не знаю! Это подло! Судьба, слышишь?
Утром Андрей умчался в офис, оставив нас с доктором наедине. И Авия, воспользовавшись уединением начала осторожные расспросы:
– Элен, Эндрю сказал, что у вас есть проблемы с памятью? – я согласно кивнула. В следующий час я рассказала ей почти всю свою биографию, она расспрашивала о моих отношениях с родителями, друзьями, одноклассниками и вообще сверстниками.
А вечером, когда вернулся шеф, доктор за ужином подвела предварительный итог:
– Итак, в результате предварительной работы, я вынуждена констатировать, что в силу неверного и чрезмерно авторитарного вашего воспитания, Элен, процесс секса оказался для вас, слишком сильным стрессом! С детства вам зачем-то внушалась мысль вашей порочности и непорядочности! А мужчины, вроде Эндрю преподносились, как что-то запретное и постыдное! Это так невероятно ужасно в наше прогрессивное время, что я теряюсь и не могу сделать предположение, какую цель преследовала ваша родительница! Но результатом навязанных убеждений стало то, что интимные отношения такой «грязи» с недостижимым идеалом привело ваш разум к синдрому деперсонализации! Это еще не шизофрения, но тоже неприятное пограничное состояние. Ваш разум перестал отождествлять себя с телом и потому в памяти не отложился волнительный процесс! – пояснила психиатр, даже ни разу не заглянув в подготовленный блокнот. Из всего, что я поняла, я сделала только один вывод:
– То есть, моя родная мать внушила мне, что я – отброс, а такие, как Андрей – ангел небесный? И поэтому мой мозг в экстазе отключился, чтобы не шокировать меня этими пресветлыми отношениями? – Авия кивнула. На ее лице была написана смесь злости, недовольства и презрения.
– Да, у таких мамаш надо детей отбирать и вообще запретить размножаться! – гневно рыкнул Андрей, с силой припечатав ладонь к столу.
Фух, разобрались! Чтож, это не такое уж и страшное известие.
Следующим утром мы проводили доктора на вокзал. Ей предстояло добраться до аэропорта, а потом – лететь обратно домой в Израиль. С нас она взяла обещание навестить ее в клинике в Тель Авиве. Пришлось обещать, хотя я не была уверена, что у меня получится сдержать обещание.
– Знаешь, Тель Авив – красивый город! Я бы хотел побывать там с тобой! – заявил Андрей, когда мы зашли в дом.
– А чего хочешь ты? – он нежно взял пальцами мой подбородок, поднимая мое лицо вверх и заглядывая в мои глаза. У меня в голове все поплыло от желания, я вцепилась в лацканы его пиджака, притягивая к себе.
– Я хочу помнить! – уверенно ответила ему. Андрей с тихим стоном приник к моим губам, его ладони подхватили меня под ягодицы, поднимая к себе на талию. Я послушно обвила ногами узкие бедра мужчины. Так, целуясь, он и понес меня в спальню. Уложив меня на кровать, Андрей медленно, словно издеваясь, стаскивал с меня одежду, а я срывала его наглухо застегнутый деловой костюм. Пуговицы его рубашки с легкомысленным звуком скакали по полу
– Новую куплю! – рассмеялся Андрей. А суматошно исследовала его тело. Дорвалась! Но какой же он шикарный! Сама себе не верю. Стоп. Не хочу это попустить.
– Ты настоящий? – настороженно спрашиваю у мужчины. Шеф замирает.
Он укладывает меня, уже полностью обнаженную на спину, склоняется сверху, удерживая свой вес на локтях.
Его колено настойчиво раздвигает мои бедра, не давая мне зажаться.
– Посмотри на меня. – проникновенно просит он, и я заглядываю в глубины его лихорадочно блестящих глаз.
– Маленькая моя, все будет хорошо! Конечно, я настоящий! – и он проникает в меня одним мощным, скользящим движением. Меня выгибает под ним дугой, словно от мощного электрического разряда. Сама не замечаю, как лихорадочно скребу его чуть потную спину, пытаясь удержаться на краешке сознания. Но разум уплывает, укрываясь ватой удовольствия. Дальше удовольствие наливается силой по нарастающей. Я не выдерживаю и снова обвиваю бедра Андрея своими ногами, открываясь ему полностью. Зарычав, Андрей ускорил движения, губами он играл с моими напряженными сосками, так близко и вызывающе торчащими почти у самого его лица.
– Боже! Боже! Боже! – только и могла выдыхать я с каждым его движением. Мне не с чем сравнивать, но, мне кажется. Бог обязан услышать мои восторги по поводу этого его создания!
Уснула я уставшая и полностью удовлетворенная в его уверенных, надежных объятиях.
Утром меня разбудил чудесный аромат кофе. Кофе я не пила с самого момента, когда узнала о беременности. Как бы нельзя.
Андрей поставил передо мной на кровать небольшой переносной столик-поднос. На нем стояла маленькая вазочка с чайной розой, тарелка с кусочком омлета и тостом, вазон с нарезанными фруктами и чашка ароматного кофе!
– Все самое лучшее для моей прекрасной женщины! – довольно улыбнулся Андрей. А я смотрела на неровные края омлета и немного подгоревшие по краю тосты.
– Ты сам все это приготовил? – недоверчиво уточнила я и получила утвердительный, самодовольный кивок и легкий поцелуй в губы. Но я отстранилась. Я неумытая, расхлябанная, зубы после сна, как и перед сном, не чищены!
– Встретишь свою прекрасную женщину, и от меня приветик передай! – подколола я его, намекая на свой нелепый вид спросонья!
– Все помнишь, милая? – посерьезнел шеф, тревожно всматриваясь в мое лицо.
– А в первый раз все так же было? – уточнила я. Было до слез обидно, что я не запомнила Такое!
– Тебе было немного больно. – покаялся шеф, я фыркнула. А чего он хотел, лишая женщину девственности?
– Еще нажалуйся. Что кровь была! – усмехнулась я, и Андрей расслабился.
Визитёры
Мы вообще перестали выбираться из постели! Шеф, пользуясь родственными связями, позвонил отцу и взял отгул на две недели для нас обоих. Причем, самодовольно заявил отцу – нашему генеральному, между прочим, что обхаживает его будущую невестку и внука! Я в этот момент как раз пила кофе с круассанами и едва не подавилась нежной, мягкой сдобой! Так далеко и нагло я вообще-то не заглядывала. Понимала, что Андрей своего отпрыска не бросит и с этим придется считаться. Только мой максимум состоял в простой уплате алиментов, и то я это считала наглостью – ведь почти навязала мужику спиногрыза!
Три дня продолжался мой кайф, когда меня обхаживали, как королеву. Надо сказать, младший Рюрик это умел! А на четвертый нашу идиллию нарушили. Причем, кто бы подумал, – моя мать!
Я носилась по ультрамодной и сверхтехнологичной кухне Андрея, готовя нам на обед давно лелеемую мечту – «утка по-пекински», когда в дверь позвонили. Андрей пошел встречать незваных гостей, я быстро ополоснула и вытерла руки и запустила кофе машину, на случай, если гостей нужно будет угощать. Из кухни я не видела входную дверь и меня не было видно. Но этот голос я не спутаю ни с чьим!
– Андрей Тимофеевич, как замечательно, что я застала вас одного! – голосила мать, явно не ведая, что я ее слышу и Андрей дома ничуть не один. Шум на кухне она, видимо, приписывала работе прислуги. Женщина, которая в жизни не стала бы готовить для семьи что-то вкусненькое, потому что единственный ее любимый человек, о котором она заботилась рьяно и с удовольствием, смотрел на нее из зеркала!
– Слушаю вас. – ледяным тоном ответил ей Андрей, не пропуская в дом, но явно не желая грубить женщине, еще и моей матери. Все, мама почуяла слабину и, вцепившись, как собака в кость, поперла буром напролом:
– Что же, мы так и будем на пороге стоять, конфиденциальные вопросы обсуждать? – напирала она.
– Мне нечего с вами обсуждать! – не сдавался шеф, и я его при этом Так зауважала!
– Андрей Тимофеевич, я понимаю, из-за выходок Аленки вам не за что нас любить, но вы простите ее, она еще молодая, глупая! – надо же, мать пришла за меня просить? Видать, в лесах все серые хищники-санитары леса вымерли!
– Простите, но вы сейчас говорите о моей невесте! – рыкнул Андрей и с силой захлопнул дверь, шипя ругательства сквозь зубы. Я ринулась в коридор и припала к экрану монитора видеодомофона. О, это лицо хотелось запечатлеть на память на долге годы! Я хихикнула, глядя на злобно-ошарашенное лицо матери.
– Сам, придурок, виноват! – буркнула мать, развернулась и пошла прочь.
– Знаешь, Ветрова, я думаю, тебе нужна новая семья. Например, я! – задумчиво улыбнулся Андрей, поворачиваясь ко мне и заключая меня в объятия. Я руками обвила его тонкую талию и потерлась носом о его шею в распахнутом вороте рубашки. Андрей дрогнул, резко втянул сквозь сжатые зубы воздух и потерся о мое бедро своим напряженным пахом. Ух, как трепетно! Неожиданно, я поймала себя на том, что судорожно вытягиваю его рубашку из-за пояса. Ну, кто вообще носит дома деловые костюмы? Хоть бы, как все мужики, в одних трусах по дому ходил! С его фигурой это вполне позволительно. Видела я уже, как он за собой следит – строгая диета и тренажеры плюс железо прямо в доме! Сидит в кабинете, читает с компьютера финансовую отчетность фирмы, одной рукой мышку шевелит, а вторая – гантель качает.
А еще, под столом установлен специальный тренажер для ног, чтобы не насиживать себе ранний геморрой.
На следующий день после моей родительницы прибыл генеральный, видимо, с проверкой. Я как раз уже приготовила на ужин отменное овощное рагу и потушила филе тилапии. Отец позвонил Андрею и сообщил, что направляется в гости. Я едва успела включить кофе машину, когда снаружи прошуршал гравий на подъездной дорожке, тихо хлопнула дверца и во входную дверь позвонили.
Я задала кофе машине программу готовить любимый кофе генерального, а сама принялась хлопотать, доставая посуду.
Высокий, хорошо сложенный мужчина с коротким ежиком седых волос и аккуратной такой же седой бородкой-эспаньолкой добродушно поприветствовал нас, по-свойски внедряясь на кухню сына.
– Ветрова? – удивился он, выразительно задрав одну бровь. Ой, умора, Андрей – весь в него!
Как ни странно, я не чувствовала от Тимофея Геннадьевича агрессии или неприятия – снобом он не был.
– Наконец, ты нашел женщину, которая умеет готовить, а не только ногти подпиливать, да глазки строить! – с улыбкой похвалил зардевшегося Андрея отец. Так, нам кое с кем предстоит серьезный разговор! Но при упоминании ногтей я вспыхнула до кончиков волос. Мои ногти не видели маникюра, пожалуй, уже около года. Я мельком кинула взгляд на свои позорные обломыши и расстроилась. Ведь руки весь вечер были на виду. Какие выводы сделал по ним генеральный?
Позже, а постели Андрей взял меня за ладонь и поцеловал каждый пальчик, губами пощипывая каждую подушечку. Я убрала руки.
– Я тебя недостойна! – глядя на драные ногти на растопыренных пальцах плаксиво объявила я.
Андрей повернулся на бок ко мне лицом, подперев голову своей рукой, опираясь ею на локоть.
– Милая, никогда не принижай себя! Красота – в глазах смотрящего! Для меня ты прекрасна вся и мне плевать, сколько стоит твой маникюр и насколько модные на тебе вещи. Но если тебя это расстраивает, то давай выберем день и прокатимся по салонам и бутикам! – очень серьезно предложил Андрей, а я ужаснулась. Тратить на одну шмотку сумму, эквивалентную моей месячной зарплате? Никогда! Так и заявила ему. В ответ мужчина мягко, чарующе рассмеялся.
– Мне достался редчайший экземпляр женской особи! Женщина, которая добровольно отказывается от того, чтобы ее мужчина тратил на не свои деньги. – он осторожно коснулся губами уголка моих губ.
– Как любая женщина я способна сделать из мужчины миллионера! Из миллиардера! – гордо заявила я, а Андрей засмеялся уже по-настоящему.
Лишний стресс!
Все две недели внезапного отпуска мы прожили, словно в коконе, лишь изредка выбираясь из постели по делам насущным. Сначала мы заказывали доставку из ресторана, но потом мне захотелось самой похозяйничать на этой шикарной кухне. Я баловала нас домашней пиццей и лазаньей, пекла пирожки, даже шашлыки в духовке умудрилась сделать по рецепту подруги Танечки, когда выцыганила у Андрея шампура.
Андрей был благодарным едоком – он неизменно уплетал все наготовленное с живейшим аппетитом, жарко нахваливая! А потом топал на свои тренажеры – сгонять излишки калорий. Постепенно я подстроилась и начала готовить для него индивидуально: то куриную грудку отварю, то огуречно-брокколевый смузи соображу (И как он ест эту мерзость?) Постепенно и сама втянулась в правильное питание. Тем более, в моем положении это полезно. Но сначала оба Рюрика отвезли меня к врачу, который и выписал рекомендации по питанию для меня.
Мама никак не могла угомониться и начала приходить к Андрею почти каждый день, причем, все время в разные часы, чтобы мы не успевали скрыться заранее – хоть вообще из дома не выходи. Сначала мы пробовали делать вид, что нас нет дома, но мама стала подкарауливать нас на выходе и выезде из дома. Она в очередной раз кинулась под колеса машины Андрея, когда мы выехали до супермаркета за пополнением запасов продуктов. Резко ударив по тормозам, Андрей зло выскочил из машины и начал громко выговаривать моей матери за ее поведение. Та отступала от него, пятясь по тротуару, словно специально двигаясь к проезжей части. Но Андрей не зря занимает руководящий пост в крупной компании – далеко не дурак! Он схватил ее за локоть и развернул в другую сторону. А я вдруг осознала всю гадость ее замысла: при свидетелях стать жертвой ДТП, якобы по вине Андрея и потом шантажировать его, вымогая у него деньги! Я так разозлилась, что тоже выскочила из машины, чтобы все ей высказать. Она может сколько угодно вытирать об меня ноги, но я не позволю ее грязи плеснуть хоть каплей на Андрея!
– Ты же это несерьезно! Наиграешься и на помойку ее вышвырнешь с выродком ее! И к кому она поползет тогда?
– Послушайте, вы можете просто оставить нас в покое? Просто уходите и больше не появляйтесь! – терпеливо, как с сумасшедшей говорил Андрей и мать уже повернулась, чтобы уйти, но увидела меня. Ее глаза злорадно вспыхнули, лицо перекосила гримаса отвращения.
– И не стыдно тебе, потаскуха! Приличному мужчине на шею вешаешься, родителей позоришь, еще и выродка нагуляла! Кому ты нужна такая, грязная потаскуха! – зашлась она истошным криком, а я пыталась понять, за что она так со мной. Что я ей сделала? Ну, кроме того, что родилась? Возле дома припарковался автомобиль Тимофея Геннадьевича, генеральный буквально вылетел из машины и ринулся на помощь к сыну.
– Если вы не прекратите преследовать моего сына, я посажу вас в тюрьму! Надолго! – рявкает генеральный, и мать вся как-то сжимается. Она отступила в мою сторону, зло прищурившись.
– Думаешь, победила, лахудра мелкая? Останешься с выродком одна – к нам с отцом даже не суйся! Не нужна ты нам такая потасканная! И вообще никому не нужна! Этот, – она мотнула головой на Андрея, – жалеет тебя просто, потому что я попросила! За тебя, тварь неблагодарную просила! Вишь, замуж же не зовет. Грязь такую и не позовет уж никто! К нам с отцом поползешь. Да мы тебя пинками гнать будем!
За что, мама? Почему? И в следующий миг, уши, словно заложило ватой и там что-то начало отчаянно свистеть, вызывая у меня головокружение, перед глазами все завертелось, ноги подкосились. Я увидела только, как Андрей бросился ко мне, но не успел. Я уже укладывалась прилечь там, где стояла, Яркой вспышкой полыхнула боль в голове – от виска к переносице. Спать! Мне нужно поспать, и все пройдет! Я закрыла глаза, убаюканная плавным покачиванием земли подо мной.
Открыла глаза в просторном светлом помещении, где вдоль обеих стен рядами стояли кровати, рядом сидел красивый мужчина в белом халате и обеспокоенно смотрел на меня. Надо же, какой красивый у меня доктор! Дверь открылась и вошел еще один красивый мужчина в белом халате, но постарше, уже с седыми волосами и седой бородкой-эспаньолкой. Тоже, видимо врач.
– Андрей, как она? – поинтересовался пожилой, а молодой в ответ лишь тяжко вздохнул.
– Андрей? – попыталась произнести я, имя мне показалось смутно знакомым. Мужчина взволнованно заглянул в мои глаза.
