Текст книги "Фронты Первой Троянской (СИ)"

Автор книги: Яков Майзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Майзель Яков Моисеевич
Фронты Первой Троянской

Весло и меч -10

Маддуватта – Аттарисии

Тудхалия мертв. Курунта выступил. Пришли еще почтовых голубей в Апасу.

Будь готов к началу сезона жатвы.

ХАТТИ

Тархунтасса – хеттская провинция, располагавшаяся в юго-восточной части Малой Азии и примыкавшая к морскому побережью напротив острова Аласия. Великий лабарна Муваталли II, победитель египтян при Кадеше, перенес туда свою столицу из Хаттусы, чтобы иметь резиденцию поближе к театру военных действий. Его сын и преемник Урхи-Тешшуб, правивший под именем Мурсили III и меньше интересовавшийся военным делом, вернул столицу в Хаттусу. Вскоре он был отстранен от власти своим дядей Хаттусили, благополучно завершившим многолетнюю войну с Египтом и заключившим мир и даже союз с фараоном Рамсесом II.

Чтобы второй сын Муваталли Ульми-Тешшуб не пытался оспаривать власть Хаттусили, мягкосердечный дядя отдал ему Тархунтассу, наделив многочисленными привилегиями и сделав почти что самостоятельным царем. Под тронным именем Курунта Ульми-Тешшуб спокойно правил в Тархунтассе и при Хаттусили и при его сыне Тудхалии IV, подтвердившем права и привилегии своего двоюродного брата. Но когда Тудхалия умер, Курунта счел ниже своего достоинства подчиняться племяннику, внуку узурпатора. Теперь настала его очередь править Великой Хатти, и он не колеблясь двинулся с войском на Хаттусу – занимать престол.

Терпеливый и осторожный Курунта начал готовить свой путч как только получил сведения о болезни лабарны Тудхалии. Его агенты вели со многими сановниками и военачальниками разговоры о недооценке Тудхалией их талантов и опыта, о глубоком уважении, которое питает к ним правитель Тархунтассы, о тех должностях, на которые они могли бы быть назначены, если бы очередным лабарной стал законный наследник – сын самого Муваталли. Особое внимание уделялось градоначальникам и комендантам крепостей, находившихся на пути из Тархунтассы в Хаттусу. Другие агенты под видом купцов заготавливали запасы продовольствия и военной амуниции, располагавшиеся на этом же пути.

Правителям вассальных государств сулили независимость и равноправие взамен признания Курунты в качестве лабарны Хатти и военной поддержки. К долгожданному часу смерти Тудхалии Курунта был в полной готовности, и его войско шло на столицу, не встречая сопротивления.

Первой перешла на сторону Курунты провинция Киццувадна с ее столицей городом Куммани. Во времена Муваталли населенная преимущественно хурритами Киццувадна еще считалась союзным государством, и ее воины сражались на стороне хеттов в битве при Кадеше. Заключивший мир с Египтом Хаттусили уже не столь был заинтересован в союзниках и окончательно аннексировал Киццувадну, превратив ее в обычную провинцию Великой Хатти. Конечно, местная знать предпочла сына Муваталли внуку Хаттусили и поддержала претензии Курунты. Пополнив свою армию местными гарнизонами Курунта повернул на Канеш – древнейшую столицу хеттской империи.

Примерно пятьсот лет тому назад царь города Куссара Питхана захватил Канеш, тогда называвшийся Несой. Вопреки обычаю он не разграбил и не сжег город, а присоединил к своим владениям и даже перенес сюда свою резиденцию. Нововведение оказалось удачным: со временем союз Куссары и Канеша объединенными силами покорил и присоединил один за другим все хеттские города-государства. Так было положено начало Великой Хатти.

Спустя сотню лет царь Лабарна II, опасаясь вторжения хурритов, сделал своей столицей город Хаттусу

на севере страны. Чтобы подчеркнуть непоколебимость своего решения, он сменил свое тронное имя на Хаттусили I. С тех пор в имени Хаттусили сохранился политический подтекст: обязательство правителя сохранять и поддерживать союз с северной знатью, а также блюсти ее преимущества. Ясно, что в "старых столицах", Куссаре и Канеше к правителям по имени Хаттусили относились холодно, мягко говоря. Таким образом, и в центре страны Курунта встретил теплый прием.

Переправившись в районе Канеша через реку Марассантия, армия Курунты подошла к городу Анкува,

зимней столице Хеттской империи. Отсюда до Хаттусы оставалось всего три перехода.

Как только на южном берегу Марассантии показались разъезды "мятежников", наследник Арнуванда и двор спешно покинули Анкуву и отбыли в Хаттусу. Военному коменданту города было приказано держать оборону и ждать, когда Арнуванда вернется с подкреплениями.

Держать оборону ? Но населению Анкувы было решительно все равно, потомок кого из двух братьев

станет лабарной Хатти. Разве из-за этого стоило жертвовать жизнью или даже просто благополучием, переносить тяготы осады и ужасы штурма ? К тому же с комендантом уже успели побеседовать посланцы Курунты, и он не без оснований рассчитывал на более высокий пост при новом правителе. Ворота Анкувы открылись навстречу тому претенденту, который был сильнее. По крайней мере, на этот момент.

С падением Анкувы в Хаттусе началась паника. Хотя столичная бюрократия отнюдь не желала смены династии и неизбежного перераспределения теплых местечек и жирных кормушек в пользу лагеря победителя, триумфальное шествие Курунты в самых твердых душах поселило сомнение в конечном успехе сыновей Тудхалии. Усидеть на своем месте можно было только вовремя перекинувшись на сторону того, кто будет владеть столицей и провозгласит себя очередным лабарной. У Арнуванды уже не было времени на выполнение полагающихся для коронации религиозных обрядов. Удержать столицу он тоже не надеялся: высшие сановники один за другим исчезали. Кто прятался дома, чтобы пережить кризис, сказавшись больным, кто прямо бежал встречать и поздравлять Курунту. Доверять всецело Арнуванда мог только личной гвардии отца, где чуть ли не каждый был отобран самим лабарной.

Еще два дня он колебался. В последнюю ночь он вместе с гвардией ушел на север. Его младший брат Супиллулиума еще при первых сообщениях о мятеже уехал в Восточную армию. Там, на границе с самым опасным врагом – Ассирийской империей, находились лучшие войска и самые опытные и надежные полководцы хеттов. Там братья надеялись иметь для себя такую же опору, какую Курунта имел в Тархунтассе. Но Восточная армия была еще далеко.

Курунта без боя занял столицу, совершил все требующиеся ритуалы и стал лабарной Великой Хатти.

Теперь оставалось самое трудное – удержать власть и с толком ею распорядиться.

МИКЕНЫ

Для Атрея, главного советника микенского ванакта Эврисфея, события в Хатти не явились чем-то неожиданным. Как поступит Курунта в случае смерти Тудхалии, уже год не обсуждал в Ойкумене только ленивый. Вполне прогнозируемый политический кризис в Хатти предоставлял отличный шанс всем, желающим погреть на нем руки.

Мечтой Атрея с юных лет было вернуть родовое отцовское владение: богатейшее благодаря залежам электра княжество Циппасла или Сипил на границе Арцавы и Лидии. Однажды это ему удалось: со своей личной дружиной он изгнал тогдашнего владетеля Циппаслы Маддуватту. Но Маддуватта вернулся с хеттским войском, предоставленным ему Тудхалией, и Атрею пришлось отступить. А позже Маддуватта с помощью тех же хеттов завладел и Арцавой. Теперь он стал слишком могущественным, и Атрею пришлось распрощаться со своей мечтой. Особенно обидно это казалось, потому что другим его братьям повезло больше. Алкафой покорил Мегариду, Плейсфен стал басилеем большого портового и торгового города Пигая в той же Мегариде, двоюродный брат Тантал унаследовал Писатиду. Даже Клеонт владел хоть и небольшим, но своим собственным городом – Клеонами, в то время, как Атрею приходилось делить с братом Фиестом столь же невеликую Мидею. Конечно, они с Фиестом были советниками могущественного Эврисфея, имели доход даже больший, чем у того же Клеонта. Но доход сегодня есть, а завтра его может не стать, если подует неблагоприятный ветер. Совсем другое дело – владеть своей землей, царством, которое при административных и военных талантах Атрея стало бы сильнейшим в Элладе, а может, и в Ойкумене. Пока же братьям приходилось работать на Эврисфея и ждать, не пошлют ли Олимпийцы счастливый случай.

Счастливый случай, кажется, начал вырисовываться на горизонте прошлым летом. Старый недруг Маддуватта вдруг прислал Атрею письмо, где сообщал о болезни лабарны Тудхалии и о предполагаемых последствиях его смерти. Коварный проходимец предлагал ни больше, ни меньше, как объединив силы воспользоваться междоусобицей в Хатти и захватить остров Аласия – главный поставщик меди в Ойкумене. В одиночку взяться за это он не решался: рано или поздно смута закончится, и победитель начнет наводить порядок в доме. Выстоять против империи в схватке один на один правитель Арцавы не надеялся, а вот с мощным союзником из Аххиявы... . Тем более, что хетты – народ сухопутный, флота не имеют, и удержать Аласию с помощью аххиявского флота будет нетрудно.

В случае успеха план Маддуватты сулил Атрею огромные выгоды. Стать хозяином хотя бы половины аласийской меди значило встать вровень с правителями великих держав, сделаться заведомо первым среди ахейцев. Тем более сейчас, когда из-за запрета экспорта меди, введенного хеттами, цены на нее взлетели до неба. Уж он-то, Атрей, не позволит им спуститься, когда завладеет Аласией. Да, Аласия – это добыча пожирнее, чем все Микенское царство, на тронос которого Атрей вожделенно поглядывал. К сожалению, между ним и этим троносом стоял не только царь Эврисфей, но и пятеро сыновей Эврисфея. Нет, микенский тронос для него недостижим. Так почему не попытаться сесть на аласийский ?

Оставалось продумать техническую сторону предприятия. Потребуется войско, чтобы захватить остров, флот, чтобы перевезти это войско, и хорошо продуманный маршрут, чтобы доплыть до Аласии с наименьшим риском. Войско – не проблема. От хеттского запрета на экспорт меди микенская казна изрядно выиграла: спрос и цены на немейскую медь резко возросли. Теперь средств хватит, чтобы набрать, вооружить и к очередной навигации обучить войско такой численности, какой потребуется.

Корабли есть в Коринфе и в Навплии. Можно и союзников пригласить, в первую очередь братьев – Алкафоя и Плейсфена. У них тоже судов немало. Самое сложное – это добраться до места назначения.

С материка до Родоса можно плыть почти безопасно – от острова к острову, пережидая непогоду на суше, если потребуется. На Родосе правит Алтемен, свояк Атрея, оба женаты на дочерях критского царя Катрея.

Он, конечно, тоже примет участие в деле. А вот от Родоса до Аласии надо плыть либо напрямик: четверо суток в открытом море, либо вдоль берега Азии до мыса Анемурия, а оттуда на юг до Аласии можно дойти за день. Большинство купцов так и плавает. Только финикийцы не боятся выходить в открытое море и плыть ночью. Слишком большой риск. Задует южный ветер и выбросит корабли на прибрежные скалы. Значит, надо идти вдоль побережья. Но гавани Тархунтассы в руках хеттов, ахейский флот они не пропустят. Тут уж без Маддуватты не обойтись. Он там местный, пусть голову ломает, как обеспечить убежище и ночлег на суше.

Он написал Маддуватте, что собирается через месяц навестить родственников на Родосе и находит это место удобным для встречи и обсуждения всех вопросов.

РОДОС

В мегароне дома правителя Родоса Алтемена сидели трое: сам гостеприимный хозяин, его свояк Атрей, главный советник могущественного царя Микен Эврисфея, и бывший заклятый враг Атрея, а ныне, возможно, союзник царь Арцавы Маддуватта. Разговор был серьезный: обсуждали план предстоящего похода и ожидаемой впоследствии войны.

– Итак, сборный пункт здесь, на Родосе, – подвел итог Атрей. – Дальше, на Аласию, плывем обычным торговым путем вдоль берега. Сможем ли мы воспользоваться гаванями Тархунтассы ?

– О гаванях я думаю договориться с Курунтой, – ответил Маддуватта. – Там, в гаванях, самих хеттов немного, да и тех Курунта, скорее всего заберет с собой. Гарнизоны в основном из местных, нам они мешать не станут. Им же лучше, если медная торговля возобновится, и купцы снова начнут плавать туда-сюда. Лишь бы мы их не трогали. А вздумают хетты вновь отбивать Аласию, наш флот будет доставлять подкрепления и припасы осажденным портам. Так мы удержим контроль за торговым путем.

– Если нам придется вести войну с хеттами, Троя может выступить на их стороне. Послала же она экспедиционный корпус в Египет по приказу Тудхалии, – опасливо заметил Алтемен. – Флот у них есть, могут и нас атаковать.

– Ты прав, – поддержал Маддуватта. – Что скажешь, Аттарисия, не пойдет ли твой приятель Лаомедонт против нас ?

– К Эребу таких приятелей ! – скривился Атрей. – После того, как Тудхалия поставил его на четвереньки,

он перестал пропускать наши корабли в Понт. После Аласии я планирую им заняться.

– Он наверное догадывается. Пожалуй, не станет дожидаться, – усмехнулся Маддуватта.

– Надо бы его упредить, – предложил Алтемен.

– Быстро с ним не управиться, -возразил Маддуватта. – А сначала пойти на Аласию – подставим ему тыл.

– Что же делать ? – спросил Алтемен.

– Есть мысль, – сказал Атрей. – Надо связать ему руки. Тогда мы в безопасности от него.

– А кто свяжет ? – заинтересовался Маддуватта.

– Есть у меня двоюродный внучок – Гераклом зовут. Слышали о нем ?

– Да он у меня побывал недавно ! – воскликнул Алтемен. – Из Египта возвращался. Сказок много рассказывал.

– Так или иначе, – покачал головой Атрей, – он чуть не опрокинул Египетское царство. Были бы с ним ахейцы, а не ливийская орда... .

– Хочешь предложить ему чуть не опрокинуть Троянское царство ? – ехидно спросил Маддуватта.

– На Лаомедонта и он зол. Если вцепится, не скоро Лаомедонт освободится.

– А какие у него силы ? – уже серьезно спросил Маддуватта.

– Сейчас почти ничего, – честно ответил Атрей. – Но друзей у него много. Если еще и мы его немного поддержим, соберет войска достаточно, чтобы наделать Лаомедонту проблем.

– Хотелось бы с ним познакомиться, – задумчиво произнес Маддуватта. – Мне и самому бы пригодился хороший командир. Хеттские стратеги против хеттов воевать не годятся, придется от них избавляться. Арцавские еще несколько лет назад против меня воевали. Тоже я в них не уверен. Надо бы против них надежного стража иметь. Пришли мне его, Аттарисия.

– Если он к тебе на службу пойдет, твои стратеги могут заподозрить, что ты им не доверяешь, что-то замышляешь, – предупредил Атрей.

– Не надо ко мне, – мотнул головой Маддуватта. – У моей соседки Омфалы в Лидии проблемы: после смерти мужа, лидийские князья перегрызлись, все регентами быть хотят при царевиче-малолетке.

Вот ей тоже нужен лавагет, чтобы их всех в узде держать. А мы посмотрим, как он справится.

Удержится – можно будет лидийское войско тоже против Трои пустить. Еще там друзья, ты говоришь ?

Вот пусть они все на Лаомедонте и повиснут, как псы на кабане.

ХАТТИ

Наместник Аласии Кушмешуша не присоединился к восстанию Курунты. Назначенный Тудхалией, он считал себя по меньшей мере равным Курунте. Точно такой же правитель провинции, да еще какой !

Безвременье в Империи естественным образом делало Кушмешушу владельцем почти всей меди в Восточном Средиземноморье. Нет, он решительно не собирался вставать на чью-либо сторону в династической распре. Да пусть бы они все прикончили друг друга – Кушмешуша с удовольствием станет тогда царем Аласии. Надо только выстроить свой флот, и к защищенной морем Аласии никто не сможет подступиться.

Со своей стороны Курунта и не пытался привлечь Кушмешушу на свою сторону. Все его мысли были сосредоточены на севере, на дороге в Хаттусу. А когда он станет лабарной Аласия никуда не денется.

Ведь побережье и торговые пути к Аласии будут в его руках. Об Аласии можно будет думать в последнюю очередь. Сейчас были проблемы более важные, более опасные и более близкие.

Арнуванда на севере набирал войско среди касков. Этот народ, пришедший некогда с Кавказа, занял страну Пала – юго-восточное побережье Черного моря и сотни лет более-менее успешно воевал с хеттами.

В их лесистых горах хетты не могли использовать свои военные преимущества – боевые колесницы и умение сражаться в сомкнутом строю. Ну а в бою один на один каски никому не уступали, в том числе и хеттам. Однажды им даже удалось захватить и сжечь столицу хеттов – Хаттусу. Только Хаттусили, которого его брат лабарна Муваталли назначил наместником Севера, удалось, одержав ряд побед, склонить вождей касков к миру и покорности. На поле битвы при Кадеше он привел в помощь брату войско, набранное из касков. И теперь каски были готовы прийти на помощь внукам Хаттусили.

Еще большая опасность грозила с востока. Там верная Тудхалии Восточная армия, закаленная в боях с Ассирией, готовилась выступить против узурпатора под предводительством Супиллулиумы. Правда Супиллулиуме мешала необходимость оставить в восточных крепостях гарнизоны, достаточные, чтобы обороняться в случае очередного нападения ассирийцев. Но там, на востоке, уже много лет селились воины, отслужившие свой срок в армии и получившие участки земли в награду за долголетнюю службу.

Супиллулиума вновь призвал под знамена этих ветеранов и пополнил ими крепостные гарнизоны. Уж эти-то будут драться за свою землю до последнего. В поисках союзников Курунта вынужден был обратить свои взоры на запад.

Ближайшим соседом на западе был вождь фракийцев-бригов Аретаон по прозвищу "Сангарийский Змей", приобретенному благодаря некоторым замечательным свойствам его характера. Свои поздравления, присланные по поводу воцарения Курунты, он сопроводил жалобами на насилия, чинимые его подданным правительницей страны Маса Омфалой. В частности, люди Омфалы разграбили город Келены и убили градоначальника Литиерса и многих жителей. Короче, вместо того, чтобы выступить на помощь Курунте, Аретаон сам просил у него управы на беспокойную соседку.

Западный сосед Аретаона царь Труисы Лаомедонт вообще отмолчался, явно выжидая, кто же в конце концов победит. Такую же позицию заняли царьки и князья Страны реки Сеха, расположенной южнее Труисы. Еще бы, гегемон этих мест Телеф из Тевфрании был женат на дочери Лаомедонта и всегда подпевал тестю. Только Маддуватта, царь Арцавы, независимость которой Курунта признал по секретному договору, обещал конкретную помощь. Он извещал Курунту, что Кушмешуша, правитель Аласии, назначенный Тудхалией, ведет переговоры с Египтом о присылке на Аласию корпуса сына Лаомедонта Тифона, посланного в помощь египтянам все тем же Тудхалией. При поддержке Египта Кушмешуша, верный сыновьям Тудхалии, мог бы напасть на основную базу Курунты – Тархунтассу.

Это нападение несомненно поддержат и сам Лаомедонт и его свойственник Аретаон (они были женаты на двоюродных сестрах, внучках Акмона, царя бригов, приведшего свое племя в эти места при Александре, отце Лаомедонта, и ставшего союзником Труисы в войне против Тантала и Пелопса).

Маддуватта предлагал ввести в гавани Тархунтассы свои корабли, чтобы усилить их гарнизоны, ослабленные отсылкой хеттских подразделений в армию Курунты. Сухопутную же армию, пехоту и колесницы, он обещал направить против Лаомедонта и Аретаона, если они дерзнут оказать помощь внукам узурпатора и напасть на Великого Лабарну.

Ну, от этого хоть какая-то помощь. Вообще-то, сложившееся положение не было благоприятным для Курунты. Хотя его армия и превосходила числом армии каждого из царевичей по отдельности, но он не мог атаковать кого-либо из них не рискуя, что другой в это время захватит Хаттусу. Помешать их соединению где-нибудь на северо-востоке он тоже не мог. Оставалось ждать, в надежде, что противники допустят какую-нибудь оплошность и позволят разгромить их поодиночке.

ТРОЯ

В отличие от всех прочих царя Трои Лаомедонта события в Хатти интересовали мало. Ну, передрались хетты между собой, и хорошо. Чем меньше их останется, тем свободнее ему, Лаомедонту. По-настоящему опасный враг был ближе. Геракл., пять лет назад отвергший предложение Лаомедонта о совместном захвате Мисии, Геракл, в позапрошлом году убивший в Египте Эмафиона, любимого внука Лаомедонта, этот самый Геракл вновь всплыл в роли лидийского стратега и чуть ли не фактического царя Лидии.

В свое время они расстались далеко не друзьями. Лаомедонт помнил угрозы Геракла и знал, что тот обид не прощает. Раз он снова здесь, значит придет мстить. Ждать было неблагоразумно, да и не в характере Лаомедонта. Дважды уже он посылал расторопных людей с поручением раз и навсегда решить проблему.

Они исчезли бесследно. Приходилось готовиться к открытому бою.

Кратчайший путь на Лидию шел через Мисию. Но Телеф, зять Лаомедонта и царь крупнейшего города Мисии Тевфрании, официально называл себя сыном Геракла и участвовать в войне против собственного отца не мог. Приходилось искать обходной путь, через Фригию. Ее царь Аретаон был только рад союзу с Троей – Геракл уже напал на его южные владения и разграбил Келены. Аретаон жаждал мести и собирал рать. Ну, что же, Лаомедонт ему поможет. Голова Геракла будет достаточной платой за эту помощь. Аретаону он послал сотню колесниц с экипажами и четыре сотни наемных пращников и стрелков из лука.

Командование этим отрядом было поручено Буколеону, старшему из находившихся в Трое сыновей Лаомедонта.

АРЦАВА

Перед тем, как отправиться в далекий поход на завоевание Аласии, Маддуватте надо было обезопасить свой тыл. В его личном владении Циппасле, пожалованной ему Тудхалией IV, размещался хеттский контингент под командованием полководца Киснапили.

После победы над Арцавой и воцарения там Маддуватты, которого Тудхалия считал верным вассалом, большая часть Западной армии была переброшена на восток, на Ассирийский фронт, но и те войска, что оставались в распоряжении Киснапили, хорошо обученные и закаленные в боях, представляли собой серьезную силу. Сам Киснапили, опытный стратег, еще в самом начале правления Маддуватты отстоявший Циппаслу от нападения Атрея, а позже разгромивший арцавскую армию и обеспечивший восхождение Маддуватты на арцавский тронос, оставался самой значительной фигурой здесь, на западе Хеттской империи.

К сожалению, этот старый солдат был человеком чести и долга, непоколебимо хранил верность лабарне Тудхалии, а после его смерти и его сыновьям. Пока он был в Циппасле, открыто объявить о поддержке (пусть мнимой) мятежного Курунты Маддуватта не мог. Пришлось бы воевать с Киснапили, чего Маддуватта боялся как огня. Тем более нельзя было выступать на Аласию, оставляя все свои владения в руках Киснапили.

Решение проблемы нашлось довольно быстро. Когда Курунта заявил о своих правах и начал поход на север, солимские княжества Далава и Хиндува перешли на его сторону, справедливо полагая, что новый лабарна долго еще будет занят искоренением внутреннего врага и не станет вмешиваться в дела окраинных провинций.

Маддуватта предложил Киснапили совместно подавить мятеж солимов. "Иди на Хиндуву", – сказал он хетту, "а я пойду на Далаву. Так они не смогут помочь друг другу". Киснапили принял предложение и выступил против мятежников. А Маддуватта переменил фронт и заключил союз с Далавой. В результате корпус Киснапили был окружен в ущельях Солимских гор и уничтожен. Погиб и сам Киснапили.

Путь на Аласию был свободен для Маддуватты.

АЛАСИЯ

Соединившись на Родосе ахейско-арцавский флот двинулся на восток вдоль побережья Ликии. Правивший в это время в Ликии царь Гипполох, сын знаменитого героя Беллерофонта, был заинтересован в возобновлении торговли аласийской медью, приносившей ему немалый доход от купцов, использовавших ликийские гавани, поэтому с ним легко договорились о содействии и поставках воды и продовольствия для флота.

Мирный вояж союзного флота по гаваням Тархунтассы обеспечивал Шарри-Кушух, командир хеттской гвардии Атрея, сообщавший командирам гарнизонов, что союзники идут в помощь Курунте, охранять побережье от набегов пиратов. Кто верил, кто не верил, но вступать в бой с эдакой армадой не стремился никто. Лучше было закрыть глаза на незваных защитников и помолиться Богу Грозы и Богине Солнца Аринны, чтобы они поскорее убрались, никого не тронув.

Высадка на побережье Аласии прошла без проблем. Конечно береговая охрана на острове существовала – ее задачей было препятствование контрабандному вывозу меди, бронзы и металлических изделий. Но препятствовать флоту в сотню кораблей с соответствующим экипажем высаживать десант – безумцев в береговой охране не было.

К местным жителям пришельцы относились лояльно, не грабили и в полон не брали. Наоборот, они рассказывали, что посланы законным лабарной Курунтой для охраны Аласии от нападений мятежных принцев, сыновей узурпатора Тудхалии. Против Курунты аласийская знать ничего не имела – за долгие годы его правления в соседней Тархунтассе с ним привыкли иметь дело, да и сам Курунта методично готовил себе прочный тыл умея наладить отношения с теми, от кого этот тыл зависел.

А вот запрет Тудхалии на вывоз традиционного аласийского товара с принудительным изъятием его в Хатти по им же назначенным ценам всех так ударил по карману, что ни у него, ни у его детей друзей на

Аласии не осталось.

В результате марш армии Атрея и Маддуватты к столице острова Аласии, где засел хеттский наследник Кушмешуша, превратился в триумфальное шествие. Не желая тратить на осаду хорошо укрепленного города ни людей, ни времени хитроумные стратеги пошли простейшим путем – предложили Кушмешуше сохранить его чин и должность, если он войдет в долю с новыми хозяевами острова. Колебался тот недолго.

ФТИЯ

Пелей задумался было, как бы встретиться с Ификлом, не привлекая внимания любопытных, чтобы обсудить с ним свои планы по приведению к власти в Лаконии Тиндарея, отца братьев Диоскуров, но внезапно в конце месяца гипподромия тот сам заявился к нему в гости. Да еще вместе с Теламоном.

– Прочти, – Ификл положил на стол клочок папируса.

От Геракла, лавагета Омфалы, повелительницы Лидии, брату его Ификлу, басилею Тиринфа.

Радуйся, отец !

Дядя велел написать тебе, что на нас точит зубы Аретаон-фригиец. Мы собираемся проведать его в середине гекатомбеона. Самое подходящее время для вас с Теламоном и Пелеем прогуляться в гости к Лаомедонту Троянскому. Мы надеемся завернуть и к нему в конце месяца, когда покончим с Аретаоном.

Иолай, почтительный сын богоравного Ификла.

– Что скажешь ? – спросил Ификл.

Пелей с сомнением потер лоб.

– Наскочить, пограбить и отскочить – это вряд ли Гераклу поможет. А схватиться с Лаомедонтом всерьез – нам такого войска не собрать.

– А сколько соберем ? – в свою очередь спросил Теламон.

– Два десятка пентеконтер у меня в Алосе есть.

– Значит тысячу бойцов перевезти сможешь ? – уточнил Теламон.

– Примерно так, – кивнул Пелей. – А у тебя что ?

– По шести кораблей с Саламина и с Эгины. Еще шесть сотен.

– А Мегарида не добавит ?

Теламон покачал головой:

– Нет, Атрей тоже собирается в поход. Вроде собирается поддержать хеттского претендента, Курунту.

Алкафой своих с ним послать обещал.

– А Атрею-то зачем это ? – удивился Пелей.

– Молчит. Может, ему Милет обещали ? – предположил Теламон.

– Тиринф что даст ? – спросил Пелей у Ификла.

– Тиринфян тоже Атрей забирает, – вздохнул Ификл.

– Но из других мест многие молодые присоединятся: Филей с Дулихия, Эврипил из Олена, из Аргоса Оиклей-младший и Деимах-беотиец. Много они не наберут, но пару сотен можно считать твердо.

– Всего полторы-две тысячи, – подвел итог Пелей. – Маловато будет против Трои-то.

– Так и Геракл со своими подойдет, – успокоил Ификл. – Главное по времени рассчитать – не опоздать и слишком рано не заявиться.

– На войне – и точно рассчитать ? – усомнился Пелей. – Противники не по нашим планам действовать будут.

– Не беспокойся, брат, – похлопал его по плечу Теламон. – Врасплох наскочим – сами Трою возьмем, вот поглядишь.

И расхохотался.

ФРИГИЯ

В прежние времена Геракл не стал бы долго размышлять, а двинулся бы прямо на Акмонию, столицу Фригии, чтобы сокрушить «Сангарийского Змея» в открытом бою. Однако поражение в Египте сделало его осторожнее, а придуманные Иолаем военные хитрости, принесшие блестящие победы в Лидии, показали, что успеха достигнуть легче и дешевле, если полагаться не только на силу и отвагу, но на тщательно продуманные стратегемы.

В этот раз Иолай тоже сразу забраковал идею похода на фригийскую столицу.

– Их много, и бойцы неплохие. Засядут в крепости – замучаемся штурмовать. А вздумаем осаждать – кто-нибудь нам в тыл ударит, Лаомедонт или хетты... .

– А ты что предлагаешь ? – задал вопрос Геракл.

– Так чем нам к ним ходить, крепости осаждать, время терять – лучше их возле границы подождать да и подловить в удобном месте.

– Что же, нам ждать, пока они к нам пожаловать изволят ? – возмутился Геракл.

– Фригийцы – те же фракийцы, – сказал Иолай. – Помнишь, как мы ходили на бистонов ?

– Еще бы, – хмуро ответил Геракл.

В том походе погиб Абдер, его любимец, и это напрочь испортило ему удовольствие от одержанной победы.

– На чем мы их тогда взяли ?

– Лошадей угнали, вот они сами на нас и полезли.

– Ну и тут надо их вынудить на нас полезть.

– Пожалуй, можно. Зайти к ним после уборки урожая, пожечь, пограбить и зерно забрать.

– И народ полонить, – уточнил Иолай.

– Тогда они точно прибегут, – усмехнулся Геракл. – А место для боя пусть Ментис подберет.

Свой вклад в подготовку нападения на Фригию сделала и сама Омфала. В слезном письме к Маддуватте бедная вдова просила защиты у своего покровителя от страшного «Сангарийского Змея», собирающегося проглотить ее, да и всю Лидию вдобавок. Сверх всяких ожиданий ванакт Арцавы расщедрился на пятьсот колесниц с экипажами – взять их с собой в морскую экспедицию на Аласию он все равно не мог, так зачем колесничному войску понапрасну проедаться ?

С прибытием арцавских колесниц надо было немедленно приступать к делу, пока Аретаон не прознал, насколько усилилась лидийская армия. Геракл не теряя времени даром вторгся на территорию фригийцев. Горели деревни, грохотали колеса телег с захваченным зерном, колонны фригийских крестьян под конвоем плелись в Лидию, в рабство.

Царь фригийцев не мог отсиживаться за стенами столицы, когда на юге творилось такое насилие над его подданными. Он должен был защитить свой народ. И он выступил.

Приближение фригийского войска было своевременно обнаружено конными дозорами шарденов. Подходящее место для встречи лидийские стратеги уже подобрали. Сотня их колесниц, выстроенная в линию, преградила дорогу фригийцам. Правый фланг лидийского строя упирался в невысокий холм, на котором расположилась немногочисленная пехота. Левый фланг примыкал к лесу.

У Аретаона и Буколеона колесниц было втрое больше. Не мудрствуя лукаво, они построили их в три линии и бросили в атаку на лидийцев. Свою пехоту Аретаон послал штурмовать холм. Дальше все было как в страшном сне. Сотни невесть откуда взявшихся колесниц, выехавших из-за холма и из-за леса, смяли фригийскую пехоту и ударили в тыл фригийским колесницам. Разгром был полным, и в этом разгроме погибли оба стратега союзников.