Текст книги "Почему евреи не любят Сталина"

Автор книги: Яков Рабинович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

В этот период, конца 1947 г., Сталин был серьезно раздражен тем, что считавшиеся им строго конфиденциальными сведения о его семейной жизни стали проникать в зарубежную прессу. Он был особенно рассержен какими-то публикациями в западной прессе о самоубийстве его жены Надежды в ноябре 1932 г. Самоубийство Надежды Аллилуевой было глубокой семейной тайной, и некоторые члены Политбюро знали лишь официальную версию, согласно которой жена Сталина умерла от острого приступа аппендицита. В СССР этой темы никто никогда не касался, и даже дети Сталина не знали о самоубийстве матери. Светлана узнала о самоубийстве матери из статьи о Сталине в английском журнале. Какие-то разговоры о смерти жены Сталина в кремлевских кругах, конечно, были, но в прессе эта тема никогда не обсуждалась. Среди нескольких версий смерти Надежды Аллилуевой неизбежно возникало утверждение о том, что Сталин во время домашней ссоры сам застрелил свою жену. Некоторые версии самоубийства жены Сталина связывали его с политическим конфликтом в семье.

Поводов для интереса зарубежной прессы к этой личной драме Сталина было очень много. Главный из них состоял в том, что в 1946 г. Сталин оказался единственным из главных фигур Второй мировой войны, который сохранил власть и сильно увеличил свое влияние. Рузвельт умер, Черчилль был отстранен от власти, Трумэн не имел популярности. Сталин был самым знаменитым человеком всего послевоенного мира, и это сделало неизбежным интерес западной публики и прессы к биографии Сталина. События из личной жизни советского вождя стали постоянной темой журналов для общей публики. Издательства заказывали историкам и журналистам биографии Сталина. Но в условиях начавшейся «холодной войны» статьи о Сталине и его «экспресс»-биографии далеко не всегда были дружественными или объективными. В пределах СССР никаких подробных биографий Сталина при его жизни не было.

В 1936 г. была переведена на русский язык биография Сталина, написанная в 1935 г. французским писателем-коммунистом Анри Барбюсом. Анри Барбюс писал эту книгу по заказу ЦК ВКП(б) и по материалам, которые он получал из Москвы. На некоторые вопросы Барбюса отвечал сам Сталин, встречавшийся с ним в Кремле несколько раз.

После войны, в 1946 г., была опубликована «Краткая биография И. В. Сталина», текст которой редактировался им самим. В задачу контрразведки МГБ СССР входил также и сбор информации о публикациях о Сталине в западной прессе и установление возможных источников этой информации.

В некоторых публикациях о Сталине, появившихся в западной прессе, были такие детали о его личной жизни, привычках и семейной хронике, которые явно указывали на наличие «внутреннего» источника, близкого к семье Сталина. В СССР в тот период эго могло трактоваться как разглашение государственной тайны. Любая критика Сталина оценивалась как антисоветская клевета, и люди попадали в тюрьму даже за анекдоты.

Жизнь Иосифа Сталина и его семьи многократно описана самыми различными авторами. Написаны книги о Василии Сталине, Якове и Светлане – его детях. Опубликованы четыре книги мемуаров Светланы Аллилуевой – младшей и любимой дочери Сталина. Споры об этой семье продолжаются сегодня и наверняка не утихнут в будущем.

В конце 40-х сын Сталина расходится с дочкой маршала Тимошенко и начинает жить с многократной чемпионкой по плаванию. Поселились они в особняке на Гоголевском бульваре в доме номер семь.

Василий капитулировал перед Капитолиной, Капой, как он ее называл.

Можно сказать, что период конца 40-х – начала 50-х был лучшим в жизни Василия Сталина. Молодой, популярный, всемогущий сын абсолютного хозяина страны мог себе позволить если не все, то очень многое. Говоря сегодняшним языком, Василий Сталин был первым советским «плейбоем». Да, он не был красавцем, но был обаятелен и, несомненно, обладал харизмой, унаследованной от отца. Он менял автомобили и любовниц, он был героем светских сплетен и немногочисленных московских скандалов. Был самым завидным женихом. Кроме того, он тоже был Сталиным. Сын вождя, будучи широким и веселым человеком, любил выпить и погулять.

С женщинами то же. Те легко вступали с ним в связь. Так произошло и с женой известного кинодокументалиста Романа Кармена. Ее звали Нина. Вася и Нина когда-то учились вместе в школе.

В 41-м встретились вновь и вспомнили, что когда-то нравились друг другу. Зато это не понравилось мужу, он пожаловался Сталину, написал письмо.

Сталин отреагировал, наложив следующую резолюцию:

«Верните эту дуру Кармену. Полковника Сталина арестовать на пятнадцать суток».

И расписался: И. Сталин.

И все у Василия было бы хорошо, если бы не болезнь.

Капитолина Васильева:

«Конфликты в связи с его вот этой самой фронтовой чарочкой… я очень была против, потому что я знала, что это болезнь очень такая тяжелая, она прогрессирует, и мне нужно было как-то… Но у меня ничего не получалось».

О том, что с Василием неблагополучно, отцу докладывали и сотрудники охраны, и врачи. Его неоднократно пытались лечить.

Начальник лечебно-санаторного управления Кремля Петр Егоров – Иосифу Сталину.

«9 декабря 1950 года.

Лично товарищу Сталину Иосифу Виссарионовичу.

Считаю своей обязанностью доложить вам о состоянии здоровья Василия Иосифовича. Василий Иосифович страдает истощением нервной системы, хроническим катаром желудка и малокровием. Причиной указанных заболеваний является чрезмерное злоупотребление алкоголем.

16 ноября сего года у Василия Иосифовича внезапно дома около часа ночи во время просмотра кинокартины развился эпилептический припадок, полная потеря сознания, общие судороги мышц тела, прикус языка и выделение из полости рта пенистой жидкости».

Нельзя сказать, что с болезнью не боролись. Та же Капитолина Васильева в одном из интервью рассказывала, что обращалась к наркологу, который должен был внушить Василию отвращение к водке. Однако, как это ни анекдотично звучит, нарколог сам оказался тяжелым алкоголиком.

В 1952 г., когда окружение вождя стало готовиться к уходу дряхлеющего Сталина, начались неприятности и у Василия. Он, конечно, не мог не задумываться над тем, что ждет его после смерти отца, а потому пил все больше и больше. Опасения Василия подтверждались всем ходом событий. Его отстранение от должности командующего военно-воздушными силами Московского военного округа обросло огромным количеством домыслов и слухов.

Путаницу внесла и сестра Светлана, написавшая в своих воспоминаниях о том, что Василия отстранили сразу после парада 1 мая 1952 г., во время проведения которого якобы разбилось несколько самолетов. Это не совсем точно.

Один самолет действительно разбился при посадке, но по вине пилота, а не командующего парадом. При расследовании катастрофы выяснилось, что летчик просто перепутал рычаги управления. Василий тут был ни при чем.

Здесь необходимо сделать небольшое отступление и рассказать, что собой представлял воздушный парад в то время. Телезрители, смотревшие фильм, видели и хронику, на которой в небе оператор запечатлел десятки самолетов, выстроенных так, что получалось слово «Сталин». Иногда это были слова «Ленин» или «КПСС». Работа эта была виртуозной и требовала полного напряжения сил и от летчиков, и от командующего парадом. Необычайная слаженность достигалась многодневными тренировками, и пьяным тут не покомандуешь. Участники и не помнят генерала Сталина выпившим ни на одном из подобных парадов, которых Василий, в бытность командующим, провел четырнадцать!

Отец отстранил сына от должности после другого парада, и совсем по другой причине.

7 июля 1952 г. в Тушине проходил праздник в честь Дня Военно-Воздушного Флота. Командовал Василий Сталин. После успешного окончания он позволил себе расслабиться. И тут последовал вызов на банкет, где присутствовало все Политбюро. По традиции банкет проходил на даче у отца. Василий же был на своей даче. Нашли его абсолютно пьяным. Однако приказы в армии обсуждать не принято, особенно если это приказ Генералиссимуса.

Капитолина Васильева:

«Когда он вошел, все уже сидели. Его в одну сторону качнуло, в другую, и отец ему говорит: “Ты пьян, выйди вон!” – “Нет, я не пьян” – он отвечает. И второй раз отец говорит: “Ты пьян, выйди вон”

Он попятился назад, вышел, и уже на следующий день он был снят с командующего».

Отставка Василия была обставлена как перевод на учебу в Академию Генерального штаба, но там он ни разу не появился. Он был в шоке, а тут еще зимой 1953 г. произошел окончательный разрыв с Капой.

Капитолина Васильева:

«У нас такие размолвки с Василием были страшные, что мы решили все-таки разойтись. Вот, перед тем как положили в больницу, я сказала, что я больше жить с тобой не буду. Больше не могу».

Последние полгода перед смертью отца отмечены для Василия знаками приближающейся беды. Он безвылазно сидел на даче и пил.

Артем Сергеев, приемный сын Иосифа Сталина:

«Ну, я смотрю, Василий уже хорошо попил, еще себе налил фужер. Я ему говорю: “Васька, хватит!” Причем жестко: “Хватит!” На что он сказал… вынул пистолет и сказал: “А у меня два выхода: вот здесь пуля есть, а вот здесь водка налита. Я, – говорит, – живу, ты же пойми, я живу, пока отец есть. Отец закроет глаза – меня Берия на другой день на части порвет такого, а Хрущев с Маленковым ему помогут”».

Полина Жемчужина и Вячеслав Молотов

Полина Жемчужина, настоящее имя которой было Перл Семеновна Карповская («перл» на английском означает «жемчуг», и иногда говорили, что партийный псевдоним «Жемчужина» был выбран именно поэтому), была очень волевой и амбициозной женщиной и благодаря такому характеру также доминировала над слабовольным мужем. Сталин не без основания считал, что Молотов находится под влиянием жены, и он несколько раз рекомендовал Молотову оформить развод. Сталин не хотел, чтобы на Молотова, занимавшего ключевые посты, оказывалось влияние с двух сторон. Проблемы, правда несколько меньшие, возникали у Сталина и с женами Калинина и Ворошилова. Жена Калинина, Екатерина Лоорберг, член РСДРП с 1917 г. и член Верховного суда СССР, была арестована еще при жизни мужа. Но ее освободили после смерти Сталина. Жена Ворошилова, Екатерина Горбман, также была членом РСДРП с периода революции и занимала в 20-е гг. различные партийные посты. Однако Ворошилов, переставший быть «легендарным наркомом обороны» с 1940 г., не имел большого влияния на государственные или партийные дела.

Полина Жемчужина, дочь портного, еврея из Екатеринославской губернии (Днепропетровская область в СССР), вступила в РКП(б) в 1918 г. в возрасте 21 года и служила политработником в Красной армии. Молотов и Жемчужина поженились в Москве в 1921 г., когда Молотову, уже Секретарю ЦК РКП(б), был 31 год. Полина в это время работала инструктором одного из райкомов РКП (б). Родная сестра Жемчужиной в 1920 г. эмигрировала в Палестину, и между ней и Полиной существовала постоянная переписка, которая, естественно, перлюстрировалась. В СССР вся почта за границу и из-за рубежа подвергалась цензуре. Один из племянников Полины жил в США. Как умная и амбициозная женщина, Полина Жемчужина стремилась к самостоятельной карьере. Она владела языком идиш и покровительствовала Государственному еврейскому театру в Москве, часто посещая его постановки. В 30-е гг. Полина Жемчужина занимала многие ответственные посты в правительстве, и муж, как Председатель Совнаркома СССР, этому способствовал. Она работала на постах начальника разных главков в наркоматах легкой и пищевой промышленности, которые в то время возглавлял Микоян. В 1939 г. Полину Жемчужину избрали кандидатом в члены ЦК ВКП(б). При дроблении наркомата пищевой промышленности в начале 1939 г. Жемчужина стала первой женщиной-наркомом. Она получила пост наркома рыбной промышленности. Микоян в это время стал наркомом внешней торговли. Для Сталина возвышение Жемчужины до поста наркома показалось неоправданным. С декабря 1938 г. во главе НКВД стоял Берия, и это был период, когда между Сталиным и Берией существовало полное взаимопонимание. Берия начал сбор компрометирующих материалов о Полине Жемчужиной, и ее связи с родственниками и друзьями за границей быстро вышли на поверхность. В то время «связь» с родственниками за границей не поощрялась. Берия обеспечил Сталина нужными сведениями из «досье» Жемчужиной в НКВД, и вопрос о жене Молотова вошел в повестку одного из заседаний Политбюро. Стенографической записи заседаний Политбюро обычно не велось, и в архивах сохранились поэтому лишь краткие протоколы с текстами постановлений. 10 августа 1939 г. на очередном заседании Политбюро вопрос «О тов. Жемчужиной» стоял как пункт № 33.

На некоторых заседаниях Политбюро принималось часто более ста разных постановлений. Постановление о тов. Жемчужиной от 10 августа 1939 г. было как бы предварительным. Оно говорило:

«33. – О тов. Жемчужиной.

1. Признать, что т. Жемчужина проявила неосмотрительность и неразборчивость в отношении своих связей, в силу чего в окружении тов. Жемчужиной оказалось немало враждебных шпионских элементов, чем невольно облегчалась их шпионская работа.

2. Признать необходимым произвести тщательную проверку всех материалов, касающихся т. Жемчужиной.

3. Предрешить освобождение т. Жемчужиной от поста Наркома рыбной промышленности. Провести эту меру в порядке постепенности» [60]60
  Костырченко Г. В.Указ. соч. С. 9.


[Закрыть].

«Тщательная проверка» всех материалов о Жемчужиной проводилась в НКВД. В связи с этим были арестованы некоторые работники тех главков в наркоматах пищевой и легкой промышленности, которые могли дать о Жемчужиной дополнительную информацию. Были, очевидно, допрошены и те работники этих наркоматов, которые были арестованы на главной волне террора 1937–1938 гг. по разным обвинениям. Показаний о шпионской работе Жемчужиной было, очевидно, столь много, что это смутило даже Сталина, который не мог тогда еще решиться на арест жены своего старого друга. Он прекрасно знал, что заключенные в НКВД дают любые показания. В связи с этим вопрос о Жемчужиной снова был поставлен на повестку заседания Политбюро 24 октября 1939 г. Он шел под номером 130. Начало постановления было примирительным:

«130. – От. Жемчужиной

1. Считать показания некоторых арестованных о причастности т. Жемчужиной во вредительской и шпионской работе, равно как их заявления о необъективности ведения следствия, клеветническими».

Решение Политбюро было, однако, компромиссным:

«2. Признать, что т. Жемчужина проявила неосмотрительность и неразборчивость в отношении своих связей, в силу чего в окружении т. Жемчужиной оказалось немало враждебных шпионских элементов, чем невольно облегчалась их шпионская работа.

3. Освободить т. Жемчужину от поста Наркома Рыбной Промышленности, поручив секретарям ЦК т.т. Андрееву, Маленкову и Жданову подыскать работу для т. Жемчужиной» [61]61
  Костырченко Г. В.Указ. соч. С. 390.


[Закрыть].

Еще через месяц, 21 ноября 1939 г., новым постановлением Политбюро П. С. Жемчужина была назначена начальником главного управления текстильно-галантерейной промышленности Наркомлегпрома РСФСР.

Это назначение, поскольку оно было в Правительстве РСФСР, а не СССР, рассматривалось как понижение сразу на несколько ступеней. В феврале 1941 г. на XVIII партконференции Жемчужина была выведена из состава кандидатов ЦК ВКП(б).

Во время войны Жемчужина активно участвовала в работе Еврейского антифашистского комитета. Она, безусловно, понимала, что гибель Михоэлса была убийством. Она присутствовала на похоронах артиста. Безусловно, она знала и об аресте Аллилуевых, но Молотов вряд ли мог объяснить своей жене причины всех этих репрессий. Среди членов Политбюро не было принято интересоваться делами МГБ или МВД. Молотов и Жемчужина понимали, что для ареста членов семьи Сталина необходима его личная санкция. К этому времени Молотов, хотя и сохранял положение «второго» после Сталина государственного и партийного лидера, находился в частичной опале.

После первой серьезной болезни Сталина осенью 1945 г. и его двухмесячного отсутствия в Москве (октябрь – декабрь 1945 г.) различные реорганизации в составе Советского правительства имели достаточно ясный характер борьбы за это «второе» место в структуре власти. В этой борьбе, которая имела скрытый характер, участвовали три основные группы. Во главе одной из них, которую можно назвать «партийной», был Андрей Жданов, формально второй после Сталина секретарь ЦК ВКП(б). Его поддерживала ленинградская партийная организация, а также «ленинградцы» в правительстве – Николай Вознесенский и Алексей Косыгин. Лидером второй группы был Молотов. Он уже давно был признанным преемником Сталина. В Политбюро он имел поддержку Микояна, Андреева и Кагановича. Его также поддерживали почти все члены ЦК ВКП(б) и номенклатурные работники еврейского происхождения. Они не без основания считали, что развернутая Ждановым политическая кампания против «космополитов» имеет антисемитский характер. Третьей фигурой в борьбе за власть был Берия, который опирался на наркоматы внутренних дел и государственной безопасности. Берия в этот период также возглавлял два основных военно-стратегических проекта в СССР – атомный и ракетный, имевших приоритет в финансовых ресурсах из бюджета. Симпатии советского генералитета были на стороне Молотова. Военные никогда не могли простить органам госбезопасности репрессий в армии, которые не прекращались и после победы в Великой Отечественной войне. Представителем военных в Политбюро был Булганин, который, как сугубо «штатский маршал», не пользовался авторитетом у боевых маршалов и генералов.

На первом послевоенном Пленуме ЦК ВКП(б), который собрался 18 марта 1946 г., решались два вопроса: о сессии Верховного Совета СССР и о реорганизациях в партийном и правительственном аппаратах. Открывшаяся через два дня сессия Верховного Совета приняла отставку прежнего правительства и утвердила состав нового. Совет Народных Комиссаров был преобразован в Совет Министров. Председателем Совета Министров был назначен Сталин, его заместителями – Молотов, Берия, Андреев, Микоян, Косыгин, Вознесенский, Ворошилов и Каганович. Этот состав правительства свидетельствовал о том, что положение Молотова формально осталось прежним. В действительности это было не так. Секретное постановление Совета Министров СССР от 20 марта 1946 г. образовало новый орган – Бюро Совета Министров (БСМ), в которое входили все заместители председателя СМ и которое осуществляло оперативное руководство правительством. Председателем БСМ был назначен Берия, а его заместителями Вознесенский и Косыгин. При распределении контроля над министерствами Берия, в дополнение к двум секретным Главным управлениям – атомному и ракетному, получил контроль над Министерствами внутренних дел, госбезопасности и государственного контроля. Это назначение сделало именно Берию вторым человеком в государстве. На Пленуме ЦК ВКП(б) 18 марта Берия и Маленков, бывшие до этого кандидатами в члены Политбюро, были избраны в члены Политбюро. Значительно усилилась в этих реорганизациях и группа Жданова и в ЦК (назначение А. А. Кузнецова секретарем ЦК ВКП(б)), и в правительстве; Молотов, напротив, потерял большую часть своих полномочий [62]62
  Жуков Ю. Н.Борьба за власть в руководстве СССР в 1945–1952 годах. М.: Вопросы истории, 1995. № 1. С. 23–39.


[Закрыть].

Выдвижение Берии на положение «второго» по реальной власти человека в стране вызвало серьезное недовольство в военных, партийных и правительственных кругах. Берия как личность был крайне непопулярен. Сталин также вряд ли хотел видеть именно Берию своим политическим наследником. В начале февраля 1947 г. Сталин осуществил новую реорганизацию работы Совета Министров. В структуре правительства были образованы восемь отраслевых бюро (по сельскому хозяйству, машиностроению, металлургии и т. д.), каждое из которых возглавлялось одним из заместителей Сталина. Центральное Бюро (БСМ) возглавил сам Сталин, его первым заместителем стал Молотов, вторым – Вознесенский. Берия возглавил Бюро по топливу и электростанциям. Он также продолжал контролировать МВД. Министерство обороны и Министерство госбезопасности были выведены из состава правительства и подчинены напрямую Политбюро, то есть Сталину. Новая реорганизация вернула Молотову положение «второго» лидера в правительстве, ослабив власть не только Берии, но и Жданова. Жданов все еще оставался вторым секретарем ЦК ВКП(б), но он потерял в ЦК контроль за идеологическими отделами. Руководство отделом агитации и пропаганды и отделом внешних сношений перешло к Михаилу Андреевичу Суслову, избранному новым секретарем ЦК ВКП(б). Жданов, как член Политбюро, был «по рангу» значительно выше Суслова, но он потерял свои властные полномочия, которые перешли к Суслову.

Летом 1947 г. полномочия Молотова значительно возросли в связи с созданием Комитета информации при Совете Министров СССР и назначением именно Молотова его председателем. Комитет информации, несмотря на скромное название, был новой «силовой» структурой, объединявшей информационные и разведывательные структуры разных ведомств, Министерств иностранных дел и внешней торговли, Первого Главного управления МГБ, Главного разведывательного управления Генштаба и даже служб разведки ЦК ВКП(б). Таким образом, Молотов, занимавший посты министра иностранных дел и первого заместителя Сталина по БСМ, получил контроль и за разведкой. В этом не было чего-то необычного, так как главными базами как легальной, так и нелегальной разведки в СССР всегда были его посольства и торговые и культурные представительства за границей. Совмещение дипломатической и разведывательной служб характерно и для многих других государств.

Столь неожиданное и для Берии, и для Жданова восстановление позиций Молотова «рядом со Сталиным» и в структурах государственной власти серьезно обеспокоило, с одной стороны, идеологические отделы в ЦК ВКП(б) и, с другой стороны, мощные структуры государственной безопасности, которые внутри страны срастались с МВД. Проблема состояла еще и в том, что Молотов был единственным кроме Сталина членом Политбюро, который обладал популярностью в народе и особенно среди интеллигенции. Жданов имел репутацию крайне консервативного догматика, и его инициативы, ограничивавшие свободу творчества писателей, композиторов и ученых, получившие название «ждановщина», воспринимались как общий зажим интеллигенции. Молотов, напротив, пытался расширить международное сотрудничество и уменьшить всесилие цензуры. Его безусловно поддерживали военные, а также многочисленные национальные меньшинства в СССР, включая и еврейское. Возглавляемому Молотовым Комитету информации решением Политбюро от 25 июня 1947 г. поручался также контроль за работой Совинформбюро, так как у этой организации были представительства за рубежом, сотрудники которых совмещали сбор информации с разведывательной деятельностью. Все эти факторы и обстоятельства внутренней политики в СССР и скрытой борьбы за власть «после Сталина» неизбежно должны были привести к подготовке в системе государственной безопасности тайного заговора против Молотова. Именно в 1947 г. сформировался довольно прочный политический союз между Берией и Маленковым, оказавшимся в конце 1946 г. в опале и потерявшим свой пост секретаря ЦК ВКП(б). Цели этого союза Берии с Маленковым были достаточно ясными. С одной стороны, им следовало устранить со своего пути к власти Молотова, с другой – ликвидировать сплоченную ленинградскую партийно-государственную группировку. В конечном итоге, как известно, и первая и вторая задачи были успешно выполнены.

Заговор против Молотова был спланирован очень умело, но и очень жестоко. Он включал убийство Михоэлса, аресты и расстрелы членов ЕАК, включая Лозовского, и арест Полины Жемчужиной. Заговор против ленинградской партийно-государственной группы был менее тонким, но не менее жестоким. К концу 1949 г. Маленков и Берия практически полностью расчистили себе дорогу к власти.

29 декабря 1949 г. Особое совещание при МГБ СССР приговорило Полину Жемчужину как «лидера еврейской контрреволюционной организации» к пяти годам ссылки в Кустанайскую область на северо-востоке Казахстана. В январе 1953 г. сотрудники госбезопасности получили секретную директиву перевести «объект № 12» – ссыльную Полину Жемчужину – из Казахстана в Москву. Ее старательно хотели связать с «делом врачей», выбить у нее признания в националистической и шпионской деятельности.

Сразу же после смерти Сталина Полину Жемчужину по личному распоряжению Берии освободили из-под стражи, а 9 марта 1953 г. (это был день рождения Молотова) она вернулась домой. Ее встречали муж, Вячеслав Михайлович, единственная дочь Светлана, семилетний внук Вячеслав, названный так в честь деда. Ныне Вячеслав Никонов, внук Полины Жемчужиной, – президент фонда «Политика» в Москве, доктор исторических наук. В свое время он был депутатом Государственной думы России.

1 мая 1960 г. Полина Жемчужина (Перл Карповская) ушла из жизни, муж – Вячеслав Молотов – пережил ее почти на треть века.