Текст книги "Цепная реакция плюс"

Автор книги: Яков Гринберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Убить меня вы еще успеете, – спокойно прокомментировал Фил изменившуюся расстановку сил, – лучше посмотрите, что я для вас приготовил. Я ведь вас ждал, знал, что вы ко мне придете.

Фил медленно поднялся со своего места и, не обращая внимания на нацеленный на него пистолет, сделал несколько шагов до полки с книгами, взял оттуда толстую папку и вернулся обратно в кресло. Положил папку на журнальный столик. Элвис с изумлением наблюдал за замедленными действиями своей жертвы, осознавая на уровне подсознания странный, тревожащий факт – этот человек его почему-то не боится.

– Дело в том, что я следователь и разыскиваю убийцу Оливии Гарднер, Даннона Харрисона и Бэтти Картер, то есть вас! Все они убиты вами, Элвис. Надеюсь, вы не будете отрицать этот факт. Материального мотива в этих преступлениях нет, поэтому мне интересно услышать лично от вас, за что вы убили трех человек? – Фил сделал паузу. – И сейчас собираетесь убить четвертого, то есть меня. Почему?

Видит бог, такого сюрприза Элвис не ожидал. Вместо трепещущей от страха жертвы, умоляющей о пощаде, он попал к странному следователю, который его, человека с пистолетом в руке, – общепризнанным символом силы и власти, смеет допрашивать, как будто это он, Элвис, находится в его руках. Конечно, можно было пристрелить этого неторопливого человека в любой момент, но Фил сидел спокойно, внимательно наблюдая за его лицом, и ждал ответа.

– Я вам расскажу, – вдруг воскликнул Элвис. – Я вам все расскажу, и вы меня поймете. Это будет исповедь! Моя исповедь перед вашей смертью!

– Я слушаю вас внимательно, – произнес Фил со всей серьезностью.

– У меня была такая замечательная жизнь, – печально улыбнувшись, начал свое повествование Элвис, – я играл в симфоническом оркестре. – Это такая радость, когда звучит великая музыка, а ты ее часть, кроме того, я играл джаз. Праздник души, там достигается непередаваемое ощущение свободы и самовыражения. Но однажды все это закончилось, все пошло прахом. Эта сумасшедшая наркоманка с русалкой на плече, Оливия Гарднер, заразила меня СПИДом. Понимаете, СПИДом! Это не какой-то триппер или сифилис. СПИД не лечится. Нет лекарства, нет вакцины или сыворотки. Нет ничего. Люди умирают фактически без медицинской помощи. Я похоронил уже столько своих друзей, мы два раза меняли барабанщика в нашем джазовом оркестре. Я всегда предохранялся, но в тот вечер, это было второго мая, я как сейчас помню, после концерта я был слегка пьян, и все казалось мне легким и радостным, а теперь я обречен на мучительную смерть. За что? Что я сделал? Пару раз переспал с девицей без презерватива. Это вся моя вина? За это полагается смертная казнь? Почему в тридцать лет я должен в муках заканчивать жизнь, задыхаясь от пневмонии на больничной койке? – он замолчал, тяжело вздохнул и вдруг резко продолжил: – Она должна была за это ответить! Я пришел к ней домой, но Оливия начала плакать и кричать, что не виновата, что ее заразил Даннон Харрисон, потом стала невменяемой, набросилась на меня с ножом. Я убил ее из пистолета, который нашел там, в квартире.

– Я это знаю, – сказал Фил, открыл свою папку и на расстоянии показал Элвису несколько фотографий убитой Оливии Гарднер, лежащей в луже крови.

– После этого я решил мстить, мстить всем, кто отнял у меня жизнь, поэтому я пошел к Даннону.

– Самосуд?

– Да, самосуд! – с чувством воскликнул Элвис. – Люди, которые прикончили мою жизнь, должны пострадать. Я хочу восстановить справедливость. Вы убили меня, а я убиваю вас! Вы все передо мной виноваты.

– Понятно, то есть вы идете по цепочке людей, которые заразили друг друга и, в конце концов, заразили вас. Я правильно понял ваш метод?

– Да, именно так! – с мрачной решимостью подтвердил Элвис. – Это единственное, что у меня осталось. Жизнь моя на исходе, я это чувствую.

– Ясно, – Фил кивнул головой, – но самосуд, какими бы высокими идеями ни руководствуется мститель, имеет один существенный недостаток – необъективность.

Фил наклонился к своей папке, полистал ее и нашел нужные ему страницы.

– Вот медицинские заключения Оливии Гарднер, Даннона Харрисона и Бетти Картер. Все они были всесторонне обследованы, в том числе на наличие у них ВИЧ-инфекции, и у всех реакция отрицательная, то есть никто из них СПИДом не болел, – Фил развернул папку на сто восемьдесят градусов и подвинул ее к Элвису. – Можете убедиться сами.

– Этого не может быть, – ошеломленно прошептал Элвис, просматривая документы.

– Таким образом, вы убили трех совершенно невинных людей. Более того, – жестким, металлическим голосом продолжил Фил, – мы взяли вашу кровь, оставшуюся после ранения в квартире Оливии Гарднер, а также вашу сперму после полового акта с Бетти Картер, и сделали полное исследование, – он замолчал, почему-то посмотрел на часы, после чего, четко выговаривая каждое слово, громко объявил: – У вас, Элвис, нет ВИЧ-инфекции, вы не больны СПИДом. Вы больны мононуклеозом, но эта болезнь прекрасно лечится, поэтому всю оставшуюся жизнь вам придется провести в тюрьме. Пожизненное заключение вам гарантировано!

– Но я же сделал анализ, – закричал Элвис.

– Они ошиблись, а вам за эту ошибку придется заплатить дорогую цену. Я вам сочувствую, но помочь не могу, убитых вами не вернешь, так что проявите благоразумие, положите пистолет на стол и сдайтесь правосудию.

Элвис сжимал в руке пистолет, лицо его покрылось испариной, он тяжело и прерывисто дышал, казалось, задыхался. Потом какая-то мысль пришла ему в голову, он пристально посмотрел на своего противника и начал медленно поднимать пистолет, целясь в грудь Фила. Было видно, как дрожит его рука.

– Вам ничего не даст моя смерть, за вашей спиной стоят мои сотрудники. Вас в любом случае арестуют, – сказал Фил, показывая глазами на дверь.

Элвис затравленно оглянулся назад и увидел двух мужчин с пистолетами в руках, стремительно входящих в комнату.

– Будьте вы все прокляты! – закричал он надрывным, сумасшедшим голосом, засунул дуло пистолета себе в рот и нажал на курок. Пуля разнесла ему половину черепа.

Фил облегченно выдохнул воздух, с видимым усилием протянул руку и закрыл папку, лежащую на столе. Рука его дрожала. К нему подбежали Мелвин и Пеппер.

– Шеф, вы в порядке?

– Только благодаря вам, – ответил Фил, с трудом ворочая языком. У него так пересохло во рту, что он был вынужден сделать глоток вина. – Еще минута – и вам пришлось бы искать себе другого начальника. Спасибо, ребята, за помощь. Мелвин, вызовите полицию, чтобы все было, как положено, а я должен прийти в себя, сидеть перед дулом пистолета не самое лучшее развлечение. Кстати, по этому эпизоду вы проходите как свидетели, которые видели своими собственными глазами, что он застрелился сам, без моей помощи. Все-таки мы его поймали! – добавил Фил удовлетворенно.

– Как он сюда попал? – удивился Пеппер.

– Сам пришел в гости, – Фил вымученно улыбнулся.

– Почему же он застрелился? – спросил Мелвин, недоуменно глядя на труп.

– Элвис Андерс, убивший Оливию Гарднер, Даннона Харрисона и Бетти Картер, не выдержал силы моих доводов, – ответил окончательно пришедший в себя, Фил. – Так что, Мелвин, когда у вас появится желание со мной спорить, советую вспоминать этот случай.

Он подмигнул Мелвину, посмеиваясь, поднялся с места, взял со стола папку, унес ее в свой кабинет и положил в сейф, который сосредоточенно запер, а ключ положил в карман.

– Шеф – железный человек! – с восхищенным удивлением произнес Пеппер, глядя на труп Элвиса с пистолетом в руке. – Как он это выдержал?!

– Про папку ни слова, – сурово сказал Фил, возвращаясь и садясь в то же кресло. – Формально говоря, я не имею права брать материалы дела домой, тем более обсуждать их с подозреваемым. Это не все правильно поймут.

– Обижаете, шеф, мы же не стажеры. Никакой папки тут не было.

Приехали полицейские и бригада экспертов, все сфотографировали, сняли отпечатки пальцев. Фил сидел в своем кресле, усталый и пассивный. Полицейского следователя он знал лично, дело вел сам Фил, поэтому никаких вопросов ему не задавали. Молодой следователь обменялся несколькими шутливыми фразами с Мелвином и Пеппером и, довольный отсутствием каких-либо затруднений, ведь дело было не его и вообще закрыто, быстро закончил оформление всех положенных документов. Тело увезли в морг.

– Не забудьте переслать мне все материалы, – была единственная фраза, которую сказал Фил по окончании следственных работ.

После этого Фил выпроводил Мелвина и Пеппера, сославшись на то, что ему нужно отдохнуть, на часах полтретьего ночи. Оставшись один в квартире, он оглядел комнату с лужей крови на полу и забрызганным кровью потолком. «Нужен срочный ремонт, побелка. Так жить невозможно, – подумал он с раздражением. – Однако все закончилось удачно, разыграно было, как по нотам, а ведь мог и выстрелить… Но другого выхода не было, закрыть дело правильно можно было только так».

Фил пошел в кабинет, открыл сейф и достал папку, нашел и вынул из нее несколько листов, внимательно просматривая каждый, и отнес их на кухню. Там он взял верхний лист и поджег его спичкой, вращая так, чтоб не обжечься, а пепел осторожно положил в пепельницу. То же самое он проделал со всеми остальными документами. Пепельницу отнес в туалет, вытряхнул ее содержимое в унитаз и спустил воду.

Спать он не мог, поэтому выпил залпом полстакана виски и ощутил приятное тепло в желудке. «Вроде полегчало», – подумал он, чувствуя, что нервы становятся на место и к нему возвращается его обычная уравновешенность, но искаженное страхом и ненавистью лицо Андерса в момент самоубийства все равно стояло перед глазами.

Промаявшись без сна до утра, Фил набрал номер.

– Привет, Эйк. Как поживаешь, старина? У меня к тебе дело. Нет, по телефону нежелательно, нужно поговорить лично. Сегодня в полвторого? Отлично, я подъеду.

Затем позвонил в ремонтное бюро и заказал срочную побелку комнаты. Когда пришли рабочие, то они, войдя в комнату забрызганную кровью, в страхе попятились назад, это было зрелище не для слабонервных, но Фил тут же показал им свое удостоверение следователя.

– Спокойно, ребята, – сказал он успокаивающим голосом. – Тут вчера была стрельба, но я, как видите, остался жив. Все законно, можете приступать.

Дождавшись окончания работ, он щедро отблагодарил рабочих и с удовлетворением оглядел свое посвежевшее жилище, пахнущее новой краской.

Точно в полвторого Фил входил в помещение полицейского морга. Патологоанатом встретил его радушно, они с удовольствием пожали друг другу руки, похлопали по плечу.

– Ты еще не одичал тут со своими покойниками? – спросил Фил, улыбаясь.

– С ними спокойнее, – в тон ему ответил Эйк, – не скандалят, ничего не требуют и с разговорами не пристают. – Пойдем ко мне, есть бутылка отличного виски. Ты еще употребляешь?

– Еще как! Только на виски и держусь, без этого топлива не двигаюсь.

Они зашли в кабинет, Эйк достал бутылку, они выпили и закурили.

– Ну, что у тебя? – спросил Эйк, наливая еще.

– У меня такой вопрос. Ты можешь определить, болел ли человек при жизни СПИДом? – осторожно спросил Фил.

– В принципе, да. В нашей лаборатории есть необходимое оборудование, но мы этого не делаем. СПИД становится проблемой, – вдруг добавил Эйк, вздохнув и впервые сменив тон на серьезный. – У нас работает молодой лаборант, гей, так он недавно буквально со слезами рассказывал, что теперь каждую неделю ходит на похороны. В среде гомосексуалистов, где он вращается, это настоящая эпидемия, все они в группе риска и смертность страшная.

– А если я попрошу? – Фил испытующе посмотрел на своего приятеля.

– Для тебя сделаем, – после некоторого раздумья ответил Эйк, взял чистый лист бумаги и вынул ручку. – Кого проверить?

– Записывай: Оливия Гарднер, Даннон Харрисон, Бетти Картер и Элвис Андерс.

– Всех?

– Да, всех. И сделай это лично для меня, без оформления.

– Ты меня толкаешь на должностное преступление, Фил. Это некрасиво с твоей стороны, ты ведь знаешь, что я не могу тебе отказать. Я позвоню, когда будет готово. Давай, выпьем по последней.

– Спасибо, старина Эйк, – промолвил растроганный Фил и похлопал своего приятеля по плечу.

Заехав в свой отдел, Фил застал своих сотрудников за бурной дискуссией, все были красные и возбужденные. Фил сел за свой стол, вынул из портфеля папку и положил ее на стол.

– Дело об убийстве Оливии Гарднер 8 августа 1981 года, Даннона Харрисона 11 августа и Бетти Картер 13 августа, начатое 12 августа 1981 года, закрыто 16 августа того же года в связи со смертью подозреваемого Элвиса Андерса, – торжественно объявил он и обвел глазами присутствующих. – Отдаю должное вашей проницательности, Мелвин, дело оказалось не очень простое, но мы действительно, как вы предположили в самом начале следствия, быстро его поймали.

– Быстро, но непонятно как, – проворчал Мелвин, почувствовав скрытую насмешку. – Мы тут спорим уже два часа, но никакого разумного объяснения нет.

– Что же вам непонятно? – удивился Фил.

– Все! – резко вмешалась в разговор Кеннис. – Почему Элвис их убивал? За что? Почему сам пришел к вам домой? Ничего не понятно, – добавила она с возмущением.

– А я вам сейчас все объясню, – терпеливо, как будто что-то рассказывал детям, начал свое повествование Фил. – Элвис Андерс – психопат, вбивший себе в голову, что любые внебрачные связи – это страшный грех. Он пришел «наставить» на путь истинный свою бывшую любовницу Оливию Гарднер и узнал у нее имя ее любовника Даннона Харрисона. У того, во время «дружеского» разговора, с вином и сигаретами, он выяснил имя бывшей любовницы Даннона, Бетти Картер, а так как у меня с Бетти был когда-то непродолжительный роман, то мне стало ясно, кто следующий. Я решил ловить его на живца, то есть на себя самого. Это понятно? – спросил Фил и обвел взглядом притихших сотрудников.

– Понятно, но у Элвиса какое-то странное сумасшествие, я про такое никогда не слышала, – недоуменно пожала плечами Кеннис.

– Психов трудно понять, у них видения, голоса – в общем, нормальному человеку это неподвластно, но какая-то логика в их поступках присутствует обязательно, – назидательно сообщил Фил.

– Хорошо, – вмешался Мелвин, – предположим, но, согласно вашей модели, он пришел вас убивать, а в результате сам застрелился. Как это можно объяснить?

– Очень просто, – улыбнулся Фил. – Он пришел ко мне как убийца к своей жертве, и вдруг обнаружил, что попал к следователю. Я детально рассказал ему, когда и каким образом он убил Оливию Гарднер, Даннона Харрисона и Бетти Картер, и в какой-то момент он осознал, что я поймал его. Я предложил ему положить пистолет на стол и сдаться правосудию, а когда Элвис увидел Мелвина и Пеппера за своей спиной, то понял, что попал в западню, из которой ему не выбраться, и застрелился. Что тут такого непонятного?

– Но вы страшно рисковали, – воскликнул стажер Барри. – Он же мог вас запросто пристрелить!

– Мог, – с виноватой улыбкой ответил Фил, – но я «страшно» хотел его поймать! После убийства Бетти это было для меня принципиальное дело. Еще есть вопросы?

– Нет, шеф, нам все понятно. Вы – герой! – объявил Пеппер, после чего все встали и тихонько зааплодировали своему начальнику.

– Спасибо, друзья, без вашей помощи я бы его не одолел. Благодарность всем присутствующим! Я беру двухнедельный отпуск, мне необходимо отдохнуть, так что в следующем деле попробуйте разобраться без меня.

Через пару дней Филу позвонил его приятель патологоанатом.

– Привет Фил, – оживленно начал Эйк. – У тебя все-таки чертовки развита интуиция! Не понимаю, как ты догадался, но у всех реакция плюс. Все, о ком ты спрашивал, больны СПИДом. Все, без исключения. Тебе это поможет?

– Спасибо, старина Эйк, это для меня очень важный результат. Надеюсь, все останется между нами?

– Конечно, мы ведь договорились без оформления. Ты же меня знаешь. Заглядывай, не пропадай.

– Постараюсь не пропасть, – ухмыльнувшись про себя, пообещал Фил и повесил трубку.

«Судя по всему, плохи мои дела, – подумал он. – Похоже на безнадежную ситуацию».

Фил тяжело вздохнул и поехал в медицинский центр.

– Я могу анонимно провериться на СПИД? – спросил он в регистратуре, покраснев от стыда.

– Да, конечно. Зайдите в пятый кабинет, – ответила сестра автоматически, даже не взглянув на него.

Фил прошел по коридору, постучал и вошел в кабинет, там его встретила довольно привлекательная молодая сестра, которая попросила заполнить бланк, где вместо имени нужно было написать комбинацию из цифр и букв. Бланк она взяла себе, а второй лист, после копирки, отдала Филу.

– Не потеряйте, это ваш оригинальный номер, по нему вы узнаете результат проверки, – объяснила она, жестом приглашая его в смежную комнату и усаживая на стул рядом с тумбочкой, на которой стояли пустые бутылочки. – Закатайте, пожалуйста, рукав рубашки.

«Вампирша, – подумал Фил, – целый день сосет кровь».

Сестра быстро и практически безболезненно взяла у него кровь из вены, наполнила несколько бутылочек, которые сложила в большой пакет, наклеив на него оригинал заполненного бланка.

– Через три дна приходите за результатом. До свидания.

Три дня Фил ходил по своей квартире из угла в угол и надеялся на чудо, но когда пришел за результатом, сестра из регистратуры сказала, быстрым взглядом скользнув по его лицу:

– Вам нужно поговорить с врачом, зайдите в девятый кабинет.

Похоже, чуда не произошло. Врач, солидный мужчина лет пятидесяти, взял у него копию бланка, несколько раз сверил ее со своим списком и серьезным голосом сказал:

– Вынужден вас огорчить, у вас положительная реакция на СПИД. Вы больны уже давно, но у вас был исключительно хороший иммунитет, поэтому вы так долго продержались.

Он встал из-за стола, подошел к Филу, попросил снять рубашку и прощупал какие-то места на шее и под мышками.

– У вас сильно увеличены лимфоузлы. Эта болезнь имеет пять стадий, и у вас закончилась стадия бессимптомного носительства, так что сейчас любое заболевание или даже простая простуда могут иметь для вас роковые последствия.

У Фила упало сердце.

– Так что мне теперь делать? – спросил он в замешательстве.

– Сделать ничего нельзя. Лекарств практически нет, так что живите обычной жизнью, только вы должны знать, что являетесь носителем вируса СПИДа и половые контакты с вами опасны для окружающих. Вы обязаны предупредить всех, с кем уже имели половую связь. Они должны пройти проверку на СПИД.

«Поздно, – подумал Фил, – все они уже мертвы!»

– Спасибо, доктор, – сказал Фил с усилием и начал одеваться. – Скажите честно, сколько мне осталось?

– Я вижу, вы сильный человек, – отреагировал врач. – Обычно в таких случаях не благодарят. В старину гонца, приносившего плохую весть, казнили. Я не могу сказать, сколько вам осталось жить, это зависит от многих вещей. Месяц, два, может, больше… Я выпишу вам лекарство для усиления иммунитета, оно не очень эффективно при СПИДе, но это все-таки лучше, чем ничего.

«Закончилась моя жизнь, – думал он, приехав домой. – Закончилась глупо и постыдно! Герой, настоящий герой, – он вспомнил аплодисменты своих сотрудников. – Я же истинный убийца: я заразил СПИДом Бетти, она заразила Даннона, тот Оливию, от которой заразился Элвис. По сути не Элвис, а я убил их всех! Когда ребята узнают, что у меня СПИД, они поймут, что в этом деле я водил их за нос. Какой позор!»

Он налил себе виски, поставил пластинку на проигрыватель. «Что же делать? Жизнь за месяц до смерти – бессмысленна! Чем мне теперь заниматься? Продолжать работать? Напиваться до бессознательности? Сойти с ума или застрелиться, как Элвис?» – думал он, но вразумительного ответа не было.

Фил сидел в кресле, пил виски стакан за стаканом, слушал «Реквием» Моцарта, а на самом деле реквием по себе и плакал. Плакал беззвучно, из глаз его текли непрекращающиеся слезы.

«Моцарт умер нищим и его похоронили в общей могиле», – вдруг вспомнил он.

Фил вынул носовой платок, вытер слезы, встал и быстрым шагом решительно пошел в кабинет. Там он открыл сейф и вынул оттуда свой подарочный пистолет с гравировкой: «Филу Кернеру за отличную службу». Пистолет был новый, из него еще не стреляли. Он задумчиво пощелкал курком, затем зарядил его.

– Я найду тебя, моя «любимая» Джулия, а вы меня не найдете никогда, – сказал он вслух и засунул пистолет в карман.

Оставшиеся дни его жизни обрели свой смысл…