Текст книги "Сказки братьев Гримм (Классический перевод и классические иллюстрации)"

Автор книги: Якоб и Вильгельм Гримм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

КОЛОКОЛЬЧИК

Где-то далеко, в тридесятом царстве, жили-были муж с женой, которые уже много лет сряду тщетно желали иметь детей; наконец жена получила возможность надеяться, что Бог исполнит ее желание. В задней части их дома было небольшое оконце, из которого виден был превосходный сад, переполненный самыми лучшими цветами и растениями. Но он был обнесен высокой стеной, и никто не смел в него входить, потому что он принадлежал волшебнице, которая обладала обширной властью, и все ее боялись.

Однажды жена стояла у этого оконца, и глядела в сад, и увидела грядку, на которой росли прекрасные садовые колокольчики, такие свежие и красивые, что у нее глаза разгорелись.

И она почувствовала непреодолимое желание отведать салат из луковиц садовых колокольчиков.

Желание с каждым днем возрастало, но женщина знала, что колокольчики нельзя сорвать, поэтому она совсем упала духом, побледнела и загрустила.

Тогда муж перепугался и спросил: «Да что с тобой, милая женушка?» – «Ах! – ответила она. – Если мне нельзя будет поесть салата из луковиц садовых колокольчиков, что растут в саду позади нашего дома, то я не выживу». Муж, который очень ее любил, сказал себе: «Я не допущу смерти своей жены и добуду эти луковицы, чего бы мне это ни стоило».

В сумерки перелез он через стену в сад волшебницы, торопливо накопал полную пригоршню луковиц и принес своей жене. Та тотчас сделала себе салат и поела с большим наслаждением.

Но это кушанье ей так понравилось, что на другой день ей еще больше захотелось его поесть. Ради ее успокоения пришлось мужу опять лезть в сад.

И он в сумерки опять спустился туда, но лишь только перебрался через стену, как очень испугался, потому что очутился лицом к лицу с волшебницей. «Как смеешь ты, – сказала она, гневно на него глянув, – перелезать в мой сад? Это тебе не пройдет даром!» – «Ах! – сказал он. – Смените гнев на милость! Из нужды на это решился: моя жена увидала ваши колокольчики из окошка и таким загорелась желанием, что, кажется, тут бы ей и смерть пришла, кабы не дать ей салата покушать».

Тогда волшебница поунялась в гневе и сказала ему: «Коли это так, как ты говоришь, я тебе позволю взять сколько хочешь луковиц, но только с одним условием: ты должен мне отдать того ребенка, который у твоей жены родится. Ему будет у меня хорошо, и я буду о нем заботиться, как родная мать».

С перепугу муж на все согласился, и, когда его жене Бог дал дочь, тотчас явилась волшебница, назвала ребенка Колокольчиком и унесла к себе.

Колокольчик была прелестнейшей девочкой. Когда ей минуло двенадцать лет, волшебница заключила ее в башню среди леса, и в той башне не было ни двери, ни лестницы, только на самом верху маленькое окошечко.

Когда волшебница хотела попасть в башню, она подходила к ней и кричала снизу:

 
Колокольчик, покажись,
Спусти косы свои вниз!
 

А волосы у девушки были чудные, тонкие, как золотая пряжа.

Заслышав голос волшебницы, она распускала свои косы, обвивала их вверху около оконного затвора, и тогда ее волосы золотистой волной падали на двадцать локтей ниже окна, и волшебница по ним взбиралась наверх.

Года два спустя случилось однажды проезжать тем лесом королевичу, и путь его лежал мимо той башни. И услышал он в башне пение, которое было столь приятным, что он приостановился и стал прислушиваться. Это пела затворница – в своем уединении она старалась скоротать время, потешаясь своим милым голоском.

Королевич хотел было взобраться на башню и стал искать вход в нее, но дверей никаких не оказалось.

Он поехал домой; однако же пение так тронуло его сердце, что он каждый день ходил в лес и все прислушивался.

Однажды стоял он около башни, укрывшись за деревом, и увидел, что приблизилась к ней волшебница, и услышал, как она снизу вверх крикнула:

 
Колокольчик, покажись,
Спусти косы свои вниз!
 

Девушка опустила вниз свои золотистые пряди волос, и волшебница поднялась по ним на верх башни.

«Коли на верх башни по такой лестнице ходят, – подумал королевич, – я тоже когда-нибудь попытаю счастья».

И на другой же день с наступлением темноты он подошел к башне и крикнул:

 
Колокольчик, покажись,
Спусти косы свои вниз!
 

Тотчас спустились пряди волос сверху, и королевич взобрался по ним на башню.

Сначала девушка очень испугалась, когда к ней вошел мужчина: она ни одного и в глаза не видывала! Но королевич заговорил с ней очень ласково и рассказал ей, как его сердце было тронуто ее пением и как он с тех пор не мог успокоиться, пока ее не увидел.

Тогда у нее страх прошел, и когда он ее спросил, не желает ли она взять его себе в мужья (а она видела, что он и молод, и прекрасен), она подумала: «Ему я буду милее, чем старой Гошель». Так звали волшебницу.

И ответила она согласием, и подала ему руку.

Она сказала: «Я охотно пойду с тобой, только не знаю, как мне сойти вниз. Когда ты будешь ко мне приходить, приноси каждый раз с собой моток шелка: я из него стану плести длинную лестницу, и когда она будет готова, я по ней сойду и ты возьмешь меня с собой».

Они условились, что он будет бывать у нее каждый вечер, потому что по утрам приходила к ней старуха.

Волшебница долгое время ничего не замечала, пока однажды девушка не спросила ее: «Скажите, пожалуйста, госпожа Гошель, отчего это мне гораздо труднее бывает вас поднимать сюда на башню, нежели молодого королевича? Тот в один миг и уж здесь!» – «Ах ты, безбожница! – воскликнула волшебница. – Что я от тебя слышу? Я думала, что удалила тебя от всего света, а ты все же обманула меня!»

В гневе своем ухватила она чудные волосы девушки, обмотала ими раза два левую руку, а в правую взяла ножницы и – раз, раз! – волосы обрезала, и чудные косы упали к ногам волшебницы.

Мало того: волшебница была настолько безжалостная, что отвела бедняжку в дикую пустыню, где та должна была проводить жизнь в великом горе и лишениях.

В тот же день, расправившись с девушкой, волшебница под вечерок прикрепила косы наверху к оконному затвору, и, когда королевич приехал и крикнул:

 
Колокольчик, покажись,
Спусти косы свои вниз! —
 

она спустила пряди вниз, королевич взобрался по ним наверх, но встретил там не свою милую, а волшебницу, которая бросила на него злобный взгляд.

«Ага! – воскликнула она насмешливо. – Ты приехал за своей милой? Но только эта красивая птичка уже не сидит в своем гнездышке и не поет более – кошка ее утащила, да еще и тебе-то глаза повыцарапает! Да! Ты ее уж никогда более не увидишь».

Королевича забрало такое горе, что он в отчаянии бросился с башни. Он не убился до смерти, но тот терновник, в который он упал, выколол ему глаза. Так бродил он по лесу, питался одними кореньями и ягодами и горько оплакивал утрату своей милой.

Много лет он скитался в величайшей нищете и наконец попал в пустыню, где бедствовала его милая вместе с близнецами, которые у нее здесь родились.

Королевич вдруг услышал голос, показавшийся ему знакомым, и пошел прямо на этот голос. Когда он приблизился, Колокольчик узнала его и со слезами бросилась ему на шею. Две ее слезинки пали ему на глаза – и глаза снова прозрели, и он мог ими все видеть, как прежде.

Тогда повел он ее с собой в свое королевство, где все приняли их с радостью, и они стали жить счастливые и довольные.

УМНАЯ ЭЛЬЗА

Жил-был на свете человек, у которого была дочка, и звали ее умной Эльзой. Когда она выросла, отец и говорит матери: «Надо ее замуж отдать». – «Ладно, – сказала мать, – лишь бы нашелся такой молодец, который захотел бы взять ее в жены».

Наконец откуда-то издалека выискался такой молодец по имени Ганс и стал к Эльзе присватываться. Однако он поставил условие, чтобы жена его была не только умная, но и разумная. «О! – сказал отец. – У этой девки голова с мозгами». А мать добавила: «Чего уж! Она такая у меня сметливая, что видит, как ветер по улице бежит, и такая-то чуткая, что, кажется, вот муха кашляни – она уж услышит!» – «Все же, – сказал Ганс, – должен вас предупредить, что коли она не очень разумная, так мне на ней и жениться не с руки».

Когда они сели за стол и уже поели, мать сказала: «Эльза, сходи-ка в погреб да принеси нам пива».

Сняла умная Эльза кружку со стены, пошла в погреб, по дороге постукивая крышкой для развлечения, а когда сошла в погреб, достала стулик, поставила его перед бочкой да на стулик и присела, чтобы спины не натрудить да себе не навредить. Затем поставила она перед собой кружку и повернула кран у бочки; а пока пиво в кружку бежало, стала Эльза по сторонам глазеть и увидела над собой мотыгу, которую каменщики по забывчивости там оставили…

И вот начала умная Эльза плакать и приговаривать: «Коли вдруг я за Ганса выйду замуж, да родится у нас ребенок, да повырастет, да пошлем мы его в погреб пива нацедить, да упадет ему на голову эта мотыга, да пришибет его до смерти!»

И так она сидела около бочки, плакала и криком кричала из-за того, что ей грозит в будущем беда неминучая…

В доме между тем все ждали пива, а умная Эльза все не возвращалась.

Тогда сказала ее мать служанке: «Сходи-ка в погреб, посмотри, что там Эльза замешкалась».

Пошла служанка и видит: сидит та перед бочкой и кричит благим матом. «Эльза, о чем ты плачешь?» – спросила служанка. «Ах, – ответила та, – как же мне не плакать? Коли я за Ганса выйду замуж, да родится у нас ребенок, да вырастет, да пошлем мы его в погреб пива нацедить, да упадет ему на голову эта мотыга, да пришибет его до смерти!»

Тут и служанка сказала: «Ведь, поди ж ты, какая у нас Эльза умная!» – подсела к ней и начала вместе с ней беду неминучую оплакивать…

Немного спустя, когда и служанка тоже не возвратилась, а все за столом требовали пива, чтобы утолить жажду, отец Эльзы сказал работнику: «Сойди ты в погреб и посмотри, чего там Эльза со служанкой замешкались».

Сошел работник в погреб и видит: сидят Эльза со служанкой и обе плачут. Тут он и спросил их: «Чего вы тут разревелись?» – «Ах, – сказала Эльза, – как же мне не плакать? Коли я за Ганса выйду замуж, да родится у нас ребенок, да вырастет, да пошлем мы его в погреб пива нацедить, да упадет ему на голову эта мотыга, да пришибет его до смерти!»

И работник тоже сказал: «Вот, поди ж ты, какая у нас Эльза умная!» – подсел к ним и тоже стал выть во весь голос.

А в доме все ждали, что работник вернется, и так как он не возвращался, то хозяин сказал хозяйке: «Ступай сама в погреб, посмотри, чего там Эльза замешкалась».

Сошла хозяйка в погреб и всех троих застала в слезах. Она спросила об их причине и, как услышала от Эльзы о беде неминучей, которая грозила ее будущему ребенку от мотыги, так и сказала: «Господи, какая у нас Эльза-то умная!»

И тоже подсела к ним троим и стала плакать.

Ждал-пождал муж сколько-то времени, но когда увидел, что жена не возвращается, а жажда его все больше и больше мучает, он сказал себе: «Ну, видно, уж мне самому надо в погреб сходить да посмотреть, что там Эльза замешкалась».

Когда же он сошел в погреб и увидел, как они все там сидели рядком и ревели, и услышал о той беде неминучей, которая грозила будущему ребенку Эльзы от мотыги, – и он тоже воскликнул: «Какая у нас Эльза-то умница!» И подсел к ним, и тоже стал вместе с ними плакать.

Жених долго сидел в доме один-одинешенек. Поскольку никто так и не вернулся, он подумал: «Они, пожалуй, меня там внизу ждут. Надо и мне туда же пойти, посмотреть, что они там затевают».

Сошел он в погреб и видит: сидят все пятеро рядом, ревут и плачут жалобно, один другого перещеголять старается.

«Да что же у вас за несчастье случилось?» – спросил он. «Ах, милый Ганс, – заговорила Эльза, – сам подумай: как мы с тобой поженимся, да будет у нас ребенок, да вырастет, да пошлем мы его, пожалуй, сюда пива нацедить, да вот эта мотыга, что там наверху торчит, на голову ему упадет, да пришибет его до смерти! Так как же нам об этом не плакать?» – «Ну, – сказал Ганс, – большего разума для моего домашнего обихода не требуется. Коли уж ты такая умная, Эльза, так я тебя возьму за себя замуж». Хвать ее за руку, повел в дом и свадьбу с ней сыграл.

Пожила она сколько-то времени с Гансом, и сказал он ей: «Жена, я пойду на заработки ради добычи денег, а ты ступай в поле и жни, чтобы у нас кроме денег и хлеб был». – «Хорошо, милый Ганс, я так и сделаю».

Ганс ушел, а она наварила себе славной каши и взяла кашу с собой в поле.

Вот она пришла на поле и сказала себе самой: «Что мне прежде следует сделать? Жать ли прежде начать, кашу ли прежде кончать? Э-э! Стану я прежде кашу кончать!»

И опорожнила свой горшок каши. Как она наелась, опять стала себя спрашивать: «Теперь что делать прежде? Жать ли мне прежде, спать ли мне прежде? Э-э! Дай-ка я посплю прежде!» И залегла она в рожь, и крепко уснула.

Ганс давно уж дома был, а Эльза все еще не возвращалась, вот он и сказал: «Экая у меня Эльза умная, экая старательная! До сих пор домой не идет, работает, ничего не евши».

А так как та все не возвращалась домой и уж завечерело, Ганс сам пошел за ней в поле, думает: «Дай посмотрю, сколько она там нажала!» И видит, что она ничего не нажала, а лежит во ржи да спит.

Тогда Ганс побежал домой, принес птицеловную сетку с маленькими бубенчиками и накинул на Эльзу эту сетку, а та все спит себе да спит.

Затем Ганс опять побежал домой, запер входную дверь, уселся на свое место и принялся за работу.

Наконец, когда уж совсем стемнело, умная Эльза проснулась. Стала она подниматься – и сделалась словно полоумная: бубенчики-то бренчат вокруг нее, чуть только она двинется и ступит шаг вперед.

Это напугало Эльзу, и она впала в сомнение: точно ли она и есть умная Эльза? И стала она себя спрашивать: «Я ли это или не я?» И сама не знала, что ей на это ответить, и стояла в нерешительности. Наконец она надумала: «Пойду-ка я домой и спрошу: я ли это или не я. Те-то уж наверняка знают».

Подбежала она к дверям своего дома и нашла двери запертыми; постучалась в окошечко и крикнула: «Ганс, Эльза-то у тебя дома?» – «Да, – ответил Ганс, – она дома». Тут Эльза испугалась и сказала: «Ах, Боже мой, значит, я не Эльза!» – и бросилась к другим дверям.

Но все, чуть только раздавалось побрякивание бубенчиков, не отпирали; и так Эльзе нигде не нашлось приюта. Тогда она убежала из деревни, и никто уже не видал ее более.

БЕЛАЯ ЗМЕЯ

Много лет тому назад жил на свете король и мудростью своей во всем царстве славился. Ничто не оставалось ему неизвестным, и казалось, что вести о сокровеннейших делах как бы сами собой приходили к нему отовсюду.

Но у того короля был странный обычай: за каждым обедом, когда со стола уже все было убрано и никто, кроме него самого, за столом не оставался, доверенный слуга должен был подавать ему еще одно блюдо. Но блюдо это было закрыто, и сам слуга этот не знал, что было на блюде, да и никто не знал, потому что король не открывал блюдо и не отведывал его, пока не оставался один-одинешенек в комнате.

Долго так шло дело, и случилось однажды, что любопытство вдруг одолело слугу в то время, когда он уносил блюдо с королевского стола, да так одолело, что он против него устоять не смог и отнес блюдо к себе в комнату.

Тщательно притворив дверь, он приподнял крышку блюда и увидел, что на блюде лежит белая змея. Едва взглянул он на нее, как уж не мог воздержаться, чтобы ее не отведать; отрезал кусочек и сунул в рот.

И чуть только коснулся он этого кушанья языком, как услышал за окном какое-то странное насвистывание многих тоненьких голосков.

Он подошел к окну, и стал прислушиваться, и тут узнал, что это воробьи, которые между собой разговаривали и друг дружке рассказывали обо всем, что они в поле и в лесу видели.

Отведав мяса белой змеи, слуга получил способность понимать язык животных.

Вот и случилось, что как раз в этот самый день у королевы пропало ее самое дорогое кольцо и подозрение в краже пало именно на доверенного слугу, который всюду имел доступ. Король призвал его к себе, стал его бранить, кричать на него и пригрозил ему, что если он до завтра не укажет ему виновника, то сам будет обвинен в краже и предан суду. Напрасно слуга уверял в том, что он не виноват, – король не отменил свое решение.

В тревоге и страхе сошел слуга во двор замка и стал обдумывать, как бы ему выпутаться из своей беды. А тут поблизости тихохонько сидели утки около проточной воды и отдыхали, то охорашиваясь, то оглаживая перья своими широкими клювами; при этом они вели между собой откровенную беседу. Слуга приостановился и прислушался. Утки пересказывали друг дружке, где они сегодня побывали и где какой хороший корм находили; а одна из них и говорит с досадой: «У меня что-то тяжело в желудке, ведь я впопыхах проглотила кольцо, которое лежало под окном королевы».

Слуга тотчас ухватил эту утку за шею, отнес ее на кухню и сказал повару: «Прирежь-ка вот эту, она уже достаточно отъелась». – «Да, – сказал повар, взвешивая утку на руке, – эта не пожалела труда, чтобы откормиться: ей давно на вертеле быть пора». Он перерезал ей глотку, а когда стал потрошить, то и кольцо королевы нашлось в ее внутренностях.

После этого уж нетрудно было слуге доказать свою невиновность, и так как король хотел загладить свою несправедливость, он ему дозволил испросить себе какую угодно награду и обещал дать при своем дворе любое, самое почетное место, какое бы он себе ни пожелал. Слуга отказался от всего и попросил только дать ему коня да немного денег на дорогу, потому что ему хотелось посмотреть на белый свет и постранствовать.

Когда его просьба была исполнена, он тотчас собрался в путь и пустился по белу свету.

Во время странствования случилось ему однажды проезжать мимо пруда, и увидел он в том пруду трех рыб, которые запутались в тростнике и бились в нем на безводье. Хотя и говорят о рыбах, будто они немы, однако же слуга явственно услышал их жалобы на то, что им предстоит так бедственно погибнуть.

Сердце у юноши было жалостливое – он сошел с коня и спустил всех трех рыб с тростника в воду. Те весело заплескались, выставили из воды головы и крикнули ему: «Мы это не забудем и отблагодарим тебя за оказанную нам помощь!»

Юноша поехал дальше, и немного спустя ему показалось, будто он слышит у ног своих, в песке, чей-то голос. Стал юноша прислушиваться и расслышал, как муравьиный царек жаловался: «Кабы нам как-нибудь избавиться от этих людей и их неуклюжих животных! Вот хотя бы эта глупая лошадь – давит себе моих муравьев своими тяжелыми копытами без всякой жалости». Юноша тотчас свернул с дороги на боковую тропинку, и муравьиный царек крикнул ему вслед: «Мы это не забудем и в долгу у тебя не останемся».

Дорога привела его к лесу, и в том лесу увидел он старого ворона и ворониху, которые выбрасывали из гнезда своих птенцов, приговаривая: «Прочь отсюда, негодные! Нам уж вас не накормить теперь досыта. Довольно вы подросли – сами, чай, теперь можете прокормиться». Бедные птенчики лежали на земле, трепыхались, похлопывали своими крылышками и кричали: «Бедные мы, беспомощные! Как можем мы себя пропитать, коли еще летать не умеем? Одно и осталось нам – околеть здесь от голода».

Тогда добрый юноша сошел с коня, заколол его своим мечом и подкинул его тушу воронятам на пропитание. Те налетели на тушу, насытились и крикнули ему вслед: «Мы это не забудем и в долгу у тебя не останемся!»

Пошел добрый молодец пешком, шел да шел и пришел в большой город.

В том городе на улицах было шумно, и народ всюду теснился толпами, и разъезжал кто-то по улицам на коне и выкликал, что вот, мол, королевна ищет супруга и кто хочет за нее посвататься, тот должен выполнить мудреную задачу, а коли ее не выполнит, должен будет за это поплатиться жизнью. Многие, мол, уже пытались ту задачу выполнить, однако же лишь напрасно жизнь свою утратили.

Юноша, увидев королевну, был до такой степени ослеплен ее красотой, что позабыл обо всех опасностях, явился к королю и заявил о своем желании – посвататься к королевне.

Вот и повели его к морю и бросили при нем золотое кольцо в волны. Затем король приказал ему это кольцо достать со дна морского и к своему приказу добавил: «Если ты за ним нырнешь и выплывешь без кольца, тебя будут сбрасывать в воду до тех пор, пока ты не погибнешь в волнах».

Все сожалели о прекрасном юноше и покинули его на берегу морском, а он там на берегу стоял и раздумывал, как ему быть. Вдруг видит – всплывают со дна морского три рыбы, и рыбы те самые, которым он жизнь спас. Средняя из них держала во рту раковину, которую она и положила на берегу у ног юноши; а когда тот раковину поднял и вскрыл, то в ней оказалось золотое кольцо.

Юноша обрадовался, отнес кольцо королю и ожидал, что тот даст ему обещанную награду. Но гордая королевна, узнав, что он ей не ровня по происхождению, с презрением от него отвернулась и потребовала, чтобы он выполнил еще одну задачу.

Она сошла в сад и сама рассыпала в нем десять полных мешков проса. «Завтра к восходу солнца, – сказала она, – он должен все это просо подобрать, да так, чтобы ни одно зернышко не пропало».

Юноша сел в саду под дерево и стал думать, как бы ему выполнить эту задачу, однако ничего не смог придумать и опечалился. Он ожидал, что вот-вот, с восходом солнца поведут его на казнь.

Но когда первые лучи солнца упали в сад, он увидел, что все десять мешков стоят перед ним полны-полнешеньки, до последнего зернышка! Муравьиный царек приходил ночью со своими тысячами муравьев, и благодарные насекомые с великим усердием потрудились над собиранием проса и ссыпали его в мешки.

Королевна сама сошла в сад и с удивлением увидела, что юноша выполнил трудную задачу. Но она все еще не могла побороть свое гордое сердце и сказала: «Хотя он и выполнил обе заданные ему задачи, однако не бывать ему моим супругом прежде, нежели он добудет мне яблоко с дерева жизни».

Юноша и знать не знал, где растет это дерево жизни, однако же собрался в путь и решил идти по белу свету, пока только хватит сил. Он и не надеялся это дерево разыскать.

И вот прошел он уже через три царства, когда однажды под вечерок пришел в лес, сел под дерево и собрался поспать, как вдруг услышал шум и шелест в ветвях – и золотое яблоко упало ему прямо в руку. В то же самое время слетели с дерева три ворона, сели к нему на колено и сказали: «Мы – те самые три вороненка, которых ты спас от голодной смерти. Когда мы услыхали, что ты ищешь яблоко с дерева жизни, сразу полетели за море, на самый край света, где растет дерево жизни, – и вот принесли тебе оттуда это яблоко».

Добрый молодец обрадовался, вернулся к красавице королевне и поднес ей золотое яблоко. Теперь у нее уже не осталось больше никаких отговорок.

Они поделили яблоко с дерева жизни и скушали его вдвоем – и наполнилось сердце королевны любовью к юноше, и они в нерушимом счастье дожили до глубокой старости.