Текст книги "Оболтус (СИ)"

Автор книги: Ядвига Благосклонная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Прости, – извиняюсь, доставая телефон из кармана куртки.

«Говнюк»

Открыв сообщение, читаю.

«Пришли мне ссылки»

Быстро печатаю смс.

«Я тебе отсосала»

Блин. Нет. Нет. Нет.

Дурацкий т9!

«Да? Не помню такого? И как, понравилось?»

«Отсосала! Отсосала!»

В панике строчу. Господи! Да что же это такое!

«Я уже понял, не горячись»

«Чертова автозамена!!! Отослала! На почте посмотри.»

Выключив телефон, смотрю на Сэма, который не сводит с меня своих внимательных глаз.

– Все в порядке? – обеспокоенно интересуется.

– Конечно!

Он уже хочет продолжить разговор, как телефон снова жужжит.

«Теперь вижу. Но твой вариант мне понравился больше. Может, повторишь?»

Ну что за идиот! И почему мое сердце так трепещет?

«НЕТ!»

Снова откладываю телефон, как он опять загорается. Прикусываю губу, и пожимаю плечами.

Снова беру телефон.

«Как свидание? Видимо не очень, раз ты находишь время мне ответить»

«Всё прекрасно! А теперь прекрати мне писать!»

Теперь я засовываю гаджет в сумочку. Как говорится, от греха подальше.

– Прости.

– Ничего, – отмахивается, хоть я и вижу, что ему неприятно. – Кто писал? – словно невзначай интересуется.

– Саша, – спокойно отвечаю.

А что такого? Мне скрывать нечего.

Сэм сводит брови к переносице и ворчит:

– Зайцев, значит… Ну, Зайцев…

– Он по делу, – почему-то объясняюсь.

– Ну конечно, по делу, – ни разу не поверив, усмехается Сэм. – Ладно, Валерия, расскажи-ка мне лучше какие у тебя планы на эту неделю.

Ох, уж этот Сэм Лисин.

Мы много болтаем. Он рассказывает о своём старшем несносном брате, а еще о боях.

– Почему ты учишься на медиа-менеджменте, если хочешь стать профессиональным бойцом?

– В тот момент мне было интересно, – задумавшись говорит. – И потом, я не хочу стать профессиональным бойцом. Я уже профессиональный боец! – хвастаться, выпячивая грудь вперед.

– Это здорово. На самом деле, я не люблю драки, и этот спорт…

– Что? – в ужасе выкрикивает. – Нам больше не о чем с тобой разговаривать, красавица! Все кончено!

Хохоча, я продолжаю:

– Но я уважаю спортсменов за их труд. Все спортсмены трудяги – это факт.

– Ладно, я дам тебе ещё один шанс.

В таком духе и проходит наш вечер. С взаимными подколками, шутками и легким флиртом. Ну с моей стороны. Сэм же источал свои флюиды все время. Это его обычное состояние.

Когда мы подъезжаем к общаге, он глушит мотор и расслабленно откидывается на спинку кресла, маняще улыбаясь.

Неужели он собирается меня поцеловать?

Стоп.

А хочу ли я вообще, чтобы он меня поцеловал?

– Знаешь, ты мне правда нравишься, – неожиданно признается. – Сперва я просто хотел подействовать на нервы Зайцеву, но узнав тебя получше…

Сэм сглатывает и закрывает глаза на несколько секунд, а когда их открывает там столько намешано разных эмоций, что я почти задыхаюсь.

– Понял, что попался на крючок. Ты, Лера, удивительная, – он протягивает ко мне руку, берет локон волос и заправляет за ухо. Костяшками пальцев нежно проводит вдоль щеки, линии подбородка. – Я упорный парень. И если что-то по-настоящему мне нужно, я этого добиваюсь. Просто, чтоб ты знала, – расплывается в лукавой улыбке.

Его слова полная неожиданность для меня. Блин, я до последнего полагала, что все это несерьезно. Но его слова звучат убеждающе.

Сэм не целует меня. По крайне мере, в губы. Он наклоняется, и я задерживаю дыхание. Не зная, хочу я поцелуя или нет, но отчего-то, когда его губы касаются щеки, и он отстраняется, я чувствую облегчение.

Как будто с моих плеч падает груз.

– Пока, – шепчу, хватаясь за ручку двери.

– До свидания, – шепчет Сэм.

Открыв дверь выхожу, а затем иду в общагу. Да уж не ожидала, что все так обернется.

Я нравлюсь Сэму! Да это даже в голове не укладывается!

Поднявшись на этаж, все еще витая в своих мыслях, дохожу до комнаты.

Откуда-то слышится протяжный стон.

Господи, опять эти соседи! Ей-богу, каждые выходные эти вздохи и ахи!

Закатив глаза, берусь за ручку и тяну на себя. Захожу, и тут же прирастаю к месту.

– Зайцев! – возмущенно рычу, наблюдая за тем как мой соседушка самозабвенно целует девушку.

К моему неземному счастью, одетый.

Глава 15

Саша

Для человека, который не любит исследовать ротовую полость своим языком, я делаю это слишком часто в последнее время. Но мне просто необходимо было стереть из памяти губы Лера. Ну да. И ещё заняться сексом. И не смейте меня осуждать, я же мужчина в конце-то концов!

Откуда мне было знать, что Лопушкова придет в самый неудобный момент? Впрочем, могло быть и хуже… Они так мило ворковали с Сэмом перед общагой, что я был уверен, что она не вернется.

Лера сверлит меня глазами, пока я пытаюсь собрать свои мысли в кучу.

– Мы договаривались, что ты не будешь водить девушек! – вопит, точно банши.

– Это ты так решила, я с тобой ни о чем не договаривался, – бурчу в свое оправдание. Так себе, конечно, оправдание.

– Саша, это кто? – недовольно зыркает Вика на Леру.

Что ж, по крайне мере не меня одного

обломали. Не то чтобы это утешало.

– Моя…

– Невеста, – заканчивает за меня Лера, – беременная, между прочим, – продолжает нести ахинею.

Моя челюсть так и падает на пол.

Что за чушь собачья?

– Невеста? – взвизгивает Вика, ещё громче Леры. Теперь в этой комнате две банши.

Просто потрясно. Я, ребята, в заднице.

– Зайцев! Какой же ты козёл! – рычит, хватая свою сумочку и злобно сверкая глазами.

– Вика, послушай это не правда…

– Да пошёл ты! – фыркает, после чего вылетает из комнаты.

Горестно вздохнув, откидываюсь на локти на кровати, исподлобья пялясь на Лопушкову.

– Теперь ты довольна?

– О да! Я же сказала тебе, что не дам превратить мою комнату в бордель! Мы договаривались.

– Знаешь, ты опять лицемеришь, – фыркаю. – Ты, значит, ходишь развлекаешься, а я должен мхом покрыться?

– Мхом? Ты серьёзно? – саркастически хохочет. – Думаю, тебе это точно не грозит. И кто тебе мешает развлекаться?

– Ты.

– Я? – удивлённо тычет пальцем себе в грудь.

– Ты пришла в разгар самого веселья.

– Знаешь, Зайцев, есть и другие способы развлечения, кроме как…., – мнется, а после краснеет. – Гм… В общем, того самого.

– Того самого? – хитро ухмыляясь. – Чего «того самого»? – игриво шевелю бровями.

– Ты знаешь чего, – отрезает.

– Не-а, понятия не имею, – упрямо качаю головой.

Лера вздергивает подбородок, скидывает у выхода кроссовки и проходит вглубь комнаты.

Еще днем я заметил, как ей идут эти джинсы. Серьёзно, на заднице сидят просто потрясно! Ну и кофточка, разумеется. Хотя, если честно, раньше меня интересовали только те кофточки, в которых виднелось внушительное декольте.

И откуда вообще взялось это «раньше»?

– Ты имеешь в виду секс? – насмешливо спрашиваю.

Ну уж нет, я не позволю ей так быстро соскочить с этой темы. Уж очень мне хочется пощекотать ей нервы.

– Да, именно его.

– Тебя смущает это слово?

– Нет, – слишком быстро отвечает.

– Секс, – говорю, – секс, секс. Хмм, половой акт, тра…

– Хватит! – нервно обрывает меня на полуслове, сжимая руки в маленькие кулачки. – Прекрати.

Клянусь, у этой девчонки даже мочки ушей порозовели. Весьма, забавное зрелище. И милое.

Ну вот, опять.

С каких пор я стал применять в отношении женщин слово «мило»?!

– А что такое, солнышко? – растягивая на губах пакостную ухмылку, невинно хлопаю глазами.

– Просто перестань и все, – ворчит, скидывая куртку и вешая в шкаф.

Она просто помешана на порядке. Ещё наверное никогда в своей жизни я не видел настолько аккуратно сложной косметики у женщин. Всё по косметичкам, крема к кремам, маски, кисточки, духи… Эта девчонка сумасшедший педант. На её стороне идеальный порядок. Моя же выглядит, как свалка. Я так и не потрудился разобрать свои чемоданы, вещи свалены на стул, пена для бритья, станок, гель и одеколон стоят на холодильнике. И хоть в какой-то мере я смирился с тем, что некоторое время мне придётся перекантоваться в этой лачуге, лучше всегда быть наготове. На тот случай, если отец смилуется и разрешит блудному сыну вернуться домой.

– И сама не ам и другим не дам, – хмыкаю.

– В каком это смысле? – в ее голосе звучит скрытая ярость. Я хожу по тонкому льду, но почему-то не могу остановиться. Наверное, засранец во мне засел слишком глубоко.

– Я не рассчитывал на то, что ты так рано вернешься.

– А где мне по-твоему спать? – огрызается.

– Спать? Я ничего не говорил про спать. Я думал, что ты вернешься завтра к утру, – на несколько секунд замолкаю, наблюдая за тем, как стремительно Лера краснеет, но уже не от смущения, а от гнева. – От Сэма ещё никогда так рано не уходили.

– Намекаешь на то, что я шлюха? – выплевывает, поворачиваясь ко мне лицом и угрожающе сужая свои щелки.

Признаюсь, я мазохист. Иначе, какого черта я до сих пор не заткнул свой поганый рот?

– Нет, просто говорю, как есть. Сэм имеет неоспоримую репутацию. Или… – догадка поселяется в моей голове. И от неё становиться так противно, словно кто-то вылил на меня ведро помоев, – вы уже все успели? Что ж, это многое объясняет.

– Негодяй! – шипит рассерженно, хватает со стола чашку и швыряет в меня. – Подлец! – следом летит тарелка.

Мне чудом удаётся уворачиваться. И вот, когда Лопушкова хватается за чайник, я с ужасом наблюдаю, как эта фурия пытается вырвать провод. Подлетаю и выхватываю его из её таких на вид хрупких, но цепких ручек.

– Отвяжись, придурок! – стукает меня ногой по голени. – Я ненавижу тебя. Ясно? – выкрикивает в агонии. – Я каждый чёртов день терплю твою высокомерную задницу в своём доме, из кожи вон лезу, чтобы помочь и прикрываю тебя перед отцом… И что я слышу вместо благодарности? Одни мерзости! – её голос повышается еще на октаву, и я реально боюсь, что она сейчас вырвет у меня из рук чайник и съездить им мне по башке. И ни капли об этом бы не пожалеет.

Дерьмо. И она была бы в этом права.

Жаль, что осознание ко мне приходит слишком поздно.

– Ты права. Я придурок. Только успокойся, пожалуйста, – перехватываю её руки, но и Лера больше не вырывается.

Она подозрительно затихает, а затем раздается тихий всхлип и, клянусь, я чувствую себя в этот момент последним куском дерьма.

Зачем я вообще это сказал? Ведь на самом деле я не думал, что Сэм уложит ее на лопатки. Хотелось как всегда что-то и кому-то доказать.

Молодец, Зайцев! Доказал, блин!

– Лер…

– Отстань, – снова всхлипывает.

Я все еще держу ее запястья, хоть в этом и нет необходимости. Осторожно отпускаю, и она тут же разворачивается ко мне спиной, судорожно вытирая слезы.

– Лер, – выдыхаю, нежно касаясь рукой ее лопаток, отчего она вздрагивает.

– Не трогай меня, – слабо произносит.

Однако я её не слушаю. Разворачиваю и прижимаю к себе, обнимая. Её макушка прямо под моим подбородком, а соленые капли слез впитываются в ткань футболки. Но мне плевать.

– Я дурак, – хрипло выдавливаю. – Ляпнул глупость. Конечно же, ты не шлюха. Я никогда так о тебе не думал.

В ответ только тишина.

Боже мой, если она сейчас не перестанет плакать, я сойду с ума. Мне буквально плохо от вида её слез. Хочется самому себе съездить по роже.

– Я просто бешусь. Сам не знаю почему, – честно признаюсь в том, в чем и сам себе не так давно сознался. – Знаю только, что меня дико раздражает ваше общение с Сэмом.

– Почему? – спрашивает настолько тихо, что стой я на метр дальше, то даже не услышал бы.

– Не знаю. Просто.

– Тебя бесит, что Сэм перестал проводить с тобой время? Вы же друзья.

Что? За кого она меня принимает? Если бы я ревновал своего друга к девушкам, то был бы уже давно лысым.

– Нет. Не совсем. Просто…

– Просто мы гуляем, а ты вынужден сидеть тут. И ты мне говоришь о лицемерии, – фыркает мне в грудь.

Ничего на это не отвечаю. Пока что я не готов ей признаться в том, что ревную. Ну вот, я это признал, а небеса на землю не упали.

Да. Ревную. Не спрашивайте почему. На этот вопрос у меня пока нет ответа.

– Прости, – повторяю в который раз, и утешающе провожу рукой по её волосам. Они мягкие и шелковистые.

Мы еще какое-то время стоим так. В обнимку. И отчего-то мне хочется, чтобы это мгновение не заканчивалось, но Лера отстраняется. Отходит от меня на несколько шагов, и я внезапно ощущаю пустоту.

Ага. Я очень «крутой» парень. Ещё чуть-чуть и я превращусь в мямлю.

Неловко откашлявшись, ставлю чайник на место и включаю, после готовлю нам чай и открываю упаковку с пирожными.

Лера же уходит в душ.

Не думаю, что она меня простила. Впрочем, я этого и не заслуживаю. Мне уже давно пора понять, что за свои слова нужно нести ответственность.

Черт! Да я никогда раньше не был треплом! И уж точно, не в моих правилах срываться на девчонке.

Пора себя брать в руки.

Я добьюсь ее прощения. Как мужчина. Как тот человек, которого воспитали мои родители.

***

На следующий день мы с Сэмом встречаемся уже на паре. Еще с пятницы между нами висит напряжение. Знаю, я сказал, что мне абсолютно наплевать, что у них с Лерой и по большому счету так и есть, но…

– Зайцев, ты такой придурок, – буркает Сэм, садясь рядом.

Достаёт блокнот, ручку, а потом поворачивается ко мне, внимательно сканируя меня взглядом.

– С чего бы такие «комплименты» с самого утра, Лисин? – вальяжно откидываюсь на спинку стула.

– Сам знаешь с чего, – рыкает. – Ты сказал, что тебе плевать на Леру. Так, какого черты ты тогда к нам лезешь?

– А есть уже «вы»? – дерзко усмехаюсь.

– Нет, но обязательно будем, – решительно заявляет. И от этого заявления мне становится не по себе.

– Ну, это мы ещё посмотрим…

– Вот и посмотришь, а потом слюной подавишься.

– С чего бы это? – стискиваю зубы.

_ Ну конечно, – растягивает на своих губах эту улыбочку, а-ля «я-все-знаю». – Думаешь, я не видел как ты на неё пялился в кинотеатре?

– Ничего я не пялится.

– Ага, а ещё не специально между нами сел. Какая муха тебя укусила? – выжидательно на меня смотрит.

Не укусила, а поцеловала. И не муха, а Лера. Только вот Сэму об этом знать не обязательно.

– Я просто хотел на боевик. И все, – твердо произношу.

– Боже, ты такой упертый баран. Но, знай, что Лера мне нравиться. По-настоящему нравится, Зайцев.

– Рад за тебя, – ворчу, хотя радость это последнее, что я чувствую.

– Не сомневаюсь, – парирует, а потом заходит препод и Сэм отворачивается от меня.

И снова я чувствую себя козлом. У меня нет ни малейшего права так себя вести. Ну поцеловал я Лопушкову? И что с того? Наверное, это все от стресса.

Уже после пары, когда Сэм, не обращая на меня внимания, собирается, а затем выскальзывает в коридор, я догоняю его. Хлопаю по плечу и говорю:

– Да ладно тебе, Лисин. Не будем же мы ссориться из-за какой-то девчонки.

Сэм скидывает мою руку и, повернувшись, отрезает:

– Не из-за какой-то, а моей девчонки, Зайцев.

– Она не твоя, – хмыкаю.

– Но будет. Поэтому держи свои руки при себе.

Вероятно, я и правда переборщил. Мне не стоило в кино себя вести, как придурок, а тем более её целовать. Лера просто помогает мне с дипломом. Её приставал ко мне отец.

Господи! Да я уверен, что у будь у нее выбор, она бы уже давно дала мне пинок под зад!

Поэтому, втянув воздух в лёгкие, выдавливаю из себя:

– Хорошо, Сэм, я тебя понял. По рукам, – протягиваю руку в примирительном жесте.

– По рукам.

***

На работе все, как и всегда. Скучно. Таблицы, кофе, которое Лера заставляла носить исключительно меня, и бесконечные подписи, подписи, подписи. Двадцать первый век на дворе, люди летают на самолётах уже сто лет, побывали на луне, даже покупают там участки, планируют колонизировать Марс, а ещё научились замораживать трупов, чтобы лет эдак через сто их разморозить, а мы все бегаем с этими проклятыми бумажками! Надеюсь, что к тому моменту, как я здесь стану большим боссом, все перейдет в электронный формат, иначе я чокнусь.

Единственный плюс, я договорился с операторами отснять материалы. Осталось дело за малым. Ну как… Договориться со студией и монтажерами, найти ребят, подобрать вопросы. Ладно. Сдаюсь. Работы выше крыши. Сегодня вечером мне нужно дописать первый раздел, чтобы к концу недели закончить теоретическую часть, и перейти непосредственно к практике.

– Зайцев, – вдруг зовёт меня Лера, пока я рассылаю сообщение знакомым ребятам. Чем раньше я решу вопрос с парочками, тем лучше.

– Ммм?

– Ты, что опять в игру играешь?

– Не-а, – качаю головой, отправляю сообщение, а затем блокирую айфон. – Что опять нужно что-то отнести?

– Не совсем. Александр Александрович просил тебя к нему зайти.

– Папа? – хмурюсь. – Что ему нужно?

– Без понятия, – пожимает плечами, – но он тебя ждёт.

– Ладно.

Неохотно плетусь к лифту, а затем поднимаюсь на последний этаж. Приветливо улыбаюсь Анастасии Фёдоровне

– Здравствуйте! У себя?

– Уже ждёт, – подмигивает. – Удачи!

Ох, она мне понадобится.

Зайдя в кабинет, вижу напряженного отца. Он сидит за столом, сосредоточенно уставившись в экран навороченного компа.

– Звал?

– И тебе привет, сын, – хмыкает. – Присаживайся.

Сажусь в кресло напротив.

– Мать волнуется за тебя. Я ей ничего не говорил.

Не то чтобы я удивлён.

– Как продвигаются дела с дипломом?

– Пишу, – коротко отвечаю. Готов поспорить на сто баксов, что моя нянька ему все докладывает. Она небось даже отчеты письменные предоставляет.

– Хорошо, – задумчиво бормочет, затем откидывается в кресле, ослабляет галстук и чешет затылок. – В четверг семейный ужин. Ты должен быть.

Я не могу сдержать возмущенного стона. «Семейный» ужин то ещё «развлечение». Если бы он действительно был семейным. Придут папины партнёры, перед которыми он будет красоваться, а мы с мамой терпеть весь этот цирк. Мне нравились семейные вечера, но только тогда, когда мы правда собирались семьей. Моя мама простая женщина, а не гламурная курица, с которыми приходят обычно папины друзья и коллеги.

Нет. Выглядит она, безусловно, потрясающе, но ей, как и мне, абсолютно не нравится общество этих надутых индюков. Но, к сожалению, когда ты имеешь определённый статус, ты должен следовать некоторым правилам. И одним из таких правил были «званые» ужины.

– Только не это.

– Саша, ты должен прийти. Тебе нужно заводить связи. Это люди, с которыми тебе придется работать. Хочется тебе того или нет.

В последнее мне все меньше хотелось вообще заниматься продюсированием, но отец прав.

– Хорошо, я понял, – неохотно согласившись, встаю и направляюсь на выход.

– Позвони сегодня матери. Она переживает.

– Хорошо.

Когда я спускаюсь обратно на свое рабочее место, Леры за столом нет.

Может, документы пошла отнести?

Проходит несколько минут, а после она буквально вылетает из кабинета Ивана Петровича, тяжело дыша. Как будто пробежала пять километров.

Заметив меня, она сглатывает и отворачивается, зачем-то начиная перебирать бумаги столетней давности.

Что происходит?

– Лер…

– Что? – пищит.

– Ты в порядке? – кошусь на нее.

– Конечно, – врет.

У нее трясутся руки, а ещё глаза на мокром месте.

Да что, вашу мать, происходит?

Мне хочется крикнуть, но я сдерживаюсь. Не хочу напугать девчонку еще больше.

Буквально через секунду из кабинета выходит наш начальник и Лера деревенеет.

Он удивленно смотрит на меня и хмуро кивает.

Подозрительно прищуриваюсь.

Что этот мудак ей сделал?

– Доброго вечера, ребята. Не забудьте поставить офис на сигнализацию.

Попрощавшись, он уходит, и я перевожу внимательный взгляд на Леру. Она заметно выдыхает, когда его фигура скрывается за поворотом.

– Что он сделал?

– Ничего, – опять врет.

Очевидно, ответа я не дождусь. Но это не значит, что я сдаюсь. Нет. Я узнаю. Обязательно узнаю.

Достаю из кармана ключи от машины и передаю ей.

– Иди в машину.

– Но…

– Я сам все выключу и закрою.

Несколько секунд Лопушкова мнется, а затем все же кивает и уходит.

Если этот ублюдок к ней подкатывает свои яйца, то да поможет ему Бог!

Глава 16

Лера

Следующие несколько дней у нас с Зайцевым просто идиллия. Мы практически не ссоримся (потому что совсем не ссориться мы не можем), он кропотливо работает над своей курсовой, а ещё находит несколько участников для практики. Я же, сжалившись, договариваюсь с монтажерами. Я всегда с ними отлично ладила, поэтому особых проблем у меня не возникает.

По вечерам у нас совместный просмотр кино с чаем и печеньками. Мой желудок бесконечно рад, а вот попа… Скажем так, пора заканчивать с пирожными и печеньем.

И хоть с Сашей у нас отношения наладились, я не могу сказать, что лично у меня все хорошо.

Ну, в самом деле! Разве может быть хорошо, когда намёки вашего жирного босса достигают критической точки?! Это уже, простите, не намёки, а домогательства. Подсудное дело, между прочим!

Раньше его рот только извергал всякие мерзости, а сейчас в движение пришли ещё и руки. Ублюдок уже несколько дней отвешивает мне шлепки по заднице, пока никто не видит. А позавчера так вообще зажал меня в кабинете. Я вышла сама не своя.

Хара́ссмент* – эта огромная проблема нашего общества. С какого перепугу люди вдруг решили, что могут позволять себе подобные вольности и пренебрегать правилами поведения только, потому что выше тебя по должности или статусу?! Кто дал им право?! И почему, черт возьми, на это нет никакой управы?! Почему в нашем обществе считается абсолютно нормальным, а порой и похвальным (такими же похотливыми кобелями) тискать свою секретаршу или помощницу?!

Будем откровенны, его не уволят. Уволят меня. Конечно, возможно где-то и есть такие компании, в которых подобные вещи пресекаются, а так же подонков подобных моему боссу штрафуют или же выкидывают его задницу на биржу труда, а иногда даже и садят (привет, Ха́рви Вайнште́йну!), но мы, к сожалению, не такая компания. Увы.

Если женщины подобные мне недовольны, то на биржу труда отправляются как раз таки они.

Поэтому, не удивляйтесь, что у нас так много насилия. Пока люди будут чувствовать свою безнаказанность за определённые действия, они ни за что на свете не остановятся.

В общем, я пришла к выводу, что если меня не переведут на должность сайдкика, то я уволюсь. И пропади оно все пропадом! Работа важна, но мои нервы не железные. Я, черт побери, не железная. О, а ещё, когда я буду увольняться, то пну этого старого козла по яйцам!

После работы в среду, мы договариваемся встретиться с Лялькой. На прошлой неделе мы пару раз созванивались. Особенно, после нашей попойки, но у неё и самой дел невпроворот, чтобы ещё и мне сопли подтирать. Нет, конечно, она так не говорила. Да и не сказала бы! Я сама заверила подругу, что в состоянии пережить расставание. Ну может быть, я немного пожаловалась на свалившегося мне на голову оболтуса.

И теперь Ляля немедленно требует подробностей. Она давно знает, кто такой Зайцев, в отличие от меня.

– Почему тогда ты не узнала его на парковке? – возмущенно вспыхнув, произношу.

– Я знала, что есть некий Зайцев младший, но откуда мне знать, как он выглядит? – пожимает Ляля плечами. – Хотя, должна признать, он хорош собой.

– Угу, и об этом прекрасно знает, – угрюмо поддакиваю, отпивая чай.

– А этот Сэм? – хитро подмигивает. – Как он тебе?

– Он неплохой парень, – честно отвечаю. – На самом деле, очень неплохой. Внимательный, заботливый, и при этом дерзкий. Остроумный и красивый – убийственно сочетание. В общем, не из робкого десятка.

– Но…

– Не знаю, – морщусь, – что-то не так. Я не могу никому довериться. Да и прошло чуть больше недели, как мы расстались с Петровым. Глупо строить отношения, ещё не отойдя от прошлых.

– Так не строй, – хмыкает, шаловливо улыбаясь. – Уверена, что этот Сэми знаток в женской анатомии. Восполнит все твои пробелы.

– Лялька! – вспыхиваю. – Ну ты же знаешь, что это не для меня!

– Ох, знаю.

– От тебя я вообще не ожидала такое услышать. Вот честно.

Лялька вздыхает, задумчиво смотря в сторону. Хмурится, прикусывая губу, а после отпивает кофе. Очевидно, её что-то тревожит.

– Ляль, ты чего?

– Ничего, – поджимает губы, пряча от меня глаза. Но Лялька не умеет скрывать своих чувств. Она – открытая книга, но книга редкая и крайне интересная. Такую зачитаешь до дыр.

– Ляль, колись, – подталкиваю её на откровение.

– Ладно, – сдается под моим напором. – В общем, я лишилась девственности с почти незнакомым парнем. Вот!

– Серьёзно?

Да я скорее ожидала бы услышать такое от монахини, чем от Ляльки! Во даёт!

– Да, – стремительно краснеет. – В выпускном классе. Была вечеринка, собрались ребята из разных школ, ну и короче… «Семь минут в раю» перетекли плавно в ночь.

– Очуметь! – пищу в восторге.

Почему в восторге?! Да потому что от невинной (ну уже нет, как мы знаем) и наивной Ляльки я такого точно не ожидала! Вообще-то, хоть мы никогда об этом и не говорили, но я была уверена, что она хранит себя до свадьбы! А тут такое… ВОТ ТАКОЕ!

– И как это было?

– Хорошо, – коротко отвечает, тут же почему-то мрачнеет. – Было хорошо до утра. Мы все оставались на ночевку в загородном доме. Короче, на утро этот парень меня даже не вспомнил. Я подошла к нему, уверенная… Ну, что у нас что-то будет… Мне было семнадцать, и я была преисполнена надеждами! А он только кивнул мне, а потом прошёл мимо.

– Вот говнюк! – срываюсь.

– Да, я чувствовала себя отвратительно, но потом это прошло. И, знаешь, хорошо что не узнал. Дед бы, – качает головой, – просто убил меня. Этого парня жениться бы на мне заставил. Ты же знаешь, каких он строгих правил, – кривится.

О да! Дед у Ляльки просто предводитель всех консерваторов. Секса до свадьбы – не существует. Вероятно, поэтому у Ляльки до сих пор нет парня, несмотря на всю ее привлекательность. Парни не горят особым желанием связывать себя по рукам и ногам узами брака. Хотя дед то и дело подсовывал ей всяких военных. То с разведки, то с авиации, то вообще одного космонавта. Ляля же оставалась непреклонна и всегда говорила:

«Ну что я буду делать с этим космонавтом?! Улетит на свою Луну, и жди его. Хуже моряка!»

Я её понимаю. Быть женой военного – это сложно. Постоянные переезды, волнение за мужа, а ещё можно забыть о карьере. Из журналистки и военного не выйдет крепкого союза. Хотя бы потому, что видеться эти двое будут крайне редко и, скорее всего, случайно. Учитывая, командировки и бесконечные часы работы.

– А ты сама-то замуж не надумала?

– Вот ещё! У меня столько работы, да и потом не хочу.

– Я вот тоже…

Мой телефон загорается и издаёт звук, пришедшего сообщения.

– Прости.

Беру мобильник.

Сэм.

После нашего свидания он просто заваливает меня смс.

«Как насчёт того, чтобы встретиться?»

«Прости, не могу. Гуляю с подругой»

Ответив, откладываю гаджет.

– О чем мы? – хмурюсь. – Точно. Брак. Я тоже не стремлюсь. Ну, уже-то точно, – вздыхаю. – Знаешь, Петров, после того звонка, не давал о себе знать. Его мамаша, поди, нарадоваться не может. Не удивлюсь, если праздник закатила, когда узнала, что мы расстались.

– Да забудь ты об этой мегере! Порадуйся, что такое «счастье» другой достанется, а не тебе. Она же его жену со свету сведёт.

– Или найдёт подходящую. Покладистую.

– Ага, бесхребетную, – фыркает Ляля.

Телефон снова пиликает. Закатив глаза, смотрю сообщение.

«Эх, не прощу, если завтра со мной не погуляешь»

Завтра?!

Завтра Зайцев уходит на семейный ужин к родителям, так что вечер у меня свободный.

«Посмотрим»

Неоднозначно отвечаю, и тут же получаю в ответ кучу поцелуйчиков с сердечками.

«Буду ждать твоего положительного ответа!»

Не успеваю я положить телефон, как на него приходит ещё одно смс, только на этот раз от Саши.

«Какой лучше?»

Две фотки прикреплённые к смс.

Зайцев стоит напротив зеркала в потрясающем костюме.

Один серый с тонким чёрным галстуком и туфлями, а второй костюм тройка с рубашкой в черную полоску, правда без галстука. Оба сидят на нем безукоризненно.

Еще днем Зайцев буквально умолял меня сходить с ним по магазинам и прибарахлиться к завтрашнему ужину. Оказалось, что в костюмах он ни черта не разбирается.

«Слишком официально. Это ужин, а не свадьба в Монако. Выбери что-нибудь попроще»

«А я говорил, чтобы ты шла со мной!»

«Я не позволю меня ещё и в этом эксплуатировать. И не забывай про наш договор!»

Я не поехала с ним за костюмом, но согласилась помочь в онлайн режиме. Собственно, за это Зайцев должен мне блеск из новой линейки «Диор».

Что?! И не нужно говорить, что я, мол, хабалка такая! Он сам предложил, а я не стала отказываться. Да и кто бы стал в здравом уме отказываться от «Диор»? Тем более, отец ему сегодня разрешил воспользоваться его счётом. Конечно, чтобы сынок не упал в грязь перед почтенными гостями.

«Помню-помню… Только, помоги мне!»

«Скажи консультанту, что тебе нужна рубашка и укороченные штаны»

«Ладно»

Мы снова принимаемся болтать с Лялькой, и минут через десять мне приходит новая смс с фоткой.

Белая рубашка, открывающая загоревшую грудь, и черные укороченные штаны.

«Неплохо, но не совсем в твоей стиле. Это не ты»

«И какой же я?»

Еще раз пробежав взглядом по костюму, задумываюсь, а потом в голове, словно лампочка загорается. Эврика!

«Снимай туфли и найди белые кеды!»

Через пять минут Саша скидывает мне полностью завершенный образ. Даже очки напялил, болван!

«То, что нужно! Покупай»

На этом моя миссия завершена, потому я закидываю телефон в сумку, и полностью сосредотачиваюсь на беседе с Лерой.

– Знаешь, если тебя сильно припечет, то я могу поговорить с редактором и замолвить за тебя словечко.

Ляльке я давно жаловалась на Ивана Петровича. Она знает, что я его на дух не переношу и периодически предлагает мне свою помощь.

– Нет, Ляль, не нужно, – решительно отрезаю. – Я все еще надеюсь, что у меня получится стать сайдкиком.

– Обязательно получиться! – ободряюще мне улыбается. – И не только сайдкиком, а и ведущей собственного шоу! Я в тебя верю, Лерка!

Вот они – слова, которых мне так не хватало. Говорю же, чудо, а не девушка!

Уже, когда мы с Лерой садимся в машину, я снова достаю телефон. От Зайцева висит сообщение. И снова с фоткой.

Кхм. Голого торса. Поправочка, весьма привлекательного голого торса.

«Может, лучше так пойти?»

«Конечно, если хочешь, чтобы какую-нибудь знатную особу инфаркт хватил!»

«Спасибо за комплимент! Я всегда знал, что ты не равнодушна к моим кубикам»

Я смеюсь. Вот, гаденыш!

«Зайцев, твои кубики не производят на меня впечатление. Я их вижу каждое утро. У меня уже к ним иммунитет. А еще мне не шестьдесят, и я не падка на молоденьких мальчиков. Кстати, скоро твои «кубики» превратятся в один сплошной «кубик». Хватит домой тащить пирожные!»

«Поздно. Они прилагаются к твоему блеску»

«Ладно.Тогда, захвати ещё сахар»

«Ты просто невероятная кокетка, Лопушкова. Знаешь, как завести мужчину»

«Туше»

– Говоришь, что не готова к отношениям, но целый вечер не отлипаешь от телефона.

– Это Зайцев, – фыркаю. – У нас с ним нет никаких отношений. Потому что… Ну, это же Зайцев, – говорю очевидное.

Ну разве непонятно? И, боже, забудьте тот поцелуй. Это всего лишь небольшое недоразумение. Не больше не меньше.

Сноски*

хара́ссмент – сексуальные домогательства в виде приставаний (как физических, так и вербальных)