Текст книги "Старость аксолотля"
Автор книги: Яцек Дукай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
С селянами разъехались, а вот от сюрпризов увернуться не удалось. Как ни странно, ещё пару часов на дороге не наблюдалось движения. Почуяв первых встречных, манипулятор свернул в придорожную рощицу с собственным родником. Судя по вытоптанной вокруг него земле, местная достопримечательность, так что покоя не дождёшься. Бирюк напился и покорно потащился вслед за хозяином – тот с умным видом брёл меж деревьев в поисках убежища. И, возможно, набрёл бы на подходящее, если бы «эрудит» не идентифицировал одну знакомую персону в кавалькаде всадников, остановившихся у родника.
– Вот же упёртая баба, – проворчал Дон, привязывая обалдевшего от такой несправедливости Бирюка к дереву. – А мы-то с тобой ещё в благородство играли. Нужно было прикончить заразу, чтоб под ногами не путалась. Возись с ней теперь. А ты заткнись! – потребовал он у фыркающего першерона. – Иначе насилие применю. Стой здесь и жди. Я их быстренько шугану, и поедем дальше. Тупая была затея терять почти целый день.
Мысленно продолжая нудить, Дон потопал обратно к роднику. Там как раз поили коней шестеро всадников: пять мужиков бандитской наружности и неотвязчивая охотница за его имуществом.
– А может, он где свернул? – бухтел широкоплечий мужик с внешними признаками профессионального вояки. – В том селе-то его не видали. Не проезжал. А там и ночью своего не упустят. У Ршиты трактир круглые сутки не закрывается.
– А он точно в столицу двинул? – засомневался его коллега с длинными грязными патлами, собранными в хвост. – Унара, он чего тебе сказал? Ты ничего не напутала?
– Куда ему ещё деваться? – стервозным голоском осведомилась неугомонная фурия. – Мальчик холёный из богатеев. И не торгового сословия. Говорит, как по писаному. Такой в селе мигом закиснет. Ему и у нас-то было скучно до одури.
– Чего ж скучно-то? – ехидно осведомился какой-то шутник. – С тобой-то, поди, не заскучаешь.
– Заткни пасть! – прошипела прекрасная трактирщица.
– Заткнитесь оба! – рявкнул широкоплечий, обозначив своё главенство в шайке. – Значит, так. Ещё немного пройдёмся трактом. Если не нагоним его до полудня, стало быть, он засел где-то в округе. Для першерона и так слишком резво выходит. Не мог он так далеко уйти.
«Барбос» вздыбил шерсть на загривке и потребовал немедленных военных действий по защите внутренностей манипулятора. «Системник» ему подтявкивал, а «эрудит» тихо гундел, просчитывая варианты. Дон даже устыдился того, что его собственные мыслительные процессы пробуксовывали, натыкаясь на здравые резоны обладателя конечностей. Которым, между прочим, предстоит заметать следы этой авантюры. Копать землю, таскать тела, закапывать. А лошадей куда? Просто турнуть прочь?
Ну, и где логика? Кони вернутся домой – есть у них такая неоднозначная привычка. Все сразу всё поймут и затеют расследование. Если Унара или кто-то из её сообщников хоть словечком обмолвились о богатом чужаке, возможны варианты. В том числе и тот – самый интересный – при котором Дон притащит к девчонкам на хвосте проблему.
Нет, понятно, что пускать дело на самотёк тоже не вариант. Подари им жизнь, и эти клещи-экспроприаторы не отцепятся. Хитровывернутый мозг бывшего студента уже породил намётки шикарного плана. Одна беда: для его осуществления требовалось участие третьей стороны. Любой – манипулятор придаст ей необходимые кондиции. Но, как назло, именно в это время тракт был пуст: хоть бы одна сволочь нарисовалась! И что? Настряпать из этих деятелей зомби и складировать их в кустах до часа икс?
И тут ему повезло в третий раз – опасная, однако, тенденция. Как бы после не зарядило невезение, сохраняя баланс. Тем не менее, оно явилось – грех не воспользоваться. С той стороны, откуда они все явились, к месту событий приближался торговый обоз. Пока ещё не видно, но «ищейка» уверенно насчитала восемь возов и приблизительно два десятка человек. Обоз, понятно, не паровоз: тащится неторопливо, наплевав на расписание движения и перевод стрелок. Зато время прибытия почти известно – рассуждал Дон, выползая к роднику, вокруг которого изваял шесть статуй
– Тебе идёт, – сделал он комплимент Унаре, замершей в позе «руки в боки». – В этих мужских штанцах при короткой куртейке твоя задница выгодно отличается от прочих задниц в твоей компании. Вроде, недавно расстались, а меня уже прошибает ностальгией. О, моя прекрасная трактирщица! Чего ж ты так паршиво использовала второй шанс? А я ведь ради тебя выдержал яростный спор с самим собой. И победил, убедив себя не убивать беззащитную женщину. Неблагодарность женщину не красит. Запомни на будущее. Хотя, о чём это я?
Так он трындел примерно с час, маясь от безделья в окружении скульптурной группы с единственным приятным лицом. Наконец, обоз почти дотащился до того места, где в жизни обозников намечалось маленькое приключеньице. «Эрудит» уже идентифицировал среди обозников полтора десятка воинов – подходяще для качественной победы с двойным численным преимуществом. «Барбос» неспешно и аккуратно внедрял в головы статуй новые установки. Закончив, он доложил Дону об окончании подготовительных процедур и дал ключ на старт. Все шесть зомби – включая грудастую амазонку – вытащили из ножен сабли и молча выбросились из рощи на тракт.
Противник клювом не щёлкал – «барбос» прошёлся по его головам лёгким дуновением неопознаваемой тревоги. Называется предчувствием: вопросов к ней куча, ответов пока нет, но сабли уже взяты наголо. На этот раз предчувствие недолго мурыжило свои жертвы: охрана обоза почти с облегчением встретила несущихся на неё немых придурков. Мозг каждого зомби сидел на поводке в лапах «барбоса», который беспрестанно тявкал: фас, фас, фас! Дистанция атаки была слишком коротка, чтобы защитники обоза сообразили, что здесь что-то не так. А поскольку нападающие неприкрыто и резво демонстрировали свои намерения – не слишком блистая в защите – их вырезали в два счёта.
Пытались пощадить Унару – в башке-то у каждого царит предубеждение насчёт членовредительства бабам. Но бдительный «барбос» чётко толкнул авантюристку на выставленную вперёд саблю. Всей грудью, хотя и не смертельно. Обалдевший страж так и не понял, что умерла она не от железа. Блок идентификации протестировал головы шестёрки сумасшедших – по оценке обозников – уродов. Обнаружил в одной из них жизнь и оперативно с ней покончил.
Дон тяжко вздохнул. На душе было муторно. Он всеми силами пытался подарить жизнь той, что так и не смогла оценить его тайного подарка. В его башке довольны все, кроме него. Он развернулся и потащился к Бирюку, кляня судьбу, на чём свет стоит. Его благие намерения пошли всё на те же дорожные работы, призванные облегчить дорогу в ад. Что за несправедливость? Плохие ребята сдохли и не чешутся, а у него – персонажа везде положительного – душевные муки… Ну, во всяком случае, в душе неприятно свербит.
Полбутыли вина слегка сгладили впечатление от сегодняшнего дня. Да и блок защиты системы расстарался, вышибая клином клин: давай, пошевеливайся, в дорогу. Ап-ап-ап! Пришлось пройти всю рощицу насквозь, чтобы не вылезать на тракт вблизи места кровавых событий. За его спиной слышались голоса обозной стражи, решившей прошманать лесок на предмет сообщников чокнутых разбойников. А заодно прибрать к рукам их лошадей – между прочим, весьма недешёвых степняков в отличном состоянии.
Путешествие приобрело более комфортные формы. За три дня манипулятору ни разу не пришлось исполнять свои охранные функции: никому не было дела до них с Бирюком. Лишь на четвёртый день на границе столичного округа к Дону – на законных основаниях – прицепилась стража. Кто, куда, откуда? Цветистые речи молодого интеллигентного красавчика убедили стражников поставить ему самостоятельный диагноз: студент из колледжа будущих жрецов. Не пришлось даже напрягаться: боги тут на всех одни. У болтуна не потребовали предъявить бляху местного учебного заведения – и без того всех задрал в рекордные пару минут. Так что утром шестого дня Дон с Бирюком въехали в столицу Империи весьма довольные собой и благоволением свыше.
Торговца невестами Малясу в столице не знали только ворота и столбы. Дон в два счёта узнал место расположения его виллы за чертой города. Буквально в паре шагов. Оставалось дойти и войти. Он притормозил коня у постоялого двора, торчавшего сразу за столичными воротами, и сполз на землю. Задница отнималась, ноги противно дрожали. Бирюк смотрел на своего наездника с философской издёвкой бывалого старшины, перед которым отжимается призывник-ботан.
– Свинья ты, – горько вздохнул Дон, потирая задницу. – Ни капли сочувствия. Вот возьму, и продам тебя в рабство на сельхозработы. Тогда-то научишься ценить мою доброту и непыльную работу.
Бирюк презрительно фыркнул и покосился на ворота постоялого двора, откуда тянуло прельстительными запахами. Ничто так не вдохновляет мужчину, как финишная ленточка, за которой раздают призы. Пусть и ненадолго: до следующего старта с новыми наградами.
– Ладно, живи, – буркнул Дон, потянув за повод. – Сейчас определим тебя на постой. Закажем самый шикарный номер в конюшне. Будешь кататься, как сыр в масле. Только девочек не обещаю, ибо ты у нас монах. А я возьму такси и двину к своим девчонкам. С рюкзаками. Пусть сами своё барахло таскают. А то нашли себе бесплатного ишака.
На этот раз Бирюк фыркнул весело, от души.
Глава 3
В вопросах брака у девок сплошной брак, а мужики договариваются качественно
В дверь деликатно стукнули. Его неотразимые гадюки, свившись в клубок на широкой кровати, даже не пошевелились. Дон чуток подождал. Понял: если эти две змеюки немедля не зашипят, жди из коридора гостей. Примета такая. Он откинул с ног угол пледа, в который завернулся, читая в кресле книгу. Снял и швырнул в гадючий клубок мягкий тапок. Лэти широко зевнула и мяукнула:
– Входи!
– Моя госпожа, – почтительно склонила головку юная девчонка со смешной высокой башней из скрученных волос, утыканных бусинами. – Господин Маляса нижайше просит вас удостоить его своим посещением. Он…
– Обойдётся, – закончила за неё Паксая, задремавшая на кушетке под окном. – Если ему что-то нужно, пусть сам идёт. Мы в нём не нуждаемся.
Дон чуть не подавился кренделем, который точил. Нормальное кино! Давайте, собирайте сюда толпу любопытных. Хозяину этого супермаркета невест будет дико интересно обнаружить проживающего здесь мужика. Если этой смешной горничной внезапно позволить его увидеть, она помрёт на месте.
– Но, он не сможет! – округлила карие глазёнки девочка. – У него там такое! – доверительным шепотком выразила она замешательство вперемежку с восхищением.
Дон оценил, насколько восторг малышки зашкаливает. Вопросительно уставился на Паксаю, мол, чего выпендриваемся? С какой целью нарываемся на неконтролируемость ситуации?
– Пусть берёт подмышку своё «такое» и тащится сюда сам, – упёрлась невеста, за которую сейчас кто-то неподалёку торговался.
И торговался нешуточно – девки тут уже почти на месяц заневестились. А почему бы и нет? Раз взяли в плен, так пусть терпят. И не пленницы виноваты в том, что подходящие женихи тупят. Они ж птицы подневольные – у них вон СС лютует. Поначалу выделывался, обзывая план незаконного пересечения границы полной чушью. А теперь и сам во вкус вошёл. Решил: чего мелочиться ради сиюминутной выгоды? Пусть уж его невест сватают не все подряд, а исключительно представители дикого запада. И везут под своей эгидой туда, куда невестам и нужно. А вот дальше чётко по плану Лэйры: «на той стороне их бросим и отправимся своей дорогой». Оптимальный вариант «и сесть, и съесть».
Ей-богу, когда Дон по наводке девчонок добрался до этого райского уголка, сам захотел записаться в невесты. Вот у кого житуха – пальчики оближешь: и тряпки, и жрачка, и терпимость к закидонам, дабы невесты не схуднули от расстройства. Не то, что у манипулятора, которого ноги кормят. Но, насчёт местных тряпок он целиком на стороне своих: в таком ходить невозможно. В таком можно только в саркофаг ложиться. И вовсе его девки не привередливы – тут Маляса гонит. А то, в чём высокородных пленниц доставили, никакое не убожество. Сказали, что сдохнут, а не снимут, значит, сдохнут – не надо их трогать во имя святой прибыли.
Восточные женщины, по мнению местного общества, совершенно не умеют красиво одеваться. И вообще не умеют красиво ничего. Наверняка спорно, только Дон совершенно не умел спорить на такие запутанные темы. А потому и не встревал в затянувшуюся экзекуцию над местным торговцем невестами. И как не приелось изгаляться?
Маляса – советник императора по… особо скользким вопросам – был на диво умён и приспособляем. К тому же он действительно сознавал, что природная красота женщин – как у этих, к примеру – особых украшательств не требует. А иной раз и вовсе портит всю картину. Он пошёл навстречу требованиям пленниц и произвёл научный опыт, отказавшись от привычного материала. Никаких тебе приталенных платьев с необъятными юбками. Никаких перьев, висюлек да надушенных платочков. Впрочем, платочки-то пленницам как раз подошли. Вместе с тончайшими шёлковыми рубахами, фасон которых мог быть и поскромней. А вот остальное!
– Он не один, – понурилась посыльная и заковыряла пальчиком в пёстренькой нашивке на рукаве. – Он… Он не может прийти.
– Я тоже не одна, – менторским тоном старой няньки издевалась Паксая, указывая на кровать. – И тоже не могу прийти.
Дон решил, что украсть у столь юного создания несколько минут жизни – невелик грех. К тому же этот… рационально скудный умок даже не заметит потери. Поэтому хлюпающая носом девчонка застыла статуей с бусинами вместо глаз. А он воззвал к сестрице:
– Не мучай её. Маляса и вправду не может прийти.
С Паксаи мигом слетела напускная лень. Она подскочила, свесила ноги с кушетки и уставилась на брата.
– Мой план халявной передислокации на запад сработал, – старательно завуалировал торжество Дон и отхлебнул вина.
Кстати, Маляса в последние пару недель весьма недоумевал по поводу нового пристрастия капризных трезвенниц. Мало того, что те налегли на спиртное, так ещё и жрать стали вдвое больше. Нет, он вовсе не жадный, но товарный вид невест был для него незыблемой святыней.
– Ты предполагаешь, или…, – сонным голоском осведомилась Лэйра.
– Или, – подтвердил Дон.
– Ты что, опять шлялся по дому? – укоризненно покачала головой Паксая.
– Угадала, подруга. Он опять портил чужую невесту, – хмыкнула Лэйра, потягиваясь.
– Ты допрыгаешься, кобель наглый! – прошипела Паксая, швырнув в брата подушкой. – Совсем ополоумел? Не хватало ещё из-за тебя тут всех поубивать.
– Зачем? – не понял Дон.
– Как свидетелей.
– Фу, какая ты кровожадная! – возмущённо покривился брат. – Она хорошая девочка. И не желает быть никаким свидетелем. Она желает выйти замуж за богатого человека. Она красивая, но очень бедная девочка. Ей не к лицу оставаться такой бедной, пока она ещё такая красивая. А потому и под пыткой не признается в наших… нашей невинной эпизодической дружбе.
– А если она залетит? – вздохнула Паксая. – Ты подумал, придурок, что у неё может родиться твой сын? Новый манипулятор, между прочим.
– Она хорошая девочка, – повторил Дон. – И хорошо образована в некоторых областях медицины: умеет предохраняться. Ей нужен не мой ребёнок, а похожий на своего отца. Может, перейдём к делу?
– Кто на этот раз? – безо всякого интереса уточнила Лэйра, сползая с кровати.
– Армы, – пожал плечами манипулятор и хлебнул винца.
– Понятно, что не конюхи! – вновь зашипела Паксая, не слишком-то жалуя сегодня любимого братца. – Откуда?
– Откуда я и ждал. Вы же сюда залезли ради райской западной жизни? Ну, так кушать подано. Вам её прямо под нос доставили, а вы тут выкобениваетесь. И я из-за ваших дурацких планов могу проторчать в этой… этом…
– Борделе! – помогла из туалетной комнаты Лэйра. – Во всяком случае, с тех пор, как ты припёрся, именно это здесь и творится.
– Не знала, что ты такой бабник, – позёвывая, заявила Лэти. – Как-то не замечала за тобой.
– И дальше не замечай, – буркнул Дон. – Короче, представители дикого запада явились по ваши души. То есть, по ваши…
– Понятно. Не углубляйся, – вздохнула Паксая и махнула рукой: – Ладно, оживи девочку. Скажи Малясе, что мы сейчас придём, – уже совсем другим тоном заявила она встрепенувшейся статуе.
– А парикмахер? – испугалась девчонка, подпустив нотку неодобрения.
– Уйди, – попросила Паксая таким тоном, что посыльную сдуло. – Дон, там на всех хватит? Нам не нужны женихи, которые расползутся на все стороны света. Возись потом с побегами. Целых три арма! – деланно мечтательно прощебетала она и тотчас вернулась к прозе жизни: – Надо вставать и мыть рожу. Лэйра! Выметайся! Ты тут не одна!
– Все они практически соседи, – перешёл Дон к диспозиции. – Маляса вылез из своей жирной шкуры, но мой наказ исполнил в точности. Так что протащат нас через всю Империю одним обозом.
– А если они друг друга не любят? – сев и свесив ноги, заплетала косу Лэти. – Они в дороге не передерутся?
– Кончай умничать и одевайся, – посоветовала Паксая, теребя щеткой спутавшуюся прядь и морщась. – Это не наша забота. Пусть СС беспокоится о нашей транспортировке.
– Ага! Втравят тебя в очередную аферу, а ты беспокойся, – забрюзжал Дон, потягивая вино. – Между прочим, армы более устойчивы к проникновению. Да и нюх у них на всякие навязанные силой команды.
– Точно знаешь? – вытаращилась на него Паксая, сняв с щётки пучок выдранных волос.
– И как ты собираешься их контролировать? – задумчиво поинтересовалась Лэти, забросив за плечо готовую косу и принимаясь за вторую.
– Как получится. А не получится, просто ликвидирую.
Его жёсткое заявление осталось без комментариев. То ли из-за талантов манипулятора, то ли в силу коллективного здравомыслия, но так уж в их компашке сложилось: если Дон говорит ТАКИМ голосом, лучше принять к сведению и не выделываться. Девчонки искренно верили: он один знает, как надо. С первых дней их переселения Дон беспрестанно находился в каком-то движении. Рыл носом, собирал инфу и анализировал, анализировал, анализировал. Он убирал с их пути малейшие камешки преткновения. Всё вокруг него двигалось лишь в том направлении, которое он считал максимально полезным для своих подруг. Они ценили это нешутейно. И столь же нешутейно относились к той границе, переступать которую не должны были ни при каких условиях.
Дон и после воссоединения в этом невестином доме не ударился в бесполезное ожидание у моря погоды. Каждый день наведывался в Аркаташ, под боком у которого расселось обширное имение Малясы. Прощупывал жителей столицы и её гостей. Повстречал за это время целых шесть десятков армов. Впрочем, в основном молодняк, таскающийся от безделья по всей Империи: скучающий и скудный на серьёзную инфу.
– А эти трое важные шишки? – продолжала допытываться Лэти, торопливо одеваясь.
– Ага, – скривился Дон. – Маляса перед ними едва ли не на брюхе ползает. Так что гадам рекомендуется держать свои щупы при себе.
– Посмотрим, – мрачно ответила Лэйра, затягивая пояс на своих видавших виды штанах.
Она готовилась к этой встрече, как к единственной возможности выжить – никак не меньше. При всей своей кажущейся безалаберности в нужный момент эта женщина умела завинтить все свои гайки. Полезное качество, и Дон его ценил высоко. Лэйра – настоящий боец. Но, главное, умеет доводить начатое до конца. Они так и не признались Паксае с Лэти, что там, на пограничной реке отработал не манипулятор. Что хвосты подчищала Лэйра: Уктэр не должен был дойти до своих. А затем прийти в себя и усомниться в естественности происходящего. Опытная умнющая женщина с ходу осознала, какая доля ей досталась в этом мире. И не собиралась тупо следовать печальной судьбе своих коллег. Она будет воевать за стабильность своей системы до последнего.
Сестрица у него тоже не промах – Дон привык рассчитывать на её практичность и осторожную осмотрительность. А теперь ещё и на хладнокровную решимость убивать всякого, кто встанет на пути. Всё-таки в Паксаю попало что-то от манипулятора – какая-то четвертушка гена. Уж больно не походит она на ту прежнюю Катерину. Хотя, что он о ней тогда знал? Не девки у него, а кошмар!
– Господин Дацерик! Великий арм Эспе-Аэгл, правитель округа Аэгл! – торжественно и чуть ли не воинственно вещал расфуфыренный донельзя Маляса.
Он приплясывал на цыпочках перед тремя широкими резными креслами. Там расселись круто влиятельные покупатели его шикарного товара.
– Не ори, – высоченный коротко стриженный седой амбалище недобро зыркнул на трёх не слишком торопливых невест. – Приветствую, – качнул он головой.
– Господин Гобнут. Великий арм Эспе-Грассин, правитель округа Грассин, – притушил громкость Маляса, но заплясал резвей.
Высокий худой старик кивнул, продолжая пожирать их взглядом.
– Господин Магнур. Великий арм Эспе-Бает, правитель округа Бает.
Этот дедок был самым старым из «великих». И самым тщедушным, если, конечно, брать в расчёт только порченных – среди людей он тянет на атлета. К тому же его глаза как-то выбивались из общей картины: они бегали, что было не свойственно тем армам, которых Дон успел повидать. С него манипулятор и начал, что далось ему почти без труда – Бает был более податлив на проникновение.
Свою невидимость Дон обеспечил самым прозаичным образом: заставил доверенного слугу Малясы провести манипулятора в некую потайную каморку. Оттуда гости были, как на ладони. А узкой щели в расписной стене вполне хватало для полноценной работы.
– Господа, – занервничал Маляса. – Сожалею, но я не смогу представить вам наших высокородных дев. Они отказались назваться, – развёл он руками, мол, что поделать.
– Каштарии. Гордячки, – процедил Эспе-Аэгл.
– Ну, Малясе допустим, – снисходительно заметил Эспе-Грассин. – А нам вы не назовёте своих имён?
Дон оценил этого кадра, как наиболее перспективный объект. Гнев, страх, отчаяние или такое вот самодовольство, как у него – самые жирные щели, в которые проникновение входит, как нога в мягкую штанину. Даже в самой крепкой защите. Даже в бронированной защите армов, которой их обеспечили создатели. Те самые, что создали и щупов – инструмент эффективного разрушения всяческих защит. Грассин очень умный законченный мерзавец. Это вам не тухлятина пустой мелочной злобы. Нет, это чистейшая выжимка из эгоизма, вседозволенности, высокомерного превосходства и одержимости собой.
Такую не расплескать в попытке поколебать уверенность или растревожить чувства хозяина. Концентрация этой смеси довела её до состояния кристалла, которым можно резать металл. Такое сокровище стало бы идеальным инструментом в руках манипулятора – самым разрушительным тараном. Да и рукоять у многообещающего инструмента почти безотказная: единственный наследник, которого требовалось расплодить. Довольно молодой для папаши столь преклонных лет. Довольно приличный, если отца раздражали какие-то мутные надежды, не оправданные строптивым отпрыском.
– Имена мы, возможно, и назовём, – тоном полнейшего безразличия подала голос Лэйра. – Но, хотелось бы узнать о цели нашего пленения. А заодно и о дальнейшей участи каждой из нас.
– Чего захотела! – вякнул Эспе-Бает, стрельнув глазами в собратьев по клану с целью обретения поддержки.
Он как-то необоснованно часто её доискивался. Хотя его положение – по личной оценке Малясы – было вполне прочным. Правитель безопасного жирного прибрежного округа, аж целых пять сыновей – куча богатств! Живи да радуйся. Но с радостью у Баета как-то не сложилось. Он был паскудником и пакостником, который обзавёлся неимоверным для арма числом врагов среди своих. Спаянность была одним из самых мощных достояний этого вида порченных – манипуляторы, к примеру, ею не обладали и потому почти вымерли. А Бает был незримо отлучён от клана. Это тщательно скрывалось, но являлось неким поводом для смены власти в его округе. Безработных армов было достаточно, и желающих сесть во главе округа хватало.
– Нормально захотела, – раздражённо пробурчал Эспе-Аэгл. – Чего тут тайного? Эка невидаль: сообщить девице, что её сватают.
– Покупают, – не выдержала Паксая.
– А какая разница? – издевательски уточнил Аэгл. – Любой династический брак даже у крестьян простая сделка. И вообще: прикуси язык да жди, когда тебя купят.
К нему Дон подступал осторожно. Супер осторожно. Здесь защита почти безупречна. Почти. Это достаточно индивидуально и в немалой степени зависит от уровня интеллекта объекта. А старик умён преизрядно. Да и слабостями не богат, так что с щелями для беспрепятственного доступа тут не жирно. Оригинальных идей не возникало, и Дон решил попробовать самое очевидное: сын, которому покупают жену. Столкнул старика с этой мыслью – напоминание о сыне вызвало в душе арма тоску. Достаточно масштабную, чтобы её хватило для полноценного проникновения.
Кодировка сознания армов, к счастью, не грешит разнообразием. Верней сказать, на всех один код доступа к воздействию. И несколько оперативных для управления ими в боевых операциях и быту. Вскрывая в каждой «армированной» башке код доступа, манипулятор запускал в неё нечёткий мимолётный раздражитель: случайную мысль о щупах. У Баета она как заскользнула, так и выскользнула, не задержавшись. Грассин чуть удивился, что это пришло ему в голову именно в такую минуту. Он даже пристально поразглядывал всех девиц. Но быстро выкинул вздорную мысль, посчитав, что всё это чушь на постном масле.
А вот в сознании Аэгла щупы вызвали вполне конкретную хладнокровную выверенную реакцию человека, который занимался ими всерьёз. Это был откровенно профессиональный интерес посвящённого, посвятившего делу много времени и сил – тоже, кстати, подходящая щель для более глубокого и практически безнаказанного проникновения. Эспе-Нуас был прав: этот человек знает всё о программе утилизации гадов на подведомственной армам территории.
Добравшись до столицы, Дон, естественно, был не прочь познакомиться с главным гэбэшником Империи. Не то, чтобы ему горело ради принципа или науки. Он не собирался специально рыскать в поисках Аэгла по Империи – это не входило в разряд приоритетных задач. И прогнозы на встречу с ним были неутешительны. А тут такая удача: Эспе-Аэгл явился лично, хотя и не ради него. Дон даже вспотел, когда Маляса получил уведомление о визите высокого гостя. И вновь напрягся в адрес преследующей его удачи. Что-то уж больно она расщедрилась – будто подлизывается. Или заманивает, что также не подарок.
Но сегодня он был спокоен, как удав – манипулятор бесстрастно просчитывал дальнейшие действия. Ведь планы девчонок загреметь ненадолго замуж тотчас обрели все признаки угрозы их жизни. Однако и отказываться от них неконструктивно. Нужно просто немного поработать над их корректировкой. И постоянно быть начеку. Немедленный побег, к сожалению, исключён – армы перевернут всю Империю, стоит кому-то покуситься на их семейные интересы. Неожиданная пропажа невест – под любым предлогом – немедля возбудит ненужный ажиотаж. И тут законная транспортировка невест оказывается почти оптимальным вариантом безопасного продвижения на запад.
– Это вряд ли, – холодно оповестила Лэйра великого арма Эспе-Аэгла, а с ним и прочих. – Не вижу причины прикусывать язык. Мы и только мы станем решать, кому отдать предпочтение.
– Заносит, детка? – издевательски участливо осведомился Аэгл. – Есть с чего?
– Фамильная черта, – проигнорировала провокацию Лэйра и с выбранного тона не сбилась: – В нашем роду у всех нелады с гордыней. И если что не по нам, мы находим способ это исправить.
– Как же! – ехидненько закашлялся смехом Бает. – Войну нам объявишь? Покончишь со старыми дохляками?
– Зачем с вами? – одарила его Лэйра самым скучным взглядом, что смогла изобразить. – К чему такие хлопоты при столь неверном результате? С собой и проще, и надёжней.
– Согласен, – вдруг соизволил открыть рот Грассин. – А силёнок-то хватит?
– Хватит, – невозмутимо ответила потомственная каштария. – Меня к этому с пелёнок готовили. Три дня, – отрезала она, поймав команду манипулятора. – Мы сделаем выбор через три дня. Или никогда.
– Мы что тут, совсем охренели?! – возмутился Эспе-Бает, когда за тремя наглыми соплячками закрылась дверь.
Маляса не стал их удерживать. И вообще затихарился в своем уголке, куда заполз, едва начала разворачиваться драчка. Эта мокрица-броненосец всем своим хитином чуяла, когда пора свернуться в шарик.
– У Эспе-Кисара замечательная невестка, – задумчиво проигнорировал вопль собрата Грассин. – Каштария из Хашаша. Его сыну очень повезло, не так ли, Дацерик?
Аэгл не ответил.
– Да, повезло, – удовлетворился его отстранённым молчанием Грассин. – За семь лет два сына и дочь. Невероятно щедрое приданое. Какая сильная кровь у этой девочки. Три ребёнка, а невестка Кисара жива-здорова. И цветёт на радость мужу. К тому же большая умница. Я с удовольствием поспорил с ней пару раз о наследии древних. И о нашей политике в отношении степняков. Моему Гобнару здорово повезёт, если хотя бы одна из этих каштарий сделает выбор в его пользу. Каштары умеют воспитывать дочерей.
– Почему должна выбирать эта соплячка? – прошипел Бает, почуяв неладное.
– Потому, что соплячка не шутит, – снисходительно растолковал Грассин. – Она действительно покончит с собой, стоит нам посильней надавить. А чего ей терять? – усмехнулся он покровительственно, непонятно к кому снисходя. – Девочка себе на уме. И, кажется, отлично научилась этим пользоваться. К примеру, сейчас у неё для этого есть все основания: мы нуждаемся в ней гораздо больше, чем она в нас. Во всяком случае, уж я-то однозначно. Мой Гобнар не слишком обрадовался этому шансу жениться на подходящей девице. Но, увидав такую красотку, может и образумиться. Кстати, – обернулся он к Аэглу, – может, и твой старший сын, наконец-то, женится. Сколько уж лет он бегает от твоих попыток продолжить ваш род?
– Не считал, – хмуро огрызнулся тот, вставая. – И раз я не могу просто притащить ему жену, то от состязаний за этих девок меня увольте. Всех благ! – отмахнулся он приветственным жестом и вышел.
– Два это уже не три, – подмигнул Грассин притихшему Баету. – Уж между собой мы как-нибудь договоримся. Раскидаем трёх невест меж тремя женихами.
– Нет, – оживился тот, – ты погоди. Маляса! Пшёл вон!
Дон готов был аплодировать этой парочке: лихо! Сейчас быстренько поделят девок и распихают замуж за своих отпрысков. Они ж искренно верят, что иного смысла жизни для баб не существует. Мол, они грезят о муже, едва вылупившись. Причём, всё равно о каком, лишь бы было. В вопросах брака у девок сплошной брак, а мужики договариваются качественно.
