Текст книги "Домашний уют (СИ)"

Автор книги: Wagner Th.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

***

– Ну и что дальше?

– Ну… я не отказываюсь от своих слов!

– Раздвинь ноги.

– ЧТО?!

– Что-что?! Ты же сам сказал: «Я заменю тебе ее»

– А ты и ей говорил: «Раздвинь ноги»

– …да… я же гинеколог.

– Твою мать! Я же парень!

– Придется, видно, поменять квалификацию. Стать проктологом.

– Макс! Ты что, надо мой прикалываешься! Ты из медицины ушел черт знает когда!

– Не так уж и давно… и вообще, дело не в том, что ушел, а в том, что медик всегда остается медиком… Не заговаривай мне зубы!

– Я и не думал, просто… я смущаюсь…

– А как моей невесте говорить обо мне гадости, так тебя это ни капельки не смущало. А как насильно вручать всем моим знакомым моих домашних питомцев, это, по ходу дела, тебя ну никак не смущало. А как… Все, с меня хватит.

Макс развернулся по направлению к двери.

– Ты куда?

– Трахаться!

– Макс!!!

Глава 1 Знакомство

Как говорится: горбатого и могила не исправит. Вот и меня так. Постоянно подбираю бездомных котов и собак. Дома целый зверинец. У меня уже параноидальное ощущение появилось: они меня караулят. И вообще, как можно любить меня, простого менеджера, бывшего гинеколога и великого пофигиста? Это я сейчас как дурак, с конфетами сосательными не расстаюсь, а ведь раньше курил как паровоз, квартира была наполненная окурками и пеплом, а вонь стояла такая, что те редкие девушки, которые все же соглашались пойти ко мне домой,  разворачивались у порога.

Только одна – Жанна – решилась «взяться» за меня.  Заставила бросить курить, систематически наводила порядок в квартире, готовила для меня и для шестерых моих питомцев, и поддерживала меня, когда началась ломка из-за сигарет. Я уж подумал, что наконец-то я встретил свое счастье – заботливую любовницу. У меня не было к ней каких-либо романтических чувств, просто она была весьма удобна. Так сказать, кошка, которая умела готовить или собака, которая убирала не только за собой, но и за мной.

Но и этому однажды пришел конец.

Была поздняя осень: промозглая погода, серый, неприглядный день. Я возвращался с работы, как обычно, через парк. Народу по такой погоде тут мало. Да и кому хочется подхватить простуду?

Мое внимание привлекла девушка, скромно сидящая на лавочке, всхлипывающая и шмыгающая носом. Как-то жалко мне ее стало.

«Черт!.. опять это у меня началось!»

Но я все же подошел, достал из кармана чупа-чупс, далеко не последний, надо сказать, так как курить я любил сильно, а каждый «чупик» приравнивался к сигарете.

– Привет, держи, – и протянул конфетку.

Мля… Какого же было моё удивление, когда эта девушка на меня посмотрела. Конечно бывают бородатые и усатые женщины, но ведь не настолько. Передо мной был парень, который с благодарным и щенячьим выражением лица, принял смоктушку.

Видя мою реакцию, он смутился, как-то сжался, но промолчал. Видимо, я не единственный, кто принял его невысокое и тщедушное тело за девичье.

– Спасибо,– буркнул мне в ответ.

Что заставило меня поступить с ним, как и со всеми моими котами и собаками – не знаю, возможно, привычка.

– Замерз? Давно сидишь?

– Да.

– Чего домой не идешь?

– Нет у меня дома, я детдомовский, – еще более смущенно прошептал парень.

– Ну, тогда пошли ко мне.

«Твою мать! Да кто меня за язык дергал!» – я пожалел сразу, но так решения и не изменил.

Зато парень подхватил пакет и потертую сумку, последовал за мной, словно собачонка.

– Звать тебя как?

– Андрей Владимирович.

Честно, так сильно я давно не ржал. Это тщедушное существо, детдомовец, и так пафосно зовёт себя Владимирович. Или это только я нахожу это смешным. Да ну ладно.

Дом был рядом, а в квартиру новый питомец зашел без капли опаски.

– Слушай, а тебя не пугает, что я могу быть маньяком?

– Нет. Маньяки так не поступают.

– А ты хоть одного видел?

– Да.

Странный он малый. Этот разговор я не стал с ним продолжать. Ведь я-то этих маньяков не видел.

Тем временем мои питомцы вышли посмотреть на новенького. Надо сказать, что к моему глубокому сожалению, они в людях разбирались намного лучше меня.

– Это вот Вася Лысый, он самый старый кошак,– раздеваясь, я начал знакомить гостя со своей сворой,– он, можно сказать, тут главный.

Андрей подхватил большого и пушистого сибиряка. Промурлыкал ему что-то, параллельно стаскивая свои туфли.

– А почему ты его зовешь лысым?

Вася, покоренный вниманием, начал громко урчать. Тем временем к новенькому подошла сучка Вита.

– Потому что когда я его подобрал, он был частично лысый, голодный и, можно сказать, умирал. И я его выходил, откормил. Сейчас вот не знаю куда деть этого прожерь. Кстати, а это его зам. Зовут Виктория… Просто Вита… Она от одной моей подружки осталась. Хоть характеры у них разные, уже счастье. А вон тот умник, который на нас с подоконника смотрит, то Гром. Он на меня, как гром среди ясного дня упал. С пятого этажа, наверно. Не сознался никто чей он, так и живет со мной, подоконничный мой. Его подружка – Синька, наверное, пошла на балкон последних мух ловить. Ее я возле стройки подобрал, на нее краска упала, долго отмывал, а потом выхаживал от отравления растворителем. Сторож и Нахал вон в углу жмутся. С этими будь осторожен, порвут как Тузик грелку.

Андрей во все глаза рассматривал домочадцев.

– А это – Андрей, – представил я его собравшемуся коллективу. Этому, наверное, парень больше всего удивился. Но промолчал. Хотя его так и подмывало что-то спросить.

Тем временем я уже шел на кухню, а за мной преданно следовала вся моя орава. Собственно я менеджером и пошел именно потому, что будучи штатным врачом, к которому частенько побаивались идти пациенты, получал мало. Не потому, что я страшный или плохой, из-за того, что привыкли раздвигать ноги лишь после брака, а у меня это было в порядке плановой проверки, что и настораживало.

Глава 2 Вечерний уют

Андрей быстро освоился в моей квартире. И намного быстрее, чем когда-то это сделала Жанна, начал помогать по хозяйству. Как только мы оказались на кухне, он сразу за чайник и по закромам: искать, готовить, нас кормить, а потом уж сам, словно канарейка, что-то поклевал. Убрал и вымыл посуду, протер стол. Подмел пол. Короче, поставил меня перед фактом, что он тут остается жить. Собственно, как мои коты и собаки – один в один. Только вот взгляд его что-то мне покоя не давал. Даже приблизительно я его классифицировать не смог. В конечном итоге не выдержал, спросил.

-Андрей, чего ты на меня так косо смотришь?

Парниша очень смутился. Взгляд в пол и как-то засуетился, что ни у одной современной барышни такого взгляда сейчас не сыщешь. Все это я принял за его желание попросить остаться, поэтому продолжил.

-Можешь меня совсем идиотом доверчивым воспринимать, но можешь пока побыть у меня. Но не наглей,– сказал и понял: я попал. Вот теперь я точно попал. Когда можно было сказать: иди ищи другого дурака или дурочку, я стал этим самым дураком. – И постарайся найти работу и жилье.

Его смущение стало еще сильнее, что, по моему мнению, было ничем иным, как стыдом. А, если стыдно, то значит не совсем он потерян для общества. Во всяком случае, так говорят, я не проверял. За себя мне стыдно не было, а окружали меня явно бесстыжие представители как людей, так и животных.

Кстати, работать Андрей пытался, причем не единожды, исходя из его трудовой книжки, открытой еще в пятнадцатилетнем возрасте. Должности у него были весьма разные, но на них он не сильно задерживался. От силы по полгода. Я было поинтересовался, почему он так часто их менял, и, не получив нормального ответа, решил не продолжать попытки.

Спали мы с ним в разных комнатах. Я на своей двуспальной, скрипучей кровати в спальне, а он на диване в зале, окруженный троицей собак и Лысым – вожаком.

В мою спальню разрешалось входить лишь Грому и Синьке, не имевшим дурной манеры лезть в мою кровать, а тихо избравшим место ночного паломничества – широкий подоконник. Васю я вышвыривал к его любимой Витке, с которой они спали в обнимку на коврике у дивана.

Утром на работу я ушел до странности спокойно. И, кстати, впервые позавтракав перед выходом. Может, именно это меня и подкупило. День прошел быстро. А вечером, когда я возвращался, спохватился. Ведь у меня дома незнакомый мне парень. Сердце предательски екнуло. Одно дело живность. Она неразумная, но преданная, из квартиры ничего не вынесет, но человек! Кстати. То, что он – выходец из детдома, меня очень настораживало. Вот же годами сложившееся пагубное мнение!

Короче, когда я подходил к квартире, я был готов к худшему.

Дверь. Заперта. Странно. Дверь у меня не захлопывается, поэтому либо он дома, либо воспользовался связкой ключей, висящей на гвоздике у зеркала. Наверняка. Чтобы не засекли сразу.

Только когда я вошел, понял, насколько глубоко я ошибался.

Первое. Полы были не только вымыты, но и коврики, пару лет томившиеся на балконе, были постелены. Одежда, беспорядочно валявшаяся по квартире, начиная с самого порога, куда-то исчезла. Обувь... она вся была вымыта и стояла попарно, и только та, которая соответствовала этому сезону. Отпад. Если это только прихожая, то как же выглядят остальные комнаты?!

Кстати, второе. Запах. Разный, очень разный. От запаха уксуса и хлорки, до цветочного запаха и запаха выпечки. Спектр, в котором не было таких хорошо знакомых, как вонь кошачьего лотка и въевшегося в стены отвратного запаха сигаретного дыма.

Я снял куртку и привычно одной ногой о вторую принялся стаскивать грязные туфли. Я же и раньше говорил, что пофигист, ну, так вот: это истинная правда. Хоть и работаю менеджером с людьми, получаю неплохо, но туфли у меня видят губку с кремом только по большим праздникам. В остальное время они прячутся по углам, чтобы утром я их победоносно смог найти и обрадоваться, что сегодня у меня на это ушло меньше времени, чем вчера. Так вот. Сегодня туфли у меня не полетели в неведомое пространство. Я их поставил у вешалки. И сам удивился, как это просто: поставить что-то на место.

Ну да ладно. На пол без тапочек теперь можно становиться спокойно. Не важно, что тапочки под носом. Просто захотелось походить хоть немного без них.

И первым делом я пошел туда, откуда доносилась музыка. Кстати, единственный магнитофон у меня находился в нерабочем состоянии. А перенести старый телевизор на кухню было полнейшим идиотизмом.

Двери были открыты. Вся свора питомцев локализовалась на маленьком пространстве кухни. Кто где, а Андрей в позе номер два вымывал пол тряпкой, бывшими спортивными штанам. Подпевал работающему магнитофону, не обращая внимания на окружающих.

Я выпал в осадок.

Впервые за долгие годы холостяцкой жизни у меня чисто и меня не встречают голодными глазами лохматые домочадцы.

Обалдеть!

На столе стоял ужин. Хорошо пахнущий, горячий ужин. У меня потеплело на душе. Впервые я подобрал того, кто может не только о себе позаботиться, но и обо мне. Кишки, почуяв пир, довольно заурчали.

– Привет, а я думал тебя уже …

Парень от неожиданности подскочил. Заикаясь и кряхтя, попытался что-то мне объяснить.

– Да ладно, – успокоил я его.– То, что остался и к лучшему. Сейчас пойду в ванную и будем ужинать.

Выходя, я заметил, как он опять начал себя странно вести. Снова покраснел и отвернулся. Ну не умею я с людьми по-другому. А не нравится, так пусть... но квартира и правда такой чистой на моей памяти еще не была. Даже начал задумываться о ремонте, и это пугало.

Выйдя из ванной, застал Андрея достающим из духовки противень с выпечкой. Запах разносился одуренный.

Вот тогда то, наверное, меня и посетила эта шальная мысль:

«Неплохая из него жена бы вышла, жаль, если какой-то стерве попадется. В жизни всегда так бывает».

Вслух я ничего не сказал, разве что издал мурлыкающий звук похожий на то, как довольно реагирует на еду Васька, когда вечером видит свой завтрак. Да, да. Порой я утром просыпаю, подрываюсь с постели и вихрем мчусь на работу, забыв покормить питомцев. Зато вечером они меня ждут с дичайшим нетерпением, особенно собаки, которых я выгулять, естественно, забываю. Так вот. Мурлыкнул я, кажется, слишком громко. Андрей едва не выронил горячий противень.

– Осторожнее. А то обожжешься, что мне делать?

– Вы же врач, придумаете.

– Я, к твоему сведению, гинеколог. Я бабские письки рассматриваю, а не ожоги лечу. И кстати, уже три года как не работаю по специальности.

Андрей выложил на тарелку пирожки. С них поднимался тонкий пар. А запах!.. Который лишил всякого терпения как Ваську, так и Синьку с Громом. Троица выстроилась вряд под столом, подняв морды, перекликаясь и привлекая наше внимание.

– Погодите немного, скоро дам, дам, только остынет,– успокаивал их Андрюшка.

А я все больше и больше погружался в темные мысли. «Вот почему мне не встретилась девушка такая? Скромная, работящая, внимательная, отзывчивая, аккуратная... Ну где взять-то ее? Жанна и та постоянно меня пилит и пилит. Даже курить бросить заставила, Цербером надо мной стояла, пока этого не сделаю. Правда поддерживала меня после того. Целый месяц вспомнить страшно... последствия – страшные. Хорошо хоть я не наркоман. А то еще страшнее. А этот парень... я его вообще за девушку принял. Черт! Вот правда реальная несправедливость!»

А ужин был, и правда, вкусный.

Глава 3 Понимание

Андрей мотался в поиске работы, но при этом в квартире было идеально чисто, а по возвращению с работы меня ждал вкусный ужин. Орава шерстяных и клыкастых была довольна, им уделяли теперь достойное внимание.

Так продолжалось пару дней, до субботы, когда вечером пришла Жанна. Ключ у нее свой. Соответственно, не зная о новом домочадце, она отворила двери и вошла. Не уверен какое именно у нее было лицо, к сожалению, я его не видел, но его увидел Андрей. Когда он вошел в комнату вслед за Жанной, то был белый как мел. Зато Жанночка красная как спелый помидор и злая как свора чертей первого круга ада.

Истерика началась сразу после моего «Привет, как дела?».

– Как дела, говоришь?! Ты – чмо позорное! Ты – жабник чертов! Я за тобой ухаживала, я люблю тебя, а ты в дом за моей спиной бабу привел и не скрываешь, что я тебе нафиг не нужна!– далее в ход пошло все, что оказалось у нее под рукой.

Два каталога с нашей продукцией пролетели мимо меня, и я возрадовался, что ассортимент не настолько велик в нашей фирме. Потом очередь дошла до заварника, стоявшего рядом с чашками. Чайник был весьма красив, и, похоже, Андрею очень нравился. Потому как в тот момент когда Жанна потянулась за ним, он перехватил ее руку.

Дальнейшее выходило за рамки моего представления об этом парне. Это тщедушное существо рвануло руку Жанны и повернуло ее фигурное тело лицом к себе. С поджатыми, подрагивающими губами, сквозь зубы прошипел:

– Я – мужчина,– далее еще сильнее потянул ее руку и положил себе на пах.

Честно. Мне было жалко Жанну. Пару минут она стояла как вкопанная. С каждой секундой становясь бледнее и бледнее.

– Го-мо-сек хре-нов....– вырвалось на распев из ее губ, и она столь же стремительно, как только что летали каталоги, вылетела из квартиры.

– Ну гей и что с того?– спокойным голосом произнес Андрей.

– Я не гей!– возразил я ему,– я вообще только с женщинами! Я и гинекологом поэтому стал, женщин люблю! – в тот момент меня охватила, подобная Жанне, истерика. Видно, это заразно.

На мои излияния Андрей спокойно приготовил нам чай, который не успел, в связи с приходом моей невесты, и протянул мне чашку.

– Да мне собственно все равно. Я не страдаю такими предрассудками.

Спокойствие Андрея меня насторожило. Лучше бы насторожило, тогда бы я понял, что в его светлой головке зреет нечеловеческий план. Эх! Какой же я порой придурок доверчивый. Ну и еще тюфяк. Другой бы на моем месте побежал за своей девушкой, бил бы себя тапком в морду и клялся в вечной любви. А я чаек попивал.

Успокаивать меня пришел Нахал. Он улегся мне на колени своей мохнатой, вымытой харей и преданно посмотрел в глаза. Наверное, учуял, что скоро мы с ним расстанемся. Хотя и я сам не знал этого. Но об этом позже.

В тот момент, когда происходили вышеизложенные события, Андрей решил не вмешиваться и сделать вид, что ничего не произошло – эка хитрая жопа! Он вставил в мой ноут диск с историческим фильмом, и мы наслаждались историей Клеопатры. Кстати, ее бы я не отказался на приеме у себя увидеть. Хотя внешность обманчива. Как-то к нам на прием пришла одна, ну супер секси. Мы со Славкой Евтушиным монетку кидали: кто ее смотреть будет. Мне выпала удача. Только, когда она на кресле ноги развела, то я чуть не лишился чувств от ее неухоженности. Я ее аккуратно отдал во внимательные руки тети Шуры и фурацилина... хотя хлорка бы там тоже не была бы лишней.

Ну, это все лирика. Тем более что Жанночка всегда была чистюлей.

Мы посмотрели фильм, особенно тронуло, как там змея убивает царицу.

– Как трогательно,– проронил Андрей, перекрутил на начало сцены и посмотрел ее еще раз.

Только потом я понял, что он там не Клеопатру видел, а мою Жанну, хотя может и всех остальных моих любовниц. Кто же сознается?!

Ну да ладно. В воскресенье позвонила невеста и, не выслушав объяснений, сообщила, что она больше и порога моего дома не переступит. Я начал было ей возражать и объяснять ситуацию, но где уж там. Положила трубку и вырубила мобильник. У меня остался осадок на душе.

Который, кстати, очень быстро прошел, после того, как мой новый домочадец позвал меня на кухню. Да, да. Ничтожные мы люди, мужики. Нас прикорми и мы полностью в вашем распоряжении. Тем более, что Андрей словно меня насквозь видел. Не задавал лишних вопросов и старался не попадаться на глаза, когда я расстроен. В отличие от котов, которые лезли под ноги и ставили мне подножки.

К вечеру как бы все устаканилось. Я сел за отчет по продажам, когда позвонила мама. Нет, женщины все же порой страшные люди, или даже нелюди. Потому что речь сразу пошла о вечной теме: мое наплевательское отношение к жизни, к людям и к ней лично. Последнее выражалось в моем нежелании подарить ей внука.

– Мам, у меня вон детей полон дом, я им ума дать не могу.

– Это не дети, это твоя блажь, Макс. Что ты вообще творишь? Жанна, такая хорошая женщина, умная, трудолюбивая, честная... что ты ей наговорил?

Упс! А вот где собака бивень закопала! Это только в сказках и мыльных операх невестки со свекрухами не в ладах. А в жизни они умело объединяются для достижения общей цели. Болт, мама, это не ко мне.

– Я ей вообще ни слова не сказал. Она на моего знакомого, у которого сейчас остро стоит квартирный вопрос, подумала, что он – мой любовник. Представь? Это как вообще понимать надо?

– Макс. Она сказала, что он ее трогал.

– Да нет, это она его за яйца щупала, не верила, что это мужик.

– Такого Жанна не могла сделать, она из порядочной семьи,– о какой аргумент! Меня он всегда выводил из себя. Будто бы в порядочных семьях не рождаются такие выродки,.. как я, например.

– Мам... успокойся. Я Жанну не выгонял, и это было недоразумение. И вообще, это мое с ней дело, а не твое.

Разговор переключился теперь на моих собак и кошек – основной камень преткновения между мной и семьёй. Мама не появлялась в моей квартире давно, объясняя тем, что у нее аллергия на шерсть. Порой меня так и подмывало подарить ей сфинкса, только потом становилось жаль животинку. С мамой мы еще проговорили с полчаса. Как обычно: обо всем и не о чем.

Дверь тихо скрипнула. В квартиру ворвалась собачья свора. А я так и не заметил, когда они ушли. Андрей довольный подошел ко мне, и с сияющей улыбкой заявил:

– Послушайте, тут на площадке встретил женщину из дома напротив, ей очень понравился Нахал. И ему она понравилась. У нее еще дочка есть, они с ней играли. Девочка очень плакала, когда мы домой возвращались. Можно им его продать? – Мда. Коротко и лаконично.

Не то, чтобы я так сильно был к ним привязан, понимал ведь, что у меня им не сильно хорошо живется. Хоть я их и выходил всех, но внимания уделяю мало. Часто и покормить забываю, и выгулять не успеваю. Но все равно жалко. Стал на колени перед псиной, обнял его лохматую шею.

– Ну, что, Нахал, ты будешь хорошим мальчиком?

Он заскулил. Понял. И мне тяжело стало. Андрей дал нам так вот постоять, а потом нацепил на пса поводок и, говоря ему какие-то нежно-заботливые слова, вывел из квартиры.

Жалко. Я с ним уже года три, наверное. Но там ему должно быть лучше.

Барбос уселся у дверей. Все же странно, насколько животные понимающие. Вот бы мама такая была.

Глава 4 Первые шаги

Когда Андрей с Нахалом вышли, я сел в свое кресло и словно провалился в прострацию. Возможно, в такие моменты и понимаешь многие вещи. Я живу как живется, не задумываясь о том, что будет завтра. Рядом со мной живет кто-то. Я им не мешаю и хочу взамен лишь понимания. Пусть многих это бесит во мне – их право. Я такой, какой я есть и не намерен меняться, ломать себя. Те, кого я подобрал, они нуждались в помощи. Не скажу, что мне было жалко их, наверное, не жалко, просто на подсознательном, рефлекторном уровне, я знал, что им нужен. И я помогал. Лечил, выхаживал, возвращал к нормальной жизни. Только когда они переставали нуждаться во мне физически, они уже нуждались во мне душевно. Грубо и жестоко с моей стороны приручить живое существо и оставить. Потому что на том же подсознательном уровне ко мне приходит понимание: я не тот, кто ему нужен. Но это ничего не меняло. Мои коты и собаки все равно оставались со мной, ждали меня, любили, только я не любил их. Только заботился, как-то поддерживая их физическую оболочку.

У меня нет души, потому что я ее не видел. Это как с НЛО. Поверю только тогда, когда узрею своими глазами и то, будучи в трезвом виде.

Не знаю сколько так сидел. Из состояния «словно-провалился-в-прострацию» меня вынул вошедший в комнату Андрей. В руках его были две банки пива.

-Не грустите, ему будет хорошо там, правда. Они позаботятся о Нахале,– он протянул мне банку и сел напротив, раскупоривая свою.– Ему уже место определили, имя дали. Он теперь Барсик. Там девочка – Лена, ей 7 лет, она с папой поскандалила из-за того кто завтра поведет его  гулять…

Андрей все еще продолжал мне что-то рассказывать, а я пребывал в странном, отчужденном состоянии.

-… я люблю тебя.

-А? Ты о чем? – эти слова вырвали меня окончательно из тяжелых дум.

-Да так,– улыбнулся Андрей, но все же как-то смущенно.– Ты просто совсем ушел в себя. Вот я и проверял, двери еще открыты или и их закрыл.

-Какие двери,– сижу, втыкаю на него. Подношу банку с пивом, а она уже пустая.

-Простые. Поговорка есть такая: «Уходя в себя, не забывайте оставить дверь открытой». Вот и проверял. У нас в детдоме часто так подкалывали особо мечтательных.

Не смотря на то, что Андрей значительно осмелел, перешел на «ты», делал уверенные попытки смотреть выше пола, но все равно сейчас он покраснел.

-Что, Дрюня, и над тобой прикалывались? Ну как, велся?

Парень вздрогнул. Нервно отпил пива.

-Не называйте меня так, пожалуйста,– встал и пошел на кухню.

Да, вот такой я сукин сын. Не обращаю внимания на то, что говорю. Мне от девушек часто были выговоры, а порой и с занесением в голову и другие части тела, за мои вот такие подколы. Только, видно, горбатого могила не исправит.

На кухне что-то зашарудело и вся лохматая свора кинулась туда. Сволочи они все. Я их тут выхаживал, поил, кормил… а они вот так от меня и к другому. Наверное, Андрей прав. Мне надо жить одному.

-Макс!– позвал с кухни новый ее повелитель.

Нехотя встал. Ужин – дело святое. А самое важное, что сегодня он был просто сказочный. Вот и где он этому научился?

В очередной раз пожалел, что Андрей – парень.

За обедом разговорились о новом законе о налогообложении. Хотя, разговорились, это мягко сказано. Я сидел и высказывал, как меня это достало, особенно то, что теперь начнется котовасия с договорами, а может и снизится процент моей прибыли и все такое.

Вечером смотрели фильм. Василий взгромоздился, как селедка, на мою холку и начал громко урчать. А у меня из головы не шли слова Андрея. Может я тоже впечатлительный мечтатель, потому что меня он так просто поймал этими словами о любви.

Не помню о чем фильм, он в самый неподходящий момент я выродил:

-Больше не возвращай меня такими фразами, договорились?

-Какими?

Вот засранец, а ведь по виду понял о чем я, только сидит строит из себя святую невинность.

-Которыми ты меня вернул перед ужином,– я замялся, как-то не по себе стало, когда подумал вслух воспроизвести это.– Ну… о этом… люблю там и все такое. А то Жанна неправильно поймет.

-А эта тут причем?– он вспыхнул. Неужели ему Жанна понравилась? А если и понравилась, мне-то что? С ее такими выходками.

А потом подумал, что все же мне неприятно от того, как все обернулось. Встал, прихватил телефон, так и не ответив Андрею, пошел на балкон. До безумия хотелось курить. Только лень родилась, наверное, раньше меня. Потому как идти вечером за сигаретами было откровенно впадлу.

Набрал номер Жанны. Гудки. Уже хорошо.

-Ну?

-Жан… ты все не так поняла. Ему негде было жить…

-Ты вообще ненормальный или прикидываешься? Мало того, что псарню развел в квартире, что дышать невозможно, так еще и БОМЖей подбираешь. Тебя не задолбало это?

-Ну…

-Баранки гну!

Ого. Вот таких оборотов речи от Жанны я еще не слышал. Растет. Взрослеет.

-Что ты от меня хочешь?

-Макс, скажи честно, только абсолютно честно. Макс, ты меня любишь?

Сказала в лоб. Я ей уже сотню тысяч раз говорил, что люблю. Ей мало, мало! Сколько раз еще сказать:

-Люблю…

-Да нифига собачьего! Ты и кошаков своих любишь, а они потом с голоду кактусы едят, потому что ты забыл их покормить. Хотя нет, в твоей квартире даже кактусы не живут. Макс, ты никого не любишь и не любил. И себя ты не любишь.

-Но, Жанна, я же их спас,– попытался хоть как-то оправдаться.

-Достал. Это твои вечные отговорки. Оставь меня в покое,– коротко, словно отрезала.

-О как, а когда надо было эррозию лечить, так сразу прибежала,– мля… ну кто меня снова за язык тянул. На том конце что-то затрещало, и связь прервалась.

Перезванивать я не стал. Вернулся в комнату, достал из кармана висящих на вешалке брюк крупную купюру и протянул ее Андрею.

-Сгоняй за пивом… и сигаретами.

-Максим, наверное, это не стоит делать.

-А ты перестань мне нравоучения читать, ладно? Я уже немаленький!

Развернулся в направлении дверей. Пацан преградил мне путь. У него был очень решительный взгляд.

Впервые я ощутил, что кто-то заботится обо МНЕ. Это ощущение столь… столь… даже слов подобрать не могу. Меня многие принуждали делать что-то, или не делать чего-то, да вот только сейчас я ощущаю искренность поступка.  Андрей заботился именно обо мне. И это остановило меня. Остановило от поступка, о котором я мог бы сожалеть на утро. Только неумолимо подводило к другому поступку, о котором, возможно, я буду сожалеть всю жизнь. А может, и буду благодарить всю жизнь – в конце жизни разберемся.

Он взял меня за плечи как-то боязливо, тихонечко, подрагивая, словно понимал, что и не его это дело. Хотя это все мои догадки. Потому что я не знаю истинных целей, двигавших тщедушного парня, стоящего напротив меня.

-Извини, – я впервые в жизни искренне извинился. Оказывается, это так просто.

А он меня обнял. Мля! Ну вот почему, почему он не девушка! Потому что так бы и обнял это худенькое тельце, прижал бы к себе, наслаждался бы этим моментом. Так бы и целовал ее…

Только потом, через пару минут, осознал: никакого «если бы» нет. Я стоял и целовал Андрея. Причем не невинно в щечку, а конкретно так присосался к его нежным, ну мля, совсем не мужским губам. Мало того, уже так по-хозяйски уверенно, пошел обласкивать маленькую упругую попку. И этот засранец еще и по полной мне отвечал, поддразнивая мой язык своим шальным язычком. Вжимался в мои объятия и терся бедром о мой пах. Чертовски приятное ощущение. Развратник, видно, с тем еще стажем.

Я отлетел к противоположной стенке, не веря, что я это сделал. В сердцах или вслух, но слова у меня были в тот момент отнюдь нелитературного плана.

Я реально не знаю что мне делать. Я только что целовал парня! Да я всю жизнь был с девочками! Всю свою жизнь! Мама, сестра, тетя, племяшки, в классе всегда с девчонками, тот еще дамский угодник, институт, аспирантура… да ну не еханый бабай! А встал вот сейчас на пацаненка. Пусть он и жрать готовит и убирает и …

Андрей двинулся по направлению ко мне.

-Стоять! Один шаг и полетишь как фанера над Парижем!

Только и это его не остановило. Он не кот и не пес, которого я пригрел, он уже не питомец, он не Жанна, убежавшая от меня. Он просто шел ко мне. С красными от смущения щеками, и глазами в которых была решимость японского воина идущего на верную смерть.

-Я не боюсь этого. Я заменю тебе их всех. Собак, кошек, баб, всех. Я буду заботиться о тебе. Только о тебе.

В тот вечер ничего не произошло. Я тихо съехал с базара. И, черт меня дери, теперь я как идиот, краснел и отводил взгляд от Андрюхи.

И, как обычно, палец о палец не ударил, чтобы новый питомец покинул квартиру. Хотя нет. Ночью я запирал двери спальни на крючок, который меня мог защитить только от мух.

Андрей же поступал хитрее. Он по полной программе теперь приручал меня.

Глава 5 Друг

Не смотря на неусыпное бдение Андрея, я таки нажрался. Причем нажрался как свинтус, до зеленых жаб. Но не сразу, потому как с этим человеком пить можно только в пятницу – в другие дни это опасное дело.

Есть у меня один хороший друг – Саша Киреев. Мы с ним еще с мединститута знакомы, в одной группе учились. Да и не только учились! Вместе любили пошутить, выпить, а потом пофилософствовать под утро, сидя на крыше общаги или в его комнате, если чердак общаги был закрыт. Жизнь нас развела по разным больницам, по разным направлениям. Я стал гинекологом, пиздоглядом, как цинично любил шутить надо мной Сашка, а он – уролог. Потом он стал хирургом по своему направлению, а сейчас занялся и трансплантацией почек. Давно я хотел с ним поговорить об этом. Каждому врачу это интересно. И вот в четверг я все же созрел.

Каждый день возвращаться домой и видеть, как квартира становится все более и более комфортабельной и ухоженной, на столе сытный и вкусный ужин, свора довольная и тихая, а главное, недействующая на нервы и неходящая попятам, все это так настораживает. Как тот еще лентяй, я с радостью принимаю увеличение своего комфорта, но понимание того, что этот комфорт создает человек потенциально опасный для моей ориентации, меня напрягает. Вот и не могу я жить с таким дисбалансом мозгов и тела.

Мне нужен советчик. А кто может быть лучшим советчиком, как не Киреев?

И вот собрались мы у него на квартире. Кстати, она у него хоть и холостяцкая, но весьма ухоженная. Ну разве если не смотреть на антресоли или нечаянно не открывать кладовку – там полный кабздец.