Текст книги "Киллер для мента"

Глава 1

Леху Туза очень озадачило то, что Академик объявил сходняк не в ресторане, где они обычно собирались, а в зачуханной забегаловке на выезде из Москвы на Ярославское шоссе.

Туз пару раз заезжал в эту тошниловку с заманчивым названием «Приют для путника». Ну разве это ресторан? Одно название. Ни закуски приличной, ни баб. И что за нужда там собираться? Совсем сбрендил Академик. От старости, видно, крыша съезжает. Однако чего ему надо? Что за спешка? Леха хотел позвонить по мобильнику Андрюхе Козырю, но потом раздумал. Вдруг Козырь неправильно его поймет. А неправильно понятый вопрос может сулить не только неправильный ответ, но и кое-что посерьезней. А кроме того, излишний спрос может насторожить кого угодно, особенно сейчас, когда не стало Мономаха и каждый норовит гнуть свое. Да и приятели они только до тех пор, пока сидят за столом переговоров с рюмкой коньяка в руке. А разъехались и стали партнерами по криминальному бизнесу. У каждого свой район. Свои заботы.

С некоторых пор Туз стал подмечать, что и сам Академик не совсем порядочно ведет себя по отношению к товарищам ворам. Это настораживало. И Леха не забывал про золотое правило, о котором ему не раз говорил покойный Мономах: по нынешним понятиям не доверяй никому – и проживешь подольше. Приличный был старик. Жаль только, сам он запутался в созданной им же паутине криминальных дел и всего каких-то пять дней не дожил до восьмидесяти. Наверное, так получилось от большого ума. Ну да бог ему судья. Он же и спросит.

Но кой-чему Леха Туз научился от старого вора. А теперь просто затаился. Пусть Академик считает его не слишком умным. В конце концов, Леха готов простить ему ошибочное мнение взамен на доверие. Стоит ли искушенному во всех тонкостях интриг вору опасаться молодого недоумка? Да ни за что. А кое в чем даже можно доверять. Чего особенно и добивался Леха Туз. И предпочитал ни с кем не ссориться.

Подъехав на своем «БМВ» к придорожному ресторану, Туз увидел скопление дорогих иномарок. Воры не жалели денег на приличные авто. И так вот, со стороны, можно было подумать, что на стоянке расположилась рекламная выставка новейших четырехколесных достижений. Глазам больно от блеска. Но Леха знал, кому принадлежало все это чудо. Авторитетные воры собрались на сходняк. И получилось так, что Туз приехал самым последним. Опередили его братья воры.

Настроение сразу испортилось. Последним Леха быть не любил так же, как и первым. Сколько раз замечал, незавидная судьба у первых. Частенько они нарываются на пулю. Слишком спешат, выпячиваются, и этим сами укорачивают себе жизнь.

Никогда не спешить – еще одно правило Туза по жизни. Лучше находиться в середине. Оттуда удобнее наблюдать за первыми и последними. Видеть все их промахи. Зато сам остаешься в тени.

Леха глянул на часы. Встреча была назначена на десять утра. Сейчас было еще без пяти минут десять, но, судя по количеству машин, все воры уже собрались. Выходит, не только Тузу, но и остальным товарищам авторитетам сегодня плохо спалось. Раньше времени все тут.

От этой мысли Леха улыбнулся и носком лакированного ботинка толкнул дверь. Неторопливой походкой прошел в зал ресторана.

Все шестеро авторитетов сидели за столом, на котором, кроме фруктов и двух бутылок французского коньяка, ничего не было.

Владелец ресторана, пятидесятилетний джигит с оплывшим лицом, суетился возле Академика, признавая в нем самого главного. Станислав Валерьевич Адамов, прозванный в воровском миру Академиком, был значительно старше всех. Да и выглядел солидней. Высок ростом, полный. Цепкий взгляд, окладистая бородка и усы. Все окружающие относились к нему с почтением. К их числу относился и владелец ресторана. Но чтобы не выставлять себя неуважительно по отношению к другим ворам, джигит испуганными глазами заглядывал и в их лица и как клятву твердил:

– Если б я знал, что вы приедете. Если б знал. Лучшие бы блюда приготовили. Не предупредил никто о вашем приезде… Прошу простить меня. Все было бы на высшем уровне, если б предупредили… Поверьте.

Академика умиляла суета хозяина. Академику нравилось, когда перед ним пресмыкались. Когда вот так, с почетом.

Теперь, когда не стало Мономаха, он серьезно подумывал о том, чтобы занять его место. Это многое сулило. И в первую очередь безграничную власть. Чего не сделал Мономах, то сделает он, Станислав Валерьевич Адамов. Он станет величиной. И стоит ли обращать внимание на такой пустяк, как плохо сервированный стол. Ведь этот кавказец-толстячок и в самом деле не знал, что в его «помойке» состоится сходка воров. А потчевать дорогих гостей вчерашними остатками он не посмел. Упаси бог, если с его пищи у кого живот прихватит.

– Понимаете, только десять часов… Мы только открылись. Не успели приготовить, – лепетал в свое оправдание потерявший румянец толстячок. Опасался, вдруг воры обидятся и прикроют его заведение.

Академик добродушно улыбнулся. Он был доволен радушием хозяина. Не сомневался, в следующий раз тот примет их по высшему разряду. А предупреждать его не стали специально, чтобы не прознали менты о сходняке. Вдруг его самого или кого-нибудь из его обслуги завербовали опера. Сейчас с этим просто стало. Хочешь работать и получать доходы, изредка давай отчеты о публике: кто бывает, о чем говорят. Заартачишься, тут же прикроют твою лавочку. И потому многие владельцы ресторанов накрепко подружились с ментами. Академик это предусмотрел.

– Не суетись, Тенгиз. Все нормально, – успокоил Академик джигита, дав тому возможность спокойно вдохнуть. А то ведь стоит и нормально дышать боится в присутствии таких уважаемых людей.

Кавказец льстиво улыбнулся, приложил обе руки к груди, выражая тем самым почтение гостям, и с поклоном удалился к стойке бара.

Леха Туз подошел.

– Я приветствую столь достопочтенную компанию, – сказал он, пожимая авторитетам руки. Когда очередь дошла до рукопожатия с Академиком, тот сказал, кивнув на свободный стул:

– Садись, Туз. – Он пробежал взглядом по сонным лицам авторитетов. Не любили те вставать рано. Ночи проводили бурно. Но в отличие от них Академик чувствовал себя бодро, потому что не злоупотреблял ни вином, ни девками, не то что его молодые коллеги по криминалу.

– Ну, что же. Раз все собрались, тогда давайте поговорим, – сказал он.

– Ты бы еще нас часов в шесть утра поднял, – несколько недовольно отреагировал на это предложение Саша Синица. Этим хотел выразить общее мнение, но остальные воры промолчали. Да и какой смысл возмущаться, раз уже собрались. И Академик вряд ли стал бы их понапрасну тревожить. Значит, дело серьезное. Стоит послушать.

Станислав Валерьевич снисходительно глянул на Синицу. Грубить ему не стал. Это было не в стиле Академика. Сказал поучительно:

– Ты, Синица, не прав. И поднял я вас совсем не рано. Даже очень нормально. Да и врачи советуют долго не валяться в постели. А к их мнению надо прислушиваться, Синица. Они плохому не научат. И собрал я вас не просто так, а по делу. Понимать надо.

Воры оживились. Надоело скучать. Послышались одобрительные возгласы, в которых Академик не нуждался. А этим только дай волю языки почесать. Поэтому он поспешил успокоить воров.

– Помолчите вы, молодежь, – Академик нарочно сказал так, чтобы лишний раз напомнить собравшимся о том, кто тут старше всех. – Лучше слушайте, что я вам скажу, прежде чем разевать рты. Есть сведения, что менты готовят против нас, московских воров, какую-то акцию, будь она неладна. Смерти нашей, видно, хотят мусора. Вот ведь.

– Мало им Мономаха, – проскрипел зубами Сова и откинулся на спинку стула, отчего та издала звук, похожий на стон. Стул едва выдерживал на себе толстого Колю Сову. Кличку ему дали за большие глаза. Когда он разговаривал с кем-нибудь, то так смотрел на собеседника, что казалось, глаза его, и без того крупные, увеличивались как минимум раза в два. И еще Сова имел странную привычку вечно жевать. Печенье, пряник всегда находились в его карманах. Сейчас вот никто из воров не притронулся к фруктам, а Сова уже с аппетитом проглотил пяток крупных бананов. И, кажется, не наелся, потому что его большие глазищи блуждали по столу в поисках чего бы еще сожрать.

Академик закурил. Пока по поводу Мономаха он решил помолчать, предоставляя слово молодым. Пусть поговорят, немного погрызутся.

На этот раз не сдержался Козырь. Молодой он еще, горячий.

– А ты че, знаешь, что ль, кто пришил Мономаха? – спросил он у Совы. Тот как-то неопределенно повел плечами. Не для его ума такие тонкости. И вот тут-то Академик заговорил:

– Чего сейчас об этом перетирать. Хотя могу сказать, Мономах пал от руки своих клиентов. А кто был у него клиентами, вы знаете. Испугались они разоблачения и решили убрать его. Теперь у меня есть информация, что менты возьмутся за нас.

– А что мы им плохого сделали? – сказал молодой вор Гарик со смешком. – Кормим, что ли, мало? Какие у них к нам претензии?

– Наверное, кормим не тех, кого надо, – поддержал грузина Леха Туз. Он доподлинно знал, какая немаленькая сумма выделяется из общаковских денег на кормежку ментам, прокурорским и судьям. И довольно часто затраты не оправдывались, как в случае с Мономахом.

Но Академик проявил мудрость и тут нашелся что сказать.

– Друзья мои, вы не правы. А как, по-вашему, откуда я получил информацию о готовящейся ментовской акции? И хватит гнать пустой базар. Лучше давайте о деле. Мента этого, Туманова, надо убрать. А пока он еще топает ножками по земле, поостерегитесь. Мономаха он раскрутил. Теперь они решили до нас добраться. Но ничего. Зубки обломают. Туз, ты говорил, у тебя киллер есть. Сделай ему заказ. Я думаю, двадцать пять штук «зелени» его вполне устроят. – Академик посмотрел на Леху. Не услышав ответа, спросил: – Чего молчишь-то? Мало, что ли? Так и скажи тогда. И нечего в молчанку играть.

– Да хватит с него. Велика работа, мента завалить, – возмутился Козырь. Но Туз на это разумно заметил:

– Так это смотря какого мента. У тебя есть шанс попробовать.

Видя такой настрой Туза, Академик решил уступить в деньгах. В конце концов, общак не оскудеет. И даже хорошо, что киллер дорого берет. Значит, и работу свою выполнит качественно. Туз хвалил его, говорил, что у него сбоев не бывает. Профессионал. А у Академика муторно на душе, пока этот майор жив. Так и кажется, что он застегивает браслеты на его руках. И тут уж лучше не жадничать в деньгах.

– Ну, тогда прибавь еще штук пять, – сказал Академик. – Думаю, с него достаточно. Надо отомстить за Владимира Борисовича, светлая ему память. Пусть менты знают, мафия не прощает, – говоря так, Станислав Валерьевич скромно умолчал о том, что и сам побаивается майора. Сейчас главное было правильно настроить общее мнение авторитетов. Вот и начал он будто в отместку за Мономаха. Так-то верней.

Туз одобрительно кивнул. Эта сумма, по его мнению, должна удовлетворить киллера. Он задумчивым взглядом посмотрел на Академика. Скумекал Леха, чего боится Академик. Но вида не подал.

– Смотри только, чтоб все в ажуре было, – не упустил напомнить Гарик. – Чтоб не подвел твой киллер. А то плохо ему будет. Передай.

Леха Туз улыбнулся. Наивный грузин не знал, кому угрожает.

– Ах, Гарик, Гарик. Не сомневайся, не подведет. Я за него ручаюсь, – с бахвальством проговорил Туз. Сейчас это было похоже на мальчишескую выходку, чего более умудренный жизнью Академик не уважал в авторитетах. А раз Туз вот так сказал при всех, стало быть, и ответственность на нем. Но Академик посчитал не лишним предупредить:

– Смотри, Туз. За язык мы тебя не тянули. Сам сказал. За киллера отвечаешь. Раз взялся. Дело серьезное. А этот майор…

– Туманов, – подсказал Синица.

– Да. Туманов. Знатный опер. Но пора и ему на покой. Хватит нашего брата беспокоить. И лучшего места ему, чем на кладбище, не найти. Ты это, Туз, имей в виду. Тут люди серьезные собрались. Не шелупонь.

– Да понял я, – огрызнулся Туз, поняв намерения Академика выставить его школяром перед достопочтенным обществом. А себя возвеличить. Есть такая нехорошая черта у Академика. Хотя место Мономаха он еще и не занял, но ведет себя так, словно он единственный достойный претендент. Только изо всех достоинств у него, по мнению Туза, есть возраст. Конечно, он старше всех собравшихся, но это еще не значит, что умнее. И с этим скоро ему придется считаться.

Потом обсуждался вопрос по сбыту очередной большой партии героина, которую подогнали в Москву через военнослужащих, вернувшихся из Чечни. Но Леха Туз сидел так, словно это его совсем не касалось. Он водил глазами по лицам авторитетов, а в голове у него появился план…

Возвращаясь, Туз из машины позвонил по сотовому.

– Привет. Не скучаешь по работе? – со смешком спросил он, оставляя собеседнику право домыслить то, о чем он не решался сказать по телефону.

– Работе всегда рад, – услышал он бодрый голос. – Особенно, если она стоящая и хорошо оплачиваемая.

– Ну, за это ты не беспокойся. За деньгами дело не станет, – поспешил пообещать Леха и в ответ услышал:

– И ты за качество не переживай.

– Тогда сегодня в половине двенадцатого, в сквере? – спросил Туз и услышал в ответ короткую, но многообещающую фразу:

– Договорились.

Сквер напротив метро «ВДНХ» почти не освещался. Лишь со стороны метро, возле тротуара, на столбах горело несколько фонарей, но в гуще сквера царила темнота, пугающая припозднившихся прохожих.

На скамейке сидел человек. Дул неприятный прохладный ветер, и человек, одетый в легкую куртку, поднял воротник. На голове у него была бейсболка, козырек которой прикрывал верхнюю половину лица. Да и при всем желании разглядеть его лицо в темноте было невозможно.

Он увидел, как возле тротуара остановился черный «БМВ» и из него вылез полноватый мужчина и уверенной походкой направился в гущу сквера, безошибочно определив в темноте скамейку, где они договорились встретиться.

Человек, сидящий на скамейке, посмотрел по сторонам. Сюда он пришел задолго до одиннадцати тридцати, когда еще только стало темнеть, и все это время осматривался… Но ничего подозрительного не замечал. Человек все время держал руки в карманах куртки, поглаживая рукоять пистолета. В другом кармане у него лежала граната. Мужчину, вылезшего из роскошного «БМВ», он сразу узнал, поэтому даже позволил себе улыбнуться, когда тот подошел.

– Привет, – сказал Туз, присаживаясь рядом.

– Привет, – ответил киллер, не забыв бросить взгляд по сторонам.

– Не доверяешь? Думаешь, я хвоста привел? – сухо спросил Туз. Теперь в его голосе уже не сквозили дружелюбные нотки. Разговор начинался деловой.

– Доверяю. Но осторожность при моей работе не лишняя. Она стала моей привычкой, – ответил киллер, еще ниже опустив козырек бейсболки, точно прикрываясь им от тусклого света вдалеке горящих фонарей. И тень от козырька прикрывала почти все его лицо.

Туз достал из кармана сигарету и зажигалку, но киллер не позволил ему закурить.

– Лучше не надо. Сейчас темно, и огонек твоей сигареты будет далеко виден, – сказал он, мрачно глянув, как мимо по проспекту Мира с включенной мигалкой пронеслась милицейская машина.

– Епона мать! Даже закурить нельзя. Да что ты за человек? – возмутился Туз. Осторожность киллера раздражала его. Все-таки не с простым человеком сидит он, а с вором. Чего бояться? Кто сунется к ним?

– А что вор? По большому счету его жизнь мало что стоит. И убить вора нет ничего проще, – киллер пожал плечами, словно удивляясь, почему Туз не понимает элементарного. – Как каждого человека.

Только зря он осуждает Туза в недомыслии. Леха и сам не раз думал о том же. Особенно, когда не стало Мономаха. Убрать Академика и еще парочку авторитетных воров, и, глядишь, можно занять место Мономаха. С остальными уж Леха сумеет договориться. А если убеждениями не сумеет, тогда придется обратиться к услугам киллера. Так, пожалуй, даже вернее будет. Он покосился на сидящего рядом.

– Скажи, а ты бы мог?.. – осторожно начал Леха и не договорил, запнулся. Коряво, наверное, такое слышать от вора.

– Чего? Завалить вора?

Туз судорожно сглотнул и сказал:

– Да. Вора. – Он заметил под тенью козырька кривую улыбку.

– Запросто. Какая мне разница, вор это или обыкновенный хапуга. Главное, на одного негодяя меньше станет. Конечно, не задаром.

Туз смял так и не закуренную сигарету и выбросил ее под скамейку. Сидеть с таким человеком и то страшно. И кто даст гарантию, что завтра он сам не попадет под прицел к киллеру. Тот ведь люто ненавидит воров. Воров и ментов, объединяя их в один ранг, недостойных. А на Туза работает за большие деньги. И Леха даже боится подумать, что можно обмануть этого человека. В кармане пиджака он нащупал сверток. Двадцать пять тысяч долларов, выделенных из воровского общака. Достал сверток.

– Здесь двадцать пять штук. Надо сделать мента…

Киллер взял сверток, помял его в руке, убеждаясь, что в нем нет ничего жесткого. Пересчитывать деньги не стал. Это было ни к чему, особенно сейчас.

– Ну, мента так мента, – как-то даже весело произнес он и спросил: – Данные на него есть? Адрес?

– Да. Есть. Вот, – Туз порылся в другом кармане и достал листок бумаги с прикрепленной к нему скрепкой фотографией майора Туманова. – Опер. Майор Туманов, – сказал Туз.

– Ух ты, – с полным равнодушием проговорил киллер и добавил: – Ладно, посмотрим, какой он опер, – в нем взыграл азарт кошки, готовой напасть на мышку. Роль последней отводилась майору Федору Туманову. И киллер заранее почувствовал то наслаждение, с которым влепит девятимиллиметровую пулю в сердце менту. Постарается сделать это не где-нибудь, а прямо на многолюдной улице, на глазах у серой толпы. И сделать красиво. Скорее всего никто так толком и не поймет, почему шедший человек вдруг споткнулся и упал.

Перед тем как попрощаться, Туз не упустил еще раз спросить киллера о том, что теперь больше всего его заботило:

– Слушай, когда сделаешь мента, надо будет убрать нескольких человек… Воров… Я хорошо заплачу за них, – поспешил пообещать Туз. Заметил опять кривую усмешку киллера и почувствовал, как тревожно засосало под ложечкой. Может, зря он доверяется этому убийце?

– Сделаешь? А? – спросил, понимая, что уже на попятную пойти не может. Не для вора это – туда-сюда менять решения.

– Без проблем. Готовь деньги и называй кого, – ответил киллер. Когда Туз ушел, он еще некоторое время сидел на скамейке, не выходя из сквера до тех пор, пока «БМВ» не умчался по ночному проспекту. Тогда он встал, распрямив немного замлевшую спину. Посмотрел по сторонам, особенно его внимание было направлено на дорожку из сквера к автобусной остановке. Сейчас это место оказалось безлюдным. Лишь возле палаток у входа в метро стояла группа парней и девушек. Но никто из них даже не обратил внимания на одиноко вышедшего из темного сквера человека, направляющегося к остановке. Казалось, ему было все равно куда ехать, потому что не успел подойти автобус, как человек заскочил в салон, даже не удосужившись бросить взгляд на номер маршрута.

Несколько пассажиров сидели на ближних к водителю сиденьях. Человек в бейсболке сел на заднее сиденье и сделал вид, будто дремлет. И, лишь убедившись, что никто не обращает на него внимания, достал из кармана бумажку с фотографией, которые ему передал Туз.

Он долго глядел на фотографию майора Туманова, словно выбирал на ней место, куда лучше послать пулю. Потом скомкал ее и сунул в карман. Прочитал написанный на листе адрес. Тут же Туз изложил свои предположения, с подробным указанием мест, где удобней застрелить мента, но киллер даже не стал это читать. Его интересовал только адрес Туманова.

Глава 2

Повернув на улицу Бестужевых, Федор прижался к обочине и вылез из машины. И хотя до киоска с цветами было не более пятнадцати метров, Туманов включил сигнализацию.

Старенькую «шестерку» он купил сравнительно дешево у одного знакомого. На новую машину у него денег бы не хватило. А так они с Дашей иногда могли выезжать за город. По крайней мере, об этом ей чуть ли не каждый день твердил Федор перед покупкой машины. Но, как оказалось, обещания давать легко. На работе полный напряг, и Туманову приходилось вкалывать почти без выходных. Теперь Даша с нетерпением ждала его отпуска, чтобы ее майор хоть на какое-то время позабыл про бандитов и убийц, а пожил нормальной жизнью, от которой он уже отвык.

Федор обещал свозить ее к морю, и уж во время отпуска ему придется выполнить свое обещание. Она даже согласна ехать на купленной развалюхе. Кнутом их никто не гонит, и ехать можно не торопясь, хоть целую неделю. Главное – добраться до конечного пункта, а потом вернуться назад. Федор и это пообещал, и Даше ничего другого не оставалось, как верить. Хотя технику он знал, ухаживал за «старушкой», говоря, что лет пять-шесть она им еще верно послужит. Даша и с этим не спорила. Раз он так считает, пусть так и будет. Но особенного восторга не выказала, когда Федор установил на машину какую-то сверхсекретную сигнализацию, сделанную по заказу. Обошлась она Туманову едва ли не в половину стоимости машины. Ее дороговизна раздражала Дашу. Хотя по большому счету, может, Федор и прав.

Машину они ставили во дворе. Рядом стояли иномарки, более достойные внимания автоугонщиков. Но те, словно нарочно, обходили их стороной. Зато тумановскую «шестерку» уже три раза пытались угнать. И Даша не переставала внушать Федору, что происходит это из-за проклятой сверхпремудрой сигнализации, сработанной гением-умельцем, который сам когда-то попался за угон авто. У жуликов тоже есть чувство собственного достоинства. Завелся какой-то настойчивый профессионал, которому, может, и развалюха сама не нужна, но, раз на ней стоит такая мудреная сигналка, он должен ее одолеть. А машину потом бросит где-нибудь на помойке. На что еще она пригодна?

Но у Федора на этот счет было иное мнение. Говорил, что как-то раз один известный в Москве вор с погонялом Академик предложил ему на выбор любую из иномарок взамен старой развалюхи, но с условием, что Туманов сразу уходит из оперов. На это дельное предложение майор ответил отказом. Побахвалился Даше своей неподкупностью.

– Ну и зря, – философски заметила Даша после того, как Федор рассказал ей об этом. – Могли бы рассекать по Москве на шикарном «Мерседесе». И не вздрагивать от ночных звонков, когда тебя вызывают на работу.

Но разве переубедишь этого упрямца с майорскими погонами? Таких Даша считала не только фанатиками, но и чудаками. Только кто тогда она сама? Как-то раз обратилась с этим вопросом к Федору, и он не затянул с ответом.

– Ты милицейская подруга! – гордо сказал он, не забыв при этом обсыпать ее поцелуями. – Которая скоро станет моей женой.

Сегодня он позвонил с работы и сообщил, что выезжает. Минут через сорок будет дома, только по дороге остановится, купит цветы. Вечером они собирались поехать к Дашиной подруге на вечеринку.

Даша сказала, что ждет его, а пока он будет ехать, она подготовит вечернее платье. Хотелось выглядеть не хуже других.

Федор выбрал три желтые хризантемы. Рядом с яркими алыми розами они, конечно, смотрелись не ахти, но на розы у Туманова не было денег. И так пришлось поэкономить на своих скудных обедах. И что поделаешь, если идти на вечеринку без цветов и шампанского не принято. Шампанское осталось за Дашей. Она обещала купить. Приобретение цветов взял на себя Федор. И спасибо продавщице. Она постаралась, искусно завернула букет в блестящую упаковку, отчего он приобрел некий шарм. По мнению Федора, Дашина подруга, получив такой букет, не останется разочарованной. Да еще вино и конфеты.

В это время послышался звонок сотового. У Федора даже сердце екнуло. Вот всегда так, только соберешься куда-нибудь, и вдруг в самый неподходящий момент тебя хватятся. А что звонили с работы, Туманов нисколько не сомневался. Звонок долгий, настойчивый. Ну кто так еще может его домогаться…

Грустно глянув на приготовленный букет, Туманов тихонько вздохнул.

– Я слушаю, – эта фраза из уст майора Туманова прозвучала не слишком любезно. Но скрывать своего настроения по поводу звонка он не собирался.

Звонил капитан Греков. Товарищи называли его просто Греком, и капитан не обижался. Так уж повелось, что в отделе у каждого было свое прозвище…

С присущей ему энергией Грек быстро объяснил причину столь внезапного звонка:

– Николаич, мы на улице Урицкого. Тут труп. Старика в квартире «замочили»…

Грек недоговаривал, но Федор понял, этим звонком он предлагал ему немедленно приехать. Да и привычкой уже стало, что без главного сыщика они никуда. Но с обещанием немедленно приехать Федор решил не спешить. Может, они там без него управятся? Но не спросить он просто не мог. Чтоб не обидеть Грека. И спросил:

– Бытовуха?

Грек хмыкнул на это.

– Если бы. Самый настоящий грабеж. Похитили некоторые вещи. И скорее всего деньги. Шкатулка в серванте оказалась пустой…

– Подожди, – перебил Туманов капитана. – Объясни, пожалуйста, что означает твое «скорее всего»? Нельзя ли выражаться поточнее?

– Нельзя, Николаич. Ну никак нельзя. Старик жил один. Поэтому по поводу похищенного ориентируемся на месте. Так сказать, доверяя своим глазам и интуиции.

– Ну и что еще там твоим глазам предстало? – спросил Туманов, почувствовав некоторую недосказанность Грека, которую тот оставил на десерт. Не может тот без выкрутасов. И не ошибся. Вот он десерт. Пожалуйста, получите, товарищ майор, по полной программе.

Туманов даже улыбнулся по поводу своего предположения. Такой уж он, капитан Греков. Вот сейчас там убийство, а он восторгается.

– Николаич, тут такое дело, – кажется, Грек чуть не захлебывался от радости, произнося свой «десерт». – В общем, мы провели на квартире у старика обыск и нашли…

– Атомную бомбу, – поддался искушению пошутить Федор. Но своей шуткой нисколько не обескуражил Грека. Все с тем же воодушевлением капитан произнес:

– Николаич, наша находка тебя заинтересует не меньше. Короче, в тайнике, в полу на кухне, мы нашли пачки долларов. Почти миллион. Представляешь? Одинокий старичок – и такие деньжищи! Вот тебе и «божий одуванчик». Что на это скажете, товарищ майор?

Туманов посмотрел на продавщицу цветов. Та уже начинала скучать. Держала в руке приготовленный букет. И Федор пожалел, что поспешил, заставил девушку выбирать цветы, заворачивать их в упаковку. Теперь ему придется выехать на место преступления, ведь не просто так позвонил Грек. Они там ждут его. А букет будет валяться на заднем сиденье «Жигулей». Жаль было цветов. Они успеют завянуть, пока он вернется домой. Жаль тратить деньги, зная, что завядший букет никому не доставит радости. По крайней мере, Даше уж точно. О подруге ее Федор теперь вообще предпочитал не думать. О какой уж тут вечеринке может идти речь.

У продавщицы лопнуло терпение. Ну и покупатель попался. Расплатился бы, забрал букет и трепался бы себе дальше сколько хочется. И она спросила с недовольством:

– Мужчина, вы будете брать цветы или мне их еще подержать, пока вы наговоритесь?

Сегодня явно был не ее день, и товар шел плохо. Отпускать Федора без цветов она не хотела. Пусть заплатит. Видно, есть у него деньги, раз не жалеет центы на трепотню по сотовому.

Федор с сожалением для себя признал, что нет у него выбора.

– Буду. – Он порылся в кармане, отыскав в нем завалявшуюся сторублевку, протянул ее продавщице и, получив букет, поспешил к оставленной машине.

Дверь в квартиру оказалась не закрытой. Тут же на площадке толпились несколько человек, скорее всего жильцы этого же подъезда, пытавшиеся заглянуть в квартиру через маленькую щелку в двери.

– Ну, что там? – послышался нетерпеливый женский голос.

Другой, мужской, недовольно проворчал:

– Да ни черта не видно. Милиционер стоит у двери, весь обзор загородил.

Федор пробрался сквозь толпу собравшихся. Без формы его никто не принимал за милиционера, поэтому самый любопытный старичок, заглядывающий в щель, чуть не отматюгал Туманова, когда тот довольно невежливо отодвинул его в сторону, чтобы зайти в квартиру.

Хозяин квартиры лежал в коридоре, загородив проход в комнату, поэтому Федору пришлось перешагнуть через него. На этот счет имелась нехорошая примета, но что поделаешь, если больше в комнату никак не попасть. Оперативники, следователь прокуратуры и криминалист с местным участковым… Федор не первый, кто так поступил. А ради работы не грех и позабыть о предрассудках. Не в гости ведь заглянул сюда майор Туманов.

Капитан Греков сидел за столом и беседовал с женщиной лет пятидесяти, боязливо поглядывающей на труп старика. Когда Туманов вошел, Грек сказал ему, кивнув на женщину:

– Соседка, Николаич.

– Да, – подтвердила та, – моя квартира рядом, через стенку, – махнула она рукой в сторону коридора и, покосившись на труп, перекрестилась. – Ох, горе-то какое. Ведь только вчера виделись с ним. И вот…

Соседка до прихода Туманова что-то рассказывала Греку, и теперь, чтобы не мешать, Федор сел рядом на диван, сказав женщине:

– Продолжайте, пожалуйста. Я тоже послушаю, если вы не против.

– Да мне особенно и говорить-то нечего. Он ведь у нас недавно живет, – женщина призадумалась, чтобы сказать точнее. – Пожалуй, месяца два с половиной. Не больше. Ну так, увидимся на площадке или в подъезде, поздороваемся и все. Он на улицу редко выходил.

– Понятно, – протянул Грек и тут же спросил: – А в гости к убитому кто-нибудь приходил? Ну, скажем, в течение последнего месяца.

Вопрос был задан с расчетом на то, что убийца мог знать старика, бывать у него. На двери не обнаружено следов взлома, и у оперативников появилось предположение, что старик сам впустил убийцу в квартиру. Незнакомый человек вряд ли бы вошел так просто.

– Убийц, – тихонько подсказал криминалист Мушкаренко, подсев к Туманову. Он сделал все необходимое, что касалось его работы, и теперь чувствовал себя свободным. – Их было двое. В коридоре на линолеуме хорошо сохранились следы кроссовок. Снимки я уже сделал.

Но, казалось, Туманова сейчас больше заинтересовало другое, то, что говорила соседка. Между собой они успеют переговорить в отделе.

– Нет. В гости к нему никто не ходил. Уж я бы все знала, живем ведь через стенку. Вот только сын… – продолжила соседка.

– Сын? – На этот раз вопрос задал Туманов. – Значит, у него есть сын? Неплохо бы его вызвать сюда, – глянул Федор на капитана Грекова. – Некоторых хлопот удастся избежать. Например, не надо опечатывать квартиру. И уточнить о похищенном… Уж он-то знает, что пропало.

– Вы адрес сына не знаете? – оживленно спросил Греков у соседки.

Та смутилась. Но потом поняла, что оперативники просто не в курсе. И сказала со вздохом, словно это касалось ее лично: