Текст книги "История жизни и перерождения"
Автор книги: Вячеслав Вампир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Я ждал, что город сойдет с ума... Обычные жители не верят в такие вещи, как вампиры, даже, в существование энергетических вампиров сомневаются, а уж что говорить о "настоящих"... некоторые, даже готовы намылить "бредящему" физиономию, дабы вытряхнуть, якобы, из него этот бред. Однако... моментально... Н – н – нет... вру... К счастью для томичей, такие феномены ещё не потрясали наш провинциальный городок. Но согласись, дорогой мой читатель, странно, что призрак появился в городе именно сейчас, в канун юбилея города, когда до 400 лет осталось всего – ничего, уже меньше трех лет. И в связи с этим начал зреть социальный конфликт... рано или поздно широкие массы осознают то, на что сейчас не обратили пристальнейшее внимание. Но, как бы не оказалось поздно...
Самое страшное же заключается в том, что источник этого феномена находится не в Томске. Скажу тебе по секрету, дорогой читатель, Елена, ведь говорила мне, точнее, поделилась догадкой, что тот, кто обратил её в вампира, сам не из Томска. "Вокруг него другая аура... он чужой..." говорила Елена, мне даже показалось, что я заметил в её глазах страх, или тень его, метнувшуюся вон, когда она это произносила. И как... а главное, где искать ЕГО? А ещё важнее, КТО ОН?.. Насколько силен? И один ли он вообще... Бесконечная вереница вопросов тянулась на волю, ища ответов, однако, натыкаясь лишь на пустоту, жуткую пустоту, не дающую не то, что ответов – ВООБЩЕ ничего. Даже забирает разум. Ибо находя ответы, даже, настолько невероятные, человек пытается их впитать, но в итоге сходит с ума, а дальше – замкнутый круг... Однако, чтобы найти ответы на хотя бы небольшое число вопросов, я должен вновь её увидеть. Вот только, когда пройдет новая встреча... И изменится ли Елена в худшую сторону, став жестокой, как все ей подобные. Это также меня беспокоит. Ибо так мне придется спасать свою шкуру.
* * *
Люди по – прежнему ломают голову над произошедшим в музее. Но в городе пока ещё не ощущается признаков истерии. Однако и покой из города ушел... Чувствовалась напряженность. Самое странное, что эта Елена, вампирша, стала мне часто сниться по ночам после пережитого кошмара в больнице. Странно, также и другое. Что сны с её участием начали сниться не сразу после выписки. Прошло, наверное, недели две, ещё до случая в музее. Я удивляюсь, как я ещё не поседел за эти две – три недели пока лежал в больнице. И как умудрился не сойти с ума, будучи на волосок от этого. И порой у меня возникает желание поддаться искушению, стать вампиром сейчас... Но тогда пойдет прахом учеба. Одновременно с этим, у меня возникло болезненное желание узнать хоть что нибудь, о том, кто дал Елене этот смертный дар.
Но что могу узнать я, коли сама Елена ничего не знает. И вряд ли, думается мне, готов принять я это знание.
И не сойду ли я с ума, когда вберет его мой разум...
И каждый сон одно и то же... Елена появляется, когда я сплю, ложится на кровать и шепчет в ухо, зовет меня с собой, зовет туда, где вечность, но стоит мне проснуться, как видение исчезает. Я слышу лишь звук убегающих ног. Однако, сколько я её не звал мысленно, она не появлялась... Может быть, я уже схожу с ума, под воздействием вампирши. Возможно, она ждет, когда я сдамся, и сам соглашусь стать "не мертвым". Вспоминаю, как она ещё в больнице, обещала мне любовь, бессмертную. И эти нынешние размышления...
* * *
И вдруг посреди вечера благополучно прошедшего дня, когда все семейство благополучно готовилось отходить ко сну, где – то в доме раздался пронзительный визг. Женский голос надрывался, перейдя в отчаянный вой и плач, который так же внезапно стих, и последовавшая за этим тишина теперь сильно давила на сознание. Судя по гулкому топоту ног... Трагедия произошла где – то этажом – двумя выше. И похоже, точнее, более вероятно, что над нами, на третьем этаже. Потом послышались стенания и громкий плач в голос родственников погибшего, или погибшей. Тогда, вечером, не представлялось возможным выяснить, кто же умер, но ясно было одно. Елена добралась до моего дома... И скоро она придет вновь. Однако, я не знал, чем буду её встречать. Обреченным согласием, или молотом и колом.
Я побледнел, когда увидел её медленно появляющийся силуэт. Все та же нагая плоть, с кровавыми подтеками. Видно, что кровь текла по коже, когда вампирша неаккуратно слизывала хлещущую фонтаном кровь, которая стекала ещё по подбородку. – Ну что, милый, – обратилась она ко мне, как и в тот раз, в больнице, когда я стоял лицом к окну, – ты готов пойти со мной туда, где вечность?
До сих пор не понимаю, почему, она влюбилась именно в меня...
– Нет пока, – отвечал я, – я готов отдать жизнь, но не сейчас, дорогая.
– Что ж, – продолжала Елена, – Возможно с каждым годом твоей отсрочки, число жертв будет расти. И в них могут обвинить тебя.
– А ты разве не можешь питаться кровью животных в сельской местности, засасывая пьяниц... Тогда была бы польза.
– Думай, что говоришь, – обиделась Елена. – Но они мерзкие и противные, и от них воняет перегаром. А с другой стороны... В деревнях растет чеснок, и я его не перевариваю.
– Ладно. Прости, если обидел тебя, Елена, я не хотел. Я только хотел, чтобы ты как – то, может быть, помогла обществу, зачищая...
– ... Вот видишь, – перебила меня вампирша выразив обиду, – ... опять... я хотел... А ты подумал, что мне нужна свежая, чистая кровь, желательно, детская, или моего присмертного возраста... Она так приятна на вкус. В отличие от этой грязи... бр – р – р.
– Ладно, прости ещё раз, – я попытался попросить прощения. – Я хотел как лучше...
– Ню – ню, а получилось как всегда, не так ли, дорогой Славик?..
Я молча кивнул, в знак согласия. А потом мне пришла в голову другая мысль, куда направить русло беседы, и я прямо спросил:
– А где ты жила, вообще? До того, как тот "не – мертвый" встретил тебя.
– Я из сельской местности родом, – отвечала вампирша, на удивление спокойно, – но поступив в университет, сняла квартиру, перед этим устроившись официанткой в кафе. Я успела проучиться всего год или полтора, пока случилось это... А теперь, после года, или двух встретила тебя... странно, да?
– М – дааа... – лишь протянул я, а потом добавил, – и что, у тебя нет своего... "дома"?
– Нннет, я ведь живу на чердаке, пока, – возразила Елена, – однако, из людской молвы, я чувствую, что скоро мне придется съезжать оттуда. Да там и не удобно, к тому же.
– А в сельской местности, подальше от районов поселений... Неужели нет погостов? И фамильных склепов? Неужели в деревнях не жили дворяне?
– Вот здесь ты прав, Слава, – обрадовалась Елена, – я поищу в деревнях, что – то такое, что может быть похоже на склеп какого – нибудь семейства, или поместье. Заброшенный особняк был бы очень кстати. И как мне не пришла такая мысль?.. Теперь тебя люблю я ещё больше. – Она чмокнула меня в щеку, и мне в лицо ударила свежайшая волна могильного холода. Однако странно, что я не поежился от холода, и неприязни.
– А как же родители? – Они тоже живут с тобой?.. – недоумевал я, точнее, жили?
– Да, они тоже приехали в город.
– И что, никто не почувствовал в доме, посреди ночи, чужого присутствия?
– Выходит, так. – Елена лишь пожала плечами и выразила сожаление.
– А что ты собираешься делать?
– Наверное, вернусь в село, в самом деле. Найду заброшенный дом, а может найму репетитора, для работы по ночам.
– Ты думаешь, какой-нибудь аспирант согласится обучать тебя по ночам?
– Предсказуемый вопрос, Слава, ведь у нашего рода способности к убеждению значительно выше, чем у живых людей.
– Прости, я забыл...
– Я могу запросто очаровать любого, и он пойдет.
– ... но он будет еженощно рисковать своей жизнью.
– Да, Слава, – согласилась Елена, – но мне необходимо получить этот диплом. Твой пример вдохнул в меня желание... учиться.
– Согласен, но где ты собираешься его применять?
– А разве ночные балы, или, как это сейчас называют, вечеринки, – они не помогут мне заводить полезные знакомства? Ты забыл об этом? В конце концов, у меня есть что одеть на вечер, так что, мой смертный друг, за меня не беспокойся.
– Прости... – я снова вынужден оказался просить прощения, – знаешь, Елена, я уже устал сегодня, и мне нужно много чего обдумать. С твоей стороны было бы любезно, оставить меня на ночь. На эту ночь, тем паче, наш разговор затянулся.
– Как скажешь, любимый, – на удивление легко согласилась Елена, – я вижу, что ты утомился. Идем со мной сейчас, и я подарю тебе вечную жизнь, и бодрость...
– Нет, – возразил я, – только не в эти годы, пока я хотя бы с родителями. Для них это будет серьезный удар. Я не смогу это простить себе. Тебе придется подождать.
– Я вижу, что ты хочешь этого, – прошептала Елена мне на ухо, приблизившись ко мне почти вплотную, – но раз ты желаешь ждать, что ж, твоя воля...
– Но почему ты до сих пор не бросила меня? Ты могла найти человека, который бы в тот же момент добровольно согласился стать таким, как ты.
– Неужели ты ещё не понял? – удивилась Елена, – что я люблю тебя, смертного, и хочу подарить тебе этот дар... вечную жизнь... нежизнь...
– В это сложно поверить...
– Но это так. И мне не нужен больше никто!
И Елена исчезла. Быстро, внезапно. Потом моя мать пришла на голос, но никого не увидела, кроме меня, готовящимся ко сну.
– С кем ты разговаривал, Слава?
– Я? – я попытался изобразить удивление, – ты о ком?
– Не держи меня за дурочку.
– Я думал, ты не слышишь, не слышала разговор.
– Так с кем?.. – мама настаивала на ответе.
– С Еленой...
– С какой такой Еленой? О какой Елене ты говоришь?
– Ты забыла спросить, как она вошла, – съязвил я.
– Не остри, – сердилась мать, – мы никого не пускали. Подожди, уж не хочешь ли ты сказать, что...
– Что?..
– Неет, это слишком невероятно.
– Мам, – я нарушил ход её мыслей только тем, что сказал, – я не хотел бы обсуждать этот вопрос ввиду его интимности.
– Мне кажется, сын, с тобой что-то не так...
– Может быть, – согласился я, – но давай сейчас спать, я очень устал, ты, наверное, тоже, так что, спокойной ночи.
Отделавшись от всего мира на эту ночь я лег в постель, как обычно, и попытался уснуть. Однако сон не шел... Но спать хотелось со страшной силой. В голову лезли мысли о вампирше, и её образ не желал покидать мое сознание. Я промучался с бессонницей где – то до часов четырех, когда меня все – таки сморил сон. И я провалился в забытье до утра. Однако, выспаться мне было не суждено... Меня подняла мамка, как всегда, без двадцати семь, хотя, мне очень хотелось отоспаться. Однако я кое-как встал, как после тяжелого похмелья, и весь день чувствовал себя разбитым. Странно, как я ещё держался на учебе, под угрозой срыва на ком нибудь, на ком меньше всего хотелось сорваться. Однако, я удержался. Хвала моей воле. Однако старый почувствовал, что со мной что-то не так. И вовремя одного из перерывов между нами состоялся примерно следующий разговор
– Слава, расскажи мне, что с тобой творится все эти дни после выписки.
– А в чем дело? – спросил я.
– Ты не похож на себя обычного.
– Да?
– Мне видится напряжение под твоим внешним спокойствием.
– Коля, – продолжал я, – то что меня гнетет, не имеет отношение к учебе.
– Неважно, – продолжал Николай свою линию, – как раз это может отразиться на учебе, в самое ближайшее время. И далеко не в лучшем смысле...
– Согласен с тобой, – я наконец понял, что если хотя бы часть груза сброшу, станет немного легче, и начал издалека, – думаю, тебе известен тот факт, что я проходил обследование в СГМУ... так вот, за то время пока я находился там, появился призрак, ладно если бы он появился, но он появился с моим появлением, практически в этот же день... Хотя, с другой стороны, я сейчас не могу утверждать это однозначно, но вечером того же дня я увидел в коридоре силуэт девушки, метнувшейся за угол, где – то вдалеке, от места, где висел телефон-автомат. Потом начался кровавый террор. Но я ещё не рассказал тебе самой сути... Этим призраком оказалась девушка-вампир, появившаяся в нагом виде. Возможно она хотела этим чего-то добиться, или ей нравилась реакция пожилых пациентов... Потом я едва не сошел с ума в подвалах клиники, запутавшись в лабиринте, но перед этим, я увидел её в гробу в каком-то помещении, пол которого был усыпан побелевшими от времени костями, мне тогда показалось, что она ехидно ухмыляется, но она спала, а может и нет... Я не мог адекватно воспринимать обстановку, находясь в преддверии безумия. Потом меня какое-то Провидение словно вытолкнуло из подвала, подсказав путь... Я поговорил с охраной, с которой я установил контакт. Все это длилось где-то около месяца, и я отчаялся дождаться конца этого террора, ужаса, и ежеминутного ожидания кровавой развязки. Однако в тот же вечер, ни за что не догадаешься, что случилось. Когда я стоял у окна лестничной клетки, ведущей в "нервное" отделение на втором этаже, и мое, эндокринологии, и смотрел на проезжающие машины и проходящих мимо угрюмых людей, не подозревающих, что им грозит в самое ближайшее время... За этим занятием меня застала вампирша, как она представилась, Елена. Я бы сказал еще, что все это время она избегала нападать на меня, но вокруг, по отделению и не только, царил хаос, и ужас... ожидание очередной трагедии. Медсестры даже вызвали священника, представляешь. Между нами завязался очень продолжительный диалог, содержание которого я смутно припоминаю на фрагментарном уровне. В результате, я получил из её уст откровение, о чувстве, испытываемом к смертному, то есть, ко мне... Меня это обеспокоило ещё раньше, когда я понял, что она избегает убивать меня. Однако, последними умерли мои соседи по палате. И в итоге последние дни моего пребывания в больнице, я ночевал один. Как и в ту ночь, когда Елена пообещала прекратить террор в больнице. Тогда я очень устал, в тот вечер, и пришел в палату уже далеко за полночь. А дежурные медсестры, похоже, уже не ждали меня, если я не появился до десяти часов... Едва упав на кровать, я провалился в желанное забытье, без сновидений. А на следующий день я узнал, что меня выписывают, это была середина января, но после моего дня рождения, который я так и не отметил нынче... Вот такая зловещая история, с романтическим привкусом, случилась со мной в СГМУ.
– И что ты сам думаешь по этому поводу, Слава?
– Я не знаю, что тут вообще можно думать. Только Елена в эти дни снова появляется ко мне, она говорит, что ждет, когда я сам соглашусь стать таким, как она. Говорит, также, что любит и не хочет причинять мне боль, как и моей семье. Странно это все. Но у меня есть Яна, сейчас... Помнишь случай во времена экспедиции в поместье...
– Я – то помню, – ответил старый, – ты похоже, тоже ещё не забыл... Но есть что-то еще, не так ли?
– Проблема в том, мой друг, что я разрываюсь, между Яной и влечением к Елене. Она как-то воздействовала на меня, и похоже, я начал испытывать к ней ответное чувство. И я не знаю, как быть... И я боюсь, что могу рано или поздно сдаться раньше, чем это будет иметь хоть какой-то смысл.
– Постой-ка, – вскинулся старый, – ты что, хочешь умереть так?.. Ты с ума сошел!! И я первый, кто объявлю на тебя охоту!!
– Вот этого я и боялся, – продолжал я, – что вся группа, тогда обернется против меня, поэтому...
– Что поэтому?
– Не знаю, – я мог лишь пожать плечами, – думаю, надо с этим что-то делать, наверное, мне надо поменьше быть одному.
– А ты с Яной ещё не говорил?
– Нннет...
– Так чего же ты ждешь?
– Наверное, сегодня с ней поговорю, пойдем в "Нексус"... думаю, она не будет против.
– Как хочешь, – произнес отрешенно Николай, – но поговори с ней, обязательно.
– Думаешь, это к чему-нибудь приведет?
– Думаю... ладно, после пар, поговорим, может, Яна подойдет сама.
– Сложно на это надеяться, мой друг, – возразил я, – ну в общем, я наверное поговорю с ней.
– Ну вот и ладненько...
* * *
Спустя несколько дней.
После занятий в универе я подошел к Яне с вопросом: ты можешь мне помочь, Яна?
– А в чем дело, собственно, Слава?
– У меня серьезная проблема, – отвечал я, – По поводу истории с госпитализацией меня в СГМУ... И старый порекомендовал мне поговорить с тобой. Я надеюсь, мы можем поговорить где-нибудь по душам.
– Думаю, да.
– Пойдем в Нексус, там довольно уютно. Я расскажу тебе одну историю, из которой не могу выпутаться.
– Интересно...
– Я полагаю ты слышала о трагичной гибели дежурной в музее? О таинственных дырках на шее, там где обычно расположена сонная артерия...
– Что ты хочешь этим сказать?
– Пожалуйста, не перебивай меня, Яна, – попросил я, я сбиваюсь с мысли.
– Хорошо, извини.
– Так вот... Но я тебе не рассказывал, что было в больнице. На протяжении января-месяца клинику терроризировал призрак, довольно агрессивной природы, как позже выяснилось, оказавшийся вампиром. Но самое страшное, что это была девушка, лет двадцати двух – двадцати четырех лет, на момент смерти – перерождения. Надо заметить она была коварной противницей для отделения, ещё одной её фишкой была нагота, абсолютная, что шокировало, сначала меня, когда я впервые встретился с ней, потом это увидели и другие пациенты отделения, преимущественно преклонного возраста. Дошла она до того, что убила младенца в акушерской клинике, под занавес. Потому что, потом террор также внезапно прекратился.
В один прекрасный вечер, тревожный вечер, когда я смотрел в
окно с лестничной клетки, возле отделения; было уже темно, и время подходило к десяти, а накануне я чудом вырвался из подвала клиники, едва не сойдя там с ума... Я тогда непонятно каким провидением вылетел из подвальных лабиринтов.
Так вот, этим вечером вампирша, Елена, так она отрекомендовалась, призвала меня к разговору, который затянулся далеко за полночь. В процессе беседы я узнал, что оказывается, она обходила меня в своем терроре, только потому, что якобы любит меня. И ещё она предлагала мне принять от неё темный дар бессмертия. Я с трудом сдерживаю себя от того, чтобы призвать её в своих мыслях... И боюсь, что я тоже начал испытывать к ней какое-то ответное чувство. Вот что меня пугает... И проблема ещё в том, что она мне нравится, именно, как девушка.
– Действительно, пугающая тенденция, – задумчиво, и углубившись в себя, проговорила Яна, – тебе легче стало, оттого что выговорился?..
– Не знаю, право слово, – я лишь пожал плечами, – вроде, легче, но чуть-чуть...
– Ну, чуть-чуть, это не ничего, не ноль, – попыталась утешить Яна, но что я могу сделать? Выбор то за тобой.
– Выбор между тобой и ей, или между жизнью и темным даром лжебессмертия? – Я почему – то не сдержался, и слегка приподнял голос, и тут же извинился. – Прости, Яна, я не хотел...
– Ничего страшного, Славик, я понимаю, как тебе тяжело, – потом девушка перегнулась слегка через стол и обняла меня, я тоже заключил её в свои объятия и мне стало немного легче...
Но мне предстояло решить непростую задачу, выбор между двумя вариантами... Либо вампиризм и пустота, либо Яна и насыщенное бытие, и я все же предпочел второй вариант. Потому что иначе Яна возненавидела бы меня, и первой же возглавила бы охоту на меня. Я чувствовал её любовь, но и ощущал, что Елена тоже не лжет. И разрывался пополам... Любя Яну, я не мог выбросить из головы Елену.
Однако, спустя какое-то время, я начал забывать Елену. Но долго, и тяжело длился этот период, и я до сих пор вспоминаю её. И когда я её почти забыл, как и забыл мысль о призыве её, Елена пришла сама, но на сей раз в подобающем виде. Я увидел её, сидящей на диване в моей спальне. На ней было дорогое платье из рубинового цвета бархата, и туфли на шпильках. А былой бледности её кожи я уже не ощущал.
– Здравствуй, Слава, – произнесла она улыбаясь, – не ждал?
– Не ждал, – машинально ответил я, – что ты тут делаешь?
– Тебя навещаю, в надежде, что ты изменишь свое решение.
– Прости, дорогая, но я смертен, и люблю, слишком, ту смертную девушку, которую, ты возможно, видела...
– Но я могу дать тебе и то и другое. И вечную жизнь, и вечную любовь...
– Прости, Елена, но это не жизнь. И бессмертие тоже фальшивое, ведь живое существо умирает, и появляется мертвое тело, питающееся энергией, и кровью. Если бы меня ничего не удерживало бы в этом мире, и если бы не было Яны...
– ...Ты бы пошел со мной, верно?
– Да, к сожалению для нас с тобой. А ты я вижу, нашла себе друга.
– Только спонсора, поверь, Слава, – Елена надула пышные губы, изображая обиду, – как ты мог так подумать, мне нужен кто-то, кто связывал бы меня с миром. Чтобы хоть чуть-чуть походить на человека, на людей в их массе, потерявшей индивидуальность. Ведь, почему, думаешь, я тебя заметила, и позже – полюбила?
– Интересно...
– Потому что ты – вызов обществу, индивидуальность с большой буквы.
– Спасибо, Елена, – по моему лицу расплылась краснота.
– Конечно не без минусов, хорошо тебе известных, но все же... Важно, любимый, делать вызов обществу, и не преступать черту, букву закона, которую у нас ещё хоть как-то чтят. Именно поэтому, я заметила тебя в толпе. А этот террор... это условность, мой друг, я бы сказала, знак. Чтобы привлечь твое внимание.
– А иначе нельзя было это сделать?
– К сожалению. Помнишь, я говорила, мне нужно отойти от шока, нужно было тогда... поразвлечься.
– Прости, я не в восторге от твоих методов развлечения.
– Прости теперь ты меня, дорогой.
– Ты лучше скажи мне, ты, я вижу устроилась, но где же ты проживаешь? Я, может быть, навещал бы тебя...по мере сил.
– Вот за это следует выпить. Не желаешь вина?
– Я бы не отказался, – честно признался я, – красного.
– Пожалуйста, – произнесла Елена, и на столе появилась бутылка "Совиньона" и два высоких бокала.
– Как ты это сделала?
– Просто позаимствовала у твоих родителей, до времени, да и они вряд ли заметят, но ты не беспокойся, твоей вины ведь здесь нет, – произнесла Елена, улыбнувшись, и сверкнув клыками в свете лампы, – предлагаю тебе разлить вино по бокалам.
Я взял бутылку, подойдя к столу, и, поставив рядом друг с другом два бокала, откупорил бутылку с помощью ножа. Пробка потом вылетела, едва я успел отклониться. Я изумленно уставился на вампиршу, которая лишь пожала плечами, и произнесла тихо: "прости, если задело..." и улыбнулась обезоруживающей улыбкой. Поднеся горлышко к носу, я ощутил приятнейший аромат, из всех, что мне когда-либо удавалось вкушать. Потом налил два полных бокала. И поставив бутылку, взял два бокала, и один поднес Елене. "До чего же сногсшибательный аромат", – произнесла Елена. И попросила тост, который был следующего примерно содержания: Я поднимаю за вечную любовь, которую не под силу остановить даже Смерти, и за тот день, когда ты, любимый, разделишь со мной эту любовь, разделив со мной и вечность тоже". И чокнувшись бокалами, мы пригубили вино...
– Интересный обычай у вас, – произнесла Елена, – кажется, это называется "чокаться"?
– Да, согласен... и он, – произнес я, похоже, стар, как мир, и вряд ли кто помнит, о том, откуда появилась традиция.
– Так вот, мой друг, – прервала девушка отрыв от темы, – я проживаю в поселке Басандайка, по Коларовскому тракту. То есть, в сторону Ярского. Там первый коттедж мой. Ты видел, наверное, ряд коттеджей, как спускаться с горы перед Коларовым и Казанкой. Справа от дороги река Томь, – продолжала Елена, – это ты тоже должен знать.
– Откуда ты все это знаешь, – у меня вырвался совершенно нелепый вопрос, – ох прости, я забыл, племя пьющих кровь обладает способностью к телепатии...
– То – то же, мой милый друг, – пристыдила Елена.
– Ты все это прочла в моем разуме?
– Конечно же, дурачок, – засмеялась Елена.
Я же в тот момент был готов сгореть от стыда и провалиться сквозь землю.
– Ладно, Слава, не расстраивайся так, – уже успокоившись говорила вампирша, – со всеми бывает, кто оказывается в твоем положении.
– Прости, ещё раз, – и выражения смущения мелькнуло последний раз у меня на лице.
– Кстати, то же было и с моим мужем, за которого я вышла по расчету. Точнее, я его слегка очаровала... влюбила в себя. Мне нужно было жилье. Но я не стала делать его вампиром, ибо он нужен был мне живым, ты понимаешь меня?
– Да, – ответил я, и улыбнулся, и спросил, – от вина не откажешься?
– Наливай, – кивнула Елена, но не произнеся при этом ни слова.
Я подошел к бутылке на письменном столе, и откупорив бутыль, наполнил два бокала искрящейся жидкостью гранатового оттенка. Один из них подал Елене, и она, поднявшись с дивана произнесла простенький тост, вроде, "за твою любовь, пусть она будет крепкой... и взаимной".
– Красивый тост, – похвалил я, – мне нравится.
– Я рада, – ответила вампирша, – хотя, мне очень жаль, что ты не мог ответить на мои чувства, – из левого глаз сбежала кровавая слеза, растаяв в воздухе.
– Спасибо за понимание, – в свою очередь поблагодарив Елену, – Многим людям следует поучиться у тебя человечности.
– Спасибо, – и Елена покраснела от смущения, чему мы оба удивились.
– Странно, что меня родители не тревожат... сейчас.
– А какой в этом смысл?
– Просто, если встать на их место, – возразил я, – странно слышать, что сын с кем-то разговаривает в своей комнате, хотя никто в квартиру не входил. И что голос собеседника, явно женский. И звон бокалов, время от времени.
– Согласна с тобой, это странно, с их точки зрения, но я внушила им, что все в порядке. С тобой, дескать, ничего не случится. – И Елена заговорщически подмигнула. Я же был в растерянности, как интерпретировать этот знак.
Я вынужден оказался довериться этой девушке с бледной кожей, и клыками, спрятанными под красиво очерченными губами. За этой мыслью Елена, нарушив тишину комнаты, встала с дивана и подошла ко мне. Потом крепко обняв, впилась своими губами в мои. Я лишь пошел навстречу этому порыву, а до того момента, никогда бы не подумал, что придется целоваться с вампиром, с той девушкой, что творила террор в клинике, и которая засосала дежурную в краеведческом музее, на Ленина, 75...
* * *
На следующее утро я проснулся ни капельки не отдохнувшим, даже, разбитым, пожалуй. И вышел из сороковки, в которую, к счастью, успел на своей остановке. Это был старый ЛиАЗ, с отбитой кое-где краской, отчего борт выглядел совсем старым. Но внутри этих старых автобусов было уютно, почему-то, странно... Но от них веет какой-то стариной, что ли, чем-то приятным.
Я вышел на университетской остановке. Было ещё темно, Подходил к концу восьмой час утра, было где-то без десяти, или пятнадцати, когда я вышел из автобуса в холодный и неуютный мир, но он отвлекал от тревожных мыслей. Я пошел по проспекту Ленина вверх, но решил первую пару пропустить. Улица была уже довольно оживленной к этому времени, молодежь стремилась учиться, идя в свою родную альма-матер, чтобы проложить мост в свое будущее... Я же шел наедине со своими мыслями.
Я не заметил, как подошел к подъему. Я шел рядом со стеной главного корпуса, поднимаясь по последней лестнице, довольно скользкой. И на время отвлекся от посторонних мыслей. Я оглянулся на дорогу, когда одолел этот мерзкий участок дороги, и увидел проезжающего одногруппника Антона, на черной Волге. Он посигналил мне, и я махнул ему рукой. Я увидел, как он перестроился в правый ряд и остановился на стоянке. Я чуть прибавил шаг, и когда поравнялся с машиной, обошел её, потом и подошел к водительской дверце. Антон открыл дверь и протянул руку для рукопожатия. Мы обменялись рукопожатиями, и Антон спросил меня, в чем дело. Он увидел напряженность на моем лице.
– Что случилось, – спросил он, что ты мрачнее тучи? Тебя отчисляют?
– Нет. С учебой, вроде нормально. Дело в другом...
– Аааа... – протянул Антон, – поехали на пару, до корпуса недалеко, но я тебя подброшу, у нас же в восьмом пара сейчас?
– В восьмом – то в восьмом, – подтвердил я, – но мне сейчас совершенно не хочется идти на пару. Даже, ехать. Мне надо многое обдумать. Из той истории, которая со мной приключилась.
– Ты о чем? – послышался с заднего сиденья голос кого-то из девушек.
– Я не могу разобраться в той истории с Еленой.
– С какой Еленой? – в один голос спросили Антон и Ольга.
– С призраком, из мединститута. С вампиршей... – я грустно улыбнулся, – я пойду на Лагерный. И там один подумаю обо всем этом.
– Понимаю, – произнесла задумчиво Оля, – ты со старым разговаривал?
– Да, – ответил я, а что толку от этого... Он мне все равно не состоянии помочь, как и все вы, к сожалению, разве только поддержкой, чтоб я не свихнулся. Я ведь даже дома не имею возможности проанализировать происходящее.
– Слава, я расскажу тебе кое – что, Ты тоже, Оля, слушай, – он повернул голову к девушке, потом вернулся ко мне. Я видел Елену. Дома. Неделю назад.
– Что она у тебя делала? – мои глаза округлились.
– У нас состоялся разговор, хотя она, как будто, пришла прямо с удачной охоты.
– Но как?..
– Эх, Слава, Слава, – улыбнулся Антон, – стареешь ты, раньше времени... Помнишь слова Лестата, когда мы смотрели "Интервью с вампиром" на английском? Вспомни, что он говорил... Некоторые вампиры умеют читать мысли...", когда они с Луи приехали в Париж, кажется...
– Вспомнил, каюсь, – ретировался я, – и о чем же вы говорили?
– О тебе...
– Как?.. Зачем ей это.
– Она появилась где-то в пятом часу, когда я сидел в сети и искал что-то по своей работе, когда услышал голос, позвавший меня:
– Антон, как успехи?
– Ты кто? – у меня вырвался машинально вопрос, – как ты сюда попала?
– Я Елена, – спокойно представилась девушка.
– Но зачем ты пришла? – Я все это время изучал её, на вид дал бы ей не более двадцати – двадцати-двух... Ее губы отчетливо отливали красным, определенно, он вернулась с охоты. Она была где-то в обществе. Об этом можно было судить по красивому рубинового оттенка, вечернему платью, дорогим колготкам черного цвета, перчаткам из бордового бархата, и дорогим туфлям, в цвет платья, который я не мог разглядеть только в свете лишь мерцающего монитора компьютера.
– Поговорить, – спокойно произнесла девушка, вроде обычная, но, как она появилась, и её неестественная бледность, бросающаяся в глаза, темные длинные волосы, свободно ниспадающие на плечи.
– О чем?
– О ком... – поправила девушка, – о Славке.
– Я не понимаю...
– С ним что-то странное творится.
– Да?
– Я разговаривала с ним вчера, – он вроде в норме, и в тоже время, что-то не так.
– А мы здесь причем?
– Поговорите с ним, серьезно, я боюсь, что у них с Яной отношения охладели.
– Откуда ты знаешь?
– Я прочла в его мыслях, что он в больнице вспоминал про некую Яну, из своей группы. И посетив разум девушки, я поняла, что она к нему охладела. Слава, вроде, заметил это, не подав вида.
– Но какое это имеет отношение к тебе? – спросил я, как мог вежливо.
