Текст книги "Битва за Ленинград. Неизвестная оборона"

Автор книги: Вячеслав Мосунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

За эти три дня боев потери противника составили: 1-я пехотная дивизия – 141 человек убитыми, 495 ранеными и 4 пропавшими без вести, 291-я пехотная дивизия лишилась 96 человек убитыми, 425 ранеными и 4 пропавшими без вести.

Итогом боевых действий для противника явился прорыв внешнего пояса обороны Ленинграда и выход на подступы к Красному Селу. Но до тех пор, пока прорыв не был расширен и противник не смог овладеть узлом обороны у Русско-Высоцкое, наступать в направлении Красного Села он был не в состоянии. При этом борьба у Ропши отвлекла часть сил и огневых средств 291-й пехотной дивизии, что также не позволило использовать их против оборонявших район севернее Русско-Высоцкого ополченцев. Таким образом, примерно треть наступающей немецкой группировки оказалась выключенной из действий по развитию прорыва в результате контратак 8-й армии. К сожалению, парировать удары немцев в течение 9 и 10 сентября на участке 42-й армии было нечем, что и определило ход дальнейших событий.

Огонь морской артиллерии становился все более мощным. Для борьбы с кораблями противник мог пока использовать только авиацию. Однако в течение 9—10 сентября она была занята, поддерживая наступление корпусов 4-й танковой группы. Дальнобойные орудия при этом могли быть переброшены на участок 18-й армии только после того как немцы овладеют Красногвардейском. Наступление 36-й моторизованной дивизии

На участке 36-й мд наступление противника развивалось следующим образом. Перед наступлением в полку происходило формирование штурмовых групп и усиление саперами, танками и тяжелым вооружением. Утром 9 сентября был сильный туман, поэтому действия авиации оказались затруднены, но артиллерия открыла огонь по приказу.

С 9 часов началось выдвижение батальонов 87-го полка вперед, наступавшие батальоны подвергались сильному обстрелу из стрелкового оружия, сильный огонь велся и артиллерией. Особенно неприятным для немцев был обстрел со стороны танков на правом фланге. Немецкая артиллерия вела огонь по огневым точкам. Второй батальон полка достиг шоссе и пересек его, но залег у минного поля, обстреливаемый с обоих флангов со стороны деревни Мутакюля и из Сквориц.

В 11 часов по северной части дер. Скворицы отработала немецкая авиация. К этому времени часть первого батальона смогла переправиться через ручей и форсировать противотанковый ров. Обстрелом из 50-мм противотанковых пушек удалось подавить 6 дотов, в целом огонь со стороны ополченцев был уже не слишком сильным, т. к. огневые средства были подавлены немецкой артиллерией. К часу дня немцам удалось прорвать советскую оборону, но вследствие сильного обстрела с правого фланга 2-й батальон все еще находился в противотанковом рву, и правый фланг 1-го батальона также не мог продвинуться вперед.

Ударом штурмовых групп 1-го батальона позиции на его правом фланге были захвачены к двум часам дня по берлинскому времени. На участке 2-го батальона две роты форсировали противотанковый ров, но тяжелое вооружение осталось за рвом. При этом часть 2-го батальона попала под обстрел собственной артиллерии и отошла в противотанковый ров. В Скворицах еще оставалось много неподавленных огневых точек и отдельных стрелков, заставить замолчать которых немцы не сумели. К 16 ч. 30 мин. по берлинскому времени последовал удар авиации, и вслед за этим 2-й батальон перешел в наступление, но успеха не имел, и командир полка уже думал ввести в бой 3-й резервный батальон с одновременным наступлением 1-го батальона. Но вскоре 6-я рота сумела обойти позиции ополченцев в Мутакюля, ее прикрыли огнем приданные 1-му батальону танки, в результате чего 6-й роте удалось захватить деревню Мутакюля и часть позиций в Скворицах.

К 6 часам вечера 1-й и 2-й батальоны перешли в наступление. Задача дня была частично выполнена, теперь немцам предстояло овладеть линией укреплений в лесопосадке. 3-й батальон прикрывал их фланг от удара с востока.

Сопротивление ополченцев было достаточно сильным, особенно много неприятностей немцам доставил минометный огонь. 1-му батальону удалось захватить несколько домов между Мутакюля и Новопурсково, но он был остановлен нашими танками. В целом наступление было остановлено, но 5-я рота ночью смогла добраться до Аропакози и соединиться с подразделениями 118-го пехотного полка. Утром 10 сентября 1-й батальон, получивший приказ захватить Новопурсково, смог его выполнить. Затем он захватил высоту 111, где немцы отметили наличие двух закопанных в землю танков. В течение 10 сентября полк овладел деревней Расколово и готовился к дальнейшему продвижению на Дудергоф.

На участке 118-го полка с вечера 8 сентября немцы выходили на исходные рубежи, уничтожив наше передовое охранение, а также и передовые сооружения. Утром 9 сентября ударные группы из состава 1-го батальона 118-го полка перешли в наступление. Ударным группам 1-го батальона при поддержке артиллерии удалось овладеть значительным пространством и занять противотанковый ров. Силами 2-го батальона немцы овладели фланкирующими позициями в лесу.

После преодоления противотанкового рва немцам удалось ворваться и в сами Скворицы. Дальше их продвижение задержал огонь из дотов и деревенских домов деревни, а также минные поля. Саперы сняли мины, на участке шириной в 75 метров было обнаружено 280 мин. По советским огневым сооружениям был открыт огонь артиллерии.

Используя артиллерийскую поддержку, нашу оборону удалось прорвать 2-му батальону, он занял северную часть деревни Карганкюля и дошел до деревни Аропакози. Используя успех 2-го батальона, 1-й батальон буквально за полчаса овладел Скворицами. Попытки перехода советских подразделений в контратаку легко отбивались немцами.

Отто Отенбахер, командир 36-й моторизованной дивизии

Таким образом, 36-я мд в первый день наступления смогла полностью выполнить свою задачу. Этот успех противника следует отнести на счет правильного выбора места удара на участке, где смыкались фланги наших частей, придания пехотным частям значительного усиления и хорошей тактической подготовки, а также численного превосходства. Однако, даже несмотря на это, противник вынужден был вести продолжительный бой против сравнительно незначительных сил ополченцев, занимавших укрепленные позиции. Прорыв удался при мощной поддержке немецкой артиллерии, в т. ч. орудий прямой наводки, способных быстро подавить и уничтожить огневые точки. Из-за низкой плотности обороны и особенностей ее построения вывод из строя одной или двух огневых точек позволял выйти во фланг оставшимся и буквально «свернуть» оборону.

В ходе боя 9 сентября дивизия потеряла 51 человека убитыми и 248 ранеными. За весь период войны с Советским Союзом, с 22 июня, дивизия еще не несла одновременно таких высоких потерь в течение одного дня. Успех 36-й моторизованной дивизии оказался решающим и обеспечил ввод в бой подразделений 1-й танковой дивизии. Оборона 42-й армии и укрепленного сектора в буквальном смысле рухнула на участке. Дивизия далее продвигалась без серьезных боев, встречая довольно слабое сопротивление войск Ленинградского фронта, вплоть до выхода на рубеж современного Волхонского шоссе и к Пулковским высотам.

Судьба 265-го батальона сложилась следующим образом. Хотя знамя батальона было спасено, после понесенных потерь батальон был расформирован. Уцелевшие были влиты в другие части Ленинградского фронта. Пусть вклад ополченцев батальона в общую победу оказался невелик, тем не менее они выиграли для обороны те самые часы и дни и нанесли врагу довольно значительные потери, что в конце концов и оказалось решающим.

В дальнейшем продвижение 36-й моторизованной дивизии не встречало сильного сопротивления. В течение 10 сентября ее 118-й пехотный полк продолжал продвижение. Вечером 10 сентября полк занял территорию Большого лагеря у Красного Села. Ударный отряд полка значительно продвинулся вперед и даже захватил один из мостов севернее Дудергофского озера.

В то же время 87-й пехотный полк захватил пос. Дудергоф и овладел позицией 1-го орудия батареи «А». Таким образом, дивизия вышла в район восточнее Красного Села и фактически вклинилась в укрепленную позицию. Однако фланги дивизии были открыты. На ее левом фланге в бой должна была вводиться 58-я пехотная дивизия 38-го армейского корпуса. Сопротивление со стороны сил Ленинградского фронта после прорыва фронта было чрезвычайно слабым и плохо организованным.

Эти дни, 9 и 10 сентября, в штабе Ленинградского фронта и штабе 42-й армии, видимо, не осознали масштаба того, что в действительности произошло. Поначалу немецкое наступление утра 9 сентября посчитали разведкой боем. В ЖБД Ленфронта запись за 9 сентября свидетельствует о том, что немецкое наступление восприняли как атаку двух батальонов. А.П. Крюковских в одной из своих работ говорит, что в этот день 3-я гвардейская дивизия народного ополчения вела упорную борьбу с врагом, точнее, с его подвижными группами [63] . Как видно из вышеприведенного, борьба была не с «подвижными группами», а с мощной ударной группировкой, состоявшей в основном из пехоты. Более того, в Генштаб ушло донесение, что вражеские танки рассеяны огнем нашей артиллерии и авиацией! [64] И это было сообщено вечером 9 сентября, когда противник уже прорвал оборону и развивал наступление вглубь.

Потом, к 10 сентября, стали докладывать о сотнях немецких танков, двигающихся к Красному Селу. А.П. Крюковских о прорыве говорит следующим образом: «Введя в бой на узком участке фронта около 130 танков, враг к вечеру прорвал оборону наших войск севернее Сквориц и вышел на подступы к Дудергофу». Последняя часть этого утверждения верна, но утверждение, что прорыв у Сквориц состоялся только 10 сентября, действительности не соответствует.

Итогом двухдневных боев стал приказ командующего ЛФ, где указывалось:

«1. Штаб [42-й] армии, хотя и вел непрерывную разведку, все же не имел точных данных о группировке противника, вовремя разгадал его замыслы и направление главного удара. В результате атака переднего края обороны армии, предпринятая противником 9 сентября, для командования армии в известной степени явилась неожиданной.

Прорыв УР совершили танки. Следовавшая за танками пехота не была отрезана и уничтожена, что дало возможность противнику углубить прорыв, применяя свою излюбленную тактику «клиньев» и «охватов». Отсутствовало взаимодействие всех родов войск. Подразделения и отдельные огневые точки действовали разрозненно» [65] .

В этом заключении есть и абсолютно верные замечания, но слова о прорыве укрепленного района танками не верны. Как ясно видно из документов противника и из описания его действий, прорыв укрепленной полосы обеспечивался действиями штурмовых отрядов пехоты и огнем артиллерии.

Схема обороны 265-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона на участке прорыва противника 9 сентября

В разведдонесении за 10 сентября по итогам действий 9-го числа сообщалось, что противник перешел в наступление силами двух пехотных дивизий при поддержке 30–40 танков и вел наступление на Высоцкое, Мулдия, Скворицы. К концу дня противник овладел деревней Скворицы и потерял 17(!) танков восточнее Русско-Высоцкое. Цель наступления противника – выйти на линии нашей красносельской группировки (?). В целом адекватной оценки ситуации в этот момент еще не было, особенно если учесть, что утром 9 сентября в оперсводке штаба Ленинградского фронта сообщалось, что атака противника в районе Сквориц отражена. В Москву ушло донесение о том, что 42-я армия занимает оборону на прежних рубежах. Более не соответствующего действительности заявления для утра 10 сентября трудно было придумать. Вечером сообщили, что уничтожили 17 танков в ходе контратаки частей 42-й армии.

Схема обороны 265-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона по данным немецкой разведки

Кроме этого, начальник штаба ЛФ подготовил ранее не упоминавшийся документ, который был назван им «Соображения начальника штаба Ленфронта». Судя по штампу, этот документ в штабе был зарегистрирован 13 сентября, однако речь в нем идет о планах на 11–12 сентября. Это ясно видно из содержания документа и того, как там излагается обстановка.

Намерения противника по этому документу состоят в попытке овладения Ленинградом. Для 42-й армии при этом устанавливается следующая задача: «Контратаками восстановить положение на Красносельском участке, северо-западнее Красногвардейска, уничтожая противника при содействии 8-й армии, и отбросить его группировку на юго-запад. В состав армии дополнительно придать 10-ю стрелковую дивизию. Кроме этого, 8-я армия должна была перегруппировать основные силы к левому крылу. Нанести удар с рубежа Петровская, Ропша на Малкуново, Витино, Переярово – в тыл наступающему противнику на Красное Село» [66] .

Таким образом, решения о времени и месте нанесения контрударов были приняты еще задолго до прибытия Г.К. Жукова и его команды в Ленинград. И мнение петербургских историков, озвученное в ходе дискусии, о том, что новый командующий по сравнению с К.Е. Ворошиловым и его начштаба не привнес ничего нового, является вполне обоснованным [67] . Хотя можно и здесь поспорить об адекватности принятых решений и возможностях войск для их выполнения. Тем более что в соображениях нет ни слова о том, что противник начал наступление и на Красногвардейск (об этом речь пойдет ниже). Это во многом свидетельствует о неадекватной оценке ситуации, и нетрудно после этого было понять нового командующего, обнаружившего гораздо более сложную обстановку, чем сообщалось на самом деле.

В штабе ЛФ начали готовить контрудар для ликвидации противника и восстановления положения на участке Финско-Высоцкое, Лагола, Лабораторная роща, Расколово. Приказ № 0029 на проведение контрудара был отдан 10 сентября 1941 г. в 21 ч. 40 мин. ПРИКАЗ штаба Ленинградского фронта № 0029 командующему 42-й армией на восстановление утраченного положения

10 сентября 1941 г. 21 ч. 40 мин.

1. Противник прорвался на фронте Высоцкое, Скворицы в направлении Красное Село и к исходу 10 сентября 1941 г. занял Финно-Высоцкое, Лагола, Лабораторная роща, Расколово. Части 42-й армии остановили продвижение противника на этом рубеже.

Дерзкий прорыв врага угрожает дальнейшим развитием его продвижения в направлении Красное Село и окрыляет надежды зарвавшихся фашистов подойти вплотную к Ленинграду, если не ликвидировать в самом начале этот прорыв и не разгромить прорвавшихся частей пехоты и танков противника.

Для выполнения этой задачи мною сосредоточено в распоряжение командующего 42-й армией 500 сп, отдельная морская бригада и два батальона танков. Кроме того, к 8.00 11 сентября в район Разбегай выходит 11 сд.

Приказываю:

Объединенными усилиями этой группы войск, авиации, танков разгромить и уничтожить высоцко-скворицкую прорвавшуюся группу противника.

2. Наступление начать в 12.00 11 сентября, нанося концентрический удар в направлениях Тайцы, Тихвинка, Скворицы и Алакюля, Высоцкое.

3. Перед наступлением провести мощную артиллерийскую и авиационную подготовку по скоплению пехоты и танков противника в районе Высоцкое в лесах южнее и западнее Аропаккузи.

4. Атаку танков прикрыть артиллерийским огнем, выделив специальные орудия для сопровождения танков и назначить их для уничтожения противотанковых орудий и танков противника.

5. Наступление обеспечить с флангов выделением пехотного прикрытия и заградительным артиллерийским огнем по районам Кипень и лес восточнее, лес южнее Высоцкое, Скворицы и лес южнее Скворицы, назначив для этого тяжелую и корабельную артиллерию.

6. Командующему 42-й армией генерал-лейтенанту Иванову лично руководить контрударом, организовав вспомогательный пункт управления в районе Красное Село.

7. Командарму 8-й прочно удерживать Ропша для того, чтобы обеспечить удар 11-й сд.

8. Разрешить расход двухдневной нормы боеприпасов на орудие [68] .

1-я бригада морской пехоты представляла собой пополненные, уже здесь, в Ленинграде, остатки первого формирования предвоенной советской морской пехоты. По прибытии из Таллина весь личный состав насчитывал всего около 600 человек. В Ленинграде численность довели до 3500 человек, однако бойцам остро не хватало вооружения, шанцевого инструмента. Только к вечеру 10 сентября бригада получила недостающее вооружение. Когда начальник оперативного отдела штаба бригады сообщил в штабе 42-й армии о том, что его люди не имеют достаточного количества оружия и не могут наступать, один из работников штаба армии пригрозил ему расстрелом. Однако неожиданно появившийся и вмешавшийся в разговор К.Е. Ворошилов дал понять, что надо сначала разобраться в ситуации. Бригада получила недостающее вооружение прямо перед началом боевых действий.

Поначалу штаб 42-й армии приказал передислоцировать бригаду в район южнее Красного Села. Но, не успев выйти в назначенный ей район, 1-я бригада морской пехоты была вынуждена отойти на 3 км западнее и занять позиции около Ропшинского шоссе, в районе дер. Пигалево. Здесь бригада в буквальном смысле нависала над флангом противника, продвигающегося к Красному Селу. Однако ей предстояло действовать в одиночку, 11-я сд не успевала к назначенному времени.

Что касается 500-го стрелкового полка, то он представлял собой бывший запасной полк с плохо обученным личным составом. Его численность составляла 2730 человек в составе трех стрелковых батальонов, на вооружении имелось 2427 винтовок, 20 ручных и 12 станковых пулеметов, шесть 76-мм пушек. Вплоть до 10 сентября полк нес караульно-постовую службу в Ленинграде. Командовал полком майор Ф.И. Войтулевич [69] . Полк побатальонно бросили в бой. Первый батальон должен был выйти в район Тайцев, 2-й батальон – в район Дудергофа. Третий батальон оставался около села Александровское.

Для поддержки всей группировки, предназначенной для контрудара, начали концентрировать артиллерию. Так, переданные в состав 42-й армии железнодорожные транспортеры были отведены на участок дороги Красное Село – Горелово. От Ропшинского шоссе до Дудергофа выдвигались на позиции 24 орудия, предназначенных для противотанковой обороны. Всего предполагалось собрать до 60 орудий. Однако к намеченному времени это вряд ли успели сделать. Известно, что выдвигавшаяся к Дудергофу батарея была захвачена солдатами 36-й моторизованной дивизии еще на марше.

Надо отметить, что в соответствии с имеющимися документами использовать морскую артиллерию для обстрела переднего края не предполагалось. Ее задачей был обстрел отдельных участков в тылу у противника, но отнюдь не переднего края, т. к. рассеивание снарядов на больших дистанциях не гарантировало безопасности для своих войск.

Пока спасением для Ленинграда было то, что 50-й армейский корпус не смог добиться успеха у Красногвардейска. Немцам не удалось прорвать оборону ни западнее, ни восточнее города, и правый фланг их группировки висел в воздухе.

Тем временем противник расширял прорыв от Дудергофских высот на запад и приблизился к Красному Селу. 11 сентября 36-я моторизованная дивизия вела наступление на дер. Николаевку. Утром 11 сентября 87-й полк дивизии понес существенные потери из-за удара своей авиации, перепутавшей одну высоту с другой. При этом взятие дер. Николаевка прошло почти без сопротивления с нашей стороны.

Дивизии 38-го армейского корпуса получили следующие задачи. 1-я пехотная дивизия получила приказ вести наступление в направлении дер. Михайловская у Ропшинского шоссе, чтобы овладеть высотами западнее Красного Села.

После захвата Русско-Высоцкого 43-й полк получил приказ двигаться на северо-восток. Вместе с группой Ломайера полк начал продвижение, тем временем 1-й и 22-й полки расширяли прорыв, и 22-й полк должен был овладеть высотами у Михайловки. Ее 43-й полк должен был действовать в северо-восточном направлении совместно с группой Ломайера.

Непосредственно на Красное Село должна была наступать 58-я пехотная дивизия, ее задачей был прорыв укрепленной линии в течение 11–12 сентября.

На 11 сентября 58-я пехотная дивизия получила приказ перейти в наступление в 11 часов, овладеть дер. Лагола и вести наступление так далеко, насколько возможно через укрепленную позицию у Красного Села, так, чтобы 12 сентября достигнуть прорыва.

291-я пехотная дивизия должна была вести наступление, используя успех группы Ломайера, с целью прорыва сквозь линию укреплений у Ропши. Дивизия должна была развернуться фронтом на восток и вести наступление вдоль Ропшинского шоссе. Линия обороны Красногвардейского УР перед фронтом дивизии была «свернута» фланговым ударом. Тем временем дивизия все так же продолжала отбивать атаки 8-й армии. В целом, даже несмотря на действия группы Ломайера, дивизия продолжала оставаться в стороне от общего наступления на Ленинград.

Речь идет о 1-й пехотной дивизии и ее 22-м пехотном полку. Она перерезала Ропшинское шоссе.

К этому времени должно было начаться наступление 1-й бригады морской пехоты, оно было назначено на 12 часов, 11-я стрелковая дивизия должна была перейти в наступление в 14 часов из района Разбегай на Высоцкое. Однако выйти на исходные дивизия не успела.Наступлению должен был предшествовать огневой налет морской артиллерии, начало которого было назначено на 11 ч. 30 мин. Атака 1-й бригады морской пехоты в дальнейшем породила легендарную историю, главным действующим лицом в которой был К.Е. Ворошилов. В целом ряде книг о битве за Ленинград приводится история о том, как маршал и командующий Ленфронтом лично возглавлял атаку морских пехотинцев. Этот эпизод попал даже в фильм «Блокада» Чаковского. Я.С. Жигарев, бывший начальником оперативного отдела штаба 1-й бригады морской пехоты, вот так описывает этот эпизод:

«Примерно в 13 часов в бригаду приехал командующий фронтом маршал К.Е. Ворошилов и заявил, что лично сам поведет моряков в атаку. Эта весть вызвала подъем духа среди воинов, К.Е. Ворошилов произнес короткую речь, он сказал: «Товарищи! Отступать дальше некуда. За нами Ленинград. Здесь мы умрем или победим». Он вынул из кобуры пистолет и, скомандовав «В атаку! Вперед!», пошел в сторону противника. В атакующих цепях слышались призывы: «Вперед! За Сталина! За Родину!»

Этот же эпизод описывается и в мемуарах Б.В. Бычевского:

«Командующий фронтом стоит перед головным батальоном. Порывистый ветер разносит вдоль шеренг его слова о Родине, о партии, о присяге. Многие моряки, отбросив стальные каски, стоят в бескозырках. Весь их вид – спокойный, грозно сосредоточенный – своеобразный дерзкий вызов врагу.

Командующий на мгновение умолк, потом взмахнул фуражкой:

– А ну, пошли! – И первым молодо зашагал в сторону грохотавшего боя. Громовое «ура!» было ответом ему, и лавина черных бушлатов сразу обогнала шестидесятилетнего маршала. Атака удалась. Бригада вышла на шоссе и в ярости переколола в деревне Коцелево большой фашистский отряд» [70] .

Однако в дальнейшем, как оказалось, есть свидетели, утверждающие, что подобного факта в действительности не было. Это утверждает в своих мемуарах бывший младший адъютант К.Е. Ворошилова И.М. Петров. Вот как он описывает события 11 сентября:

«С утра 11 сентября 1941 года противник силами до четырех дивизий, поддержанных более чем двумя сотнями танков, продолжил наступление в полосе обороны 42-й армии в общем направлении на Красное Село. В 14 часов К.Е. Ворошилов и я с Л.А. Щербаковым, тогда еще полковником, выехали из Смольного в Пулково на КП этой армии. Там пробыли недолго, отправились осматривать Красногвардейский УР. И наконец, прибыли в район деревни Кемпелево. Здесь командующий 42-й армией генерал Ф.С. Иванов доложил маршалу, что морская бригада с шестью танками КВ уже перешла в атаку с задачей перерезать шоссе Ропша – Красное Село.

К.Е. Ворошилов с небольшой возвышенности стал наблюдать за действиями этой бригады. Обратил внимание командарма на скученность боевых порядков моряков, а также на то, что второй эшелон бригады расположен слишком близко, в зоне досягаемости артогня противника.

Эти замечания маршала были тут же учтены, что сыграло положительную роль. Бригада выполнила боевую задачу без неоправданных потерь» [71] .

Кому из свидетелей доверять – вопрос до сих пор спорный. Что касается итога боевых действий 1-й брмп, то в донесении говорится так: «1-я бригада морской пехоты и батальон танков заняли рубеж, преодолевая сильное сопротивление на участке Коцелово, севернее Михайловка».

Удар морских пехотинцев принял на себя 22-й полк 1-й пехотной дивизии. Полк действовал на правом фланге дивизии. Из документов противника известно, что после захвата Михайловки, около 14 ч. 22-й полк был остановлен заслоном тяжелых танков вдоль Ропшинского шоссе. Под огнем приданной тяжелой артиллерии танки отступили. Немцам удалось еще продвинуться на север. Как указывает история 1-й пд, он был первым контратакован и вынужден был перейти к обороне.

Самая сильная контратака началась около 18 ч. 30 мин. на фланге 22-го полка. При этом, судя по данным противника, нашим танкам удалось нащупать стык полков 1-й пехотной дивизии и прорваться до дер. Мухолово.

Особенно трудной для немцев оказалась борьба с танками, в бою был убит командир 2-го батальона 22-го полка. Понадобилось личное вмешательство командира 22-го полка, чтобы восстановить порядок и отбросить контратакующих. Немцам, по их заявлениям, удалось подбить пять танков. Один из них подорвался на советской же мине, которую успели установить на его пути.

Действия 1-й бригады морской пехоты были даже отмечены в донесении в штаб ГА «Север» как первый крупный контрудар частей Ленинградского фронта. В штабе 18-й армии эти события назвали первым сильным контрударом противника на участке 38-го корпуса.

Как вспоминал Я.С. Жигарев, морские пехотинцы буквально смели противника. В его описании присутствует такой факт: ворвавшись в деревню Михайловская, танки передавили немецкие автомашины с пехотой. Противника удалось задержать, но моряки потеряли до 1/5 части своего личного состава.

На участке 58-й пехотной дивизии немецкое наступление ранним утром 11 сентября развивалось без сильного противодействия. Противник силами правого фланга 58-й пехотной дивизии вышел к деревне Лагола и без особых усилий занял ее. Как указывается в донесении дивизии, самое сильное сопротивление 209-й полк, продвигавшийся от северной оконечности Дудергофского озера, встретил на окраине Красного Села. Полк в ходе наступления уничтожил или захватил 25 дотов.

Далее, правый фланг дивизии начал продвижение в район Дудергофского озера. Один полк дивизии тем временем вышел к дороге Николаевка – Красное Село.

Южнее Красного Села, противник на некоторое время был остановлен у противотанкового рва. После удара пикировщиков и обстрела артиллерией эта позиция была прорвана без особого труда. Противник вышел к южной окраине Красного Села. Там во второй половине дня он встретил достаточно сильное сопротивление, но к 17 ч. 40 мин. оно было сломлено. Полк ворвался в южную часть Красного Села и вышел к церкви в его южной части.

К 17 ч. и на левом фланге дивизии 220-й пехотный полк прорвал оборону у Красного Села с запада. Около 18 ч. противник отразил контратаку советских тяжелых танков. Тяжелые танки оказались для противника «крепким орешком», в отсутствие 88-мм зениток против них пришлось использовать противотанковые пушки и кумулятивные заряды саперов. В донесении говорится, что один из них был подбит случайным попаданием, а еще четыре были подожжены, но продолжали бой. В конце концов танки отошли. К вечеру 220-й пп захватил юго-западную часть Красного Села.

Что касается противника 58-й пехотной дивизии, в донесении штаба ЛФ указывалось что «части 3-й гв. дно отошли между слободой Коломенской и Красным Селом». Противник также отмечает, что наблюдался совершенно беспорядочный отход частей Красной Армии по шоссе на Красное Село.

Интересное свидетельство о борьбе за Красное Село сохранилось в документах отдела Военных сообщений Ленинградского фронта. Это донесение военного коменданта станции Красное Село. В частности, в нем указывается, что комендант уже 11 сентября счел нужным подорвать пути на станции, сделав это на месте путепровода. Исходя из его слов, ясно, что он и его люди оставили Красное Село уже в 15 часов 11 сентября. При отходе комендант отмечал беспорядочное бегство бойцов, люди находились без всякого управления со стороны командиров.

Подразделениям 58-й пехотной дивизии также удалось овладеть основными высотами вокруг Красного Села. Один из ее полков установил связь с 36-й моторизованной дивизией и вышел в район северо-западнее Дудергофского озера. К концу дня 11 сентября дивизия занимала участок вплоть до выезда из Красного Села на Ропшинское шоссе. На следующий день планировалось захватить весь город.

В штабе 18-й армии по итогам успехов планировалось следующее: вести наступление восточнее Ропши с целью прервать сообщение Ленинграда с районом западнее, от Ропши наступать на север силами 254-й пехотной дивизии с целью захвата береговых укреплений. Подводя итог по боям 9—11 сентября, противник отмечал, что особенно тяжелой для него оказалась борьба с укреплениями. Огонь артиллерии прямой наводкой часто оказывался бессильным против них.

Ход наступления 4-й танковой группы и 18-й армии с 9 по 17 сентября

11 сентября произошло еще одно важное событие. Часть боевой группы 1-й танковой дивизии смогла прорваться из района пос. Тайцы на север и захватить Дудергофские высоты. Вот как это произошло.

В описании наступления немецких войск на Красногвардейск мы уже касались действий этой дивизии. Итак, одна боевая группа в составе батальона 113-го мотопехотного полка, роты танков (13 Т-3 и два Т-4), а также взвода саперов при поддержке 2-го дивизиона артполка дивизии смогла осуществить дерзкий прорыв западнее пос. Тайцы. Быстро преодолев противотанковый ров, а также отбросив обороняющихся у Дудергофа бойцов Красной Армии, противник обошел Дудергофские высоты с севера и вышел восточнее.

Боевые действия направленного сюда батальона 500-го стрелкового полка закончились очень быстро. Пока противник еще вел бой, батальон 500-го стрелкового полка получил приказ уничтожить противника, точнее мелкую группу мотоциклистов, как считали в штабе 42-й армии, которая просочилась в направлении Дудергоф и восточнее. Бойцы батальона под ударами авиации в беспорядке отступили в направлении Пушкина и Пулковских высот.

И позиции отдельных пулеметно-артиллерийских батальонов, и орудия батареи «А» на Дудергофских высотах были расположены таким образом, что могли действовать только по неприятелю, наступающему с юга. Выйдя им в тыл, противник не только смог разом обесценить все укрепления, возведенные там, но и оказался буквально в нескольких шагах от никем не прикрытого Киевского шоссе.