Текст книги "Повесть о Светомире царевиче"
Автор книги: Вячеслав Иванов
Соавторы: Ольга Шор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
15 «Недоразумеваю тайны сея, юже глаголеша Белого Царя тайну быти: како от мира отрекшийся мир управити может?
16 «Мышлю убо: у нее ми невегласу быти, нежели вождю ведому.
17 «Аще бых вас послушал, путьми безвестными блуждал бых слепо, сноброду подобен; не след мне таковое пытати.
18 «Коемуждо закон дан противу силы его: мне убо мирщитися и злобы мирские понести.
19 «Не горазд властодержец послушествовати, нижѐ волк выти аллилуию; аз же Егорьева стада волк есмь, и со мною вождь волчий».
20 И поклонился схимникам, они же благословили его и, повернувши коней, скрылися во мгле сумеречной.
XIV
1 Разретивилась удаль молодецкая в лихой схватке плечи поразмять; но отступление объявил Владарь и почал свои полки выводить из чужих уделов: своя де каждому воля, своя и доля.
2 Не хотели за всю землю купно постоять, пусть одни с гостьми ждаными самосильно управляются; угодой-то навряд поладят, а и сладить не сладят: один всему будет конец, да не его то дело.
3 И воистину: ни окупом богатым, ни пособничеством изменническим себя от огня и меча, и граба, и полона не уберегли; а которые поздно обороняться надумали, и застенились, и окопались, пущим изгибли разором.
4 И потоптаны лежали поля; и где жилья были, дымились пожарища смрадные, да тел груды тлели; и валялась по придорожью волчья сыть.
5 Повыходили волки из дальних дебрей и промеж развалин зарыскали стаями, и на самих налетчиков коновязи и становища ночные наскакивали – таково осмелели. (321)
6 Стоял Владарь но подступах к округе града престольного и рассудил было град без боя сдать: победы не чаял, а войско берег.
7 Но восперечил тому Жихорь, врага в поле встретить уговаривал; ропота в воинстве беречься наказывал, и в народе уныния, и неурядицы по местам.
8 «Не столь им победа надобна», – говорил в исступлении некоем взирая на Владаря, – «сколь ты сам, неустрашимый воин Божий; доколе твой щит перед собою видят, крепко уверяются, что не до конца погибнут.
9 «Да и то сказать: изволочилась, за легкою добычей гонючись, сила басурманская; сколько их тягунами в степные приволья утекло.
10 «Им в наших лесных угодьях раздолья нет; коль и засядут где, долго не усидят; не гони их батогами хан да не нудь острасткою разбежались бы скопами во все стороны». И послушался того совета Владарь.
11 Не скоро приближались узкоглазые; а как замельтешили окрай поля, что близь града престольного, их передовые конницы, Владарь навстречу им рати повел.
12 И напилось то поле крови басурманской и христианской поровну; и как гадал Владарь, так и соделалось: первых врагов полчища разнес и прогнал, града же отстоять не возмог и увел осталое воинство в боры.
13 Но и Жихорево слово оправдалось превыше чаянья: пошла по всей земле молва, что с Владарем Свят-Егорий стоит и великие чудеса над ним являет, и воспрянуло земли упование.
14 Ибо в самый разгар побоища, как окружила Владаря силачей агарянских ватага, отколь ни возьмись впились в них зубами волки бешенные и во мгновение ока ужаснувшихся истерзали.
15 И прослыло то поле после битвы оной, в коей волки с христианами соратничали, Волчьим Полем.
XV
1 Разделил Владарь все войско и громоздкий наряд воинский на малые станы и расставил те станы в глухой полосе по местам несмежным: врага дразнить не хотел бранным на юру скопищем, и по кровавой сече изрядным.
2 Но по дебрям зверя травить не охочи были степные наездники, лесной тесноты чурались: веселила их пажитей ширь, и далеких городов словенских манила слава. (322)
3 Пограбивши престольный град и купно с полоном девьим именитых уведши заложников, на запад прохлынула орда.
4 Некрепкая сидеть осталась в кремле засада с приставами ханскими, новых ради поборов.
5 А в те Володаревы станы по немногому времени повалила, под Жихоревым присмотром удалая повольщина с крестами, из дуба, по наставлению Епифаньеву, сооруженными на подобие креста прославленного, что̀ на кринице Егорьевой.
6 Владарь же те ополчения пришлые в неурочные дни, то и дело, навещивал и за ратным новиков обучением у хорунжих опытных строго-настрого наблюдал.
7 Исподволь крепло по лесным урочищам христолюбивое воинство и росло, как в снежную зиму сугроба обвал, покатившийся с крутосклона в долину.
8 Не было в ту пору у Владаря ни своего угла, ни пристанища неизменного; под чужой кров входил ночевать оглядаючись; лазутчиков стерегся и наймитов, по его душу разосланных.
9 В борах скитался поутру селянином-дровосеком, ввечеру прохожим странником; инорядь и холопом езживал с челядью воевод доверенных.
10 Но долго ли, коротко ли, а и тому крутому времечку конец подошел: озрелся Владарь во все концы, как орел с поднебесья, и воочию увидел, что за него вся земля стоит.
11 Вышел из берлоги травимый зверь, и рыком округу огласил, и когти могутные показал.
12 Первая была единодержавцу забота: воевать пошел города крамольные и вотчины изменничьи, и разгромил их нещадно, и под свою владьяную руку забрал.
13 А там и на престольный град двинулся, засаду вражью и приставов изрубил, измену из града вымел и стол в поле поджидать хмельных гостей с чужого пира веселого.
14 А те с похмелья не такой встречи ждали: хлеба-соли, пива да браги, а не строя копейного.
15 Вдостоль по свету нашаталися; шли да шли, покуда в дальнем краю на рожон не напоролись: тогда на̀двое раскололась орда.
16 Одна половина прямым путем ушла в степи южные; другая старой назад потянулась дороженькой: гадала у престольного града ставкой стать, на всем готовом пожить, в отдыхе и приволье понежиться;
17 а потом и в новый пуститься путь, в родимые просторы заречные, мест ищучи для поселения оседлого своею ордою, своим великому хану подоброчным княжеством, а то и царством. (323)
18 На голову разбил их под столицею Владарь, и добрую полона часть с добычей взял, и заложников, всех почитай, вернул, и до Верхового Располья, отсталых избивая, преследовал.
19 А прошло малое время – новые затеял походы; в заречные степи посылал военачальников, и целых два царства ордынских завоевал.
XVI
1 Было во дни скитальчества государева: объезжал митрополит новый, на святках дальние пустыни; поехал с Епифанием и Владарь, митрополичьим обрядився служкою, обитель навестить, где с милыми чадами укрывалась Отрада.
2 Невзначай желанный гость пожаловал; а она еще от ворот монастырских завидела монашка смиренного в тулупишке заиндевелом, в скуфейке меховой заснеженной, и навстречу ему полетела, и но шею кинулась, ряженого святочного головой выдала.
3 «А светик-то наш», загуторила на радостях, – «в моей опочивальне к обедне идти приоделся, только что не обут; сейчас к тебе выйдет». – «Пойдем к нему», сказал Владарь.
4 Приотворила Отрада дверь келлии сводчатой, просторной, а он из-за ее плеча весь покой светлый оглянул и видит:
5 Посреди постели широкой, драгоценной камкою покрытой, отроча тихорадный сидит в темнолазоревом кафтанчике, серебряными звездочками усеянном.
6 Сидит – пряменьким станом из белых шелков, словно кораблик малый из волнистого моря, выныривает, – и тому, что про себя в уме держит, улыбается.
7 Лицом худощав и смугловат, но пригож и благообразен вельми, а солнце из-за бора вставшее, в кудрях темнорусых, с проборцем расчесанных, золотом играет.
8 Вскинул, будто опамятовался, очи живые, темноголубые под ресницами длинными, на дверь приотворенную и звонко позвал: «Подь сюды, тятя!»
9 И возрадовался в сердце Влодарь великою радостию, что сына, некогда хилого, видит здорова и весела, и что младенец – диво дивное! – его и в чужом обряде, и еще за порогом келлии признал, а истиннее сказать: угадал, да ктому и отцом ныне величает, зане допрежь того, лепеча, Азею, сиречь Лазарем, именовать обык. (324)
10 Склонился над сыном Владарь, а тот, развеселясь, ему с головы скуфейку смахнул и волосы исперва гладить, а там и трепать почал, непонятные слова, ровно из сказки или песни какой, приговаривая:
11 «А и зелен дуб, уж ка̀к зелен да густ, ветру насквозь не пролезть. А в дубу том солнышко спрятано».
12 Вынул из-за ворота Владарь на солнце червонный наперсный крест и говорит: «Глянь, какой блеск ясный!» А ребенок в ответ, раздумчиво: «Не такое то солнышко».
13 И опять засмеялся: «Обернись, тятя, серым волком, вези меня в тридесятое царство». Вскочил на мягкие шелка босыми ножонками и на отца полез; а тот его на плечи себе посадил, и ну с ним по горнице бегать.
14 Радуется дитятко, кричит: «Глебушка, выходи! Полно тебе из-за двери высматривать. Подивуйся, как Иван-царевич на сером волке ездит».
15 Выбежал Светомиров молочный брат, месяцами не больше как четырьмя его постарше, зато и ростом повыше и телом крепче, тихим очей светом приятный и ликом миловидный. А Светомир ему: «Давай, Глеб, на дуб полезем!»
16 И встать отцу на плечи ножками совсем было изловчился; еле его отец придержал и на пол спустить хотел, а Глеб, ровно мамка, сильными ручонками подхватил и на ковер поставил.
17 Сказала Отрада строго: «Расходился ты что-то, Светомир! На постель садись; а тебя в сапожки сафьяновые обую, в малиновые».
18 А на-ухо мужу: «Завсегда он таков: наяву сны видит; и где что ему померещится, туда и тянется. Глаз да глаз за ним надобен. Дерево ли ему среди бела дня приснится, взлесть на сук хочет: на что ни попало взберется сук тот достать, – того и гляди, наземь сверзится. Благо мой Глебушка от него ни на шаг не отходит, куда ступать не след – не пускает.
19 Тем временем привела мамка Зареславу круглолицую и румяную, – «с очами Отрадиными правосудными», подумал Владарь, – со взглядом важным и строгим, а повадкою ласковою и доверчивой; поднял ее на руки отец и понес, а Отрада Светомира за руку повела в молельную.
XVII
1 Стали на молитву все четверо перед большою иконою Покрова Богородицы; но не успел Владарь и Трисвятое дочитать, как вскочил (325) Светомир и к образу подбежал и за плат Царицы Небесной ручонками уцепиться наровил.
2 Обняла ребенка мать и подле него на колени стала, а он под ее покрывало голову спрятал и сестру кличет: «Сюда иди, Зорька!» И покрыла детей своим убрусом Отрада.
3 А сынок из-под плата уж одним глазком на отца выглядывает, в прятки играет, молитвословие перебивает: «Тютю, тятя!... Ищи нас, не сыщешь; под покров ушли – поминай, как звали... А ты под дубом сиди, солнышко в дубу стереги!»
4 Но постучал у двери послушник и, вошед, с поясным поклоном докладывал, что преосвященный владыка во храме государя с семьею дожидается, божественное служение начинать.
5 Пошли все в церковь, а в церкви за службою, как отворились царские врата, нашел на Светомира столбняк. Наставить хотел сына Владарь, когда на колени становиться положено; но окоснелым его увидел и безчувственным; омертвел лик его, будто восковым стал, и очи, широко раскрытые, остеклели.
6 И искусился о нем и подумал: «Взят ныне дух его из тела его. Но в горняя восхищаемый не чужаком ли на земле будет? Как таковому над людьми царствовать?»
7 Когда же, по окончании литургии воскресной, панихиду запели по воинам, на Волчьем Поле живот свой положивших, и в руках у всех свечки затеплились, – свет заиграл на лице Светомировом, и милое ожило лицо, и спина, как у всех молящихся, вперед принагнулась, как бы в благоговейном некоем послушании, будто за свечкой потянулась и уж не рука свечку держит, а сия ведет за руку человека к престолу Божию.
8 И подумал Владарь: «Наш токмо народ так свечи держит. А Светомирова свеча будто всех ведет. Кому, как не таковому и царствовать?»
9 Сказал по обедне про те думы свои Отраде, а та ему: «Крепче верь, Владарь! Явно, что на Светомировом челне ангел Господен у кормила стоит. А куда кораблику плыть, как ни гадай, не догадаешься.
10 «Дело ему в жизни от Бога задано. А жизнь, наша ли, его ли, путей извилинами Лавиринфу подобна. И нить, в блужданиях безысходных спасительная, едина есть: вера».
11 Но не долго супруги друг с дружкой беседовали: по монастырской трапезе праздничной опять в сани сели Епифаний со своим служкою и пустились в темные боры. (326)
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
I
1 Царевал Владарь в силе и славе, как солнце на небе, к притину текущее над отребьем черных туч.
2 И дивились советники думные, почто ныне, чего допрежь и в грозные времена не бывало, помрачилось чело его и обычай стал суров и немилостив.
3 «Вестимо», шептались, «без обид и утеснений и тягот земских царства не строится. Сия ли у него на сердце камнем лежит забота? Али вести тайные, и с соседями нелады? Али сына юродство?
4 «А с соседями, как ни ловчись, пива не сваришь: разбойничать охоча лыцарская ватага задорная ? Без изъяна мечи на них надобны. Да и к поморью пора настоит пробиться».
5 Говорило мужу Отрада: «Что ты, свет мой, невесел ходишь? Да и от меня будто прячешься, грусть-печаль ко мне во терем нести не изволишь? Вместе бы поговорили, вместе бы умом пораскинули, как в миру жить и Бога не забыть? Я ли тебе не советница уветливая?
6 Отвечал Владарь: «Какая ты мне советница? Разве совесть советницей бывает? Запрет положить ее дело, а советовать не станет, как сподручнее кесарю у Бога оттягать добро Божие: мое дескать добро сие, сиречь кесарево, а Тебе и Своего богачитва довольно.
7 «Бог спорить не будет, и Свое, пожалуй, уступит: да на что мне добро то, что я у Бога оттягал, коли Бог от меня отступился? Неблагословенно то стяжание.
8 «Каждому человеку совесть от Бога дана, и знает совесть один закон – Божий. А кесарю, видно, еще и другая совесть купно с венцом доставалася: та, с какою он на свет родился, за Бога тяжбу ведет, а та, с какою на царство венчался, за царство».
9 Возгневилась на то слово Отрада. «Бесу», молвила, «поклоняется всяк мний ся превыше смертного человека быти. Един Бог на небеси, едина и совесть в людях.
10 «Ее же заповедь, властителям данную, мать моя тебе в сновидении, на звездном свитке написану, показывала: Учися, рабе, (327) оправданием Господним, во еже земли судити и правдовати право. Довлеет тебе сие исполнити».
11 Возразил Владарь: «Легко слово молвится: исполни; да не так дело делается. Говорили мне на Верховом Располье чернецы-воины: схимою венец покрой; не пошел перед тобою крест, сам стань во крест жив.
12 «А мне во крест жив стать не изволилось; зато я власти крест на могутные плечи взвалил, да не в моготу иным часом борѐмя. Власть бо воистину крест есть, за все, что ни деется на свете зла, несомый».
13 Отвечала Отрада: «Два бремени предложены были тебе на выбор; ты сам тягчайшее избрал, а удобоносимое презрел. И схимники святые тебя на таковой подвиг благословили.
14 «Не уразумевал дух твой, что легкое иго венец посхименный; понеже не ты под схимою правиши корабль царства, но за тобою стоящий сильный ангел Божий о себе же не мниши ничесоже; и с Богом не состязаешься, ни гордыни кесаревой, ни двуедушия кесарева непричастен».
15 Заворчал Владарь: «Почто же старец Божий, внутренняя моя ведый и пути мои к державству управивый, таково меня искушал?»
16 Ответствовала жена: «Посылает Бог в мир делателя на подвиг свободный, и, дабы в свободе послушествовал Пославшему его, на распутье приводит. Верховое Располье тебе распутьем было; там ангел молнией озарил пред тобою путь и путь.
17 «Аще хощеши совершен быти и силу имаши времен исполнение упредити, благо тебе сулил: стрелою Егорьевой, яже не ранит, вооружишися и ею землю непостижимо спасеши.
18 «Аще ли ни, железною схимою схимил: трудом велиим труждатися должен и искушатися даже до зева адова, и неустанно ся бороти и, препобеждая, спасатися, якоже и ныне страждеши.
19 «А сын твой за тебя недовершенное совершит».
20 Восстенал Владарь: «О сыне то нашем наипаче и сокрушаюся. Шепчутся люди: слабоумен подростает наследник Владарев. Середь бела дня снобродит. Жихоря ивушкой зовет и, как увидит, сядет к нему под ноги ровно под дерево да свою 'Ивушку земную' затянети».
21 Засмеялась Отрада: «А как почивать ложится, постельку белую гладить почнет, – и с нами как перед путем дольним прощается: сейчас, говорит, от вас на единороге белом в тридесятое царство ускачу».
22 Сказал Владарь: «Знахарством бы каким его от мечтательной прелести отвадить?» (328)
23 Задумалась Отрада: «Помнишь о младенцах реченное, яко что ангелы их на небесах выну видят лице Отца их Небесного. Дабы Светомир того боговидения измлада причастен был, ангел его до времени зрелище мира сего пред ним прикрывает. Будет пора: все увидит купно и земным зрением, и ангельским».
24 Промолвил, уходя Владарь: «Ты вот сосудец свой каменный, Парфением тебе врученный, соблюдаешь. А у меня свой сосудец есть, твоему подобный: совесть моя. И вода в нем давно замутилась».
25 Воротила его Отрада: «А моя вода – отведай-ка сам! – все чиста и свежа. Ничего ты не бойся: сама тебя отпущу, когда пора настанет». И жили оба в супружестве согласном до поры, до времени.
II
1 Предстал пред государевы очи Епифаний в клобуке белом с алмазным крестом и в панагии многоценной, за нарочитые во дни нашествия заслуги пожалованной, и, скорбно восстенав, речь повел:
2 «Како преходит слава века сего, днесь, великий государь, своими очами известитися можеши.
3 «Молебники древле, как в писаниях еллинских показано, с ветвями белыми к олтарям богов своих прибегали и капищ оградою от гонителей жестоких спасалися: такожда ныне, в ограде твоего могущества ищут убежища и к тебе молитвенные руки простирают тоеяже достославной земли изгнанники, беглецы из палат цареградских, караблекрушения великого живые останки.
4 «Дожидается на сенях клича твоего Радивой великий, кесаря в Бозе почившего зять и престолонаследник, врагами ослепленный и с престола согнанный, слепец нищий, Велисарий новый, сопутствуемый дщерью малолетнею и Хорсом, тебе ведомым, вчера вельможею, ныне странником перехожим.
5 «Царица же овдовелая на пути приютилась в обители Мелетиевой, и в стенах монастырских заточиться твоего молит соизволения. Все, государь, в кратком слове тебе поведано».
6 Сказал Владарь: «Мнишь ли, вития благоувещательный, что без моего повеления Жихорь одну часть славянской дружины Радивоевой на моем дворе, а другую часть у монастыря того, где царица вдовствующая поселилась, почетною стражею поставил? Пришли ко мне на беседу недолгую земляка твоего, ересиарха». (329)
7 Вошел в палату огромный Хорс поступью льва ленивого, и вопрошал его Владарь: «Что же твои чары, волхв, ни тебя, ни друзей твоих не спасли?»
8 Отвечал неторопливо скопец с усмешкою: «Таиновидец не чародействует, и от того, что в высшем совете положено, никая ворожба не спасет.
9 «Мне же и спасаться-то на земле не от чего. Мирского не вожделею, и мир не ищет души моей. Странником и пришельцем везде пребуду.
10 «Довольно лет у кесаря погостил, доколе скала его в море не рухнула. Ныне малое время у тебя погощу, доколе вся их Атлантида надмившаяся не снидет в пучину».
11 Еще вопросил Владарь: «Как же возгорелся пожар?» Опять улыбнулся Хорс, ответ держа: «Давно в сухой ветоши искра тлела: диво, что дотоле не вспыхнула».
12 Помолчал, и как-бы нехотя продолжал речь, скупо слова роняя: «Кесарь, поздно преставившийся, когда в бессилии и любострастии старческом истлевал, Радивоя зятя, что долгие годы за него кесарствовал, к державству приобщил и престола наследником объявил, Рима языческого подражая владыкам, и кесарев венец древлечтимый ему передал.
13 «Но и глаз закрыть не успел на вечный покой, как нареченного кесаря заговорщики подстерегли и по бесчеловечному ромейскому обычаю ослепили: как ни грозен, мнили, а все-же слеп не восцарствует.
14 «Жизни же и венца у Радивоя не отняли: в пору подоспела дружина верная и злодеев убила.
15 «Высок дух Радивоя, а не суждено ему было царствовать, поелику не царственна душа его ночная и солнцу не послушествует, но, как море, подвижна и неукротима и наипаче возлюбила безначалие.
16 «Ненавидела чернь городская, заодно со знатью служилою, присельника-деспота с его спирою варварской, и еще кесаря не отпели, кок на истребление чужеземной рати устремилась, мятежными легионами поддержана, и на стогнах града многую силу славян перебила, ея-же остатки к тебе с Радивоем спаслись.
17 «А вожаки смуты прежних кесарей потомка некоего, возрастом юного и волею слабого, на престол позвали, уповая при таковом царе, окружных областей раздачею, долгий мир купить с державою агарянскою, из-за моря надвинувшейся на дряхлый град.
18 «Знаю, государь: будет тебя вдова кесарева на великий поход подстрекать, ты же и перстом не двигнеши, яко правитель благоразумный. Твое от тебя не уйдет, а ты, с цареградским венцом в (330) сокровищнице твоей, и дома сидючи нового Рима автократор будешь».
19 Сказал Владарь: «С почетом царским проведите до палаты моей и ко мне введите кесаря нареченного, возлюбленного родича моего Радивоя».
III
1 Введен был в палату под руки митрополитом Епифанием и духовником своим, архимандритом греческим, Радивой, муж сухощавый и статный, главой пониклый.
2 Ваянию изящному из мрамора пожелтелого подобно было лицо его благосклонное, и замкнуты вежды.
3 Брада же поседая по обычаю грецкому убрана, и власов черносеребряных пряди на лбу схвачены золотым начельником диадимы узкой.
4 Одет он был в далматику пурпура темного и посох высокий в левой руке держал, черного дерева, златоконечный.
5 Воззвал ко входящему Владарь: «Добро пожаловать, брат мой! Милости Владарь просит!» И воспрянул с места своего, устремился к нему радушно и обнял его, и лобызал трижды, и, Епифания отстранив, повел его с духовником на середину палаты, к уху его преклоняясь с речью приветною:
6 «Не гостем ты под кров сей входишь, Радивой преславный, но домохозяином, родичу твоему равномощным, и совладыкою.
7 «Бери себе хором сих половину, какая полюбится, и дружины своей при себе держи, сколько изволится. Вскоре же и о подворье полку твоему промыслим».
8 И, сказав слова сии, отступил, ожидая ответа: Радивой же, чело воздвигнув, знак дал рукою окольным своим, позади стоящим с дьяками и боярами думными.
9 И приблизились к нему протонотарий, посох взявший из руки Радивоевой, и два иеродиакона со скрынею, ваяниями изукрашенною из кости слоновьей; благословил скрыню архимандрит и по молитвословии кратком отверзи.
10 И вынул из скрыни Радивой царский венец велелепный, светилами крупными взыгравший честного камения самоцветного; и, вознося то диво предивное, возгласил громко:
11 «Ce нового Рима венец, древле освященный. Кесарь его. мне дал, престола наследником меня поставив. (331)
12 «Ныне же аз, Радивой, князь Горынский, Констаниня града кесарь нареченный, тебе, родичу моему Владарю, князю Горынскому, престольного града сего и всея земли сея единодержавцу, отдаю венец сей в дар и в родовое наследие, кесарского в веках преемства залог.
13 «Сим венцом венчавый ся, нового Рима автократор будеши; аз же от сего владения и владычества добровольно и непревратно отступаюся и от престолонаследия кесарева за себя и потомков моих на вечные времена отрекаюся. Аминь».
14 Взял Владарь венец из рук Радивоевых и, держа его в руках своих и крест на венце благоговейно облабызав, речь такову держал:
15 «Не во владение приемлю от тебя венец сей осиротелый, но на хранение и соблюдение, яко опекун сокровище, его же взыскати имать в день свой владелец православный, Богом указанный.
16 «Атому не быть, чтобы я подарком приязни дружней на царство венчался, о не даром Божией милости.
17 «Не трону святыни, мне порученной, доколе сама меня не призовет. Егда же неложно уверюся, яже един воистину призван слав венец сей на главу мою возложити и аще не бых но то дерзнул, силу его расточил бых и погубил, тогда сам себя на царство венчати имамь венцом сим, яко единыя милости Божий даром.
18 «Ныне же вложите венец в хранилище его и положите скрыню под запоры надежные в сокровищницу царскую; все же, днесь реченное и содеянное запишите и свидетелей подписями скрепите, и ту харатею в сокровищнице престольной опечатану берегите купно со скрынею. И тако да будет».
19 И передав митрополиту скрыню с венцом, отпустил Владар всех, опричь Радивоя.
IV
1 Когда же остались оба с глазу на глаз, вопросившему Владарю, почто от венца отрекся, отвечал Радивой:
2 «Как на солнце, я на сей венец подолгу зорил: не оттого ль и ослеп?
3 «Ныне же, когда в руки взял его и вознес, мнилось мне, что солнце угасшее возношу, мертвое бремя.
4 «И благословенны ослепившие меня: они покой пролили на очи мои и похоть очей моих убрали. (332)
5 «Не вожделею более мира, ни того, что в мире. Солнца ночного предо мной заря занимается.
6 «На дневное солнце воззрился я некогда очами жадными, и ослеп. Тебя же слава его не ослепит, ибо в вашей вотчине стрела Егорьева, и стрела та венец кличет.
7 «А мы окрайники Горынские, в сестер Егорьевых уродились:
долго в нас мятежится и колдует сила ночная и змеиная, поколе внезапу не пронзится лучом Христовым; и тогда голубицею обернется змея».
8 «Люб ты мне, Радивой», – молвил Владарь – «тем, что с сестрою твоею, Гориславою, сходствуешь».
9 «Любила тебя Горислава», – отозвался Радивой. А Владарь ему: «От кого ты про то знаешь?»
10 «От нее самой,» – слепец отвечал: «она снов моих частая гостья. Али, коль так повернуть хочешь, от снов моих: они менее меня, чем люди обманывали».
11 «Коли так», – сказал Владарь, – «то и слепота тебе не в слепоту».
12 «Одно ей в укору скажу», – молвил Радивой: «хотел бы Отраду твою земными глазами увидеть.
13 «А племянник мой внучатый и сейчас, мнится, предо мною стоит. Про него люди мне сказывали, что наяву снобродит. На меня, старца темного, отрок светлый похож: как я, слеп, и как я – зряч. С ним и без глаз мы друг друга увидим».
14 Молвил Владарь: «Дружною мы заживем семьею, коли дочери твоей мои дети приглянутся». Вздохнул при том слове Радивой.
15 «Порченая дочь моя, по моим ли, по матери ли своей грехам. И смотрит, в стороне стоя, ангел ее, – будто чего дожидается, – как бесы в ней друг друга борют».
16 Попрекнул его Владарь: «О младенце невинном так говорить негоже. Оба, даст Бог, в разум придут: и мой Светомир, и твоя Радислава».
17 Задумался Радивой: «Никто как Бог. Поживем, пождем. В тучи рода нашего вышки уперлись: мало ли чего еще в жизни нашей будет?
18 «Недолго я у тебя, Владарь, поживу. Зовет душа на дальнее препоясаться странствие. А коли знать хочешь, куда мой путь лежит, от тебя, друже, не утаю.
19 «В Индею, глаголемую Белую, к Попу Ивану в гости меня тянет, разумения духовного там понабраться, дабы на том свете не вовсе невегласом предстать мудрецам оным, обузу плоти снявшим, о коих Сократ беседует в сладкоречивом Федоне Платановом. (333)
20 «Но завтрашний день о себе печется. Благословляю братолюбие твое, и день сей, и час сей со всеми дарами его; ты же меня на отдых в покои мои отпусти».
21 И пошел Владарь сказать жене радость свою о друге нечаянном.
V
1 Шли со всех концов города стар и млад подивиться на Жар-птицу залетную, молодую вдову кесареву, как въезжать будет гостьею на государев двор, как на красное крыльцо выйдет с народом здороваться.
2 И воистину было на что заглядеться: такова была красавица, что впрямь, по присловью, ни в сказке сказать, ни пером описать. Да не всем та краса пришлась по сердцу.
3 Осанкою прямая царица, пристойную по супруге покойном жаль и взором являла потупленным, и вдовьим одеянием под багряницею царскою; но не дума унылая в очах златокарих читалась, о игра и лесть и нега женская, лукавство и притворство.
4 Да и за то еще люди пожилые, старозаветные, чужеземку обессудили, что волосы свои червонные из-под диадимы на плечи распустила; и держала те легкие кудри змеистые поднизь жемчужная, сиречь сетка золотая тончайшая, по частым узлам скрепленная бурмитскими зернами.
5 Корили втихомолку бояре заодно и Владаря: «На себя при ней непохож: Ромеем прикинулся. По-ихнему с нею лотошит, да пересмеивается; Епифания, толмача, подзывает нечасто: и без толковника шутки шутить столковалися».
6 Принята была царица Зоя в дому Владаревом с почестями невиданными, и трон ее воздвигнут повыше седалищ царских Радивою и Владарю уготованных.
7 И, на том троне сидючи, слово обратила гостья к хозяину: «Премудра и преславна была царица Савская, когда Соломонову мудрость испытать пришла. Я же и разумом скудна, и земли моей не владычица ныне, а изгнанница, и не мудрость испытать прихожу, а милость Соломона нового; нотой, великой, подобно и я, скудоумная, загадку тебе, государь, загадаю.
8 «Где сие чудо, скажи, было видано: на востоке солнце встало, а на север потекло?»
9 Откликнулся в лад ей Владарь: «И не с юга возблистало, а по всей земле светло». (334)
10 Воскликнула Зоя: «Догадался ты, вижу, что на тебя я загадала, на твое царство северное».
11 Молвил Владарь: «Коли пифиею еллинскою царица Савская обернулась, прорицание благовещее приемлем. Ныне же мою енигму разреши:
12 Елены призрак отдан был Парису Приамиду, ее ж Египта царь укрыл, коли верить Еврипиду. Где, скажи, на земле сей Египет?»
13 Отвечала Зоя: «Себя ты египетскому царю приравнял, а меня Елене непорочной. Знать, и до тебя молва дошла, что Еленою меня, бедную, в Царьграде люди ославили. Одно забыл, что, когда египетский царь Елену в своем царстве спасал, муж ее под Илионом за нее ратовал; за меня же некому сражаться, за вдовицу безмужнюю. Подумай-ка на досуге, да иное про меня сложи баснословие».
14 Засмеялся Владарь: «Переклюкала ты меня, царица. Но дабы не вовсе мне от того египетского опекуна разнствовать, жалую я тебе, недалече от стольного града, вотчину, и неотъемлемо та вотчина за тобою останется, ежели и в Царьград возвратишься со славою. Хоромы тебе там воздвигнутся, и в них ты жить будешь царицы достойно, а не в стенах монастырских заточницей».
15 Ответствовала царица: «Благодетельствуешь ты меня, брат мой по сану, паче меры. Но не приспело ли время государыню супругу твою посетить? Не изволишь ли проводить меня в ее терем?»
16 И пошли в Отрадин терем Владарь с царицею Зоею, и с митрополитом Епифанием дядя Отрадин, Радивой.
VI
1 Ввечеру, после провод царицы, нежно ее уласкавшей и щедро одарившей паволоками и узорочьем, из привезенных ларцев повынутыми на выбор, какие на глаз приглянутся, напала на Отраду печаль – тоска, и простершися без слов пред иконою Богородичной, горючими она залилась слезами.
2 Постучал вдруг у дверей терема Радивой, приведенный двумя отроками, и позвал ее, и вставши с молитвы, навстречу ему она поспешила, слезы отираючи, со словами уветливыми:
3 «Рада я тебе, свет мой, дядя родимый, рада радешенька. Утешил меня возврат твой в тишину мою тѐремную, словно матушка моя с тобою пришла». (335)
4 Молвил слепой: «Да так оно, как ты говоришь, и выходит. Вздремнул я на часок, а матушка твоя мне и приснись. – Проведай, говорит, племянницу, – плачется ко мне Отрада моя, – и кручину ее молодую разговори. – О чем же ты, дитятко, закручинилась?»
