Текст книги "Долгая дорога в рай. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

–Ничего. "Лексус" – машина надёжная.

–Где она сейчас?

–В настоящий момент её пытаются разложить на травке двое лжеполицейских.

–Как разложить? Зачем?

–Чтобы трахнуть, разумеется. А потом ограбить. Она пока отбивается.

–И ты молчишь?!

–Я не молчу. Мы успеем.

–Поехали!

Двадцать минут назад.

...Анна Ивановна гнала свой джип на предельной скорости. Сзади, метрах в пятидесяти маячила полицейская машина, сверкая синими-красными огнями и завывая сиреной. Пять минут назад они пытались остановить Анну на дороге. Но, Анна, памятуя об участившихся последнее время нападениях на фуры и дорогие иномарки на этой трассе, останавливаться не стала. Да и как тут останавливаться? А если это даже и менты? Обыщут багажник, откроют чемоданы, а там...! Нет, лучше об этом не думать.

–Врёшь, не возьмёшь, – рычала Анна, изо всех сил вдавливая в пол педаль газа.

Две минуты назад она свернула с трассы на эту дорогу. Через пару километров будет поворот, а там развилка, после которой будет нужная Анне просёлочная дорога, раздолбанная до такой степени, что ментовский седан застрянет там в первой же луже, а вот Анна на джипе спокойно уйдёт.

–Надо продержаться ещё немного, – лихорадочно думала Анна Ивановна, намертво вцепившись в руль автомобиля, – тут ехать-то всего-ничего. Только бы стрелять не начали. Тогда вырвусь. До кордона доберусь, а там Сашка выручит. Меня на заимку отведёт, а машину спрячет так, что ни один мент не найдёт. В здешней тайге танковую дивизию спрятать можно, а не только джип.

... Сашка был одноклассником Анны Ивановны и любил её с шестого класса. Работал он лесником и одиноким бирюком безвылазно жил на дальнем таёжном кордоне. В трудные для себя дни Анна ездила на этот кордон отдохнуть в тишине и набраться душевных сил. Сашка принимал её всегда, молча ухаживал за ней, готовил еду, топил баньку и даже стирал грязные вещи, когда Анна приезжала надолго. Анна его не любила и Сашка это знал, но эти её приезды были для Сашки единственным праздником в жизни. Иногда, под настроение, Анна спала с ним. В такие дни Сашка просто боготворил её и несколько дней буквально светился от счастья. Он готов был для Аннушки на всё. Он обязательно выручит.

...Но , видимо, сегодня был не её день. Анна уже проскочила мост через небольшую речушку и начала брать поворот как правое заднее колесо "Лексуса" попало в небольшую, всего-то с ладонь размером выбоину. Надёжная импортная резина, на этой бешеной скорости из последних сил цеплявшаяся за российский асфальт, на мгновение потеряла контакт с дорогой и машину повело. Анна, пытаясь выйти из заноса, чуть довернула руль вправо, колёса прихватили обочину и тут всё полетело кувырком. Джип завалился вправо и полетел под откос. Несколько раз перевернувшись через борта и крышу, машина встала на колёса посреди луга и застыла. Анну спасли ремни и сработавшие подушки безопасности.

Когда ошеломлённая Анна выбралась из машины, то первое, что она услышала, это было:

–Ну что, блядь, набегалась? Иди сюд-да!

Анна оглянулась на голос. На откосе стояла ментовская машина и двое полицейских смотрела на неё с высоты поигрывая резиновыми дубинками.

–Щас! – крикнула Анна, подошла к открывшейся на последнем кувырке двери багажника, схватила оба чемодана и бросилась бежать к спасительному лесу, до опушки которого было всего какие-то полсотни метров.

Полицейские переглянулись и бросились следом. Анна бежала так, как не бегала никогда в жизни, надрывая мышцы и связки, подстёгнутая бешеным выбросом адреналина и неудержимой яростью борьбы за спасение.

Они догнали её в каких-то десяти метрах от опушки такого близкого уже леса. Она бы ушла, но брошенная в ноги резиновая дубинка сделала своё дело. Анна споткнулась о дубинку, из последних сил попыталась удержаться на ногах, но чемоданы потащили её вперёд и она грохнулась на траву всем телом. Один из чемоданов при падении раскрылся и пачки долларов посыпались наружу.

–Оба-на, Вован, – довольно заорал полицейский, подбежавший первым, – а рыбка-то с икрой оказалась! У нас сегодня день получки!

–Не дам! – взбеленилась Анна, – моё! – Она вскочила на колени около чемодана и начала запихивать в него высыпавшиеся пачки долларов.

–Так, так, так, – заговорил, подошедший неторопливо второй полицейский, – а что это у нас тут за богатенький Буратинка? И что это мы так усиленно прячем? Нехорошо. Разве мы не знаем, что Господь велел делиться? Ведь стяжательство – тяжкий грех. Отпустим гражданке грехи, а, Толян? Посмотри-ка, кстати, что это у нас во втором чемоданчике?

Первый полицейский наклонился и взялся за ручку нераскрывшегося чемодана.

–Не трожь! – Анна дикой кошкой бросилась на него, целясь ногтями в глаза. Тот еле успел отвернуть голову, но на щеке остались глубокие сразу наполнившиеся кровью царапины.

–Ах ты с-сука! – Толян схватился за щеку, увидел кровь на руке и озверел. Он пнул вдогонку провалившуюся вперёд Анну по ноге, но та, не чувствуя боли, развернулась и вновь бросилась на врага. Она визжала, била, царапалась и кусала противника пока удар дубинки по почкам не свалил её на землю.

Анна лежала на траве и задыхалась от боли, второй полицейский нанёсший коварный удар стоял над ней и, усмехаясь, спрашивал:

–Ну что? Успокоилась, или ещё добавить? Так чтобы кровью ссала пару месяцев?

–Вован, ты на хера товар портишь? – спросил второй гад, – я бы и так справился.

–А ей теперь уже всё равно, – спокойно ответил Вован.

–Нет, не всё равно, – прижимая носовой платок к поцарапанной щеке, ответил Толян, – она же подмахивать не сможет.

–Нам и так сойдёт, а в бордель её уже не продашь, – рассудительно заметил Вован, – деньги-то вишь какие? Ещё трёкнет кому-нибудь – делиться придётся. Оно нам надо?

–Ну-у, да... – протянул Толян, – и что ты предлагаешь?

–Что, что? Мочить надо. Сначала оприходуем её по очереди, бабца, вишь, какая аппетитная, а потом дадим наркозу по тыкве, в "Лексус" закинем, да палево устроим. Сгорит вместе с машиной и все дела. "Лекса" вся битая, стойки поехали, задорого не продадим. А так – отмазка клёвая. Типа: бикса скорость превысила, под откос улетела и сгорела. Закроют за отсутствием, и все дела, – авторитетно заявил Вован.

–Тики-так. Тогда поторапливаться надо. Как бы мусора не понаехали.

–Да какие тут мусора? Я эту дорогу знаю. Мы тут как-то раз фуру потрошили. Это ж просёлок. Тут теперь до утра никого не будет.

–Тогда чего базарим? Пора, как в кино говорят, приступать к разврату. Чур, я – первый, – забил вопрос Толян.

–Да не проблема. В качестве компенсации, как пострадавшему, хе-хе. Но, тогда тебе и казачить. Одну только джинсу сдирать запаришься. А мне после тебя, как французы говорят, булочка с кремом достанется. Гы-гы-гы, – заржал Вован.

–Слышь, пехота, – отдышавшаяся Анна, морщась от боли, попыталась сесть , – вы рамсы попутали. За меня отвечать придётся, авторитетные люди с вас спросят.

–А как они об этом узнают? – Толян подошёл, взял её за шиворот, легко поднял на ноги и спросил, – сама разденешься или как?

В ответ Анна с размаха закатила бандиту оплеуху и попыталась вырваться, закрутившись волчком. Но Толян этот приём знал и просто подставил кулак. Анна наткнулась на него лицом, слегка опешила, а потом снова ринулась в бой. Теперь она понимала, что сражалается уже не за деньги, а за жизнь, это придало ей сил. Она молотила Толяна кулаками, ногами, локтями и даже головой. Наконец Толяну это надоело и он просто взял её на удушающий захват и крикнул Вовану:

–Что стоишь? Помогай! Видишь – бешеная попалась.

Вован, несмотря на то что Анна продолжала брыкаться и лягаться, со смешками и сноровкой содрал с Анны джинсы вместе с трусами, затем рванул декольте блузки так, что пуговицы полетели в разные стороны. Бюстгалтера на Аннушке не было и Вован схватил её груди, больно сжав лапищами.

–Э. Э. Не замай, – закричал Толян, – я первый, – он отпустил полузадохнувшуюся Анну и она без сил упала на землю. Вован с Толяном во все глаза пялились на шикарное тело. Толян начал расстёгивать форменные брюки.

-Господа, вам не кажется, что дама не желает с вами общаться? – раздался спокойный голос сзади. Бандиты быстро обернулись

Славик, одетый в чёрный плащ, стоял, поставив одну ногу на чемодан с долларами, держал в левой руке бокал с коньяком, правой курил сигару и ловко пускал кольца табачного дыма.

–Толян, это что за фраер? – удивлённо спросил Вован, не спуская глаз с неизвестно откуда появившегося франта.

–Эй, ты кто? – спросил Толян, застёгивая брюки и делая шаг в направлении Славика. Вован сместился за спину Толяна и расстегнул кобуру пистолета.

–Я – твой ужас, летящий на крыльях ночи, – ответил Славик, – мультик про меня смотрел?

–Какой мультик, ты какую траву куришь? – удивился Толян.

Вован уже вытащил из кобуры пистолет, направил в сторону Славика и крикнул:

–Я!

Толян камнем упал на руки, а Вован, целясь в Славика, заорал:

–Стоять! Руки за голову! Работает спецназ!

Толян в это время по крабьи боком отбежал в сторону, вскочил, тоже достал пистолет, направив его на Славика и с понтом сказал:

–Ну чо, фраер? Чё ты там базарил? Это я – твой ужас, ты понял, нет?

Славик резко распахнул плащ и пистолеты бандитов загремели в два ствола. Славик спокойно стоял под пулями и укоризненно смотрел на лжеполицейских. Первым заподозрил неладное Вован и начал поворачивать ствол в сторону Анны. Славик тут же оказался позади него и ударил Вована ребром ладони по шее. Бандит рухнул как подкошенный. В следующее мгновение Славик повторил этот же фокус с Толяном. Наступившую после этого тишину нарушало только тяжёлое дыхание сидящей на земле Анны. Она во все глаза смотрела на Славика и не могла поверить в происходящее.

–Ты кто? – просипела она, держась одной рукой за горло, а второй опираясь о землю.

–Анна Ивановна, мы же с Вами знакомы, – улыбнулся Славик. – Я – доверенное лицо господина Харитонова. Вы меня уже забыли? А я о Вас помню. Узнал о Ваших временных трудностях и решил помочь. Люди должны помогать друг другу, ведь правда?

–Ты откуда взялся? – откашлявшись, спросила Анна.

–Да вот проезжал мимо, – показал Славик на стоящий на обочине "Бентли", вижу – Вас грабят эти подонки. Дай, думаю, помогу нашему главбуху. Вы же эти денежки, – Славик кивнул на чемоданы с долларами, – нам везли? Вернуть взятый ранее кредит, ведь так?

Вопрос о деньгах привёл Анну Ивановну в чувство.

–Нет! Это мои деньги! – прохрипела она.

–Анна, – укоризненно сказал Славик, – но ты же их украла.

–Я не украла, – возразила Анна, – я их заработала. Вот этим горбом, – она стукнула себя ладонью по загривку. Её шикарные груди при этом эротично качнулись из стороны в сторону. Славик старался не смотреть на них, – и вот этой головой, – продолжала Анна Ивановна, показав указательным пальцем на свой лоб, – никто этого не сможет, а я смогла! И ни один ревизор не придерётся!

–Тогда почему ты побежала? Если всё чисто?

Анна опустила глаза, подтянула ноги к груди, обхватила их руками и попросила:

–Отпусти...те меня. Пожалуйста.

–Аня, ты украла у людей деньги, – повторил Славик, – надо вернуть.

–Сейчас все воруют, – убеждённо заговорила Анна, – и никто ничего не возвращает. Сумел украсть чисто, значит это твоё! Не последнее же взяла. У них этих денег как грязи.

–Анечка, но это же нечестно. Так же нельзя.

–Нельзя?! – Анна попыталась вскочить, но сил ещё не было, она не устояла и опустилась на колени, – нам нельзя!? А им можно!? – Анна уже кричала во весь голос, размахивая руками:

–А нам что можно!? Жить в нищете!? Ты откуда взялся, такой чистенький?! Ты жил в нищете!? В коммунальной комнатушке вместе с отчимом -алкашом и забитой матерью, которая пахала на двух работах чтобы накормить семью и кое-как купить хоть одну обновку в год на всю семью?! Ты ходил в школу в поношенном платье, дырявых трусах и стоптанных туфлях, доставшихся тебе от старшей сестры!? А ты стоял на танцах в углу и тебя никто не приглашал, потому что на тебе было перешитое мамино платье и дешёвые сандалии?! А если кто и шёл провожать тебя после танцев, то сразу лез под юбку, потому, что ты нищета и заступиться за тебя некому?! Не отчиму же алкашу!? А тебе приходилось отбиваться в кровь от кодлы малолеток, подстерегающих тебя, идущую одну после танцев, чтобы затащить в кусты и щупать за все места, которые они захотят!? А ты смотрел потом на слёзы мамы, пытающейся за ночь ушить платье, которое ты порвала, вырвавшись их рук этой кодлы!? А ты сидел один в холодной общаге долгими голодными вечерами и зубрил финансы и бухучёт, когда твои соседки по комнате убегали на свидания с лучшими парнями на курсе!? Ты выслушивал при собеседованиях гнусные предложения от всякой мрази, сидящей в кадрах!? Ты ложился в постель к старым пердунам, которые уже ничего не могут, лишь только лапать тебя холодными липкими руками!? И это лишь для того, чтобы они поставили на освободившуюся должность тебя, а не тупицу, у которой есть деньги на взятку!? А ты сможешь так выстроить систему проводок, что ни одна ревизия или налоговая не сможет придраться!? А ты можешь вытащить компанию из жопы, в которую загнала её предыдущая главбух, сможешь отбиться в налоговой от безумных штрафов!? Сможешь!? А я – могу!

И я должна жить в нищете после всего этого?! Должна?!

Выкрикнув последнее слово, Анна замолчала и пытливо смотрела в глаза Славика надеясь найти в них что-то нужное только ей одной. Славик молчал. И тогда Анна Ивановна сникла, опустила руки и заплакала. Она закрыла глаза, а слёзы текли по её щекам, капали на роскошную грудь и дальше на испачканные землёй бёдра, стекая по ним на землю, оставляя дорожки на грязной коже..

–Отпусти меня, – попросила она, не открывая глаз, – я сделаю всё что ты захочешь. Я же вижу как ты на меня смотришь. Хочешь, обслужу тебя по экстра классу? Я всё сделаю, только отпусти, – последние слова Анна уже шептала.

Славик подошёл, присел перед ней и сказал:

–Аня... Ты можешь взять эти деньги. Они твои. Только отпустить тебя... Я не могу.

–Почему? – Анна открыла глаза и непонимающе смотрела на Славика.

–Ты теперь знаешь слишком много. Такого, чего не должен знать никто.

–Я никому... – начала Анна, но Славик жестом остановил её:

–Подожди. Допустим, я отпущу тебя. И что ты будешь делать?

–Уеду. Далеко-далеко. В тёплые края.

–И что ты там будешь делать?

–Жить.

–Как?

–Просто жить. Сама по себе.

–Я не о том. Вот у тебя есть свобода, много денег. Как ты будешь жить дальше? Чего ты хочешь от жизни?

–Ну-у... – Анна замолчала. Потом вздохнула и сказала:

–Простого бабского счастья. Чтоб любимый человек рядом, дом, дети...

–Дом ты купишь. А всё остальное?

На лицо Анны как будто тень набежала.

–Вот видишь? А я тебе предлагаю и всё остальное тоже. Ты ведь Седова любишь?

–Откуда Вы знаете? – вскинулась Анна.

–Оттуда. Я всё знаю. Ну, так, – как?

–Люблю, – грустно ответила Анна.

–Поедешь к нему?

–А я нужна ему? Он никогда...

–Нужна, – перебил её Славик, – знала бы ты как он на тебя смотрит, когда никто не видит.

–Поехали, – решительно сказала Анна, вставая.

–Ань, – сказал Славик извиняющимся тоном, – может, всё-таки умоешься, оденешься?

–Ой, – Анна зарделась и попыталась прикрыться руками.

–Так, – скомандовал Славик, ты иди вон в речке искупнись пока, а я твой чемодан с одеждой принесу из машины, да с этими разберусь, – показал он на валяющихся лжеполицейских.

Анна повернулась и побежала к речке смешно размахивая руками, а Славик смотрел ей вслед до тех пор, пока она не плюхнулась в воду.

Потом Славик сходил к её машине, взял сумку с вещами Анны, вернулся, подобрал её джинсы и кроссовки. Затем отнёс всё это на речку и оставил на берегу напротив купающейся Анны Ивановны.

Вернувшись на место, Славик громко сказал голосом Глеба Жеглова:

–Граждане бандиты, хорош приворяться бессознательными, я вас насквозь вижу. Иначе приму оздоровительные меры, которые вам не понравятся.

Толян и Вован зашевелились, сели каждый где лежал и угрюмо уставились на Славика.

–Ну что, Вова, – обратился Славик к тому, что постарше, – рассказывай.

–Чё рассказывать-то?

–Всё рассказывай: кто заказал, что велели, как дело было.

–А ты чо – следак?

–Не хами, Вова, а то я тебя накажу. Тебе это не понравится, зуб даю.

–Да никто не заказывал. Просто увидели "Лексу" нулёвую, решили себе взять, – мрачно ответил Вован.

–А ты что скажешь, Толик? Но, учти от твоего ответа зависит как ты дальше будешь жить.

–Да чё тут бодягу разводить, всё так и было, бугор.

–Ладно, ты где сидел-то?

–Магадан, Екатеринбург, а тебе зачем?

–Не мне, а тебе. Сейчас узнаешь, – и обратился к другому, – а ты Вова?

–Там же, да ещё в Мордовии.

–Ну что ж... По совокупности всех ваших дел... В Магадане вы замёрзнете в первую же зиму. На Урал поедете, там потеплее будет.

–Шо за наезды, начальник? Чё мы там забыли? – начал возникать Вован.

–Вова, не быкуй. В репу захотел? Вы человека ограбили и убийство планировали. Мало?

–Ничо мы не планировали. Пошутили мы.

–А в меня шмаляли тоже в шутку? – невинно поинтересовался Славик.

Вован отвернулся и сердито засопел.

–Ладно, граждане бандиты. Слушайте приговор: за ограбление, попытку изнасилования и покушение на убийство вы приговариваетесь к пожизненному ограничению свободы. Поедете на вечное поселение под Невьянск. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит, исполняется немедленно. Собирайтесь.

–Да ты чо, начальник! Не по закону! Суда требуем! – заголосили подельники.

–А грабили и насиловали вы по закону? Или по суду? Что молчите?

–Подождите, Вячеслав Леонидович. Я им хочу пару слов сказать, – оказывается Анна Ивановна уже пришла и молча наблюдала происходящее.

–Хорошо, Анна. У вас три минуты, – разрешил Славик.

–Я быстрее управлюсь, – усмехнулась Анна Ивановна и подошла к Толяну:

–Ты первый, говоришь? – хищно улыбнулась она, – пидор гнойный...

–Ты чо, шалава?... – перебивший её, Толян не договорил, так как получил смачный пинок по яйцам и, скрючившись медленно опустился на траву.

Анна бросилась к Вовану. Тот успел прикрыть своё достоинство руками и получил хорошего пинка под колено. Рухнув на землю, Вован схлопотал удар ногой по зубам.

–Петухи драные, – орала вошедшая в раж Анна и пинала Вована по почкам, – ты у меня сам, козёл, кровью ссать будешь! Я говорила, что за меня ответишь, с-сука!

–Аня, Аня, успокойся, – Славик начал оттаскивать её от бандита, – ты же убьёшь их.

–Хер с ними, земля чище будет!

–Анна Ивановна, что за выражения, – Славик уже оттеснил её на безопасное для Вована расстояние и пытался отвлечь бушующую Анну, – это же неприлично для интеллигентной женщины. Этот жаргон так дурно Вас характеризует.

–Ничего не дурно! На зоне все так говорят!

–Но вы же не были на зоне.

–Ещё как была! – выкрикнула Анна Ивановна и осеклась, поняв, что ляпнула лишнее.

–Пойдёмте к машине, Анна Ивановна, – Славик взял её под руку, – я Вас провожу. Давайте Вашу сумку.

Анна отдала ему сумку, он закинул её на плечо, взял чемоданы с деньгами и они неторопливо зашагали через луг к "Лексусу".

Анна Ивановна несколько раз искоса взглянула на молчавшего Славика и, наконец , не выдержала:

–Осуждаешь?

–Да нет. Жизнь – сложная штука, – раздумчиво ответил Славик, – просто в Вашем личном деле этот факт не отмечен, вот я и удивился.

–Фамилию поменяла, – сказала Анна, – как с зоны откинулась , так сразу и поменяла. Иначе нигде на работу не брали.

–...Молодая была, глупая, – начала рассказывать Анна, хотя Славик и не просил об этом, – три года дали за превышение пределов необходимой обороны. У того козла папочка из начальников оказался. Вот судья и прогнулся. Оказывается попытки изнасилования не было, а превышение пределов обороны было. А на зоне я с хорошей женщиной познакомилась, она и подсказала как написать апелляцию. Судимость сняли, но, пока суд да дело, целый год от звонка до звонка... И ты знаешь, я ни о чём не жалею. Если б знала, всё равно бы тому козлу все яйца испинала...

–Суровая ты женщина, Анна Ивановна, самого дорогого для мужчины лишить могла.

–Так и он меня самого дорогого лишить хотел...

–М-да... Ну вот, мы и пришли, – как ни в чём не бывало сказал Славик и поставил чемоданы на землю, – да-а хорошо ты покувыркалась, – покачал он головой, осматривая машину.

–Отремонтировать-то можно? – озабоченно спросила Анна.

–Да чего тут ремонтировать-то, – Славик, рисуясь, щёлкнул пальцами. Машина стала как новенькая. Анна глазищами по семь копеек посмотрела на "Лексус", потом на Славика, потом опять на свой автомобиль:

–Что это было?

–Ремонт заказывали? Получите. Магарыч извольте.

Анна подозрительно взглянула на Славика.

–Успокойтесь, Анна Ивановна. Шутка. Садитесь в машину, сейчас поедем, – Славик начал укладывать в багажник чемоданы с деньгами и Аннушкин баул с вещами. Потом, пиная колёса, обошёл автомобиль вокруг и уселся на пассажирское сиденье. Анна сидела за рулём и явно нервничала.

–Ну что, поехали, – скомандовал Славик.

–Я тут не вьеду, – ответила Анна, – откос крутой.

–А, ну да, – Славик опять щёлкнул пальцами и машина с ними оказались на зелёной лужайке перед дверью в кабинет начальника службы безопасности Седова Н.И. Об этом сообщала бронзовая табличка на двери. Глаза у Анны увеличились до размера восьми копеек. И это она ещё не видела как вместе с ними с места происшествия исчезли бандиты и полицейская машина.

–Это что? – изумилась Анна, – где это мы?

–А это, как Вы и хотели, далеко-далеко и тёплые края. Эт-то Дордонь, юго-западная Франция, долина реки Везер, понимаешь, – Славик непроизвольно опять рисовался перед красивой женщиной. Ну вот был у него такой недостаток, куда денешься? Не могла оставлять его безразличным женская красота.

–А -а, это? – Анна показала пальчиком на дверь перед капотом.

–А это служебный кабинет Вашего жениха, Анна Ивановна, – Славик уже взял себя в руки, – а вот и он, кстати, собственной персоной.

Дверь перед машиной открылась и на пороге во всей красе предстал господин Седов в трусах и майке защитного цвета. Хмурое выражение его физиономии сначала сменилось на удивлённо-недоуменное, а затем лицо озарила радостно-обалделая улыбка. Славик взглянул на Анну. Она неотрывно смотрела в глаза Седова и левой рукой лихорадочно шарила по дверке автомобиля, пытаясь открыть её, и никак не могла найти ручку. Славик протянул руку и открыл дверцу. Анна выскочила наружу и бросилась на шею Седову, осыпая его поцелуями. А Седов стоял как истукан с блаженной улыбкой на лице, только крепко прижал Анну к себе мускулистыми руками. Славик отвернулся, чтобы не смущать влюблённых, но выходить наружу не стал, боясь спугнуть их счастье.

... Полковник Плахин, прикрыв глаза лежал на речном песочке в одних трусах камуфляжной расцветки и лениво размышлял. Ласковое солнышко южной Франции нагревало тело, а лёгкий ветерок с реки приятно охлаждал. Давненько он так не отдыхал, подумал полковник. Всё дела, дела... А здесь всё дышало покоем и умиротворением. Нет, вообще-то, полковник и здесь был по делу – несколько самодельных удочек-донок торчали в песке вдоль берега, обед же никто не отменял. Но это было просто сочетание приятного с полезным.

Это место на берегу речки Плахин полюбил сразу, ещё с первой рыбалки, и считал его своим. Здесь особенно хорошо думалось в одиночестве. Седов-то рыбалку не очень жаловал. Поэтому они с полковником разделили обязанности по добыванию хлеба насущного: Плахин рыбачил, а Седов занимался охотой. Патроны в пистолетах они берегли на всякий пожарный случай, поэтому Седов охотился используя силки собственной конструкции. Шторы в его кабинете были из синтетики, их распустили на нитки, часть которых пошла на изготовление силков и петель на дичь и птицу, часть забрал себе Плахин и сплёл из нитей прочную леску для удочек да пару тетив для луков. Остальное собирались пустить на рыболовную сеть, но до неё пока руки не дошли. Честно говоря, они с Седовым не очень-то и торопились, голодная смерть им не грозила, потому что курсы выживания в их учебке вели асы своего дела. Да и места здесь были просто райские: дичь непуганая, рыба сама в руки лезла, стоило только в воду войти. А уж природа, климат... Короче – живи и радуйся. Конечно, комфорт был не тот, но они люди к полевым условиям привычные. Да и комфорт – дело наживное, руки тем концом вставлены, обустроимся. Напрягало другое.

С бабами здесь было никак. От слова совсем. Информацию Везунчика они приняли к сведению и, осмотревшись вокруг и кое-как обустроившись, на третий день пребывания в здешнем мире полковник с приятелем сходили в те пещеры. Да-а... Неудачно получилось. Нет, кроманьонцы-то там были, но вот бабы у них... Смех сквозь слёзы. Умом-то полковник понимал, что он оценивал их с точки зрения человека двадцать первого века, но представить их в своей постели... Он был к этому не готов. Может быть это только пока? Подождём – увидим. Правда было там несколько молоденьких самочек на троечку. Но вот именно молоденьких. До педофильства сослуживцам опускаться не позволяло воспитание. Местые-то, похоже, начинали их пользовать примерно как раз с этого возраста, потому что одна из девчонок чуть постарше остальных была явно беременна.

Кроманьонцы встретили их насторожённо, рычали в их сторону и бросали грозные взгляды. А когда увидели как пришлые рассматривают их женщин, бросились на попаданцев с копьями наперевес. Пришлось самому здоровому из них прострелить ляжку. После этого они подуспокоились, но встали с копьями намертво у входа в пещеру, в которой мгновенно спрятались все самки. Пришлось уходить. А пару дней спустя, когда Плахин и Седов с подарками пришли мириться, пещеры оказались пустыми. Кроманьонцы ушли. И сейчас полковник вспоминал как на Кавказе воровали невест, чтобы применить опыт горцев для решения своих матримониальных планов.

От этих нерадостных мыслей Плахина отвлекли звуки шагов по песку. Полковник приоткрыл один глаз, увидел Славика и спросил:

–Закурить есть?

Славик сел рядом, прянул страдальцу пачку Treasurer Gold и зажигалку Ronson.

Полковник сел, покрутил в руках зажигалку с сигаретами, угрюмо произнёс:

–Богато живёшь...

–Дарю, – ответил Славик.

Плахин криво усмехнулся и ничего не ответил. Достал сигарету, прикурил и с выражением блаженства на лице начал медленно курить, глубоко затягиваясь:

–Три дня без курева, – сказал он, выкурив сигарету до фильтра, – ты чего пришёл?

–Полковник, я Вам такую шикарную планету подарил, а Вы хамите. Не совестно?

Плахин молчал.

–Вы "Белое солнце пустыни" смотрели? – спросил Славик.

Полковник фыркнул:

–Это ты к чему?

–Хороший дом, хорошая жена. Что ещё нужно, чтоб достойно встретить старость?

–Искушаешь, змей?

–Предлагаю. Взгляните туда, – Славик показал рукой в сторону стоящего выше по склону дома. Точной копии дома Павла Верещагина.

Плахин обернулся и долго смотрел на дом. Славик добавил:

–С павлинами.

Полковник молчал.

–И с пулемётом, – прибавил Славик.

–Всё равно я тебе ничего не скажу, – отвернулся Плахин.

–Ни за что?

–Ни за что.

–Даже за Матильду?

У полковника изменилось лицо.

–Откуда знаешь? – хрипло спросил он.

–Оттуда. Я всё знаю.

–Ну да... – Плахин отвернулся и долго смотрел на текущую воду.

–Павлины, говоришь? – наконец сказал он.

–Ну так что, я веду? – спросил Славик.

–Веди...

...А у Леночки дела были хреновые. В суматохе обустройства в первые дни никто этим не заморачивался, а вот на третий день страсти улеглись и все начали посматривать в сторону Леночки с явно выраженным интересом. Надо было выбирать. Сначала она сделала ставку на Сисястого, тем более что он остался без руководства после того, как Мутный шлёпнул Наглого Пузыря в первый же день попадания сюда. Сисястый Леночку устраивал тем, что абсолютно не интересовался женщинами. Но был её новый партнёр человеком ведомым, а Леночка власть над ним удержать не смогла. Сисястый просто струсил когда Краб Мои Деньги с Мутным подошли к ним и предложили делиться комиссарским телом. Пришлось доставать пистолет и обещать пристрелить любого, кто сунется. Сисястого удалось уговорить остаться с ней, но спала Леночка все последние ночи вполглаза. Это её мучило. Да ещё и жратву им перестали выделять, мотивируя тем, что они оторвались от коллектива. Добытчик из партнёра был никакой, даже рыбы не сумел наловить и Леночка начала понимать, что доживает последние дни. Спать со всей этой мужицкой шоблой она не могла, а выбрать кого-то одного, пусть и самого сильного – это спровоцировать очередные разборки со стрельбой. И кто там выживет – одному богу известно. Она – не расчитывала. От голода её мучали спазмы в желудке и начинала кружиться голова. Леночка понимала, что если она упадёт в голодный обморок, то у неё отберут пистолет и тогда – конец... Потому и держалась агент Матильда на остатках силы воли. Просто её научили в своё время бороться до последнего и не сдаваться никогда.

Но, кажется, это был не тот случай. Предел бывает всему. Тем более, что надежды на помощь со стороны не было вообще. Ну а мы и не собирались жить вечно, ведь так?

...Она сидела на большом плоском камне у воды и, подставив лицо солнцу, потихоньку мысленно прощалась с этим солнышком, этим морем, ласковым тёплым ветерком, игравшим её волосами, со всеми, кого помнила и любила.

Сисястый в своих дурацких стрингах брёл по мелководью, собирая ракушки, крабов, морскую капусту и прочие съедобные морепродукты. Он ушёл уже далеко и не должен был помешать. Леночка достала пистолет.

–Хорошая машинка, – услышала она голос за спиной.

Леночка повернулась.

–Махнём не глядя? – Славик протягивал ей полный пакет с логотипом Макдональдса и большой фирменный стакан Кока-колы.

–Ты чего пришёл? – недружелюбно спросила Леночка.

–Вот сразу видно что вы родственные души, – не в тему ответил Славик, – точно такой же вопрос мне задал полчаса назад твой жених.

–Какой жених? – Леночка смотрела на пакет с едой и непроизвольно сглотнула набежавшую слюну.

–Мужественный такой, солидный, – начал объяснять Славик, – седой, правда, но седина украшает представительных мужчин, ведь так?

–Что за Биг Мак хочешь? – спросила Леночка, не обращая внимания на слова Славика.

–Я же сказал – махнём?

–Пистолета я тебе не дам, – отрезала Леночка. Не, ну точно они этот фильм вместе смотрели!

–Ну тогда так бери, – беззаботно ответил Славик, поставив стакан и пакет на камень рядом с девушкой.

Леночка переложила пистолет в левую руку, правой достала из пакета двойной гамбургер и начала жадно есть.

–Сразу всё не ешь, живот схватит, – предупредил Славик.

–Ме фатит, – промычала Леночка набитым ртом.

–Смотри, я предупредил.

Леночка начала есть медленнее,тщательно прожёвывая пищу и запивая небольшими глоточками колы. Закончив с гамбургером, она достала пакетик с картошкой-фри, открыла небольшой пластиковый контейнер с кетчупом и продожила праздник еды. Всё это время Славик стоял рядом и смотрел в море.